Текст книги "Возвращение из ночи"
Автор книги: Елена Свиридова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 19 страниц)
Вдруг в палате скрипнула дверь. Анна вскрикнула, открыла глаза и увидела, как к ней приближается медсестра в белом халате. Это было словно в тумане, то ли во сне, то ли наяву...
– Вероника, я задремала и видела страшный сон, – прошептала Анна, с трудом приходя в себя.
– Не волнуйтесь, сейчас я сделаю вам успокоительный укол, и вы можете спокойно продолжать спать. Ничего плохого больше вам не приснится.
– Сначала было так красиво, так хорошо, а потом – потом опять этот ужас...
Вероника улыбнулась.
– Ничего, сейчас все пройдет!..
Она взяла в руки шприц и, продолжая улыбаться, наполнила его содержимым из прозрачной склянки и ловким, привычным движением сделала Анне укол в руку повыше локтя...
Через несколько минут, в плаще, с сумкой через плечо, медсестра вышла из здания больницы через служебный вход, быстро огляделась по сторонам и направилась к проходной...
Прошло еще какое-то время, и у въезда в клинику раздался рев сирены скорой помощи. Она въехала в распахнувшиеся вороты и направилась к корпусу, где лежала Анна. У входа в корпус из машины выскочили санитары с носилками, врачи и бросились в здание. Пробыв там какое-то время, они снова появились во дворе. Санитары теперь шли неторопливо и несли носилки, на которых, накрытая белой простыней, неподвижно лежала Анна. Рядом молчаливо шествовал врач.
Какой-то высокий мужчина в темном плаще, стоя в тени за деревьями и оставаясь незамеченным, с интересом наблюдал за тем, что происходит в больничном дворе.
Вот распахнулась задняя дверца скорой. Санитары приподняли носилки. Врач, мельком взглянув на Анну, накинул простыню ей на лицо...
Медленно развернувшись, скорая двинулась к воротам и покинула территорию больницы...
В тот момент, когда она выезжала на улицу, одинокая фигура человека в темном плаще торопливо двинулась в глубину парка и словно растворилась между деревьями...
Дмитрий Сергеевич в здании тюрьмы уже около часа через решетку разговаривал с Фрэнком. Поначалу рокер вел себя заносчиво, явно не желая вступать ни в какие контакты, но постепенно Дмитрию удалось сбить спесь со своего собеседника. Он спокойно приводил все новые доводы, опираясь на известные ему факты. Фрэнк начал прислушиваться, выражение его лица его стало меняться, в нем вместо нагловатой развязности появилась скрытая тревога. Все доводы этого въедливого мужика сводились к тому, что он, Фрэнк, из обычного хулигана, даже разбойника превращался в наемного убийцу, а это была уже совсем другая статья.
– Все равно ничего не докажешь! – рявкнул Фрэнк с отчаянной злобой.
– Элементарно, – усмехнулся Митя. – В моем досье на тебя указана точная дата, когда ты сменил крышу. Это было двадцатого апреля, через два дня после гибели твоего друга...
– Да пошел ты... – проворчал Фрэнк, понимая, что его позиции катастрофически слабеют.
– Я вот чего понять не могу, – задумчиво произнес Митя, не обращая внимания на брошенную реплику. – Как же ты мог работать на него? Ведь он, своими руками, убил твоего лучшего друга!
– Тот был не прав... – хмуро произнес Фрэнк после минутной паузы.
– Ну и что? Знаешь, даже если бы мой друг был неправ кругом, десять раз, я бы все равно его не предал, даже за миллион долларов! – возмутился Дмитрий Сергеевич.
Фрэнк тупо уставился на него.
– Да ладно врать! За миллион баксов любой кого хошь продаст!
– Ошибаешься. Это тебе только кажется. На самом деле настоящее мужское братство не продается ни за какие деньги. Его нельзя ни продать, ни купить, ни поменять, оно – как божественный свет, только не каждому дано это увидеть.
Фрэнк слушал с напряжением, понимая с трудом сказанное. Митей. Потом неожиданно его лицо приняло осмысленное выражение и он произнес с обидой и злостью.
– И за каким хреном вы отпустили меня?
