Текст книги "Соблазнитель (ЛП)"

Автор книги: Элин Пир

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 18 страниц)

Перевод:

Редактор: Eva_Ber

Обложка: Poison Princess

Оформление: Eva_Ber

Пролог

Заложник

Северные земли, май 2437 год

Финн

Я считаю себя спокойным, уравновешенным человеком, но что по-настоящему выводит меня из себя, так это люди, мешающие мне спать.

Будучи врачом, я взял на себя долю ночных дежурств, поэтому любая ночь, когда я могу полноценно выспаться, для меня бесценна. В ту ночь, когда я впервые встретил Афину, я был необычайно раздражен и виной тому – недостаток сна.

– Подъем, Финн! – Мой друг и правитель нашей страны – Хан – хлопнул моей дверью и включил свет.

– Кто-нибудь ранен? – спросонья поинтересовался я, приоткрыв только один глаз.

– Пока нет, но если ты не встанешь с кровати и не поможешь мне разгрести тот бардак, который устроил мой придурковатый брат, у нас может начаться война.

Я ухватился за свое одеяло, когда Хан попытался сдернуть его с меня.

– Не дергай, я сплю голым, – предупредил я его, снова зевнув. – Что Магни учинил на этот раз?

– Этот говнюк похитил Мамашу, – пробормотал Хан и принялся расхаживать по моей комнате.

Это прозвучало слишком безумно, чтобы быть правдой, поэтому я снова натянул на голову теплое одеяло. По всей видимости, это был кошмар, мне нужно было просто подумать о чем-нибудь приятном, и все пройдет.

Но Хан не исчез. Наоборот, он подошел к изножью моей кровати и сорвал с меня одеяло.

– Ээээээй!! – заворчал я.

– Ты что, не слышал меня? – закричал он. – Магни похитил Мамашу!

Наконец я открыл оба глаза, сел и потер лицо.

– Ладно. Погоди минуту. Может, я и устал, но мне прекрасно известно, что сейчас не первое апреля, и где бы Магни вообще раздобыл эту Мамашу?

– На Родине, – прошипел Хан, словно это было очевидно. – Одевайся, мне нужно, чтобы ты стал ее защитником.

Покачав головой и снова потерев глаза ладонями, я задался вопросом, как, черт возьми, Магни проник на секретную территорию Родины.

– Хорошо, – сказал я. – Дай мне секунду, чтобы одеться.

Хан все еще расхаживал по моей комнате.

– Как, мать вашу, мне править этой страной, когда мой брат – самый непрошибаемый болван во всем мире? Сначала он теряет свою жену, потом он теряет свой гребаный разум, а теперь он ставит под угрозу наш вековой мирный договор с Родиной.

Через минуту мы спустились по черной лестнице в его кабинет, где в задумчивости сидел Магни. За исключением высокого роста и широких плеч, внешне оба брата были полными противоположностями. Как шахматные фигуры, стоящие перед Магни, один брат был темноволосым, а другой светловолосым.

– Хорошо, вот как мы поступим, – скомандовал Хан. – Финн станет защитником Мамаши, пока я не исправлю этот бардак.

Магни поднялся, упершись кулаками в стол.

– Мне плевать, что ты собрался исправлять, до тех пор, пока не вернешь мне Лауру в обмен на заложницу.

Два брата оживленно обсуждали эту дилемму, пока я ждал, испытывая сочувствие к Магни. Он был моим самым близким другом, и я был свидетелем его отчаяния, когда на прошлой неделе от него сбежала его жена Лаура. Но я никогда не думал, что он решится на столь отчаянный шаг, чтобы ее вернуть.

– Пойдем, – закончил их бурную дискуссию Хан. Но затем он замер у двери, повернулся и сурово зыркнул на меня. – Финн, сейчас не время забавляться и брататься; тебе лучше проявить уважение к этой женщине, иначе она станет доминировать над тобой, как над каким-нибудь сосунком с Родины.

Возмущенный тем, что меня сравнили с одним из женоподобных мужчин Родины, я поморщился и последовал за Ханом ко входу, где стоял наш друг Александр Боулдер с маленькой женщиной.

