Текст книги "Вся жизнь — игра"
Автор книги: Елена Ласкарева
Соавторы: Татьяна Дубровина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 23 страниц)
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
Земного счастья мы не ценим,
Людей привыкли мы ценить.
Себе мы оба не изменим,
А нам не могут изменить.
В толпе друг друга мы узнали,
Сошлись и разойдемся вновь.
Была без радости любовь,
Разлука будет без печали.
М. Ю. Лермонтов
Глава 1
ОСТАНОВИТЕ САМОЛЕТ – Я СЛЕЗУ
– Останови машину! Немедленно! Ты меня слышишь?
Георгий будто и не замечал Ритиных воплей. Смотрел перед собой, только ироничная усмешка вновь впечаталась в уголок рта.
Черный джип на предельной скорости несся по узкому горному серпантину.
Жемчужина Кавказа город Сочи остался далеко позади, и сразу кончилась цивилизация.
Справа над дорогой нависали отвесные, изрытые ветрами, как морщинами, скалы, а слева – крутой обрыв, там, далеко внизу, такое бирюзово-синее, такое спокойное море…
И почему только его назвали Черным? За что обидели?
Однако Рите было не до красот природы.
Проклятые лилии жгли руки, кажется, даже волдыри останутся, такую нестерпимую, просто физическую боль доставляли эти хрупкие, капризно-ломкие цветы.
Стекло было опущено до предела, горячий ветер врывался в кабину, бил в лицо, свистел в ушах… А Рита медленно выдергивала из лежащего на коленях букета по цветку и выпускала в окно.
Диковинные, удушающе-ароматные «птицы» беспомощно трепыхались в воздушном потоке и падали на пыльную дорогу.
А некоторые, подхваченные порывом ветра, подлетали к пропасти и долго, кружась, падали в нее позади умчавшейся машины.
– Ну, все! – Рита с размаху метнула в окно последние остатки букета и повернулась к Георгию. – Ты оглох? Поворачивай обратно. Я передумала с тобой ехать!
Он спокойно заметил:
– Здесь только один поворот, дорогая. На тот свет. – И указал на пропасть.
– Тогда останови! Я же сказала!
Рита в ярости сжала кулачки и с силой треснула по сжимающей руль каменной руке человека-скалы.
Но он только прибавил скорость.
На бешеном вираже колеса будто зависли над пропастью между двумя блоками хлипкого ограждения, и Рита зажмурилась.
Встречный ветер вышибал мелкие злые слезы. Она закрыла окно – еще подумает, что она плачет. Из-за него. Слишком много чести!
– Я тебя ненавижу, – процедила она сквозь зубы.
– Я так и думал, – отозвался Георгий.
– Куда ты меня везешь?!
– На кудыкину гору.
– Очень остроумно!
– Я серьезно. Когда-то давно в глухом горном селении жила такая девушка – Кудыка. И полюбила она парня, которого ее земляки взяли в плен. Но глава рода не позволил ей брак с чужеземцем. Они посадили юношу в мешок и бросили в море с самой высокой скалы… – Георгий придал голосу зловещие оттенки. – Бедная Кудыка всю ночь лила слезы, и они стекали к морю горным ручьем. А на рассвете поднялась на ту же скалу…
– Хватит рассказывать сказки! – перебила Рита.
– Это предание.
– Все ясно. Ты начитался местного фольклора и решил меня похитить? Ничего лучше не придумал? А синьор Понтини считал тебя умным…
– Видимо, он заблуждался…
– Вот уж точно! – ядовито заметила Рита. – Ладно, когда надоест кататься по этой пылище, скажешь. Я бы хотела вернуться в гостиницу к обеду.
Она отвернулась, давая понять, что разговор окончен, устроилась поудобнее на широком сиденье и закрыла глаза.
Спать и вправду хотелось. Ведь они всю ночь…
Нет, об этом лучше не вспоминать. Тем более когда он сидит так близко…
Джип нещадно затрясло на ухабах. Что-то острое пронзительно скрипнуло по днищу.
Рита подскочила и тут же стукнулась головой о крышу машины.
– Ты обалдел?!
– Дорога такая. Придется потерпеть, ваше высочество. Дикое место.