– А за каким хреном ты нам нужен был? – усмехнулся Митя. – Я сыщик, а не воспитатель молодежи!
– Жаль... – вдруг сказал Фрэнк. – Лучше бы вы тогда забрали меня, морду набили, а потом выслали куда-нибудь... Не сидел бы я сейчас в тюряге.
– Насчет морды – это мы можем, – снова усмехнулся Митя. – А вот по части ссылок обращайся в другое ведомство. А потом, ты же сам сделал свой выбор!
– Дурак был, – буркнул Фрэнк.
– А сейчас поумнел, что ли?
– Может и поумнел.
– Свидание окончено, – раздался голос дежурного.
– Ладно, умней дальше, – сказал Митя вставая.
– А ты заходи, дядя, с тобой интересно.
– Как-нибудь загляну.
По дороге из тюрьмы Дмитрий Сергеевич подумал о том, что вот и еще один пробел в досье на господина Реброва заполнен, и в нем остается все меньше и меньше белых пятен...
Молоденькая медсестра Вероника возвращалась домой после дежурства. Она вышла из метро и направилась по переулку в сторону своего дома. Идти было недалеко, всего минут десять, не больше, но дорога проходила через пустынный переулок, слабо освещенный тусклыми фонарями. Она торопилась, вдруг за спиной послышались чьи-то шаги. Она пошла еще быстрее, не оглядываясь, но шаги раздавались сзади все ближе и ближе. До дома оставалось совсем не далеко, и она побежала бегом, во дворе с трудом перевела дыхание, испуганно оглянулась, но никого не увидела. Только какая-то тень мелькнула и исчезла за углом дома. Или это ей только показалось?..
В подъезде, как всегда, было темно, кто-то постоянно выворачивал лампочку. На ощупь поднявшись по ступенькам, ведущим на площадку перед лифтом, она услышала чье-то сдавленное дыхание. Или это ей тоже показалось? Осторожно протянула руку, нащупала кнопку вызова лифта... Вдруг кто-то сзади крепко схватил ее и быстро оттащил в темноту. Она попыталась вскрикнуть, но ей крепко зажала чья-то сильная рука. И в тот же момент раздался негромкий щелчок, короткая вспышка огня... Потом в подъезде быстро промелькнули какие-то тени и бесшумно устремились вверх по лестнице.
Медсестра, совершенно онемев от страха, чувствовала, что ее крепко сжимают в объятиях, но она даже не пыталась вырваться, просто стояла неподвижно, словно оцепенев, в углу подъезда, плотно прижавшись спиной к сильному мускулистому телу невидимого ею человека.
– Пошли, – прошептал он ей в самое уха и осторожно повел к выходу.
После кромешной темноты в подъезде вечерний двор казался ярко освещенным и светлым. Чуть в стороне стоял джип с потушенными фарами. Здоровенный парень подтащил к нему медсестру, молча открыл дверцу и помог девушке забраться на заднее сиденье.
– Все в порядке, Коля? – спросил Митя, сидевший на водительском месте.
– Да, успели вовремя. Думаю, ребята уже его взяли, скоро появятся.
Джек, сидевший впереди рядом с Митей, обернулся к девушке, крепко сжал ее руку.
– Ты в порядке, Веронюшка?
– Вполне, – ответила девушка, с трудом сдерживая охватившую ее дрожь.
– Умница. Молодец. Прости, что пришлось подвергнуть тебя такому испытанию.
– Ничего, Евгений Борисович. Я ведь понимаю, что это было необходимо.
– Успокойся, все позади. Трясучку твою мигом снимем, – Джек пересел к ней на заднее сиденье, взял за обе руки. – Спасибо. Ты нам здорово помогла. А теперь расслабься, закрой глаза... Сейчас все пройдет...
Девушка прикрыла глаза и очень скоро впала в приятное забытье. Словно в красивом сне перед глазами поплыли яркие цветные картины, пустынный берег лазурного моря, белые гребешки волн, отражающие блики солнца...