– Афина, – Хан подошел к маленькой женщине. – Это Финн МакКамхейл. Он мой друг, и я назначил его твоим личным телохранителем, пока ты будешь в моем доме. Учитывая обстоятельства, при которых ты сюда прибыла, я сомневаюсь, что ты будешь чувствовать себя в безопасности рядом с моим братом.

– Привет, – отозвался я и подошел ближе. Мой взгляд остановился на завораживающей татуировке, которая начиналась между бровей женщины и поднималась выше в замысловатом узоре. Ее глаза были настороженными, плечи напряженными, и она ничего не говорила. С щечками цвета наливных яблок и светлой кожей ей было не больше девятнадцати-двадцати лет, и по сравнению с нами, мужчинами, она со своей маленькой фигурой походила на ребенка. Это сразу же пробудило во мне инстинкт защитить слабую женщину, а так как я вообразил, что она напугана, я сверкнул успокаивающей улыбкой, давая понять, что ей нечего меня бояться.

– Я сообщу Совету Родины, что ты здесь и в безопасности, – снова подал голос Хан. – Надеюсь, Лауру быстро нам вернут, чтобы ты могла отправиться домой. – Выражение его лица немного смягчилось. – Возможно, тебе будет приятно услышать, что у нас здесь гостит еще одна женщина с Родины. Она археолог, помогает нам раскапывать старую библиотеку. Сейчас уже поздно, но завтра я позволю тебе встретиться с ней, и, надеюсь, она сможет подтвердить, что мы не так ужасны, как ты сейчас думаешь.

Афина сохраняла невозмутимость.

– Финн, отведи Афину в свою комнату и убедись, что этим вечером она устроиться с комфортом и ей ничего не будет угрожать. Увидимся завтра утром, – проинструктировал Хан.

– Сюда, – произнес я и подал ей знак подниматься по лестнице первой. Она даже не пошевелилась.

– Ты слышала лорда Хана, меня назначили твоим защитником, так что ты должна пойти со мной, – объяснил я.

Молодая девушка открыла рот и заговорила голосом гораздо более глубоким и уверенным, чем я ожидал.

– Ты ошибаешься, если думаешь, что я пойду с тобой в твою комнату, – заявила она и скрестила руки на груди, как будто у нее была власть.

Обсуждение этого вопроса было бы излишним, и хотя я бы предпочел, чтобы она поднялась по лестнице сама, у меня не возникло проблем с тем, чтобы отнести ее в свою комнату.

– Перестань извиваться, – предупредил я ее, и когда она не послушалась, я шлепнул ее по заднице.

– Опусти меня! – потребовала она, и я это сделал, как только мы оказались в моей комнате.

– Забудь об этом, – предупредил я ее, когда она снова попыталась выйти за дверь. – Эта страна не подходит для женщины, разгуливающей одной. На твоем месте я бы остался здесь, в безопасности.

– В безопасности? – то, как она произнесла это слово, прозвучало скорее, как обвинение. – Думаешь, я не слышала о вас, мужчинах Севера, и о том, что вы делаете с женщинами? Вы жестокие дикари.

– Да, это правда, но в основном по вторникам, а так как уже за полночь, технически сейчас среда.

Ее зеленые глаза сузились до щелочек.

– Ты считаешь себя забавным, так?

– Забавным? – Я пожал плечами. – Вообще-то, я просто устал; уже довольно поздно, а я спал, когда ты прибыла. – Убедившись, что дверь надежно заперта, я вернулся к кровати и снял штаны. – Ты не хочешь рассказать мне, что с тобой случилось? – спросил я, оставшись в трусах и футболке, чтоб не напугать ее.

– Нет, и я отказываюсь оставаться с тобой наедине в этой комнате.

– Слушай, ты можешь отказываться сколько душе угодно, но моя задача – обеспечить твою безопасность, и сейчас самая большая опасность для тебя – это то, что завтра я проснусь более раздраженным, чем когда-либо, потому что не высплюсь. Если ты не хочешь говорить о том, что с тобой случилось, тогда я предлагаю ложиться спать. – Я уже устраивался на своих мягких простынях.

Ее глаза округлились, и она отступила назад.

– Я не буду с тобой спать.

– Конечно, будешь, я твой защитник, к тому же кровать довольно вместительная для нас двоих.

