Текст книги "За границами легенд (СИ)"
Автор книги: Елена Свительская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 56 страниц) [доступный отрывок для чтения: 20 страниц]
«Песнь Забытой» 4.3
Я радостно закричала, во всю глотку. И сорвалась на бег. Я не могла прибежать туда, куда хотела, прямо сейчас, но теперь я обрела надежду, что когда-нибудь… может, когда-нибудь, брат услышит мою песню о нём… о том, что я жду его…
Сердце билось быстро-быстро от бега, бешено-бешено…
На ходу едва уклонилась, чтоб не сбить кустик незабудок, перекружилась вокруг него… и, следуя внезапному порыву, сорвала небольшую веточку с россыпью нежных цветов, наполовину распустившихся… таких крохотных, но таких нежных… голубых-голубых, нежно-нежно голубых, с милой солнечной сердцевиной… засмеялась, глядя на них: мне сегодня стало почему-то легко-легко… и побежала дальше, иногда отталкиваясь от деревьев, попадающихся мне на пути, иногда – перекруживаясь вокруг них… не сразу заметила, что лапти где-то потеряла. А как заметила, так не расстроилась. Только засмеялась…
Добежав до лесной реки, пробежалась по мелководью, разбрызгивая воду и смеясь… вновь перекружилась… заметив, что растрепалась уже коса, легко сняла с неё ленту, зажала между губ и, медленно кружась, разбрызгивая речную воду, расплела волосы, подняла рукой, встряхнула, пустила по ветру… Ветер набежал неожиданно, словно хотел поиграть со мной…
Я пробежала ещё немного, перекружилась, перехватив ленту в свободную руку… И, всё никак не в силах успокоиться, повела рукой с лентой… вправо… влево… медленно вверх, движение запястьем… перебирая пальцами, как будто веером, в такт брызгам вокруг моих ног… Подол намок, лип к ногам, прохладным был, но это было даже весело…
Я ещё продолжала медленно кружиться, ноги и стан почти неподвижны, но причудливо взлетают руки, одна с веточкой цветов незабудок, другая – с васильково-синей лентой… Я не сразу поняла, что это называется танцем… Я не знала этого танца, но он лился из меня. Как песня лилась незадолго до того… И, охваченная ветром и танцами, с крыльями брызг, разворачивающихся за мной, я была так счастлива… Кажется, впервые в жизни я танцевала так спокойно, в забытьи, отдавшись потоку… Движения приходили из ниоткуда… Тело, ноги мало двигаются, но словно бабочки, легко и грациозно порхают руки, летают тонкие пальцы… Я никогда не видела, чтоб кто-то танцевал что-то подобное, но танец лился из меня словно песня…
– Ёжики серые! Я и не знал, что она так умеет!
Застыла в движении. Медленно голову повернула. Пальцы разжались, отпуская цветы и ленту.
На том берегу стояли двое – Велимир и Лириард. Мой одноклассник был просто растерян, а вот напавший на меня недавно маг стоял так, будто его цепями оплели. Каменными. Будто его за ноги к земле прибили. И взгляд его…
– Эк вы засмотрелись, – ухмыльнулся парень, покосившись на него, потом рукой мне помахал, – Калина, глянь, твой танцевальный талант нашёл своего поклонника!
Но… Лириард напал на меня! И на Велимира! Память нам стирал! Этому так точно стёр. Главный маг страны напал на меня. Он… он, кажется сам не человек! Точно, у него, как и у брата золотистый силуэт, значит, он… дракон?! Почему главный маг Лысегорья – дракон? А король об этом знает?! Точно, говорили же, будто Лириард не стареет, хотя служит уже сколько-то лет Григорию…
Лириард, вздрогнув, очнулся. Посмотрел на меня уже осмысленно. Серьёзно.
– Калина… – начал он.
Чужим именем меня назвал. И он напал на меня, ещё сегодня…
Испуганно подхватила подол, кажется, слишком высоко, аж до колен, но, впрочем, это неважно. К ёжикам зелёным приличия и неприличия! Надо спасать свою жизнь! Я этого дракона боюсь!
И юркнула в лес. Вслед мне что-то кричали. И тот, страшный маг, и Велимир.
– О, только бы не догнали! – твердила, – Только бы не нашли!
И, спустя какое-то время бега, с губ моих сорвалось:
– Лес, укрой меня!
