Текст книги "Ловушка для ангела"

Автор книги: Елена Гладышева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 32 страниц)

44

Ночью Ларисе приснилась бабушка. Даже во сне Лариса осознала, что бабушки давно нет в живых и ей стало немного жутковато. Но она была как живая и сказала всего лишь одну фразу: – Вначале было слово и не всегда оно было божьим!

Лариса очнулась. Обычно она чётко ощущала время. Ей даже не нужно было смотреть на часы. Но сейчас был только страх, растворившийся в бесконечности.

– А ведь это я убила Вадима! – стучало у Ларисы в висках. – Может – быть это и имела в виду бабушка, когда приходила ко мне сегодня ночью? Ведь она предупреждала меня, чтобы я следила за своими мыслями, которые имеют привычку материализовываться.

А я в сердцах пожелала ему смерти и моё желание сбылось! Лариса давно так думала, но боялась себе в этом признаться, а сейчас она знала это, как и все остальные.

– Да, Вадим был далеко не идеал. Хотя красавец мужчина. И нравился многим!

Но я могла уйти от него. Он бы даже не заметил этого сразу!

Нет, не могла! Я слишком любила его и не вынесла бы разлуки! А может я больше любила себя? И поэтому мне было так больно и обидно. За себя!

За окном ещё не рассвело.

– Я – убийца и мне нет прощения! Надо пойти и во всём признаться. Надо очистить свою совесть! И понести заслуженное наказание! Иначе можно сойти с ума!

Лариса включила свет и глянула на часы. Было только семь утра. В девятом часу она уже сидела возле запертого кабинета Труханова. Дежурный предупредил, что ей придётся подождать, потому, что Евгений Витальевич с утра где – то проводил дознавательную работу.

Минут через сорок Труханов открыл дверь своего кабинета.

– Вы ко мне? – удивился он Ларисиному визиту. – Проходите.

В кабинете было мрачновато темно. Ленивое зимнее утро, с затянутым облаками небом, не спешило с рассветом. Евгений включил свет.

Лариса расстёгивала замысловатые застёжки дублёнки, чувствуя спиной, как близко позади неё стоит не молодой, но сильный и галантный мужчина. И от чего – то ей хотелось его внимания. Прямо спинным мозгом.

Труханов помог ей снять дублёнку. Лариса повернулась к нему лицом. Их лица и глаза оказались рядом. Но только на мгновение.

Почувствовав внезапное влечение к этой молоденькой свидетельнице, Труханов покраснел, но тут же взял себя в руки.

– Не далеко же я ускакал от Алексея! – мысленно журил он себя. – Как кот мартовский! Вроде не весна ещё. На улице вон как мороз пробирает!

Лариса ещё подумает, что я на всех девиц без разбору кидаюсь.

Безусловно, она очень хорошенькая и возможно хорошая, но очень молоденькая и одинокая. Но дарить человеку надежду – это большая ответственность!

А, задавленная одиночеством, Лариса всё ещё смотрела на него широко раскрытыми, вот, вот готовыми расплакаться глазами.

Потом осознав двойственность создавшегося положения, она на одном дыхании рассказала Евгению о своей жизни с Вадимом. О том, как она его любила. И о том, что в ту страшную ночь она пожелала ему смерти, думая, что он изменяет ей с Мариной. И он погиб!

Евгений, слушал Ларису, не перебивая. Докуривая одну сигарету за другой, он вспоминал, что он сам желал своей жене, когда узнал, что она ему изменяет. Он тогда просто хотел её убить!

Сейчас это прозвучит ужасно, даже в разговоре с личным психиатром!

Когда Катя после свадьбы переехала к нему в квартиру, она сразу почувствовала себя хозяйкой.

Сначала она заставила Евгения отдать знакомым его верного друга пса Лорда, с которым он вот уже столько лет совершал утренние пробежки. А по вечерам, Лорд радовался вернувшемуся с работы хозяину, тычась своим носом в руки, лоб, волосы Евгения. И опять они выходили на прогулку, даже в дождь, хотя пёс поджимал хвост, явно не одобряя сырую погоду. Потом они ужинали и пёс внимательно выслушивал все неприятности, доставшие его хозяина за день.

