Текст книги "Соблазнитель (ЛП)"

Автор книги: Элин Пир

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 18 страниц)

Я как раз собирался попросить его быть поласковее с Шелли, но она ответила прежде, чем я успел открыть рот.

– Очень мило, Марко, продолжай говорить, и, быть может, когда-нибудь ты скажешь что-нибудь умное!

Как только дверь за ними закрылась, остались только Арчер, Кайя, Афина и я.

– Хорошо, теперь мы можем поговорить, – сказала Кайя. – Объясни-ка, Финн, что ты имел в виду, когда сказал, что назревает война?

Мы с Арчером обменялись взглядами. Он знал, о чем я говорил, а вот тот факт, что женщины не поняли этого, красноречиво говорил об их пацифистском мышлении.

– Хан находиться под колоссальным давлением, – начал я. – Наша нация ждала, что произойдет нечто подобное, и теперь, когда граница частично разрушена, это наш шанс снести ее и вернуть власть, в которой мужчинам было отказано на протяжении веков.

Афина и Кайя потеряли дар речи, но плечи обеих поникли, а брови сошлись на переносице.

– Единственное, что останавливает нас от вторжения на данный момент, – это Перл.

– Перл? – сказала Афина. – Потому что Хан прислушивается к ней?

Арчер кивнул.

– Хан знает, что война против Родины будет стоить ему брака, именно поэтому он колеблется.

Голос Кайи дрожал, когда она заговорила.

– Что ж, скажи ему, что все мы, женщины с Родины, встанем на сторону Перл. Если вы вторгнетесь на Родину, мы никогда вам этого не простим. И не сможем здесь остаться.

Арчер отпрянул назад.

– Это нечестно. Не я принимаю решения за Хана, так почему же ты собираешься бросить меня из-за решения, которое принимает он?

– Не только я; Кристина, Рейвен и все дети. Мы все покинем Северные земли! – У Кайи слезы стояли в глазах, когда она подняла руку и указала на меня. – Финн, я знаю, что Хан прислушивается к тебе и Боулдеру, так что вам двоим лучше убедить его держаться подальше от Родины.

– Мне кажется, ты не понимаешь. Хан собирается воевать либо за Родину, либо против нее.

– Что? – Кайя покачала головой. – Но он правитель; на что бы ни решились Северные земли, это зависит от него.

– Для десятков, если не сотен северян, это будет выглядеть иначе. Если он будет сидеть сложа руки и позволит Родине восстановить стену, его линчуют через неделю.

– Но, но… – Кайя была не в состоянии составить связное предложение.

– Единственный вариант – это переговоры, – заявила Афина. – Должен быть достигнут компромисс.

– Вот именно! Поэтому Хан хочет, чтобы его советники были рядом с ним. Несколько часов назад он и Перл разослали по стране сообщение, призывая всех сохранять спокойствие.

– Мы можем его увидеть? – спросила Кайя.

Я прокрутил для них видео, мой браслет спроецировал клип с Ханом и Перл, стоящими бок о бок с суровыми выражениями лиц.

– Сегодня произошло разрушительное землетрясение, – объявил Хан. – Нам повезло, что на нашей стороне границы никто не погиб. Однако Родина пострадала. Тысячи людей остались без крова, были потеряны драгоценные жизни. – Хан нахмурил брови. – Я знаю, что часть границы между нашими странами разрушена, и для тех из вас, кто планирует пересечь границу, я хочу сказать вот что. Родина не беззащитна, все мужчины, которые сегодня пересекли границу, были схвачены.

Хан расправил плечи.

– Как вы все знаете, между Родиной и Северными землями уже начался постепенный прогресс интеграции. Многие говорили мне, что это землетрясение – прекрасная возможность для Северных земель оккупировать Родину, но действительно ли мы хотим силой захватить то, что можем получить добровольно, если проявим терпение?

Ясные голубые глаза Перл смотрели прямо в камеру, когда она заговорила.

