Текст книги "Бархатные мечты"

Автор книги: Елена Озерова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 21 страниц)

– Кофейные зерна я всегда обжариваю, прежде чем молоть, – щебетала Оля как ни в чем не бывало. – И всегда кофе довожу до кипения, а потом снимаю пенку и кипячу еще раз. Андрюше так нравится. Собственно, он и научил меня этому способу. Вообще настоящие мужчины понимают толк в кофе, им так трудно угодить! Женя, конечно, с этим сталкивалась, она ведь замуж скоро выходит, правда? Андрюша часто повторял, что настоящий кофе не варят, а заваривают. А как любит заваривать кофе ваш жених? Простите, не помню, как его зовут? У него, наверное, свои секреты?

– Он пьет растворимый, – предельно вежливо ответила Женя, бросив на Иру предостерегающий взгляд.

– Растворимый? – Оля широко распахнула глаза.

– Да, растворимый. У него по утрам мало времени.

– Ну что ж… Андрюша обычно работает по ночам, часов до трех сидит за столом. Я сначала никак не могла привыкнуть к его ритму жизни, все уснуть не могла, пока он не ляжет. Ирочка, тебе это тоже предстоит, если свяжешь свою судьбу с Игорем. Журналисты люди ненормальные!

Женю тошнило от этого разговора. Все и так прекрасно знают, что она живет у Андрея, и незачем об этом лишний раз сообщать. Ира спокойно ответила:

– Игорь любит работать с утра пораньше.

– Девушки, вы скоро? Вино открыто, музыка играет, ждем вас и бутербродов с кофе. – Димка ворвался на кухню, прервав столь неприятную для Жени беседу.

И дальше все продолжалось в том же духе. Женя весь вечер напряженно ждала Андрея, но никто о нем и не заикался. Очевидно, у него были дела, и об этом знали все, кроме нее. То, что он не пришел, было, несомненно, к лучшему. Оля непременно стала бы наглядно демонстрировать свои права на него, как это уже было в Софрино.

При первой же возможности Женя распрощалась со всеми, сославшись на головную боль. От настойчивых предложений Гены проводить ее решительно отказалась: было еще не поздно, всего семь вечера. И вот теперь она брела навстречу холодному ветру, сама не понимая, то ли капли дождя у нее на щеках, то ли это слезы.

У самого подъезда на скамейке сидел какой-то человек. Завидев Женю, он поднялся ей навстречу. Это был мужчина, высокий и широкоплечий, в черной куртке типа «аляска». Капюшон куртки был от дождя низко надвинут на глаза.

Женя слегка замедлила шаг: уже стемнело, во дворе никого нет, только она и этот незнакомец. Тот постоял минуту, вглядываясь, потом медленно пошел ей навстречу. Когда он был уже в двух шагах от нее, она почти всерьез испугалась.

– Что вам нужно? Отойдите, я сейчас закричу!

Незнакомец откинул капюшон. На Женю смотрели знакомые светлые глаза. Лицо Андрея было мокрым, губы подрагивали от холода. Или от волнения?

– Андрей! Что ты здесь делаешь?

– Тебя жду. Уже… – он посмотрел на часы, – два часа и сорок шесть минут.

– Но ты… Зачем?

– Может быть, ты пригласишь меня домой?

– Но… – Женя тупо уставилась на него. Происходящее казалось совершенно нереальным. – Домой?

– Ну да! Хотя, если ты предпочитаешь разговаривать на улице, я не против еще помокнуть. Но для тебя погода неподходящая. Ты уже достаточно промокла и рискуешь простудиться. Так что давай зайдем хотя бы в подъезд. – Он взял Женю за плечи и подтолкнул в сторону двери.

– Зачем в подъезд? Пойдем ко мне, – опомнилась Женя и тут же с ужасом подумала, что на кухне может оказаться Володик, который нудит маме о том, как Женя плохо с ним обошлась. Молясь про себя, чтобы Володик оказался в данный момент подальше от ее квартиры, Женя бесшумно открыла дверь. Так и есть, вот его кепка! Из кухни доносились голоса. Женя умоляюще взглянула на Андрея, но тот не понял – или не захотел понять – ее взгляда.

– Да ты промокла больше, чем я думал! Давай сюда твою куртку! – громко заметил он, помогая Жене раздеться.

– Кто там? – Из кухни вышла Лариса Васильевна. – Это ты, Женечка?