Но у Кати оказалась аллергия на собачью шерсть. И Лорда приютили хорошие знакомые Евгения. Но пёс заболел и сдох. Возможно не выдержал предательства бывшего хозяина.

Затем она разогнала с кухни всех его друзей и пить пиво с таранкой им пришлось в подъезде.

Много лет Евгений мастерил нехитрые поделки из спичек. Так он успокаивал нервы. Поначалу он просто складывал из них колодцы, попутно обдумывая дома сложные расследования. Потом у него стали получаться терема и корабли. Некоторые из них он дарил друзьям, но большинство составляли его домашнюю коллекцию, которую с каждым днём теперь всё больше теснили Катины флакончики, коробочки и баночки с кремами.

Как – то утром, она случайно смахнула на пол и испортила несколько поделок и, глядя в укоризненные глаза мужа, раздражённо выкрикнула, что бы он, наконец, убрал весь этот срач и вечером, когда она придёт с работы, дома никакого мусора, кроме него не было!

Евгения до глубины души задело само определение «мусор», но он опять стерпел и снова раздал свои поделки друзьям. Там им нашлось достаточно места на самом виду.

Однажды Евгений вышел покурить на лестничную площадку и увидел Катю, целующуюся с соседом, который уже не раз блокировал его машину на парковке во дворе. И Евгений понял, что сосед делал это намеренно.

Тогда он, не помня себя от злости, отколошматил соседа и впервые ударил жену. Один раз, но по лицу и так сильно, что у неё распухла щека. Он бы так не вскипел, если бы Катя от природы была легкомысленной шлюхой. Но она всегда была сильно продуманной.

Потом, когда Катя ушла, он запойно пил всю неделю. Его, старательно выстроенный семейный замок, оказавшийся песочным, рухнул в одночасье. А он так пыхтел, пытаясь украсить его всевозможными колоннами и башенками, но, к сожалению, он оказался не волшебником.

Остановился он лишь после того, как проснувшись, обнаружил своё тело в ванне с водой. Куртка и ботинки безнадёжно размокли. И, возвращавшая его тело в естественное агрегатное состояние и потом неделю прикрывавшая его перед начальством, купленным больничным листом, Елена Юрьевна получила выговор.

Наверно благодаря этим, растеребившим его душу, болезненным воспоминаниям он и рассказал Ларисе о допросе Поздняковой Веры. О том, что это она довела до самоубийства Дмитрия Антоновича. А смерть Вадима – всего лишь несчастный случай. Роковое стечение обстоятельств. И Лариса тут ни при чём.

– Вам девочка, надо побыстрее всё забыть и начать жизнь с чистого листа. Любовь, любовью, но надо научиться и себя уважать!

А ещё запомни раз и навсегда: если тебе попался нелюдь, то беги от него сразу! Потому, что люди по жизни не меняются. С возрастом они становятся только хуже.

Лариса натянуто улыбнулась. Она понимала, что давать советы гораздо легче, чем следовать им. Она смотрела, как Евгений нервно пытается затушить в пепельнице очередной окурок и молчала.

Труханов сильно сдал после их первой встречи. Его щёки впали, лицо сделалось серым. И руки стали нервными. Лариса чувствовала, что здесь поработали не только перегрузки, а зло, погубившее её семью, прошлось и по нему. Оно действовало направлено разрушающе и грозило перейти в серьёзное заболевание организма.

– Тебе самому помощь нужна, – решила она.

Незаметно введя Евгения в лёгкий транс, Лариса прочитала про себя оберег на него, которым её саму когда – то оберегала бабушка.

Она знала, что энергетическая защита нужна всем: от честно лечащего врача, берущего на себя зло болезни пациента, от государственных деятелей, проводящих непопулярную линию, до, борющегося со злом, сотрудника правоохранительных органов.