По тому, как ее глаза метались по комнате от окон к дверям, было нетрудно догадаться, что она пыталась найти способ сбежать.

– Ана, – произнес я своим самым елейным голосом. – Успокойся.

– Афина, – рассеянно поправила она меня, подойдя к окну и став ощупывать его, чтобы открыть.

– Мы на третьем этаже, так что, если у тебя нет крыльев под одеждой, я бы не рекомендовал выбираться этим путем, – спокойно заметил я.

Она вернулась к двери, ища способ отпереть ее. Когда у нее ничего не получилось, она начала колотить по ней и звать на помощь.

– Теперь ты ведешь себя грубо, – проворчал я. – Здесь люди, между прочим, пытаются заснуть. Только не говори, что мне придется заткнуть тебе рот кляпом, чтобы ты замолчала.

Злобный взгляд, брошенный Афиной поверх плеча, обвинил меня в том, что я примитивное животное.

У меня глазной нерв дернулся от раздражения. Эта женщина была, возможно, самой красивой из всех, кого я когда-либо видел. Она походила на королеву эльфов из фантастической книги со своими длинными каштаново-рыжими волосами и зелеными глазами. Но она была чертовски высокомерна и явно считала себя намного лучше меня и моего народа.

– Я бы не сказал, что все мы примитивные звери. Каннибализм был запрещен более ста лет назад; а некоторые из нас даже научились пользоваться вилками и ножами, – пошутил я в последней попытке ее успокоить.

– Оставь меня в покое, – потребовала она и обхватила себя руками. – Я знаю, что у вас на тарелках. Вы – хищники, убивающие невинных животных. Это отвратительно!

Мое терпение иссякло.

– Скажи, ты ведешь себя несносно, потому что боишься, или ты всегда такая?

Она проигнорировала меня.

– Я задал тебе чертов вопрос, – мой тон прозвучал немного резче, чем я планировал.

– Если хочешь знать, я уравновешенный и добрый человек, но сомневаюсь, что у кого-то вроде тебя хватит эмоционального диапазона, чтобы понять, через что я сейчас прохожу.

– Кого-то вроде меня? – Нервный тик моего глаза усилился, когда я взял стакан воды со своего прикроватного столика.

Взгляд Афины упал на воду, и моим первым порывом было спросить, не хочет ли она пить, но примитивный дикарь, которым она меня считала, не сделал бы этого, поэтому я не стал ей ничего предлагать.

– Честно говоря, мне плевать, где ты будешь спать, пока ты не мешаешь мне и остальным в доме. – Взбив подушки и устроившись поудобнее на кровати, я добавил: – Ты можешь взять одну из моих футболок в шкафу для сна.

Ее ответ последовал незамедлительно:

– Нет, спасибо.

Взъерепенившись, я глянул на Афину, которая стояла посреди комнаты, словно боялась прикоснуться к чему-либо, на чем могли оказаться бактерии северян.

– О, так ты слишком хороша, чтобы надеть одну из моих футболок?

Не сводя глаз с изголовья моей кровати, она тихо пробормотала:

– Я бы предпочла спать голой, чем в твоей одежде.

На ум пришло около тысячи ответов, но я был не в настроении шутить.

Пять долгих минут я ждал с закрытыми глазами. Мое дыхание пришло в норму, а в комнате была практически темень – и все же я не мог заснуть. Дело не в том, что я боялся, что Афина сможет выбраться из комнаты, поскольку механизм блокировки требовал кода. Меня будоражила мысль о том, чтобы я делал, окажись в ее ситуации. Я уже пересчитал все тяжелые предметы в комнате, которыми она могла ударить меня по голове, пока я пытался заснуть. Я также помнил о веревке в моей сумке, которую использовал для скалолазания. Что, если она найдет ее и свяжет меня или, что еще хуже, задушит?

Насколько я знал, Мамаши были тихими и миролюбивыми, но разве оказавшись в заложниках большинство людей не стало бы бороться за выживание? Что, если Афина действительно поверила в то, что я первобытный дикарь?

Может мне следовало сказать ей, что я врач и что моя жизнь вращается вокруг того, чтобы облегчить страдания людей. Почему я не признался ей?

