Текст книги "АП.Гепталогия (СИ)"
Автор книги: Елена Звездная
сообщить о нарушении
Текущая страница: 35 (всего у книги 105 страниц)
А он молчал, крепко сжимая меня в Объятиях, и сквозь слезы я прошептала:
– Как вы могли так обо мне подумать? Как?! Неужели в ваших глазах я настолько полное ничтожество?
И его сдавленное:
– Я не это имел в виду, Дэя.
– А что тогда? Что?! Как мне вообще стоит понимать ваш вопрос?
Риан промолчал.
– Неужели вы действительно думаете, что я бы согласилась выйти за вас исключительно из-за страха перед родителями?! – с горечью спросила я.
И его тихий ответ:
– Прости… но что я еще мог подумать после того, что совершил? Я боялся, что ты возненавидишь меня.
– Ненавижу! – честно призналась я.
Он развернул, обнял, прижал к себе и, успокаивающе поглаживая по спине, прошептал:
– Я люблю тебя.
– «Так» не любят! – горько сказала, глядя в его черные глаза.
– Я не знаю, как любят другие, – глухо произнес Риан, – но Бездной клянусь, никто и никогда не будет любить тебя сильнее, чем я.
«Никто и никогда не делал мне так больно, как ты», – подумала я, но вслух этого не сказала. Да и не смогла бы из-за начавшейся истерики. Мы, северяне, народ скупой на эмоции, но стоит дойти до предела… И я плакала, выплескивая ужас от нападения Заклинателей, чувство бессилия в доме леди Тьер, страх за Риана в той полной умертвиями таверне, обиду за подавальщика в «Золотой арфе» и даже торжество победы, когда удалось спасти гоблина… И не могла остановиться… все никак не могла.
– Дэя, – полный отчаяния голос, – Дэя, прости меня.
Истерика по второму кругу. Я так в жизни не плакала. И когда он уложил в постель и лег рядом, все пытаясь успокоить, я никак не могла остановиться.
* * *
Когда я проснулась, в спальне никого не было. Смутным воспоминанием промелькнула прошлая ночь, магистр, оставшийся со мной до утра… Я свернувшаяся на постели и заснувшая со слезами на глазах… Его ладонь, сжимающая мои мокрые руки… И его тихое: «Прости меня, родная» перед самым рассветом, когда он все же ушел. А еще на моей левой руке вновь находилось обручальное кольцо, но я точно могу сказать, что не надевала его.
Через несколько минут с такой же уверенностью я могла утверждать, что уже и не сниму, – кольцо не снималось! Никак! Масло и мыло также не помогли.
От терзаний собственной руки отвлекло нарочито громкое:
– Дэ-эя!
Запахнувшись в полотенце, я выбежала из душевой и увидела Дару, восседающую на окне со Счастливчиком на руках.
– Слушай, он так быстро растет. – Дух смерти почесала котенка за ушком, тот выгнулся, замурчал. – Как-то чересчур. Ты, кстати, в курсе, от чего носители возрожденного духа могут расти с такой скоростью?
– Потому что на улице спит ночью? – предположила я.
– Потому что эмоциями питается, – сообщила Дара и, наклонившись, опустила котенка на пол. Смешно перебирая лапками, кошарик потопал ко мне. – Ну, рассказывай!
Молчу.
– Риате, ты издеваешься? – Дара спрыгнула с подоконника. – Ладно, про Тьера не рассказывай, но про поездку домой-то можно!
– Можно. – Я направилась к шкафу.
– Твои чемоданы в гостиной, – сообщила Дара, – могу принести.
В двери настойчиво постучали. Набросив халат, я пошла открывать и, едва распахнула створку…
– О мой нос меня не подвел. – Верис торопливо прошла мимо меня, сама двери закрыла, и я услышала радостно-возбужденное: – Ну, рассказывай.
Из спальни приплыла Дара и выдала:
– Я была первая.
– Да? – Верис перекинула вперед недоплетенные волосы и взялась доплетать конец косы. – И как? Она уже хоть что-то сказала? Мм-м, – оборотень втянула носом воздух, – Тьером пахнет вся, значит, что-то у них точно было!
