Текст книги "Бархатные мечты"
Автор книги: Елена Озерова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 21 страниц)
Так они и просидели какое-то время за столом над остатками ужина друг напротив друга. Кира, боясь поднять взгляд, смотрела в свою чашку и не видела Митиного лица.
Митя поднялся.
– Уже поздно. Я пойду… – Интонация была вопросительной.
– Да-да, конечно. – Кира тоже поднялась, все еще избегая встречаться с ним взглядом.
– Я зайду к вам, как только вернусь в Москву, хорошо? – Он снял с вешалки свою куртку и уже взялся за ручку входной двери, но почему-то медлил.
– Митя!
Он оглянулся с порога.
– Пожалуйста… Будьте осторожны!
14
Женя неслышно открыла дверь своим ключом и вошла в квартиру. Ох, наконец-то дома! Дико хотелось принять ванну и лечь спать. Поезд пришел в шесть утра, а за неделю в Питере она жутко вымоталась с непривычки. Утром экскурсии, вечером просмотры, ночью банкеты. В Питере у Майка столь милых друзей, как в Москве, не оказалось, и он прилепился к Жене, даже пытался за ней слегка ухаживать. Сандра тоже прониклась к ней нежными чувствами и везде таскала за собой. В результате после недели напряженной светской жизни Женя просто ног под собой не чувствовала от усталости.
На цыпочках она прошла в комнату. Так и есть – кругом страшный бардак, на столе – тарелки, оставшиеся от ужина, у окна – батарея пустых бутылок из-под пива. Знает она своего муженька! А Андрей спит, как младенец, поперек кровати, одеяло совсем сбилось. Господи, она уже стала забывать, какой он красивый! А выражение лица во сне как у Саньки, такое же безмятежное!
Женя поставила сумку, взяла халат и отправилась в ванную.
Теплые упругие струи приятно покалывали тело. Женя достала новый французский гель для душа, купленный в Питере, и опробовала его. Гель этот ей рекомендовала Сандра, намекнув, что его изысканный аромат неотразимо действует на мужчин. «Сейчас и проверим», – усмехнулась про себя Женя. Она вылезла из ванны, промокнула кожу пушистым китайским полотенцем и, не накинув даже халат, побежала в постель.
Андрей спал, повернувшись лицом к стенке. Она обняла его сзади и прижалась к его крепкой спине всем телом. Пребывание с ним в постели, убаюкивающее ощущение тепла, исходившего от его тела, действовало на нее успокаивающе. Он повернулся к ней, еще сонный, обнял и притянул к себе.
– Вернулась? – Он поцеловал ее сначала в лоб, у самых корней волос, потом спустился губами по щеке к шее.
– Я ужасно по тебе соскучилась, – прошептала Женя еле слышно. Она взяла его лицо в ладони и поцеловала в губы, слегка обводя языком их контуры. Он ответил на ее поцелуй, сначала медленно, а потом со все нарастающей страстью. Потом его губы прошлись по ее груди и стали целовать втянутый живот. Поцелуи становились все нетерпеливее, уже не поцелуи – покусывания. Они вдруг оба почувствовали, что страсть раскручивается стремительной спиралью, затягивая в свой водоворот. Женя поразилась себе и ему – так они давно уже не ласкали друг друга. Но уже через секунду все мысли исчезли. Она застонала от удовольствия, когда его тело оказалось поверх нее. Она сознавала, что он что-то шепчет, какие-то несвязные слова, которые она даже не слышала, потому что она вся дрожала и голова была как в тумане.
Он раздвинул ее ноги рукой, она закрыла глаза, и их тела слились. Движения его были ритмичны и нетерпеливы. Страсть владела ими – такая страсть, как будто они не виделись целые годы. Хотя на самом деле прошло всего несколько дней.
Потом, после всего, он лег рядом на бок, убирая нежными заботливыми пальцами волосы с ее лица. Женя совершенно расслабилась. После пережитого напряжения по всему телу разлилась приятная истома. Она повернула свое лицо к мужу, слегка приподнялась на локте, поцеловала его в висок. Потом откинулась на подушку и тут же заснула.
Андрей полежал еще пять минут, потом тихо поднялся, стараясь не потревожить жену, накинул халат и пошел варить кофе. День начался. Понедельник – день тяжелый.