Трасса, видимо, осталась где-то в стороне, в лощине.
А здесь с двух сторон сдвигались вдоль узенькой тропки горы, и колючие ветки кустарника царапали пробиравшийся в зарослях джип.
Рита вцепилась в спинку сиденья. Душу он решил из нее вытрясти, что ли?
Впереди блеснул просвет, и они вырвались из тесного ущелья на простор.
Георгий остановил машину и заглушил мотор.
Какая тишина! Будто уши заложило после натужного рева стального могучего чудища.
Рита спрыгнула на мягкую, пожелтевшую траву и с удовольствием размяла ноги.
Место и впрямь что надо! Сюда не ступала нога человека. Не успели испоганить и замусорить.
Ровная поляна пожухшей от солнца травы пахнет сеном, чуть в стороне журчит узенький ручеек, корявые приземистые деревья неизвестной породы причудливо изогнулись, распластали ветки, создавая воздушную кружевную тень…
Только откуда запах смолы и длинные сдвоенные иголки под ногами?
Да это же сосны! Никогда бы не признала в этих низкорослых уродцах высоких лесных красавиц!
И море в двух шагах. Оттуда веет в лицо свежий соленый ветерок, и волны шумят, разбиваясь о прибрежные валуны.
Крохотная бухточка, наверное, не обозначена ни на одной карте. Двух минут достаточно, чтобы пройти от одной ограничивающей ее скалы до другой.
А скалы… Отвесные, с нависающими каменными глыбами, как слоеный пирог прочерченные резкими продольными полосами…
Прелестное место для пикничка…
Она бы даже похвалила Георгия за такую находку, если бы он все делал по-человечески. Неужели было трудно предупредить, дать ей собраться… Что за пикник в вечернем платье с длиннющим шлейфом? А любимый серебристый купальник сохнет на лоджии в номере-люкс…
Все делает ей назло! Как нарочно! И эти лилии… Скотина!
Рита стянула с сиденья джипа мохнатую накидку, расстелила на траве, аккуратно подобрала платье и уселась, искоса наблюдая за Георгием.
Она готова принимать извинения, и для начала было бы очень неплохо сделать королеве скромное подношение в виде… м-м-м… да хотя бы пары бутербродов для начала.
Посмотрим, окажется ли предложенное меню достойным ее внимания, будет ли похититель достаточно любезен… А там… возможно, она даже простит его… Если он хорошо постарается…
Он выгружал из машины какие-то тюки и деловито оглядывался, словно совершенно позабыл о Маргаритином присутствии.
Отнес один тюк поближе к трем соснам, в тенечек, и извлек из него изрядно полинявшее брезентовое полотнище. Сгреб саперной лопаткой валявшиеся сухие иглы в кучку, разровнял ее и застелил этим немыслимым балахоном.
Ну и скатерть! Не мог взять с собой что-нибудь поприличнее…
Рита нахмурилась.
Георгий крепко натянул полотнище и начал закреплять по краям металлическими колышками.
Это-то зачем?
А он тем временем достал из тюка какую-то жердину-, и стал вытягивать звено за звеном длинные алюминиевые трубки.
Край полотнища приподнялся, натянулся…
О господи! Да это палатка! На кой черт?
– Ты что, собираешься здесь ночевать? – не выдержала Рита.
– Угу. И не одну ночь, – отозвался он. – Что расселась, как в гостях? Помоги.
– И не подумаю! – фыркнула Рита. – Складывай свои манатки, пока не поздно. Пикник отменяется.
Георгий пропустил ее слова мимо ушей. Начал вколачивать в твердую землю колышки поодаль, укрепляя боковые части этого кособокого чудовища.
Он полагает, что Рита будет спать в этой линялой уродине? На голой земле?
Она резко вскочила, намереваясь дать хорошенько по хлипкой конструкции, чтоб развалилась.
– Спасибо, я справился сам, – безмятежно сказал он. – Но раз уж ты встала, пойди собери для костра хворост.
– Хворост?! – опешила от такой наглости Рита.
– Или плавун…
– Чего?!
