Текст книги "Соблазнитель (ЛП)"

Автор книги: Элин Пир

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 18 страниц)

– Разве ты не собираешься заняться той энергетической штукой, которую проделывала вчера? – спросил он.

– Не сегодня, – пробормотала я.

– Почему?

Я не стала объяснять ему, как мне было больно от того, что он отверг произошедшее между нами. Порыв испытать столь сильное возбуждение и сблизиться с Финном разорвал мой разум в клочья. Несмотря на всю саморефлексию, которой я занималась в своей жизни, казалось, у меня обнаружились такие стороны, о которых я не подозревала. Откуда во мне взялась эта склонность к эротизму? Как далеко бы я зашла, если бы Ханс нас не прервал?

«Наверное, пошла бы до конца», – призналась я себе.

Но больше всего меня поразило то, что все началось с неловкости, а переросло в нечто столь же естественное и красивое, как радуга после дождя. Пока Ханс не постучал в дверь, мы с Финном слились воедино и стали единым целым. Теперь мы снова стали двумя незнакомцами.

Как и я, Финн затих. Долгое время мы лежали без сна, не разговаривая и не двигаясь. Когда он выключил свет, мы погрузились в сон.

Глава 20

Убийство

Финн

Я знал, что прошлой ночью обидел Афину своими резкими словами. Сегодня она изо всех сил старалась вести себя как обычно, но было слишком много признаков того, что она выбита из колеи, и я не мог их игнорировать. Во-первых, она порезалась сегодня утром, когда готовила завтрак. Затем она открыла окно и позвала Баст, забыв, что впустила кошку всего пять минут назад.

Ханс смотрел на меня испепеляющим взглядом. Он был чересчур мил и заботлив по отношению к Афине, и я понятия не имел, что, по его мнению, произошло между ней и мной прошлой ночью. Любой бы заметил, что она была несчастна, и я подозревал, что он считал, будто я навредил невинной жрице.

Честно говоря, я был удивлен, что Афина согласилась поцеловаться со мной прошлой ночью. Мое сердце билось быстрее, чем в тот раз, когда я встретил взрослого медведя гризли. То, как она обхватила меня ногами и руками, было самой сексуальной вещью, которую я мог себе представить. Афина была той женщиной, о которой я мечтал всю свою жизнь. С тех пор как мы провели вместе какое-то время в Северных землях, я часто думал о ней. Не только о ее невероятной красоте и этих задорных сиськах, которые так и манили мужчину подойти и приласкать их. Мне не давали покоя ее добрые глаза и милая улыбка, намек на которую я видел лишь пару раз во время ее пребывания в Северных землях, потому что тогда, наедине со мной, она была в основном серьезной и настороженной.

Афина, само собой, была дезинформированна из-за своего воспитания, полученного на Родине, но она все равно была искренним, великодушным и удивительным человеком, которого я не хотел видеть грустным.

– Афина, тебе не стоит так сильно хмуриться, это искажает татуировки у тебя на лбу, – произнес я, чтобы немного разрядить обстановку.

– Ты закончил? – спросила она, не взглянув на меня.

– Да, пирог был очень вкусным. – Я отдал ей свою тарелку. – Ты уверена, что это была не настоящая курица?

– Я уже тебе говорила, – тихо произнесла она, все еще отказываясь смотреть на меня. – Это заменитель курицы на растительной основе.

– Ты могла меня одурачить.

Повернувшись ко мне спиной, она заговорила будничным тоном.

– Скоро придут Тристан и другие дети.

– Здорово! Я надеялся снова увидеться с Тристаном, – выдал я, пытаясь сообразить, как мне загладить свою вину перед Афиной. – Кстати, я хотел тебя кое о чем спросить.

Спина Афины заметно напряглась.

– Я хотел спросить, может, я могу чем-нибудь помочь перед своим завтрашним отъездом.

– Например? – Она повернулась, но мне было больно видеть грусть в ее глазах.

– Не знаю, может, мне помочь по дому, или убрать паука, или что-то в этом роде. Я мастер на все руки, – заявил я, одарив ее своей самой очаровательной улыбкой, но она в очередной раз отвернулась от меня.

– Я просто подумал, что раз ты живешь здесь одна, может, я мог бы быть полезен.