Кешки сегодня на работе не было, а звонили ему, как назло, через каждые пять минут. «Все, – в который уже раз пообещал себе Андрей, – принесу сюда автоответчик. Невозможно работать!» Он честно пытался вычитать статью о проблемных исследованиях в области лечения раковых заболеваний, переданную ему шефом, и никак не мог сосредоточиться. Статья требовала серьезной правки: куча длиннот, затянутые отвлеченные рассуждения и так далее – весь букет, включая и специальные термины. Хоть заново переписывай! Но автор – медицинское светило, очень полезное шефу, поэтому статья, безусловно, пойдет. Прочитает ли ее кто-нибудь, кроме него, автора и самого шефа, неважно! Может быть, больные начнут читать? Но полезной информации в этой статье – ноль!
Андрей отложил нудное занятие, прошелся по комнате, чтобы размять ноги. Остановился у окна и закурил, стараясь выпускать дым в форточку. За окном ярко светило солнце – шла первая неделя июня. Нудно визжала как всегда ни с того ни с сего включившаяся сигнализация одной из машин, стоявших под окнами. На душе было смутно.
Сегодня утром, когда Женя так неожиданно разбудила его, он вдруг представил себе в этой постели совсем другую женщину. Запах – вот в чем все дело! Женина кожа пахла той же горьковатой свежестью, что и духи Нелли. Андрею казалось, что он обнимает Нелли – отсюда и такая страсть, давно забытые ощущения! А потом – чувство вины перед женой…
Андрей небрежно стряхнул пепел и глубоко затянулся. За пять лет брака сексуальное влечение к Жене успело притупиться. В постели с ней не было острого чувства новизны, всегда так привлекавшего Андрея и заставлявшего его раньше путешествовать от девушки к девушке. Женя уже как бы он сам, часть его. Он не стал ее меньше любить, просто любовь перешла в другое качество. Расстаться с Женей? Нет, об этом и думать нечего, это просто невозможно! Но…
Андрей снова вернулся за стол, раскрыл записную книжку и нашел нужный номер. И, когда в трубке раздался знакомый прохладный голос, он почувствовал, как екнуло сердце.
– Привет. Как дела? – Он старался говорить спокойно.
– А, это ты! Привет. – Нелли была как будто слегка разочарована. – Что случилось?
– Обязательно должно было что-нибудь случиться? Просто захотел тебе позвонить. Ты не рада?
– В восторге. – В голосе Нелли звучала явная насмешка. – Что, жена уже вернулась из Питера?
– Да, сегодня утром.
– И как в северной столице?
– Жарко.
Они немного помолчали, а потом Нелли сказала уже совсем другим тоном:
– Слушай, я ведь и сама собралась тебе позвонить.
– Да? Приятно слышать!
– Ты меня неправильно понял. Объясни, куда умчался Ракитин?
– А он умчался?
– Вчера вечером. Сегодня я ему звоню, и его мама сообщает, что Митя уехал ночью по делу и вернется в следующий понедельник. Что за дело? Это связано с книгой?
– Отчасти. Появилась кое-какая информация, которую надо проверить.
– Какая информация? Опять какой-нибудь школьный друг?
– Хуже. Это касается недвижимости.
– И куда Ракитин отправился?
– Слушай, это не телефонный разговор. Если хочешь, давай встретимся и поговорим.
Нелли помолчала.
– Ну, так как?
– С двух я в поликлинике. В семь заканчиваю прием. В полвосьмого можем встретиться у колонн зала Чайковского. Идет?
– Идет. Буду ждать!
– Привет. – Нелли повесила трубку.
Андрей был на Триумфальной уже в четверть восьмого. Нелли должна была появиться со стороны кинотеатра «Москва», и он пристально вглядывался во всех проходящих под аркой. Неожиданно кто-то слегка тронул его за плечо:
– Эй!
Он обернулся, Нелли стояла перед ним и улыбалась своей обычной улыбкой, полунасмешливой, полупечальной. Выглядела она, как всегда, потрясающе: на ней были прямые широкие брюки белого цвета со складками у пояса и белый же длинный приталенный жилет с маленьким воротником-стойкой и высокими боковыми разрезами. Она показалась Андрею очень хрупкой – может быть, из-за широких брюк, а может быть, из-за босоножек на высоком каблуке, которые прибавляли ей росту. Темные волосы были убраны под широкий белый обруч.
