Текст книги "Бархатные мечты"
Автор книги: Елена Озерова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 21 страниц)
Кириных историй хватило почти до Москвы. Однако, когда машина пересекла Кольцевую дорогу, опять установилось напряженное молчание. Кира почувствовала громадное облегчение, когда «БМВ» остановился наконец у ее подъезда.
– Большое спасибо за чудесную прогулку, – попыталась она прощебетать как можно беззаботней, уже открывая дверцу машины.
Но внезапно Грег удержал ее за руку.
– Кира, я не хочу, чтобы вы…
– Нет-нет, не надо ничего говорить! – быстро перебила она. – Все получилось так нелепо… Вероятно, нам не стоит больше видеться… Спасибо, и закончим на этом!
И прежде, чем он успел что-либо ответить, она выскочила из машины и вбежала в подъезд.
В квартире было пусто. Аленка еще не вернулась из театра. Кира без сил опустилась на стул в коридоре; голова кружилась, мысли путались. Он, конечно, не хотел, все вышло случайно, под влиянием минуты! И вообще, что ему, красивому, богатому и еще совсем не старому, до нее, одинокой, не слишком-то молодой женщины с ребенком! Захотелось развлечься, отдохнуть, провести денек с женщиной, с которой не надо напрягаться: английский она знает прекрасно, беседу поддержать умеет и внешне ничего себе, но не больше! А она, дура, почти влюбилась! Да нет, это наваждение какое-то, сейчас она ляжет спать, утром проснется, и все пройдет! Только не давать волю воображению! В самом деле, что это она так разволновалась из-за одного поцелуя, как девочка пятнадцатилетняя… Хотя сейчас пятнадцатилетние и из-за беременности не волнуются, просто делают аборты, и никаких проблем! А она всегда делала из мухи слона…
Внезапно открылась входная дверь, и почти тут же щелкнул выключатель.
– Мама? Ты почему сидишь в темноте? Что-нибудь стряслось? Тебе плохо? – Аленка присела перед Кирой на корточки и встревоженно заглянула ей в лицо. – У тебя щеки горят, и глаза какие-то странные.
– Все в порядке, мой родной. Просто я очень устала. – Кира взяла себя в руки и улыбнулась дочери. – Как Караченцов?
– Ой, мамочка, потрясающе! Ты тоже должна посмотреть…
Не зря говорят, что утро вечера мудренее. Утром события предыдущего дня уже казались Кире нереальными, выдуманными. Она почти убедила себя, что все это – и поездка в Суздаль, и обед под рябиной на обочине, и все остальное – плод ее воображения. Она стала сомневаться даже в реальности существования Грегори Мартена.
Дел было по горло: обычно хозяйством Кира занималась по субботам, а по воскресеньям «чистила перышки». Но, поскольку суббота в этот раз была отдана на алтарь развлечений, в воскресенье они с Аленкой с удвоенной энергией принялись с самого утра за уборку и стирку. Пока Аленка драила пол, Кира разрывалась между стиральной машиной и плитой, где выкипал суп и подгорали котлеты. «Все, так жить нельзя, завтра же покупаем «Вятку-автомат», – в который раз пообещала себе Кира, с раздражением сливая воду и запихивая в старенькую «Эврику» очередную порцию белья. В этот момент в комнате затрезвонил телефон.
– Мам, тебя! Приятный мужской голос! – радостно оповестила Аленка.
Кире почему-то и в голову не пришло, что это мог быть Грегори, настолько она себя убедила, что все вчерашнее ей как бы привиделось. Однако это был именно он.
– Я хотел узнать, как вы себя чувствуете после такого напряженного дня. Вы очень утомились вчера?
