Текст книги "Любовь Химеры (СИ)"

Автор книги: Елена Истомина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 25 страниц)

– Что такое? – Ольхов с тревогой посмотрел на меня.

– Живот свело, – выдохнула я.

– Ты беременна?

– Нет. Просто ударил меня очень сильно. Аа-ай! Было реально очень больно.

– Держись, девочка. Уже скоро.

Капитан прибавил газу, и уже через пять минут меня встреча бригада врачей.

– На нее напал маньяк, – сообщил полицейский, – жалуется на острые боли в животе.

– Изнасилование? – осведомилась принимавший доктор, высокая рыжеволосая женщина лет сорока.

– Нет. Избил только, – ответила я, старательно морщась.

Меня уложили на каталку. Сдернули с меня комбинезон, который Ольхов тут же передал Садальскому, а тот запихнул в пакет как улику. На животе был здоровенный синяк. Врач аккуратно про пальпировала живот и сказала, что срочно нужно УЗИ. Вызвала лифт и закатила меня в него вместе с санитаром. Ольхов проследовал за нами. Мог бы этого и не делать, но проблем с полковником Федеральной службы ему явно не хотелось. Поэтому твердо решил передать меня с рук на руки на всякий случай.

Меня привезли на третий этаж и стали проводить УЗИ. Я с удовольствием отметила профессионализм женщины-врача. Она все время думала лишь о последовательности своих действий, что нужно сделать со мной – и вдруг…

– Так, так, похоже, плод, на ранней стадии, судя по размерам, недели две. Видимых отклонений нет. Отслойки плаценты, к счастью, тоже. Тонус матки снимем магнием.

И повернувшись ко мне, она произнесла с улыбкой:

– А Вас можно поздравить. Вы скоро станете мамой.

– Как так! – я аж подскочила, реально все еще не веря ей. – Не может быть!

– Тихо, тихо. Лежите спокойно. Срок просто еще очень маленький, недели две, но уже закрепился, все хорошо. Последние месячные, когда закончились?

– Второго числа, – не без напряга припомнила я.

– Ну вот, а сегодня как раз двадцать пятое.

– Но у меня бесплодие. Дисфункция яичников.

– Ну, значит, случилось маленькое чудо, – улыбнулась врач.

– Боже! – я снова заплакала, на сей раз по-настоящему.

– Успокойтесь! Вам теперь волноваться категорически запрещено. Сейчас переведем Вас в палату и проведем полный осмотр.

– Переведите ее в отдельную, если можно, – попросил Ольхов, – и дождитесь нашего судмедэксперта, он уже едет. Нужно обязательно снять все ее побои и следы. Да не реви, дочка! Жизнь продолжается!

Ольхов погладил меня по голове:

– Сейчас вон полковника своего обрадуешь. Все хорошо. И ты жива, и эта мразь никого не тронет больше. Теперь понятно, откуда у тебя силы-то взялись, за двоих за жизнь инстинктивно боролась.

Часть 19

– Ты имеешь представление о том, что такое аура? Ведь так? Спросил Демитрий. Положив перед Олегом белый лист.

– Энергетическая оболочка человека. Которая отображает его внутреннее физическое и душевное состояние. Аверин произнес заученную давным-давно фразу.

– Не только человека. Аура есть у всех существ во вселенной, – кивнул Воронов, – технике видеть ее обучен?

– Да, но практиковался мало.

– Теперь будем практиковаться в этом долго и упорно. Догадываешься, зачем?

– Чтобы видеть, что за существо передо мной, вне зависимости от человеческой оболочки?

– Верно. Итак, как ты уже знаешь, все существа во вселенной делятся на разумных и примитивных. Разумные, в свою очередь, делятся на высших, средних, низших и агрессоров. Высших во вселенной более восьмисот видов, средних более трехсот тысяч видов, низших более сорока тысяч видов. Агрессоров более двенадцати тысяч видов. В контакте с планетой Земля находится более половины всех этих существ.

– Так много! Как же их всех запомнить? – мозг Аверина пришел в панический ужас от грозящего ему объема работы.

– А всех и не нужно, – успокоил Демитрий, – нам интересны примерно около шестидесяти видов, что вхожи на вашу планету. Вполне тебе по силам. Занятия теперь будут везде. Улица – самое лучшее пособие для аур. А пока сосредоточься, положи свою ладонь на белый лист и попробуй увидеть ее ауру. Смотри, не мигая. Скажи мне, какой у нее цвет.