– Ты великолепна, как всегда!
– Спасибо. Ты тоже неплохо выглядишь. Так куда мы пойдем? Или просто посидим на бульваре?
– А как ты хочешь?
– Давай для начала посидим на бульваре. Можно купить пива.
Они пошли в сад «Аквариум» и уселись за столик открытого кафе. Андрей взял по бутылке «Баварии». Нелли отхлебнула пиво, слегка поморщилась – пиво было теплым – и приступила к делу: – Ну так куда ускакал Ракитин?
– В Новгород.
– Зачем?
– Посмотреть кое-какую недвижимость.
– Он что, решил заделаться фермером?
– Не для себя недвижимость, вернее, не свою.
– Слушай, не темни. В чем дело?
– Видишь ли, ходят слухи, что Виктор Сергеевич Проценко отстроил в Новгороде два дома. Каждый в три этажа, с теплицей под стеклянной крышей, с бассейном и со всеми прочими делами.
– А почему в Новгороде?
– Там у него брат и мачеха с отцом живут.
– Так он родом из Новгорода?
– Не совсем. Мать развелась с отцом и вышла замуж за москвича, и маленького Витю прихватила с собой в столицу. У матери теперь квартира в элитном доме в Кунцево. И других родственников Виктор Сергеевич не забывает.
– Это характеризует его скорее положительно. Отличный семьянин и… Как там дальше в «Штирлице»?
– Беспощаден к врагам рейха. Ну так вот, помимо квартиры для матери и домов в Новгороде, Виктор Сергеевич купили небольшое именьице в Подмосковье. Записано оно на сестру жены, я проверил. Скромная дачка в два этажа с подземным гаражом и со всеми удобствами в экологически чистом районе. Помимо того…
– Как, есть что-то еще?
– Не перебивай, еще не то услышишь! Помимо того у Виктора Сергеевича подросло чадо. Чадо тоже обеспечили двухкомнатной квартирой в Центре.
– Ого!
– Хватит?
– Ребята, с кем мы связались! – Нелли потерла ладонями виски. – Бросьте вы все это, пока не поздно!
– Поздно. Контракт-то подписали!
– Но вы же не будете про это писать! Вам заказана биография в порядке рекламы, а вы компромат собираете!
– Он сам собирается.
– Откуда ты это все узнал?
– Это не я, это Митя. Он встретился с каким-то типом, который начинал вместе с Проценко; потом он Проценко чем-то насолил, Проценко рассердился, и этот тип вылетел из обоймы.
– И распустил язык, а Митьке только того и надо!
– Ну что ты нервничаешь!
– Ты совсем дурак, да? Вас же элементарно уберут с дороги, если кто-нибудь узнает, куда вы залезли! Вам что, жить надоело?
– Ну-ну, пока ничего еще не произошло.
– Нет, вы точно рехнулись! Сидите на бочке с порохом и балуетесь спичками! Зачем ты Митьку в Новгород послал?
– Я его никуда не посылал. Наоборот, говорил ему примерно то же, что и ты сейчас.
– И что?
– Ничего. Остановишь его, как же! Почему я выдаю тебе всю эту информацию, как ты думаешь?
– Потому что тебе захотелось со мной встретиться, а это подходящий повод.
Андрей хмыкнул:
– Ну, и это тоже. Но вообще-то я подумал, что ты с ним поговоришь, когда он вернется, чтобы он дурака не валял. Договор подписан, и у нас нет выбора – либо мы пишем, что заказано, либо отказываемся и возвращаем аванс, который я лично уже потратил. У Ракитина деньги есть?
– Не знаю. Нет, по-моему.
– Ну вот. Значит, пишем, что заказано, и не играем в красных следопытов. Ты согласна со мной?
– М-да… – Нелли задумчиво потянулась за сигаретой. Она немного помолчала, а потом с насмешкой спросила: – А что, Андрюшенька, совесть-то не замучит откровенное вранье выдавать?
Андрей опешил:
– Почему вранье?
– Ну так ваш герой Проценко довольно гаденьким типчиком оказался!
– А ты думаешь, честный человек станет политикой заниматься? Там все такие! И потом, если помнишь, это ты меня в эту авантюру втравила!
– Каюсь…
Нелли опять замолчала, на этот раз надолго. Андрей терпеливо ждал.