Обдумав это, я пришел к выводу, что именно ее раздражение и пренебрежение ко мне спровоцировали меня на такое грубое поведение.

– Ты можешь наконец найти место для сна? – огрызнулся я, и звук ее шагов стих.

Пока не послышался вновь.

– Слушай, я не знаю, какого хрена у тебя на уме, но ты побывала в каждом уголке этой комнаты, а в темноте мало что можно разглядеть, – рявкнул я на нее. – Либо ты найдешь место для сна, либо серьезно, я свяжу тебя и заткну тебе рот кляпом.

Афина издала недовольный звук, щелкнув языком по нёбу, но это не помешало ей снова подойти к окну.

– Ладно, леди, хватит. Я тебя предупреждал! – Включив свет, я вскочил с кровати и направился к своей спортивной сумке, затем вытащил веревки.

– Что ты делаешь? – пронзительно вскрикнула она и попятилась, ее глаза были широко раскрытыми и испуганными.

– Ложись на кровать, – приказал я.

– Нет! – закричала она, и когда я загнал ее в угол, она попыталась меня обойти. Можно подумать у нее бы это получилось.

Пока Афина извивалась в моих объятиях, я прошипел ей на ухо:

– У тебя, очевидно, недостаточно эмоционального диапазона, чтобы понять, что значит для человека высыпаться по ночам.

– Мы можем поговорить об этом, – воскликнула она.

– Ха, я пытался, но ты отказалась со мной разговаривать, теперь мы сделаем по-моему. – Без особого труда я отнес ее на кровать, раздраженный тем, что она не переставала кричать. Если я не заставлю ее заткнуться, кто-нибудь возьмет мою комнату штурмом, и тогда я точно не смогу уснуть.

Закрыв ей рот, я пригрозил:

– Замолчи, или я тебя вырублю.

Но ее приглушенные крики стали еще громче. В отчаянии я свободной рукой стянул с себя футболку и заткнул ей рот этим самодельным кляпом.

Глаза Афины метали в меня кинжалы, но осуждение и ненависть, исходившие от нее, сводили меня с ума. Именно из-за таких женщин, как она, мы, мужчины Севера, жили в изоляции от остального мира.

После Токсичной войны четыреста лет назад женщин было больше, чем мужчин, и у моих предков оставалось только два варианта: отступить на север или подчиниться женщинам. Мы, современные мужчины Севера, все еще расплачивались за это и жили своей жизнью, лишенные роскоши увидеть другие части света или насладиться мягкостью женского тела.

– Поскольку ты сказала, что предпочла бы спать голой, нежели в одной из моих футболок, позволь мне тебе помочь. – Несмотря на то, что Афина извивалась всем телом, оказывая мне сопротивление, я снял с нее рубашку и бросил ее на пол. На Афине осталась белая сорочка и мой внутренний голос подсказывал мне не трогать ее, но потом она высвободила руку из моей хватки и оцарапала меня ногтями.

Глаза заволокло красной пеленой, и я поднял руку, чтобы ударить ее, но, несмотря на охвативший меня гнев, я не смог.

Минуту спустя Афина лежала голая и связанная на моей кровати, а я стоял, сотрясаемый легкой дрожью, у изножья. В моей профессии мне выпадала честь лечить немногих проживающих в Северных Землях женщин, но ни одна из них никогда не раздевалась догола.

Она была красивой и аппетитной во всех нужных местах. Ее бедра, более широкие, чем талия, обладали той женской мягкостью, которой пытались подражать секс-боты, но в действительности значительно уступали.

Проигнорировав свою совесть, я пристально посмотрел ей в глаза, намереваясь подчинить себе эту женщину – словно моя победа в этой борьбе за власть каким-то образом могла исправить многовековое угнетение мужского пола.

Даже в своем унизительном и беспомощном положении Афина смотрела на меня так, будто я был насекомым, которое нужно раздавить.

Этого должно было быть достаточно, чтобы раздеть ее и связать, но она все еще не дала мне то, что я искал. Одетый лишь в трусы, я провел пальцем по кровати и медленно подошел сбоку, чтобы встать рядом с ней.

Из-за моей футболки, затыкающей ей рот, у нее нескончаемо раздувались ноздри, и я наклонился, зашептав ей прямо в лицо.

