Текст книги "Светлая полоска Тьмы (СИ)"
Автор книги: Елена Миллер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 33 страниц)
Я вздохнула. Европа есть Европа. Лет этак через двадцать она совсем откажется от нашего газа. Что тогда? Радует лишь то, что с выработкой природных ресурсов человечество не замерзнет благодаря этой геотермальной альтернативе. Только для нашей державы, увы, это слишком далекая перспектива.
– А вода откуда? – я решила продолжить тему снабжения и благоустройства жилья.
– Из артезианской скважины. Она двойной очистки. Тебе рассказать еще о канализации и электричестве?
– Не стоит, – куда деваются фекалии, меня не интересовало.
Мы дошли до большого пруда. Он наполовину зарос листьями водяных лилий и кувшинок, цветов не было, не сезон. На островке находилась та самая беседка-пагода, крышу которой я видела из окна своей комнаты. Ее позолоченное великолепие поддерживали десять красных колонн. По периметру, вместо бортика, лежал змеевидный дракон, искусно вырезанный из серого гранита. Его голова покоилась на чешуйчатых лапах слева от входа, а кончик хвоста обвивал колонну справа. На спине змея лежали плиты-скамейки. На островок вела дорожка из плоских камней с зазором в шаг. Переступая с камня на камень, мы вошли в беседку. В ее центре стоял круглый столик из полированного мрамора. Столешницу поддерживали два сцепившихся дракона. Один – европеец из рыцарских романов, другой – китаец, копия того, что украшал крышу, черный и красный. Резьба по камню была превосходна, чешуйка к чешуйке.
В беседке нас догнал дворецкий с подносом в руках. Сгрузив на стол плетенную корзинку с парой булочек, он удалился. Я наблюдала, как Кристоф шествует по камням. Он словно по плацу шагал: ни разу не оступился и под ноги не взглянул.
Тарквинов взял булку и оседлал плиту-скамейку. Отломив кусочек, он раскрошил его пальцами и бросил в воду. Что тут началось – настоящее столпотворение: рыбы набилось пол-пруда, наверняка, все приплыли. Теперь понятно, кто у Тарквинова в домашних любимцах ходит, точнее плавает. Похоже, у нарисованного волка нет конфликта интересов с рыбой.
Взяв вторую булку, я присоединилась к кормежке с другой стороны беседки. Часть косяка тут же переметнулась ко мне. Они открывали рты, словно моля: "Еще, еще". Я бросала крошки подальше – они метались за ними, но не все, самые заядлые попрошайки ждали у бортика, продолжая безмолвно умолять меня открытыми ртами. Кормить рыбу оказалось весело, я получила столько позитивных эмоций.
Бросив последние крошки, я показала чешуйчатым попрошайкам пустые ладони. Тарквинов продолжал кормежку, у него оставалась еще четверть булки. Мои попрошайки, осознав, что с этой стороны беседки банкет окончен, поплыли к нему. Он сидел ко мне в полуоборота. Прямой профиль, высокий лоб. Плечи слегка ссутулены. Сильные пальцы неторопливо крошили хлеб и бросали в воду. Красивый он все-таки мужик, этот двойник Зигмунда. Как говорит Алка, надо брать. Я бы ее послушала, если бы не одно большущее "НО". Сам факт похищения на позитивную волну не настраивал, хоть в этом и была доля романтики. В голове возникла картинка: мы сидим у камина и рассказываем детишкам, как мама с папой познакомились. Боже, о чем я только думаю?
Словно почувствовав мой взгляд, Тарквинов обернулся и посмотрел на меня. Я невольно опустила глаза, делая вид, что рассматриваю ножку столешницы.
– Красиво, – похвалила я работу неизвестного мастера. – Это аллегория, типа борьбы Востока и Запада?
Бросив остатки булки рыбе, он отряхнул ладони:
– Не знаю, что конкретно хотел сказать Лонг, но уверен, аллегорий у него было масса.
– А кто этот Лонг, резчик по камню?
– Да, мой младший брат в этом искусен. У него такое хобби.
– У тебя есть брат? – может, он имел в виду Зигмунда, только назвал его иначе.
– Есть. Кстати, это он подарил мне этот сад.