Через три минуты у Олега получилось, глаза заслезились, изображение как бы расплылось и от самых краешков пальцев, пошел свет. Сначала белый. Потом стал розовым. С отливом оранжевого. О чем он и сообщил Воронову.

– Верно, – кивнул он с улыбкой, – в значении цветов разбираешься?

– Оранжевый – сексуальные желания. Розовый – влюбленность, – Олег вдруг почувствовал, что краснеет.

– Ага. Влюбился ты, парень, по самые помидоры, – куратор расплылся в счастливой улыбочке, словно был безумно рад за ученика. – И с каждым днем лишь больше вязнешь в этом чувстве. Впрочем, если я не ошибаюсь, взаимно. Придешь домой, непременно посмотри на свою зазнобу внутренним взором. Только со стула не упади.

Дима хохотнул.

– А что такое? – капитан аж напрягся.

– Она у тебя совершенно точно не человек. От тебя пахнет глорианской женщиной за два километра. Она, между прочим, омолодила твой организм лет на двадцать, если ты не в курсе. Так что времени у вас предостаточно. Повезло. Глорианки верны до тех пор, пока их партнер жив. А уж в сексе искусны. Мама дорогая, – Демитрий мечтательно прикрыл глаза, очевидно, припоминая что-то весьма приятное из своего прошлого.

А Олегу стало безумно интересно, к какой же расе принадлежит Демитрий, что обладает таким тончайшим нюхом. Он сосредоточился, чтобы посмотреть ауру Димы и увидел ярко-зеленый кокон вокруг него, который заполнял собой полкомнаты. Присмотревшись, увидел что-то типа крокодила. Темно-зеленого, с красивыми переливами, оттенка. И на двух ногах. Узкие зрачки вертикальные, ярко-оранжевые. Передние лапы росли от плеч, как наши руки. Череп был закругленный и лысый. Морда заканчивалась вытянутым, как у крокодила, ртом, полным мелких зубов, шеи почти не было. Лапы-руки заканчивались длинными, тонкими и, надо полагать, острыми серебряного цвета когтями. Олег мотнул головой, возвращаясь к обычному зрению. Молоденький узкоглазый блондин, смахивающий на китайца, с модной стрижкой Ему определенно нравился куда больше гигантского крокодила на двух ногах.

– Поверь мне, – усмехнулся он, – мой реальный вид – еще не самый шокирующий и безобразный для вас.

– Могу себе представить, – кивнул Олег.

– Моя планета Ардония, – Дима загрузил слайды планеты с фиолетовым небом, двумя белыми солнцами и пейзажем, похожим на пустыню – одни пески, кактусы и горы, – находится в Солнечной системе за миллиард световых лет отсюда. В созвездии Дармайны, нас греет белая звезда Да-а. Наш вид ящеровидный. Мы относимся к цивилизации высшего порядка. Во вселенской иерархии мы что-то типа управления исполнения наказаний. Следим за тем, чтобы высшие и средние планеты оптимально жили и развивались. Наши послы есть на каждой планете от среднего развития. Мы одни из родителей жизни на многих планетах вселенной.

– А так выглядит твоя благоверная, – Дима загрузил слайд, на котором был высокий человек под два с половиной метра ростом с длинными белыми кудрявыми волосами и ярко-голубыми глазами. – Существа высшего порядка. Являются вашими родителями, кстати. Только вы по сравнению с ними еще только ползать научились, так сказать. Умеют читать мысли, подчинять своей воле. Сами по себе ходячее оружие. Как никто, умеют в себе хранить и накапливать энергию, ее выбросы могут быть как контролируемыми, так и произвольными, например, когда они в гневе. Особенно по молодости. Так что носки по дому не разбрасывай и домой приходи, во сколько обещал. Я как вспомню, что Дора с бедным Алексом творила, самого аж выворачивает.

– А вы что, двадцать четыре часа за ними наблюдали? Даже когда они…

– Ну да. Это же не просто семья и не дом-два, не думай, что из любопытства, как извращенцы какие. Доротея – это уникальный проект. Она первый гибрид четырех рас.

– Четырех? – Олега отчего-то аж прошиб озноб.