Она не видела, как из подъезда двое здоровенных парней вывели третьего со скрученными за спиной руками. Он шел, опустив голову вниз, злобно произнося ругательства, но никто на это не обращал внимания. Его подтащили к микроавтобусу, стоявшему за углом дома, быстро втолкнули в него. Машина тронулась с места, обогнула дом, следом за ней выехал со двора джип Гранд Чероки и, держась за микроавтобусом на небольшом расстоянии, покатил по переулку...
В детективном агентстве Митя и Джек бурно обсуждали и анализировали последние события.
– Мне кажется, постепенно Герман начинал все больше тяготиться присутствием в доме явно психически нездоровой женщины, которую он все еще любил и главным виновником болезни которой был он сам, – размышлял вслух Джек. – Ее печальный, растерянный вид, ее отрывочные фразы, лишенные всякой логики, стали для него постоянным живым укором. Это, естественно, раздражало его. В конце концов тайные угрызения совести, а также совет преданного доктора, побудили его отправиться на поиски психиатра...
Вдруг в помещение буквально ворвался Белов и спросил прямо с порога.
– Где Анна?
– Ленечка, прости, мы не успели тебя предупредить, – ласково сказал Джек, с сочувствием глядя на друга.
– Что? О чем предупредить? Что с ней случилось?!
– Не волнуйся, Леня, – ответил Митя. – Она в полной безопасности. Мои ребята глаз с нее не спускают.
– Я могу увидеть ее?
– Подожди немного. Как только мы все закончим, ты получишь ее в целости и сохранности, но сейчас нельзя рисковать.
– Когда все закончится? – спросил Белов измученным голосом.
– Мы как раз и говорим об этом, – мягко сказал Джек. – Понимаешь, ночка выдалась бурная! Да ты садись, будь как дома!
Белов уселся в кресло у окна и стал молча курить одну сигарету за другой.
– Леня, ты все сейчас поймешь, – сказал Джек. – Мы разыграли спектакль. Теперь срочно решаем, как поставить финальную сцену. Почти все концы с концами сходятся, но остается кое-что неясное. Например, где господин Ребров и что еще он захочет предпринять.
– Мы крепко сели ему на хвост, и он сделал уже много ошибок. Сейчас, я думаю, он затаился где-то в ожидании получения информации, – вмешался Митя. – Мы предполагали, что он сделает еще одну попытку убить жену. Скорее всего, он попытается сделать это чужими руками... Возможно, через медперсонал... Так оно и произошло.
– Что?! – закричал Белов.
– Да ничего! Я же говорю, это специально продуманный спектакль! – Джек положил руку на плечо Белову. – Герман "подкупил" мою ассистентку, она, якобы, сделала Анне смертельный укол, после чего мы демонстративно вызвали скорую, погрузили Анну на носилки, накрыли ей лицо, чтобы было впечатление летального исхода, и увезли в надежное место. Сама Анна в это время крепко спала и даже не подозревала о том, что происходит. Сейчас, конечно, она уже в курсе, ребята ей все рассказали. Каков должен быть следующий ход Германа, как ты думаешь?
– Убрать медсестру, – произнес Белов.
– Правильно, Ленечка, и именно это он и попытался сделать, естественно, руками наемного киллера. – Сказал Митя.
– А что с медсестрой? – немного оживившись, спросил Белов.
– Она тоже в надежном месте, – сказал Митя.
– Мы очень эффектно вывезли ее на той же "скорой", – увлеченно продолжал рассказывать Джек. – Митькины ребята отлично исполнили роли санитаров два раза подряд, а сам Дмитрий Сергеевич настолько вошел в образ врача, что хочет теперь поменяться со мной местами. Понимаешь, Леня, нам было совершенно необходимо, чтобы до Германа как можно скорее дошла информация о гибели Анны и моей ассистентки... Как ты считаешь, я гожусь в детективы?
– Ну, ребята, вы даете! – произнес Белов с восхищением. – А где, если не секрет, наемный киллер?
– Да здесь, в соседней комнате. Такая мразь, даже смотреть противно... – устало произнес Митя. – Мои ребята с ним занимаются...
– Заканчиваем это дело и открываем свой оригинальный психо-криминальный театр, – засмеялся Джек. – Пойдешь к нам на роль героя-любовника?
