Текст книги "Триумф"
Автор книги: Елена Веснина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 21 страниц)
– Ты же сама говорила, что он тебе все испортил с Юрием… – напомнила Виктория Павловна.
– Проблема была не в нем, а в этом… лживом романтике! Петров ни разу меня не выставил на всеобщее посмешище… Я сегодняшний вечер в ресторане не забуду никогда. Представляешь, меня жалели официанты.
– Я ничего не понимаю. Шевчук так обрадовался, когда я ему позвонила, по голосу было слышно, что он только и мечтал о встрече с тобой… – задумчиво посмотрела на подругу Виктория, но Анна была на грани истерики:
– Прекрати надо мной смеяться! Я больше ничего не хочу о нем слышать. Никогда. Даже его имени.
Анна набрала номер телефона.
– Олег Иваныч, это Анна. Узнали? Мне приятно. Вы не хотите меня проводить домой? Да, я в детдоме. Жду вас. И я рада. До встречи.
Виктория со страхом наблюдала за подругой. Анна поймала ее взгляд:
– Ну что ты так на меня смотришь? Что мне, еще 19 лет просидеть, дожидаясь очередной насмешки? Я свой лимит ожидания исчерпала. Пожелай мне удачи.
Девочки в офисе собирали со стола чашки и рюмки.
– Девочки, как хотите, а мне жаль Амалию, – заявила Диана.
Юлька закивала:
– Да и я, пожалуй, возьму свои слова обратно. Оказывается, нормальная тетка. Хотя я первый раз такой ее видела. А в кого это она втюрилась? Й какой это камикадзе на ней жениться обещал?
– Слушай, не делай вид, что для тебя это новость – весь офис знает, – усмехнулась Татьяна. Юлька непонимающе уставилась на нее. – В Шевчука Юрия Владимировича.
– Я тоже это заметила. Она папу буквально преследует, – согласилась Диана.
– Дианка, ты же должна знать, кого он предпочел нашей железной фрау. Конечно, если не хочешь, не говори. Но она тебя просто глазами ела, когда говорила о своей сопернице, – спросила Татьяна.
Диана покачала головой:
– Девочки, это не моя тайна. Я не могу.
Юлька рассмеялась:
– Смешно. В смысле странно. В далеком детстве я думала, что двадцать лет – это глубокая старость. Когда мне стукнуло двадцать, я решила, что на все про все у меня осталось совсем немного – до тридцати, а там – жизнь останавливается и жить в таком преклонном возрасте не стоит. Потом возрастной ценз у меня опять сдвинулся. Теперь я думаю, что зубы и волосы начинают выпадать после сорока. Но представить такие мексиканские страсти у старичков в возрасте Амалии!
Татьяна посмотрела на Юльку с иронией:
– У тебя впереди, Юленька, еще большое будущее для переосмысления своих жизненных установок… А Юрий
Владимирович – совсем не старик и парень хоть куда. Недаром Амалия по нему глаза выплакала.
Юлька не возражала:
– В том-то и дело, что он в своем возрасте – все еще парень. У баб другой счетчик. Они стареют раньше и чаще всего – стареют безвозвратно. Пожилой мужчина может еще взбрыкнуть при виде молодки. А старушку в это время чаще всего тянет на диванчик, к сериальчикам. Я не беру в расчет вечно озабоченных сексуальных воспитательниц юношей. Их – единицы. И это – тема отдельного исследования.
Васька выскочил из телестудии на улицу. Возле него остановилась машина, и распахнулась дверца. Васька уверенно сел, и машина рванула с места.
Васька сидел на заднем сиденье. Обеспокоенно глянув в окно, спросил у водителя:
– Эй, а куда это мы едем? Ты меня куда везешь? Чего молчишь? Ты что, глухой?
Водитель повернулся к Василию – лицо его было закрыто маской с прорезями для глаз и рта:
– Сиди, не рыпайся.
– Помогите! – заорал Васька.
Водитель сделал несколько резких поворотов руля.
– Заткнись, хуже будет.
– Ты чего морду закрыл?! – продолжал орать Василий. – Я же тебя знаю… Ты…
Водитель снова повторил маневр, Ваську кинуло по салону, он сильно ударился о дверцу.