– Земли, Глории, Марса и Ардонии. До сих пор не пойму, создали мы начало или конец этим мирам, – в глазах Демитрия была вполне искренняя печаль и раскаяние. – Делали из нее совершенство. Вместо того, чтобы любить, просто любить, как любим своих детей в своих мирах. А она была лишь проектом. И гарантам мира между нашими расами, так, как и навоеваться мы тоже успели. И это была ошибка, за которую мы еще заплатим. Ладно, пока свободен. А вечером давай встретимся в баре каком-нибудь, потренируемся. И я отвечу на все твои вопросы, обещаю.

– Хорошо, – кивнул Олег. Вопросов, особенно о происхождении жизни на

Земле, была куча. Интересно же! – он включил телефон, и он практически сразу зазвонил. Звонил Влад. Олег быстро вышел из учебного кабинета и ответил.

– Слушаю. Влад. Как ты?

– Я хорошо. Слушай, мне сейчас позвонил капитан полиции Ольхов, сказал, что на твою девушку напал маньяк, они везут ее в больницу. Попросили тебя привезти ей белье и вещи переодеться.

– Какой маньяк? Как там? Как она? – Олег почувствовал, как сердце от ужаса замерло и закололо. Ноги подкосились. Он совершенно забыл, что она не обычная, слабая женщина, что ей практически невозможно навредить. Да и кто его знает.

– Я не знаю, дорогой! Ее в пятую везут. Поезжай туда. Про вещи не забудь!

Уже через пятнадцать минут Олег вбежал в клинику. И подбежал к полицейским, сидевшим в приемном отделении, показывая корочки. Те вытянулись по стойке смирно и отдали честь.

– Как она?

– Цела. Ничего не сломано, не отбито. Наш судмедэксперт заканчивает с ней работу, – отчитался Ольхов.

– Нападавшего задержали?

– Так она того – грохнула его, – выпалил молодой.

– Как так? – Олега невольно передернуло.

– Палку в глаз ему всадила, так что она с другой стороны черепа вылезла. Очень жить девочка хотела, – вздохнул Ольхов, внимательно смотря на Олега. И очевидно, пытаясь понять, что такая симпатичная молодка в нем, лысом и очкастом, нашла.

– Кто это был?

– Маньяк. У нас тут в течение двух месяцев десять девушек пропало. Оказалось, его рук дело. Ребята уже троих откопали там, где он Вашей… эм-м, невесте сказал.

– Понятно. Где она?

– В пятой палате. Пойдемте, я провожу, – капитан повел Олега за собой.

Когда Олег вошел в палату, у Него едва ноги не подкосились, на кровати лежала практически синяя девушка, отдаленно напоминавшая Его прекрасную Дору-Ольгу.

– Боже, девочка моя! Как же так! – Олег подбежал к ней и начал целовать ее холодные руки. – Почему ты позволила этой твари так истязать себя?

– Я не могла читать его мысли. А мне нужно было знать, где тела. Я не могла оставить эту тварь жить, и нужно было, чтобы все выглядело достоверно. Со мной все в порядке, не переживай. Я бы могла исцелить себя за секунду. Ну, раз уж теперь я обычная земная женщина, нужно быть ей до конца, – Дора уткнулась в плечо Олега и заплакала. В палату вошли следователь и врач, высокая рыжеволосая женщина.

– Там журналисты атакуют уже, Вы интервью дать не желаете? – осведомился Ольхов, смущенно глядя на нас.

– Да вы что, издеваетесь! – всхлипнула Дора. – Нет и нет. Я с детьми работаю, зачем мне это. Если можно, и фамилию мою не озвучивайте, пожалуйста. Я не хочу, не могу, нет!

Дора разрыдалась.

– Тише, тише, девочка моя! Не хочешь – и не надо. Никто тебя не потревожит и ни о чем не спросит. Успокойся. Все хорошо.

Олег понимал, что ее рыдания притворны, но сердце все равно сжималось.

– Так точно! Никто не потревожит, – Ольхов аж побледнел, поймав красноречивый взгляд полковника, и вышел.

– Успокойтесь, милая, успокойтесь, – доктор уложила ее в постель, – Вам теперь нужно думать не только о себе. Сейчас сделаем Вам укольчик. Отдыхайте. Вас больше никто не потревожит.

