Текст книги "Великий магистр (СИ)"

Автор книги: Елена Грушковская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 49 страниц)

7.13. Чудеса

Это был даже не «бах», а грандиозный «супер-мега-бабах» – как будто в мою грудь влетела баллистическая ракета и разнесла меня на атомы.

Но, хотя и тело моё вроде как превратилось в газопылевое облако, разум продолжал существовать.

Не дыша, без биения сердца.

Без осязания, обоняния и других чувств.

Чистой мыслью.

СПАСИБО, услышала я. Точнее, не услышала, а уловила чью-то мысль. СПАСИБО, БЛАГОДАРЯ ТЕБЕ Я СНОВА ЖИВУ!

Если бы у меня была кожа, она покрылась бы уютными мурашками от теплоты, наполнявшей эти слова. Но газопылевое облако не может чувствовать мурашек, а потому оно сжалось, уплотнилось и приняло форму лежащего на полу тела, над которым склонился испуганный Оскар.

– Госпожа… Аврора! – звал он, похлопывая меня по щекам.

Однако, что-то слишком часто я стала падать в обмороки в последнее время, вы не находите? Пора с этим завязывать…

Я поднялась на ноги. Чувствовала я себя превосходно, во мне бурлила такая кипучая сила, что я была готова взорваться. Выход, этому нужен выход! Срочно!

Хоть я не шевелила и пальцем, но предметы разлетелись в стороны от меня: опрокинулся алтарь, раскатились по полу украшения, обрушились полки, а Оскар отлетел и ударился спиной о стену. Настала полная тьма: погасли свечи.

Ничего себе…

Это я сделала?

– Оскар, старина, как ты там? – спросила я с беспокойством.

Он ответил не сразу. Я обнаружила, что вижу очертания его фигуры вполне чётко, в какой-то голубоватой цветовой гамме. Он сидел на полу, прислонившись спиной к стене, слегка оглушённый. Я подошла и стала помогать ему подняться на ноги.

– Дружище, прости… Само как-то получилось, – извинялась я, отряхивая его. – Ты как – нормально?

– Да вроде нормально, – ответил он. Я видела даже выражение его лица: ошарашенное, с широко раскрытыми глазами. – Что это было?

– Сама не поняла, – сказала я. – Из меня что-то вырвалось… кажется.

– Не слабо вырвалось, – хмыкнул он и стал щупать свои карманы. – Где моя зажигалка?.. Темновато стало.

– Я и так вижу, – сказала я. – Можешь не зажигать света.

И я принялась наводить порядок: поставила на место алтарь, собрала украшения – они голубовато серебрились на полу. Оскар стоял и слушал.

– Ты видишь всё, Госпожа?

– Абсолютно. Только голубоватое всё.

– Я всё-таки зажгу свет…

Чиркнула зажигалка. Оскар нашёл канделябр, вставил обратно выпавшие свечи и зажёг их, потом обернулся ко мне и внимательно в меня вгляделся.

– Мне это померещилось, или жук ожил и влетел тебе в грудь, моя Госпожа?

– Не знаю, – ответила я честно. – Давай его поищем, может, он где-то здесь?

Нигде жука не оказалось. Мы обшарили весь пол, заглянули во все углы; я без особого почтения перетрясла все древние, рассыпающиеся в прах тряпки на стенах, когда-то служившие Первому Великому Магистру одеждой, но поиски не дали результата. Жук исчез. И, если верить глазам Оскара, исчез он у меня в груди.

– Как ты себя чувствуешь, Госпожа? – спросил Оскар заботливо.

– Спасибо, прекрасно себя чувствую, – ответила я. Это была чистая правда.

Мы поднялись из подземелья. По замку бегали разыгравшиеся дети: они затеяли футбол в одном из залов, а Конрад стоял на воротах. Зал был таким большим, что его площади вполне хватало, чтобы игре развернуться. Улыбаясь, я остановилась в дверях зала и наблюдала за ними; воистину, эти мрачные стены не видели ничего подобного, наверно, со времени своего возведения. Играющие дети! Нет зрелища более радостного для глаз. Если дети играют, а не плачут, значит, жизнь продолжается.

Один малыш ударил по мячу, но неумело, и вместо условных ворот мяч полетел в меня. Конрад, увлечённый игрой, не сразу меня заметил и закричал:

– Ну, мазила!

А когда он увидел, куда летит мяч… Кажется, он слегка вжал голову в плечи.

Как говорится – упс!..