– Сейчас не время наносить удар раненому соседу, а время проявить человечность, цивилизованность и милосердие. – Она сделала паузу и добавила. – Я сражалась в Совете Родины и бросила вызов всем слухам, которые процветают на Родине о том, что северяне – жестокие монстры. Я утверждала, что вы хорошие и гордые люди с высоким уровнем достоинства и чести. То, что вы сделаете в это кризисное для Родины время, определит, была ли я права.

Настала очередь Хана.

– Сейчас мы в состоянии выдвигать требования, которые ускорят процесс интеграции, и я призываю вас сохранять спокойствие и ничего не предпринимать, пока я стараюсь во благо нашей нации.

Видео закончилось, и в столовой воцарилась тишина.

– Думаешь, ваши люди послушают? – спросила меня Афина.

– Надеюсь на это, но многие в отчаянии и хотят получить свой кусок пирога незамедлительно. – вздохнул я. – Магни и его войска будут заняты патрулированием границ и охраной Серого особняка. Все, на что мы можем надеяться, это на то, что переговоры с Советом Родины пройдут хорошо и что у Хана будет достаточно обещаний, чтобы успокоить мятежников.

– Ему понадобится гораздо больше, чем обещания, – заявил Арчер. – Он должен предоставить им женщин, многим из них.

– А как насчет всех тех женщин, которые хотят выйти замуж за северян? – спросила Афина. – Мы видели их в новостях.

Я заерзал на своем стуле.

– Да, но, к сожалению, Совет не позволит им сюда приехать. Они настаивают на проверке этих женщин, и думаю, рассчитывают их отговорить.

– По-моему, это не плохая мысль, – сказала Афина, чуть нахмурившись. – Некоторые из этих женщин казались немного неуравновешенными.

Арчер фыркнул.

– Совет боится, что нас станет больше, если у нас будет слишком много женщин, способных родить нам детей.

– Верно, – кивнула Афина. – До тех пор, пока вы представляете опасность для Родины, они не позволят вам расти в численности.

Я откинулся назад и скрестил руки на груди.

– Однако разрушение пограничной стены все меняет. Я поговорил с Магни и со всеми северянами, которые сегодня пересекли границу, теперь мы точно знаем, какая система обороны на Родине. Она эффективна, но Магни говорит, что у нее есть слабые стороны, которые мы сможем изучить, и что Совет уже должен был догадаться об этом. Это пощекочет им нервы, вам не кажется?

Афина и Кайя обменялись тревожными взглядами.

– Позвольте мне сформулировать иначе, – произнес я. – Никто не хочет войны, но рано или поздно эта стена рухнет, а поскольку местами она уже разрушена, похоже, войны не избежать.

– Но, Финн, Родина к этому не готова. Ты не понимаешь, какую массовую истерию это вызовет среди нашего народа, – сказала Кайя с широко открытыми глазами. – Я полностью поддерживаю интеграцию наших наций, но если она произойдет слишком быстро, то потерпит неудачу и не принесет ничего, кроме боли и страданий.

– Сомневаюсь. Я только что провел десять дней на Родине, и ваш народ меня полюбил, – возразил я.

– Полюбили тебя не все, – поправила Афина. – Многие просто наблюдают за происходящим с подозрением и страхом. Есть большая разница между приветствием пяти северян и тысячами.

Арчер потер лицо.

– Я счастлив, что в данный момент я не Хан. На его плечи ляжет тяжелый груз, это уж точно.

Глава 32

Переговоры

Финн

Афина отказалась остаться в школе, когда я рано утром отправился в Серый особняк.

– Я хочу помочь, – настаивала она. Несмотря на то, что я не был уверен, что она может чем-то поспособствовать, это меня вполне устраивало, поскольку я чувствовал себя не комфортно, оставляя ее вне поля своего зрения.

– Слава Матери Всего живого, что ты здесь, – воскликнула Перл, когда я представил ей Афину. – Эта комната битком набита волками, твоя мудрость и миротворческие навыки станут желанным подкреплением для этой группы.

– Я так рада снова с тобой встретиться, – сказала Афина и склонила голову перед Перл. – Когда нас обменяли на границе, я была огорчена тем, что ты заняла мое место в качестве заложника.

Перл взяла Афину за руки и тепло ей улыбнулась.