И почти сразу что-то юркнуло из-под ног… с хвостом пушистым… белка! А я, вскрикнув, поскользнулась, стала падать… В овраг скатилась, больно ударившись головой… под куст, росший на дне…
О, только бы не нашли!
И то ли примерещилось моей зашибленной голове, то ли ветки куста и в самом деле сомкнулись над моей головой…
Я очнулась ночью. Одной стороне было холодно, а спине – тепло. И вроде вокруг было тихо. Я всё ещё лежала под кустом. Значит, меня не нашли. Ура, меня не нашли! Куст укрыл меня от этого страшного мужчины!
И невольно уснула.
Утром обнаружила, что сплю, уткнувшись лицом в шерсть. Пахнущую, кстати. Это кто на меня шубу положил?
Отодвинулась. И с воплем отшатнулась.
Шуба оказалась живой! Натуральным волком!
Волк зевнул и лизнул мою руку. Потом встал и пошёл из-под куста. Охранял меня, значит. Но почему? Я не просила! А впрочем…
– Спасибо, – сказала ему, – Спасибо тебе, защитник!
Зверь обернулся, подошёл ко мне – я напряжённо следила за ним – и снова лизнул мою руку. Кажется, у него не было злых намерений. Тьфу, Киё, хотел бы – и в глотку тебе впился ещё раньше, пока ты спала.
– Спасибо тебе! – повторила. И погладила его по загривку.
Он лицо мне облизал и снова руки. И ушёл. Уже насовсем.
С трудом расчесала пальцами волосы, запутанные в падении, листья из них выбирая и ветки. Избегая прикасаться к зашибленному месту. Эх, ленту потеряла! А я её, между прочим, выиграла! За дело! Старалась! У, всё тот маг проклятый!
Не сразу решилась, но всё-таки вернулась к реке. Надеялась, что он искать меня не будет. Хотя страшно было всё равно. А вдруг заклинанием каким-то наподдаст? Ссильничает? А потом опять будет затирать мне память? Или попытается затереть…
Вдруг обнаружила, что по бокам у меня идут невесть откуда вышедшие волки. И позади один. И на отдалении ещё три. И спокойно так идут, не скалятся. Вот, левый подошёл, лизнул мне руку. Как будто собака хозяйке. Но мы ж не знакомы! Или…
– Спасибо, Мириона! – тихо сказала я.
Наверное, это мир мне помог. За высаженные деревья.
Так что к реке я вернулась уже более спокойная. Да и вообще, скорее всего, меня будут ждать у общежития школы.
На берегу, сколько ни лазила, ленты не нашла. Потом с опозданием приметила кустик незабудки, торчавший из песка, там, куда часто приходит вода. С каких пор они так растут? Да в месте таком?
Запоздало поняла, что незабудки так не растут. Эту веточку их просто кто-то заботливо в мокрый песок воткнул. А ленту, сколько не искала, не нашла. Вернулась к незабудке. Присела возле. Осторожно пальцем её коснулась.
Может, он её сюда воткнул? Тот страшный мужчина? Драконий? Чтоб не завала. Или заклинание на неё какое дурное наложил? На случай если я за ней приду? Но всё же жалко цветок. В вазе ему место, а не тут, где придут купаться люди и звери воду пить – и растопчут. А я почему-то любила эти скромные цветы.
И, вздохнув, достала ветку из воды. И растерянно увидела, что под ней, в образовавшей дырке, что-то блеснуло. Помедлив, всё же раскопала. Женщина я или не женщина?! А женщины любопытные…
Из песка достала кольцо. Серебряное. Будто свитое из веток шиповника. Серебряных. А посреди словно цветок его розовый – лепестки из камня, по форме цветочных лепестков. И, повертев в руках, обнаружила, что внутри вьётся надпись: «Прости, что напугал». Сплюнула.
Велимир знал, что шиповник я тоже нюхать люблю. Но он не мог за ночь добыть такое кольцо. Тем более, что узоров-то таких я у наших мастеров и заморских не видала. Ну, неприлично же ж женщине мимо лавок с бирюльками не глядя ходить, даже если и денег нету совсем лишних! А вот древний маг мог такое кольцо добыть, быстро. За деньги купить в ином месте. Или даже сделать сам. Говорят, драконы умеют добывать золото и драгоценные камни из воздуха. Потому и не нуждаются. Не работают без умысла ни на кого. Хотя, скорее, если что-то и есть в этом, из правды, они не колдуют камни и металлы, а просто хорошие алхимики. Хотя, мне-то какая разница? Этот хмырь на меня напал. Первый. Память мне надеялся затереть.