– Спасибо, но в этом нет необходимости.

– Даже самую малость? – спросил я.

– Я не боюсь пауков, да и женщины веками выживали на Родине без разнорабочих.

– Я просто пытался проявить вежливость, – пробормотал я и посмотрел на Ханса. – Эй, Ханси, хочешь послушать анекдот?

Прежде чем кивнуть, он бросил обеспокоенный взгляд в сторону Афины.

– Как мужчина демонстрирует, что у него есть планы на будущее?

– Не знаю, – покачал головой Ханс.

– Он покупает два ящика пива, – сказал я и рассмеялся над собственной шуткой.

Ханс улыбнулся.

– Я тоже знаю анекдот; хочешь послушать?

– Конечно.

– Хорошо. Итак, девочка и мальчик сидят вместе в ванне. Девочка смотрит вниз и спрашивает: – Можно потрогать? – Мальчик прикрывает свой пенис и говорит: – Нет, ты уже отломала свой! – Лучшей частью шутки Ханса была его громкое хихиканье как у гиены, приправленное фырканьем.

Я сидел с широкой улыбкой на лице и с удивлением наблюдал за тем, как он раскачивался взад-вперед, хлопая руками по бедрам.

Афина не смеялась, поэтому Ханс объяснил ей свою шутку.

– Понимаешь, она – девочка, у нее никогда не было пениса. – Он смахнул слезу и снова прыснул от смеха. – Но мальчик этого не знал.

Она наградила его улыбкой, которая так и не коснулась ее глаз, после чего посмотрела на меня.

– Ты знаешь какие-нибудь шутки о мужчинах, которые скрывают свои чувства? – спросила она.

– «Скрывают» или «не скрывают»? – переспросил я.

– Забудь. – Афина переключила внимание на Ханса. – Мы помедитируем до прихода детей?

– Разумеется. – Они принялись подготавливать место для релакса, даже не взглянув в мою сторону.

– Эй, вы не пригласите меня присоединиться к вам? – спросил я.

– Не сегодня. Ты свободен.

Меня обеспокоил ее отказ, несмотря на то, что медитация не была моим любимым занятием, я начинал к ней проникаться, плюс ко всему мне не нравилась идея того, что вместо меня Афина будет общаться с сияющей черепахой.

– О, я так понимаю, ты расстроена из-за того, что я не проявляю достаточно эмоций?

Афина растелила коврик на пол, все ее движения повторял Ханс, которому, похоже, было не по себе от моей конфронтационной манеры.

– Дело вот в чем, Афина, если тебе интересно, где все добрые и внимательные мужчины – те, которые поделятся с тобой своими чувствами за чашкой травяного чая, – тогда у меня есть для тебя ответ, – произнес я с приторно-сладкой улыбочкой.

Она опустилась на коврик и посмотрела на меня со всей сосредоточенностью.

– Говори.

Я выдал свой ответ с долей сарказма.

– Все эти мужчины заняты тем, что трахают своих парней.

Глубоко вздохнув, Афина указала на мою куртку, висевшую на стене.

– Я знаю, что снаружи идет снег, но я была бы признателна, если бы ты вынес свои ругательства за порог дома.

Предвидя ее реакцию, я сорвал куртку со стены и направился к двери, но прежде чем захлопнуть ее, бросил последний комментарий через плечо.

– Удачного вам налаживания связи.

Афина оказалась права, снаружи было действительно холодно, но моя кровь бурлила, и я побежал без какого-либо определенного направления. Моя голова разрывалась от непонятных эмоций, надежд и сожалений.

Афина была разочарована во мне, но она не знала и половины того, что я скрывал.

Была бы пацифистская жрица снисходительной и нежной, если бы узнала, что я убийца?

Набирая скорость, я бежал до тех пор, пока мои легкие не начало жечь от боли, и каждая частица моего тела не закричала в знак протеста – точно так же, как это было той ночью, семнадцать лет назад.

Я кричал в панике от угроз Джонсона сделать меня своей сучкой и вырезать свои инициалы на моей коже. Никто не спешил мне на помощь, потому что за все время, что он пытал меня в этой комнате, никто из других наставников никогда не осмеливался вмешиваться. Мы, студенты, были не единственными, кто боялся жестокого психопата.