Я машинально выставила вперёд руку, загораживая лицо, и тут случилась странная вещь: мяч, не долетев до меня, застыл в воздухе буквально в двадцати сантиметрах от моей ладони.

От неожиданности я взмахнула рукой, и мяч полетел в Конрада. Тот был так поражён увиденным, что не успел уклониться, и мяч стукнул его в лоб. Конрад слегка отшатнулся, но устоял на ногах, глядя на меня, как на восьмое чудо света. Нет… Девятое, наверно?

– Ой, – вырвалось у меня.

Наверно, жук и в самом деле влетел мне в грудь. И последствия уже начались…

Глава 8. Достойные

8.1. Испытания

Это были ещё не все чудеса. Меня изогнуло от боли в спине, и оказалось, что это резалась ещё одна пара крыльев! Вы спросите, куда мне их столько? Вот и я задавалась тем же вопросом. Быстрее летать? Возможно. Можно было регулировать их число, расправляя только одну пару или обе, причём дополнительная пара отличались от моих наличием золотистых бородок в перьях, которые придавали крыльям красивый блеск.

– Вы как серафим, Госпожа, – сказал потрясённый Оскар.

– У них же вроде по шесть крыльев, – усомнилась я.

Я пока не рискнула предлагать остальным испробовать на себе жуков – до тех пор, пока не выясню, чем это чревато. У меня открылись новые способности, но мне хотелось выяснить до конца весь их список, а потому я попросила мне в этом помочь охрану.

Я велела группе из десятерых бойцов имитировать нападение на меня. Потом, повинуясь интуитивному порыву, увеличила их число до двадцати. Но что-то вяло они стали нападать поначалу, и я крикнула им:

– Да не бойтесь вы! Атакуйте как следует, обещаю не причинять вам вред.

– Мы не хотели бы причинять вред ТЕБЕ, Госпожа, – отвечали они.

– Обещаю претензий не предъявлять, – усмехнулась я. – Беру всю ответственность на себя.

Окружённая двадцатью нападающими, я просто позволила чуду работать… И от взмаха моей руки все двадцать бойцов отлетели назад, будто отброшенные взрывной волной. Не знаю, как я это сделала – это получилось само, словно я умела это всегда. Пока они удивлённо поднимались с травы, я прислушивалась к себе: в теле была разлита удивительная пружинистая лёгкость.

– Неплохо, – отметила я. – Что ж, попробуем что-то более серьёзное и опасное. Огонь по мне!

Они всё ещё не верили и боялись.

– Но Госпожа, а если…

– Никаких «если»! Огонь! – рявкнула я.

Бойцы исполнили приказ моментально: в меня полетели двадцать мини-снарядов. И тут вдруг время вокруг меня словно застыло: я увидела снаряды зависшими в воздухе. Потом они начали двигаться вперёд, но с черепашьей скоростью – сантиметр за сантиметром. А что, если я сейчас остановлю их, как остановила тот мяч?

Так, остановить-то остановлю, но куда их потом направить? Не поубивать бы ребят! А направлю-ка я их вниз…

Подскок с разворотом на триста шестьдесят градусов, взмах рук – и время потекло с нормальной скоростью, вокруг меня взлетели фонтанчики из земли и травы, а я упруго приземлилась. Раздались изумлённые возгласы:

– Ни хрена себе!..

– Госпожа, как вы это сделали?

Всё это я делала по какому-то наитию, будто моё тело помнило, как действовать, и работало на автомате. А может, это крылатый помогал?..

Испытания продолжались. В схватке на мечах я специально подставлялась под удар, и наносимые мне царапины и порезы заживали в ту же секунду, а раньше на это потребовалось бы время. Регенерация ускорилась просто невероятно. Это хорошо, это просто отлично!

Но вдруг в пылу схватки, увлекшись, я тяжело ранила одного из бойцов. Поддерживая вываливающиеся внутренности руками, он осел на землю, а я стояла, остолбенев от ужаса и сострадания. Этот взгляд было невозможно вынести… Застонав, я кинулась к нему, обняла за плечи.

– Прости… Прости меня, пожалуйста, – бормотала я.

В наступившей гробовой тишине слышались его хрипы, из широкого разреза вываливались внутренности и хлестала кровь. Как ему помочь?! Что я могу сделать, чтобы остановить это? Стоя на коленях рядом с бойцом, я бережно опустила его на траву и в горячем порыве желания остановить это, как-то залечить, наложила руки на страшную рану, пачкаясь в его крови.