– Ой, как сокол из гнезда вылетает, путь далёкий его ожидает, полетит он над лесами дремучими, полетит над реками текучими, полетит над острыми кручами. Пусть в пути его мой оберег оберегает…

Лицо Труханова заметно просветлело, глаза стали выразительнее, а руки значительно спокойнее. Он затушил в пепельнице последнюю сигарету и открыл форточку.

Морозный воздух ворвался в душный кабинет.

Дочитав оберег до конца, Лариса мысленно перекрестила Евгения: – Светом божиим опояшу! Святым крестом окрещу!

Она прошептала ещё что – то и больно надавила Труханову на переносицу.

Евгений стойко перенёс эту её вольность и почему – то даже не спросил, что это было?

– И ещё у меня очень нехорошее предчувствие насчёт вашей дальнейшей судьбы. Двадцать восьмого января, постарайтесь не выходить из дома. Это день колдунов. На вас могут наслать порчу, я это чувствую, а у вас слабая защита. Можно сказать – совсем изношенная, и порча легко пробьёт её, – серьёзно сказала Лариса, просканировав его пронзительным взглядом.

– Надо же? – удивился Евгений словам этой очаровательной блондинки и тут же забыл их.

Прощаясь, Евгений немного дольше, чем по дружески, задержал нежную руку Ларисы и почувствовал, что в их отношениях появились проблески взаимопонимания.

Лариса тоже ощутила, если не заинтересованность Труханова к её особе, то, что его отношение к ней стало менее прохладным.

Прерывисто дыша, она вдруг прижалась к Труханову, заставив дрогнуть тело представителя закона. И тот, не отдавая отчёта своим действиям, стиснул её в объятьях и долго не отпускал.

Но, когда за Ларисой закрылась дверь, Евгения незамедлительно укорил внутренний голос: – Грязная же ты душонка!

Он тяжело вздохнул. Евгению показалось, что его личная личность, грубо наплевав на все его жизненные принципы, впервые попробовала раздвоиться. С чего бы это?

А у Ларисы ещё долго горели щёки и взволнованно трепыхалось сердце, хотя она то знала, отчего Евгений Витальевич был так нежен с ней – едва знакомой ему свидетельницей по делу её свёкора.

Так что же всё – таки хотела сказать ей бабушка? Так и осталось для Ларисы вопросом.

45

Тимур звонил Вере весь вечер. Он давно хотел пригласить её поужинать в ресторане. Не просто в ресторане, а в престижном: с хорошей экзотической кухней, иностранной прислугой, с большим выбором вин. Он мечтал развлечь Веру, приподнять ей настроение. Ему хотелось услышать, как Вера рассмеялась хотя бы один раз, но беззаботно и весело. Считая себя поэтической личностью, он даже придумал несколько стихотворных смешных тостов, за которые она не смогла бы отказаться выпить.

Но Верин телефон был безнадёжно отключен. С работы она уехала на Петровку и больше её никто не видел. Света в её квартире не было и дверь никто не открывал. Выносившая мусор соседка сказала, что она тоже Веру не видела.

Тимур дежурил возле Вериного дома два часа. Его лихорадило. Он уже ощущал холод не только спиной. У него совсем замёрзли ноги.

– Надо позвонить Труханову, – мрачные мысли бродили в голове Тимура. – Номер, номер! Ведь он оставлял свои визитки во всех отделах.

Свою, Тимур тогда сразу выбросил в корзину для бумаг. Его совершенно не интересовало то, почему их босс так скоропостижно и нелепо скончался. Нет его и слава богу!

Но у кого – то они наверняка сохранились!

– Надо поспрошать у Надежды Яковлевны! У всех бухгалтеров профессиональная привычка хранить ненужные бумаги.

К одиннадцати часам Тимур заспешил в бухгалтерию. TOP – менеджеры фирмы собирались на своих рабочих местах.

– Да, где – то была, – обнадёжила его Надежда Яковлевна, оглядывая свой стол. – А вам – то она зачем? Или вы знаете что – то такое, что не знают другие? Мы тоже имеем право знать о том, что ещё может случиться!