Я даже не удивилась. Просто один миллионер подарил парк другому миллионеру. Что тут такого? Не сувенирами же им обмениваться, в самом-то деле. Странные они все-таки, эти братья-олигархи: один картины пишет, другой драконов ваяет. Наверное, в творческой семье росли. Художник в маму пошел, скульптор в папу, или еще в кого-то. Как утверждают злые языки, у творческих людей – творческие нравы.
– А Лонг это имя или прозвище? – я решила подтвердить свою догадку, или же опровергнуть ее.
– Его полное имя Лонгвей, на китайском оно означает "величие дракона".
– А почему оно китайское?
– Мать Лонга была родом из Китая. У нас только отец общий.
Вон оно что. Значит, Зиг не лгал: они действительно двойники. Блондинистый верзила никак не тянул на сына китаянки.
– Теперь ясно, почему у вас такие разные имена: Зигмунд и Лонгвей.
– Алиса, ты ведь знаешь, что я не Зиг, – он пронзил меня пристальным взглядов серо-стальных рентгенов.
Вот и все! Блеф раскрыт – карты на стол, а флеш-рояль не у меня.
↑
Глава 28. Сговор
Зигмунд.
– Тихо, – я зажал рот Мирославе.
Ее голова была плотно прижата к подушке, руки надежно спеленаты одеялом, на глазах маска для сна. Она дернулась, окончательно просыпаясь. Здорова же госпожа советница спать, на дворе почти полдень. Я не ожидал застать ее в постели в это время суток. Видящие – жаворонки, день – время их Силы. Кабы не нужда, пришел бы ночью, когда она квёлая да вялая. А тут такой сюрприз: спящая в полдень видящая, свезло так свезло.
– Спокойно, ведьма, сейчас отпущу. Начнешь колдовать – сдохнешь. Поняла?
Она кивнула. Я убрал руку и отступил от кровати, рядом стояло кресло, в него и сел. Выпутавшись из одеяла, Мирослава сорвала маску и уставилась на меня гневным взглядом. Доселе я никогда не встречал ее, а вот Ключник был с ней знаком весьма близко, буквально впритирку, но не доверял. Их свела месть. Мой наставник хотел наказать Тарквина за смерть Рема, бывшего господина. Мирослава же не могла простить Квинту гона с ее старшей дочерью Ольгой.
Я вспомнил наложницу пана Тарквиновского. Бледная, как полотно простыни, на которой она лежала. Остекленевший взгляд. Кровь, много, на сорочке, на одеяле, багровое на белом. Такой я видел Ольгу в последний раз. Надо признать, мать и дочь очень похожи, прямо близнецы. Точеный профиль, высокие скулы, лебединая шея с красными следами моих пальцев.
– Зиги-палач! Как ты проник в мой номер? – прохрипела Мирослава, кое-как восстановив дыхание. Шейку я ей придавил сильнее, чем требовалось.
– Твоя защита хлипковата для ученика Ключника, – хмыкнул я. – Ну здравствуй, госпожа советница. Я так понимаю, в официальном представлении нужды нет, раз ты меня узнала.
– Зачем явился, Грифон?
– Есть предложение.
– Надеюсь, не руки и сердца? – шутит – значит, оправилась. Быстро она, однако.
– Ты не в моем вкусе, – я окинул ее оценивающим взглядом. Даже растрепанная и перепуганная, советница выглядела отлично, но я не собирался делать ей комплименты.
Она быстро поправила волосы, прихорашиваясь под моим немигающим взглядом. Красотки все таковы: внешний вид превыше всего. Справившись с непокорными локонами цвета спелой пшеницы, она горделиво выпрямила спину:
– Чего ты хочешь?
– Отвлеки Квинта, – к делу, так к делу.
– Что, не удалось выкрасть Алису из больницы? Тарквин тебя опередил, не так ли?
– Поможешь или нет? – не хватало еще, чтобы она меня в мои же ошибки носом тыкала. – Учти, я и сам могу справиться, только ты тогда со своими подельницами за бортом окажешься.
– Зиги, ты уж определись, просить или угрожать, – она демонстративно зевнула. Стерва.
– Допустим, ты мне нужна. Так поможешь выкрасть дочь Странника?