Я боролся изо всех сил, извиваясь всем телом и сжимая свою задницу, чтобы он не изнасиловал меня.

– Слушай, ты, маленький засранец, – усмехнулся он. – Я свяжу тебя или вырублю, но в любом случае я тебя этим вечером трахну.

Он сделает это, Джонсон не шутил об избиении. В прошлый раз я отделался сотрясением мозга.

– Стой спокойно и расслабься, слышишь меня?

Я слышал его, но это было нечто большее, чем просто страх. Я годами терпел его жестокое обращение, но сейчас все было по-другому. Гордость и чувство собственного достоинства – единственное, что у меня осталось, и я скорее умру, чем стану его секс-игрушкой.

Придавив меня своим телом и ругаясь, он открыл ящик своего стола и вытащил кляп и небольшой моток веревки.

– Продолжай бороться, мой милый. Ты лишь доставишь мне еще больше удовольствия, когда наконец подчинишься. Бен тоже мне противостоял, но в конце концов я натренировал его, как маленького щенка… – я так и не услышал окончания его фразы, потому что в этот момент дверь распахнулась, и Джонсон начал кричать, чтобы тот, кто вошел, убирался к чертовой матери.

Все еще придавленный грузным телом, я не видел, кто был в комнате, но когда Джонсона оттащили от меня, мне показалось, что с меня сняли тысячу фунтов. Я оттолкнулся от стола и развернулся, чтобы увидеть, на кого он кричит. Передо мной разыгралась странная сцена: Магни, мальчик почти на три года младше меня, дубасил Джонсона по лицу и ребрам с откровенной яростью.

– Я убью тебя, – прорычал Джонсон на Магни и попытался защититься, но Магни был не обычным двенадцатилетним ребенком. Он был опытным бойцом более шести футов ростом, он сражавшийся с безжалостной решимостью.

– Это не то, чем кажется. – Джонсон выплюнул один из своих зубов и вытер кровь тыльной стороной ладони. – Финну нравится игра, в которую мы играем. – Он судорожными движениями пытался подтянуть штаны.

Магни не сказал ни слова; вместо этого он направил всю свою силу на такой удар, что Джонсон отлетел назад, сильно ударившись головой об пол.

Только когда Джонсон свернулся калачиком и застонал от боли, Магни повернулся, чтобы посмотреть на меня. Сжав руки в кулаки, с суровостью во взгляде и выпяченной грудью в стойке бойца, он крикнул:

– Давай, чего ты ждешь?

Мне пришла в голову мысль о том, что Джонсон, должно быть, вырубил меня, и мне все это приснилось, поскольку вероятность того, что Магни изобьет нашего наставника, была слишком нереальной.

Джонсон попытался подняться с пола, но Магни не проявил милосердия и снова пнул его ногой.

– Разве ты не хочешь поквитаться с этим больным уродом? – подначивал он с полыхающим во взгляде огнем.

И я поквитался! На этот раз мой мозг включился, и, застегнув штаны, я подошел и встал перед человеком, которого ненавидел больше всего на свете.

Поскольку Магни ударил его в живот, моей целью стало его лицо. Было приятно слышать хруст его носа и оглушительный вой боли.

Посмотрев на дверь, я испугался того, как другие наставники отреагируют на крики Джонсона, но Магни прочитал мои мысли и подошел, чтобы запереть дверь, кивнув мне, чтобы я продолжал.

Когда Джонсон поднял руки, чтобы защитить лицо, я направил второй удар в его промежность и получил удовольствие от того, как его тело скрючилось от нестерпимой боли.

– Вы двое – трупы, – прорычал Джонсон, тем самым вынудив меня пинать его в лицо снова и снова, пока я не зашел так далеко в своей жажде крови, что сбился со счета. Я пнул его за Бен Гура, к которому он домогался и убил, когда мальчик оказал сопротивление. Я пнул его за Джека, которого он довел до самоубийства. Я пнул его за все те разы, когда он мучил меня и всех других детей, которых он должен был защищать и о которых должен был заботиться.