Она внимательно посмотрела в глаза Тимуру. Из неё так и пёрло женское любопытство.

– Вера Позднякова пропала! Вчера не вернулась с Петровки, – Тимур с трудом выговорил эти слова, чуть не подавившись ими.

– Неужели? – скривила в ухмылке свои напомаженные губки Надежда Яковлевна. – А может её арестовали?

– За что?!

– А за то! Вы, что искренне верите, что она вся такая белая и пушистая? Тогда вы совсем не поняли её сущность! – бухгалтерша явно не хотела щадить его чувств.

Тимур и не подозревал, что эта толстушка может быть такой жестокой!

– Надежда Яковлевна, не наговаривайте понапрасну на человека! Почему стоит только кому чуть оступиться, так все сразу и норовят помочь ему скатиться в яму? – Тимур незаметно для себя перешёл на повышенный тон.

– Молодой человек, не забывайтесь! Ведь это вы пришли ко мне за помощью! – сильно обиделась главбух. – Да, вот же она, в стаканчике для карандашей! Помню ведь, что оставляла её где – то на видном месте.

Надежда Яковлевна протянула Тимуру визитку, обиженно вздёрнув подбородок и всколыхнув при этом своё пышное тело.

Рюшечки на её белой кофточке возмущённо топорщились.

В порыве чувств, Тимур чмокнул Надежду Яковлевну в сильно напудренную щёку. Лёгкое напряжение, заполнявшее кабинет, слегка разрядилось. В следующую минуту Тимур умчался со скоростью пули.

Главный бухгалтер смутилась. Яркий румянец проступил сквозь импортную пудру. Уже давно никто не проявлял по отношению к ней таких бурных эмоций. И в душе она сразу же простила эту непутёвую бабу – Позднякову Веру, которой завидовала ещё минуту назад.

Но налёт горечи всё же остался. Ведь Надежда Яковлевна прекрасно понимала, что пропади она сама, вряд ли кто стал бы её искать с таким рвением. Мужа своего она уже давно подозревала в неверности, а у дочери – своя жизнь.

Номер с визитки не отвечал. Чтобы немного отвлечься, Тимур включил ноутбук и залез в интернет. В разделе «эзотерика» он поискал толкование снов. Тот сон про Веру не давал ему покоя. Но прочтённое его не удовлетворило. Он, конечно, не верил ни в каких двойников, иногда приходящих из параллельного мира, что бы о чём – то предупредить нас. Тем более, что Верин двойник в реке вёл себя настолько агрессивно, что в его лучшие намерения верилось с трудом.

У Тимура в мозгу рисовалась чудовищная картина и в его лексиконе не осталось иных слов, кроме слов отрицания.

– Чушь собачья! – констатировал Тимур. Легче ему не стало.

Телефон Труханова ответил лишь на следующее утро. Он был рабочим и ночевал в одиночестве в отделе на Петровке. А до самого утра Тимур в своей квартире раздавал самые смелые обещания. Ему было плевать на ранги и регалии! Он вдруг осознал, что мог бы стать неплохим убийцей, если сильно приспичит!

– Алё! Вера Позднякова пропала! – кричал в телефонную трубку Тимур. – Та, которая у вас проходит свидетелем по делу Темникова! Её нет ни дома, ни на работе. Телефон её не отвечает.

Я уже был у её подруги Галины. Она владелица салона красоты. Галина тоже сильно беспокоится! Вчера Вера должна была прийти к ней на шоколадное обёртывание. Но не пришла! И не позвонила!

– Простите, на какое обёртывание? – не понял Труханов.

– Не знаю, это процедура такая, для поддержания красоты, – Тимур потерял нить разговора.

Единственная мысль, засевшая у него в мозгу, стучала молотом: Вера пропала!

46

Познякова Вера пропала. Это обстоятельство спутало все планы Труханова. А ведь он даже не взял с неё подписки о невыезде! Настолько потерянной она ему показалась, что такого коварства он от неё просто не ожидал!