– Я… Да… Нет… – растерянно пролепетала Кира, – спасибо, все было чудесно… – Тут она сообразила, что фраза получилась несколько двусмысленной, и попыталась исправить положение: – Очень вам благодарна за экскурсию, но…
Ну что тут скажешь? «Пожалуйста, не звоните мне больше»? Это прозвучит смешно и по-детски. «Оставьте меня в покое»? Грубо, а потом он к ней и не пристает. Да, честно говоря, ей и не хотелось, чтобы он оставил ее в покое: его голос взволновал ее, снова пробудив то самое сладкое и страшное чувство, похожее на головокружение. Усилием воли она заставила себя вспомнить, что ей не восемнадцать, а тридцать четыре, сладкие замирания сердца больше подходят для ее дочери. Только-только она собралась сказать что-нибудь светски вежливое, ни к чему не обязывающее, и закончить разговор, как Грегори невозмутимо продолжил:
– Я очень рад, что вам понравилось. Могу я попросить вас и впредь не бросать меня на произвол судьбы в незнакомой стране? Что, если в понедельник я приглашу вас в театр? «Жизель» в Большом, танцует Нина Ананиашвили, если я правильно произнес это трудное имя. Нравится вам такая идея?
– Не уверена, что вечер понедельника у меня свободен, но за приглашение спасибо, – сказала Кира.
Грег почувствовал ее неуверенность.
– Если понедельник вас не устраивает, я возьму билеты на любой другой день.
– Нет-нет, – поспешно ответила Кира, – у меня вся неделя очень загружена, я, право, не знаю…
«Боже, что я несу? Что он про меня подумает? Ведь понятно, что это чепуха, так не бывает, чтобы на всей неделе – ни одного свободного вечера…» – в панике подумала Кира и, неожиданно для себя, вдруг выпалила:
– Впрочем, думаю, что вечер понедельника я как раз могу освободить.
– Значит, договорились. В понедельник я заеду за вами в офис…
– Нет-нет! Давайте лучше встретимся прямо у театра без пятнадцати семь.
– Я буду очень ждать понедельника, – сказал Грегори и повесил трубку.
– Кто это был, мам? Куда ты собираешься? – немедленно пристала Аленка.
Но Кира, не ответив, прошла на кухню и в прострации уставилась на подгоравшие котлеты. Он будет ждать понедельника! О, она тоже будет его теперь ждать. Очень!
8
Свет от фонаря за окном никак не давал Кире уснуть. Впрочем, фонарь был только внешним раздражителем; все ее чувства были до того взвинчены происшедшим, что сна не было ни в одном глазу. Все, что произошло, настолько не похоже на реальность, может быть, она на самом деле спит и ей все только кажется?
Кира лежала в собственной постели, под головой у нее рука Грега, который крепко спал. По телу Киры разливалось приятное, новое для нее ощущение тепла и удовольствия от того, что ее обнимают и защищают… любят… Она с радостью впитывала в себя это ощущение и лежала, стараясь не пошевелиться, расслабившись и прижимаясь как можно теснее к удивительному источнику тепла и уюта, мужскому телу, которое было так мучительно близко от нее.
Она вздохнула и подумала, что если это сон, то пусть он длится как можно дольше, ей совсем не хочется просыпаться! И она снова стала перебирать в памяти события последних двух дней.
Утро в понедельник складывалось не лучшим образом. Сначала Олег ехидно указал ей на неточности в черновом варианте контракта с голландцами, потом Виктория затащила в буфет пить кофе и всю дорогу распиналась о Грегори:
– Я пыталась дозвониться до тебя в субботу, посплетничать. В пятницу вечером я ездила к англичанам в офис, а потом мы с Грегори Мартеном и с Элен – помнишь ее, его помощница – ужинали в Торговом центре, в китайском ресторане. Потрясающий мужик! Знаешь, я всегда осторожна с деловыми партнерами, но ради такого экземпляра можно рискнуть!
– Ты что, в самом деле собираешься?..
Киру безумно злил весь этот разговор, но куда денешься? Виктория раздражала ее своей невероятной самоуверенностью, манерой говорить, жеманно растягивая слова, даже своим сходством с восточной гурией. «Господи, почему я раньше не замечала, какая она противная?» Кира ни за что не призналась бы себе самой, что ее попросту грызла ревность. Она притворилась озабоченной:
– Смотри, дорогая, это может плохо кончиться!
– Он корректен, как истинный лорд. Что ты, Кирочка, я же пошутила. Интрижка с партнером? Фи! Это не для меня. Безупречная репутация в нашем деле все. Хотя, знаешь, я думаю, ты была права – бабник в нем за километр чувствуется.