– Не уверена. – Дара до этого висела над полом, а сейчас уселась прямо на воздух. – Тьер с рассвета все столбы на тренировочном поле искромсал, а затем занялся рассмотрением поступивших за время его отсутствия жалоб.
И вот после этого обе с осуждением уставились на меня. Решила, что буду молчать до последнего, и направилась к дорожным сумкам, сложенным у двери. Зато когда я их открыла… сумки были мои, а вот вещи в них…
– Да, сомневаюсь, что это покупала Дэя, – произнесла Дара, когда я вытянула ярко-алое сплетение кружев сложно угадываемого для меня назначения. – Не твой стиль, Риате, у тебя все теплое и закрытое.
– На вещах едва уловимый запах незнакомой мне эльфийки и леди Тьер, – заметила Верис после очередного вдоха, – кажется, будущая свекровь позаботилась о новом гардеробе для невестки.
Я же, расстроенная до крайности, открыла две другие сумки – моих вещей не осталось! Вообще!
– Мм-м, какие духи, – протянула Верис.
– Где? – Я все еще с ужасом смотрела на содержимое чемоданов.
– Во-о-он в той серенькой сумочке в левом кармашке. – Оборотень прошла к дивану и уселась, довольная представлением.
Я расстегнула левый карман старой затертой серой сумки, вытащила оттуда плотную кожаную шкатулку… открыла. Духи, какое-то мыло и несколько вариантов кремов уютно расположились на бархатной подушечке… Потрясающе! Даже слов нет! Видимо, все это леди Тьер подсунула Риану, когда тот потребовал назад мои вещи! И магистр, получив мои потрепанные жизнью сумки, даже не догадался о подлоге!
– Духи великолепные, – разглагольствовала Верис.
– У леди Тьер вкус отменный, – вставила Дара.
– Это не она выбирала. – Верис сощурилась как кошка на солнце. – Видимо, Тьер готовил подарок. На остальных вещах ее рука чувствуется, а вот духи покупал магистр. Да и запах очень подходит – легкий, но стойкий, нежный, едва уловимый, но хочется вдыхать снова и снова.
Я решительно закрыла шкатулку и задумалась о насущном – что надеть?! Выбор оставался небольшой – форма академии или всученное свекромонстром. Форму надевать не хотелось – скоро я буду в ней безвылазно, но и с одеждой…
– У тебя какие планы на день? – поинтересовалась леди Верис.
– В контору нужно, дел много, – ответила я.
– Тогда давай подберем что-то практичное и удобное, – предложила оборотень и, подойдя ко мне, присела перед чемоданом.
Куратор выбрала для меня черное белье, темный теплый свитер с высоким воротом и длинную шерстяную юбку. Несмотря на то что вещи казались тонкими, а я к более плотной ткани привыкла, Верис заверила, что не замерзну. Решила поверить на слово.
Но, пока переодевалась, пришлось рассказать про поездку домой, поведение магов, нападение Заклинателей даже. Про остальное я просто умолчала, ну, кроме появления магистра Эллохара в розовых панталонах. Верис хохотала так, что свалилась на пол, Дара тоже свалилась – на стол, и я уже опасалась, что он не выдержит вибраций и рухнет.
И тут в мою дверь снова постучали. Расчесывая волосы, я подошла, открыла и увидела стоящего на пороге Ергу Логера. Логер был одним из тех немногих адептов, которые, как и я, на каникулах чаще всего оставался в академии, а еще у моего одногруппника сейчас имелся в наличии только один глаз, второй не открывался из-за внушительного синяка вполлица.
– Темных, – голос у Логера был сиплым и, кажется, сорванным, – это хорошо, что ты вернулась. Когда, кстати? Вчера не было.
– Вечером, – не стала врать я. – И тебе темных, что-то случилось?!
– Угу, – Логер выглядел отвратительно. – У тебя нет ничего выпить?
– Н-нет, – раньше я носила из таверны в качестве взяток преподавателям, но сейчас ничего в наличии не имелось.
– Жаль, – произнес Ерга так, словно я его убила своим ответом.
– А-а, – я невольно осмотрела его внешний вид, – что все-таки случилось?!
Адепт кивнул, потом всхлипнул и едва ли не фальцетом ответил:
– Меня… отчислили!
– За что? – искренне удивилась я. – Ты же лучший адепт на потоке!
