Текст книги "Светлая полоска Тьмы (СИ)"
Автор книги: Елена Миллер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 29 (всего у книги 33 страниц)
Глава 70. Наложница дракона
Алла.
– Раздевайся, – приказал Квинт, захлопнув за собой дверь каюты Тэтсуя.
– Зачем? – удивилась я.
– Что бы лучше видеть тебя, дитя моё, – с сарказмом ответил он, загородив собой дверь.
– Не хочу, – я отшатнулась, едва не споткнувшись. – Что вам нужно?
– Еще не догадалась? – он надвигался, я отступала вглубь каюты.
Неужели это даркосский гон? Я не хотела в это верить, разум упорно отвергал действительность. Сейчас Квинт рассмеется и скажет, что это просто глупая шутка и ничего более.
– Видишь ли, если я начну срывать с тебя одежду – у тебя могут возникнуть неприятные ощущения, – дело принимало серьезный оборот, он не шутил и не играл со мной.
– Послушайте, лорд Тарквин, вы только что сами подарили мне тысячу лет жизни, заставив Мирославу передать Силу. Зачем же отбирать ее теперь?
– На то есть причины. Сейчас ты не уступаешь по Силе Ольге, а значит, подходишь на роль матери моего будущего отпрыска.
– Почему вы не взяли Мирославу? Она была сильнее.
– Она была советницей, а ты нет. К тому же мне не нужен сын от женщины, которая ненавидела меня всеми фибрами своей души, да еще и рвалась к мировому господству.
– Почему я? Возьмите Клементину, она тоже не уступает Ольге.
– Я так и хотел. Тебя же планировал отдать брату, в качестве платы за пребывание на его территории. Таково было условие Лонга, у него, знаешь ли, тоже гон. Но тебя не оказалось в городе, пришлось взять Антонию.
– Что!? Вы отдали Лонгвею мою дочь? – я уже кричала.
– Она это заслужила. Ведь именно из-за ее доноса Мирослава отдала Неженскую Тэтсуя. Теперь договор между мной и Древом нарушен. Советница за это уже заплатила, настала пора платить Антонии и тебе. Судьбу не обмануть.
– Я была втянута в заговор помимо воли?
– Охотно верю, но мне сейчас не до поисков Клементины. Да и невинной овечкой тебя не назовешь. Ты убила Надежду Белову.
– По приказу советницы, но вы правы, в этом я виновата перед Алисой. Так пусть она меня и накажет.
– Тебя накажу я, – он подошел ко мне вплотную, но схватить не пытался.
Я отскочила и шлепнулась прямо на кровать, занимавшую большую часть каюты.
– Вы же поклялись, что не убьете меня, – я отползала от него вглубь кровати.
– Тебя убью не я, а наш сын. Формально моя клятва нарушена не будет, – он неторопливо расстегивал пуговицы на рубашке.
Моя спина уперлась в спинку кровати – отступать дальше было некуда. Он разделся и лег подле меня. Я хотела отодвинуться – он удержал. Вот и все – мое никчемное существование подошло к концу, и именно тогда, когда я удовлетворила свою жажду мести, причем благодаря ему. У меня появилась надежда, желание жить дальше, появилась и исчезла.
– Разденься, – в его голосе было столько меда, столько соблазна. Дыхание отдавало жаром, руки были горячими. – Одежда будет только мешать.
Я почувствовала, что возбуждаюсь. Пальцы сами дернули вниз молнию на пайте. Он, едва касаясь, поцеловал меня в губы – так сладко. Его поцелуй был полон Силы. Я вдруг поняла, что он хочет разделить ее со мной. Какой невероятный соблазн. Тело предавало разум – я уже сгорала от желания. Пальцы путались в пуговицах и молниях, он помогал. Его прикосновения, такие нежные и легкие, доводили меня до предела, заставляли требовать большего. Я уже извивалась в его руках от нетерпения.
– Тише, красавица, – жарко шептал он, прикусывая мне мочку уха, словно знал, что это сводит меня с ума. – Все будет, я обещаю. Не торопись, времени у нас много.
Он дразнил меня, доводя ласками до грани и отступая. Его прикосновения стали настойчивей, поцелуи глубже.
– Возьми меня, Квинт, – я уже умоляла. – Я больше не могу это вынести.