Внезапно распахнулась дверь офиса, ведущая во внутреннее помещение, и на пороге появился Стас, занимавшийся средствами массовой информации, с видеокассетой в руках.
– Извините, я не хотел вас беспокоить, Дмитрий Сергеевич, но, по-моему, это важный сюжет.
– Показывай! – сказал Митя.
Сюжет, проходивший в разделе криминальной хроники, был следующего содержания. Рано утром во дворе своего дома неизвестная дама, спешившая на работу, обнаружила изуродованный труп женщины, по всей видимости разбившейся при падении из окна. Она вызвала милицию. Оперативная группа срочно выехала на место происшествия... Личность погибшей установлена. Это – ведущая телепередачи об аномальных явлениях Жанна Арнольдовна Волкова... По факту ее гибели возбуждено уголовно дело, ведется расследование. Предполагается, что она совершила самоубийство, но это только одна из возможных версий...
– Да, вот это я не сумел предусмотреть! – Огорченно воскликнул Джек. – Ведь я собирался даже встретиться с ней, но потом совершенно упустил это из виду!
– Ты думаешь, она тоже стала жертвой господина Реброва? – спросил Митя.
– Даже не сомневаюсь! Чтобы не тратить зря время на поиски психиатра, Герман обратиться за помощью именно к Жанет. Теперь это совершенно ясно... Воспользовавшись ее рекомендацией, он и попал ко мне... Все это – чистая случайность, фатальное совпадение, которое он, конечно же, не мог предвидеть... В конце концов, вероятнее всего, по совету той же Жанет он и решил окончательно избавиться от жены. Но "убив" ее с помощью "подкупленной" медсестры, он в душе пожалел о содеянном, поскольку по-своему, все-таки, любил Анну. Именно за это он и решил отомстить прорицательнице, давшей ему опрометчивый совет. Я думаю, именно такова логика его поведения.
– А я думаю, с Жанет все гораздо проще, – сказал Митя. – Герман просто решил избавиться от нее, как и от всех предыдущих своих жертв. Все та же схема, сначала убить чьими-то руками, а потом избавиться от убийцы. А ты что думаешь, Леня?
– Мне кажется, эта схема работала во всех случаях, пока дело не касалось Анны... – произнес Белов. – Если уж он решился убить ее, то кто-то должен был понести за это наказание! Вот он и наказал Жанет! Скорее всего, вы оба правы... То есть мотивом было и то, и другое. Но лично мне, в сущности, совершенно наплевать на эту колдунью – злоумышленницу! Да что там! Я бы и сам придушил ее собственными руками!
– Какой же ты безжалостный и неблагодарный, Ленечка! – воскликнул Джек. – Ведь если бы ни она, Анна никогда бы не попала ко мне, и, соответственно, не встретилась с тобой! Именно Жанет оказалась необходимым звеном в том самом фатальном стечении обстоятельств, которое объединило нас всех! Поэтому воздай ей должное и, какой бы дрянью она ни была, помолись за ее черную душу!
– Но она подучила Германа убить Анну! – воскликнул Белов.
– А сам бы он не догадался? Я, например, не сомневался, что он предпримет еще одну попытку...
– Какую? – спросил Белов.
– Убить жену, – невозмутимо продолжал Джек. – Эта идея давно поселилась в его подсознании и все последнее время, я уверен в этом, не оставляла его ни на минуту. Он и сам от этого мучился все больше...
– Тебе, кажется, этого подонка тоже жаль?! – возмутился Белов.
– Мне никого не жаль. Просто я выстраиваю логическую линию его поведения, логическую в смысле его собственной внутренней аномальной логики... Эта линия и приведет нас туда, где надо его искать. Он был почти не уязвим, но потом начал делать ошибки, одну за другой. Мы уже говорили об этом. Скорее всего, он и сам это хорошо понимает, и потому чувствует себя сейчас загнанным зверем, разбросавшим по дороге свои загрызенные жертвы... – Джек на минуту задумался и вдруг воскликнул. – Кажется, я знаю, где он... Митя, дай-ка мне свою карту!