Увидев незнакомого широкоплечего парня, Лариса Васильевна в изумлении широко раскрыла глаза. Андрей спокойно поклонился и, в ожидании, пока Женя его представит, с интересом рассматривал Женину маму. Лариса Васильевна все еще была очень хороша. Высокая и гибкая Женя унаследовала фигуру от отца. Лариса Васильевна же была маленькой и хрупкой, столь же изысканно-миниатюрной, как Кира. Но глаза у всех трех женщин были одинаковые. Таких глаз ни один мужчина забыть не может – карие, манящие, они и притягивали и отталкивали одновременно.

– Познакомься, мама, – опомнилась Женя. – Это Андрей, мой… друг.

– Очень приятно. – Лариса Васильевна, скрыв недоумение, приветливо протянула руку. Андрей заметил, что руки у нее такие же узкие и изящные, как у Жени. – Вы недавно познакомились с Женечкой?

– Летом.

– О… Почему же вы к нам никогда не заходили? Я всегда рада Жениным друзьям.

– Женя меня не приглашала, – усмехнулся Андрей. – Я тоже давно хотел с вами познакомиться.

От возмущения Женя онемела. Андрей же спокойно снял с нее куртку, встряхнул и аккуратно повесил на плечики.

– Хотите чаю? – продолжила светскую беседу Лариса Васильевна.

– Не откажусь. А тебе, по-моему, горячий чай сейчас просто необходим.

Андрей слегка обнял Женю за плечи. Женя совершенно растерялась. На кухне сидит Володя… Ой-ой, что сейчас будет! А Андрей ведет себя в ее доме как хозяин, словно он пришел сюда не в первый, а в сто первый раз!

Лариса Васильевна, опомнившись, засуетилась вокруг Жени:

– Девочка моя, ты же промокла до нитки! Ну-ка быстренько иди переоденься, а потом – пить чай!

– Но, мама… – Женя попробовала пройти на кухню.

Андрей удержал ее:

– Твоя мама права. Иди переоденься, а потом присоединяйся к нам.

В своей комнате Женя первым делом плюхнулась в кресло и попыталась перевести дух. Это что же происходит? Театр абсурда какой-то! Какое он имеет право так вести себя с ней, если дома его ждет Оля! Или он решил завести гарем, и сегодня Женя назначена любимой женой? Не выйдет! А Володик? Боже, они сейчас втроем на кухне пьют чай! Вот ситуация…

Женя надела джинсы и мужскую рубашку, которую обычно носила дома. Потом передумала, достала тонкий свитер из ангорки, переоделась и посмотрела в зеркало. Решила, что лицо у нее слишком бледно, а губы обветрились, и стала лихорадочно рыться в сумочке в поисках губной помады. На пол посыпались документы, ручки, записная книжка. Подкрашенные губы не исправили положения. Тогда Женя распустила слегка влажные волосы и принялась их яростно расчесывать. Волосы решительно не желали укладываться и торчали во все стороны, как метла. «Какого черта я так стараюсь? – внезапно подумала Женя. – Пусть все будет как будет!»

Она опять стянула свитер и надела домашнюю рубашку, стерла помаду и заплела волосы в косу. Минутку еще посидела в кресле, собираясь с духом, затем встала и прошла на кухню.

– Так вы считаете, что это дело совершенно безнадежное? – Лариса Васильевна сидела напротив Андрея, подперев рукой голову, и заинтересованно смотрела на него.

– Когда много разговоров, редко выходит что-нибудь путное. Разговоры вообще вещь опасная. – Андрей прихлебывал чай из большой цветастой кружки – Жениной любимой! – и выглядел так, словно он каждый вечер пьет чай на этой кухне. Зато Володя явно был лишним в компании. Он притулился в углу между столом и батареей, угрюмо смотрел прямо перед собой и участия в беседе не принимал. Когда Женя появилась на пороге, он вскинул голову и затравленно поглядел на нее.

– Здравствуй, Володик. – Женя, стараясь казаться спокойной, налила себе чаю и пристроилась рядом с матерью. – О чем идет речь?

– Андрюша объясняет мне, почему эти бесконечные заседания Верховного Совета смотреть не стоит.

– Наконец-то хоть кто-то тебе объяснит! Ты знаешь, – Женя обратилась к Андрею, – мама иногда до четырех утра смотрит всю эту тягомотину.