– В конце концов, все разрешилось. – Она перевела взгляд на меня и снова на Афину. – Я вижу, что вы с Финном подружились, несмотря на его роль во всем этом деле.

– Прости своего врага и все такое, – с нежностью улыбнулась ей Афина.

– Да, я понимаю о чем ты, – сказала Перл и бросила взгляд в сторону Хана.

Пузырь зарождающейся дружбы двух женщин был грубо схлопнут, когда Магни указал на Афину.

– Она не может здесь находиться. – Магни повернул голову, чтобы бросить на меня полный осуждения взгляд. – Достаточно того, что Перл имеет право голоса. Зачем тебе понадобилось приводить ее?

– Я здесь только для того, чтобы помочь, – склонила голову Афина. – Какое бы ни было принято решение в этой комнате, оно будет иметь последствия для всего мира.

– Но ты на их стороне, – обвинил ее Магни. – Это все равно, что пригласить шпиона за наш стол.

– Я не шпион, и единственная сторона, на которой я нахожусь – сторона человечества.

– Да, да, избавь меня от своего пацифистского дерьма, – парировал он. – Ты не можешь быть здесь и точка.

– Не смей с ней так говорить, – сказал я и встал перед Магни, буравя его взглядом. – Афина находится под моей защитой, и ты будешь к ней добр.

Это был редкий случай, когда я отчитывал Магни, он никогда не воспринимал критику. Повернувшись к Хану, он пробормотал:

– Ты ничего не сказажешь? С каких это пор мы позволяем женщинам высказывать мнение по какому-либо вопросу? Они не понимают обычаев нашей культуры.

Хан стоял в конце стола с суровым и задумчивым выражением на лице.

– Верно, но они понимают культуру Родины, предоставляя нам внутреннюю информацию, которая может быть полезной.

– Что это за хрень? – Магни вскинул руки в воздух и фыркнул. – Теперь мы будем водить сюда своих жен как на работу?

Вместо того чтобы обидеться, Перл склонила голову набок и улыбнулась ему.

– Мне нравится ход твоих мыслей. – Она порывисто встала и вышла из комнаты.

– Куда, черт возьми, она направилась? – Магни с досадой потер лицо и тихо пробормотал: – Лучше бы ей не делать того, о чем я думаю.

Его утробный стон, когда Перл вернулась с Лаурой, подтвердил, что Перл сделала именно то, чего он не хотел.

– Это правда? – со скепсисом посмотрела на Магни Лаура. – Перл сказала, ты хотел, чтобы я была здесь.

Его грудь поднялась от глубокого вдоха, прежде чем он выдохнул и открыл рот, чтобы заговорить.

– Вообще-то…

– Давайте начнем совещание, – прервал его Хан. – И просто чтобы всем было ясно, я принимаю окончательные решения. Вы здесь в качестве советников, не более и не менее того.

Мы все расселись. Перл села справа от Хана, Магни слева от него, за ним следовали Александр Боулдер, Афина, я и Лаура, которая села между мной и Перл.

– Совет Родины официально обратился к нам за помощью в удержании людей подальше от границы. По их оценкам, они могут восстановить границу в течение четырех-шести недель. Я дал им понять, что мне понадобится длинный список причин, по которым мы должны оказать им помощь вместо того, чтобы взять то, в чем нам было отказано на протяжении веков.

– Перл посоветовала им серьезно отнестись к нашим требованиям и не пренебрегать отчаянием наших людей.

Магни подался вперед, его глаза горели.

– Я советовал тебе воспользоваться гребаным шансом и пойти на это. Мы ожидали, что произойдет нечто подобное. Наш отец уже собрал бы все силы и пошел на убийство.

– Верно. – Хан был на удивление спокоен: – Но наш отец не начинал процесс интеграции, как мы. Есть причина, по которой я лучший шахматист, в отличие от тебя, брат. Ты думаешь эмоциями, ослеплен своей гордостью и стремлением к немедленным результатам.

– Потому что я чертовски хорош в получении немедленных результатов, – проворчал Магни.

– Да, разница между нами на данный момент заключается в том, что я готов терпеливо заманивать жителей Родины к себе, приручая их и завоевывая их доверие, в то время как ты готов к насилию, чтобы заставить их подчиниться.