– В одном я с тобой согласна, – сказала она наконец. – Митьку надо от этих разборок оттащить. А потом уже решим, писать книгу или возвращать аванс.
Она поднялась и слегка потянулась, разминая затекшую спину. Андрей невольно залюбовался: она опять напомнила ему пантеру, такая же гибкая и тонкая. Он тоже поднялся.
– Куда теперь?
Она удивленно посмотрела на него:
– Домой.
– Я провожу?
– Разумеется.
Они доехали на троллейбусе до Новокировского проспекта и дальше пошли пешком. Нелли взяла Андрея под руку. Андрей слегка прижал ее руку к себе и попытался приноровиться к ее легкой танцующей походке. Два раза оступился и засмеялся. Она изумленно вскинула на него глаза:
– Ты что?
– Ничего. Где ты научилась так ходить?
– Как?
– Танцуя.
– Не понимаю, что ты имеешь в виду, но ладно. Послушай, – голос Нелли слегка напрягся, – а как поживает твоя свояченица?
– Кира? – От удивления Андрей даже приостановился. – Ничего. А что такое?
– Интересуюсь.
– С какой стати?
– Для расширения кругозора.
– Странный у тебя кругозор…
– Да нет, просто Ракитин вроде говорил, будто у нее были какие-то неприятности.
– Да вроде ничего такого. Впрочем, не знаю, со мной она не делится. А у Митьки с ней что, все-таки роман? Ну-ну, добром это не кончится.
– Почему?
– Я тебе уже, кажется, объяснял. Женщина с прошлым…
Нелли тряхнула головой, словно отгоняя неприятные мысли:
– Нам-то какое дело, пусть сами разбираются. Мы уже пришли!
Они стояли перед знакомой Андрею обшарпанной аркой. Нелли протянула руку:
– До свидания.
Он взял ее узкую прохладную руку в свои ладони. Она опять усмехнулась, как-то странно – почти поощрительно, и посмотрела Андрею прямо в лицо своими загадочными зелеными глазами. Потом мягко высвободила руку, прижала указательный палец сначала к своим губам, а затем – к губам Андрея, еще раз улыбнулась и скрылась в подъезде. Андрей, совершенно сбитый с толку, смотрел ей вслед. В воздухе еще витал запах ее духов.
15
Неделя была совершенно сумасшедшей. Вдруг неожиданно посыпались заказы, непрерывно звонило лондонское начальство, и, как всегда, появились проблемы с таможней. Кира с утра до вечера носилась как угорелая между офисом, Шереметьевом и переговорами. Когда она доползала до дома, сил у нее уже ни на что не оставалось. Наскоро проглотив на ужин что-нибудь немудрящее – Аленкина стряпня оставляла желать лучшего – и даже не пообщавшись толком с дочкой, Кира заваливалась спать.
Телефонный звонок в четверг вечером застал ее как раз между ванной и постелью. Поколебавшись немного – говорить ни с кем не хотелось, просто сил не было, – Кира все же сняла трубку. Аленки дома нет, вдруг это она, хочет о чем-нибудь предупредить? В трубке раздался незнакомый женский голос:
– Кира Анатольевна?
– Да, это я.
– Извините, что беспокою. Меня зовут Нелли Смехова, ваш телефон я взяла у Андрея Арсеньева.
– Да?
– Я хотела поговорить с вами по очень важному делу. Это касается Мити Ракитина.
Сон с Киры сразу слетел. Чего-то в этом роде она и ожидала. Слишком уж хорошим представлялся этот Митя! Интересно, кто она – жена, подруга? Сейчас еще закатит, чего доброго, сцену ревности по телефону. Следили бы лучше за своими мужиками, чем потом выяснять отношения с их пассиями. И вообще ее-то это не касается! К ней-то какие претензии? Она его никогда не поощряла! Боже, за что такое наказание! Ледяным тоном Кира ответила:
– Митя Ракитин просто мой знакомый, даже не очень близкий. И никаких дел, связывающих нас, нет.
Незнакомка в трубке усмехнулась:
– Это касается его работы.
– Простите, а вы ему кто?
– Я его близкий друг. Мы друзья детства.
У Киры слегка отлегло от сердца, но она все равно решила держать ухо востро:
– Слушаю вас.
– Дело в том, что Митя сейчас, по-моему, ввязался в довольно опасную авантюру. На пару с вашим родственником, кстати.