Женщина быстро сделала Доре укол успокоительного и вышла, попросив Олега посидеть с ней, пока не уснет.

– Ты, правда, в порядке? – Олег все так же держал ее руку и чувствовал ее дрожь – Ну, разве можно так притворяться?

– Более чем, – Дора счастливо улыбнулась, поднеся руку Аверина к своим губам. Ее глаза вдруг засияли. – Я и не надеялась, что это просто так когда-либо случится. Это даже со стимуляцией непросто для меня. Но это уже случилось. Твоя мечта исполнилась. У нас будет малыш. Ему уже две недели, УЗИ сегодня делали.

– Девочка моя! Любимая моя! – Олег прижал к себе Дору, еще не веря в свое счастье. – Все хорошо? Правда? Ты не обманываешь меня? Ничего не болит?

Полковник придирчиво осмотрел любимую, вся ее шея была синей, на ней отпечатались следы пальцев ублюдка.

– Все просто замечательно, мой хороший, – Дора притянула его к себе и жарко поцеловала, тело Аверина отреагировало мгновенно. Душа заполнилась жгучим желанием. Эта чертовка его просто с ума сводит. Он совершенно не мог себя сдерживать, когда она целует так жадно. Олег попытался отстраниться, но тщетно, с него еще пиджак начали снимать.

– Что ты делаешь! Мы же в больнице.

– Ну и что. Сюда никто не войдет. Они просто забыли об этой палате на часок.

– Хулиганка ты, – выдохнул Олег под ее губами, ласкающими его шею.

Часть 20

Влад отхлебнул пива из жестяной банки, стараясь не смотреть на фото дочери, стоявшее на полке над монитором. Вот уже три месяца, как его девочки нет на этой земле. И во всем этом лишь его вина. Если бы он тогда собственноручно не отдал им трехдневную малышку, все, возможно, было бы по-другому. Он просто хотел спасти любимую, он думал, что у них ещё будут дети. Они ведь были так молоды.

Он закончил военно-морскую академию и дядя, бывший тогда полковником спецслужб, пристроил его к себе на бумажную работу. Там он и встретил Олю, она тоже занималась бумагами в соседнем кабинете. Они понравились друг другу с первого взгляда и в первый же вечер пошли гулять вместе.

Через год они поженились и стали жить вместе. И все было хорошо и как у всех. Пока через три месяца однажды ночью Олю не забрали. Было два часа ночи. Влад встал в туалет. А когда вышел из ванны, комната была залита ярким белым слепящим светом, идущим из окна. А Оля плыла по комнате в метре от пола и все так же, кажется, спала. По крайней мере, не двигалась совершенно. Влад все видел, понимал и осознавал, но не мог ни пошевелиться, ни закричать. На него напало оцепенение. А Оля уже наполовину прошла через окно, как будто его там и не было. Когда Оля исчезла в окне совсем, свет запульсировал синим и зеленым, а затем резко исчез. А на Влада напал сон. Он упал там, где стоял, и уснул прямо на полу. Когда проснулся рано утром, все было, как всегда, только Оли не было нигде. Случившееся вчера казалось сном, но это был не сон. Влад это точно знал. Он оделся и бегом побежал на работу.

Ворвался в кабинет дяди без разрешения и выпалил:

– Олю похитили!

Он даже не заметил, что кабинет дяди полон людей в пагонах и деловых костюмах.

– О чем ты! Олю срочно вызвали протоколировать заседания суда в Курске. Она вернется через три дня, – спокойно ответил дядя.

– Она мне ничего не говорила!

– Забыла, наверное, – спокойно пожал плечами дядя. Но его глаза панически бегали. – Выйди. Не видишь, я занят. Позже поговорим.

Но за все три дня дядя так и не нашел времени поговорить с ним. Лично на звонки не отвечал. А через три дня, когда Влад пришел домой со службы, Оля действительно была уже дома, как ни в чем не бывало. Готовила ужин.

– Где ты была?! – с порога выпалил молодой муж.

– На заседании военного суда, – спокойно ответила она, – мне позвонили в четыре утра, попросили срочно приехать. Я не стала тебя будить. Дядя тебе разве не говорил?

– Так торопилась, что не взяла ни паспорт, ни удостоверение, ни вещи? – Влад ни на минуту не поверил жене. – Где ты была, Оля?