Магни стукнул кулаком по столу, его шея и щеки покраснели от ярости.

– Я никогда в жизни не насиловал женщину. – Он тыкал пальцем в Хана. – Нет ничего плохого в покорности женщин, и, возможно, тебе пора вспомнить, что настоящие мужики берут то, что хотят. Они, мать твою, не спрашивают разрешения.

– Успокойся, ладно? – произнес Боулдер. – Никто не хочет войны, тебе прекрасно известно, что, хоть ты и не насильник, у нас около миллиона мужчин, которые отчаянно хотят быть с женщиной. Ты, правда, собираешься позволить им разгуливать по Родине?

– Они в отчаянии, потому что дьяволицы, которые правят миром, заставили нас так жить, – прошипел Магни.

Афина сидела бледная и потрясенная.

– Ты прав. – Хан смотрел прямо на Магни, откинувшись назад и скрестив руки на груди. – И ты говоришь от имени нашего народа. Я не сомневаюсь, что если бы я спросил случайных северян, они сказали бы мне то же самое. Но не забывай, что до вчерашнего дня Лаура тоже была на Родине. Давай на секунду представим, что Лаура все еще на Родине, а ты не знаешь, где именно. Если бы я отдал приказ о вторжении, ты бы по-прежнему верил, что твои земляки не причинят ей вреда? – Кулак Магни сжался, а челюсть напряглась.

– Хм, – бросил Хан. – И давай не будем забывать обо всех маленьких Милах, которые стали бы соблазнительной добычей для психов. Интересно, смогла бы девушка ее комплекции вообще выжить, будучи изнасилованной крупным северянином?

Магни напрягся, как горгулья, и, прищурив глаза, издал низкое предупреждающее рычание.

– Да, – сказал Хан и поднял брови, сделав глубокий вдох. – Когда страдают не какие-то безликие дьяволицы, а тот, кого ты любишь, это многое меняет, согласен?

– Может нам сосредоточиться на списке? – мягко предложила Перл. После легкого кивка Магни мы приступили к работе.

Почти час мы вели дискуссию, но список продолжал расти.

– Будьте благоразумы, – в какой-то момент произнесла Перл. – Даже если они согласятся ввести людей в Совет, пройдет не менее восьми лет, прежде чем один из них сможет быть назначен.

– Один? – нахмурился Боулдер. – Мы говорили о пятидесяти. Мы хотим получить половину мест в том Совете.

– Перл пытается вам объяснить, – вкрадчиво начала Афина, – что членов Совета выбирают как детей. Вы можете лишь попросить, чтобы мальчиков тоже отбирали, и тогда, в конце концов, некоторые из этих мальчиков будут избраны в Совет, когда достигнут зрелости.

– Хорошо, но мы хотим столько же мальчиков, сколько и девочек, – потребовал Боулдер.

Перл наклонилась к Хану и понизила голос.

– Ты хочешь перейти от высшего к низшему в этом вопросе?

Он кивнул.

Уже не первый раз эти двое, казалось, прибегали к своему собственному тайному языку, и мне стало любопытно.

– О чем вы двое шепчетесь? Что за переход от высшего к низшему и от низшего к высшему? О чем вы? – Я попытался вспомнить. – О каком-то взаимном обмене?

– Пустяки, мы просто обсуждаем, какую стратегию использовать на переговорах.

Я приподнял бровь.

– И?

– Ну, в данном случае я рекомендую Хану начать с нереально завышенного требования, который Совет, несомненно, отвергнет.

Хан кивнул.

– Я скажу им, что хочу, чтобы к концу этого года в Совете было семьдесят пять процентов мужчин, дабы установить баланс за все те годы, когда мужчинам было отказано во власти, и я шокирую их, настаивая на том, что половина этих мужчин должны быть северянами.

– Совет объяснит Хану, как работает система демократии и насколько его требования нереалистичны. Это будет выглядеть так, будто Хан идет на компромисс, соглашаясь на то, чтобы мужчинами были только мужчины с Родины, которые будут отбираться в детском возрасте. И он согласится на двадцать пять процентов мужчин в течение следующих десяти лет, – добавила Перл.