– А вдруг они скажут что-то умное, а я это пропущу? Еще чаю, Андрюша?

– Да, спасибо.

Лариса Васильевна подлила Андрею кипятку и заварки. Беседа, прерванная Жениным появлением, не возобновилась, и на кухне воцарилось тягостное молчание. Через пару минут Володя поднялся.

– Я, пожалуй, пойду. Женя, можно тебя на минуточку?

Женя хотела отказаться, но в Володиных глазах была такая мольба, такое отчаяние, что она без звука прошла за ним в коридор.

– Значит, это все из-за него?

– Что?

– Ты меня бросила из-за этого типа?

– Нет.

– Не лги. Все было хорошо, пока ты с ним не познакомилась!

– Володя, Андрей здесь ни при чем. Я не люблю тебя, и в этом все дело.

– Так не бывает – любила, любила, и вдруг – не люблю!

– Да я никогда тебя не любила!

– Врешь! Просто этот прохвост вскружил тебе голову. Кто он? Откуда он взялся, из Софрино?

– Да, мы познакомились там, но…

– Все понятно! – Володя криво улыбнулся. – А я, дурак, так верил тебе! И давно ты с ним спишь?

– Ты… Как ты смеешь! – Женя задохнулась от возмущения. Рука сама собой поднялась, и пощечина звонко прозвучала в пустом коридоре.

Дальше все происходило как в тумане. Женя запомнила только, как Андрей, скрутив Володе руки за спину, выталкивал его из квартиры, а Володя кричал ему в лицо:

– Ты с ней поиграешь и бросишь! Знаю я таких скотов, падких до чужих баб!

– Доченька, успокойся, успокойся! – Женя пришла в себя и обнаружила, что она опять на кухне, а Лариса Васильевна пытается напоить ее водой с валерьянкой.

– Извините, пожалуйста, но пришлось помочь уйти вашему гостю. – Андрей стоял в дверях и смотрел на Женю.

– Извинения принимаются. Но, пожалуйста, уходи и ты. – Женя нашла в себе силы и не отвела взгляд. Долгую минуту – глаза в глаза – они смотрели друг на друга.

Затем Андрей сказал без улыбки:

– Запомни, это серьезно. Я всегда буду рядом с тобой, что бы ни случилось.

Через секунду Женя и Лариса Васильевна остались вдвоем.

О недавно разыгравшейся сцене напоминали только чашки с недопитым чаем на столе.

25

– А, вот и вы! Наконец-то! Что-то ты, Леночка, совсем нас забыла. Или в школе много задают? – Артем, ласково улыбаясь, втянул в квартиру замешкавшуюся на пороге Аленку. Инна прошла первой.

– Алена, между прочим, всегда делает уроки. В отличие от меня. – Инна расчесывала перед зеркалом свою «вертикальную химию», предоставив Артему заниматься Аленкой. – Она у нас девочка-отличница и образцово-показательная дочка.

Аленка укоризненно взглянула на нее и покраснела. Почему это Инна так любит напоминать всем, что она еще малолетка! Однако Артем был явно на Аленкиной стороне.

– Придержи язык, хорошо? Если ты дура, старайся не демонстрировать это так открыто. Пойдем, Леночка, у меня есть кое-что новенькое.

Усадив Аленку в мягкое кресло и поставив кассету, он стал смешивать в высоком бокале коктейль, подливая то из одной, то из другой бутылки.

– Вот, попробуй и расслабься. Такого ты еще не пила.

– А что это? – робко полюбопытствовала Аленка.

– Напиток богов и американских миллионеров. Называется «дайкири».

Аленка отхлебнула. Дайкири был явно крепковат для нее, но под взглядом Артема она даже не поморщилась. Аленка давно уже заметила за собой эту особенность: когда Артем смотрел на нее вот так, ласково и чуть-чуть насмешливо, она была готова на все. Не только дайкири, стакан спирта бы выпила, с третьего этажа прыгнула бы. И вовсе не потому, что влюблена. Больше всего на свете Аленка боялась «не соответствовать». В школе боялась показаться дурой – и старательно учила уроки! Ей страстно хотелось научиться танцевать, но она перестала ходить в танцкласс, потому что на первом занятии решила, будто она здесь самая неуклюжая. В компании Артема Аленка ужасно боялась обнаружить свою неопытность. Если бы он презрительно скривил губы и сказал: «Деточка, сначала подрасти немного, а потом приходи», она бы не пережила позора.