Когда он вошел в меня – я испытала такой оргазм, какого у меня еще не было. А я не монашка и не затворница, любовников меняла как перчатки, даже в оргиях участвовала по молодости. Тело дрожало, из глаз лились слезы, я вообще себя больше не контролировала.
– Это только начало, красавица, – пообещал он с чувственной хрипотцой в голосе, не обманул.
Что происходило в последующие полчаса, час или целую вечность пересказать невозможно. Ни в одном языке не найти слов, способных описать близость с даркосом, люди их просто не придумали. Я потерялась в оргазмах, утонула в океане чистого наслаждения. Мы были едины телесно и ментально. Я сама сняла все барьеры, позволив ему проникнуть в мой разум. Это было так естественно, даже необходимо. Когда апокалипсис страсти готов был окончательно поглотить меня, Квинт запел, не голосом, мысленно. Язык его песни был мне незнаком, очень древний, не человеческий, но я знала, что это заклятие-призыв души будущего ребенка. Мой ментальный голос присоединился к его – мы пели дуэтом. Ответ пришел, породив вспышку нашего общего взрыва.
Я очнулась, когда старинные напольные часы пробили три часа по полудни. Моя голова покоилась на плече Квинта. По телу разливалась такая слабость, что не хотелось даже пальцем пошевелить.
– Проснулась? – он ласково поцеловал меня в лоб. В ответ я только зевнула. Бережно переложив мою голову на подушку, он встал с постели и начал одеваться. – Тебе нужно поесть. Я распоряжусь, чтобы обед принесли сюда.
– Я беременна? – сонно спросила я, хоть и знала ответ.
– Да. У нас все получилось. Отдыхай, – он покинул каюту.
Я лишь вздохнула. Пережив самую прекрасную близость в своей жизни, мне предстояло заплатить за это мучительной смертью.
↑
Глава 71. Возвращение домой
Квинт.
Оставив наложницу поглощать обед, я покинул покои Тэтсуя, прихватив с собой его ноутбук. Толкнув ближайшую дверь по левому борту, я решил расположиться в гостевой каюте, чтобы уладить несколько дел до прибытия в порт. Компьютер запаролирован не был, что и неудивительно, ничего, кроме порно, там не было. Я вызвал брата через «Мир драконов» – он ответил мгновенно, будто ожидал вызова.
– Прими мои соболезнования, лорд Лонгвей. Твой сын храбро сражался и погиб достойно, – сказал я официальную фразу, принятую в этом случае.
– Благодарю, лорд Тарквин, – он умудрился поклониться даже сидя.
Было интересно, за что: за соболезнования или за избавления от строптивого отпрыска. Но сейчас нужно было урегулировать территориальные вопросы, а не злить брата праздным любопытством.
– Я официально заявляю, что не претендую ни на Шанхай, ни на имущество Тэтсуя. Они твои, распоряжайся ими по своему усмотрению.
– Благодарю, это щедрый дар. Моему будущему сыну понадобится территория, когда он подрастет.
– Значит, тебя можно поздравить?
– О, да. Твой подарок был восхитителен, столько огня. Теперь я понимаю, почему ты так нянчишься с видящими.
– Я рад, что ты остался доволен. Надеюсь, претензий у тебя ко мне нет.
– Конечно нет, дорогой брат. Ты отнял у меня одного сына, зато подарил мать для другого. Мы в расчете.
– Хорошо, но есть еще кое-что: Игорь поедет со мной.
– Зачем тебе мой внук?
– Я собираюсь воспитать его вместо отца, которого он лишился по моей вине.
– Это, конечно, твое право. Но не проще было бы избавиться от мальчишки? Если кто-нибудь узнает, кем была его мать, могут возникнуть проблемы, в первую очередь, у тебя, Квинт.
– Пока Игорь под моей опекой, никто из твоих или моих потомков не узнает. В связи с этим, пусть происхождение Антонии тоже останется тайным.
– Это разумно.
– Спасибо, брат. Надеюсь, мы долго не увидимся.
– Чем дольше, тем лучше, – он прервал видеосвязь.
Одно дело улажено, теперь предстоял непростой разговор с Морганой. Мне не хотелось расстраивать ее известием о нарушении Константинопольского договора, но шило в мешке не утаишь. Для контакта с Верховной видящей я перешел на другой сайт. У Древа тоже хватало ресурсов в интернете. Один из них был специально создан для видеосвязи с главой Совета. Адрес с кодом доступа был только у советниц и меня. На мой запрос долго никто не отвечал. В Лондоне сейчас была половина седьмого утра.