Закопала кольцо в песок, а незабудку забрала. Мои это цветы! И не дам я их никому затоптать!
Хотя, каюсь, я иногда к реке ходила. Мне всё же было интересно, когда ж другие люди украдут кольцо. И пусть маг тот с ними потом разбирается, бегает за ними!
Но, когда бы я ни пришла, когда бы ни раскопала песок, кольцо было всё там же, будто поджидая. Будто поджидало меня. Я и спрашивала у наших. А много местные на ту реку купаться ходили. Но кольцо никуда не девалось. Оно всё ждало меня. А я упорно его закапывала обратно и уходила. Потом, изредка… Ну, каюсь, раз или два в неделю… Я же женщина, а женщинам неприлично не страдать любопытством! Словом, я снова приходила и раскапывала песок на тот же месте. Смотрела с недоверием или досадой на кольцо.
– Когда ж тебя украдут уже? – спрашивала у него, – Или когда ж ему надоест? Не подкупит он меня этой пакостью!
Смотрела на пакость. Иногда долго смотрела. Пакость эта была красивая…
Смотрела, потом закапывала его опять и уходила…
Уже давно завяла и была в землю закопана та ветвь незабудки, но кольцо упорно ждало меня… Я приходила, снова и снова раскапывала песок. Смотрела на эту пакость. И уходила…
История Зарёны «Ледяная красота» 5.1
– Изволите позавтракать, принцесса? – сухо, но вежливо уточнили из-за двери.
Я вначале недоумённо протёрла глаза. Потом села на непривычной и чужой кровати. И, кстати, в просторной светлой комнате. С мебелью из светлых пород дерева, отделанной… эээ… серебром?..
От расковыривания металлической бляшки со спинки кресла меня отвлёк всё тот же молодой голос:
– Даже если вы не изволите завтракать, вам придётся впустить вашего учителя! Прошу вас одеться и встретить меня в подобающем виде.
Уу, зануда какой-то припёрся!
Кстати…
Недоумённо протёрла виски.
Стойте… а где Акар?! Он там что-то подорвать хотел. И предложил мне это сделать вдвоём. И вроде взрыв был какой-то. А дальше уже ничего не помню. Взрыв – и уже очнулась в незнакомой комнате. Хотя тут явно уютнее, чем в крепости, в которую меня запихнули поначалу. Но Акар… он вообще живой?!
Я кинулась к двери, распахнула узорчатую серебряную щеколду – мечту любого вора, отковыряв которую он мог бы Грань перейти от радости, такая она большая была и нарядная – и ступила к поджидавшему в коридоре мужчине. Молодому, кстати.
– Акар… – рванулась к единственному доступному источнику информации, сцапала за ворот алой атласной рубашки, – Что случилось с Акаром?!
Остроухий кашлянул. Зелёные глаза посмотрели на меня с укоризной. Вот вроде ему на вид двадцать два, но смотрит на меня, будто старый пень на заигравшуюся девчонку.
– Принцесса, я просил вас встретить меня в подобающем виде, – строго произнёс зануда.
Прищурившись, посмотрела на него. В упор. Глаза в глаза. Он сверлил меня взглядом в ответ. Впрочем, недолго. Осторожно разжал мои пальцы, отступил. Отвернулся.
– Когда Зарёна соизволит одеться, я вернусь к цели моего визита.
Волосы его чёрные доставали ему до поясницы. Распущенные, роскошные. Я, кстати, запоздало припомнила, что уже видала эту красивую рожу. Сгребла его за волосы.
– Сыр, я тебя спросила, что стало с Акаром!!!
Молодой – внешне точно молодой – эльфийский мужчина вывернулся. И как будто волосы его протекли сквозь мои пальцы. Я растерянно сжала и разжала пальцы.
– Король прислал меня, чтоб передать вам завтрак и…
– А что, папаня не желает завтракать вместе со мной?
– У короля дела, – мрачно сощурился зловредный посланник, – К тому же, его величество соизволил сегодня вкусить завтрак довольно-таки рано. А королева…
– А и хрен с ним!