Она минуту помолчала, а потом резко переменила тему:
– Ты сегодня прекрасно выглядишь – я еще не видела этого костюмчика. Идешь куда-нибудь?
– Да так, Женька достала билет в Большой. Я ведь тебе говорила, у нее подруга в кассе.
Выглядела Кира действительно прекрасно. Шелковая ткань платья и жакета плавно струилась по ее фигуре, особенно красиво драпируясь на высокой груди в мягкие складки. Однако откровения Виктории несколько подпортили ей настроение, и, когда она подходила к зданию театра, в ее глазах уже не было утреннего оживления и блеска.
Как и в первый раз, она заметила Грега издалека: этот мужчина бросался в глаза в любой толпе! Он тоже сразу увидел Киру и поторопился ей навстречу. Кире хотелось казаться спокойной и безразличной, но, несмотря на все усилия, не могла ему не улыбнуться, и в ответ его глаза тоже просияли улыбкой. Грегори протянул ей великолепные бордовые розы.
– Так мы идем? – Он взял ее под локоть, и они направились к входной двери.
Остаток вечера Кира пребывала в состоянии эйфории. Балет был прекрасен, Нина Ананиашвили великолепна, а после спектакля Грег провожал ее пешком до дома. Они шли, взявшись за руки, и говорили обо всем на свете. Кира с удивлением обнаружила, что их вкусы совпадают до мелочей, им нравятся одни и те же писатели, композиторы, города, времена года… Разошлись они только по поводу кухни: Грег любил испанскую, отдавал должное английской, но предпочитал французскую. Кира же с детства обожала острые и пряные грузинские блюда.
Все было прекрасно до самого Кириного дома. Грег ни словом не намекал о возможном продолжении вечера, чего она боялась и ждала, но, прощаясь, чуть дольше, чем этого требует простая вежливость, задержал Кирину руку в своей. И опять от этого прикосновения со дна ее души поднялась жгучая волна желания, которая захлестнула Киру. Боясь потонуть в ней окончательно, она быстрой скороговоркой пробормотала слова прощания и скрылась в подъезде.
Аленка, слава Богу, уснула, не дождавшись ее возвращения. Кира заварила чай и, усевшись на кухне, стала обдумывать происходящее. Пора положить этому конец! Грегори Мартен не может относиться к ней серьезно, она для него всего-навсего приятное развлечение в России. Она ни за что не поверит, что такой мужик живет себе один! Наверняка у него в Англии кто-то есть, невеста или любовница, к которой он вернется, а о Кире и думать забудет. Если бы она могла отнестись ко всему легко, как к обычному приключению! Но помимо того, что заводить подобные интрижки не в ее привычках, Грег волновал ее гораздо сильнее, чем она могла себе признаться. Если от одного его прикосновения у нее мурашки по телу бегут, то что же будет, если… Нет, этого нельзя допустить, иначе ее жизнь разлетится на куски! Ей тогда без него жизни не будет, а он о ней и не вспомнит! Они не должны больше встречаться – и точка!
Приняв благое решение, Кира отправилась спать.
Вот уж действительно, благими намерениями вымощена дорога в ад. На следующий день, промучившись в ожидании звонка Грега, – но он так и не позвонил, – злая и расстроенная она ждала троллейбус после работы, и вдруг перед остановкой притормозил знакомый «БМВ». Грегори распахнул дверцу, и Кира, забыв все свои рассуждения, уселась рядом с ним.
Он опять предложил поужинать в ресторане, но Кира пригласила его домой, здраво рассудив, что присутствие Аленки спасет положение и не позволит им зайти слишком далеко. Однако на кухне Киру ждала записка, в которой дочка сообщала, что отправилась к бабушке и останется у нее ночевать.
После ужина они сидели в комнате в глубоких креслах и медленно потягивали из высоких фужеров французское шампанское. Кира поставила кассету с записями гавайской гитары.
– Потанцуем? – Грег поднялся и подал ей руку.