– Здравствуй, дорогой, – Моргана наконец-то появилась на экране, как всегда безупречно одетая и причесанная. – Прости за вынужденное ожидание, ты застал меня во время утреннего моциона.
– Прости, что потревожил в такую рань, – я вежливо улыбнулся.
– Не извиняйся. В Восточно-Китайском море сейчас разгар дня.
– Вижу, ты в курсе моих перемещений.
– МИ-6 стало известно о слежке американцев за яхтой, принадлежащей сыну лорда Лонгвея. Ты как раз отправился в Китай и был атакован тройкой их истребителей.
– Я аплодирую твоим людям из спецслужб, они отлично работают.
– Непременно передам им твое восхищение, – она одарила меня улыбкой. – Кстати, судя по тому, что я вижу за твоей спиной, яхту ты догнал и с ее владельцем разобрался.
– Да, Тэтсуя мертв, но я связался с тобой не для того, чтобы хвастаться победой.
– Я тебя внимательно слушаю, дорогой.
– У меня две новости: одна скорбная, другая радостная. С какой начать?
– Начни с плохого, – в ее тоне проскользнули напряженные нотки.
– С прискорбием сообщаю, что советница Мирослава безвременно скончалась.
– Такая утрата, – ни один мускул на ее лице не выдал радости. – Как произошло это печальное событие?
– Мирослава осознала вину за совершенные ошибки и добровольно передала Силу младшей родственнице.
– Я так понимаю, Алле Полонской?
– Да, ей.
– Что стало со счастливой наследницей Силы?
– Я осчастливил ее дополнительно. Поздравь меня, Моргана, я снова стану отцом.
– Какая радость! Поздравляю, Квинт. Это, несомненно, смягчит скорбные вести в Совете о кончине Мирославы.
– Уверен, они обрадуются не меньше тебя.
– А что насчет Неженской? Ты выяснил, что с ней стало?
– Она мертва, я официально это подтверждаю. Мирослава наказала ее за рождение сына.
– Мы не практикуем высшую меру за дар Жизни. Если, конечно, мальчик не был одаренным? – ее взгляд стал холоден.
– Игнат Зарецкий был обычным человеком.
– Странно. Покойная Мирослава вряд ли так поступила бы со своим потомком без веских причин. Клементину за подобный грешок она просто простила, точнее, сделала вид, что не заметила. Праправнучку Мару, кстати, тоже. А тут смертная казнь. Ты не находишь это странным, дорогой?
– Не знал, что у Клементины и Мары есть сыновья.
– Были, они уже давно умерли от старости.
– Что ж, обе эти дамы учувствовали в заговоре Мирославы. Неженская же, наоборот, угрожала ее планам – от нее и избавились.
– Квинт, ты ведь не зря интересовался ее пропажей перед визитом в Китай. После твоего запроса я обратила внимание на тот факт, что известие о предполагаемой смерти Неженской совпадает с рождение Игоря, сына Тэтсуя. Мирослава отдала ему свою правнучку в наложницы, не так ли?
– Именно так.
– Это значит, что клятва моей матери нарушена.
– Да. Константинопольский договор более не действителен.
– Значит, мы беззащитны перед твоей расой.
– Все не так фатально, Моргана.
– Нет, это начало конца, – она покачала головой. – Теперь каждый даркос сможет сделать с нами все, что пожелает. Дело не только в гоне, нас достаточно, чтобы обеспечить каждого из вас наложницей. Но мы обладаем Силой, к которой вы питаете особую жажду. Нас просто выпьют одну за другой как банки с энергетическим напитком. Не забывай еще о Грифонах и Мордреде. Он спит и видит, как зажечь подо мной костер. Начнется новая охота на ведьм. Только в этот раз нам не выжить. Мы исчезнем еще до конца столетия.
– Я предлагаю возобновить договор, тайно. Лонгвей обещал, что никто из его потомков не узнает о проступке Тэтсуя. Я позабочусь о том, чтобы не узнал никто из моих. Игорь теперь под моей опекой – он будет молчать. Ты же позаботишься о сохранении тайны со своей стороны.
– Зачем тебе это? Почти две тысячи лет ты возился с нами, а теперь у тебя есть дочь Странника.
– Считай это прихотью, – я тепло улыбнулся ей. – Ты готова повторить клятвы?