Остроухий шумно выдохнул. Сурово заметил:
– Во-первых, о короле полагается отзываться с почтением. Даже невзирая на некоторые личные разногласия.
– Некоторые разногласия?! – разъярилась я, – Да он маме моей всю жизнь пустил под откос!!!
– Они немного пообщались, ко взаимному удовольствию, – серьёзно возразил Син, – В итоге появились вы. Но всё-таки, вы – принцесса, а принцессам полагается быть вежливыми.
– Угу, на завтрак меня даже мачеха не пригласила. Опять запихнули хрен знает куда, подальше от людей, – на лице его проявилось неудовольствие от такого сравнения, он, вероятно, как эльф считал, что запихнуть девицу в Эльфийский лес, даже если и против её воли – это благодеяние, – То есть, от нелюдей. Короче, опять меня изолировали от всех. Иначе почему бы меня не представили остроухому народу прямо с утра? – упёрла руки в бока, – Или, скажешь, всё же представят?
– Король хотел бы, чтобы вы предстали перед другими эльфами подготовленной. Первое впечатление – вещь чрезвычайно важная.
Короче, папаша меня стыдится. Хотя бы спасибо, что на этот раз запер меня не в тюрьму.
Подошла к одному из высоких и просторных окон в стене коридора. Выглянула. Ух ты, первый этаж! И если магией какой-то невидимой окно не заколочено, то в него можно выпрыгнуть!
Руку вытянула. Ощутила прикосновение солнечных лучей. Вроде из окна можно вылезти. Свобода! Значит, я всё-таки не в тюрьме. Вот только…
Резко развернулась к посланнику – тот продолжал невозмутимо стоять поперёк коридора, близ двери моей спальни.
– Ты мне зубы-то не заговаривай! Что сделали с Акаром?
Мерзавец вдруг улыбнулся. Торжествующе.
– А вот когда принцесса Зар соизволит наконец-то одеться – расскажу.
– Я Зарёна!
– Его величество изволил, чтобы вас звали на эльфийский манер.
– Сыр, я тебе этот эльфийский манер сейчас на голову одену! Стулом или тарелкой с тем самым завтраком!
– Я – Син, – спокойно отметил эльф. – И, прошу заметить, в ваших покоях стулья отсутствуют. Не грозитесь вы зря, – он смерил меня задумчивым взором, с ног до головы, вгляделся в мои руки, – А впрочем, кресло вы вполне поднимите. Хотя и они будут потяжелее стульев.
Он меня бесил. Ещё с первой встречи. А с этого утра – и подавно. Но почему-то ко мне прислали именно его. В прошлый раз, очнувшись на эльфийской земле, я встретила полудракона, а теперь-таки подвернулся мне и сам исконный обитатель этого злачного места. А, кстати, забавно звучит: первым встреченным в Эльфийской лесу у меня был полудракон! Только…
– Что с Акаром?!
– Оденетесь – расскажу.
– Но я ж уже одета! В платье!
– Вы так считаете? – мужчина насмешливо вскинул брови.
Я опустила взгляд и впервые вгляделась в моё одеяние.
У людей ночные рубашки были как платья, плотные: можно и при пожаре, и по нужде ночью на улицу выскользнуть, на глаза соседям попасться. Но это…
Эта дрянь почти второй кожей прилипла ко мне. Да ещё и кружево вокруг выреза приоткрывало большую часть моей груди. Аа!!! Мало того, что первым ко мне подослали этого зануду Сина, так я ещё и вышла к нему голой!
– Мама, роди меня обратно! – расстроено выдохнула я.
– А такое возможно? – усмехнулся мой мучитель.
Мне захотелось прибить его чем-нибудь. Но кроме кулаков ничего не было. Поэтому я попробовала дотянуться до него кулаком и ногтями. И вдруг поняла, что вжата в стену сильным мужским телом. Которое почему-то пахло не потом, а какими-то цветами и… мятой?..
– Между нами говоря, склонность чуть что бить морду всем подряд вас не красит, – продолжил занудствовать эльф.
Он меня достал. Так быстро и так сильно. Хотела наподдать ему коленкой между ног, но не смогла пошевелиться. Как-то вдруг вся нижняя часть тела перестала меня слушаться. И… и руки?!