– Кажется, я знаю, о чем вы говорите. Эта книга о Проценко, которую они пишут?
– Ну, да. По-моему, они залезли туда, куда им нос совать заказано. Если об этом узнают, все может кончиться довольно печально. Для них обоих.
– Простите, но я-то чем могу помочь? Конечно, я поговорю с Андреем, но…
– Поговорите лучше с Митей. Вас он послушает, я знаю.
Кира хотела было сказать, что Нелли ошибается, но вовремя прикусила язык. Если они друзья детства и он с ней делится своими переживаниями – а, судя по всему, так оно и есть – нет смысла отрицать очевидное. Вместо этого она сказала:
– Я не думаю, что старая институтская история, даже такая некрасивая, как с этим Куприным – или как там его? – отразится на политической карьере человека уже достаточно известного… Конечно, лучше ее на свет Божий не вытаскивать. Лучше всего вообще бросить эту затею с книгой. Но не уверена, что Митя или Андрей со мной согласятся.
– Так вы ничего не знаете?
– А что я должна знать?
– Куда Ракитин уехал на эту неделю?
– Куда-то в командировку.
– Ну конечно, еще бы! Он вам даже не заикнулся!
– О чем?
Нелли подробно пересказала историю с недвижимостью. По мере того, как она говорила, у Киры вытягивалось лицо.
– Они что, совсем обалдели?
– Вот поэтому я и хочу, чтобы вы с ним поговорили. Сразу, когда он вернется.
– А вы сами не пробовали это сделать?
– Пробовала. Только кто я для него? Просто подруга детства, с которой он жил в одной коммуналке. Я для него в таких делах не авторитет.
– А с чего вы взяли, что меня он послушает?
– Кира Анатольевна, – Нелли сделала паузу, – вы – другое дело! Он любит вас, неужели вы этого не заметили?
– Простите, мы с Митей всего месяц как знакомы…
– Ну и что?
– Чепуха все это! Я старше его на десять лет, у меня взрослая дочь!
– Это ничего не меняет. Он любит вас. И точка!
– Зачем вы мне все это говорите?
– Я не хочу, чтобы Ракитин плохо кончил. Поверьте, я не стала бы вмешиваться в вашу личную жизнь, если бы видела какой-нибудь другой способ остановить его.
– По-моему, вы мое влияние преувеличиваете.
– Повторяю, он вас любит! Вы для него – все.
Кира так растерялась, что не нашлась с ответом. Нелли помолчала немного, потом переспросила:
– Ну так как, вы поговорите с ним?
– Если вы считаете, что это поможет, – да!
– Обещаете?
– Обещаю.
– Спасибо вам.
Для Нелли этот разговор был не из самых приятных в жизни. Она не сомневалась, что обязана это сделать. Она должна остановить Митьку любым способом, но обращаться за помощью к этой женщине?.. Кира была Нелли крайне несимпатична. Непонятно даже, почему? Они никогда в жизни не встречались и вряд ли встретятся, ничего плохого Нелли Кира не сделала и сделать не могла. Из того, что про нее рассказывал Андрей – несчастная она баба, одинокая, пожалеть впору… Но жалеть ее решительно не хотелось.
Нелли подошла к большому зеркалу и стала внимательно рассматривать свое отражение. Лицо немного бледновато, а все остальное, в общем, очень даже ничего. Ключицы немного слишком выступают под кожей, но это даже пикантно. Плечи широковаты. Грудь… Грудь ее всегда огорчала. Ей так хотелось иметь бюст, как у Мерилин Монро, а тут и на второй номер не наскребется… Талия тонкая, но тоже не столь тонкая, как ей бы хотелось. Бедра узковаты… Зато ноги – ноги действительно класс! Она еще выше подняла и без того короткую домашнюю юбочку. Коленки просто скульптурные, округлые голени и тонкие щиколотки – признак породы. И подъем тоже породистый, высокий. Интересно, какие ноги у этой Киры?
Внезапно ею овладела лихорадочная жажда деятельности. Она рывком распахнула шкаф и стала быстро перебирать вешалки с одеждой. Наконец ей под руку попались давно не надеваемые – по причине излишней откровенности – короткие облегающие шорты из черной кожи. В пару к ним Нелли выбрала черную шифоновую блузку, почти прозрачную. Поверх блузки – коротенький, едва до талии черный кожаный жилетик. На ноги – высокие ботинки на шнуровке.