Оля молча, словно не слыша его, как ни в чем не бывало, накрывала на стол, напевая песенку про черного кота. Владу стало жутко. По-настоящему жутко. Он схватил жену за плечи и повернул к себе.

– Что они сделали с тобой, Оля? Я помню свет, помню, что ты словно плыла над землей и вылетела в окно.

– Это был просто сон, Влад, – улыбнулась Оля, – не говори глупостей. Это просто работа, она у нас у каждого своя. Ты же знаешь, что мы даже друг с другом не все можем обсуждать. Садись, ешь.

И все вроде бы замялось и забылось, но ровно через четыре месяца все повторилось. Влад проснулся утром, а Оли не было. Но, правда, на сей раз не было ни документов, ни вещей, и Владу сказали, что ее отправили на неделю на обучающий семинар.

И она вернулась ровно через неделю. И сообщила ему радостную новость – у них будет малыш.

Они гуляли в парке, и Влад подхватил ее на руки и закружил.

– Лелька! Как же здорово! Как хорошо! У нас будет сын! Илюша!

– Нет. У нас будет девочка. Доротея, – улыбалась Оля.

– Как? Как?

– Мы будем звать ее Дора, но полное ее имя Доротея. Богами дарованная, значит.

– Это с какого такого языка?

– С очень древнего, самого первого. На нем говорили еще самые первые боги.

– Выдумщица ты моя романтичная! Дора так Дора, мне нравится. А откуда такая уверенность, что Дора? Может, все-таки Илюша, а?

– Нет, Дора. Мне сердце материнское подсказывает.

Ее забирали еще раз на пять дней, когда было ровно пять месяцев беременности, и когда было семь, на три дня. После последнего возвращения Ольга была сама не своя и много плакала почти постоянно, объясняя свое состояние буйством гормонов.

За день до родов, уже лежа в постели, Оля повернулась к мужу, лихорадочно стала целовать его лицо и шептать, как в безумии.

– Влад. Поклянись, что ты не откажешься от нашей дочери, что бы тебе о ней ни говорили. Что бы она ни делала. Обещай любить ее, просто любить. Возможно, ты будешь единственным человеком в мире, кто будет ее любить! А если умрет, обещай, что не оставишь меня. Поддержишь в горе.

– Ты, о чем, Оль. Конечно, я буду ее любить, она же моя доченька. Мы вместе будем ее любить – ты и я. Мы же семья. Я, конечно, понимаю, это у тебе первые роды, тебе страшно, ты волнуешься, но даже не смей думать о плохом. Слышишь! Все будет хорошо.

– Нет. Я, скорее всего, умру при родах, я им больше не нужна. У нее останешься только ты. – Оля говорила спокойно, тихо и обреченно, словно смирившаяся со своей страшной, но неизбежной участью.

– О чем ты, Оля? Что они делали с тобой, с нашей малышкой? Расскажи! Я должен знать! Я имею право!

– Она – последствие экспериментов. Она не человек. Как и я же. То есть она человек по твоей линии, но она необычна, таких более нет во всей вселенной. Береги ее. Обо мне не думай.

Оля вдруг скривилась, схватившись за живот.

– Ай, ну вот началось уже. Схватки пошли, – Ольга со всей силы схватила руку обалдевшего мужа. Теперь в ее глазах был страх, граничащий с паникой. – Я очень тебя люблю, Влад! Помни это всегда! Эти годы с тобой были лучшими в моей жизни!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Из голубых глаз прекрасной белокурой девушки побежали крупные слезы.

Влад отвез Олю в роддом. Там ее почему-то сразу поместили в карантинную зону, и его к ней не пустили. Новостей не было почти сутки. Потом к нему вышел высокий мужчина с длинными белыми, зачесанными назад волосами и голубыми, как у Оли глазами, сказал, что у него родилась девочка. Ростом пятьдесят два сантиметра, три семьсот весом.

– А Оля? Как Оля?

– Роды были очень тяжелые. Она потеряла много крови и впала в кому, никаких прогнозов пока дать не можем.

– Я хочу ее видеть! – Влад только сейчас понял, что слова Ольги вовсе не были предродовой истерикой, она говорила правду.

– Она в реанимации, туда нельзя. Дочь Вы можете увидеть, если хотите.

– Да, пожалуйста.