– Откуда ты знаешь, кто такая Белова!? – она больше не разыгрывала скуку.
– Вот теперь знаю, – я оскалился. – Спасибо за подтверждение.
– Прохвост. Как догадался?
– Сложить два и два несложно. Прорыв реальности был в июле 81-го, где-то в этих краях. Квинт сменил территорию в тоже самое время. Плюс его повышенный интерес к Беловой. Судя по дате ее рождения, она была зачата во время визита Странника.
– А ты с логикой дружишь.
– Обижаешь, советница.
– Наоборот, хвалю, – она тягуче улыбнулась. – Тебе известно, что дракон убил Энтаниеля?
Я присвистнул. А он силен, мой бывший господин. Странник, конечно, не королева эльфов, но все же.
– Ты здесь по заданию Эйнара или сам по себе? – она взмахнула ресницами, голос стал шелковым, как ее сорочка, которая, к слову, мало, что скрывала.
– Глава шпионов не в курсе моих приключений, – я с удовольствием пялился на ее точащие соски. Знатные у нее формы или, как теперь говорят, зачетные.
Она чарующе улыбнулась, заметив мой взгляд, и выпятила грудь еще больше. Шелк уже готов был лопнуть.
– Возможно, я помогу тебе похитить Белову, но сперва ответь на один вопрос, только честно, – ее голосок стал медовым.
– Валяй, – я развалился в кресле, эта игра забавляла.
Похоже, Мирослава специально валялась в постели, притворяясь спящей, дабы встретить гостя в неглиже. Значит, мой визит для нее сюрпризом не был. А как удивление с возмущением сыграла – прямо талант, приди я ночью – повелся бы. Но она явно в отчаянье, раз решила пустить в ход женские чары. Только зря старается, со мной этот номер не пройдет, ошибки Ключника я не повторю.
– Зачем тебе Алиса? – спросила она. – Только не говори, что хочешь убить ее, чтобы досадить Квинту.
– Глупо уничтожать оружие, которым можно стрелять.
– Каким же образом ты собираешься из него выстрелить? – ее розовый язычок скользнул по аппетитным губам.
– Может, использую для шантажа, а может, и еще что-то придумаю.
– У меня есть идея получше, – она повела точенным плечиком. Тонкая бретелька соскользнула, но она не стала возвращать ее на место.
Вот же курва, но как хороша! Жаль, не в моем вкусе. Блондинки больше нравятся Квинту. С Ольгой он был весьма нежен, даже по-своему влюблен. Мне же по душе рыженькие – редкие птички, особенно красотки, но среди видящих встречаются. Знавал я пару таких ведьмочек, из Крошек Ламии, их тайной службы. Горячие штучки и абсолютно без комплексов, вдвоем меня обслужили. На ум пришла Алиса. Уверен, она тоже рыженькая. С повязкой, конечно, не разглядеть было, но у меня на рыжих нюх.
– Говори, – я сложил на груди руки, всем видом демонстрируя неприступность.
– Ты знаешь, кто победил Рема в последней войне?
– Союз Трех: мы, вы и Квинт с сыновьями.
– Непосредственно бронзового дракона одолел полный Круг видящих четвертого поколения. Грифоны их защищали. Квинт лишь отвлекал внимание отца во время наложения порчи.
– Это ваша версия событий. В той битве выжил только Тарквин, а он об этом не распространялся.
– Не в том суть. Алиса может стать матерью нового полного Круга второго поколения, которому уничтожить дракона проблем не составит.
– Знаешь, Мирослава, никогда не мог понять, зачем тебе его смерть. Вы же под его защитой. Прикончите Квинта – вас перебьют остальные даркосы.
– Хорош защитник, убивающий своим гоном наших дочерей.
– Одна жертва в триста с лишним лет вашей популяции не испортит.
– Он убил мою дочь, моего первенца! – взвилась она, забыв о плане соблазнения.
– Ты потом пятерых родила. Что, не утешилась? Слабо верится.
Она сверкнула очами, но обороты сбавила:
– Падет Тарквин – падет и Моргана.
– Эх, Мирослава, чрезмерные амбиции доведут тебя до ранней могилы, – я покачал головой. – Да и план твой глуп по сути. Дочери Беловой запросто вытеснят тебя и Совет из власти. Зачем огород городить?