Артем пристально смотрел, как она пьет, а когда ее стакан опустел, смешал еще порцию. И снова Аленка не посмела возразить.

Тихо играла музыка, перед глазами все покачивалось и кружилось. Единственной твердой опорой в этом мире были руки Артема, поддерживающие ее. Песня была примерно на середине, и Аленка сильно сомневалась, что сможет продержаться на ногах до ее конца. Они медленно топтались посреди комнаты – это называлось танцем, – а Инна сидела на диване, курила и молча наблюдала за происходящим. Внезапно ноги у Аленки подкосились, и Артем подхватил ее на руки. Аленка обхватила его за шею и закрыла глаза.

– Так, куколка готова. Пойду положу ее на кровать.

Через пять минут Артем вернулся.

– Ну, чего расселась? Ты свободна.

– Что ты с ней сделал?

– Успокойся, не изнасиловал. Пара кубиков снотворного. Проспит до завтрашнего вечера, потом повторим сеанс.

– С ней точно ничего не случится?

– Да не мандражируй ты так – даже диван трясется! Все будет о'кей!

Инна затушила сигарету в пепельнице и тут же взяла следующую. Руки у нее все равно дрожали.

Кира положила трубку и откинулась на спинку стула. Разговоры с Грегом были ей насущно необходимы и в то же время мучительны. Зерна сомнений, посеянные Викторией, потихонечку прорастали в ее душе. Если так будет продолжаться, подумала Кира, они скоро расцветут пышным цветом. Грег так ничего и не сказал о перспективах знакомства Киры со своей матерью и родственниками. Кире показалось даже, будто он старательно уходит от разговора на эту тему. Не говорил он и о сыне, хотя Кира дала ему понять: она хотела бы, чтобы мальчик жил с ними.

В довершение всего, поездка Грега в Москву откладывалась. Послезавтра он вылетает по делам в Гонконг, потом – в Сингапур, и в Москве появится только через месяц. Еще целый месяц без Грега – как это тяжело…

Кира поднялась и поплелась на кухню разогреть ужин. Уже почти десять, а Аленки все еще нет дома. Совсем от рук отбилась! Надо бы сесть и как следует поговорить с ней. Объяснить, что любовь к мужчине и материнская любовь – совершенно разные вещи, что, полюбив Грега, Кира ни в чем не ущемила Аленку… Кира не думала, что из-за ее романа с дочкой возникнут проблемы. Похоже, Аленка решительно не желала ни с кем делить Киру.

Резкая трель телефонного звонка прервала Кирины размышления. «Наверное, Аленка, – подумала Кира и невесело усмехнулась. – Сейчас сообщит, что в знак протеста ночует у бабушки». Медленно сняла телефонную трубку, настраиваясь на оправдания и уговоры, но услышала незнакомый мужской голос:

– Я говорю с Кирой Анатольевной Рябининой?

– Да, это я.

– Ваша дочь Елена находится у нас.

– Аленка? Что с ней?

– Пока ничего. Но всякое может случиться!

– Что? Я не понимаю… Кто вы? Я сейчас за ней приеду! Диктуйте адрес! Ей плохо?

– Пока нет. Приезжать никуда не надо, мы сами ее привезем, если вы выполните наши условия.

– Какие условия? Что с Аленкой?

– Нам нужно десять тысяч баксов. Через три дня. Если мы их получим, ваша дочь вернется к вам живой и невредимой. Если нет – получите ее через неделю безнадежной наркоманкой и всю оставшуюся жизнь будете зарабатывать ей на лекарства. Заявите в милицию, вообще никогда свою дочь не увидите! Понятно, Кира Анатольевна? А чтобы вы поверили, что это не шутка, спуститесь вниз и загляните в свой почтовый ящик. Мы положили туда кое-какие вещи вашей дочери.

– Вы… Кто вы? Почему?!

– Осмыслите услышанное и готовьте деньги. Об условиях передачи договоримся особо. У вас есть три дня, чтобы собрать нужную сумму. До свидания, Кира Анатольевна.