Всхлипнув повторно, Логер попытался войти в мою комнату и… не смог. Попытался снова и опять никак. Запоздало вспомнила о защите и, пока Логер не сообразил, торопливо вышла к нему сама, все так же с расческой в руках.
– Так что произошло? – В коридоре, помимо нас, никого не было, так что самое место поговорить.
– А-а-а… что у тебя с комнатой? – удивленно спросил Логер.
– Обычная защита, – попыталась свернуть со скользкой дорожки я.
– Да брось! – Логер подозрительно сощурил единственный глаз. – Я к Орис сколько раз ходил, у нее такого нет.
Сказал. Покраснел. Побледнел, тут же решил замять тему:
– Я проверял возможности защиты и… и вот, – окончательно смутившись, он ковырнул носком пол. – А тот владелец таверны написал лорду-директору. Тьер сегодня на рабочем месте и… прочел. Мы пообщались… – Логер осторожно тронул все еще наливающийся синяк, болезненно поморщился. – Лорд Тьер вынес решение об отчислении.
Кто-то явно что-то не договаривал.
– Ерга, – настала моя очередь подозрительно щуриться, – за «проверку» охранного заклинания магистр Тьер мог бы дать в морду, что и сделал. А вот отчислять за подобное не стал бы.
Адепт тяжело вздохнул и нервно повторил:
– Отчислил!
– Е-е-ерга, – протянула я, – а от меня ты чего хочешь?
Некоторое время парень ковырял пол, затем, глядя куда-то в сторону, хрипло произнес:
– Ну ты же как-то выкручивалась все эти годы… А можешь сейчас помочь? Я заплачу!
Удивленно хлопаю ресницами, пытаясь понять, о чем речь.
– Понимаешь, если меня отчислят, это хоть в Бездну головой вниз, это…
– Ерга! – оборвала я. – Первое – за что отчислил? Второе – от меня ты чего хочешь?
Судорожный вздох и сиплое:
– У трактирщика дочь понесла… ну и я с ней… А Тьер, как узнал, озверел совсем, сказал, что у меня сутки, чтобы жениться, иначе он меня… – Логер вновь осторожно коснулся заплывшей щеки. – И отчислил. А ты это, знаешь же местных трактирщиков, можешь поговорить, чтобы он это… отозвал свое прошение и…
– Уйди с глаз моих, – не желая больше слушать, сказала я. – Просто уйди, потому что я бы тебе тоже врезала за такое, правда.
Логер застыл удивленным изваянием. А я все же спросила:
– Какая таверна?
– «У тролля», – хрипло ответили мне.
– Нора? – переспросила потрясенная я.
Нора – дочь хозяина данного заведения, мастера Урда. И всем девочка хороша – и красивая, и милая, вот только очень… невоздержанная. Урд – полуорк огромный, там кулаки пудовые, подкову согнет и не поморщится, но ухажеров дочкиных замаялся гонять. Уж скольких с лестницы спустил, на сеновалах зашиб, в подворотнях чуть не прибил, а Норе все одно – если влюбится, прощай разум. И влюбляться она умудрялась постоянно. И в свете всего этого заинтересовал меня один вопрос:
– Ерга, а ты уверен, что ребенок… он это… от тебя?
Адепт кивнул и глухо ответил:
– Наш куратор, он же оборотень, с ходу определил. – Вид у Логера был самый разнесчастный, то есть о репутации будущей матери его детей адепт знал.
– Та-а-ак, – задумчиво протянула я, пытаясь осмыслить ситуацию, – а ты лорду-директору объяснил все?
Кивнув, Логер произнес:
– Магистр выслушал, но потом сказал: «Головой нужно было думать. А ребенок не виноват, что у него отец и мать безголовые!»
– Магистр прав, – я развела руками. – Нора, конечно, не образец добродетели, ну так и ты не лучше.
На меня хмуро смотрели единственным глазом, потом глухо поинтересовались:
– По-твоему, я мечтал о жене, которую до меня полгорода…
– По-моему, головой нужно было думать, – оборвала его я. – А Нора – работящая и добрая девушка и хозяйка хорошая. Женишься, и остепенитесь оба.
И развернувшись, я оставила Логера наедине с проблемой, которую он создал себе сам. Сам пусть и разбирается.