– А вот это уже мои проблемы, – она хищно оскалилась. – К чему такая переборчивость, Зигмунд? Ты же сам спишь и видишь, как убить дракона. Триста лет пытаешься достать его и все никак не преуспеешь. Я же предлагаю реальную возможность. Что тебя не устраивает?
– Ты уж прости, но твоя идея шита белыми нитками. Заставить Белову рожать двенадцать раз кряду, а потом ждать, пока ее дочери вырастут и пройдут инициацию – минимум тридцать лет. Слишком долго. Дракон найдет ее и детей гораздо раньше, а потом накажет виновных.
– Сроки можно сократить. Мне нужен только год.
– И в чем секрет?
– Суррогатное материнство. Все, что потребуется, дюжина яйцеклеток Беловой. Потом ты получишь ее в полное распоряжение. Хоть убивай, хоть шантажируй Тарквина, мне без разницы.
– Звучит заманчиво, – я потер бритый подбородок, бороды не хватало. За двадцать лет затворничества я как-то прикипел к ней. Пора отвыкать.
– Ну как, по рукам? – Мирослава даже с кровати вскочила. Короткая сорочка едва прикрывала ее интимные прелести.
Зря она так. Я же не железный, особенно после стольких лет воздержания. Взгляд приклеился к бледным бедрам. У видящих туго с загаром, сплошь белокожие, особенно те, что постарше рангом: чем сильнее – тем белее. Но мне нравится. Во времена моей молодости это считалось признаком аристократок. Шлюхи с такой кожей брали злотый за свои услуги, а то были приличные деньги, по тем временам. Таких девок я себе позволить смог, лишь когда сотником пана Тарквиновского стал. Давно это было, почитай четыре века минуло. В прошлом годе аккурат пятую сотку разменял. Скромно прошло, я и фляга спирта.
Алиса, кстати, тоже беленькая, словно Снегурочка. Если бы она передо мной так прелестями сверкала – не медлил бы ни секунды. Я как в палату вошел, заглянул в ее зеленые омуты – сразу завелся. Вот попадет она мне в руки, тогда… Но сперва надо вырвать ее из лап дракона, а там посмотрим.
– Уснул? – Мирослава вернула меня из плотских грез на землю.
– Тут полно если. Первое: если Белова не согласится жертвовать для вас свои яйцеклетки, что тогда?
– Плетнева должна склонить ее к сотрудничеству.
Это она, наверняка, о той красотке, благодаря которой я ее выследил. Они, кстати, похожи, но Плетнева значительно слабее – явно младшая родственница.
– А если не выйдет? – выдал я свое второе "если".
– Проведем извлечение насильно.
– Над дочерью Странника!? – я чуть не поперхнулся. – Да она вас всех по стенке размажет, и пикнуть не успеете.
– Потому надо торопиться, пока она в полную Силу не вошла, и на нее еще "Кольцо забвения" наложить можно.
– Заклятие Подчинения! Серьезно? – Мирослава меня прямо-таки поражала. – Оно же Темное. За шашни с Тьмой у вас в расход пускают. Рискуешь, советница.
– Цель того стоит!
Что ж, хочет перейти на Темную сторону – милости прошу к нашему шабашу.
– Как ты собираешься прятать Белову целый год? Между ней и драконом, наверняка, Кровная связь.
– Она не пила кровь даркоса. Став его фамильяром, она не прошла бы инициацию.
– Теперь это уже не помеха.
– Здесь не все просто. Тарквин хочет получить от нее дар Странника, а его кровь может этому помешать.
– Она унаследовала дар отца?
– Неизвестно, но дракон на это надеется.
– Значит, резоны есть, – видимо, топографический талант Беловой неслучаен. Только делиться этой догадкой с Мирославой я не собирался.
– Чушь! – она махнула рукой – бретелька сползла ниже, приоткрыв окружность соска, пурпурного на белой коже. Ядреная ягодка, так и просится в рот, но больно уж ядовита. Не обратив внимания на бретельку, Мирослава продолжила: – Ни у одной основательницы Древа способности к межмировым перемещениям не было. Они даже телепортироваться не могли, а порталы открывали только с помощью артефакта Странника.