– Блин! – сжался Васька. – Полегче, я же голову разобью. Может, тебе труп и нужен, но я на его роль не подписывался. Слышь, друг, отвези меня к зубному. Я только зубы ему верну… Я обещал. Гадом буду, если не выйду опять к тебе. Слово даю.
Водитель прибавил скорость.
Анжела вошла в Васькину сторожку. Здесь по-прежнему царил разгром. Анжела окинула взором помещение, но не заметила никаких признаков жизни. Вдруг за спиной раздалось шуршание. Зямчик начал рваться из рук хозяйки и зашелся лаем. Анжела охнула и прижала руку к сердцу. Из помещения стрелой выскочила кошка.
– Зям, ты меня когда-нибудь убьешь. Разве так можно? Ну, кошка и кошка. Пусть себе живет. Все хотят жить. Почему-то, – приговаривала Анжела, чтобы прийти в себя от испуга. – Как думаешь, Зям, Васька сюда приходил?
И я думаю, что, скорее всего, нет. Он бы прибрался маленько, дверь закрыл, чтоб не шастали всякие. Значит, нам с тобой тут искать нечего. Ну что я тебе скажу, собачка: отсутствие трупа – это само по себе уже удача. Только из смерти нет выхода, а из любой другой ситуации… говорят, есть.
Анжела осторожно присела на край стула с собачкой на коленках.
– Но Васька же вчера звонил? Мне не показалось?
Зям подтвердил это громким лаем.
– Вот видишь. Точно звонил. А теперь его нет. Та-а-ак… И где же нам искать этого доктора Медведева? Который мало того что бросил Ритку, так еще и куда-то дел нашего Ваську. Просто многостаночник какой-то. Васька умеет загадывать загадки. Легко сказать – ищи Медведева. А где искать? Подскажи, маленький, ты же умный.
Зямчик снова звонко залаял, и Анжела уставилась на него:
– Зям, и как я об этом не подумала! Вот балда. Правильно, у Ритки!
Юрий Владимирович спал в гостиной на диване одетый. Вошла Диана с подносом с кофе.
– Дети, в школу собирайтесь, петушок пропел давно, поскорее одевайся, смотрит солнышко в окно, – бодро продекламировала она.
Юрий Владимирович зашевелился, с трудом разлепил глаза:
– Диана, не кричи. Уже утро?
– А что ты скажешь, если я запою? – еще более бодро возразила Диана. – Сейчас уже позднее утро. Какой пример подает своим многочисленным читателям и почитателям знаменитый писатель Доминик Шек!
– Голова болит, – пробормотал Юрий Владимирович, и Диана кивнула:
– И правильно делает. Я ее понимаю. Так она протестует против твоего поведения. Вставай, я из-за тебя на работу опаздываю. У нас теперь рабочее время священно, как индийская корова. Твоя Амалия снова взбесилась… Она нам вчера душу изливала. Оказывается, ты герой ее романа. Тебе это льстит, скажи честно?
– Что она наговорила? – испуганно спросил Юрий Владимирович.
– Она пыталась выведать, с кем изменяет ей ее страстный мачо – то бишь ты.
– Ты Амалии ничего не сказала? – подскочил на диване Шевчук.
Диана покачала головой:
– Ты плохо знаешь свою дочь.
– Но я хорошо знаю эту женщину, – возразил Юрий Владимирович. – Если она задумала что-либо узнать, то обязательно узнает. Нужно предупредить Аню… твою маму. Но как? Она со мной наверняка разговаривать не захочет… Да и что я ей скажу?
– Почему не захочет? – удивилась Диана. – Вы виделись с ней вчера… или нет?
– Не спрашивай… – простонал Юрий Владимирович. – Я подлец и слабый человек!
– Понятно. Сериал продолжается, – вздохнула Диана и деловито поинтересовалась: – Что у вас случилось?
– В том-то и дело, что ничего не случилось, мы не встретились.
– Не встретились, и ты напился, заявился домой на бровях. Ох уж эти зрелые взрослые, ведут себя словно дети… Чувствую, мне придется вмешаться.
– Я у Ритки так ничего толком и не узнала, – рассказывала Доминика Артему и Елизавете Андреевне. – Ну кроме некоторых деталей. Ритка не знает, кто за всем этим стоит.
– Тут есть определенная нелогичность, – задумчиво заметил Артем. – Если тот человек, который задумал отобрать у тебя «СуперНику», поставил в этой игре на Ритку, то зачем ему ее убивать?