Услышав короткие гудки, Кира машинально положила трубку на рычаг и опустилась на стул у телефона. В зеркале напротив она увидела свое лицо и не узнала – бледное, без кровинки, расширившиеся от ужаса глаза. Аленка… Вдруг она вскочила и выбежала на площадку, забыв о лифте, побежала вниз по ступенькам. В почтовом ящике в обычном конверте она нашла прядь Аленкиных волос и венецианскую цепочку, которую когда-то привезла дочери из Италии. Значит, правда…

Приехавшая через полчаса Женя нашла Киру сжавшейся в комок в углу дивана. Растрепанная, как-то сразу осунувшаяся, Кира походила на больного воробушка, которого маленькая Женя однажды нашла во дворе. Кира не плакала, просто смотрела прямо перед собой огромными черными глазами, и от этого остановившегося взгляда Жене стало страшновато. Она обняла сестру за плечи.

– Кирочка, давай подумаем, что можно сделать. Сколько они хотят?

– Десять тысяч. Послезавтра.

– А в милицию ты заявила?

– Нет.

– Нужно заявить.

– Ты не понимаешь? – Кира яростно обернулась к сестре. – Я не могу рисковать! А если Аленка… Если они с Аленкой…

– Ну успокойся, успокойся. Давай все обсудим. Ты Грегори звонила?

– Нет… – Кира стремительно вскочила. – Боже, Грег! Он… Он все уладит!

Она метнулась к телефону и стала лихорадочно набирать номер. Женя наблюдала за сестрой. После пятой попытки наконец соединилось. Окончательно выдохшись от нервного напряжения, Кира всхлипнула в трубку:

– Грег… – Спазмы от сдерживаемых слез сдавили ей горло.

– Кира, что с тобой? Что случилось, родная? – Голос Грега неожиданно прорвался сквозь помехи и зазвучал так отчетливо, как будто он говорил из соседней комнаты.

– Аленку… Мою дочь похитили, и говорят, что убьют ее или сделают наркоманкой… Грег, дорогой, что мне делать?!

– Подожди-подожди… Ерунда какая-то… Как это – похитили? Кто?

– Не знаю.

– Как не знаешь? Ты в милицию заявила?

– Нет. Они сказали, что тогда убьют ее.

– Надо прежде всего заявить.

– Ты не понимаешь? А вдруг они правда что-нибудь с ней сделают? Я не могу рисковать Аленкой!

– А чего они хотят?

– Десять тысяч долларов через три дня.

В трубке с минуту молчали. Потом Грег заговорил, но тон его слегка изменился:

– Кира, родная, это слишком большая сумма, чтобы бросать ее просто на ветер. Конечно, десять тысяч – не миллион, но отдать их просто так, неизвестно кому, даже не выяснив, действительно ли ситуация так серьезна, как тебе кажется…

– Грег, это серьезно! Аленка действительно у этих людей, они прислали мне доказательства!

– Все равно, надо заявить властям. Предпринимать любые самостоятельные действия просто глупо.

– Грег, но Аленка…

– Что – Аленка? Ты сама жаловалась, что в последнее время она ведет себя странно, приходит домой поздно, тебя не слушает. Может быть, она сама и придумала эту глупую шутку?

– Как ты можешь?…

– Послушай меня, немедленно позвони в милицию! А я тебе перезвоню.

Отбой, короткие гудки. Кира медленно положила трубку. Женя настороженно наблюдала за ней.

– Ну что? Он пришлет деньги?

Кира молчала, по-прежнему глядя на телефонный аппарат.

– Кира! Грег даст деньги?

Молчание.

– Кира, родная, ты меня слышишь? Грег даст деньги?

Кира отрицательно покачала головой.

– Нет… – Она горько усмехнулась. – Это для него слишком большая сумма.

26

Андрей остановился у входа во двор и прикинул обстановку. Было два часа дня, моросил мелкий дождик. В беседке у детской песочницы вместо мамаш и бабушек, выгуливающих своих отпрысков, сидела компания подростков, человек шесть. Андрей достал сигарету и направился к ним.

– Привет, пацаны. Огоньку не найдется?

Сидящий с краю молча щелкнул зажигалкой. Прикурив, Андрей протянул раскрытую пачку «Мальборо» остальным. Ребята взяли по сигарете, но смотрели недоверчиво и как-то враждебно. С минуту посидели молча. Наконец один из них, с виду старше остальных, смачно сплюнул и процедил сквозь зубы:

– Чего надо?

– Девушку одну ищу.

– На фиг? Ты что, пионервожатый?

– А похож?