Где же она теперь может быть? На работе, соседи, единственная подруга – все в неведении. Остаются родственники? Мать, муж? Вера ведь не разведена. Или старые друзья?

Всех придётся проверить.

Евгений чувствовал, что эпидемия гриппа не обошла его стороной. Голова, будто налитая свинцом, соображала плохо, наверно потому, что его мозги потихоньку вытекали вместе с бесконечными соплями.

А надо было ехать! Дальше будет ещё хуже. И кроме него некому: Алексей опять бюллетенил, Елена Юрьевна, хотя сама ещё и держалась, но на ней был весь её домашний лазарет, включая, лежащего пластом, свёкора.

И Труханов собрался выехать в Подмосковный городок.

– Здравствуйте, Евгений Витальевич, – по мужски подала ему для приветствия руку симпатичная черноглазая девушка, когда он спустился со ступенек.

– Вы кто? – неприветливо осведомился Труханов.

У него страшно болела голова, неприлично тёк припухший нос, было полно дел и совсем не до новых знакомств.

– Кира Слуцкая, – представилась девушка, мило наклонив головку на бок, пытаясь расположить к себе сердитого дяденьку – Я корреспондент газеты.

– Извините, я с жёлтой прессой не работаю, – хотел по – быстрее избавиться от навязчивой журналистки Евгений, пропустив мимо ушей название газеты.

– Но мы не жёлтая пресса, мы солидное издание, – немного обиделась девушка, тыча Труханову в нос своим удостоверением.

Евгений инстинктивно зашмыгал сырость обратно в нос, чтобы не дай бог, не обидеть её красивые корочки.

– Я бы хотела поговорить с вами о гибели Темникова Дмитрия Антоновича. Может, посидим в каком – нибудь кафе, а то разговаривать о таких вещах, стоя на ступеньках, не совсем удобно.

Девушка была самой серьёзностью и всячески пыталась проявить своё упорство, которого ей было не занимать.

– В этом деле, уважаемая мадам корреспондент, ничего интересного для прессы нет. Да и дело завели только потому, что оно слишком резонансное. Будь Темников простым работягой – сразу пошло бы как самоубийство.

Труханов пытался быстрее отделаться от журналистки, как от назойливой мухи.

– И если не секрет, сколько вам заплатили за то, что вы так нахально отнимаете у меня рабочее время?

– Вообще – то мадмуазель! – поправила его Слуцкая. – А платят мне только оклад и гонорары за принятый в печать материал. И зря вы от меня отбрыкиваетесь! Я работаю я по письму.

Кира порылась в сумочке и в отчаянии прикусила нижнюю губу.

– Простите, я так спешила, что, кажется, оставила письмо в редакции. Да, точно, на столе! Но я на машине и здесь недалеко. Давайте доедем! – девушка попыталась исправить так досадно испортившуюся ситуацию.

Труханов немного помолчал, слабо соображая из – за плохого самочувствия. А Кира, истолковав его нерешительность по – своему, уже тащила его за рукав к своей машине.

– Неплохие у вас гонорары! – Евгений удобно устроился на переднем сиденье машины, скромно именуемой «LAN KRUZER».

– Гонорары у меня не такие уж и большие, – несколько уклончиво ответила Кира. – На жизнь, конечно, хватает, не жалуюсь. Но эту машину мне папа подарил, – похвасталась она с удовольствием.

– И кто же у нас папа, если не секрет? Бывший мафиози, а теперь уважаемый депутат?

– Мой папа – действующий полковник ВВС.

Ответ прозвучал достаточно гордо. А что, таким папой не грех гордиться!

– Письмо пришло два дня назад, – перешла к делу корреспондент Слуцкая, решив, что уже достаточно обрадовала Труханова знакомству с ней. – Я не буду вам пересказывать. Лучше сами прочтёте. Оно не очень длинное.