Хан почесал щеку и посмотрел на меня.

– Довольно неплохое начало, ты не находишь?

– Разумеется, ну а как насчет от низшего к высшему? – спросил я.

– Мы воспользуемся этой тактикой, когда дело дойдет до того, что северянам разрешат жить на Родине. Начнем с того, что попросим о скромном количестве просто потому, что мысль о предоставлении постоянного места жительства северянам приведет в замешательство членов Совета. Для начала мы скажем, что в этом году десяти мужчинам должны разрешить переехать на Родину.

Я улыбнулся, потому что это предложение было моим. Афина ясно дала мне понять, что не может покинуть Родину, так что моим единственным шансом остаться с ней стал бы переезд туда.

– Не забывайте, что этим мужчинам должно быть разрешено употреблять алкоголь и мясо, – заявил я.

Хан кивнул.

– Как только они примут эту идею, дверь для мужчин откроется, и мы сможем увеличить их число в течение следующих лет. Думаю, десять в первый год, девяносто во второй. Двести в третий год, триста в четвертый и четыреста в пятый год.

Перл кивнула.

– По крайней мере, таким образом мы сможем провести проверку и выбрать мужчин, которые имеют право жить среди женщин, – сказала она. – А взаимный обмен – это просто психологическая игра. Мы дадим им то, чего они очень хотят, как раз перед тем, как попросим то, чего хотим сами. Им будет труднее отказать, поскольку мы уже проявим щедрость.

– Клянусь, – с усмешкой указал я на Хана и Перл. – Вы двое так похожи, что это пугает. Вы когда-нибудь говорили о том, что не имело бы скрытого умысла?

Они улыбнулись друг другу, и что-то промелькнуло между ними, слишком личное, чтобы делиться.

– Родина ничего не даст вам из этого списка, – отметила Лаура и заерзала на своем месте.

– Лучше им пойти на утупки, если они не хотят, чтобы мы вторглись, – заявил Магни.

– Мне жаль, что приходится сообщать тебе об этом, – сказала Лаура и посмотрела прямо на него, – но женщины на Родине по природе своей не покорны, и у них не будет проблем с тем, чтобы тебе противостоять. – От того, как она с вызовом подняла подбородок, у меня чуть челюсть не упала на пол. До того, как Лаура сбежала на Родину, она была ярким примером тихой, милой, покорной жены-северянки. Женщина, которая вернулась, научилась показывать зубки.

Магни нахмурился еще сильнее и наклонился через стол, пригвоздив ее взглядом.

– Не волнуйся, милая, мне нравятся сложные задачки. – Воздух трещал от наэлектризованности, и Афина посмотрела на меня широко распахнутыми от беспокойства глазами.

Я знал, что Лаура практиковала боевые искусства на Родине и что она стала сильнее и увереннее, чем когда-либо, но провоцировать лучшего воина в мире было глупо. Особенно, когда у этого воина накопилось не мало претензий по отношению к ней.

– Хм. – Прочистив горло, Хан вернул внимание к себе. – Хорошо, позвольте мне кратко изложить главные приоритеты в моем списке. – Он зачитал список, который повис над столом на всеобщем обозрении.

– 1. Полное равенство в Совете Родины в течение следующих десяти лет. Если мы получим двадцать пять процентов, это будет хорошим началом.

– 2. Постоянное проживание на Родине более одной тысячи северян в течение последующих пяти лет.

– Не забудь о мясе и алкоголе, – вставил я.

Хан посмотрел на меня, дав понять, что услышал меня, после чего продолжил.

– 3. Свободный въезд в Северные земли для каждой женщины, которая пожелает здесь жить.

– Да, – кивнула головой Перл. – Вот тут-то ты и должны быть готовы пойти на компромисс. Совет захочет, чтобы у женщин были права. Убеди их, что ты готов позволить женщинам работать, и что им будет разрешено самим выбирать себе партнеров.

– Я по-прежнему придерживаюсь мнения, что мы должны проводить турниры, – воскликнул Магни, но Перл его проигнорировала.

– Предлагаю создать систему, при которой каждый мужчина, ищущий женщину, мог зарегистрироваться. Таким образом, женщины смогут сделать осознанный выбор.