– Прости меня, родной, – повторяла я со слезами на глазах и трясущимися губами. – Я не хотела, клянусь… Не хотела этого! Ты поправишься, всё будет хорошо… Ведь голова цела, а остальное – заживёт…

Он смотрел на меня сияющими глазами, в которых не было и тени упрёка, только безграничное изумление и восхищение. «Почему он так смотрит?» – смутилась я. А он сказал, широко улыбаясь:

– Уже зажило.

Я глянула на рану… А никакой раны не было, боец оказался цел и невредим! У меня только вырвался судорожный всхлип, и я стиснула парня в объятиях, гладя его по стриженому затылку. Гора с плеч свалилась… Нет, целая планета! А остальные обступили нас, разглядывали его живот, щупали: всё цело! Только кровь смыть.

Я опустилась на траву, отходя от шока. Да, мне доводилось раньше и наносить раны, и убивать, но тогда это были враги, а ранить своего – того, кому не хочешь вреда – это совсем другое. Над замком синело чистое небо и сияло солнце, а война уже шла…

Все уже поняли, что парень не сам регенерировал – это не могло произойти так быстро. На заживление требовалось некоторое время – разное, в зависимости от тяжести увечья, от нескольких часов до нескольких дней. Но тут… Только что у него вываливались кишки, а уже через секунду он был целёхонек, будто я и не вспорола ему мечом живот.

На моих руках осталась его кровь – кровь из несуществующей раны.

Получается, я могу не только сама мгновенно регенерировать, но и мгновенно исцелять?..

Вот так жучок…

8.2. Молчание «Авроры»

– Простите, а кто её спрашивает?

– Аврора.

– Госпожа Великий Магистр?

– Ну… И так меня тоже можно называть.

Пауза, и служебно-сухой голос секретарши ответил:

– Извините, но госпожи президента сейчас нет на месте.

Я поинтересовалась:

– А когда она будет?

– Не могу сказать точно, скорее всего, её не будет до конца дня.

– А завтра она будет?

– Возможно.

– Тогда я позвоню завтра ещё раз.

Неделя попыток установить контакт с «Авророй» не дала никакого результата. Юля не брала мобильный, а на её рабочем месте секретарша всё время отвечала, что госпожи президента нет. Письмо мы тоже отправляли, ещё в самом начале – и электронной почтой, и обыкновенной, но до сих пор не пришло ответа. Нападения авроровцев на Орден продолжались, мы несли не только человеческие потери (уж простите, что употребляю слово «человек» применительно к хищникам, но не скажешь же «хищнические»!), но и экономические: уже несколько собратьев разорились, и к их разорению определённо была причастна «Аврора».

Я хотела всё-таки переговорить с Юлей и попытаться объяснить ей, что войну следовало остановить… Хотя и не возлагала больших надежд на понимание с её стороны. Но попытаться следовало, попытка на сто процентов стоила того, а потому мы испробовали все способы связи.

Но достучаться до Юли не удавалось. Нехороший признак… Означало ли это, что она собиралась вести войну до конца и договариваться уже ни о чём не желала? Я бы сказала о её поведении – «детский сад», если бы всё это не было так чревато недетскими последствиями.

Оставалось последнее – личная встреча. Хоть меня и всех членов Ордена и объявили персонами нон грата на территории «Авроры», придётся явиться к ним непрошеными гостями, если по-хорошему договориться о встрече не получается.

Я хотела отправиться одна, без охраны, дабы продемонстрировать свои мирные намерения, но Оскар всё-таки уговорил меня взять с собой небольшой отряд.

– А если они попытаются захватить тебя, Госпожа? С них станется… И что мы будем тогда делать?

– Что ж, если они попытаются меня захватить, мне придётся использовать силу жука, – сказала я. – Заодно и испытаю её в реальной обстановке, а не при имитации.

– Ох, Госпожа, ты рискуешь… – Оскар покачал головой.

– Ничего иного не остаётся, – вздохнула я.

8.3. Мирные намерения

Хоть секретарь и повторяла, как автоответчик, что президента нет, на самом деле Юля дневала и ночевала в главном офисе, потому что он был хорошо защищён. Она сидела там, как Гитлер в бункере.

Ну вот, какие-то ассоциации нехорошие пошли. Но слово – не воробей…

Встречены мы были в высшей степени радушно – приветливыми взглядами стволов автоматов, заряженных мини-снарядами.

– Ребята, ну что вы в самом деле! – попыталась я урезонить охрану. – Ещё недавно мы с вами были в одной лодке, а теперь вы так неласково нас встречаете.

– Приказ президента, – ответил начальник охраны.