– Значит, Квинт опасается конфликта Сил. Перестраховщик. Ольга и брюхатая колдовала.
– Не упоминай эту противоестественную связь моей дочери с драконом! – ее щеки пошли пятнами, глазки метнули молнию. Фурия.
– Не кипятись, – я примирительно поднял руки. – Как насчет ментального следа? Даже без Кровной связи Квинт по нему отыщет Белову.
– Есть артефакт, способный скрыть его даже от дракона.
– Что за вещица? – мне было известно о двенадцати артефактах Древа, которые Странник оставил своим дочерям. О "Портальном камне" она уже упомянула. Была еще "Ветка Отца" – самый мощный артефакт Сокрытия. Неужели речь о нем?
– Это серьги, что лежат у тебя в кармане. Ты отнял их у наркоманов, обокравших квартиру Беловой, – удивила она меня, но и разочаровала. Я давно мечтал познакомиться с "Веткой Отца", лично.
– Ты, как погляжу, неплохо осведомлена о моих похождениях, о содержимом карманов тоже.
– Плетнева тебя вычислила, хоть и приняла за даркоса.
– Лестно, – я достал серьги и показал ей. – Эти?
Она подошла к креслу, наклонилась – бретелька сползла еще ниже, полностью оголив правую грудь.
– Да, они, – она выпрямилась, даже не прикоснувшись к содержимому мой ладони. – Странник наложил на них заклятие и подарил Надежде Беловой, зная, что они потом достанутся Алисе. Он специально использовал местную ювелирную поделку, чтобы не привлекать внимание.
Она осталась подле меня, словно ждала, что я притяну ее к себе на колени.
– Да, неужели!? Я вот совсем не чувствую в них магии.
– Так и задумано. Иначе какой от артефакта Сокрытия прок, если его любой маг учуять может? – она потянулась, гибкая, словно кошка, и вернула-таки бретельку на место.
То манит, то отступает – классика жанра. Ждет, что я сорву с нее сорочку. Соблазн есть, не скрою, но мне куда интересней, что она предпримет, если я этого не сделаю.
– Дракон о них знает?
– Нет. Они наш козырь. Мы сделали все, чтобы Беловы не надевали серег раньше срока, и Тарквин не догадался об их назначении.
– Почему вы не спрятали их у себя?
– Это именной артефакт – его не продать и не украсть. Он всегда возвращается к владельцу, используя вероятность событий.
– Хм, магия Вероятностей, значит. Сложная штука. Так вот почему, у меня такое стойкое желание вернуть их Алисе?
– Ты для них – средство отыскать хозяйку.
– Что ж, это не идет вразрез с моими планами. Я собственноручно вдену их в остренькие ушки Беловой, когда доберусь до нее.
– Так сделай это, а я отвлеку Квинта. Только поклянись, что доставишь ее в нашу московскую клинику по репродуктивной медицине.
– А смысл? Дракон давным-давно в курсе ваших генетических экспериментов по возвращению Силы. О вашей клинике он точно осведомлен.
– Я не собираюсь держать ее там.
– Где тогда?
– Будет хорошо себя вести – поселим где-нибудь в глуши, тайга большая. Не согласится сотрудничать – превратится в пускающую слюни идиотку, а идиотов лучше прятать среди себе подобных.
– Собираешься запихнуть ее в психушку?
– В самую захудалую, – она ласково улыбнулась. – Проблема только в поддержании "Кольца забвения". Несомненно, Алиса будет бороться, но год заклятие продержится. Потом она твоя.
– Складно у тебя выходит, – я улыбнулся ей не менее ласково. – Хочешь отдать мне разъяренную ведьму после года безумия. Да она готова будет полмира снести.
– Вот и направь ее ярость в нужное русло. Убеди, что за всем стоит Тарквин. Если у тебя не выйдет – получится у нас. Двойной удар, понимаешь?
– Ага, в успехе которого я сильно сомневаюсь.
– Рискни. Других вариантов все равно нет.
Вот тут она ошибалась, варианты были, но ей о них знать не положено. Пусть думает, что получит Белову, лишь бы выманила Квинта из дому.
– Убедила. Доставлю Алису в эту твою клинику. Черкни адресок.