– Ну, палки, или доски, которые выбрасывает море. Пройдись по берегу…
По берегу? По этим камням? На шпильках?! Рита подхватила свою мохнатую подстилку и молча направилась к машине. Села в кабину и с силой захлопнула дверцу.
– Я подожду здесь, когда тебе надоест выпендриваться! – крикнула она в окошко.
– А если мне не надоест? – поддразнил он.
– Тогда я сама уеду! Сиди здесь один!
Георгий расхохотался и показал ей издалека связку ключей от машины.
Рита гордо отвернулась и уставилась прямо перед собой. На море с белыми барашками волн у горизонта. Все. Она больше не выйдет отсюда. Ни за что! В конце концов он поймет, что проиграл, и прекратит ломать дурацкую комедию.
Глава 2
КТО НЕ РАБОТАЕТ, ТОТ НЕ ЕСТ
Сколько она так просидела, прислушиваясь к неторопливой возне на поляне? Потом повернула осторожно голову и покосилась в окно.
Да ей вовсе не интересно, чем он там занимается! Пусть не воображает! Просто… где же он?
Палатка на месте… А Рита наивно полагала, что Георгий ее все-таки сложит обратно…
Она тихонько приоткрыла дверцу и выглянула из машины. Осмотрелась вокруг… Никого.
Не мог же он сквозь землю провалиться?
А вдруг он ее здесь бросил? Может, в этом заключался его коварный план? Завез в тмутаракань, поставил палатку, забрал ключи от джипа и…
Она бы не удивилась, появись сейчас из-за мыса разболтанная шаланда с налегающими на весла голенькими девками.
И – раз… Еще раз…
А среди них Георгий, помахивает ей небрежно на прощание.
Гуд-бай, май лав, гуд-бай…
В кустах затрещало, будто кто-то громадный продирался сквозь заросли.
Рита испуганно юркнула в машину и подняла тонированные стекла.
Медведь? Интересно, здесь водятся медведи?
Невидимое чудовище быстро спускалось по склону, сминая ветки, и его след отпечатывался с хрустом распрямляющейся позади полосой.
Рита судорожно нажала все защелки. Где же этот гад?! Как он посмел ее бросить?!
Но гад собственной персоной появился из кустов, волоча позади себя две огромные длинные палки, а в обеих руках – необъятную охапку хвороста.
Он бросил ношу рядом с несколькими плоскими камнями, которые уже успел раньше притащить с берега.
Рита раскрыла защелки и опять опустила стекло. Невозможно сидеть в духоте. Честно говоря, она даже обрадовалась его появлению, чуть не крикнула: «Слава Богу, это ты!» но вовремя осеклась.
Он-то даже не взглянул в ее сторону. Занимался своими делами… Робинзон несчастный!
Через некоторое время костер уже пылал в мастерски обрытом, выложенном из камней очаге. На железной решетке булькал, закипая, котелок с водой.
Георгий поднялся, отряхнул с коленок прилипшие травинки и направился к джипу.
Рита сразу же отвернулась. Приняла независимый вид, строго скрестила на груди руки.
Упрашивай, умоляй… Все равно ничего не выйдет. Видишь, дама непреклонна.
Но он обогнул машину и загремел задней дверцей. С шумом вытащил очередную сумку и вернулся к костру.
Ну что он там делает? Сыплет из пакетика в воду рис… открывает банку тушенки… Ложечка соли, какие-то пахучие приправки… и лаврушечка напоследок…
Под ложечкой засосало… Вкусный, божественный запах доносился от самодельного очага…
М-м-м… Пробует… На довольной физиономии – полное блаженство…
Георгий с верхом положил в миску целую гору своего варева, уселся поудобнее на скамье, которую соорудил из положенной на валуны доски, и принялся уплетать за обе щеки.
Запах дразнил и будоражил… Рита сглотнула набежавшую слюну и решительно толкнула дверцу.
Ладно, так и быть, она сначала поест, а уж потом будет выяснять с ним отношения. Необходимо набраться сил для борьбы…
Величественная леди в золотом платье со шлейфом прошла по поляне и остановилась перед жующим смердом, который даже не соизволил встать при ее приближении… да и вообще, головы от миски не поднял…
Рита молча взяла алюминиевую миску, зачерпнула половник чуть пригоревшей, пропитанной дымом каши и села на свободный краешек скамьи.