– Есть два объяснения… Даже три. Первое – Ритка выполнила свою функцию и теперь не нужна. Ни как участник, ни как свидетель, ни как новый глава компании. Вот ее и убирают, – начала перечислять варианты Доминика. – Второе: она повела себя в бизнесе не так, как прогнозировал наш основной враг, и заявила себя самостоятельным игроком… И третье: ее убийство – еще один шаг к моему окончательному устранению. Обвинить меня в убийстве Ритки – хороший ход. Тем более что это тема не нова… Недаром на месте преступления появилась эта злосчастная груша… В любом случае выходит, что бедная Ритка – только орудие в руках преступника.
Елизавета Андреевна добавила:
– Ты, Ника, назвала три причины происшествия с тобой и Ригой и каждую рассмотрела по отдельности. Но ведь их можно и объединить. Или я не права?
– Я подумаю над этим, но меня удивляет другое. Почему не дает о себе знать настоящий владелец компании? Почему он никак себя не проявляет?
Артем предположил:
– Его, очевидно, смутило то, что с Риткой у него вышел промах… И он ждет дальнейшего развития событий. Ему рано светиться. Ты – жива, Ритка тоже.
Доминика вдруг просияла:
– Я поняла. Все сходится. Я никак не могла уложить в голове одну вещь. Если Ритка – на всем белом свете одна-одинешенька, подкидыш детдомовский, как мы думали раньше, то ее смерть нелогична и никому не нужна. Что будет с ее акциями? Кому они достанутся? Иное дело, если у нее есть родная мать… А может, еще и отец… Это резко меняет картину… Появляются законные наследники – и мое состояние обретает новых хозяев.
– Ника, что ты говоришь? Ты намекаешь на мать Риты? Родная мать хочет смерти дочери из-за каких-то денег? – испуганно воскликнула Елизавета Андреевна, и Доминика жестко возразила:
– Не из-за каких-то, а из-за больших денег. Я полагаю, что нам нужно разделить заказчика преступления с исполнителем этого преступления.
– Ты не можешь смириться с тем, что Сергей – убийца? – напрягся Артем.
– У меня нет иллюзий по отношению к Сергею, но не думаю, что он способен на убийство. Это совсем другое. Я знаю его.
Елизавета Андреевна заметила напряжение между Доминикой и Артемом и сделала попытку отвлечь их:
– А что, если спросить у него самого? Даже оступившийся может признаться…
Доминика грустно улыбнулась:
– Дорогая Елизавета Андреевна, вы или отстали от жизни, или ушли от нее далеко вперед. Скорее всего, второе. Мир изменился. Очень.
– Девочка, мир меняется, а люди остаются теми же. Поверь. И десять лет назад, и сорок, и даже сто сорок предательство было предательством, а благородство – благородством, – возразила Елизавета Андреевна.
– Я поеду в санаторий, найду ту дежурную, которая отдала боксерскую грушу неизвестному в клетчатой кепке, и покажу ей фото Сергея, – решил Артем. – Его нельзя не запомнить.
Доминика согласно кивнула и повернулась к преподавательнице:
– Елизавета Андреевна, вот что мне пришло в голову. Чтобы проверить наши версии, я должна знать, какие решения принимались в компании. И особенно важно узнать, какие инициативы исходили от Риты. Но это невозможно. Мне пока вход в офис заказан. А разведчиков, чтобы заслать туда, у меня нет.
– Мне жаль, Ника, что ты не воспринимаешь меня всерьез. А ведь это я придумала переодеть тебя в мою одежду, чтобы тебя не узнали, – подмигнула Елизавета Андреевна. – Я пойду в твой офис к тому человеку, которого ты укажешь, и узнаю все. Только надо подумать, как сделать так, чтобы мне доверяли…
– В моем офисе могут быть осведомители нашего врага… И он узнает о нашем расследовании… – предупредила Доминика.
– Но не всех же ты подозреваешь? Есть же у тебя доверенные люди? – заглянула ей в глаза Елизавета Андреевна. Доминика кивнула. – Расскажи мне что-то такое, что можешь знать только ты и твой доверенный человек.
Татьяна давала Юльке указания:
– Если будут звонить дизайнеры, скажи, что макеты мы получили. Свяжемся на следующей неделе.