Я продолжал наносить удары в полную силу, не замечая, что по моим щекам текут слезы от переполняющего меня гнева. По началу Джонсон стонал и забрасывал нас угрозами, но с каждым последующим ударом по телу и голове его реплики превращались из стонов в всхлипы и слабые шепоты о пощаде.

Ненависть, которую я испытывал к этому человеку, подпитывалась цунами из воспоминаний, проносившихся в моем сознании. Дни, проведенные в лазарете в мучительной боли, гордость, которую мне пришлось за эти годы проглотить, бесчисленные унижения и эмоциональное насилие, которым я подвергся из-за него. У меня не было места для сочувствия к его боли, поэтому я проигнорировал его мольбы.

Вкладывая в удары всю свою сдерживаемую ненависть и страх, я продолжил избиение с возгласами гнева, пока Магни меня не оттащил.

– Хватит, этого достаточно, – крикнул он сквозь охвативший меня дурман насилия.

К тому времени Джонсон лежал в луже крови, льющейся из его носа, рта и ушей. Его нелепая поза самозащиты практически не скрывала того, насколько изувечено было его лицо, я не узнавал в человеке на полу своего мучителя. Не в силах избавиться от своей ярости, я вырвался из хватки Магни и снова нанес Джонсону удар. Он не пошевелился и не моргнул.

– Он уже мертв. Ты его убил! – крикнул мне Магни.

Но я не мог перестать пинать его или плакать, Магни пришлось снова оттаскивать меня, удерживая и волоча на себе, пока я не рухнул в его объятия.

Мы вместе завалились на пол, мое тело трясло от эмоционального шока, в котором я пребывал, но Магни удерживал меня, гладя по волосам и успокаивая.

– Он больше не сможет причинить тебе боль, все кончено, Джонсон мертв, – произнес он. «Как и я», – пронеслось в моей голове.

Убийство наставника, без сомнения, будет стоить мне жизни. Я не смогу скрыть того, что сделал, и, будучи пятнадцатилетним предстану перед судом по делам взрослых. За мое преступление меня приговорят к смертной казни, и я ничего не смогу с этим поделать.

– Они меня убьют, – прошептал я, сорвавшимся от сопения и слез голосом.

– Возможно, но сначала им придется убить меня, – пробормотал Магни и прислонился своим лбом к моему. – Он сам напросился. Мы оказали миру услугу, никогда не забывай об этом.

Глава 21

Генетика

Афина

– Теперь я вижу, – сказал Ханс и кивнул головой на смеющихся Тристана и Финна. – Они действительно похожи.

Он был прав. Тристан был мини-версией Финна, хотя и гораздо более вежливым и учтивым. Но, в отличие от меня, Тристан казался очарованным всякий раз, когда Финн произносил очередное ругательство.

Через кухонное окно я наблюдала, как Тристан и его брат и сестры играли в снегу. На мой взгляд, было слишком холодно, и я вернулась в дом под предлогом того, что приготовлю для всех нас немного горячего какао и домашний торт. Ханс поспешил предложить свою помощь.

– Надеюсь, он их не уронит, – произнес Ханс с нервной улыбкой на губах, когда Финн присел на корточки и подхватил Сэмюэля и Шарлотту, чтобы позировать для снимка, который делал Тристан. Пятилетние близнецы широко улыбались, когда Финн снова поднялся, и каждый из них сидел у него на плече.

– Он очень силен, – пробормотал Ханс.

– Да, – согласилась я, когда эти нежелательные бабочки снова запорхали у меня в животе.

Сегодня была наша последняя ночь вместе. Мои грандиозные планы преподать Финну уроки просветления и мира потерпели фиаско. Он не проявлял никакого интереса к медитации или другим видам духовной практики. На данный момент он был все так же закрыт, не собираясь делиться своими секретами, как и тогда, когда впервые приехал.

Каждый раз, когда я думала о том, что Финн завтра уедет, на меня накатывали волны разочарования и грусти. Я списывала это на свои наивные амбиции, полагая, что мне удастся развить в нем сопереживания за пять дней.

Сегодня вечером я в последний раз сниму фальшивое проклятие, и он тут же найдет первую попавшуюся женщину, которая позволит ему с ней переспать.

Я никогда не узнаю, действительно ли он нашел с ней удовлетворение, потому что прекрасно понимала, что после завтрашнего дня между нами больше не будет никаких контактов.