Поднявшись в редакцию газеты, занимавшую так некстати для изнывающее от болезни тела, четвёртый этаж, Труханов прошёл по коридору с бесконечными дверями с табличками с фамилиями и, войдя в одну из них, сразу нашёл задом стул. Он весь взмок, ноги у него дрожали. Вообще – то он сейчас предпочёл бы лечь в кровать и положить на голову холодный компресс. Но Кира подала ему распечатанный конверт.

Письмо было написано разборчивым женским подчерком, но буквы всё равно, то сливались, то разъезжались и смысл написанного никак не доходил до сознания Труханова.

– Кира, – попросил Евгений, – прочтите лучше вы. Я очки в кабинете забыл. Мне их недавно прописали и я к ним ещё не привык. Забываю их постоянно.

Слуцкая стояла рядом, осторожно поглядывала на грозного Труханова.

– Да не обижайтесь вы на меня, ладно? – Евгений изобразил подобие улыбки, которое выглядело достаточно жалким. – Просто я очень спешу.

Кира села рядом, взяла в руки письмо и стала читать таким загадочным голосом, что ещё двое, находившихся в комнате сотрудников, тоже слушали с нескрываемым интересом, на время забросив свою работу.

Женщина писала о том, что ещё в бытность её студенткой, она со стройотрядом работала на Алтае. На строительстве сельского клуба они конечно уставали, но своё свободное время старались разнообразить: вечерами устраивали танцы или песни под гитару у костра, по выходным ездили в райцентр.

Как – то раз они решили посетить местную шаманку. Им, как и всём по молодости очень хотелось узнать свою дальнейшую судьбу. А возможно и желательно за небольшие деньги, поймать свою удачу за её красивый хвост.

Ей самой шаманка нашаманила одиночество. И действительно замуж она так и не вышла до сих пор и детей у неё нет.

А Диме Темникову шаманка напророчила, что «взойдёт он высоко на гору. Но тринадцатого числа первого месяца года подует сильный ледяной ветер и на горе станет очень опасно. Он захочет улететь, он не сможет, потому, что крылья его обовьет чёрная змея с тремя головами. И он упадёт и разобьётся».

Женщина так точно запомнила слова шаманки, потому, что Дима Темников в это время был её парнем и она надеялась на серьёзное развитие их отношений. Но сразу же после стройотряда они поссорились, расстались и больше никогда не встречались.

А недавно от общих знакомых она узнала, как и когда погиб Темников. И считает, что в его смерти виновата та самая змея с тремя головами.

– Мутата, – сказал про себя Труханов, с жалобным лицом выслушав весь этот бред сивой кобылы. Ему хотелось поскорее уйти и заняться делом, если уж не получается нормально поболеть.

И ещё его очень раздражало неподдельное внимание, проявляемое к их разговору другими сотрудниками отдела. Возможно потому, что ему не нравилось то, что всякая мистика и чертовщина опять была в моде и в тренде. Сам он во всю эту муть голубую не верил, более того, считал её направленным засеранием мозгов доверчивым гражданам.

– Что скажите, Евгений Витальевич? Ведь мне придётся на это письмо отвечать! – внимательно смотрела ему в глаза Кира. – Это и есть моя работа: разборки по письмам от населения.

– Кира, только для вас: первая голова – это его любовница Позднякова Вера, – таинственным шёпотом сообщил Труханов, понимая, что эта настырная девчонка всё равно всё разнюхает.

У Слуцкой загорелись глаза.

– Вторая – его «неожиданный» наследник всего, что после него осталось – господин Лаврищев – в тон Труханову сказала Кира. – А третий кто?

– А этого я не знаю! – огорчил её Евгений.

Он, конечно, с лёгкостью мог бы пристегнуть ещё пару имён, но побоялся, что его слова воспримут всерьёз. – Давайте я буду делать свою работу, а вы тоже капайте, где и что можно.

– Хорошо, неожиданно легко согласилась Кира. – Но обмен информацией обязателен!

Кира отвезла на вокзал Евгения, опоздавшего из – за неё на электричку, проводила его до вагона и на прощание сунула ему в карман свою визитку с номером телефона. На что он ей сказал: – Запомни, что очень сложно открыть дверь, запертую изнутри!