Син сжал мой подбородок рукой. До чего мерзкое чувство, когда ты, скорее голая, чем одетая, да ещё и в полной власти мужчины, которого ненавидишь!
– Прежде чем воевать со мной, вы бы магии поучились, принцесса, – усмехнулся мерзавец.
Впрочем, лицо моё он не трогал магией. А зря.
Вцепилась зубами ему в палец. Но гад даже не вскрикнул. Только насмешливо вскинул брови. Сжала зубы посильнее. Ощутила, как прокусила кожу и по моим губам потекла кровь. Но у мужчины лицо по-прежнему было снисходительно-насмешливое.
– Кровожадная принцесса эльфов, – добавил он, засмеявшись.
– У тя фкура фто ли кафенная?
– Ась? – вдруг совсем по-человечески спросил остроухий.
– Фто флыфал.
Мы довольно-таки долго так стояли. С моими зубами в его указательном пальце и руке. Кровь его шла и шла. А он даже не вздрогнул. Мне даже стало интересно, мы так будем тут стоять, пока он не сдохнет от чрезмерной потери крови или нас найдут ещё раньше? Интересно, принцессе полагается наказание за покусы королевских посланников или я всё-таки по статусу выше этого негодяя? И… да что ж он даже не дёрнется? Я и среди людей, особенно, среди мною побитых, редко встречала тех, кто спокойно переносил боль и раны, а тут остроухий, а они, говорят, неженки…
– Как вы уже успели заметить, я не менее упрям, чем вы, принцесса, – сказал наконец, улыбнувшись, Син.
Угу, я заметила. Кстати, мерзкий привкус у его крови. Но отпускать его нельзя, надо показать, что лезть ко мне недопустимо – я буду обороняться. Или уже безжалостно мстить потом.
«Ледяная красота» 5.2
– А, может сдаться, даже более упрям, чем вы, – продолжил остроухий мужчина, улыбаясь, – Но, кстати, чем дольше вы вот так стоите, тем дольше вы не узнаете про участь Акара.
Ох, Акар!
Выпустила руку, сплюнула противную на вкус кровь. Постаралась плюнуть на его сапоги, хотя не видела, долетело ли. Но было бы шикарно, если б долетело. И покусала его в новую встречу, и на ноги бы сплюнула. Красота! Жаль, не видно, попала или нет?.. Но Акар…
– Он живой?!
– Пока не переоденетесь – не расскажу. Ну, так что? Мир? Хотя, нет, это немыслимо. Вы, верно, не согласитесь. Тогда, может, временное перемирие? – насмешливо предложил Син.
Уу, опять нашёл, чем меня скрутить! Плевать он хотел, что я, возможно, вполне человечески беспокоюсь за друга.
Я ему много чего высказала, что думаю о его методах, совсем не похожих на гостеприимство и приличное отношение к девушкам.
А он… я бы ему ещё много чего сказала, но он вдруг подался ко мне и заткнул мне рот поцелуем.
Да что за день?! Меня разбудил мужик, которого ненавижу! Я, волнуясь, выскочила к нему почти голая! Он ещё и меня заклинанием спеленал и… и почему мой первый поцелуй именно с ним?!
Он заметил, что я плачу. Оторвался от меня. Отступил. Теперь я впервые увидела на его лице растерянность.
– Странно… такая дерзкая и развязная… и всё ещё девушка?
– Я тебе это издевательство припомню! – тихо сказала я.
Впрочем, тихо не значит слабо. Я объявила ему войну.
– Как вам будет угодно, – на сей раз он обошёлся без улыбки.
И ко мне вернулась возможность двигаться. Правда, тело затекло, пока его кусала. И потому упала. Но он успел меня подхватить. Руки у него были жёсткие, хотя и кожа нежная, холёная.
Син вдруг подхватил меня на руки, внёс в комнату, осторожно посадил на кровать. Я напряжённо сжалась.
– Когда оденетесь, расскажу вам про Акара, – твёрдо сказал остроухий – и вышел, плотно затворив за собой дверь.
– Но тут нету одежды!
– В шкафу есть. Мы подобрали что-то, сняв мерки, пока вы спали.
Но я не чувствовала! Неужели, и сон был магический? И меня ещё ощупать успели… И… и кто-то ж переодевал меня в этот ужас с кружевами. Неужели… он?!