Вошла Амалия и приказала Юльке:
– Юлия, вызови ко мне Анатолия, я его отошлю к Маргарите Викторовне в больницу с передачей. Нельзя, чтобы она чувствовала себя одинокой и заброшенной. Да, хорошо, что я вас застала вдвоем… – Амалия замялась, не зная, как сказать. Наконец решилась. – Надеюсь, милые дамы, вы не используете мою вчерашнюю слабость мне же во вред?
Юлька вытаращила честные глаза.
– Да как вы могли такое подумать, Амаль Станиславна? После наших честных девичьих бесед я сама готова загрызть всех ваших соперниц. Не пожалею зубов и помады. – Юлька достала шоколадку и протянула Амалии. – Я просто не знала, что вы любите сладкое. Вот, возьмите.
Амалия смешалась:
– Что ты… То конфеты, то шоколад.
Растроганная, она прошла в свой кабинет.
Когда появился Толик Амалия внимательно на него посмотрела:
– У тебя все в порядке?
– Более чем, – кивнул тот.
– Приятно слышать такой ответ. Я приготовила корзину с фруктами, соками, она у охранника внизу. Возьми ее и свези Маргарите Викторовне в больницу. На словах передай, что мы желаем ей скорейшего выздоровления. Приглядись, как ее состояние, есть ли какие-то новости. Узнай, не приходила ли к ней Доминика Юрьевна. Это очень важно. Я очень беспокоюсь за судьбу компании. И не хочу никаких неожиданностей. Маргарита – легитимная владелица компании, и ее следует всячески ограждать и защищать от любых неприятностей. А в нашем коллективе это некому сделать, кроме меня. Вернешься – доложишь.
– Я пошел.
Толик вышел, Амалия задумчиво смотрела ему вслед.
В кабинет заглянула Диана:
– У меня срочное дело.
– Ты пришла сообщить мне кое-что о своем отце, не так ли? Похвальное желание, – кивнула Амалия. – Ты решила закрепиться в нашей компании и для этого хочешь стать мне полезной, не так ли? И это хо-ро-шо. Это говорит только о том, что у тебя кроме смазливого личика есть еще и голова. Итак, я слушаю.
– А я еще защищала вас перед девчонками… Вот дура, – закупила губу Диана.
– Ты не тогда была дурой, а сейчас, – отрезала Амалия. – Помоги мне, и перед тобой откроются неплохие перспективы. К кому он спешил в тот вечер? Ты же знаешь!
– Вас в моих глазах извиняет только любовь, чувства всегда сложно держать под контролем, – смерила Амалию взглядом Диана.
Амалия взяла себя в руки и отступила, улыбнувшись:
– Молодец, упрямица! Тест пройден. Это значит, я тоже могу доверять тебе.
– Я зашла к вам по личному делу, – продолжала Диана. – Мне нужно уехать на пару дней. Прошу дать мне отпуск.
– Если ты хочешь получить эти два дня, то постарайся мотивировать свое отсутствие, – холодно отрезала Амалия.
– Да что тут мотивировать – мне нужно повидать маму, – пожала плечами Диана.
Амалия оживилась:
– Это похвально. А где живет твоя мама?
– Недалеко. В Радужном. Но мы давно не виделись, и я по ней соскучилась.
– Хорошо. Оформляй за свой счет. Я подпишу. Все, я занята.
Диана вышла, и Амалия пробормотала:
– По маме соскучилась? Замечательно. – Амалия нажала на кнопку селектора. – Отдел кадров? Принесите мне, пожалуйста, анкетные данные Дианы Яровой. Да, срочно.
К Ритке пришел Борюсик, в руках у него был шикарный букет. Ритка встретила посетителя настороженно.
– Маргариточка, сегодня самый счастливый день в моей жизни, – начал было Борюсик, но Ритка перебила:
– Не надо, Борюсик. Я знаю, что такое счастье.
Борюсик растерянно замолк и переспросил:
– Вот как? Ну тогда позволь и мне узнать.
– Счастье, когда нет боли. Чем меньше она меня мучает, тем более счастливой я себя ощущаю. Раньше я думала по-другому. А теперь знаю наверняка. Счастье – это когда ты здоров и у тебя ни-че-го не болит, – тихо сказала она.
Борис с нежностью посмотрел на нее:
– Девочка моя маленькая, сколько всего ты уже перенесла! Если бы я мог, я бы небо к тебе склонил.