Волосы она смочила гелем и зачесала назад – эффект мокрых волос! – оставив на лбу небольшую челку. Надела большие клипсы со стразами, на руку звенящий браслет-недельку. На шею повесила несколько цепочек – от совсем тоненькой до почти собачьей.
Сделав соответствующий макияж, она снова подошла к зеркалу. «Ну, теперь на панель», – усмехнулась она про себя. Со стеклянной глади на Нелли смотрела восемнадцатилетняя оторва-металлистка с крутой московской дискотеки.
«Так, – Нелли внимательно рассмотрела себя со всех сторон. – Куда бы теперь в таком виде пойти?» Настроение похулиганить не проходило. Она глянула на часы – десять вечера.
Внезапно она решилась, полистала записную книжку и набрала домашний номер Андрея. К телефону подошел он сам и откровенно обрадовался, услышав ее голос.
– Что делаешь? – осторожно поинтересовалась Нелли.
– Не поверишь, телевизор смотрю. Жена на дачу уехала, работа что-то не идет. А ты?
Нелли мысленно махнула на все рукой и ответила:
– Собираюсь куда-нибудь пойти. Не хочешь составить мне компанию?
Андрей опешил:
– Ты серьезно?
– А почему нет?
– Сейчас десять вечера!
– Ну и что, все кабаки еще работают. Только девушке одной ходить неприлично. Есть настроение, нет кавалера. Хочешь на сегодня стать моим спутником?
– Только на сегодня?
Нелли рассмеялась:
– Ну так как?
– Спрашиваешь! Я за тобой заеду через полчаса!
– Не поинтересуешься, куда я хочу пойти?
– На месте разберемся! Жди, я сейчас!
Она медленно опустила трубку на рычаг. «Боже, зачем я это делаю?» – прорвалась здравая мысль, но Нелли усилием воли отогнала ее подальше. Только не рассуждать. Чужой муж – да наплевать на это! Пусть сегодня будет чужой муж. Эти сестрички и так слишком много имеют. А Арсеньев давно уже смотреть на нее спокойно не может, она заметила, не слепая! И пусть все будет, как будет.
Летними ночами в Москве полной темноты не бывает. Конечно, это не белые ночи, как в Питере, нет той романтики, но гулять в июне по Москве теплой ночью – одно удовольствие. Нелли пришла к такому выводу, когда они с Андреем медленно шли по направлению к ее дому, возвращаясь из «Ностра вита». Вечер они провели замечательно – она натанцевалась так, как не танцевала уже лет десять, с первого курса института. Шампанское и правда лилось рекой: бутылки три они точно выпили. И сейчас в голове приятно шумело, хотелось и делать глупости, и говорить их. Нелли внезапно выдернула свою руку из-под Андреева локтя, пробежала несколько шагов вперед и легко вскочила на высокий бетонный парапет, шедший вдоль тротуара.
– Что ты делаешь, упадешь! – Андрей рванулся за ней. Она рассмеялась и покачалась с носка на пятку:
– Ни за что! Иди сюда! – Нелли протянула руки, приглашая его подняться к ней.
Андрей пристально посмотрел на нее. Нелли продолжала улыбаться. Тогда он положил ее руки себе на плечи, а сам обхватил за талию и притянул к себе. Она смотрела на него сверху вниз уже без улыбки, не отталкивая, но и не отвечая.
Он подхватил ее на руки и пронес несколько шагов, потом остановился, жадно ища губами ее губы. Его губы были горячими и нетерпеливыми. Нелли послушно откинула голову и приняла поцелуй. Казалось, что все так и должно быть – теплая летняя ночь, шампанское, и она на руках у этого большого и сильного мужчины. «Только ни о чем не думать!»– приказала она себе и сама поцеловала Андрея, взяв в ладони его лицо. Его глаза были закрыты. «Надо же», – подумала она и прошептала:
– Что мы делаем!
– Молчи, – ответил он едва слышно. – Я так давно этого хотел!
Он зарылся лицом в ее нежную кожу, целовал бьющуюся на шее жилку, слабо выступающие ключицы…
– Пойдем к тебе…
– Нельзя… Мама сегодня ночует дома.
– Тогда ко мне! Сейчас поймаем машину.