Она подошла к столу, вырвала листок из блокнота и стала писать на нем адрес. При этом она, само собой, наклонилась, демонстрируя кружевную полоску стрингов. Не трусики, а мужская мечта, не то, что панталоны сто лет назад.
– Вот держи, здесь и телефон есть, – она протянула мне листок. – Позвони предварительно, чтобы тебя встретили.
Прочтя содержимое, я сложил его и отправил в карман куртки, потом выброшу, но на заметку возьму, вдруг пригодится.
– А теперь поклянись Силой, что доставишь Белову по этому адресу, – она качнула грудью у самого моего носа.
– За кого ты меня держишь, ведьма, за идиота? Никаких клятв. Либо ты мне доверяешь, либо прощай, – я попытался встать.
Она толкнула меня обратно в кресло. Ее колено уперлось в мой пах. Бледные ручки вцепились в плечи, надо признать, весьма сильные для своей внешней хрупкости.
– Так не пойдет, – сказала она с чувственной хрипотцой. – Клянись, иначе сделки не будет.
Что ж, в эти игры можно играть и по другому. Я грубо притянул ее к себе на колени, сдернул сорочку с плеч и стиснул пальцами соски, сильно так стиснул, до боли.
– Что ты себе позволяешь!? – на ее глазах выступили слезы.
– Хочешь затащить метя в постель, советница? Так пойдем. Только учти, мне по душе жесткие сношения, – я сжал пальцы еще сильнее – она всхлипнула. – Да, чуть не забыл, ни одна баба от меня таким образом ничего не добилась, кроме, конечно, "неба в алмазах", черных "алмазах". Хочешь такие – одарю щедро, надолго запомнишь.
– Не стоит, я поняла, – две слезинки скатились по ее щекам.
Ничего, впредь будет знать, как корчить из себя госпожу. Жаль, нет под рукой плетки, а то отходил бы ее как следует, для закрепления урока. Тут, конечно, и руки сгодятся, они у меня тяжелые. Только Мирослава – стерва злопамятная, лучше попридержать коней. Я разжал пальцы. Она подскочила, подхватила с соседнего кресла шелковый халат и торопливо оделась.
– Ты животное! – ее слезы высохли, глаза пылали гневом. Точно кошка, отряхнулась и пошла.
– Будем обсуждать грани моей натуры или вернемся к "нашим баранам"? – спросил я в лучших традициях бывшего господина, холод и лед.
– Мне нужны гарантии, Зигмунд, – ее тон стал просящим.
– Доверие – прекрасная вещь, советница. Вот я, к примеру, ничуть не сомневаюсь, что ты выполнишь свою часть сделки. Ведь так?
– Да, – она отступила к кровати, попятилась.
– Тогда бывай, – на этот раз никто не помешал мне подняться из кресла.
– Если не привезешь Белову в Москву…
– То что? – я обернулся почти на пороге.
– Пожалеешь, – прорычала она.
Ох, уж мне эти маги Влияния! Все испробуют: слезы, соблазн, мольбы, теперь вот угрозы. Только с меня как с гуся вода. Сам предпочитаю иметь баб, а не чтоб они меня имели.
– Угрожаешь, советница? Запамятовала, кто я такой, и на что способен? Освежить тебе память? – я шагнул к ней.
– Нет. Я знаю, кто ты, Зиги-палач, – она инстинктивно прикрыла грудь.
– Раз уж ты затронула тему угроз, будь уверена, подставишь – найду и придушу. На Силу свою можешь не рассчитывать, на женские штучки тоже, не помогут, – я ощерился как сынишка Войцех в волчьей ипостаси.
Она отшатнулась, оценив мой оскал по достоинству. Люблю попугать спесивых баб. Есть в этом некое темное удовольствие. Каждая такая зарвавшаяся красотка буквально будит во мне зверя, а с ним шутки плохи. Не терпит он чужих амбиций, воспринимает как вызов и вступает в схватку, а там либо ты, либо тебя. В этот раз победа была за мной.
Оставив Мирославу поверженной, но не сдавшейся, я покинул президентский люкс. Не умеет она все-таки маскироваться. Наверняка, Квинт уже в курсе, где искать неравнодушную к роскоши советницу.
↑