Миска моментально нагрелась, не удержать на коленях, обжигает сквозь тонкий шелк…
Рита подняла с земли чумазую тряпку и с ее помощью ухватила миску за краешек. Она держала ее на весу одной рукой, а другой резво орудовала ложкой. Ни один обед в многозвездной «Жемчужине» не доставлял еще такого наслаждения…
В один момент она смела все, что было, облизнулась, покосилась на Георгия и… решительно положила себе изрядную порцию добавки.
Он хмыкнул и доскреб в свою миску все, что оставалось в котелке.
Рита с сожалением заглянула туда… Только пригоревшая корочка на дне…
Она поставила опустевшую миску на очаг, поднялась и лениво потянулась, как кошка. Надо сполоснуть руки в ручье… Интересно, он догадался взять полотенце?
– Ты куда? – остановил ее удивленный голос Георгия. – А посуда?
– Что… посуда?
– Неужели тебя надо учить элементарным вещам? После ужина посуду принято мыть.
– И ты предлагаешь сделать это мне?
Рита округлила глаза в справедливом возмущении.
– А кому же еще? Я и так готовил сегодня вместо тебя.
– Ты полагаешь, что я должна готовить?!
Она продемонстрировала ему прямую спину и гордо вздернутую голову. Осторожно спустилась к ручью, окунула пальцы в журчащую прохладную воду… Здесь едва ли по колено… Даже камушки на дне видны, круглые, отполированные вечным течением.
За неимением полотенца – не спрашивать же у этого наглеца – Рита потрясла растопыренными пальцами, как после маникюра, и демонстративно продефилировала мимо нахала, направляясь на берег моря. Бросила через плечо:
– Собирайся, темнеет…
– Сначала – посуда, – парировал он.
Вот зануда! Не дождешься!
Высоченный каблук-шпилька сразу же застрял в крупной прибрежной гальке. Рита нелепо взмахнула руками, с трудом удержала равновесие и услыхала позади заливистый довольный хохот.
Это не делает тебе чести, свинтус! Смеяться над дамой…
Она скинула туфли и аккуратно ступила босиком на нагретые солнцем камни.
Все-таки на сытый желудок жизнь кажется гораздо привлекательнее… Как прекрасен золотисто-багровый диск солнца, опускающийся прямо в воду у горизонта… Какие черные глубокие тени прочертили прибрежные скалы…
Волны с шумом плещутся у ног, разбиваются о высокий, торчащий из воды валун, и тогда брызги взлетают высоко вверх, а отдельные капельки даже попадают Рите в лицо. И это не раздражает, а наоборот, приятно…
Несколько чаек с гортанными криками пронеслись высоко над водой… Одна из них вдруг камнем упала вниз и тут же взмыла, держа в клюве поблескивающую в закатных лучах рыбешку.
Незаметно солнце переместилось вбок и скрылось за горой. И сейчас же длинная темная тень скалы накрыла бухточку и валун, на котором сидела Рита.
Сразу стало зябко и неуютно. Рита вспомнила, как внезапно обрушивается на землю южная ночь… Раз – и полная мгла… Это вам не московские летние вечера, тянущиеся до полуночи…
Она оглянулась. Так и есть: ущелье ощетинилось черной пастью, и шепчется, покачивается на ветру пугающая чернота кустов…
Она подхватила платье и поспешила обратно. Мелкие острые камешки больно кололи нежные ступни, привыкшие к домашнему персидскому ковру… Наконец-то травка… Ан, нет, рано обрадовалась… проклятые сосны натрясли повсюду свои иголки…
Немытая посуда так к стоит у очага вместе с закопченным котелком…
Георгий застилал в палатке спальник, тщательно утрамбовывал игольное ложе, расправлял походную подушечку-думку…
На Ритиных глазах он влез внутрь, повозился там и устроился, очень довольный собой и своим сооружением.
Рита постучала носком зажатой в руке туфли по металлическому шесту палатки.
– Эй! Ты что, спать собрался?!
– М-г-м… – бормотнул он.
Она откинула полог палатки.