– Да вроде нет. А что за телка?

– В кабаке познакомились, я ее до дома проводил. Зовут Инна, больше ничего не знаю. Сбежала, не оставив координат.

– А, это, наверное, Инка-стюардесса. Известное динамо. Ты на нее не ставь.

– Что так?

– У нее своя компания.

– Летчики?

– Налетчики.

Собеседник Андрея замолчал. В разговор встрял парнишка, давший зажигалку:

– Да она никакая не стюардесса. Просто говорит всем, что у нее блат в Шереметьево и через год ее возьмут на загранку. Трепло!

– За что же вы так красивую девушку? Девушек любить надо, тогда жизнь слаще становится!

– Нам и так хорошо! – хохотнул парнишка.

– Короче, сказали тебе, не вяжись, – хмуро продолжил первый собеседник.

– Она мне понравилась.

– Дело твое. Второй подъезд, тридцать восьмая квартира.

– Спасибо. Еще по сигарете? – Андрей снова протянул пачку, и ребята снова вытащили каждый по штуке – пачка почти опустела.

Инна стояла перед зеркалом в ванной. Мать ушла в смену на сутки, отец был в рейсе, она осталась дома одна. Воспользовавшись столь удобным случаем, Инна решила опробовать новый макияж в модных сиренево-розовых тонах. Два часа титанических усилий, а результатом она все равно недовольна. И только-только она наконец поняла – дело в том, что на веках не хватает еще и золотистого тона, как в дверь позвонили. Не поинтересовавшись даже, кто там, Инна распахнула дверь. На пороге стоял видный парень. «Прикинутый и накачанный», – сразу определила Инна и улыбнулась незнакомцу.

– Вы к кому?

– Вы Инна?

– Да.

– Тогда к вам, если вы не против.

Молодой человек сделал почти неуловимое движение и оказался внутри квартиры. Дверь за ним закрылась словно сама собой. Инна слегка струхнула.

– Что вам надо? Я могу закричать, соседи услышат, у нас стенки тонкие!

– Ну зачем же кричать? – обезоруживающе улыбнулся молодой человек. – Я просто хочу поговорить с вами.

– Я вас не знаю!

– Давайте познакомимся: меня зовут Андрей!

– Какой еще Андрей?

– Васильев. – Он достал из внутреннего кармана куртки красную книжечку с золотым тиснением и сунул ее Инне под нос. – Теперь мы познакомились? Мне можно пройти в комнату?

От страха Инна лишилась дара речи. Молча прошла она за Андреем Васильевым в комнату. А тот спокойно огляделся и спросил:

– Можно присесть?

Не дождавшись ответа, сел в кресло, закинув ногу на ногу. Инна опустилась на краешек стула напротив.

– Вы, конечно, догадываетесь, зачем я к вам пришел? Исчезла ваша подруга, Алена Рябинина, и у нас есть все основания предполагать, что вам известно ее местонахождение.

– Почему? Я ничего не знаю!

– Ну-ну, зачем же отпираться и усугублять свое и без того сложное положение? Нам известно, что она ушла из дома на встречу с вами, а после этого ее никто не видел. Вы встретились?

– Нет! Да… То есть…

– Так нет или да?

– Нет! Я ее ждала, а она не пришла!

– Инна, вы же умная девушка! Этот факт легко проверить. У нас есть свидетели, которые видели вас вместе у метро: продавщица цветов и молодой человек, торгующий книгами.

Инна лихорадочно попыталась вспомнить, были ли у метро вчера цветы и книги. Вроде да, были.

– Ну так что?

Инна молчала.

Выдержав паузу, Андрей продолжил:

– Я не желаю вам зла. Если вы добровольно расскажете мне все, что вам известно, обещаю, что к вам у меня претензий не будет. Если нет… Похищение – дело подсудное. Зачем вам начинать жизнь со срока?

Инна закрыла лицо руками и разрыдалась:

– Это не я! Я им говорила! Я не хотела, они меня заставили! Я… – Инна подняла голову и выпалила прямо в лицо Андрею с отчаянной злостью: – Это все Темка! Ему отец денег не дал, вот он и придумал эту историю! У Темки совсем крыша поехала, я за него отвечать не хочу! Я с этого вообще ничего не имею!

– Верю, верю. Успокойтесь, и давайте пойдем туда, где сейчас находится Алена Рябинина. Адрес знаете?