Вот опять, это щемящее чувство в моем сердце.

– Ты можешь позвать их, – предложила я Хансу. – Горячий шоколад готов.

Две минуты спустя воодушевленные голоса четверых детей смешались со смехом Финна, когда они захватили мой маленький дом, побросав обувь, куртки, шапки и перчатки в каждом углу, и ринулись с кухонному столу за своим куском торта и кружкой какао.

– Но если твой друг такой высокий, ему придется пригнуть голову, чтобы пройти в эту дверь, – произнес Тристан в середине разговора с Финном.

– Само собой, – подтвердил Финн. – Говорю тебе, я карлик по сравнению с ним.

– Но ты такой высокий, – произнес Тристан с благоговением в голосе.

– Знаю, но Магни намного выше. Во мне шесть футов два дюйма, а в нем почти семь футов.

– Вау, какой высоты этот потолок? – спросил Тристан и поднял руку, чтобы посмотреть, сможет ли он дотянуться до него.

– Понятия не имею, – пожала я плечами.

Тристан и его младшая сестра Рива начали искать приложение для измерений на своих браслетах и вскоре измеряли высоту моего потолка.

– Два метра и тридцать пять сантиметров, – сказала Рива и снова посмотрела вниз. – Это семь целых две десятых фута.

– Напомни еще раз, какого роста Магни? – спросил Тристан.

– Почти семь футов ростом.

– Это два метра и четырнадцать сантиметров, – сказала Рива и округлила глаза. – Безумие какое-то.

– Вовсе нет, в Северных землях у многих мужчин рост даже выше.

– Но почему вы, северяне, такие высокие, в то время как мы нормального среднего роста? – с любопытством поинтересовалась Рива.

– Мясо! – заявил Финн. – Всё потому, что мы едим много мяса. К тому же у нас хорошая генетика. Все наши парни рождены от северян, и каждое поколение, кажется, становится выше и сильнее.

– У нас в школе тоже есть несколько высоких парней, – сказал Тристан. – Я один из них. У нас даже есть девушка почти моего роста.

– Знаю, – подала голос Рива, – и это странно, потому что я слышала, как учительница говорила, что никогда не видела в школе так много высоких детей, как в последние несколько лет.

Тристан перевел взгляд на меня.

– Ты была в Северных землях, Афина, ты познакомилась с другом Финна, Магни?

– Познакомилась, – подтвердила я. – Он меня похитил.

Тристан, его брат и сестры замолчали.

– Как он тебя похитил? – спросила Рива, которой было одиннадцать лет.

Я грустно ей улыбнулась.

– Это страшная история, вы уверены, что хотите ее услышать?

Все дети кивнули, и, поскольку мест больше не осталось, Финн сел на пол, прислонившись спиной к стене, потягивая горячий шоколад с довольной улыбкой на лице.

– Что ж, мне придется начать с того, что произошло не здесь. Мы находимся довольно далеко от границы, ни одни северянин не сможет прийти сюда и похитить вас, – уверила я и посмотрела на Шарлотту. – Так что тебе не стоит беспокоиться, милая, – успокоила я и продолжила. – Каждый год в мае здесь, в зеленой зоне, проходит собрание жриц. Это шанс для нас поучиться друг у друга и отпраздновать прогресс, достигнутый каждой жрицей. Также на этих ежегодных собраниях мы удостаиваемся чести получить еще один символ на нашем лбу в виде тату, чтобы показать наш уровень мудрости в определенных теологических областях.

Сэмюэль с нетерпением спросил:

– Но как же тогда тебя похитили?

– В этом году собрание проходило на севере, примерно в двух часах езды отсюда, и я направилась туда, чтобы встретиться с другими жрицами за ужином. Именно тогда из ниоткуда на меня напал великан.

– Настоящий великан? – произнесла Шарлотта и придвинулась поближе к Тристану, который обнял пятилетнего ребенка.

– Когда я говорю «великан», Шарлотта, я просто имею в виду крупного мужчину.

Маленькая девочка кивнула с серьезным выражением лица.

– Я испугалась его и попыталась убежать, но он был таким большим и сильным, что без труда подхватил меня и просто унес с собой.