– Мы пришли с мирными намерениями, – не сдавалась я. – Всего лишь поговорить с президентом. Она не отвечает ни на звонки, ни на письма, а нам крайне необходимо обсудить с ней нечто важное.

– Простите, приказ президента, – повторил непробиваемый начальник охраны.

– Пожалуйста, доложите президенту о моём приходе, – настаивала я. – Может, она всё-таки захочет встретиться?

– Да уже доложено, как только вас засекли, – ответил тот. – Пускать не велено.

– Хм, вот, значит, как. А если мы попытаемся войти? Тема очень серьёзная.

Начальник охраны был мне незнаком. Может, недавно назначен? Не знаю, какой бы получился разговор, встреть меня здесь, скажем, сам Каспар. Но у него, видимо, есть дела поважнее… Тут, видно, начальнику в динамик гарнитуры что-то передали, и моя паутина тревожно зазвенела… Готовность номер один!

– Вы арестованы, госпожа Великий Магистр! – заявил начальник охраны. – За попытку проникновения!

– Какую попытку? – засмеялась я, искренне удивившись. – Мы даже ещё не пытались.

– Двинетесь вперёд хоть на волосок – стреляем! – был ответ.

Странный он какой-то – нервный. Дёргался слишком. Да, с таким каши не сваришь. Может, уйти, не провоцировать его, не рисковать ребятами? Я-то владею силой жука, а вот моя охрана пока обычная. Уйти… Не поговорив с Юлей?

– Ребята, – сказала я охране вполголоса. – Вы свободны.

Они вытаращились на меня. Я кивнула.

– Да, да, свободны. Спасибо, что сопроводили, дальше я сама.

– Но Госпожа…

– Это ПРИКАЗ!

От моего рыка пошло волнами пространство. Моя охрана, посерев с лица, попятилась.

– Приказ, мать вашу! Всем возвращаться в замок!

Они не посмели ослушаться. Отправив свою охрану, я повернулась к авроровцам. Они были явно озадачены моим поступком.

– Ну вот, видите? В подтверждение того, что я пришла с миром, я отпустила охрану. Теперь можете меня хоть арестовывать, только проводите к президенту.

Охранники обступили меня.

– Руки!

Я выставила руки вперёд.

– Не так, за спину!

Я повиновалась. На моих запястьях защёлкнулись наручники. Они что, всерьёз думали, что это меня в случае чего остановит?.. Да я порву эту железку на счёт «раз».

Ан нет, не выйдет… Наручники были силовые, такие просто так не порвёшь. Новинка… Держал не железный замок, а поле. Ну ладно, посмотрим, чем ещё они меня удивят.

Меня отконвоировали в офис. Охраны было полно и там – целый полк, и все провожали меня напряжёнными взглядами. Я шествовала под конвоем, в наручниках, с лёгкой ироничной улыбкой на лице. Многих здесь я знала – если кого-то и не по общению, то просто в лицо. В ответ на их недоуменные взгляды я подмигнула.

– Привет, ребята… Вот, госпожа президент удостоила меня своего внимания.

Однако привели меня не к Юле, а в подвал, и закрыли в камере с колоссальной толщины дверью с сейфовым замком. Так… Что-то мне всё это очень не нравится.

8.4. Последнее предупреждение

Время тянулось, а за мной никто не приходил. Но я терпеливо ждала, не теряя надежды: может, Юля одумается и выслушает меня? Впрочем, разместили меня не сказать чтобы очень удобно, и ничего хорошего это не предвещало, а потому моя надежда таяла с каждой минутой.

Так прошло пять часов. Паутина звенела всё тревожнее, и наконец я решила: с меня хватит. Это уже ни в какие ворота! Встречи с Юлей я, похоже, уже не дождусь, а вот кое-чего другого могу дождаться. По всей видимости, выпускать меня не собирались, и я печёнкой чувствовала, что этим они могли воспользоваться, чтобы надавить на Орден.

Забавно: когда-то так поступил именно Орден. Теперь роли поменялись, лишь заложник остался тот же – я. Вот только заложником я была уже далеко не таким беспомощным.