– Да. Для выживания Древа я готова на все.
После того, как Моргана слово в слово повторила слова своей матери, я принес ей свои клятвы:
– Я, Тарквиний Квинт, властитель Тарквин, черный дракон, клянусь своей Кровью и Хаосом, что буду защищать Древо видящих от своей расы до тех пор…, – слова клятвы продолжали звучать, а в памяти всплыл мозаичный пол константинопольского дворца и коленопреклоненные Игрэйна с Сибиллой.
– Благодарю тебя, Квинт. Мы все в неоплатном долгу перед тобой, – сказала Моргана, когда клятвы были принесены и приняты.
– Не благодари, просто наведи порядок в Древе. Мирослава готова была расколоть видящих. Заговором поражена не только ее Ветвь.
– Мне это известно. Взыскали уже работаю, и давно.
– Как планируешь поступить с магами Влияния? Ты ведь не можешь наказать их открыто, не выдав при этом проступка Мирославы. Если Ветвь березы возглавит Клементина – ничего не закончится.
– Клементина не получит кресла матери, но принять участие в состязании на этот пост я ей позволю. Она из седьмого поколения, а претендентки из других Ветвей будут из шестого. Она проиграет, фатально.
– Ты собираешь отдать род Мирославы под власть кого-то из других Ветвей?
– Тех, кто переживет чистку, возглавит моя ставленница.
– Жестко.
– Они это заслужили, – холодно сказала она.
– У меня к тебе будет одна просьба.
– Конечно.
– Позволь мне позаботится о ее шпионках на своей территории.
– Они твои.
Попрощавшись, я закрыл окно броузера. Теперь остались мелочи. Первым делом я ментально связался с Фокиным, хоть он и не любил подобного контакта, но сейчас ему придется потерпеть:
"Дмитрий, в Москве есть одна клиника по репродуктивной медицине, называется "Надежда". Точный адрес мне не известен. Ею управляют две видящие: Мара и Андриана. Найди их. Если тебе там попадется кто-то еще из Древа, тоже прихвати. Неинициированные медиумы меня не интересуют. Справишься?"
"Конечно, шеф. Пара браслетов Подчинения у меня есть. С остальными разберусь по-простому, в отключке не поколдуешь."
"Будь осторожен, не спугни их. Никто не должен покинуть пределы столицы или поднять шум. Все должно пройти тихо."
"Так точно. Спеленаю и доставлю."
После Фокина я позвал Войцеха:
"Найди Веру Серову. Ты должен ее знать, она была учительницей начальных классов у меня и Алисы. Раньше она жила рядом со школой в частном доме по Садовой, номер пять, на сколько я помню."
"Она приятно пахла", – он передал мне образ молодой светло-русой женщины, пахнущей сиренью и жимолостью.
"Найди и привези ее в дом, хочу сделать кое-кому сюрприз."
"Когда вас ждать, пан Станислав?"
"Мы прилетим где-то после полуночи", – ответил я, поразмыслив о часовых поясах. – "Жди нас в аэропорту. Со мной будут гости. Ты повезешь их – я перегоню в поместье байк. Еще понадобится фургон для перевозки груза."
"Все сделаю."
Осталось только уладить вопрос с внучатым племянником и доставкой тела Мирославы на борт "Гольфстрима". Я поднялся на мостик за спутниковым телефоном. Его мне любезно предоставил новоиспеченный капитан, как и каюту Ван-Шэнли для конфиденциального разговора. Набрав номер Лю-Вэйдуна, я дождался, когда он ответит.
– Это Тарквин. Через семь часов тримаран вернется в яхт-клуб. Будьте готовы встретить нас на причале. Мне понадобится гроб с катафалком. К этому времени лорд Игорь должен быть на борту моего самолета, если он прилетел.
– Он уже в аэропорту, приземлился три часа назад.
– Очень хорошо. Скажите, Вэйдун, в Шанхае есть черный рынок животных?
– Один из самых крупных в Китае.
– Достаньте мне самца орла, крупную взрослую особь, – я не забыл о данном Полякову обещании. В моем городе зоопарк маленький – там может не быть подходящей птицы. – Доставь его на "Гольфстрим", с клеткой и всем, что полагается.
– Как прикажете, лорд Тарквин, – ответил он, не выказав ни малейшего удивления.