– Куда? – нетерпеливо спросил Тристан. – Тебе удалось увидеть Северные земли?

– Кое-что, но когда мы приехали, была ночь, и я мало что могла разглядеть в темноте. Кроме того, думаю, я была без сознания, потому что часть путешествия совсем не помню. – Я сделала глоток какао и кивнула на Финна. – Оказалось, что Магни, человек, который похитил меня, был братом Хана Аврелия.

– Кто он такой? – спросил Сэмюэль.

– Хан – правитель Северных земель, и именно он попросил Финна присмотреть за мной.

Финн поднял свою чашку.

– Всегда пожалуйста, милая, – с улыбкой выдал он. – За хорошо проведенное время вместе.

Дети переводили взгляд с меня на него и обратно.

– Было весело находиться в заложниках? – спросила Рива, которая, как я знала, была очень тихим ребенком.

– Эй, Рива, милая, позволь мне спросить тебя вот о чем, – произнес Финн. – Тебе было весело играть в снегу?

– Очень весело, – кивнула девушка.

– Афина выглядела такой же веселой?

– Нет, но думаю, ей просто было холодно.

– Но, наверно, не холоднее, чем всем нам. Итак, из этого следует вопрос: Афина – подходящий человек для веселых игр в снегу? – спросил Финн у Ривы.

– Нет, думаю, что нет.

– А это доказывает, что Афина не знает, как веселиться. Она слишком серьезна для этого, но знаете что?

– Что? – спросил Сэмюэль.

– Держу пари, если бы один из вас стал моим заложником в Северных землях, нам было бы очень весело вместе.

Тристан и Сэмюэль кивнули, после чего начали уплетать свой торт.

– Быть заложником – не весело! – Никто не осмелился со мной поспорить, кроме Финна, который демонстративно зевнул и указал детям на меня, произнеся одними губами слово «зануда».

Никто из них никогда не сталкивался с грубым поведением со стороны взрослого. Судя по всему, они были очарованы тем, что он нарушил все правила надлежащего общения.

– Но почему великан похитил тебя? – спросила Шарлотта.

– Он искал свою жену, – объяснила я.

– Он думал, что ты – это она? Вы похожи?

Я мотнула головой в сторону Финна.

– Тебе придется ответить на этот вопрос, ведь я с ней не знакома.

– Ну, у вас обеих рыжие волосы, хотя у Лауры они оранжевого оттенка. Но я не понимаю, как он мог перепутать вас двоих, ведь она намного выше тебя.

– Тогда почему он похитил Афину? – спросила Рива.

– Он не хотел навредить Афине, – заверил Финн. – Он просто хотел вернуть свою жену, которая без вести пропала на Родине.

– Как кто-то может пропасть без вести? – спросил Тристан, нахмурившись. – Разве у нее нет браслета? Все, что ей нужно сделать, чтобы найти дорогу, это воспользоваться функцией GPS.

Я покашляла, чтобы обратить на себя внимание.

– Когда Финн сказал «пропала без вести», на самом деле он имел в виду, что Лаура сбежала на Родину.

– Ооо… – Дети понимающе кивнули.

Финн вытянул ноги перед собой.

– Вы должны учитывать тот факт, что Лаура была сбита с толку после разговора, когда поговорила с женщиной по имени Кристина. Каким-то образом эта женщина убедила ее, что Родина – лучшее место для жизни.

– Разве это не так? – спросил Тристан.

– Даже близко нет, – произнес Финн и рассмеялся. – Я уверен, что Лаура уже это поняла. Проблема между ней и Магни в том, что она ушла от него, не попрощавшись. Можете представить насколько он разозлился из-за этого?

– Так вот почему он тебя похитил? – спросила Шарлотта. – Потому что потерял жену и ему нужна была новая?

– Он не хотел новую жену, – заверила я ее. – Но в его голове засела глупая идея, что если он заберет меня, наш Совет вернет ему жену.

– И они вернули?

– Нет, она все еще где-то здесь.

– Ты знаешь, где она? – спросил меня Тристан.

До меня доходили слухи, но я не хотела обсуждать их ни с детьми, ни с Финном, поэтому просто покачала головой.