Он опять приник губами к ее рту, не в силах оторваться. Нелли слегка оттолкнула его, высвободилась из его рук и встала на ноги.
– Ты с ума сошел?
– Нет! Да! Все равно… – Он привлек ее к себе, прижал к своему разгоряченному телу и стал нежно гладить по спине, пробегаясь пальцами вдоль позвонков. «Все равно», – эхом отдалось у нее в голове.
Она не поняла, как все произошло: они действительно поехали куда-то на машине, потом поднимались на лифте, непрерывно целуясь, потом… У него не хватило терпения дойти до кровати, и он овладел ею прямо в коридоре, на полу, едва закрыв дверь квартиры.
В эту ночь Нелли почти не спала. Хмель прошел довольно быстро, и она обнаружила себя в чужом доме, в чужой супружеской постели. Рядом лежал, отвернувшись к стене, совершенно чужой мужчина и крепко спал, слегка похрапывая. Она поднялась, собрала разбросанную по комнате одежду. Черт ее дернул вырядиться сегодня в эти шорты!
Она пошла в ванную, пустила воду на полную мощь и встала под жесткие струи душа. Намылила все тело, смыла, еще раз намылила, словно пытаясь содрать с себя кожу, все еще хранящую чужие прикосновения, чужой запах. Потом оделась, прошла на кухню. В коридоре нашла смятую пачку сигарет, вывалившуюся у Андрея из кармана. Закурила, глубоко затягиваясь. «Дура, дура!» Заплакать бы, но слез не было. На часах начало шестого. Через какое-то время можно будет уйти – начнет работать метро.
«Митя, Митя, – подумала Нелли, – что же ты со мной сделал!» Она только теперь призналась себе, что любит его…
16
В понедельник от Мити не было ни слуху ни духу. Он объявился во вторник, без звонка ввалившись к Андрею в редакцию. Андрей как раз обсуждал с Кешей животрепещущую тему: получение гонорара в журнале «Огонек». Кеша как знаток бухгалтерской процедуры снисходительно наставлял:
– Ну, старик, так быстро тебе не дадут. В лучшем случае – через неделю. Так что не суетись и не занимай деньги, по крайней мере под этот гонорар. Послушай меня, я…
Что Кеша хотел присоветовать, навсегда осталось тайной, потому что его речь как раз прервало появление Ракитина.
– Привет! – Митя как ни в чем не бывало прошел к окну и уселся верхом на шаткий редакционный стул, как будто привык каждое утро приходить в этот кабинет.
– Куда ты пропал? Я тебе вчера обзвонился! – возбужденно сказал Андрей.
– Да так, кое-какие дела.
– А что, меня эти дела не касаются?
– Касаются.
– Может быть, изложишь?
– В свое время. А пока давай сварим кофе. Кофе в вашем заведении есть?
– Только растворимый. Кеша, где банка?
Кеша перевел взгляд с одного на другого и поднялся из-за стола:
– Ладно, беседуйте, а я пока схожу к девочкам на компьютеры. Банка в шкафу за большой зеленой папкой, я ее туда от врагов спрятал.
Когда за Кешей закрылась дверь, Андрей продолжил:
– Ты что, позвонить не мог? Когда ты приехал?
– В воскресенье ночью.
– И вчера весь день где-то болтался? Ну, что надыбал?
– Все подтвердилось!
– М-да… Ситуация… Что будем делать? Докопался, откуда у него деньги? – Тесть – кандидат в члены Политбюро. Потом, при Горбачеве, играл заметную роль в правительстве. А сам Проценко…
– Ну?
– Что, если это из денег партии?
– Все может быть. Ну и влипли мы с тобой! Как будем отмазываться?
– Не получится. Я не хотел при Кеше говорить: вчера вечером мне позвонили из «Народного кредита» – на завтра нам назначили прием.
– Пойдем?
– А куда денешься?
Андрей в волнении прошелся по кабинету.
– Хочешь стоять на своем?
– Ты о чем?
– Ну, собираешься опубликовать все, что накопал?
– А то нет? Понятно, что не под видом рекламной биографии. Подлецов – к ногтю!
– А аванс?
– Верну!
– Знаешь что! Ты совсем спятил?
– У тебя нет денег, чтобы вернуть? Так я тебе займу.
– Не в этом дело! Где ты собираешься все это напечатать?