Проворчала:
– Отцу следовало прислать ко мне служанку.
– А что, принцесса сама не умеет одеваться? – язвительно отозвались из-за двери, – Вы снова разочаровали меня.
Как назло, не было ничего под рукой, чтобы запустить в дверь. Разве что подушка. С кружевами тонкой работы. Её бросать было жалко. Хотя всё равно бросила. Она упала, не долетев до двери.
– Вы можете сколько угодно портить платья и вещи, но пока не выйдете одетой, я не расскажу вам ничего про Акара, – падение подушки он расслышал.
Утёрла рот от его крови простынёй и уныло пошла к большому шкафу. Оттуда вытащила первое попавшееся платье, жёлтое, натянула. И обречённо пошла к двери. Подчиняться ему снова жутко не хотелось. Но он был единственным разумным существом, которое сейчас было рядом со мной. И неизвестно, сколько ещё придётся ждать следующего. А участь мятежного парнишки меня волновала. Даже при том, что злясь на Сина, я временно забывала про полудракона.
Когда распахнула дверь, эльфийский мужчина обернулся. Кровь, перешедшую с моих губ на его, уже стёр, заодно как-то остановил кровотечение. Прокусанную руку ничем не завязывал, но кровь из неё уже не текла. Он скептически осмотрел меня с головы до ног и обратно.
– Жёлтый цвет вам не идёт. Выберите другое.
– Слушай, ты тут завтраки разносишь или лично будешь меня переодевать?!
– Вообще-то, я – художник, – Син усмехнулся.
– И какого хрена папаша прислал ко мне художника? Или ты сам припёрся, поиздеваться?!
– А ещё я – ювелир, – добавил остроухий серьёзно, – Это не единственные мои навыки, но в живописи и ювелирном деле меня называют мастером. Это, чтоб вы знали, не просто комплимент, а серьёзный уровень, которого должен достигнуть эльф в неком деле.
– Слушай, раз ты такой крутой, то иди и хвастайся этим вашим остроухим девкам. Мне всё равно на твои умения! И, кстати, я совершенно равнодушна к украшениям.
– Это-то и заметно, – он снова усмехнулся, – Впрочем, я не хвастаться к вам пришёл. Кого надо, ваш отец лично вам рекомендует. А меня он попросил научить вас должным образом подбирать наряды.
– Почему не женщину?! Не служанку?!
Он фыркнул. И вдруг сказал:
– Потому, что заканчивается на «у», – и, глядя на меня, растерянно застывшую от проявленных им знаний о поговорках Белого края, скомандовал: – Значит, так, вы идёте, берёте из шкафа что-нибудь синее – и выходите ко мне.
И дверь перед моим носом закрыл.
– Ты обещал сказать про Акара, если я переоденусь!
О, как он меня бесил! А ведь общались лично с ним всего-то ничего! Ну, около часа или двух, или сколько он там кровью истекал под моими зубами?..
Сколько-то мгновений гнетущей тишины. Ну, если не считать птиц в саду за окнами. Те голосили во всю свою птичью глотку, словно тоже смеялись надо мной и злословили обо мне за моей спиной. А что? Эльфы эти гады, так что и с птиц их станется.
– Ну, хорошо, вы будете одеваться, а я – рассказывать ситуацию.
– А что, всё так сложно? – испугалась я.
– Если кратко, то Акар сильно влип.
– Это-то я и без вас поняла.
– О, вы наконец-то обратились ко мне на «вы»?
– Случайно!
– Так полагается. Рад, что вы согласны следовать приличиям.
Ууу! Как же я его ненавижу!!! Мерзкий зануда!
Подкралась к двери. И пнула её, что есть силы. Дверь раскрылась. Судя по тому, как этот гад стоял в сторонке, его не зацепило или он успел увернуться.
– Вопрос о том, что пинать двери девушкам некрасиво, мы оставим на потом, – немедленно продолжил занудствовать остроухий мужчина, – Но… вы помните, что на вас нет нижнего белья?
Э… я так сильно ногу подняла? Подол так сильно задрался, пока я дверь пинала?! Я…
Почувствовала, что кровь прилила к моим щекам.
– Это была штука, – добавил эльф, усмехнувшись.
Проорала:
– Сыр, я тебя ненавижу!
И захлопнула дверь.