Мужчина провел его в бокс для младенцев. Но там был занят лишь один столик. Мужчина бережно взял слабо мяукающий сверток и аккуратно передал Владу.

– Головку аккуратно держите.

На Влада смотрели большие, поразительно голубые, как чистое небо, глаза. У девочки уже были длинные густые белокурые волосы, пухленькие щечки и губки. Копия своей матери.

– Она просто ангел, – выдохнул Влад, – Доротея. Дора, доченька.

На следующий день, ближе к вечеру, Влада срочно вызвали в роддом. И сообщили, что у девочки найдены тяжелые нарушения мозга и ее срочно нужно перевести в специальную клинику, возможно, надолго.

– Хорошо. Я поеду с ней, – кивнул Влад.

– Нет, Вам туда нельзя, – решительно заявил все тот же доктор, – это режимное специализированное учреждение. Не волнуйтесь, там самые лучшие специалисты, о Вашей дочери хорошо позаботятся.

– Что еще за режимное учреждение! – взорвался Влад, схватив доктора за плечи. На его строгом сухом лице ни на мгновение не дрогнул не один мускул. – Что вы делали с моей женой все это время??! Что теперь с моей дочерью?!

– Успокойтесь, Влад. Вашей жене еще можно помочь. Мы наймем для нее лучших специалистов. И выведем ее из комы. Только подпишите согласие о переводе девочки в институт мозга. Это для ее же блага, ей там ничем не навредят. Поймите, в ее голове здоровенная опухоль, которая все растет и растет буквально по часам. Если ее не удалить, девочка и четырех дней не протянет. А так у нее есть все шансы вырасти здоровым, нормальным ребенком. Решайте.

И Влад, конечно, подписал. Девочку увезли. Доктор Вадим Орловский исчез из клиники. А как потом выяснилось, никогда в ней и не работал. А Оля умерла этой же ночью, не приходя в сознание.

Ни в каком институте мозга о белокурой девочке и слыхом не слыхивали, и Влад понял, что его обманули. Просто развели, как ребенка. Его дядя, который, может, и мог бы пролить свет на происходящее, скоропостижно скончался от сердечного приступа. А начальника Оли давно перевели военным послом в Израиль, и добраться до него Влад, как ни старался, не мог.

Он просто сходил с ума от горя и безысходности. Все пытался что-то нарыть, что-то накопать, но никак не мог, упираясь в стену глухоты и немоты тех, кто хоть что-то мог знать. Но однажды через полгода он проснулся от детского плача. Сначала он подумал, что это отголоски ночного кошмара. Так часто снилась ему эта белокурая девочка, похожая на ангела, которую он отдал неизвестно кому и зачем. Но плач не стихал, а становился лишь громче. И шел он из гостиной. Влад встал, включил свет, прошел в гостиную, включил свет там и увидел на ковре перед диваном ту самую маленькую белокурую девочку. Она сидела на ковре, терла глазки кулачками и горько плакала. Наверное, от страха, решил Влад.

Он бросился к малышке, подхватил ее на руки: те же пухленькие щечки и губки и голубые, как небо, глаза. Влад замер, как громом пораженный. Затем подхватил девочку на руки, та вроде затихла, посмотрела на него своими небесными глазенками, улыбнулась, потрогала своими малюсенькими ручонками его нос, погладила по щеке и, дернув губки, снова захныкала.

– Дора! Доченька! Это ты? Ты? Да? Не плачь, моя сладкая! Не плачь! Все хорошо! Папа с тобой! Не плачь, моя девочка. Что ты хочешь? Что, кушать? В туалет? Ой! Да ты мокрая! Переодеть, переодеть! Во что тебя переодеть? Влад носился с дочкой на руках по комнате, не зная, что делать. Пока, наконец, не сообразил взять телефон и позвонить.

– Алло, Олег! Это я, Влад! Слушай, у тебя же Светка в детском саду работает?

– Ну, – послышался сонный голос друга.

– А она не знает случайно, где детские вещи взять? Только быстро, прям сейчас?

– Тебе зачем? Что у тебя там за крики?

– Мне дочку вернули. Олег, представляешь?! Я просыпаюсь, а она в гостиной плачет. Она мокрая вся, ее переодеть надо, а у меня ничего нет.

Через час его друзья, Олег и Светлана Аверины, были уже на пороге его квартиры с вещами для малышки.