Знала бы я тогда, чем все это обернется…
Зато, едва вернулась обратно в свою гостиную, поняла, что наш разговор подслушивали, и обе подслушивающие сделали свои выводы:
– Правильно Тьер решил, – сказала Дара.
– Не скажи, – Верис сидела грустная, – вот наш император тоже раз оставил рожденного «по залету», и закончилось все… печально.
– В каком смысле? – тут же заинтересовалась я.
Но Верис промолчала, а Дара и вовсе продолжила с вопросами:
– Так что у вас вчера было?
Взяв котенка, я просто покинула собственные комнаты, зная, что двух любопытствующих мне оттуда все равно не выгнать, и отправилась в столовую поискать чего-нибудь для Счастливчика. Сама я собиралась позавтракать с Тоби.
* * *
А в холле женского общежития установили зеркало. Большое такое, во всю стену, и, спускаясь по лестнице с котенком на руках, я видела стройную девушку с распущенными волосами, которые ярким пятном выделялись на фоне черной одежды. И мне неожиданно понравилось свое отражение. Никогда не страдала самолюбованием, а сейчас просто нравилось. Я выглядела элегантно, и удобно, и очень практично, наверное, нужно будет сказать спасибо леди Тьер.
А потом мой взгляд скользнул по стене, и я на мгновение дышать перестала – «Всем адепткам четвертого курса предоставить темы дипломных работ к окончанию зимних каникул. Старший следователь мастер Окено».
То есть Бездна знает, откуда нарисовалась дипломная по смертоубийству?!
До столовой я добежала, придерживая юбку и котенка. Счастливчика сдала с рук на руки старшей кухарке, развернулась и побежала обратно в свою комнату. К счастью, леди Верис все еще была там.
– У нас добавилась дипломная? – с ходу спросила я.
– И две курсовые, и нормативы, – лениво ответила куратор и, зевнув, добавила: – И да, обучение вам также увеличивают на год.
Я села на пол прямо у незакрытой двери!
– Риате, расслабься, – Верис сладко потянулась, – все зависит от специализации, кто остался на направлении «эксперт по проклятиям», завершает учебу, как и полагается, но направления «следователь-криминалист», «служба внутреннего контроля», «военный следователь» – нуждаются в дополнительном годе обучения.
В чем-то капитан была права, а в чем-то… еще два с половиной года! Когда ты на четвертом году обучения – это звучит страшным приговором, потому что полтора года звучит все же лучше.
– А ты говоришь «замуж не хочет», – поддела Верис Дару, – видишь, как расстроилась. Риате, расслабься, кому говорят, для твоего направления «следователь-криминалист» шестой год обучения – это практика при Ночной страже, тебя лично к себе заберет Окено.
Все же поднявшись, я сипло спросила:
– А можно… получить весь список предметов и отчетности на весну?
Верис повернулась к духу смерти и проинструктировала:
– В моем столе слева третий верхний, выбери специализацию «следователь-криминалист».
Через мгновение Дара протянула мне исписанный листок… я долго впечатлялась. Кажется, на работу в конторе времени у меня не останется. А потом подумала – Юрао ведь следователь, и обучался он в профильной академии, может, у него конспекты попросить? Учитывая, что отчетность в «ДэЮре» он вел скрупулезно, значит, и конспекты должны остаться. Настроение поднялось мгновенно. Ну а еще я никак не могла забыть об императорской библиотеке, так что…
– Разберемся, – сказала я, направляясь с листком в свой учебный кабинет.
– Ты куда? – встревожилась Верис.
– Переписывать, – не стала врать я. – Кто предупрежден, тот вооружен. Кстати, список примерных тем дипломных от Окено есть?
– Неа, – куратор поднялась. – Зато список требований к оформлению и содержанию внушительный.
Кто бы сомневался!
* * *
Покинув территорию академии, я направилась к Тоби.
День выдался чудесный – ярко светило солнце, легкий морозец румянил щеки, а выпавший накануне снежок выбелил дома и дороги, и все сияло чистотой. Я шла по улицам Ардама, приветствуя знакомых и улыбаясь незнакомым, и радовалась жизни. Как бы то ни было, но родной Загреб давно перестал быть родным для меня, я жила Ардамом, я дышала Ардамом, и свое будущее я во многом связывала со столицей Приграничья. Удивительный это все же город. Здесь по дороге могут идти рядом оборотень и эльф, гном и тролль, ядовитый норт и прекрасная дриада, и, наверное, только здесь так много смешанных браков. Люблю Ардам.