– Это не сработает, – возразил Магни. – Что, если женщины выберут каких-нибудь слабаков, которые не смогут их защитить? Благодаря турнирам мы, по крайней мере, знаем, что муж сильный и способный.

Афина кашлянула.

– Что? – спросил ее Магни так, будто она спорила с ним.

– Ничего, я просто взволнована тем, что женщины с Родины могут воспитать в вас, северянах, менее жестокие черты. Будет интересно посмотреть на то, как мужчины впечатляют женщин не только своими мускулами.

Магни прищурил глаза.

– Ага, уверен, ты бы хотела посмотреть, как мы пишем стихи о любви, скачем вокруг них, занимаемся балетом и прочим дерьмом, но на твоем месте я бы не стал на это надеяться.

– Стихи о любви прекрасны, – сказала Лаура. – Северянин, выражающий свои чувства, стал бы весьма тонизирующим фактором.

Магни постукивал ногой под столом, и выглядел так, словно хотел затащить Лауру в их комнату и наказать за то, что она не поддерживала его.

– А как насчет мужчин, которые ищут себе в партнеры мужчину? – спросила Афина, в результате чего все головы повернулись в ее сторону.

– Эм… – Хан посмотрел на меня, Боулдера и Магни.

– Любовь есть любовь, – заявила Афина. – И, разумеется, с таким количеством мужчин, проживающих бок о бок, гомосексуальность здесь должна процветать.

Хан опустил глаза и выдержал паузу, после чего ответил.

– Обычно, мы это не обсуждаем.

– Есть какое-то правило против гомосексуализма?

– Нет, конечно и такое случается, но большинство мужчин предпочли бы быть с женщинами-секс-ботами, чем… – Хан замолчал. – Трудно представить, что кто-то захотел бы остаться с мужчиной, если бы у него была возможность доступа к женщинам.

Афина улыбнулась и сложила руки перед собой.

– Статистика показывает, что около десяти процентов мужчин – геи. Наверное, так было всегда. На Родине нет ничего необычного в том, что наши мужчины выбирают секс-роботов мужского пола в салонах удовольствий, даже когда у них есть возможность быть с женщиной.

– У нас нет секс-ботов мужского пола. – Боулдер посмотрел на Хана. – Так ведь?

– Насколько мне известно, нет. – Он пренебрежительно махнул рукой в сторону Афины. – Если тебя это осчастливет, мы можем добавить в систему возможность выбора представителя мужского пола, но я сомневаюсь, что кто-нибудь этим воспользуется. Мужчины предпочитают женщин.

Улыбка Афины намекнула на сомнение, но она не стала развивать эту тему дальше.

– 4. Еще десять смешанных школ с детьми обеих сторон границы, – прочитал Хан следующий пункт из списка.

– Да. – Перл закрыла глаза и потерла переносицу. – Касаемо этого пункта; он придаст тебе особую доброжелательность, если ты упомянешь, что это также прекрасная возможность для девочек-северянок посещать школу вместо домашнего обучения. Совету понравится эта деталь.

– Понял! – сказал Хан. – У меня есть еще десять пунктов в списке, но эти четыре – самые важные.

– Кто будет вести переговоры вместе с тобой? – спросил я Хана.

– Я, – заявила Перл и бросила на Магни вызывающий взгляд, когда он хмуро на нее взглянул. – Так будет лучше, Магни, я говорю на их языке.

Магни всплеснул руками.

– С хера ли? Они говорят по-английски так же, как и мы.

– Да, но громогласный, сердитый голос и ругательства могут сильно отвлекать жителей Родины. Они будут сосредоточены не на твоих условиях, а на твоей культуре речи.

– Их там будет целая куча, – сказал Боулдер. – Разве ты не говорил, что встречаешься с делегацией? Может, тебе стоит взять с собой меня или Финна?

Скрестив руки на груди и откинувшись на спинку стула, Хан задумчиво постукивал пальцами по подлокотнику.

– Я хочу, чтобы Магни тоже там был.

Магни расправил плечи, и Хан продолжил.