– Ты все еще боишься того великана? – спросила Шарлотта с сочувствием в голосе.

– Нет, и вы тоже не должны, – сказала я с легкой улыбкой. – Приехать на Родину могут только добрые северяне, так что вам не о чем беспокоиться.

– Мы бы могли позвонить Магни? Я хочу посмотреть, как он выглядит, – произнес Тристан и с надеждой улыбнулся Финну.

– Он, скорее всего, сражается с какими-нибудь повстанцами на Восточном побережье, но я с радостью попробую ему позвонить, – ответил Финн.

– Правда? – взволнованно воскликнул Тристан.

Финн наклонил голову и посмотрел на меня.

– Зависит от Афины, это ее дом и ее правила.

Пока дети смотрели на меня, я сосредоточилась на своем стремлении быть снисходительной к своему оппоненту и сказала:

– Я не возражаю.

Финн поднял запястье.

– Хорошо, давайте посмотрим, сможет ли Магни найти минутку, чтобы поболтать с нами.

Потребовалось всего два гудка, чтобы Магни ответил.

– Финн, дружище, неужели ты вырвался из когтей ведьмы?

– Нет, еще нет, я по-прежнему на ее кухне и угадай, чем она сейчас занимается?

– Чем?

– Она заманила местных детишек к себе домой и откармливает их горячим шоколадом и тортом. Бедные недотепы понятия не имеют, что им грозит опасность оказаться в одном из ее восхитительных пирогов.

Шарлотта резко повернула голову ко мне.

Сдержанно покачав головой, я пробормотала специально для нее:

– Тебе ничего не угрожает.

– Подожди, Магни, я просто выведу тебя на голограмму и подключу групповой чат, чтобы ты мог видеть всех, – объяснил Финн.

В воздухе появился крупный мужчина и повернул голову, чтобы оглядеться.

– О, привет, Афина, – произнес он и поднял руку, чтобы помахать мне. Меня поразил его внешний вид, Магни выглядел по-другому. Он по-прежнему наводил ужас, не помогало даже то, что на нем была какая-то майка, которая никак не скрывала его бугристые, рельефные мышцы или татуировку на шее. Он не хмурился, и от этого его лицо совсем не походило на взрывоопасного человека, которого я помнила.

– Магни, я хочу познакомить тебя с Хансом и детьми из одной местной семейной ячейки.

– Привет всем, – объявил Магни и снова поднял руку.

Рива, Сэмюэль и Тристан вежливо поздоровались с ним, но Шарлотта прятала голову за плечом Тристана.

– Помнишь, я рассказывал тебе о пареньке, который напоминал меня в подростковом возрасте? – сказал Финн и продолжил. – Тристан, встань и дай Магни увидеть тебя, хорошо?

Тристан подал мне знак забрать Шарлотту, и я подняла ее на руки, прошептав, что она в безопасности.

– Черт, парень действительно похож на тебя, Финн. У него даже твои уродливые уши, – воскликнул Магни.

Воспитанный на вежливости, Тристан пропустил оскорбление мимо ушей.

– Привет, Магни. Финн рассказал много удивительных вещей о тебе, – подростковый голос Тристана немного дрогнул.

– Да ну? – Магни вздернул подбородок. – Не верь ни единому его слову, если только он не сказал, что я самый крутой задира, потому что это правда.

Финн рассмеялся.

– Я сказал ему, что у тебя дубины вместо рук, и что я научил тебя всему, что ты знаешь о борьбе.

– Дубины вместо рук, да? – Магни напряг свои огромные бицепсы, и дети разинули рты. – Проклятье, ты действительно похож на Финна. Только не говори, что твоя челюсть тоже издает этот жуткий треск, когда ты зеваешь? – сказал Магни Тристану.

– Издает, – пропищала Рива, чем заставила Тристана и Финна посмотреть друг на друга с вновь возникшим любопытством.

– А это правда, что ты лучший боец в мире? – набравшись смелости спросил Сэмюэль у Магни.

– Наверно, – пожал плечами Магни. – Но поскольку все вы, жители Родины, гребаные пацифисты, особой конкуренции нет, так ведь?

– Я занимаюсь боевыми искусствами с семи лет, – признался Тристан, его глаза сияли от возбуждения. – Хотел бы я поучиться у кого-нибудь вроде вас.