– Дэя! – услышала я внезапно.
Обернулась на радостный детский голосок и приветственно раскинула руки – Сина, смешная и запорошенная снегом, тоже раскинув руки, побежала ко мне. Подхватив в полете, я закружила малышку, и ее радостный визг огласил всю улицу.
– Осторожнее, Дэя худенькая, а ты уже ж выросла, – крикнул племяннице Тоби.
– А я соскучила-ась! – прокричала Сина и сжала меня в далеко не слабых объятиях. – Дэя, где ты пропадала-а?!!
Я остановилась, и кудряшки Сины повисли черными спиральками с пойманными в плен снежинками.
– Долго тебя не было, – заявил мне ребенок.
– Да не так уж и долго. – Я опустила ее на землю, разглядывая румяное создание с блестящими черными глазами. – Но ты успела вырасти.
– Я большая! – уверенно заявила Сина. – И красивая!
– Ага, – стараясь не улыбаться, подтвердила я.
– И на День смерти зимы мне достанутся самые лучшие подарки!
Ой, совсем из головы вылетело – скоро неделя праздников в честь смерти зимы!
– Син, смотри, там твой друг Митик, – лукаво заметил подошедший к нам Тоби.
– Где?! – Малышка тут же начала озираться, а увидев невдалеке мальчишку немногим ее старше, подхватила подол шубки и со всех ног побежала к нему.
Мы проследили за ее быстро мелькающими ножками, и только после этого Тоби шагнул ко мне, взял за плечи и всмотрелся в мое лицо. Вердикт был таков:
– Стала увереннее, спокойнее и в то же время ревела, наверное, ночь напролет.
– Было дело, – решила покаяться я. – Как у вас дела?
– Растем. – Раскосые глаза Тоби внимательно оглядывали меня. – Ты ко мне шла?
– Ага, – радостно улыбнулась клыкастенькому лицу нашего повара, – я так соскучилась.
– А то, я тоже. – Тоби похлопал по плечу. – У меня блинчики есть.
– С чем? – Я вдруг вспомнила, что совсем голодная.
– И яйца пожарю, – правильно понял мой взгляд Тоби. – Сина, домой!
* * *
Кухня у Тоби замечательная – вроде небольшая, а все в ней есть. И рабочий стол, и маленький столик для еды, и плита, и целый шкаф специй.
– Та-а-ак, – протянул орк, выкладывая на мою тарелку чуть поджаренные яйца с кисленькими лесными ягодами, – а еще у нас убийство в таверне случилось.
– Как? – Я даже хлеб, сыром намазанный, жевать перестала.
– А так. – Тоби налил молока мне в кружку, добавил туда масла, сливок и тертого шоколада. – Сэл смотрит, напился он, стражник, стало быть, а как к нему – не дышит.
– Страж? – переспросила я.
– Угу. – Мне передали вкусно пахнущую кружку. – Шейдер дело все прикрыл, как и всегда, но видела б ты его лицо.
– НОЧНОЙ СТРАЖ БЫЛ УБИТ?! – Я ушам своим не поверила. – Но как?!
– Ты не нервничай, ты ешь давай, – приструнил меня Тоби и полез в печь доставать подогретые блины.
Увы, аппетит я растеряла и почти не почувствовала вкус яиц, зато ягоды вернули на землю.
– Тоби, – прожевав и помахивая вилкой, начала я, – а кто вообще это был?
– Да дроу какой-то, – вытаскивая казан, ответил орк.
Вилка со звоном упала на тарелку.
– Не твой дроу! – Тоби тарелки любил, а я тут одну едва не расколотила. – Не Найтес, хотя похож на него.
Я молча отодвинула тарелку и теперь глаз не сводила с повара. Тоби понял, что, пока все не расскажет, есть не буду, тяжело вздохнул, опустился на скамью и начал:
– Да кто его знает, от чего помер? Лорд Мерос и сам понять не мог. И следов смерти никаких, просто дроу вдруг взял и перестал дышать. – Тоби пожал могучими плечами. – Как будто забыл вообще, как это делается. То есть дышал, дышал, а потом все.