– А мне, право, всё равно… – отозвались из коридора.
Я же вроде нормальная. Адекватная. Но с этим эльфийским парнем поговорила всего ничего – и уже веду себя как истеричка.
А мерзавец продолжил, пользуясь тем, что нашёл оружие против меня:
– Значит, так. Вы идёте к шкафу, достаёте оттуда синее платье, а я рассказываю про Акара.
Подчиниться – это пока единственный способ узнать про мятежного полукровку. А мне, увы, важно узнать о нём и как можно скорей.
А коварный мужчина начал речь, пользуясь моей слабостью.
– Положение Акара весьма ужасно. Возможно, что ему в ближайшие дни придётся переступить через Грань…
Но… это значит, что сейчас он живой?! Если Син не врёт…
– Вы, кстати, должны уже направляться к шкафу, – заметили из-за двери.
Вздохнула.
– Вздыхайте, не вздыхайте, но пока не оденетесь, всё вам не расскажу.
И слух у него эльфийский. Эх.
Вздохнула снова и поплелась к шкафу. Он заговорил, когда я распахнула дверцу и зашуршала платьями:
– Акар вдруг решил попробовать лишить и эльфов, и драконов магии. В то время как наши народы уже привыкли к магии. Она вросла в нашу плоть, стала частью нас самих. Как будто крылья у птиц, – голос Сина стал ледяным, – Но он захотел лишить нас магии. Так, играючи. Хотя с ним обращались вполне прилично. Его вырастили в Эльфийском лесу, да и к драконам, отцу и его родственникам, Акар часто захаживал, даже без приглашения.
Уточнила, перебирая синие платья – аж шесть штук, разных фасонов и оттенков:
– А что, раньше никто не покушался на способность древних магов… так ведь называют эльфов и драконов?
– Так. Поскольку наши народы овладели магией намного раньше людей.
– И что… совсем никто не пытался эту магию у вас отобрать?
– Если и были прежде подобные попытки, то явно неудачные. И неясно, имели ли они в принципе возможность осуществиться. Но на всякий случай от вздорного мальчишки хотят избавиться. Для всеобщего спокойствия.
Снятые платья выпали из моих рук.
– Но… это жестоко!
Мне было безумного жаль несчастного юнца. Странно, что я вдруг пожалела существо мужского пола – это со мной случалось редко, но… Мне захотелось, чтобы у него был шанс попробовать хотя бы мимолётное счастье. Думаю, он вполне его заслужил своим тяжёлым детством и ранним взрослением. И Акар вполне мог бы стать счастливым, но в мире людей. Он бы с лёгкостью растворился среди них – мальчишка с ранних лет сбегал к людям и наловчился вполне уютно жить среди них – и обрёл бы там и дружбу, и любовь, и прочие, более мелкие радости. Но для этого ему надо было жить, причём, убедить эльфов и драконов в том, что он не желает им зла. Занять позицию дружелюбного или равнодушного нейтралитета к обоим Основным народам. Для этого ему нужно было сохранить жизнь после той дерзкой выходки.
– И… и нету ни каких других путей?!
Син какое-то время молчал. Потом бесцеремонно открыл дверь. Бросил быстрый взгляд на меня и, увидев, что я всё ещё в ночной рубашке, решительно прошёл в комнату, к шкафу. Поднял упавшие платья, одно за другим, отряхнул и сложил на кровать, в ногах.
Бегло посмотрел на меня. Потом стал оценивающе смотреть на одежду, сложенную на кровати. Потом прошёл к шкафу и стал снимать и рассматривать каждое платье. Впрочем, теперь уже продолжил рассказ.
И эльфы, и драконы «срезали острые углы». Безжалостно. Просто убивали или изгоняли бунтовщиков, дабы не нарушать спокойную жизнь своих народов. Тех, кого вышвырнули, забывали. Просто делали вид, будто их не существует. Будто и не было их никогда. И потеря связи со своим народом для изгнанников могла быть мучительнее ухода за Грань. Это действительно страшно, когда все близкие делают вид, будто ты для них уже никто. Когда сколько ни зови, на помощь тебе никто не придёт. Остаётся или оборвать свою жизнь, или уйти в люди. Просто раствориться среди какого-либо человеческого народа. И скрывать, откуда родом. Крылатым это было проще: драконы обычно и живут среди людей, в любом месте, где захотят. Они мастерски научились притворяться людьми. И если у крылатых и есть своё общее тайное место, то уж посторонним они о нём никогда не расскажут. Особенно, эльфам. У остроухих и крылатых всегда были сложные отношения. Хотя и тех, и других было во много раз меньше, чем людей. И вид магии у каждого был очень своеобразен, что имело и свои достоинства, и недостатки. Короче, при умелом подходе и эльфы, и драконы могли существенно напакостить друг другу.