– Его присутствие будет держать их в напряжении и послужит для членов Совета напоминанием о том, что именно они хотят оставить за пределами Родины.

– И почему они должны принять наши условия, – добавил Магни.

– Да, – согласился Хан и посмотрел на каждого из нас, пока не остановил свой взгляд на Афине. – Скажи мне, почему ты здесь?

Афина посмотрела на меня.

– Потому что я была ранена, Финн решил проверить меня и…

– Я не это имел в виду, – прервал ее Хан. – Я пытаюсь понять, в чем заключается твой интерес во всем этом. – Он наклонил голову, словно пытался прочитать ее мысли.

Я положил свою ладонь поверх руки Афины, лежащей на столе.

– Мы с Афиной любим друг друга, и собираемся быть вместе. Учитывая ее положение на Родине, лучшим решением для нас было бы жить там. Можешь быть уверен, она заинтересована, чтобы Совет согласился с этой частью.

Хан призадумался, после чего посоветовался с Перл.

– Что ты думаешь?

Перл скривила рот и тоже задумалась.

– Присутствие Афины успокоит их. Она олицетворяет для них мир и мудрость, и, по моим расчетам, ее слова будут иметь значение, в отличие от твоих. – И снова Перл и Хан обменялись долгим взглядом, который навел меня на мысль, что они вели безмолвный разговор.

Хан указал на Афину.

– Ты пойдешь с нами, и когда я попрошу предоставить семьдесят пять процентов мест в Совете мужчинам, ты выступишь против меня. Им будет казаться, что ты на их стороне и что я тебя не контролирую. – Он наклонился вперед. – Однако, когда я попрошу для тысячи северян постоянное место жительство на Родине в последующие пять лет, ты поддержишь эту идею. Поняла?

Перл подхватила его речь, мягко улыбнувшись.

– Помни, Афина, мы делаем это не для того, чтобы обмануть Совет, а для того, чтобы ускорить процесс интеграции и избежать потенциальной войны. Таким образом, всё произойдет контролируемым образом при поддержке с обеих сторон границы, и никто не погибнет. – Перл на мгновение замолчала. – Я понимаю, что присутствие мужчин в Совете пугает, но если их избирут за их пацифистский характер и высокие моральные качества, как это было со мной, тогда история не повторится.

– Понимаю, – вздохнула Афина. – И сделаю так, как вы просите.

Глава 33

Опасные люди

Афина

После собрания мы собрались в большом фойе Серого особняка. Финн был занят разговором с Александром, Магни и Ханом.

Шесть месяцев назад меня привезли сюда в качестве заложницы. Я по-прежнему помнила все, что произошло со мной в ту ночь. Оглядев фойе, я обратила внимание на все детали, от красивой изогнутой лестницы до люстр и картин на стенах. Серый особняк словно сошел из фильма старых времен.

– Мне казалось, ты говорил, что все мужчины, которые пытались пересечь границу, были схвачены, – сказал Финн, и это привлекло мое внимание.

– Разумеется, я бы именно это и сказал на публике, – нахмурился Хан. – Я пытался помешать другим сделать то же самое.

– Подождите, что это значит? – спросила Лаура, прервав разговор с Перл, и сделав шаг по направлении к мужчинам. – Мне казалось, я слышала, как вы говорили, что некоторые люди пересекли границу, не попав в плен.

– Боюсь, что так, – тяжело вздохнул Хан. – Родина предоставила фотографии с пограничных беспилотных летательных аппаратов, попросив нас опознать мужчин.

Голос Лауры, когда она вновь заговорила, стал жестче.

– О скольких идет речь?

– Не так много. Если последние данные, которые мы получили сегодня утром, точны, они поймали двести тридцать пять человек, которые пытались незаконно пересечь границу.

– А скольких они не поймали? – снова спросила Лаура.

– Девятнадцать от них ускользнули, и двенадцать из них нас беспокоят.

К этому времени к нашей группе присоединилась Перл, и все сосредоточили внимание на Хане.

– Все будет хорошо, – заверил он нас. – Я предложу Совету послать нескольких моих лучших людей, чтобы найти и арестовать северян. Мы вернем их сюда, прежде чем они причинят вред и опозорят наше имя.