Инна кивнула, сорвалась со стула, кинулась в коридор.

– Идемте! – В голосе слышалось отчаяние. Она пыталась попасть в рукава куртки, но ей это не сразу удалось – руки дрожали.

Андрей посмотрел на ее лицо в розово-сиреневых подтеках – все, что осталось от тщательного макияжа, – и усмехнулся:

– Думаю, вам стоит сначала умыться.

Расчет оказался верным: его журналистское удостоверение опять приняли за удостоверение работника госбезопасности или милиции.

Когда позвонила Женя, он как раз заправлял в машинку последний лист статьи. Время близилось к двум ночи, но Оля еще не спала: смотрела по видео фильм и вязала. В последнее время они общались друг с другом только по необходимости. Однако Оля теперь спать без него не ложилась, хотя на работу ей надо было к девяти.

Что ее переезд к нему – ошибка, Андрей понял почти сразу, примерно через неделю совместной жизни. То, что раньше казалось ему таким трогательным – Олина неприспособленность к быту, беспомощность, неумение самостоятельно решить что-либо, теперь безмерно раздражало. Кроме всего прочего, она была не слишком умна, но, как многие ограниченные люди, думала, что прекрасно во всем разбирается. Оля читала его статьи и комментировала их вслух, отпуская замечания, от которых у Андрея просто скулы сводило. Но он помалкивал, опасаясь скандала и бурного выяснения отношений. Да и Олю жалко было.

Однако теперь, похоже, выяснения отношений не избежать. Теперь, после встречи с Женей, он точно знал, чего хочет. Она свободна, и он тоже должен получить свободу! Предстоящий разговор с Олей ничего хорошего не предвещал, и Андрей почти бессознательно оттягивал решительный момент.

Услышав в трубке взволнованный, задыхающийся голос, Андрей сначала не поверил своим ушам. Конечно, он сразу узнал ее.

– Откуда ты говоришь?

– От сестры. Аленку похитили.

– Как?

– Не знаю как! Позвонили и потребовали десять тысяч долларов выкупа! Я не знаю, что делать, в милицию они велели не заявлять, иначе убьют Аленку. Андрюша…

– Подожди, я сейчас приеду! Говори адрес!

Черкнув название улицы и номер дома на страничке блокнота, Андрей выбежал в коридор.

– Ты куда? – Оля стояла на пороге комнаты.

– Мне нужно срочно по делу!

– На ночь глядя? Знаешь, сколько времени?

– Оля, меня ждут!

– Подождут! Ты никуда не собирался! Какой-то телефонный звонок, и ты срываешься и летишь непонятно куда! Ты хоть объясни мне, что случилось?

– Похитили ребенка, и меня просят приехать.

– Как похитили? А ты-то тут при чем? Надеюсь, это не твой ребенок? Пусть этим занимается милиция, ты все равно ничем не поможешь. Так чей ребенок?

– Одной знакомой. Прости, мне надо ехать.

– Я ее знаю?

– Нет, не знаешь.

– Как ее зовут?

– Не знаю.

– Ты не знаешь имени своей знакомой?

Очевидно, назревала семейная сцена, однако у Андрея не было времени на скандал. Он торопливо оделся и уже взялся за ручку входной двери, не отвечая на Олин вопрос, когда она вцепилась в его плечо и не пустила:

– Так кто же она, эта знакомая без имени? Кто тебе звонил?

– Ну, хорошо! Это старшая Женина сестра.

– Значит, звонила наша неотразимая Женечка? Интересно, почему это она считает, что имеет право звонить тебе в два часа ночи?

– Оля, – Андрей разжал ее пальцы, применив некоторую силу, – случилось несчастье! Я там нужен и я туда поеду. Поговорим потом!

Он повернулся и побежал вниз по лестнице.

Через пятнадцать минут он был на Самотеке.

План по спасению Аленки они разработали вдвоем с Женей. Кира в прострации сидела на диване и курила одну сигарету за другой, толку от нее было мало. План был прост: сначала надо выяснить, не имеют ли отношения к похищению новые знакомые Аленки. Если да, Андрей был уверен, что сам с ними справится. Если дело серьезнее, придется задействовать редакционные связи.

Вместе с Инной Андрей вошел в полутемный подъезд сталинского дома. Перед дверью Артема она в нерешительности остановилась:

– Звонить?

– Мы же договорились.

– Он потом убьет меня!