– Все небо могу не выдержать… Ладно. Торжественная часть закончилась. Поговорим о делах. С чем ты пришел?
– Ритка, я все знаю, – торжественно начал Борюсик. – Я нашел ответ. Я долго думал, почему ты мне отказала. Я нс мог найти объяснения. Ведь ты же меня любишь? Правда же? Значит, причина твоего отказа должна быть уважительной. Я не находил себе места, в воображении рисовал самые страшные картины, выдвигал самые нелепые предположения. А на самом деле все оказалось намного проще. Мне вчера сам Васька и признался. Василий – твой муж!
– Вот трепло, – досадливо поморщилась Ритка и виновато глянула на Бориса. – Борюсик, я тебе все объясню…
– Не нужно. Все, что было до меня, меня не интересует. Говорят же, что женщина интересна своим прошлым, а мужчина – своим будущим. Я сперва хотел побить Ваську, а потом раздумал.
– Первая хорошая новость за последнее время, – одобрила Ритка.
– Предлагаю тебе с ним развестись. И мы наконец соединим наши судьбы, – торжественно сказал Борюсик.
Ответить Ритка не успела, потому что в палату заглянула взволнованная Анжела:
– Я, конечно, извиняюсь. Я не знаю, о чем это вы, но Васька – исчез.
– Ты о чем? Я его недавно видела. Мы говорили… – Ритка быстро посмотрела на Борюсика.
– А я его видел – вчера вечером. Он был на телевидении, на записи программы Ольги Алексеевны. Он, конечно… – Борюсик с трудом подбирал слова, – порядком изменился.
– Анжела, да с чего ты взяла, что он исчез? – спросила Ритка.
– Он мне сам сказал, – растерянно ответила Анжела.
– С того света? Анжелка, сядь, успокойся, выпей воды. Расскажи все по порядку, – скомандовала Ритка.
– Я по порядку не знаю. Васька вчера поздно вечером позвонил мне. И сказал… – Анжела вдруг сообразила, кто перед ней, и с ужасом смотрела на Борюсика.
Толик, неся корзину с фруктами, подошел к двери в палату Ритки. Услышал голоса, насторожился, остановился и стал слушать дальше. Чуть-чуть приоткрыл дверь. Стало лучше слышно.
– И что тебе сказал Васька? – звучал требовательный голос Ритки.
– Я тебе потом скажу. Без свидетелей. – покосилась на Бориса Анжела.
– Анжелка, не нервируй меня, у меня голова слабая, я за себя не отвечаю. Борюсик свой. Можешь говорить смело, – заявила Ритка.
– Ритка, ты в опасности. Васька мне вчера сказал, что если он ни вечером, ни утром не появится, то это значит, что его убил доктор Медведев, – чуть слышно прошептала Анжела.
Дверь палаты чуть дрогнула, щель увеличилась. Ритка перевела взгляд на Борюсика.
Борис прижал руки к сердцу:
– Да, Маргариточка, каюсь – я так сказал. Что хочу его убить. Когда услышал, что Васька – твой муж, я не сдержался.
Анжела широко раскрыла глаза:
– Какой Васька? Чей муж?
Толик увидел, как в конце коридора показалась медсестра, отпрянул от двери, перехватил корзину с фруктами и вошел в палату.
– Вот. Амалия Станиславовна прислала. Чтобы ты, Ритка, побыстрее выздоравливала. А кто кого тут хочет убить? – как ни в чем не бывало поинтересовался он.
– Ты подслушивал? – ахнула Ритка, но Толик уверенно играл свою роль:
– Вы так зажигательно говорили. Полбольницы слышало.
Все переглянулись.
– Это я сериал пересказывала. Они пропустили вчерашнюю серию. – Анжела поправила золотистый локон и пошла грудью на опешившего Толика. – Мужчина, вы не на машине, случайно?
– Я? Я, это, на машине, – растерянно ответил он.
– А вы не подвезете нас до рынка?
– Подвезу, – как под гипнозом ответил Толик, и довольная Анжела обернулась к Рите:
– Маргарита, смотри этот сериал внимательно. Не пропусти самого интересного. Особенно про врача-убийцу.
Анжела и Толик вышли, а Борюсик и Ритка переглянулись. После паузы Ритка спросила:
– Ответь мне честно. Ты способен на убийство?
– Абсолютно честно? Борюсик заволновался. – Да.