Они стали медленно двигаться в такт музыке. Он был так близко от нее, ближе, ближе, еще ближе… Когда Грег крепко прижал ее к себе, Кира и не пыталась сопротивляться. Ее первая слабая попытка слегка отстраниться тут же умерла под напором ошеломляющего чувства – желания быть в его объятиях. А он кружил и кружил ее по комнате, и она уже совершенно не чувствовала под собой пола, плавясь, как воск от огня, в его сильных руках.
Когда она почувствовала его губы на своих, она отнеслась к этому как к естественному продолжению их медленного танца. Переборы гитары рассыпались по комнате, а они все кружились, кружились… Кира уже потеряла всякую ориентацию, но ее это совсем не заботило: то ли из-за шампанского, то ли из-за чего-то еще другого все соображения здравого смысла отступили на второй план, а единственной реальностью остались его сильные руки и горячие губы… Ничего, кроме этих обнимающих ее рук, ничего, кроме нежности его властных губ, пытавшихся приоткрыть ее губы…
Потом она почувствовала, как губы Грега прикоснулись к ямочке на ее шее, потом они двинулись ниже, еще ниже, и она со стоном запустила руки в его густые темные волосы. Когда Грег слегка отстранился, чтобы взглянуть на нее, она обняла его за шею.
– Не отпускай меня, – попросила она едва слышно.
– Ни за что, – так же тихо и серьезно отозвался он.
Потом он подхватил ее на руки и опустил на диван. Потолок над Кириной головой кружился и куда-то уплывал, она подалась чуть вперед и притянула Грега к себе, ухватившись за него, как за свое спасение, видя только его пылающие страстью синие глаза. Провела пальцем по его лбу, по переносице, по краю щеки. Ее ласка, казалось, придала ему новое дыхание. Его поцелуи стали долгими и требовательными, прикосновения рук настойчивыми, интимными. И, когда он мягко и нежно коснулся ее груди, она вся изогнулась и подалась навстречу в приглашающем порыве. Никто и никогда так к ней еще не прикасался, и ничьи прикосновения не вызывали в ней такого жгучего желания. И сейчас, когда губы Грега ласкали ее грудь, она вдруг осознала, что никогда не захочет, чтобы это делал кто-то другой. Ее пальцы снова зарылись в его волосы. «Грег…» – прошептала Кира, испытывая потребность сказать еще что-то, но не зная точно, что именно. Прижавшись к нему, дрожа от нетерпения, она ощущала раздражающую помеху одежды и яростное желание ощутить гладкую твердость его мышц и ласку рук на своей обнаженной коже. И, словно в ответ на это невысказанное желание, Грегори потянул вниз «молнию» на платье и совсем освободил ее тело от ненужной шелковой оболочки. Затем, с трудом оторвавшись от Киры, он сорвал с себя рубашку – на пол полетели пуговицы, – скинул брюки, и наконец она всем телом ощутила его тело. На ней оставались только кружевные трусики.
Она чувствовала, как он жадно целует ее, спускаясь все ниже и ниже, неумолимо приближаясь к кружевному барьеру, отделявшему его от цели. Она содрогнулась от сладостного удовольствия, прижала Грега к себе, снова прошептала его имя и почувствовала, как он содрогнулся в ответ.
То, что последовало за этим, было как сон. Время побежало стремительным потоком, унося ее с собой, и она чувствовала только его руки, его дыхание и бесконечное удовольствие. Он целовал ее живот и бедра с медлительной нежностью, и каждая секунда казалась ей вечностью чувства и желания. Поддавшись непреодолимому порыву, она обхватила его ногами, словно приглашая в себя, и в порыве страсти он вошел в нее, посылая свою мужскую плоть все глубже и глубже. Застонав, она отвечала ему, расслабляя мышцы, чтобы принять его, и сжимая, чтобы удержать в себе и сберечь каждую каплю его животворящей влаги…
И вот теперь Грег безмятежно спал рядом с Кирой, ее голова покоилась на его руке, а она лежала без сна, и потихоньку к ней возвращалось чувство реальности. Что теперь будет? Их роман закончится, как только он уедет. Когда это случится? Завтра, послезавтра, через неделю? Сколько еще радости ей удастся своровать у воровки-судьбы? Конечно, воровки! Вся молодость прошла зря, она только сейчас узнала по-настоящему, что это такое – быть с мужчиной.