– Ты хочешь, чтобы я вынул кляп?

Она кивнула.

Матрас прогнулся под тяжестью моего тела, когда я сел на край кровати, склонившись над ней и балансируя на одной руке рядом с ее плечом.

– А ты будешь тихо себя вести?

Она снова кивнула.

– Хорошая девочка. – Я медленно вытащил часть своей футболки, которой заткнул ей рот.

Афина сделала глубокий вдох и слегка закашлялась.

– Держу пари, ты жалеешь, сказав о том, что предпочла бы спать голой, – пробормотал я и позволил своему взгляду пройтись по ее обнаженному телу.

– Не прикасайся ко мне. – Это была не мольба, а приказ.

Я поджал губы:

– С чего ты взяла, что меня заинтересует такая бесчувственная рыба? – Я думал, что близость обнаженной женщины меня возбудит, но, чтобы она ни думала, я не был насильником, а ее отвращение ко мне не будоражило кровь.

– Твой народ – это чудовища, насильники и убийцы, – выдала она. Мне даже показалось, что она плюнет в меня, но она этого не сделала.

– Неужели? – произнес я и погладил ее по руке. – Или ты просто пытаешься разозлить меня, чтобы я занялся с тобой сексом? Должен признать, это вроде как работает, – солгал я.

Будучи привязанной ко всем четырем столбикам кровати, она мало что могла сделать, когда я поднял руку и провел пальцем от ее ключицы до ложбинки между грудей, пупку и ниже – от бедра к колену.

Афина затаила дыхание и, наконец, взмолилась:

– Пожалуйста, не надо.

– Я в замешательстве – ты имеешь в виду «пожалуйста, не прикасайся ко мне» или «пожалуйста, не останавливайся»?

Продолжая говорить, правой рукой я ухватился за покрывало и натянул его, чтобы ее прикрыть:

– Подозреваю, что из-за того, как ты последние полчаса пыталась вывести меня из себя, ты умоляешь меня не останавливаться. Мне жаль тебя разочаровывать, но я уже говорил, что устал и просто хочу поспать. – Я откатился от нее с театральным зевком и встал. – Может завтра, как следует выспавшись, я смогу поиграть в твои маленькие игры и заняться с тобой сексом.

Ее губы были плотно сжаты, но глаза будто кричали, что я монстр, и у меня возникло жуткое чувство, что ей стали известны все мои грехи.

Воспоминания, которые я подавлял больше десяти лет, теперь атаковали мой разум, и мне захотелось избавиться от всех отвратительных вещей, похороненных в моем прошлом.

Это была ее вина! Любой, кто меня знал, сказал бы, что я был забавным, веселым и дружелюбным, но по какой-то причине эта Мамаша вытащила наружу мою коварную сторону.

Как будто кто-то завладел моим телом, я ухмыльнулся ей и вонзил «лезвие» поглубже.

– Не волнуйся, крошка, я позабочусь о том, чтобы секс был приятным. По крайней мере, со своей стороны.

Сквозь стиснутые зубы Афина заговорила на незнакомом мне языке. У меня мурашки по коже побежали от огня в ее глазах, шипения и звучания слов, таких чужих и в то же время угрожающих по своей природе.

– Что ты сказала? – потребовал я ответа, но она продолжала говорить на этом мертвом языке, повторяя одни и те же слова во враждебном заклинании.

Как врач, я считал себя человеком науки, но в моей жизни произошло столько необъяснимых вещей, что я мог позволить себе непредвзятость.

– Что ты сказала? – повторил я и со злостью потряс ее за плечи. – Ты, блин, что, накладываешь на меня проклятие, да?

Самодовольно поджав губы, она перестала бормотать и зловеще прошептала:

– Дело сделано. Я позаботилась о том, чтобы ты никогда не нашел удовлетворения с женщиной. Никогда!

Глава 1

В рамках приличий

Пять месяцев спустя – Октябрь 2437

– Я не шучу, Финн. – Перл ткнула пальцем мне в грудь. – Это серьезный вопрос. Не все в жизни – шутка, к тому же я тебе доверяю.