Я убью любого, посягнувшего на тебя. Разводись поскорей.
– Он мне не дает развода. И мне его жаль, – вздохнула Ритка.
– Пусть только появится – я с ним сам поговорю. По-мужски. Бессмысленно держать женщину, которая любит другого. Мы ведь с ним друзья. Вернее, были друзьями.
Ритка с интересом наблюдала за Борюсиком и улыбалась:
– Почему ты сказал – были?
– Маргариточка, я – врач. По профессии и по призванию. Максимум вреда, который я способен принести человеку, – это поставить ему хорошую клизму или свести бородавку. И то для его же пользы. А сказал я – были друзьями – только потому, что мужская дружба врозь, когда между ними встает женщина.
– Но ведь Васьки нет. Где же он? – вдруг вспомнила Ритка. Тревожная морщинка прорезала ее лоб.
Юрий Владимирович работал. Вид у него был помятый, настроение на нуле.
– Известная максима: работа – лечит. Начнем лечение. – Юрий Владимирович уставился на кучу смятых бумажек, развернул одну. – «У женщин в голове – фотопленка. То, что в жизни позитив, у них – негатив». Золотые слова. Неужели это я придумал?
Оглушительно затрезвонил телефон и заставил его вздрогнуть. Юрий Владимирович тяжело вздохнул, взял трубку:
– Шевчук слушает.
– Пап, это я, меня пару дней не будет, – затараторила Диана. – Я хочу проведать маму.
– Диана! – закричал Юрий Владимирович. – Ничего ей не говори про Амалию, слышишь! Прошу тебя.
В кабинет Амалии влетел Толик.
– В чем дело, Анатолий? Отдышись. За тобой волки гнались? – удивленно подняла на него глаза Амалия.
– За мной гонится потрясающая новость, Амалия Станиславовна! – тяжело дышал Толик. – Мужа Маргариты Викторовны убил некто доктор Медведев. Он сам это сказал.
Амалия потрясенно смотрела на Толика:
– Я ничего не поняла. Теперь медленно и подробно. Тот самый Медведев? Который близкий друг Никитиных-Шевчуков? Тот самый Медведев, который уже проходил по делу о покушении? Тот самый Медведев… Ай да Анатолий! Хорошую новость принес. Теперь милиция быстро разрешит эту неразрешимую задачку.
Борюсик пробирался в студию. Михаил и Ольга Алексеевна как раз выходили оттуда.
– Нельзя, чтобы каждая жизненная неудача загоняла вас в угол, – говорила Ольга Алексеевна Михаилу. – Нужно помнить, что завтра будет новый день. Надо пободрее себя вести, расправить плечи, взглянуть в будущее с оптимизмом…
Ольга Алексеевна встретилась взглядом с Борюсиком:
– О! Вы были на записи?
– Нет. Я только пришел. – Борюсик повернулся к Михаилу. – Приветствую. Как детишки? Как супруга себя чувствует?
Михаил помрачнел, махнул рукой прощаясь и пошел к выходу.
Ольга бросилась следом:
– Михаил, подождите меня.
– Ольга Алексеевна, мне нужно поговорить… – удержал ее Борюсик. – Я вас надолго не задержу. Вы зря погорячились, что запись программы с Василием прошла без опасной мистики. Василий исчез.
Ольга Алексеевна сразу забыла о Михаиле:
– Я знала. Должно было что-то случиться! Программу нужно закрывать. Погодите, погодите, Борис Михалыч, вы же вчера сказали, что убьете его?
– Я его не убивал, – возразил Борюсик.
– Скажите честно, тут замешана женщина? Я слышала, что вы были поражены известием, что Василий – ее муж, – внимательно посмотрела на него Ольга Алексеевна. – Как романтично… Убить соперника…
– Это романтично только в романах. А в жизни смерть – это грязно и страшно. Ольга Алексеевна, вы должны помочь найти Василия. Нужно как можно скорее выпустить в эфир записанную программу с его участием. Вы сможете это устроить? Прошу вас, от этого может зависеть жизнь человека!
В офисе «СуперНики», напротив Татьяны, сидела Елизавета Андреевна. Подтянутая, с прямой спиной, в шляпке, перчатках – она была сама изысканность.
– Татьяна Николаевна, я к вам по весьма необычному делу. Вы знакомы с Доминикой Никитиной? – осведомилась гостья.