– Вставай, соня, уже почти девять! Даже таким красавицам лучше не опаздывать на работу. Хотя сегодня можно и опоздать. Но не слишком!
Губы Грега ласково прикоснулись к Кириной щеке, потом заскользили дальше, к нежной розовой мочке уха. Открывать глаза не хотелось. Пусть эти мгновения между сном и явью продлятся подольше, мгновения, когда они все еще принадлежат друг другу, реальность еще не встала между ними. Кира освободила из-под одеяла руки и притянула голову Грега к своей груди.
– Ты сводишь меня с ума, – прошептал он, – я сейчас готов послать все к черту и остаться с тобой здесь на весь день.
– М-м-м… Однако действительно пора вставать. – Кира легко поцеловала Грега в висок и высвободилась из его объятий. – Сейчас я приготовлю завтрак.
Стараясь казаться беззаботной, накинула халат и отправилась на кухню. Однако и тут ее ждал сюрприз: стол был весьма изысканно сервирован на двоих, кофе дымился в чашках – его аромат приятно щекотал ноздри, – сыр и колбаса тонко порезаны и красиво разложены на тарелочках. На плите стояла сковородка, накрытая крышкой.
– Я приготовил омлет с сыром – ты не против? – Грег неслышно возник у нее за спиной. – Я пока не слишком хорошо изучил твои вкусы… Если что-то не так, в дальнейшем обещаю исправиться.
– В дальнейшем? – Кира изумленно воззрилась на него.
– А что тебя удивляет? Я, между прочим, неплохо готовлю.
– Нет… Но ведь ты скоро уезжаешь…
Кира тут же пожалела о вырвавшихся словах, ей совсем не хотелось вынуждать Грега лгать, давать ей какие-то несбыточные обещания… Все было как в сказке, но сказка не может продолжаться вечно. Грегори улыбнулся:
– В Лондон, а не на Марс. Всего несколько часов самолетом, и говорить не о чем. А потом, в двадцатом веке есть такая полезная штука, как телефон.
– Подожди-подожди… Я что-то не понимаю…
– Кира, любимая… – Грег сел на стул и усадил ее к себе на колени. – Неужели ты хоть на минуту подумала, что мы сейчас расстанемся – раз и навсегда? Милая моя, это не конец, это только начало. Я никуда тебя теперь не отпущу. Ты – моя, если ты, конечно, не против.
Кира не только не возражала – она вообще потеряла всякую способность рассуждать здраво.
– Но ведь ты… Ты ведь должен уехать?
– Я уеду завтра, но через неделю постараюсь прилететь опять… На сей раз только к тебе! А в сентябре мы можем поехать вдвоем в Испанию, хочешь? Или в Париж? Я буду звонить тебе каждый день, а ты мне будешь подробно рассказывать, что ты здесь без меня натворила. Надеюсь, ты будешь хорошо себя вести?
– Но, Грег…
– Ты не согласна?
Вместо ответа Кира уткнулась ему в плечо и заплакала. Грег встревоженно попытался приподнять ее лицо за подбородок и заглянуть в глаза.
– Я что-то не то сказал? Что с тобой, любимая?
– Я… Грег… Я сделаю все, что ты скажешь.
9
– Похоже, что с погодой вам повезет – в такую жару только за городом и житье! Там есть речка, можно будет купаться сколько твоей душе угодно, только особенно не загорай – солнце активное. Не забывай, что я тебе говорил в Крыму. Да, а можно там где-нибудь фрукты купить? Мне-то приезжать или нет? Свободного времени у меня немного, но денька на два я бы выбрался.
Женя и Володя стояли перед зданием Гостелерадио, ждали автобуса, который должен был отвезти Иру и Женю в Софрино. Вокруг толпился народ, Ира опаздывала – предусмотрительный Володя привез Женю на десять минут раньше назначенного времени. Было прекрасное солнечное утро, но настроение у Жени, еще час назад весьма радужное, начинало портиться – Володя раздражал ее своими наставлениями. «Господи, ну почему он всегда говорит какие-то банальности? Нечего сказать – лучше помолчи», – в который раз подумала она и, чтобы отвлечься и не наговорить ему грубостей, принялась рассматривать отъезжающую публику.