– Держи. Я вот что думаю, ну, найдем мы его, а что с ним дальше делать? – Митя встал и прошелся по комнате. – Мы не сделали самого главного, не согласовали наш следующий шаг. Действовать, конечно, буду я, но решение мы должны принять вместе. Дело в том, что даже если найдем и поймаем его, сдадим в наши замечательные правоохранительные органы, то совершенно еще не факт, что он не сумеет откупиться и выкрутиться.
Джек посмотрел на него и задумчиво произнес.
– Митенька, я врач и гуманист, но что, если убрать его незаконными методами?
– Не хотелось бы... лишаться лицензии... – задумчиво произнес Митя.
– А мне больше всего на свете не хотелось бы лишиться любимой женщины! – сказал Белов.
– Что ж, за любимую женщину, пожалуй, можно убить, – вздохнул Митя. – Ленька бы убил, это точно, да и я, наверное, тоже...
По ночному шоссе медленно двигался джип Град Чероки с притушенными фарами. За ним, соблюдая небольшую дистанцию, ехали еще три машины на некотором расстоянии друг от друга. Вдоль дороги темной мрачной стеной возвышался лес. Вдруг впереди, с правой стороны, показался просвет, в котором виднелись неясные силуэты каких-то построек. Выглядело это место угрюмым, нежилым, заброшенным.
– Это здесь, совершенно точно, – сказал Белов Мите. – Вот тут меня вынесло на обочину...
Митя достал карту, на которой красным крестиком было помечено какое-то здание недалеко от шоссе.
– Если Джек не ошибается, а он никогда не ошибается, – сказал Митя, – мы совсем рядом. – Сейчас запаркуемся, а дальше пойдем пешком.
Джип три раза мигнул фарами, следовавшие за ним машины стали разворачиваться и поочередно сворачивать в лес.
– Мне можно с тобой? – спросил Белов Митю.
– Нет, Ленечка. Ты уж извини, но это дело профессионалов. Подожди в машине, надеюсь, операция не займет слишком много времени.
Почти на ощупь, но очень аккуратно перебравшись через неглубокую придорожную канаву, джип въехал на маленькую, еле видную в темноте поляну и остановился. Митя выключил зажигание.
– Удачи тебе, – тихо сказал Белов.
– Говорят, она сопутствует пьяным и влюбленным... – усмехнулся Митя. – Будем надеяться, и мне повезет... – Он выпрыгнул из машины и исчез в темноте, двое здоровенных парней бесшумно последовали за ним.
Остальные, поставив машины в разных местах, незаметно двигались по краю леса, занимая свои позиции между дорогой и домом.
Вскоре Митя и двое его ребят оказались у высокого полуразвалившегося забора, за которым возвышался темный силуэт большого дома. Ничто здесь не подавало никаких признаков жизни.
– Похоже, тут и вправду никого, кроме приведений нет... – прошептал один из ребят.
Но вдруг, как только Митя начал осторожно приоткрывать калитку, откуда-то послышалось негромкое хриплое рычание. Еще движение, и за забором громыхнула железная цепь.
– Смотри-ка, здоровенный какой! – произнес второй парень.
– Вроде, черный терьер, – тихо сказал первый. – С таким не очень приятно разбираться в темноте. Боюсь, лапу не подаст.
– Приготовь снотворное, – сказал Митя.
Парень вытащил пистолет и бесшумно выстрелил в темноту. Пес жалобно взвизгнул и затих.
– Пошли, – Митя рывком распахнул калитку, вошел на участок и направился в самую его глубину, где возвышался заброшенный дом. У крыльца он остановился, сделал ребятам знак рукой. Один замер у крыльца, а другой крадучись обошел дом и встал у заколоченного окна с другой стороны. Потом Митя осторожно поднялся по скрипучим старым ступенькам и толкнул дверь. Она не подалась. Он вытащил связку отмычек, и, поковырявшись в замочной скважине, довольно быстро справился с замком.
Внутри пахло пылью и затхлостью, где-то наверху, видимо на чердаке, уныло завывал ветер. Митя включил фонарь и стал осматривать помещение. На полу валялся какой-то старый хлам, окна были закрыты изнутри старыми провисшими ставнями, стены кое-где осели и покосились. Казалось, этот дом давно покинут. Но вдруг что-то стукнуло наверху, и через мгновение под потолком засветилась тусклая лампа без абажура. Митя взялся за кобуру, нащупал гладкий металл пистолета, быстро огляделся.