Обратный путь до Шанхая прошел без происшествий. Катафалк с гробом ожидал нас у пирса. В аэропорту Поляков уверил меня, что пилотировать будет сам, поскольку успел выспаться до моего возвращения. Он был в приподнятом настроении с того самого момента, как огромную клетку с белоплечим орланом погрузили на борт. К сожалению, без инцидентов не обошлось. Причина была в Игоре с Аллой. Мальчишка возненавидел свою сводную сестру с первого взгляда. Он сходу обвинил ее в смерти матери, чуть ли не набросившись на нее с кулаками. Пришлось остудить его пыл подзатыльником. Обидевшись, он забился в дальний угол салона.
– Послушай, Игорь, – я занял кресло рядом с ним. – Алла не причастна к гибели вашей матери.
– Это она вам так сказала? Лгунья!
– Не только. Поверь, все виновные уже наказаны.
– Все равно я ее ненавижу!
– Понимаю, но постарайся сдерживаться. Терпеть ее общество тебе придется недолго, а вот с моим будущим сыном у тебя могут возникнуть проблемы.
– Я подумаю над этим, – он хмуро кивнул.
– Еще одно, там, где ты теперь будешь жить, меня знают, как Станислава Романовича Тарквинова. Я собираюсь представить тебя, как своего племянника. Поэтому зови меня при посторонних дядей Станиславом, либо по имени-отчеству, Станислав Романович. Наедине и при моих людях можешь звать Квинтом. Лорд Тарквин – подходит только для официального обращения в кругу даркосов.
– Да, лорд Тарквин. Ой! Простите, дядя Квинт.
– Для первого раза сойдет, – я взъерошил ему волосы на затылке.
Войцех встретил нас в аэропорту. Мы приземлились в полпервого ночи. Огромный фургон, способный перевезти мебель из трехкомнатной квартиры, уже ждал нас в ангаре.
– Зачем такой большой? – спросил я вервольфа.
– Вы не сказали о размере груза, пан Станислав, – он пожал квадратными плечами.
– Хорошо, пойдет и этот. Как там Серова?
– Уже в доме. Я поселил ее в гостевую спальню в правом крыле, напротив малой столовой.
– Спасибо, ты все сделал правильно. Теперь ступай, договорись о погрузке. Байк пусть оставят, я поеду на нем.
– Ух, ты! Он что, оборотень? – Игорь стоял подле меня и глазел на удаляющегося Войцеха. – От него пахнет волком.
– Да, это мой вервольф, единственный в своем роде.
– Я слышал, что таких создавали древние. Как вы его сделали, дядя Станислав?
– Если тебе так интересно, видишь вон ту клетку с орлом? – я указал в строну открытого пандуса "Гольфстрима". Двое грузчиков как раз выгружали ее из трюма. – И вон того человека? – я ткнул пальцем в Полякова, который знакомился с Войцехом.
– Вижу.
– Завтра я собираюсь скрестить этих двоих, создав орла-оборотня.
– Здорово! А посмотреть можно? – он с мольбой посмотрел на меня.
– Если помиришься с Аллой.
– Ладно, – он снова впал в уныние. – Ради такого, я постараюсь ее простить.
– Тогда договорились, – я похлопал его по плечу.
Когда мой антикварный Rolls-Royse с Войцехом за рулем увез Аллу и Игоря в поместье, я подошел к Полякову:
– Не передумал? Ты можешь просто стать моим человеком без всякого риска и мучительной адаптации.
– Нет, я своих решений не меняю.
– Тогда передавай дела Владимиру, выспись как следует, а после полудня приезжай в поместье.
– Так скоро? – он был удивлен.
– Если ты не готов, мы можем отложить ритуал на неделю или две.
– Нет, не стоит, я приеду завтра, – его голос был тверд.
Я завел байк и всю дорогу жал на газ, доводя стрелку спидометра до предела. До поместья я добрался первым, давно обогнав и фургон, и Войцеха с пассажирами. Когда они прибыли, я велел Волку разместить Игоря в левом крыле, а сам повел Аллу в правое. Открыв дверь комнаты, по соседству с той, что заняла Серова, я жестом пригласил ее войти.
– Позже слуги принесут твои вещи. Отдыхай, перелет был долгим, не стану тебе мешать.
– Квинт, мы еще будем близки? – робко спросила она, когда я уже стоял на пороге.
– Нет. Мой гон окончен.