– Я о вас позабочусь.

Не отрывая от Андрея испуганных глаз, Инна нажала на кнопку звонка. Некоторое время внутри было тихо, потом мужской голос за дверью встревоженно спросил:

– Кто?

– Это я, Тем, Инна. – Андрей про себя удивился: она отозвалась спокойно, как ни в чем не бывало.

– Чего тебе надо?

– Впусти, надо поговорить! Не через дверь же.

– Ты одна?

– А с кем мне быть? Сашка на работе.

Дверь приоткрылась, но лишь настолько, чтобы Инна смогла протиснуться в квартиру.

Дальше все произошло молниеносно. Андрей оттолкнул Инну, просунул ногу в образовавшуюся щель и резко открыл дверь. Не ожидавший нападения Артем был скручен в одну минуту. Получив удар в лицо, а затем в пах, он согнулся пополам и медленно сполз по стенке на пол. Андрей стоял над ним, готовый продолжить экзекуцию, но противник уже сломался.

– В квартире еще кто-нибудь есть?

– Падло!

– Я спрашиваю, есть в квартире кто-нибудь?

Артем молчал, злобно глядя снизу вверх на Андрея и утирая кровь, текущую из разбитого носа. Не обращая больше внимания на свою жертву, Андрей прошел в комнату. Тихая музыка, небрежно брошенный на диван плед, полная пепельница окурков и почти опустошенная бутылка подсказывали, что хозяин квартиры давно и красиво отдыхал. Аленки здесь не было.

Он нашел ее в спальне на громадной двуспальной кровати.

В первый момент Андрей похолодел: ему показалось, что девушка мертва. Но уже через секунду он сообразил – Аленка просто крепко спит. Пощупал пульс. Замедленный, но ровный. Похоже, ей вкатили большую дозу снотворного.

Он снова вышел в коридор, распахнул встроенный шкаф в поисках Аленкиной одежды, с помощью Инны нашел ее куртку и сапоги. Вернулся, одел спящую. Потом взял ее на руки – Аленка так и не проснулась.

Артем сидел в коридоре в углу все в той же позе. Инна топталась у входной двери. Уходя, Андрей остановился и бросил с порога:

– Заявлять я на тебя пока не буду. Но учти: если хоть что-нибудь еще случится с Аленой или с ней вот, – кивок в сторону Инны, – я знаю, где тебя искать. И тогда, поверь, ты разбитым соплом не отделаешься.

Инна выскочила вслед за Андреем, и дверь захлопнулась. Вся «операция» заняла не больше пятнадцати минут.

27

Последние три дня Кира жила по инерции. Ходила на работу, разговаривала по телефону, отвечала на вопросы, даже улыбалась дочери, но проделывала все это как заводная кукла, каждую минуту ожидая, что завод вот-вот закончится, и тогда что?

Три дня назад, когда Андрей принес домой спящую, но живую и невредимую Аленку, с Кирой случилась истерика. Она рыдала, стоя на коленях перед постелью дочери, и не могла остановиться. Приехавший врач «скорой помощи», бегло осмотрев Аленку, констатировал, что с девочкой все в порядке, и вплотную занялся Кирой. Сделал какой-то укол, прописал полный покой на сутки и транквилизаторы. На следующий день Женя заставила ее позвонить на работу и взять неделю за свой счет. Это было ошибкой.

Аленка действительно не пострадала. Проснувшись, она никак не могла понять, почему вокруг нее поднялась такая суматоха. Просветил ее Андрей: он как-то сразу занял в Кирином доме вакантное место мужчины. И Женя, и Кира подчинялись его распоряжениям беспрекословно, у них даже и вопроса не возникало, почему посторонний и, в сущности, малознакомый человек распоряжается в чисто семейной ситуации. Впрочем, такой ли уж посторонний? Даже Кира в своем раздрызганном состоянии не могла не заметить, что Андрея и Женю связывают не только дружеские чувства.

И когда Андрей сказал, что объяснения с Аленкой берет на себя, женщины приняли это как должное. Разговор продолжался полтора часа, и в последующие дни Аленка вела себя тише воды, ниже травы. После школы нигде не задерживалась, к подружкам не убегала и даже не болтала по телефону. Сидела тихо, как мышка, в своей комнате – то ли читала, то ли думала. Иногда залезала на диван к матери, и они сидели обнявшись, молча.