Пора отсюда выбираться. Крылатый, помоги мне…

Внутри меня будто зарождался торнадо. В какой-то момент я вдруг увидела себя со стороны – сидящую на лежанке, со скованными за спиной руками и закрытыми глазами. Моё «я» стало огромным, как Вселенная, и мне были подвластны все процессы, происходящие в ней. Почему бы не договориться с полем, державшим мои руки скованными? Почему бы по-дружески не попросить его чуть ослабнуть? Или стать нестабильным? Поле, конечно, ничего против меня лично не имело – мы не были с ним врагами, даже напротив – были едины, как части мироздания. Конечно, оно было готово исполнить мою просьбу и слегка забарахлило, стало прерывистым, и в один из таких перебоев я рванула руки в стороны…

Браслеты разомкнулись и упали на пол. Я растёрла затёкшие запястья и подошла к двери. Масса металла толщиной двадцать сантиметров – такую и хищнику не пробить. Ну, хищник, может, и не пробьёт, а вот крылатый… Надо только сосредоточиться на раскручивающемся в груди торнадо, а потом… выпустить его наружу!

На грохот сбежалась, наверно, вся охрана. Я и в неё выпустила из груди ураган, и все разлетелись в стороны, как кегли от шара. Не желая никого убивать, я направляла все выпущенные в меня снаряды в пол или потолок, наблюдая нарастающее изумление и почти панику на лицах авроровцев. Ни один их выстрел не достигал цели, снаряды будто бы рикошетили от какого-то невидимого щита. А мне что? Я знай себе отбрасывала их еле заметно ползущие в меня снаряды и шла к своей цели.

Юля, надо отдать ей должное, не побежала прятаться, услышав звуки пальбы. Она встретила меня в своём кабинете – хоть и белая, как мрамор, но не трясущаяся от страха. Я спросила только одно:

– Ты читала письмо? Знаешь, о чём я хотела с тобой поговорить?

По её глазам было видно – читала. Но не сочла нужным ответить.

– Что ж, Юля, это было последнее предупреждение. Орден не будет нападать, но, защищаясь, не станет ограничивать себя в средствах.

8.5. «Да» и «нет»

К замку я успела как раз вовремя: он был окружён тремя сотнями авроровцев во главе с Каспаром, который кричал в мегафон:

– Сопротивление бесполезно! Великий Магистр у нас!

Встав рядом с ним, я чиркнула зажигалкой и прикурила.

– Привет, Кас. Разговора с Юлей у нас не получилось, пришлось уйти не солоно хлебавши.

Он вздрогнул и уставился на меня. Каюсь, специально устроила эффектное появление. Когда я брала у него мегафон, он от неожиданности даже не препятствовал.

– Ребята, всё хорошо, я здесь! – крикнула я. – Сдаваться уже не нужно, ни в коем случае! Я сейчас приду! – Вернув ему мегафон, я добавила: – А сейчас извини, я пойду. Юля не отличилась гостеприимством, даже не предложила мне перекусить, так что я страшно голодна.

Не успела я сделать и пяти шагов, как Каспар воскликнул:

– Стой!

Я остановилась и обернулась. О, как волнительно находиться под прицелом трёхсот стволов! Каспар сверлил меня взглядом и был весь напряжён, как охотничья собака. Но он колебался, он не знал, как поступить, и его внутренние метания были мне так же слышны, как если бы он высказывал всё это вслух.

– Кас, ну ты же не прикажешь в меня стрелять? – улыбнулась я.

Он кусал губы и не отвечал ни «да», ни «нет». Между этими «да» и «нет» внутри у него сейчас происходило грандиозное сражение.

– Ты хочешь устроить здесь бойню? – продолжала я. – Она гарантирована, если вы сделаете хотя бы один выстрел. В замке дети. Мы будем защищать их до последнего. Ну, ты не возражаешь? Я пойду?

Я сделала ещё один шаг, и послышалось клацанье затворов. Секунда… Каспар поднял руку и сказал хрипло:

– Не стрелять!

Я беспрепятственно дошла до ворот.

Когда я вошла в замок, на моей шее сразу повисла Вика.

– Ну, ну. – Я погладила её по лопатке. – Со мной всё в порядке.

– Ты здорово нас напугала, Госпожа, – сказал Оскар. – Когда вернулась охрана и сказала, что ты её отпустила… А потом под стены замка пришли авроровцы с заявлением о том, что ты захвачена…

– Я в полном порядке, жива и здорова, с вами, – сказала я. – Меня и правда вроде как задержали, но мне надоело там сидеть, и я решила уйти. С Юлей мне поговорить так и не удалось. Она не желает нас слышать.

– Другого я и не ожидал, – вздохнул Оскар.

– Я запишу видео-обращение, – сказала я. – Не слышит Юля – быть может, другие захотят услышать. Разошлём всем членам «Авроры», кто имеет в руководстве хоть какой-то вес. А сейчас… Думаю, настала пора рассказать о том, что мы узнали в Цитадели и что там нашли. Дольше тянуть не следует, события приобретают грозный оборот.