«Проклятие Забвения – ХагаэроТшха», – пронеслось в моей голове, но я тут же отбросила эту мысль, ведь данное проклятие отсроченного действия. Отсроченного, а тут офицер… если бы он начал забывать хоть что-то, был бы отстранен от службы мгновенно – Ночные стражи категория особая, у них проверки практически каждый день проходят. И все же Тоби обладал одной удивительной чертой характера – он словно видел суть, и его слова о случившемся… Мелькнула вдруг совсем неприятная мысль – что, если существуют проклятия Забвения мгновенного действия?! Совершенствуется же магия, и заклинания не стоят на месте, изменяется все, так что мешает меняться проклятиям? Мысль крайне малоприятная, так как очень неприятно было бы узнать: то, что мы учили столько лет наизусть, вдруг устарело. Но это было бы не просто неприятно, это было бы еще и страшно.
– Дэя, – позвал Тоби, – ты белая вся стала.
Белая… возможно. Я вдруг отчетливо вспомнила ту странность, что разглядела в кристаллах, оставшихся после проклятия в таверне «Яйцо дракона». Там, помимо проклятия «Живая Смерть», было что-то не отдельное, а скорее сопутствующее, вплетенное в кристаллы проклятия, ставшее его составной частью… И опять же, проблема в том, что большинство проклятий выше первого уровня срабатывают не сразу, и для «Живой Смерти» тоже требуется время… А если бы оно прошло, посетители таверны ведь разбрелись бы, так? Действительно! Они бы разбрелись умертвиями, а вышло, что все сидели там. Можно ли предположить, что проклятие сработало мгновенно?! И если это предположить, тогда можно также предположить: что-то странное, что было мной замечено, являлось ускорителем! То есть катализатором проклятия «Живая Смерть». Бредовое предположение, да, но в то же время… Что, если я права?!
– Тоби, мне пора. – Я встала, впервые в жизни не доев что-либо, приготовленное нашим поваром. – Я… вечером зайду.
– Да что с тобой происходит? – не на шутку встревожился орк.
– Со мной ничего, – я все же не удержалась, взяла кружку и махом выпила половину сладкого молока, – а вообще да, происходит что-то очень странное.
Тоби только руками развел, глядя на мои торопливые сборы. Однако, надев пальто и завязав шарф, я все же вернулась, ухватила один блинчик, запила его, спешно прожеванный, остатками молока и, чмокнув повара на прощание, помчалась обратно в академию.
* * *
По улицам Ардама я бежала, да так быстро, что, пройдя в калитку сквозь ограду академии, согнулась, пытаясь восстановить дыхание.
– Дэйка вернулась! – Жловис величественно вышел из своей каморки. – Румяная вся, а глаза страшенные, почти круглые.
– Темных, Жловис, – с трудом дыша, поприветствовала его я.
– И тебе ужасающих, от кого бежишь?
Махнув рукой по направлению к академии, я еще немного постояла, пытаясь восстановить дыхание, потом спросила:
– А Тесме не знаешь где?
– Как не знать? – Гоблин расплылся в улыбке. – В западном крыле, опять эксперименты ставит…
Я сорвалась на очередной забег, крикнув на ходу:
– Спасибо, Жловис!
– И вот вам загадка… – донеслось до меня, но в остальное я не вслушивалась.
Западное крыло от входа самое удаленное, и, чтобы в него попасть, можно пойти по длинному пути, в обход административной части, или напрямую – правда, для этого нужно пересечь внутренний дворик и пройти в опасной близости от кабинета директора, но эти мелочи сейчас не тревожили.
Вбежав в учебный корпус, я поспешно сняла пальто и шарф, повесила на вешалку, сейчас в отсутствие большинства адептов практически пустую, и помчалась сразу через сквозные двери во дворик. А снегу там оказалось по колено. Все равно пробралась через сугробы, не обращая внимания на набившийся в сапоги снег. Подбежала к дверям, открыла и…
– Адептка Риате, что вы творите? – Холодно мне стало от одного только тона лорда-директора.