↑
Глава 72. Вероятность выживания
Зигмунд.
1885 год.
Пару месяцев после нашего бегства из Сараево ничего не происходило, а потом разразилась буря. Ее вестниками стали головы Ричарда и Вацлава, подброшенные на ступени базилики «Санти-Джованни-э-Паоло». После убийства Арслана я строго-настрого приказал им не покидать цитадель, тем не менее их выманили и убили. Даркосы смогли достать нас даже в Риме. Вернувшись, я был вне себя от горя и ярости. Тел не было, только головы – мои некротические трюки были бесполезны. Я отозвал остальных парней с заданий, но и тут опоздал. Надежда, что мстители убьют только тех, кто участвовал в вербовке Вацлава, растаяла как дым, когда на адрес базилики пришла посылка с головами Хайнера, Лоренсо и Шарля. В мое отсутствие Эйнар послал-таки их в Париж на задание.
Орден использовал моих карателей, чтобы улаживать непреодолимые противоречия, как называл нашу работу главный "шпик". Чаще всего дело касалось финансов. Грифоны – тайная и могущественная организация. Для прикрытия мы использовали банки. Формально ими владели люди, но фактически они принадлежали Ордену и были подотчетны финансистам Кастрикия. Иногда фиктивные владельцы забывали, что они лишь ширма, тогда в дело вступали мы. Как правило, устранению подлежало все правление банка, да так, чтобы их приемники запомнили это на всю жизнь. На одно поколение такой меры хватало – новые "владельцы" играли по нашим правилам, но все повторялось вновь, когда их сменяли еще не пуганные наследнички.
Такой зачисткой и занималась тройка Хайнера в Париже, но их отыскали и частично вернули домой в почтовой коробке. Даркосы дали понять, что не только мстят за своего, но и карают меня за методы вербовки. Из четырнадцати я потерял уже шестерых, а тройка Ленарда была под вопросом. Ряды моего воинства таяли ужасающе быстро, а ведь я собирал их почти полтора столетия. Теперь у меня осталось всего пятеро солдат, да и их могли обезглавить в любой момент. Потом придет и мой черед. Только сдаваться я не собирался.
Я собрал парней в своей кельи. Шестерым здесь было тесновато, но это место было защищено от прослушки эйнаровцами. Они расположились кто где: Зиновий, Федор и Аксель сели на кровать, Санчес подпер косяк двери, Марко оседлал второй стул.
– Нас убивают, парни, и в этом моя вина, – начал я.
– Не надо себя винить, батько, – выразил общее мнение Федор. После убийства Вацлава, он снова стал младшим в команде. Тридцать лет назад я увел его у Анджея, шестого сына Тарквина.
– Все же я вас подвел. Потерял осторожность, что стоило жизни девятерым нашим.
– Ты ведь не исповедоваться нам сейчас решил, падре? – прервал меня Санчес. – Раз позвал, значит, у тебя есть план.
– Это не план, а вероятность выживания, но условия могут вам не понравиться.
– Не тяни, отец, – поторопил меня Зиновий, теперь самый старший из моих людей. В Ордене он был с 1756 года, а до этого служил Алексею, ныне покойному сыну Анджея. Я разорвал их Кровную связь еще до смерти даркоса.
– На севере России есть одно место, Велиалово болото, но местные называют его иначе. Ты должен был слышать о нем, Зиновий. Наверняка, тебя в детстве пугали сказками о Бабе-Яге?
– Было дело, – он усмехнулся в усы. – Мне они даже нравились, и про Кащея тоже. Любил я нервишки пощекотать с малолетства.
– Баба-Яга действительно существовала, а Кащей где-то и по сей день здравствует. Его мне встречать не довелось, но с Ягой мои пути-дорожки пересекались.
– Иди, ты! – не поверил Зиновий.
– Причем здесь русский фольклор? – спросил Аксель. – У нас тоже полно страшилок, про Румпельштильцхена, например.
– Злобных карликов из ваших сказок я не встречал, а вот у Яги восемь лет учился Темному искусству.
– Твою мать! – сплюнул Федор. Остальные притихли.
– Ты некромант? – прервал молчание Марко.
– Да, потому могу выжить, даже если мне голову снесут.
– Как без головы-то? – удивился Санчес.
– Если мое тело придать земле, особенно, в проклятом месте, оно постепенно восстановится, и я воскресну.