– У тебя есть Финн, – сказал Магни. – Разве ты не поверил ему, когда он сказал, что научил меня всему, что я знаю?

– На самом деле он не рассказывал об этом, – отметил Тристан. – Он говорил, что для двенадцатилетнего ребенка ты был таким высоким, что даже взрослые тебя боялись.

– У Финна плохая память. Я был милым ребенком с прелестными ямочками на щеках, как у тебя.

Финн ухмыльнулся и приподнял бровь.

– Если ты и был милым, никто никогда не видел этих ямочек. Потому что ты всегда хмурился, мой друг.

– Эй, Тристан, – позвал Магни. – У нас здесь есть школа для детей с Родины, ты должен приехать. Я тренирую детей, когда могу. Ты бы мог научиться разным видам борьбы, а не только простым боевым искусствам.

– Я бы с удовольствием, но моя мама не позволит.

– Твоя мама? Сколько тебе лет? – спросил Магни.

– Мне только что исполнилось пятнадцать, – заявил Тристан и встал чуть прямее.

– Тогда не слишком ли ты староват, чтобы тобой управляла женщина? Настоящий мужчина не спрашивает разрешения у женщины, чтобы чем-то заняться.

– Наверно, нам стоит попрощаться с Магни, – вмешалась я, бросив укоризненный взгляд на Финна.

– Видишь, Тристан. – Магни указал в мою сторону. – Вот тебе еще один пример. Женщины все контролируют, черт бы их побрал, но мы, северяне, последние в своем роде свободные мужчины, мы не позволяем женщинам командовать нами.

– Хорошо, хорошо, может, я смогу поговорить об этом со своей мамой, – сказал Тристан.

– Фокус в том, чтобы не спрашивать разрешения. Просто поставь ее перед фактом, что лучший, мать вашу, воин в мире пригласил тебя потренироваться с ним, и что ты поедешь.

На этот раз я шагнула вперед.

– Магни, немедленно прекращай манипулировать мальчиком. И следи за своим языком, когда находишься в моем доме и перед впечатлительными детьми.

Магни пригвоздил меня взглядом и скрестил руки на груди.

– Или что? И на меня наложишь проклятие?

– Она выставит тебя за дверь, – тон Финна был сух, как песок. – Каждый раз, когда я ругаюсь, Афина выгоняет меня из дома.

Магни покачал головой.

– Клянусь, пять дней на Родине, а ты уже размяк как баба. Тебе лучше побыстрее вернуться, или ты начнешь говорить «пожалуйста» и тому подобное дерьмо.

– Хорошего дня, Магни. Боюсь, мы вынуждены попрощаться, – объявила я и пожалела, что позволила детям познакомиться с ним. Их родители придут в ужас, когда узнают о неподобающем общении между Финном и Магни. Оскорбления и ругательства были неприемлемы в таком просвещенном обществе, как наше.

– Я надеюсь на скорую встречу, Тристан, – сказал Магни, – и просто потехи ради проведем с тобой тест на отцовство, когда ты сюда приедешь. Я подозреваю, что они напортачили в клинике бесплодия и использовали при твоем зачатии сперму Финна.

От того как просияло лицо Тристана, мою кожу начало покалывать от предчувствия, что этот разговор изменит жизнь мальчика. Он был очарован Северными землями еще до того, как Финн появился в его школе, и теперь он сам хотел стать северянином.

Глава 22

Последняя ночь вместе

Финн

Атмосфера между мной и Афиной была напряженной весь день. Ее слова прошлой ночью о том, что она открыла мне свое сердце, напугали меня. Подобно воину, поднимающему свой щит для защиты, я напомнил ей, чтобы она не влюблялась в меня, и отказался анализировать свои чувства к ней.

У меня действительно были к ней чувства. Мне становилось все труднее отпускать шутки и делать вид, что мне все равно.

– Как думаешь, есть шанс, что Тристан твой биологический сын? – спросила она меня, когда мы ложились спать прошлой ночью.

– Нет, я никогда не сдавал сперму, так что это невозможно, – ответил я и устроился поудобнее на кровати рядом с ней. – Хотя, знаешь, было бы потрясающе стать отцом.