Действительно, улегся… Да еще напялил толстый шерстяной свитер и теплые спортивные штаны. Один спальник внизу, а в другой укутывается…
– Не замерзнешь? – она издевательски фыркнула.
– Не знаю, – весьма серьезно ответил Георгий. – Не думаю… Но за заботу спасибо…
– Ну-ка, вставай!
Она затрясла жердь изо всей силы. Еще секунда – и палатка рухнула бы.
– Вези меня обратно! Слышишь?! Ты! Скотина! Вставай!
Он пружинисто подскочил, оторвал ее пальцы от шеста и почти вытолкнул из палатки наружу.
– Езжай сама, если хочешь!
– Ах, так?! Ключи!
Рита подбоченилась и протянула руку. Он вынул из кармана ключи, бросил ей в ладонь и снова улегся, со всех сторон подоткнув спальник.
Ну и черт с тобой! Оставайся!
Рита бросилась к джипу, завела мотор, развернулась на узкой поляне, едва не смяв его палатку…
И тут внезапно стало темно. Солнце окончательно утонуло в море. Непроглядная, густая тьма, словно землю накрыли толстым черным одеялом…
Узкое ущелье с низко свисающими ветками прямо перед ней… Только как набраться смелости въехать в него?
Рита включила фары. Но от этого предстоящая дорога стала еще страшнее. Тьма будто сгустилась, уплотнилась физически вокруг тонкого лучика света… Теперь по обе стороны световой дорожки Рите чудились чьи-то вздохи, настороженные крадущиеся шаги…
Кто-то смотрит на нее из этой тьмы… Кто-то таится за кустами…
Ладно… Уедет завтра… Вот только развиднеется… А пока…
Рита выключила фары, защелкнула изнутри все двери и улеглась на передних сиденьях, укрывшись тонким мохнатым ковриком.
Глава 3
НОЧНЫЕ СТРАХИ
Что шуршит? Что шумит? Кто там топает, словно стадо слонов?
Это безлюдное тишайшее местечко вдруг ожило с наступлением ночи. Словно выползли из нор все гады земные, вышли из берлог на охоту хищники…
Даже в воздухе громкий шелест громадных крыльев. Низко-низко… чиркнув по крыше джипа, пролетела мимо какая-то тварь и глухо заухала в глубине ущелья.
– Ух-ха-ха! Ух!
Усни тут попробуй под такой аккомпанемент…
Рита сжалась в клубочек, подтянула коленки к подбородку. Тонкая подстилочка не согревала нисколечко… А может, это от страха ее так колотит?
Глупости! Чего бояться в закрытой наглухо машине? Массивная громадина джипа сама кого хочешь испугает среди ночи.
Лесные обитатели небось примут его за великана-пришельца и на всякий случай будут огибать провонявшее бензином чудовище…
Вот только пока незаметно, чтоб огибали…
Внизу, прямо под днищем, кто-то ползал, скребся противно, словно хотел прогрызть в толстой стали отверстие и скользнуть в кабину.
Она прислушалась, стукнула каблучком в пол и опять поджала ноги.
Что, если этот «сталеед» уже справился со своей задачей? Сейчас как цапнет за ногу…
Или хуже… Холодные щупальца обовьются вокруг ее тела, все ближе и ближе подбираясь к шее… И сдавят горло тугим, удушливым скользким узлом…
Вон эти щупальца… Уже тянутся к машине… Царапают стекла… Постанывают, как упыри:
– Пу-у-сти-и-и…
Протри глаза, Рита. Сдурела? Это же ветки. Просто ветки колышет ветер…
Это птица пролетела мимо. Обычная ночная птица, а вовсе не летучая мышь. Откуда им тут взяться?
И львы с тиграми на Черноморском побережье не водятся. И медведей нет. Где ты слышала про медведей? Они в тайге, на севере… А здесь юг.
Ага, а горные? Вон как далеко тянется ущелье, прямо к голубоватым, покрытым снегом вершинам…
Что, если там – снежный человек? Мохнатый, кровожадный «йети», а?