– Газет хватает. Где-нибудь пристрою. Игра того стоит!
– Какая игра? Из нее надо выходить, поскорее уносить ноги, если хочешь остаться живым! Думаешь, зачем нас вызывают?
– Зачем?
– Пронюхали, на кого мы вышли. Вежливо попросят все кассеты, дискеты, и возьмут слово держать язык за зубами. Это еще лучший вариант! Надеюсь, киллеров ради нас нанимать не будут.
– Не перегибай палку!
– Ты не представляешь, с кем связался! Имя ему сделать захотелось! Мальчишка! Сопляк!
– Не кипятись! И решай за себя, а я за себя…
– Думаешь, я струсил?
– При чем тут это?..
– У меня семья! У меня сын маленький!
– Я разве что-нибудь сказал?
Митя невозмутимо посмотрел на Андрея. Тот в волнении забегал по комнате. Потом остановился перед Ракитиным:
– Ладно. Вместе в это дело влезли, вместе нам и выкручиваться. Что ты хочешь напечатать?
– Интервью с Куприяни отдельно, статью-фельетон о домиках в Новгороде и другом добре – отдельно. Как ни крути, это стопроцентная сенсация.
– Сенсация… Ладно! Посмотрим…
Вечером того же дня Кира, подойдя к своему дому, увидела Митю Ракитина, сидящего на лавочке у подъезда. Издали заметив Киру, он поднялся и пошел ей навстречу. На лице его сияла счастливо-блаженная улыбка.
– Наконец-то! Как давно я вас не видел! Можно вас по такому случаю поцеловать?
Кира улыбнулась в ответ и подставила щеку:
– Один раз. А почему вы сидите у подъезда, как бедный родственник? Аленки дома нет?
– Представьте себе, нет. Я тут уже битых полтора часа околачиваюсь.
– Я вас не заставляла. Шли бы домой.
– А я и не жалуюсь, просто констатирую факт.
Они вместе вошли в квартиру. На столике у зеркала в коридоре лежала записка: «Мам, рано меня не жди. Мы с Максом уехали в Новый Иерусалим».
– О Господи! – Кира в удивлении развела руками. – Что их туда понесло?
– Здоровое юношеское любопытство!
Митя уже привычно прошел на кухню и заглянул в холодильник.
– Так я и знал!
– Что такое?
– Вас и на два дня оставить нельзя, не то что на неделю! Опять на бутербродах живете?
– Да нет, Аленка что-то готовила, – Кира почему-то почувствовала себя виноватой. – У меня всю неделю было столько работы, что просто не передохнуть. Как-то не до готовки. В морозилке есть мясо, я сейчас разморожу и сварганим что-нибудь…
– Сам разморожу. Готовить мясо – дело мужчины.
Пока Кира отдыхала в комнате на диване, Митя потушил мясо и сбегал в киоск на углу за бутылкой красного вина. Ужин получился почти праздничным. Митя был мил, обаятелен и говорил о пустяках. И эти пустяковые разговоры Киру слегка насторожили. Улучив подходящий момент, она спросила как бы невзначай:
– А что ваша таинственная командировка?
– Почему таинственная? – удивился Митя.
– Но вы же тогда не объяснили мне, зачем едете, и сейчас помалкиваете…
– Я думал, вам это не слишком интересно.
– Вы не очень-то вежливы.
– Я? Просто я не хочу утомлять вас ненужными подробностями!
– Расскажите! Мне правда интересно…
– Ну, выяснял, действительно ли несколько роскошных особняков принадлежит тем, на кого они записаны? Или они – подставные лица, а настоящий владелец кто-то другой?
– И кто же настоящий владелец? Ваш Проценко?
– Кира, дорогая, давайте поговорим о чем-нибудь более приятном! О музыке, например. Вот смотрели вы вчера по первой программе концерт Паваротти?
– Нет, телевизор мы не включали. О Паваротти потом! Не увиливайте, Митя! Что вы собираетесь теперь делать?
– Ну что… – Мите явно не хотелось распространяться на эту тему, но Кира смотрела на него требовательно, и он неохотно продолжил: – Одно ясно: книгу я писать не буду, надо возвращать аванс. – А потом?
– Что потом?
– Я спрашиваю, что вы собираетесь делать с собранным материалом? Положите в долгий ящик?