– Брось оружие, – произнес сверху, из темноты чей-то голос, который показался Мите очень знакомым.
– А если не брошу? – спокойно ответил он.
– Два раза я не предупреждаю, – снова прозвучал такой мучительно знакомый голос.
– Ладно, – сказал Митя. – Я кладу оружие. Спускайся. – Он вытащил пистолет из кобуры.
– Бросай в угол!
– Бросаю. – Митя швырнул пистолет на пол и стал смотреть наверх, туда, откуда доносился голос. Там была лестница, ведущая, видимо, на второй этаж. Но на лестнице никто не появился. И тут Митя почувствовал спиной, именно спиной, что кто-то появился в помещении. Он развернулся мгновенно, отскочил в сторону. В тот же миг, буквально в нескольких сантиметрах от него, пролетел длинный острый кинжал и вонзился в деревянную стену.
Какое-то время в помещении царила полная тишина, потом в полумраке со стороны лестницы раздался легкий шорох и все тот же голос произнес из темноты.
– Вот так встреча.
Перед Митей стоял человек, лицо которого находилось в тени, но все равно не узнать его было невозможно. Весь облик, фигура – нет, не могло быть такого поразительного сходства!
Они учились вместе на юрфаке, в одной группе, они три года были довольно близкими друзьями! А Толик Зарубин считался лучшим студентом не только в группе, но, пожалуй, и на всем факультете. Он был остроумен, желчен, честолюбив и необычайно талантлив, все у него получалось легко. Многие ненавидели его, не в силах преодолеть зависть. Ему пророчили блестящую карьеру, но на четвертом курсе с ним что-то случилось. Получилось так, что Митя первым узнал об этом. Именно ему Толик сообщил с печальной иронией в голосе, что нечаянно убил человека. Просто произошла дурацкая стычка, у Толика оказался пистолет, он выстрелил... Вот, собственно, и все. Ни о какой карьере, конечно, теперь не могло быть и речи. Митя обещал подумать, посоветоваться, что можно сделать, они договорились встретиться завтра... Но на другой день Толик бесследно исчез, исчез почти на пятнадцать лет...
Митя стал лихорадочно соображать, как повести себя в этой неожиданной ситуации. Проще всего, конечно, было дать сигнал ребятам, забрать Толика и сдать в прокуратуру. Но первое решение, которое приходит в голову, не всегда оказывается самым верным. Так можно было поступить с господином Ребровым, но не с Толиком Зарубиным, который много лет жил под чужим именем и, вероятно, обезопасил свое существование в значительно большей степени, чем можно было предположить...
– Да, интересная встреча, – сказал Митя. – Что ж, здравствуй, Анатолий. Поговорим? Или как?
– С тобой сколько человек? – деловито спросил Герман.
– Пятеро, – ответил Митя.
– Ладно, поговорим. Давно, все-таки, не виделись, – он усмехнулся, и эта усмешка тоже была такой знакомой! – Правда, ты и так, наверное, все обо мне знаешь, то есть о Германе Реброве, которого ты, наконец, выследил.
– Все, или почти все – трудно сказать, – задумчиво произнес Митя. – Пожалуй, я одного не знаю – когда и почему ты стал убивать? Сразу после того, как исчез, ил позже?
– Интересный вопрос, – засмеялся Герман. – В твоем вкусе. Ты всегда любил философствовать. Я же, в отличие от тебя, никогда не был многословен. Может быть, в последнее время... Старею, видно.
– Ты стал убивать, потому что тебе понравилось? Вошел во вкус и уже не мог остановиться? – спросил Митя.
– Нет, совсем по-другому... Ты говоришь так, словно я маньяк какой-нибудь. А я избавлял эту землю от некоторых людей из самых высших побуждений.
– Чтобы обезопасить себя?
– Опять же нет. Это был бы чисто шкурный интерес. Нет, Митенька, я уничтожал их не из боязни за свою шкуру, а из страха за судьбу человечества. Согласись, далеко не каждый достоин жить в этом мире.