И тут вдруг чья-то корявая фигура с длинными опущенными до земли руками проковыляла мимо джипа. Так близко, что Рита даже заметила длинную свалявшуюся шерсть на почти человеческих руках…
Полумертвая от ужаса женщина упала ничком, вжавшись лицом в сиденье. Обеими руками заткнула уши, а зубами прикусила скользкую кожу обшивки, чтоб не заорать в голос и не привлечь к себе внимание чудовища…
Тут что-то громыхнуло у очага, раздался обиженный визг, громкие ругательства на непонятном нечленораздельном языке…
И тут же, словно отозвавшись на них, из глубины ущелья послышался протяжный, леденящий душу вой.
Он все нарастал и нарастал, тянулся изматывающе, а потом застыл и оборвался на самой высокой ноте… И сменился зловещим сатанинским хохотом.
Казалось, все злые духи слетелись в ущелье на шабаш.
– Ха-ха-ха… Ой… – всхлипывал кто-то ужасный и громадный и снова продолжал: – Га-га-га! И-их! Ха-ха!
– Ой, мамочка… – шептала Рита, вздрагивая при каждом новом раскате этого смеха. – Ой…
Она словно вторила невидимому демону, заполняя своими сдавленными возгласами паузу, за которую тот переводил дыхание, подвизгивал и вновь принимался сотрясать ущелье замогильным воем…
Лохматый «йети» на четвереньках подскочил к машине, медленно поднялся на задние ноги и приплюснул к стеклу плоскую, как блин, голую морду.
Маленькие глазки не могли разглядеть Риту за тонированными стеклами… Или могли? Кто знает, как устроено зрение у чудовищ?
Но Рита прекрасно видела перекошенную человекоподобную физиономию. Она впечаталась в стекло на короткий миг, скорчила рожу, хрюкнула недовольно и вдруг стала трясти ручку дверцы, явно намереваясь проникнуть внутрь.
– Гы-ха-ха! – громыхал по ущелью хохот ночного демона…
– Клац-клац! – сотрясалась, полязгивала тяжелая дверца джипа.
– Ру-фр-р-р… – присоединился к этой какофонии кто-то третий…
– Мамочка, родненькая, помоги… – взмолилась полумертвая от ужаса Рита. – Силы небесные… Господи… Иже еси… Как там дальше?.. Пресвятая Богородица, заступница… – выискивала она в памяти все когда-то слышанные от бабушки слова… – Хлеб наш насущный… Нет, не то… Отпусти нам долги наши, как мы прощаем должникам нашим… Да избави нас от лукавого… Ой! Мамочка!
То ли «мамочка» помогла, то ли «силы небесные», однако вопли и завывания вдруг стихли так же неожиданно и резко, как и начались.
Рита некоторое время прислушивалась к обвально наступившей тишине, недоверчиво, ожидая еще более жуткого продолжения… А потом наконец раскрыла плотно зажмуренные глаза.
Противная плоская рожа мохнатого чудища отлепилась от стекла. «Нети» оставил в покое джип, и его смутно угадывающееся в темноте корявое туловище взметнулось к вершинам низкорослых сосен и прошелестело по ущелью вверх, сминая кусты.
Да какой уж тут сон! Тем более что она не привыкла спать по ночам.
Все внутри дрожало мелкой дрожью, даже губы подрагивали от озноба. Видно, изрядная порция адреналинчика выплеснулась в ее кровь.
Широко раскрытыми глазами Рита вглядывалась в темноту, сжав обеими руками руль джипа, будто стальная махина могла помочь ей победить ужасы ночи.
В прогретой за день на солнце кабине сейчас удушающе пахло горячей кожей, смешанной с парами бензина и пылью.
Зря Рита открывала окно, когда они мчались по трассе. Вся дорожная, взбудораженная колесами грязь теперь осела мелкими крупинками внутри машины.
Даже нос стал сухим и чужим и в горле першит…
Душно и одновременно холодно в сильно декольтированном тончайшем платье…
Этот бугай небось свитер натянул… Укутался в два одеяла… Не жирно?
А она мерзнет, задыхается в крепко запертой кабине, да к тому же дрожит от страха…
Как он может спокойно спать, скотина?! Бросил ее одну на растерзание диким зверям, и в ус не дует…
Рита только сейчас осознала, что Георгий даже не выскочил из палатки, когда началась эта вакханалия… Да другой на его месте!..