– Я же тебе говорила, – сказала Перл и в отчаянии откинула волосы назад, – Совет не позволит тебе послать солдат или воинов. Они будут настаивать на том, чтобы решить эту проблему самостоятельно.

– Ваши наставники, – заговорил своим низким голосом Магни, – недостаточно оснащены для того, чтобы иметь дело с подобными людьми. Они могут быть вооружены, я просмотрел их личные дела. По меньшей мере пятеро из них – опасные преступники с криминальным прошлым.

Афина ахнула.

– Почему вы позволяете им разгуливать на свободе?

– Эти люди уже понесли свое наказание. Если им не назначено пожизненное заключение, они могут вернуться в общество, когда отсидят свой срок.

Мы с Перл обменялись обеспокоенными взглядами, в то время как Лаура откинула назад свои длинные ярко-рыжие волосы и расправила плечи.

– Если Родина не позволит разобраться с преступниками ни одному из наших воинов-мужчин, тогда это сделаю я, как лучшая женщина-воин из имеющихся у нас.

Боулдер фыркнул.

– Женщина-воин – ха, отличная шутка.

Лаура еще больше выпятила грудь и прищурила глаза.

– Посмотрим будешь ли ты смеяться, когда я выслежу этих козлов и приведу их сюда.

Мы все затихли в ожидании, что она рассмеется и скажет, что просто пошутила, но Лаура даже не улыбнулась.

– Ты серьезно? – вопрос Перл помог нам отойти от первоначального шока.

– Почему нет? Я не позволю Родине разбираться с этими извращенцами в одиночку. Я идеально подхожу для этой работы, поскольку могу слиться с толпой и сблизиться с мужчинами. Они подумают, что я беспомощная жительница Родины.

– Ты никуда не поедешь, – сказал Магни своей жене. – Ты останешься там, где я смогу обеспечить твою безопасность.

– Это не тебе решать! – Лаура стиснула челюсти. – Ни одному из ваших солдат не позволят зайти на территорию Родины и…

– Черта с два, – перебил ее Магни. – Ты только что вернулась, и нам двоим есть что обсудить.

– Знаю, но ты в любом случае будешь слишком занят, разгребая этот бардак. Сейчас не до разговоров. Ты разберешься с людьми на этой стороне, а я выслежу и верну тех, что перешли границу, прежде чем они причинят вред невинным людям.

– Нет! – заявил Магни бесстрастным тоном, его брови были низко опущены, а поза выглядела довольно устрашающе.

– Да! – воскликнула Лаура и уперла руки в бока.

– Лаура, дорогая, – вмешалась Перл, слегка насупившись. – Это работа для самых опытных наставников Родины; я сомневаюсь, что они позволят тебе подвергнуть себя опасности.

– Это мы еще посмотрим, – бросила Лаура и скрестила руки на груди. – Я хочу отплатить за всё, что для меня сделала Родина. Они будут дураками, если не примут мое предложение. – Лаура протянула руку Хану. – Дайте мне все досье, которые у вас есть на этих сволочей, и я их найду.

Магни схватил ее за протянутую руку, и между ними разразился громкий спор, когда он оттащил ее в сторону, шипя на нее и уверяя, что она рехнулась. Ни один из них не сдавался, и когда Магни не смог отговорить ее словами, он пригрозил запереть ее в их комнате для ее же собственной безопасности.

Мы с Перл начали протестовать, когда Магни закинул Лауру себе на плечо и стал подниматься вверх по лестнице. Мы умоляли других мужчин помочь ей, но Лаура оказалась находчивой и вонзила зубы в шею Магни. Он зарычал и сильно шлепнул ее по заду.

– Опусти ее, – приказал Хан громким раскатистым голосом, и этим отвлечением дал Лауре шанс вырваться из хватки Магни.

С яростью на лице Магни стоял посреди лестницы, провожая взглядом Лауру, снова бегущую к нашей группе.

Я погладила ее по спине в знак сочувствия, а Перл шагнула вперед, заслонив Лауру от взгляда Магни.

– Арр, – прорычал он с лестницы, развернулся и побежал наверх, перескакивая по три ступеньки за раз.