Татьяна, с интересом разглядывавшая посетительницу, ответила:
– В общем-то, да.
– Я от нее с поручением. Вернее сказать, с просьбой. В связи с тем, что она просила меня выяснить информацию, которая может быть конфиденциальной, давайте обменяемся паролями, – с невозмутимым видом сказала Елизавета Андреевна.
– Может, я не расслышала, чем мы с вами будем обмениваться? – недоверчиво переспросила Татьяна, и гостья терпеливо повторила:
– Паролями. Я должна доказать вам, что действую от имени и по поручению Никитиной. А вы должны мне поверить. Спросите меня, пожалуйста, о ситуации или факте, который знаете только вы с ней.
– Это странная игра. Не уверена, что она мне нравится. А если я позову охрану? – поднялась Татьяна, но Елизавета Андреевна задержала ее:
– Вы можете очень помочь Доминике, как в свое время она помогла вам, оставив в компании, несмотря на некоторые личные… нюансы. Оставила с высокой оценкой ваших профессиональных качеств. Несмотря, повторяю, на некоторые щекотливые обстоятельства.
– Допустим… Что я делала в этом кабинете, когда Никитина застала меня при этих самых обстоятельствах?
– Массаж шеи Сергею Анатольевичу.
Татьяна изумленно опустилась на стул.
– Доминика сказала, что вы знаете ее почерк, – продолжала Елизавета Андреевна, протягивая Татьяне листок бумаги. – Вот эти вопросы она хотела задать вам. Ее интересует не столько смысл сделок, проведенных в ее отсутствие, сколько позиция в них Маргариты. А также какие были альтернативы и от кого они исходили.
– Да, это писала Доминика, – задумчиво пробормотала Татьяна и углубилась в чтение. Дочитав до конца, она подняла внимательный взгляд на гостью. – Но это закрытая коммерческая информация.
– Доминика это знает, – кивнула та. – Она сказала, что вы можете не называть компании-партнеры и не указывать никакой коммерческой конкретики. Просто сообщите, были ли сделки или договоры, по которым Маргарита имела особое мнение, отличное от мнения других.
– Какие украшениям вы видели на Доминике? – решила еще раз все проверить Татьяна.
– Кольцо – небольшое, но изящное. Это свадебный подарок ее мужа – Сергея Анатольевича. Потом она подарила его Маргарите, та вернула кольцо обратно.
– Ладно. В конце концов, я не нарушу конфиденциальности. Слушайте, – решилась Татьяна.
Артем поехал в санаторий. Дежурная приветствовала его как хорошего знакомого:
– А, это снова вы? Опять насчет Никитиной?
Артем кивнул и спросил:
– Скажите, ваша сменщица так и не объявлялась?
– Баба Валя? Которая отдала вашу грушу? – припомнила дежурная. – Молодой человек, я ведь вам уже говорила, уволилась она, уволилась. Нечего ей здесь больше делать.
– Не может быть, чтобы вы не знали, где ее искать, – возразил Артем.
– Может, и знаю, но мне в ваши дела лезть неохота. Я и так наболтала много лишнего. Думаете, я газеты не читаю и телевизор не смотрю? Ни для кого не секрет, что вы там войну затеяли. Только учтите, я не собираюсь быть случайной жертвой ваших разборок. Вы, может, человек и хороший. Да только у вас здесь свой интерес есть. А мне-то что? Чего ради рисковать-то?
– Понял. – Артем порылся в кошельке и протянул дежурной деньги.
Она обиделась:
– Ничего вы не поняли. Я ваших денег не возьму.
– Простите, я не хотел вас обидеть, – извинился Артем. – Но вы же знаете, произошло покушение на жизнь человека. И если сейчас не остановить преступника, может случиться непоправимое.
– Так и быть. Скажу вам по секрету. А то уж больно симпатичная была ваша Никитина. И щедрая. – Дежурная поманила пальцем Артема. – Баба Валя должна сегодня прийти за расчетом. Обещала ко мне заглянуть. Можешь ее подождать.
– Спасибо.
– Только не здесь же! Пойди погуляй. А когда она объявится, я тебе дам знать.
Артем поцеловал дежурной руку, она от неожиданности отдернула ее. Артем только направился к выходу, как навстречу ему вошла пожилая женщина.