– Так что ты предлагаешь? – он скрестил на груди руки.
– Примите Тьму, как я, тогда у вас будет шанс выжить.
– Ты хочешь, чтобы я, добрый католик, на это пошел!?
– Уймись, Санчес! – рявкнул Марко. – Какой, к чертям, католик? Мы все давно безбожники, да и ты не из реймских фанатиков.
Они постоянно цапались и подначивали друг друга. Санчес рьяно верил в Бога, а Марко давно уже ни во что не верил. Один – урожденный испанский гранд из обедневшего семейства. Другой – сирота, сын генуэзской шлюхи. Первый – бывший морской офицер, сражавшийся на галеонах испанской короны. Второй – наемный убийца, лучший в своем деле. Одного заметил и обратил своей Кровью внук Тарквина, Хосе, за отчаянную храбрость и искусство сабельного боя. Другого подобрал подыхающим в трущобах Теодор, правнук Квинта, и сделал своим тайным порученцем. Противоречий между ними хватало, но в деле они стояли друг за друга горой.
– Продаться Сатане!? Это уж слишком! – Санчес повернулся, чтобы уйти.
– Ступишь за порог, – остановил его Марко. – Твоя голова придет в посылке, либо будет валяться на ступеньках. Этого хочешь?
Санчес замер, постоял немного спиной ко всем. Обернулся, оставив дверное кольцо в покое.
– Я вот только одного понять не могу, – Аксель посмотрел на меня. – Как тебе удалось скрыть это от нас в момент единения?
Он был самым умным из всех. Порой даже слишком много думал, когда нужно было действовать. Зато умел докопаться до сути, что не раз предостерегало нас от поспешных поступков. Жаль, что его не было со мной в Сараево.
– У меня хватает секретов, и я умею их прятать. Пойдете со мной на болото – я их для вас раскрою, обучу всему, что знаю. Даю слово.
– Я с тобой, батя, – твердо с казал Зиновий. – Хоть в Ад, хоть на болото, без разницы.
– И я, – кивнул Федор.
– Я тоже пойду, – присоединился к нам Аксель.
– А я родился на Темной стороне, – ощерился Марко. – Нас с тобой, Зиги-палач, не зря судьба свела. Я в деле. А ты, Санчес, так и будешь корчить из себя святошу?
– Я не святой, просто в Бога еще верю, в отличии от некоторых.
– Тебя никто не неволит. Вот Бог, а вот порог, – я кивнул на дверь.
– Нет. Решение свое я принял, когда остался. Вы мне как братья, а ты, Зиг, как отец. Семья для меня превыше всего – я с вами хоть в Геенну огненную.
– Значит, выдвигаемся через неделю, медлить нельзя. На нас охотятся – идти будем скрытно. Я предлагаю разделиться на тройки. Со мной пойдут Санчес и Марко. Зиновий поведет Федора и Акселя. Куда идти, я покажу по карте. Да и ты, Зиновий, должен те места знать, вроде оттуда родом, с севера.
– Россия-матушка велика, могу и не знать, но язык куда хошь доведет. Не боись, батя, отыщу дорогу.
– Что будет, когда мы доберемся? – спросил Аксель.
– Поклянетесь Тьме, что служить ей станете. Оставите там свою кровь и волосы, лучше мизинец с ноги срезать. Важно, чтобы частица ваша в болоте упокоилась.
– Что потом?
– Вернемся в Рим, если не перебьют. Главное, до болота добраться, пока еще живы.
– Ты уверен, что мы потом воскреснем? – не унимался дотошный Аксель.
– Я ведь сказал, есть вероятность. Выйдет или нет – не знаю, но больше мне предложить вам нечего. Орден нас не защитит.
– К черту Орден! – Марко поднялся со стула. – Когда восстанем, свой создадим.
– Ага, "Слуги Дьявола" или "Всадники апокалипсиса", – хмыкнул Санчес. – Что тебе больше по душе, Марко, пока она у тебя еще есть?
– Хватит! – я повысил голос. – Когда выживем, тогда и подумаем, кем станем, и как себя назовем.
На сборы много времени не ушло. Ориген нашу экспедицию одобрил, пришлось признаться ему о своем Темном прошлом. Для эйнаровцев придумали предлог, чтобы следом не увязались. Вот только за день до нашего ухода в базилику явился Кристоф Домбровский и потребовал встречи со мной.
↑