Невольно обернувшись, глянула на широкую борозду, мною же по снегу проложенную. Затем поворачиваюсь к магистру, понимаю, что он в широкой галерее не один стоит, а с двумя субъектами странного вида, и решаю все разъяснить, как и полагается:
– Темных вам дней, лорд-директор магистр Тьер, – дышу со свистом, – понимаете… темы дипломных работ нужно утвердить и… – замечаю проступившие на лице черные вены, – и… мне срочно требуется сообщить тему научной работы магистру Тесме.
Лицо лорда Тьера стало темнее, двое его сопровождающих с интересом перевели взгляд с магистра на меня, и я поняла, что сейчас что-то будет… Нервно сглотнув, решилась на недопустимое:
– Я… очень прошу меня извинить и, – сорвалась на торопливый шаг, правда, иду как можно ближе к стеночке и как можно дальше от следившего за каждым моим движением магистра, – но я очень, очень опаздываю и…
И когда я почти миновала неких темных личностей, услышала страшное:
– Господа, я догоню вас!
А ведь почти получилось. Или еще не все потеряно?
– Риате, стойте, где стоите!
Все потеряно. Плохо.
В итоге стою под портретом Визериуса Молниеносного, того самого человеческого мага, которого и в Темной империи уважают, и, не поднимая головы, угрюмо смотрю на приближающиеся ноги магистра. Ноги приблизились вплотную, в то время как звук шагов двух свидетелей все удалялся, и я услышала раздраженное:
– По снегу, полураздетая!
А что, если увиденное мной в таверне действительно действует как катализатор? Так, исключительно в качестве предположения?! Смотрю на пуговицы на рубашке магистра, голову выше поднять страшновато как-то, и думаю… Думаю, думаю, думаю… Что, если этот катализатор воздействовал на любую магию, в том числе и первого уровня?! По сути, само проклятие «Живая Смерть» реагировало на все от второго уровня и выше, но что, если сам катализатор… А лорд Тьер вчера произносил заклинания противодействия, и это как раз первый магический уровень!
– Риан, – вскинув голову, вглядываюсь в его черные глаза, – а ты ничего странного в своем поведении не заметил?
Лицо магистра потемнело еще сильнее, однако пытливый ум адепта не испугать. И воспоминания, мелкие детали, разговоры как-то начали вспыхивать, складываясь в логическую цепочку… Внезапно вспомнилась наша беседа там, по дороге в таверну, полную умертвий. Мой возмущенный вопрос «А почему вы так… со мной обращались тогда?» и ответ магистра: «Дэя, а как, по-твоему, действует проклятие „Вечной Страсти“, которым ты меня „наградила“?!» Проклятие… То есть магистр был под проклятием, а там имелся катализатор, ускоритель и, возможно, – ну так, в качестве бреда – возможно, усилитель… Нет, правда, а что, если я права?!
И я задумчиво сказала:
– Ты говорил, что я прокляла тебя «Вечной Страстью». Не совсем согласна, учитывая, что там как бы взаимоисключающие формулы, но что, если это действительно так? – Одна бровь лорда Тьера медленно поползла вверх. – И все же, – упорствовала я, – что, если те странные кристаллы действительно являлись свидетельством присутствия ускорителя или закрепителя, да пусть будет – катализатора, и данное проклятие значительно усилилось после того, как ты использовал заклинания противодействия, пытаясь спасти того Бессмертного? Так, исключительно в качестве предположения?!
Риан несколько секунд молчал, затем произнес:
– Не совсем понял, о чем ты, но я никогда не слышал о проклятиях-усилителях старых проклятий.
– Да?! – Я задумалась. – А о проклятии «Живая Смерть»?
Вспыхнуло алое пламя. Огонь, теплый и ласковый, в мгновение иссушил мои мокрые ноги и юбку, а затем пламя угасло.
– Идем, – Риан властно взял за руку и повел по направлению к экспериментальным подземельям, – если Тесме не в курсе, спросим новое обретение академии, я о проклятийниках.
И все же, когда мы начали спускаться вниз по крутой лестнице и магистр шел впереди, фактически придерживая меня, он спросил:
– Откуда вообще возникла эта мысль?
– Я у Тоби была. – Мне показалось, или Риан стал идти чуть медленнее? – Он рассказывал о последних новостях, рассказал и о гибели стража в «Зубе дракона».