Разве Лучано позволил бы ей страдать одной? Уж он-то не оставил бы свою даму в минуту опасности. Он джентльмен, в отличие от этого хама…
Да если бы Георгий ее действительно любил, он бы, ни секунды не колеблясь, очертя голову бросился бы ей на помощь.
А кто, собственно, внушил Рите, что он ее любит?
Разве он сказал хоть слово о любви?
Наоборот, он всячески подчеркивает, что рядом с ним случайная девица. И даже имя запомнить для него большая проблема.
И он ее ни капельки не уважает.
«Собери хворост… Вымой посуду…»
Просто унижает на каждом шагу. Пренебрежительно не замечает, ухмыляется нахально…
Зачем он только притащил ее на этот дикий берег?
И – пожалуйста… Спит. Плевать ему на Риту. Может, утром даже и не вспомнит, что была накануне такая…
Злость и обида просто клокотали в ее душе. И безумная жалость к себе, несчастной…
Володя ценил и воспитывал в ней леди… Сергей Сергеевич пылинки сдувал, баловал, изощряясь на все более изысканные сюрпризы для своей неповторимой избранницы…
Ну, и что тебя в них не устраивало? Вот дура-то…
Нехороши были… Тебе этого не терпелось заполучить? Этот был нужен? Прищур стальных глаз свел с ума и заставил потерять рассудок и пренебречь осторожностью?
Получила? Неужели еще не сыта по горло?
Ничего, вот пусть только рассветет, и она сразу же уедет отсюда. Пусть этот Робинзон выбирается потом сам как угодно…
Или нет… Она доберется на джипе до Сочи, а потом сделает широкий жест – пришлет за ним Костика.
Мальчишка наверняка знает все побережье как свои пять пальцев.
Можете представить себе физиономию Георгия, когда он увидит подкативший за ним немыслимый рыдван, посланный милостивой Ритиной рукой…
– За все уплачено, – солидно буркнет баском Костя.
Да, именно так! Это будет унизительно и… по-царски щедро. Хороший урок зарвавшемуся хаму…
Рита помечтала немного, рисуя в воображении заманчивые картины… и скоро поняла, что окончательно озябла. Просто зуб на зуб не попадает.
Голые руки покрылись мелкими противными пупырышками. Бр-р… Гусиная кожа…
А в палатке, небось, тепло под пуховым спальником…
Да пошел он к черту! Будет там нежиться один! Еще чего!
Она осторожно приоткрыла дверцу машины и прислушалась. Тихо.
Тогда она быстро спрыгнула на землю и побежала наугад к палатке. Зацепилась носком за врытый колышек, рухнула с размаху на землю и больно содрала коленку.
Никаких сомнений, что в этом тоже виноват Георгий! Кто же еще?!
Полотнище палатки содрогнулось от удара, но оттуда не донеслось никакого движения…
Ну и сон! Позавидовать можно… Пушками не разбудишь.
Она на ощупь нашарила вход и, дрожа и поминутно оглядываясь, принялась распутывать тугую шнуровку палатки…
Еще и пуговицы какие-то… Замуровался тут!
Она вползла на четвереньках внутрь, в сонное, нагретое его дыханием тепло. Потрогала руками тесное пространство, нащупала свободное местечко и улеглась рядом с Георгием, рывком стянув с него спальник.
Завернулась, как кочан, и… подкатилась к теплому боку лежащего рядом мужчины.
Какое блаженство! Озноб постепенно проходил, а размеренное сопение Георгия навевало долгожданный сон…
Все-таки с ним рядом не страшны ночные страхи… Пускай сейчас все ущелье вновь наполнится жуткими воплями, Рита только крепче прижмется к нему и уткнется носом в подмышку…
Подремать вот так хоть пару часиков до рассвета…
Главное, не проспать… Успеть уехать до его пробуждения…
Ему вовсе не обязательно знать, что она прибежала к нему среди ночи… Под защиту его большого горячего тела…
Георгий повернулся во сне, закинул руку и притиснул к себе дрожащую женщину.
Угу… так еще теплее, надежнее и спокойнее…
Совсем чуть-чуть она так полежит… Совсем немножко…