В основном это люди среднего возраста: матери с детьми любого возраста, парочки между тридцатью и сорока. Внимание Жени привлекла шумная компания неподалеку, три девушки и три парня, смеясь, распивали бутылку шампанского. Открыл ее высокий светловолосый парень в синей майке с надписью «I am coach» на груди. Мышцы у него как у Шварценеггера, рельефные, подумала Женя. Однако в отличие от голливудской звезды он не производил впечатления живой горы мяса: при широких плечах у него были узкие бедра и длинные ноги.
Пробка от шампанского вылетела с громким хлопком, и вино слегка пролилось на джинсы худенькой девушки с короткой стрижкой, стоявшей рядом с парнем. Она вскрикнула, замахнулась на него рукой, он быстренько передал бутылку стоявшему рядом невысокому крепышу в яркой клетчатой рубашке и схватил девушку в охапку. Она засмеялась и стала молотить кулачками по его груди, безуспешно стараясь вырваться. Остальные тоже смеялись и давали ей советы.
– Олечка, ты проведи подсечку, которой я тебя научил, и он будет у твоих ног!
– Ну что, Андрюша, справился с женщиной? Ничего, погоди, она еще годок карате позанимается и устроит тебе веселую семейную жизнь!
Девушка наконец вырвалась, притворно надула губки и сделала вид, будто хочет уйти. Однако Андрюша взял ее за руку, прошептал что-то на ухо, и мир был восстановлен. Олечка и Андрюша получили бумажные стаканчики с шампанским, и компания вернулась к прерванному занятию.
Женя слегка позавидовала их шумному веселью, ей тоже хотелось смеяться и чудить, но рядом стоял Володик и нудно говорил что-то о покупках, которые нужно сделать после ее возвращения. «Господи, как хорошо, что я его целых десять дней не увижу!» – неожиданно для себя подумала Женя и испугалась этой мысли.
– А вот и я! Долго ждете? Хотя я почти не опоздала!
К ним подошла слегка запыхавшаяся Ира с большой сумкой через плечо. Подруги расцеловались, а Володя, поздоровавшись, озабоченно сказал:
– Что-то автобусы запаздывают. Ирочка, вы уверены, что отъезд в девять, а не позже?
– Володик, перестань! Видишь, все ждут!
– А вот и они!
Когда автобус наконец отошел от Гостелерадио и долговязая Володина фигура исчезла из виду, Женя почувствовала громадное облегчение. «Может быть, Кира права… – подумала она. – Может быть, не стоит торопиться…»
В очереди к стойке администратора за ключами от номера Женя с Ирой оказались почти последними. А перед ними стояла та самая компания, что привлекла Женино внимание на площади. Высокий светловолосый парень в майке, открывавший шампанское, обнимал за плечи Олю. Два других стояли в сторонке и о чем-то негромко разговаривали. Женя поискала глазами двух других девушек, но их не было видно. «Наверное, в Москве остались, просто провожали знакомых», – подумала Женя и принялась исподтишка разглядывать парня и девушку.
Андрей при ближайшем рассмотрении оказался не столь красив, как казалось издалека. Лицо у него широковатое, скуластое, с небольшим, немного вздернутым носом; широко расставленные серые глаза и длинные светлые ресницы. По-настоящему красивы только очертания крупного рта и подбородок, твердый, словно высеченный из камня. Однако такой подбородок никак не сочетался с верхней частью лица. «Если бы не нос, он был бы почти неотразим, – решила Женя. – Нос его портит. И потом, кажется, он слегка посмеивается над всем происходящим и ничего не принимает всерьез. Циник».
Сделав такие глубокие психологические выводы, Женя переключилась на девушку. Вот она бесспорно хорошенькая. Тоненькая фигурка, затянутая в джинсы, блестящие каштановые волосы, очень белая кожа, карие глаза и большой чувственный рот. Девушка тесно прижималась к парню, довольно небрежно обнимавшему ее левой рукой, через правую у него переброшена джинсовая куртка. И почему-то Жене захотелось, чтобы и левая рука парня была занята, а не лежала на плече девушки. Уж больно откровенно эта красотка демонстрирует окружающим свои права на него.