Как один из пяти мужчин, которых Перл выбрала представлять Северные Земли, я собирался отправиться с визитом на Родину. Моя миссия состояла в том, чтобы обучить Мамаш и показать им, что мы, северяне, не были такими отвратительными существами, какими они нас представляли.

– О, он будет вести себя примерно, – сказал Хан и ударил меня по плечу сильнее, чем это было необходимо. – Правда ведь?

– Безусловно! – Я одарил их заслуживающей доверия улыбкой. – Не волнуйтесь, все женщины в мгновение ока влюбятся в меня по уши.

Перл взяла Хана под руку, и меж ее бровей образовался маленький треугольник.

– Речь идет о дипломатии. Твоя задача – не переспать с несметным количеством женщин, а показать им, что бояться северян не нужно.

– Доверие и секс могут быть тесно взаимосвязаны, и как официальный соблазнитель, я тебя не подведу.

– Ты представитель, – поправила меня Перл с легкой улыбкой. – Ты не можешь взять и выдумать новое назначение.

– Почему не могу? Представитель звучит слишком скучно. – Я поднял руку и подчеркнул свою должность кавычками в воздухе. – Я предпочитаю Очаровашку или Непревзойденного Соблазнителя.

– Представитель! – повторила Перл. – А теперь, пожалуйста, вспомни все, что я тебе говорила о том посреднике, с которым нужно быть милым. Он или она будет твоим новым лучшим другом, который будет сопровождать тебя по стране и обеспечивать твою безопасность.

– Ты уже десять раз говорила мне это.

Перл проигнорировала мой комментарий и продолжила повторять инструкции, которые она уже мне дала.

– Я очень тобой горжусь, ведь ты намерен разыскать Афину и попросить у нее прощение. Тот факт, что ты раскаиваешься, приняв участие в ее удержании, говорит о том, что я сделала правильный выбор.

– Да, я чувствую себя ужасно из-за случившегося с Афиной, – солгал я. – Думаю, ты права, Перл, попросив у нее прощения, я помогу себе избавиться от бремени. Ночами невозможно уснуть, когда знаешь, что сделал что-то не так.

Магни поднял брови и своим красноречивым взглядом дал понять, что я перегнул палку.

– Магни. – Перл повернулась к своему шурину. – Ты уверен, что не хочешь, чтобы Финн и за тебя принес извинения, когда отправится к Афине? В конце концов, это ты ее похитил.

– Не-а, не хочу.

– Но, может, если ты… – начала Перл, но ее прервал муж Хан, который положил руку ей на предплечье.

– Ты зря тратишь время, милая, я знаю, что тебе этого не понять, но это вопрос гордости. Нас с Магни не учили извиняться.

Перл открыла было рот, но благоразумно закрыла его снова.

– Что ж, по крайней мере, Финн достаточно мужествен, чтобы извиниться, и это дает мне надежду, что для вас не все потеряно.

Мы проводили ее взглядами до двери, после чего слово взял Хан.

– Не могу поверить, что она по-прежнему не может тебя прочитать и увидеть, когда ты лжешь.

– Вот и хорошо, – сказал я, усмехнувшись. – Сомневаюсь, что она убедила бы Совет позволить мне увидеться с Афиной, если бы узнала правду.

– Просто не расстраивай ее.

– Кого? Афину или Перл? – уточнил я.

Хан нахмурился.

– Обеих. Это чудо, что Афина вообще согласилась встретиться с тобой. Не могу представить, что у нее остались приятные воспоминания о пяти днях, проведенных в качестве нашей заложницы.

– Не так уж все было плохо, – защищался я. – Первая ночь возможно и была катастрофой, но занозой в заднице она не была.

– Хм. – Хан направился к двери. – Не забудь сообщить нам о своих успехах.

На моем лице медленно расплылась улыбка.

– Тебе нужны все грязные подробности?

– Чем грязнее, тем лучше, – отозвался Магни. – И не забудь поискать Лауру.

Я дал ему обещание и через полчаса пересек границу Родины вместе с четырьмя другими мужчинами, которых Перл выбрала для этой миссии. Все они казались отличными парнями в возрасте от двадцати пяти до тридцати четырех лет. Нашу группу проинформировали о проекте.

Поскольку я уже побывал на Родине в рамках эксперимента по интеграции детей в школьный класс, я не так нервничал, как остальные парни.