Лорд Тьер остановился и удивленно переспросил:
– Убийство стража?!
– Ночного, – подтвердила его худшее предположение я.
Риан странно посмотрел на меня. В этом взгляде было и удивление, и… опасение одновременно, затем он медленно произнес:
– Только не говори мне, что убитым был твой…
– Не Юрао, – тут же поторопилась успокоить я, – но тоже дроу.
Я думала, мы пойдем дальше, но Риан стоял как вкопанный и продолжал смотреть на меня, затем последовал хриплый вопрос:
– Во что вы ввязались?! – Я промолчала, магистр добавил: – Быстро, четко, по существу!
Даже не знаю, что на это ответить.
– Ты мне сейчас только одно скажи, – рык сквозь подчеркнуто спокойный голос, – это хоть как-то связано с человеческой магией?!
Я подумала и решила сдать часть информации:
– Твой отец в курсе!
Разгневанное лицо приняло удивленное выражение.
– И мама тоже, – продолжила я.
Удивление перешло в полнейшее изумление.
Наношу решающий удар:
– А я молчала, потому что иначе свекромонстр на меня Эмму натравит! А мне одного раза хватило, и испытать повторно ощущения от ползущего по ноге, а затем и по телу медальона не хочется, правда.
Удар достиг цели – временно лишившийся дара речи магистр развернулся и вновь повел меня вниз по лестнице. Эффекта от моей сумбурной речи хватило ровно на четыре ступеньки.
– Хорошо, выясню все сам! – раздраженно сообщили мне.
– Я… могу рассказать, – предложила осторожно.
– Пообедаешь со мной? – мгновенно внес предложение Риан.
Теперь остановилась я, глядя на лорда-директора. И может, стоило смолчать, но я не стала:
– Нет, – тихо, но уверенно сказала магистру.
Чуть поморщившись, мне сделали другое предложение:
– Ужин?
– Нет!
Больше лорд-директор не спрашивал, и мы продолжили путь вниз, вскоре дойдя до украшенных черным агатом дверей. Технология сложнейшая, но только этот расплавленный огнем драконов камень впитывал любые проклятия без остатка, почти как Бездна.
Я собиралась постучаться, но Риан просто открыл дверь и крикнул:
– Магистр Тесме!
В ответ тишина. Затем звук торопливых шагов и удивленное:
– Лорд-директор?
– Да, и не один. – Риан галантно пропустил меня вперед, в кромешную тьму. Затем требовательно приказал: – Дара, свет!
Свет вспыхнул разом в трех местах, осветив огромное, выложенное необработанным серым камнем помещение. На первый взгляд могло показаться, что это обычное подземелье, но внимательный взгляд замечал черные потеки расплавленных камней между серой кладкой, а специалист, пусть даже адепт-проклятийник, как я, не мог не обратить внимания на вкрапления обсидиана в расплавленный агат.
– Удивлен, должен признать, – несмотря на язвительность замечания, нашим появлением Тесме был несколько смущен, – чем обязан?
Риан отпустил мою ладонь, предоставляя свободу действий. Иного и не требовалось.
– Магистр, – я направилась к преподавателю, обошла его и стремительно вошла в учебное помещение, – я столкнулась с невероятным проклятием.
Дальше без слов. Они и не требовались – подхватив грифель, я начала рисовать увиденные в таверне «Яйцо дракона» кристаллы на доске. И я самозабвенно рисовала и вычерчивала схемы проклятия, отмечая лишь краем сознания подошедших обоих магистров, а после и удивленные восклицания Тесме. Кстати, проклятие он определил сразу:
– «Живая Смерть». Это ж запрещенная зззараза! Оно двустороннего действия!
– Я вам больше скажу, – обернувшись к магистру, сообщаю почти невероятное: – Оно еще и мгновенного действия.
Тесме хмыкнул, уселся на парту и укоризненно произнес:
– Риате, Риате, семь раз ты уже сдавала, теперь будешь сдавать мне Смертельные проклятия десять раз! – и уже на повышенных тонах: – Опомнись, деточка, мы говорим о внесенном в реестр запрещенных проклятий проклятии «Живая Смерть». А оно у нас какое?