– Смотри, какие милые ребята! Вон тот темненький очень даже ничего, а?
Ире приглянулись как раз те два парня, которые в сторонке что-то негромко обсуждали.
– Есть хотя бы на кого посмотреть! Ну, для тебя это не актуально, у тебя Володя. Он приедет?
– Нет.
– Почему это? Дела?
– Нет, просто я решила немного развлечься перед свадьбой. Совершенно невинно. Ты ничего только не подумай.
– Что ты, я тебя знаю. Ну так как, составишь мне компанию по развлечению и завлечению? Попробуем подцепить этих двоих или поищем других?
Очередь, казавшаяся бесконечной, внезапно стала с немыслимой быстротой рассасываться, и Женя с Ирой оказались перед стойкой. План захвата пришлось отложить на будущее. Они взяли ключи и отправились в свой номер.
– Слушай, мне ждать надоело, я пошла в воду.
Ира, давно уже принявшая душ и надевшая купальник, в нетерпении возникла на пороге раздевалки.
– Сколько можно копаться?
– Ладно, иди-иди, я сейчас!
Жене никак не удавалось аккуратно заправить свои длинные волосы под купальную шапочку, все время выбивалась какая-нибудь непослушная прядь.
Утро на следующий после приезда день выдалось хмурое, погода испортилась, и они решили после завтрака пойти в закрытый бассейн. Ребята, которые приглянулись им накануне, тоже, очевидно, были здесь. Как только Женя вошла в раздевалку, она сразу заметила Олю в ярко-красном купальнике, который очень шел к ее волосам и глазам. «Я, – подумала Женя, – не стала бы носить такой купальник, пока не загорела». У Жени этой проблемы сейчас не было: благодаря крымскому загару она великолепно смотрелась на фоне прочей бледнокожей публики.
Справившись с волосами, Женя пошла к воде. И точно, Ирка уже весело болтала у бортика с тем самым «темненьким», которого приметила вчера у стойки администратора. Увидев Женю, призывно помахала рукой.
– Иди к нам скорее! Знакомься, это Игорь, а это Женя, мы с ней в одной группе учимся.
– Замечательно, Женя. Я уже три минуты уговариваю вашу подругу после бассейна побродить по окрестностям. Присоединяйтесь?
– Почему бы и нет? – отозвалась Женя. – Пойдем втроем?
– Если не возражаете, я вас познакомлю с моими друзьями. Поплыли вон в том направлении, хорошо?
В противоположном углу бассейна, в «лягушатнике», Оля, держась одной рукой за бортик, имитировала плавание. Рядом с ней стоял третий парень из той же компании и давал советы. У него были светлые волосы со смешно торчащим на макушке хохолком, веснушчатое лицо и смешливые серо-карие глаза. Внешне он казался моложе всех остальных. Увидев Игоря с девушками, восхищенно присвистнул:
– Ого, каких золотых рыбок ты нашел!
Тон его Жене решительно не понравился.
– Они присоединятся к нам, если только ты сумеешь их уговорить.
– Но не с помощью пошлых комплиментов, а то ничего не получится. Мы не рыбки и не птички, а также не киски, не зайки и не прочая фауна.
Парень виновато улыбнулся и развел руками, а Игорь сказал:
– Этого остряка-самоучку зовут Дима, и он не столь плох, как кажется на первый взгляд. Вы его простите, пожалуйста. Это Оля, – Игорь сделал жест в сторону красавицы в красном купальнике, – наша благодетельница, благодаря которой мы здесь. А девушек зовут Ира и Женя.
– Очень приятно. – Оля улыбнулась и замолчала, не собираясь продолжать разговор.
– А где Андрей, Оленька? – не унимался Игорь. – Что-то я нашего предводителя викингов не вижу?
– Во-он там, бороздит океан, – вместо Оли ответил Дима, махнув рукой в сторону дальней дорожки бассейна. – Ставит местный рекорд на дальность заплыва.
– Я тоже не прочь поплавать, – сказала Женя. – Вы, ребята, как хотите, а я пойду разомнусь.