– Вопрос спорный, – задумчиво произнес Митя. – Даже если предположить, что некоторые твои жертвы были отъявленными мерзавцами, я не уверен, что это распространяется на всех. Неужели это касается и твоей жены?
Герман вздрогнул, печальная тень пробежала по его лицу, но он быстро овладел собой и сказал почти безразличным голосом.
– Я очень любил ее. Она была единственной, кого я вообще любил в этой жизни...
– Но ведь ты ее использовал? Это правда? – пытливо спросил Митя.
– И ты, самый здравомыслящий человек, которого я знал в своей жизни, ты веришь в этот бред? Как я мог использовать ее?
– Ты использовал ее способности, ее особое видение, чтобы определить отношение людей к себе! А потом, когда ее невозможно стало использовать дальше, ты упрятал ее в психушку. Но в какой-то момент ты испугался, что она, действительно, выздоровеет и все вспомнит. И тогда ты принял решение избавиться от нее навсегда! Разве не так?
– Нет, все не так! Я, действительно, хотел вылечить Анну... Но потом понял, что никто не состоянии избавить ее от мучений! Она слишком сильно страдала, это стало невыносимо... И я решил избавить ее от всех страданий, раз и навсегда!
– А заодно и себя! – с уверенностью сказал Митя.
– О, какая ужасная путаница царит вокруг! – воскликнул Герман.
– Я бы не сказал, что здесь особая путаница, – тихо произнес Митя. – По-моему, все ясно. Шесть человек мертвы. Ты виновен в их смерти. Еще четверо сидят за решеткой, также по твоей вине. Все материалы у меня в руках.
– Ну, и какой твой следующий ход? – спросил Герман с усмешкой.
– Я даю тебе двадцать четыре часа, чтобы ты убрался отсюда навсегда, – спокойно сказал Митя. – Делай что хочешь, уезжай за границу, меняй имя, но не появляйся больше никогда. Если мы встретимся еще хоть раз, эта встреча для тебя будет последней.
– Какое потрясающее благородство! Честный сыщик отпускает убийцу в память о старой студенческой дружбе! Я этого никогда не забуду, Митя!
– Прощай, Анатолий, – Митя направился к двери.
– Прощай, друг, – произнес Герман насмешливо. – Ты никогда меня больше не увидишь!
– Ну что? – спросил Белов Митю, когда тот устало сел на водительское сиденье джипа.
– Ничего... Я отпустил его.
– Что?! – закричал Белов. – Ты отпустил убийцу? Как ты мог?
– Леня, это очень простой ход. Понимаешь, мы вместе учились. Я разыграл благородство на почве старой дружбы. Я уверен, что он замышляет еще что-то. Он умный, хитрый, совершенно сумасшедший и очень опасный убийца! И если он до сих пор на свободе, это говорит только о том, что у него очень надежная и высокая крыша! Мы должны установить все его оставшиеся связи, как бы высоко они не восходили, и, может быть, предотвратить новые убийства! Ты сам втравил в это расследование, и теперь я уже ни за что не остановлюсь!
– Господи, Митька! Какой же ты умный, и бесстрашный, черт возьми!
В это время они увидели, как из распахнувшихся ворот в старом покосившемся заборе медленно выезжает сверкающий лаком лимузин и, отблескивая металлом в просветах между деревьями направляется в сторону шоссе. Выбравшись на ровный асфальт, он мгновенно набрал скорость и тут же исчез из виду.
– Кажется, сработало, – прошептал Митя.
– Поедешь за ним? – спросил Белов.
– Позже.
– А вдруг уйдет? – с тревогой спросил Белов.
– Там ребята на постах, они его поведут...
– А если он их заметит?
– Ничего, они справятся... Профессионалы... Он будет считать, что ему дали уйти...
Прошло еще какое-то время, и Митя стал неторопливо выкатывать свой джип на дорогу. Выехав, наконец, на шоссе, он медленно двинулся в направлении города. И тут он увидел встречный свет фар, подающий условный сигнал.
– Что-то случилось, – озабоченно произнес Митя, нажимая на педаль газа.