– Я чувствую себя таким глупым без бороды, – пробормотал Брюс Ли, когда мы шли к приветственной делегации. Он потер руками щеки.

– Тогда зачем ты побрился? – спросил я, но смотрел прямо перед собой.

– Потому что Кристина и Перл убедили меня, что я лучше впишусь, если побреюсь.

– Ты – идиот. Мы не должны вписываться в их общество; идея в том, что мы отстаиваем свое право быть другими. Я знаю, ты хочешь потрахаться, но поверь мне, моя борода не отпугивала женщин, когда я был здесь прошлый раз.

Он искоса бросил на меня взгляд и нервно поиграл кожаным ремешком на запястье.

– Я бы хотел, чтобы мы ходили вместе всей группой, – пробормотал он. – Кристина была первой женщиной, которую я встретил. Ты бы видел, как неловко я себя чувствовал рядом с ней поначалу, когда мы работали на раскопках. Боюсь, я все испорчу.

С иссиня-черными волосами и немного раскосыми глазами в Брюсе Ли прослеживались черты азиатского происхождения.

– Не могло быть все настолько плохо, иначе Кристина не рекомендовала бы тебя Перл, – шепотом заметил я, прежде чем мы оказались напротив делегации с Родины, состоящей из четырех женщин и двух мужчин. Одной из них была Изабель, мать Перл, с которой я познакомился, когда Перл и Хан поженились. Я одарил ее улыбкой, намекающей на то, что я ее узнал, и она ответила мне тем же.

– Добро пожаловать. – Раскинув руки в широком жесте, она сразу же привлекла наше внимание. – Да пребудет с Вами мир. Меня зовут Изабель, на Родине я являюсь председателем Совета. Я знаю, что каждый из вас был отобран моей дочерью с особой тщательностью, и я надеюсь, что вы осознаете весь груз ответственности, лежащей на ваших плечах.

– Перл гарантировала нам, что вы надежные, добрые и не жестокие люди. – Ее последние слова повисли в воздухе, словно она бросала нам вызов, чтобы мы ей возразили.

– Каждый из вас будет путешествовать по разным районам нашей страны в компании опытного посредника. Они обучены справляться с конфликтами, если те возникнут, и они готовы рассказать вам о нашем обществе и образе жизни.

С эффективностью человека, привыкшего передавать полномочия, Изабель подобрала нам наших личных гидов.

Брюс Ли улыбнулся, когда его поставили в пару с симпатичной брюнеткой по имени Антуанетта.

Я, в свою очередь, нахмурился, когда ко мне приставили Ханса. Не то чтобы у меня были проблемы с мужчинами, но три женщины-наставницы, которые направлялись к нам, чтобы официально поприветствовать вверенного им северянина, были намного красивее тех двух, с которыми я познакомился во время моего последнего визита на Родину.

– Да пребудет с Вами мир, – сказал Ханс и с теплой улыбкой протянул мне руки.

Раньше я уже следовал этому глупому приветствию, но у меня не было настроения смотреть в глаза другому мужику в течение десяти секунд, поэтому я выбрал путь Северных Земель и просто пожал ему правую руку.

Он воспринял это как должное, поэтому я решил, что кто-то предупредил его о том, что мы приветствуем друг друга иначе.

– Не хотите попрощаться со своими друзьями, прежде чем мы уедем? Наш беспилотник вон там, – указал он себе за спину.

Поскольку я познакомился с другими северянами только сегодня, я бы определенно не назвал их своими друзьями, но я пожелал «удачи» Брюсу Ли. Правда, он был настолько занят, держась за руки с милой брюнеткой и глядя ей в глаза, что даже меня не услышал.

– Давай встретимся с тобой в беспилотнике? Мне нужно обсудить с Изабель срочное дело.

Ханс направился к беспилотнику, а я подошел к председателю Совета Родины.

– Рад снова видеть вас, Изабель.

– Взаимно, Финн. – Она улыбнулась и протянула мне руки. На этот раз я откликнулся на их приветствие.

– Мне казалось, мы друзья, Изабель. Помните, как я защищал вас, когда вы приехали на свадьбу Перл?

Ее улыбка не дрогнула.