– Баб Валь, привет, – громко поздоровалась дежурная. Артем оглянулся. – Баб Валь, тут к тебе один парень. Ты только не волнуйся, он свой. Ответь ему на один вопрос, и все.
Баба Валя попыталась уйти, но Артем преградил ей путь.
– Что вы от меня хотите? Я ничего не знаю, – залепетала она.
Артем полез рукой в карман пиджака, и баба Валя сжалась. Артем достал портрет Сергея в кепке и протянул бабе Вале:
– Вы ничего не говорите. Просто кивните головой, если это тот человек, который взял у вас боксерскую грушу.
Баба Валя осмотрелась по сторонам, потом взяла в руки фотографию.
– Нет, не он. А вот кепка и усы похожи. Но это не он.
Виктория Павловна и Петров мирно беседовали. Она был спокойна и задумчива, Петров, напротив, оживлен и энергичен. Его радовало возобновление отношений с Анной Вадимовной:
– Виктория Павловна, дорогая, вот все, как вы и просили. – Петров положил на стол папку.
Виктория с подозрением взглянула на нее:
– Что здесь?
– Уголовное дело. А точнее – несколько уголовных дел, по которым проходили Косарева и Топорков. – Петров открыл папку и достал листы с записями. – Я поднял наши архивы, и смотрите, что обнаружил. Оказывается, в те годы, о которых вы спрашивали, в Радужном действительно орудовала шайка аферистов.
Вернее, орудовали они по всей области, особенно там, куда на наши озера съезжались курортники. А штаб у них был в Радужном. И верховодили в ней Косарева и Топорков. Надежда Косарева была главным организатором всех преступлений. А Топорков, по прозвищу Крокодил, был ее правой рукой и, соответственно, исполнителем.
– А можно подробнее узнать об их преступлениях? – заинтересовалась Виктория Павловна.
– Разумеется! – Петров достал из стопки документов лист и протянул его директрисе. – Вот перечень их делишек. Полюбуйтесь. Но самое главное – преступники отсидели только по двум делам. А остальное так и не удалось доказать.
– А как же Наташка Косарева? Она по вашему ведомству не проходила? Это очень важно.
– Наталья Косарева? Я не нашел о ней сведений. Но, если это так важно, я могу навести справки у наших соседей. Кстати, есть еще один след. Надежда Косарева и Топорков были замешаны в одном серьезном деле. С нанесением тяжких телесных. Но так как жертва оказалась из соседнего района, дело передали в другое отделение милиции. Надо поспрашивать ребят, может, там что нароется… А зачем вам эти старые дела понадобились?
– Олег Иваныч, – возразила Виктория Павловна, – старых дел не бывает Иногда и через девятнадцать лет старые дела так дают о себе знать, что ой-ой-ой. Мы очень на тебя рассчитываем. И я, и Аня.
– Виктория Пална, для вас – все что угодно. Просите меня обо всем. Что могу – то сделаю.
Виктория Павловна задумчиво посмотрела на следователя:
– Странно. И почему ты, товарищ Петров, для меня так стараешься?
– Потому, что добро помню. Кто, как не вы, Виктория Пална, мне постоянно говорил: не гони лошадей, Петров, умей ждать. Вот я и не торопился, – Олег Иванович игриво подмигнул. – Виктория Пална, вы не поверите, а я таки дождался. Анечка согласилась стать моей женой. Вы представляете, она мне позвонила и говорит: приходи. Я-то думал: провожу ее домой, хотя бы побуду немного рядом, голосок услышу. А тут такое! Да я, да я был готов на руках ее нести до самого дома!
Петров просто сиял от счастья, а Виктория сидела мрачнее тучи.
– Погоди. Это что же, про замужество она так тебе прямо и сказала? Мол, выхожу за тебя, Петров, замуж?
– Ну, не прямо… Она сказала, что ей нужно привыкнуть к этой мысли. Устала она быть одинокой. А я ведь человек надежный. Ей со мной хорошо будет. Я сделаю все, чтобы ей было хорошо. У нас ведь еще дети могут быть. И совсем полноценная семья получится, – радовался Петров.
Виктория Павловна с сомнением покачала головой:
– Не хочу тебя разочаровывать, Олег Иваныч, но в этом деле простой расчет, даже самый правильный, не всегда приводит к желаемому результату. Вроде все верно рассчитал… А потом нахлынет чувство, сметет все на своем пути… Безрассудно и нерасчетливо.