На обочине, примерно в километре от заброшенного дома, стоял черный лимузин с тонированными стеклами, окруженными машинами митиных сотрудников. Митя остановился, приоткрыл окно. К нему подбежал молодой парнишка, растерянно пробормотал.
– Дмитрий Сергеевич, его машина заперта... Мы боимся трогать, вдруг сигнализация сработает, или что еще похуже!
– Думаешь, взорвется?
– А кто его знает!
– Идем. – Митя выскочил из машины и бегом направился к лимузину.
Подойдя совсем близко, он направил фонарь сквозь тонированное стекло и увидел Германа, неподвижно сидящего на переднем сиденье. Из его виска ручьем вытекала кровь, а правая рука судорожно сжимала его, митин пистолет...
– Что ж, он вернул мне долг, – с горечью произнес Митя. – Теперь придется все начинать сначала!
– А сейчас что будем делать, Дмитрий Сергеевич? – озабоченно спросил один из сотрудников.
– Вызывать следователя из районной прокуратуры, – уверенно произнес Дмитрий.
– Но у него твой пистолет, Митенька! – взволнованно воскликнул Белов, схватив друга за руку.
– Да, он сумел – таки меня подставить, но другого выхода нет, – размышлял Митя вслух. – Если мы не обратимся к ним сами, они рано или поздно найдут машину с трупом... И тогда я могу, действительно, здорово влипнуть.
– Поганая получилась история, – вздохнул другой митин сотрудник, с отвращением глядя на запертую машину.
– Ничего, бывало и похуже, – сказал Митя, положив руку ему на плечо. – Думаю, сумеем выпутаться. Ну, а если не сумеем, придется вам носить передачу своему шефу!
– Митька, не смей даже мысли такой допускать! – вспыхнул Белов. – Нас шесть человек, мы все – свидетели!
– Да, но вы – заинтересованные свидетели, ты мой друг, ребята мои сотрудники... Ваши показания могут признать необъективными. И потом, никто из вас не был со мной в доме...
– А мы скажем, что были и все видели! – не унимался Белов. – И никто не сможет это проверить!
– Ничего не получится, – усмехнулся Митя. – Он мог заставить меня разоружиться только один на один... Это любому ясно.
В квартире Дмитрия Сергеевича дежурили двое его сотрудников – Стас и Николай.
Анна, забравшись с ногами в кресло, смотрела на экран телевизора. Там показывали очередные вечерние новости.
Когда началась криминальная хроника, Стас и Николай молча переглянулись.
– Может быть, тебе лучше не смотреть? – спросил Стас Анну. – Все-таки, это не очень приятно.
– Нет, я посмотрю. – ответила она. – Я уже столько всего насмотрелась, что ничего со мной не случится!
Вот на экране появилась машина Германа, окруженная сотрудниками районной прокуратуры и местной милиции. Наезд, крупный план... Мертвенно бледное лицо, запекшаяся кровь на виске...
Анна не слышала, что говорил корреспондент. Она видела только, как машину медленно подняли краном и загрузили на специальную платформу... Платформа двинулась по шоссе в сопровождении патруля...
– Наконец я свободна... – прошептала Анна и закрыла руками лицо.
... Прошло несколько дней...
Дмитрий Сергеевич все это время с нетерпением ожидал результатов расследования. Все факты, засвидетельствованные следственной группой, вызванной на место происшествия, говорили о безусловном самоубийстве Германа Реброва. То же самое подтверждалось и заключением медэкспертизы. Казалось, у Дмитрия Сергеевича нет серьезных причин для беспокойства, и все же существовали некоторые моменты, которые волновали его. Например, личное оружие Дмитрия Сергеевича, находившееся в руке покойного, являлось, не смотря ни на что, вполне реальным вещественным доказательством митиной причастности к гибели господина Реброва.
Обнаружив труп Германа с простреленным виском в запертой изнутри машине, следователь, возможно, и признал бы самоубийство господина Реброва совершенно очевидным фактом. Но наличие митиного пистолета осложняло дело и неизбежно заставило его выдвинуть другую версию, версию об умышленном убийстве Реброва самим Дмитрием Сергеевичем. Теоретически это было также возможно, как и самоубийство.