А Ира не торопилась расставаться с новыми знакомыми. Оставив ее кокетничать с Игорем или с Димой – смотря кто ей больше понравится, – Женя перешла на другую дорожку и не торопясь поплыла кролем. Доплыв до противоположного края бассейна, сменила кроль на брасс и двинулась обратно. Примерно на середине дорожки кто-то довольно сильно задел ее рукой. От неожиданности глотнув воды, Женя схватилась за разделительный канат и сердито оглянулась.
– Эй, вы! Смотрите, куда плывете!
– Извините, пожалуйста.
Рядом с ней держался за канат Андрей – «предводитель викингов», как назвал его Игорь. Женю его извинение, произнесенное небрежным тоном, нисколько не смягчило. И тогда он виновато добавил:
– Я, кажется, развил слишком высокую скорость для такого ограниченного пространства.
– Да, слишком высокую. – Женя потерла рукой ушибленное плечо.
– Больно?
Андрей проследил за движением ее руки, потом заглянул в лицо. На какое-то мгновение их взгляды встретились. Женя почему-то слегка смутилась, отвела глаза и пробормотала:
– Нет-нет, ничего особенного.
Быстро повернувшись, она поплыла дальше и не видела, что Андрей ошеломленно смотрит ей вслед.
После обеда распогодилось. Однако вместо того, чтобы отправиться осматривать окрестности, Ира потащила Женю в бар.
Хотя на улице ярко светило солнце, в баре царил полумрак. Негромко играла музыка, народу было мало, и девушки уселись за столик на двоих в самом укромном уголке.
– Ну, как тебе ребята? – Ира помешивала соломинкой в высоком бокале, пытаясь подцепить кусочек льда.
– Если ты спрашиваешь об Игоре – симпатичный. Если об остальных – светленький, как там его… Дима, по-моему, пошляк. Об Оле ничего не могу сказать, но, кажется, ее знакомство с нами в восторг не привело. Такие девицы ревнивы и не любят делить мужское общество с другими дамами.
– Ты не вовремя занялась спортом. Надо было тебе познакомиться с этим Андреем – он бы точно произвел на тебя впечатление. Правда, он, по-моему, уже занят Олей. Она им точно занята, видно невооруженным взглядом. А против Димочки ты напрасно так настроена, он просто от растерянности сказал глупость. Вообще поддержи меня, пообщайся с ним по-дружески…
– Ага, значит, все-таки Игорь?
– Ну что ты так сразу… Он мне понравился…
– Ты ему тоже.
– Ты так думаешь? С чего ты взяла?
– Интуиция…
– А мне показалось, что он больше на тебя смотрел.
– Не выдумывай. – Женя улыбнулась. – Я его совсем не заинтересовала. Ладно, буду ради твоего удовольствия общаться с Димой.
– Вот и хорошо. – Ира взглянула на часы. – Честно говоря, они сейчас должны прийти сюда, мы договорились.
– За моей спиной?
– Я знала, что ты меня не подведешь. А вот и они!
Ира встала и пошла навстречу Игорю и Диме. Через несколько минут они уже сидели вчетвером за большим столиком в центре бара. На столе стояла бутылка «Киндзмараули», тарелки с бутербродами и с пирожными, соленые орешки и прочая закуска. Девушки попробовали было сопротивляться такому пиршеству, но светленький Дима, чтобы загладить свою неудачную фразу, готов был скупить всю снедь в баре. Он суетился, бегал с тарелками от стойки к столу и обратно, расставлял стаканы. Наконец вино было разлито, и Дима немного успокоился.
– Давайте выпьем за знакомство! – предложила Ира, посмотрев на Игоря поверх своего бокала.
– За продолжение знакомства! – улыбнулся Игорь и чокнулся сначала с Ирой, а потом с Женей.
– Знакомство несколько одностороннее, – запротестовала та. – Я о вас ничего толком не знаю.
– А что бы вы хотели о нас узнать? Я готов ваше любопытство удовлетворить, – вмешался Дима. – Мы – представители второй древнейшей профессии. Правда, еще не полноценные, дипломы получим только через год…