– Конечно, помню.

Бросив быстрый взгляд в сторону беспилотника, где теперь стоял и ждал меня Ханс, я слегка наклонился.

– Тогда, как так получилось, что мне достался в наставники мужик?

Она поджала губы.

– Дело в том, что в последний раз, когда ты был здесь, ты переспал с двумя женщинами-наставницами, которые были назначены в твою группу.

– Они вам это сказали?

– Без подробностей, – призналась она. – Но да, нам прекрасно известно о всех твоих выходках, и поскольку они не являются целью твоего визита, мы решили попробовать новый подход.

– Подождите-ка минутку, вы хотите сказать, что пока я здесь мне нельзя заниматься сексом с женщинами?

– Не вижу причин, по которым мы могли бы тебе помешать. Пока все происходит по обоюдному согласию, это не наше дело. Но когда дело касается наставников, мы предпочитаем, чтобы они были сосредоточены на задаче, а не на человеке.

Я посмотрел на других четырех мужчин.

– С чего вы взяли, что они чем-то отличаются от меня?

Изабель пожала плечами.

– Ханс – очень приятный человек и опытный наставник. Я рассказала ему о тебе, так что он рад быть твоим гидом и защитником.

Я вздрогнул на последнем слове.

– Защитником? Что, черт возьми, это значит?

Изабель положила руку мне на запястье.

– Тебе не о чем беспокоиться; мы не ожидаем, что на вас нападет толпа. Слово «защитник», здесь имеет другое значение, нежели в Северных Землях. Скажем так – Ханс защитит тебя от тебя самого.

– Прошу прощения?

Изабель уставилась на воротник моей куртки.

– Наверно, я плохо объяснила, – сказала она. – Просто у вас, северян, есть склонность говорить, не фильтруя свою речь, и это приводит к неловким ситуациям в обществе. Ханс будет тебя сопровождать и расскажет о наших способах защитить тебя от подобного.

Засунув руки в карманы, я стал покачиваться с пятки на носок.

– Знаете, я обожаю вас, Изабель, но вы наивны, если полагаете, что сможете превратить меня в жителя Родины. Я не собираюсь меняться или следить за своей речью.

Изабель было не привыкать покрываться из-за меня легким румянцем.

– Я тоже обожаю тебя, Финн, и я уверена, что вы с Хансом прекрасно проведете время вместе. А теперь иди с миром, мой друг. Уверена, что Афина тебя уже ждет.

Глава 2

Воспоминания

Афина

Сидя на пороге своего дома, откинув голову назад и закрыв глаза, я наслаждалась теплыми лучами солнечного света на своем лице.

Это было одно из моих любимых мест, где я могла посидеть и насладиться успокаивающими звуками природы: ветром, обдувающим мои обнаженные икры и играющим в догонялки с изумительными осенними листьями разнообразных оттенков, птицей, щебечущей неподалеку, и дятлом, постукивающим вдали.

Обычно все эти звуки и впечатления успокаивали меня, но последние несколько дней я была сама не своя.

Меня собирался навестить Финн.

Зачем – для меня это было загадкой, поскольку я ни на секунду не верила, что он действительно хотел передо мной извиниться. Мы провели вместе пять дней, и за это время он не выказал никаких признаков раскаяния. Извинение должно было стать оправданием.

Он играл со мной, как безумный ученый, ставящий опыты над своим подопытным. Тяжело выдохнув, я мысленно вернулась к последним часам, проведенным вместе с ним.

– Что это, секси? Почему бы тебе просто не послать меня на хрен, если ты на это намекаешь? – Финн снова нарушил границы моего личного пространства, присел на корточки позади меня и задышал мне в шею в той недвусмысленной манере, которую, как он знал, я ненавидела. – Давай, скажи слово на букву «Х», всего один раз – я умоляю.

Я проигнорировала его, выпрямив спину, скрестив ноги и закрыв глаза, хотя в тот момент моя медитация была притворством.

– Что случилось с той испуганной девушкой, которую я встретил в первую ночь? Я скучаю по ней, она была темпераментной и интересной.

Финн придвинулся еще ближе и прошептал мне на ухо.

– Признайся, что я не единственный, кто сходит с ума от того, что застрял в этой комнате.