Но, если вернуться к Акару и Забытым, то эльфам, а также изгнанникам с примесью эльфийской крови жить среди людей было намного сложнее, чем крылатым. Тут сказывались и неспособность питаться мясной пищей – остроухие, попробовавшие её впервые, могли серьёзно отравиться, возможно, с переходом Грани, да и в последующие разы всё равно редко когда сколько-нибудь сносно привыкали к мясной пище – и глубокая пропасть между человеческими и эльфийскими ценностями. Искусство было необходимо большинству остроухих как воздух. Им трудно давалась неприспособленность к «грубости» человеческих будней. Короче, большинство эльфов боялись изгнания больше, чем яда из Чёрной чаши – остроухие казнили своих преступников при помощи ядов, так же точно пытали и наказывали – они знали великое множество ядов с разнообразнейшим набором свойств. И, бывало, когда преступнику предлагали яд или возможность стать Забытым, то многие выбирали яд.
– Ээ… выходит, яд – самая популярная казнь в Эльфийском лесу?
Син уточнил, что эльфы, хотя и не выносят смотреть на страдания живых существ, чрезвычайно изобретательны на наказания провинившихся. К моему удивлению, более-менее спокойная жизнь Эльфийского леса, вызвана совсем не милосердием и не общим стремлением к красоте, а жесточайшей дисциплиной. Но, впрочем, им всё же не нравилось наблюдать за мучениями осуждённых. Потому самым распространённым наказанием был яд. В лучшем случае, с кратковременным неприятным действием, чтобы просто напугать и предостеречь. В среднем, мгновенно уводящий за Грань. В тяжёлом – яд, который убивал с муками.
Вздохнула:
– То есть, или вышвырнуть из леса и из памяти, или отравить?..
– Есть ещё один путь, – отозвался Син, задержавший взгляд на алом платье почти без кружев.
– Какой же?
Мужчина окинул меня взглядом, тот задержал на груди. Ткань ночной рубашки, как назло, силуэт её подчёркивала. Смутившись, прикрылась ладонями. Он, усмехнувшись, отвернулся.
– Труд разведчика. Кто-то ж должен следить, как там поживают люди. Незаметно раствориться среди них – и наблюдать в оба, потом подробно докладывать эльфийским стражам.
– Ну… это ж просто работа. Тем более, разведчики всем правителям нужны, в любой стране.
Син добавил, что в разведчики эльфы по доброй воле идут крайне неохотно, но остроухому народу для поддержания своего незаметного превосходства над людьми требовалось быть в курсе дел, творящихся у людей. Словом, третий вид одного из самых жестоких и устрашающих наказаний после казни и пути Забытого – это «почётный» и тяжёлый путь разведчика. Опять-таки, те преступники, у которых был выбор наказания за своё прегрешение, обычно выбирали яд. Но тяга к жизни, стремление остаться в памяти близких и иметь хоть какую-то возможность хотя бы изредка с ними свидеться иногда оказывались сильнее нежелания жить среди невыносимо грубых людей и желания навсегда скрыться от презрения близких за Гранью.
Мужчина отложил алое платье на кровать и продолжил изучать содержимое шкафа. Странное дело, его вид нарядов и, заодно, меня, волновал намного больше, чем меня.
– Так… Акара могут просто выгнать как разведчика? Это же хорошо! Думаю, он выберет именно это…
Син повернулся и серьёзно посмотрел на меня:
– Я уверен, что Акару выбора не предоставят.
– П-почему?!
Эльф вздохнул.
– Он слишком несговорчив и талантлив, чтобы отпускать его в мир людей как разведчика или выкинуть туда, как изгнанника. Собственно, его из-за этого и учили только основам обоих видов древней магии. Точнее, Акара с детства остерегались и особенно опасным искусствам не учили, только самой малости, необходимой для самообороны.
