Текст книги "Охотник И Его Горгулья (СИ)"

Автор книги: Елена Ларичева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 23 страниц)

Глаза заскользили по буквам, не желавшим складываться в слова, а слова в осмысленные фразы. "Опять все спишешь на усталость! – мысленно прикрикнула на себя девушка. – Не верю. Вот уйдет туман, поедешь в Манеис! Побежишь впереди экипажа! К нему". После подобных внушений удалось прочесть первый абзац. Вначале трудновато. Потом книга отвлечет от пустых сожалений. Позволит продержаться еще день. Внизу зазвенел колокольчик, затем в дверь требовательно застучали. Сама не зная почему, Виреса обрадовано вскочила с кровати и поспешила к лестнице. Мать с отцом встревожено переглянулись.

– Может, не открывать? Нормальные люди в такое время дома сидят, – осторожно предположила мать.

– Ненормальных тоже жалко. Заблудился, бедняга. Замерзнет на пороге, – весело отозвалась Виреса. Ей самой было интересно, кого принесла не располагающая к прогулкам погода.

Едва она спустилась в прихожую, стук прекратился. Привычно лезла в голову тоскливая песня рыб-дивниц да скрипучие жалобы на сырость досок под ногами. Металлическая ручка двери оказалась ледяной и запотевшей. Девушка миг прислушивалась, потом решительно отодвинула засовы.

– Милый, поди посмотри, кто там, – заволновалась мать.

Отец пожал плечами, уверенный в силах дочери-мага, но послушался. Странные визитеры озадачили его самого. Никогда никто не приходил в туман, не высовывался из уютного тепла домов! Эрино спускался по лестнице, когда грюкнул засов и раздался удивленный возглас:

– Ты? Какими ветрами тебя сюда занесло?

Дохнуло холодом. Отец хотел отойти, чтобы не мешать нежданному знакомому Виресы. Но неведомая сила влекла к двери. Навстречу ему плыл непроницаемый туман. Эрино успел заметить силуэт дочери, окутываемый этим белым покрывалом… Еще шаг, и купец оказался на опустевшем крыльце. И никого рядом.

– Виреса! – испуганно закричал он. – Виреса!

Но только протяжная мелодия, выводимая прозрачными рыбами-дивницами, была ему ответом, да лиловой молнией промелькнувший перед самым носом осьминог.

– Виреса!

Крик тонул в тумане, не различимый уже через полдесятка шагов.

Туман заметно поредел, обещая к утру рассеяться окончательно. Он боязливо отполз к берегу, съежился. Небо над морем подернулось легким кружевом облаков, розоватым от вечернего солнца.

Как и предупреждал хозяин, гостиница заполнилась съехавшимися на празднование родственниками и просто гостями, с нетерпением ожидавшими открытия ворот. Прибывших оказалось так много, что некоторым пришлось ночевать на скамьях в просторном обеденном зале и на раскладных кушетках в коридорах (кстати, за немалую цену), а то и в своих экипажах.

И вот настало долгожданное утро, когда прибежала двенадцатилетняя девчонка-уборщица и радостно прокричала:

– Ворота открыты!

Экипаж весело скатился с горы. Колпак сразу запотел, и мне пришлось его приоткрыть, впуская внутрь холодных сырой воздух, пахнущий водорослями.

Город встретил меня неожиданным обилием красок, ибо каждый Тидьерец счел своим долгом украсить фасад своего дома флажками и лампочками (ночью что ли они этим занимались?). Через каждые пару кварталов играла музыка. Горожане в носатых-усатых масках торговали фруктами, горожанки в пышных платьях и разукрашенных перьями очках – душистой выпечкой. Мне же нужно было найти дом арбитра. Там точно подскажут адрес Виресы.

– Хорошенький какой! Можешь у меня остановиться. У меня комнаты свободные есть. И сарай для зверюшки найдется, – поймала меня за рукав одна из местных кумушек, уже не молодая, но нагловатая тетка, продававшая носки и семечки на пороге дома арбитра. Я высвободился и молча пробежал мимо.

Вернувшись к экипажу, я с трудом разогнал любопытную ребятню, прильнувшую к колпаку и разглядывающую красующуюся горгулью. Только чернявая коротко стриженая девчушка в вязаной кофте апельсинового цвета стояла, прижавшись высоким лбом к стеклу.

– А она дрессированная? – поинтересовалась кроха.

– Вот еще! Я образованная! – с достоинством заметила Нюка.

– Ух, ты! – искренне поразилась девочка, хотя, я мог поручиться – такого слова она в своем возрасте еще не знает. – А можно ее погладить? Она тебя охраняет? – повернулась она ко мне.

– Она мой друг, – ответил я, запрыгивая внутрь, пока девчушка одним пальцем гладила шею горгульи.

… Жилище Дайсов располагалось на другом конце города, на склоне горы и стояло несколько особняком для более удобного размещения купеческого каравана. Тут же теснились несколько хозяйственных пристроек, скорее всего складов. Дом был каменный, добротный, с высоким фундаментом и крыльцом…

Я взбежал по ступенькам и несколько мгновений стоял, не решаясь дернуть за шнурок колокольчика.

– Что нужно? – в неожиданно открывшуюся дверь выглянула некрасивая светловолосая женщина.

– Здесь проживает семейство Дайс? – окончательно растерявшись, спросил я.

– Где ж ему еще жить? – удивилась она. – Только никого нет. Ушли все. Эрино Дайс к вечеру будет принимать.

Она хотела захлопнуть дверь, но я предусмотрительно поставил ногу на порог.

– Я не к нему, почтенная. Я за своей невестой прибыл.

– Поздно, голубчик. Увели Виреску. Опоздал, – она подозрительно уставилась на меня мутно-серыми чуть косящими глазами.

– Я только что приехал, почтенная. И не имею желания с тобой припираться, – я старался быть вежливым, чувствуя спиной насмешливый взгляд горгульи. – Если ее сейчас нет, скажи, когда появится.

– Даже родители до сих пор не знают где она и когда будет. Пришли в туман кавалеры и увели.

Что– то внутри меня беззвучно закричало. Как это произошло? Почему я ждал наверху, когда тут…

– Позволь мне осмотреть дом. Я постараюсь найти ее след. Я чародей, Охотник.

– Вот еще! Буду я всяких пускать в отсутствие хозяев!

И служанка, вытолкнув мою ногу, захлопнула дверь.

– Получил, герой? Я тебе когда еще говорила: собирай вещи и беги за ней! А ты "свобода выбора" и все такое! – назидательно заметила горгулья. – Прозевал счастье!

– Убирайся к пьяным вурдалакам! – огрызнулся я, усаживаясь на ступеньки. Я собирался ждать Эрино Дайса, сколько бы времени это не потребовало.

– Простудишься, – Нюка и не подумала обижаться. Она выбралась из экипажа и захлопнула колпак.

– Ты как хочешь, а я на праздник. Найди свою Виресу, если сможешь.

Она улетела, оставив меня терзаться переживаниями на холодных ступеньках. Только задубев до зубной дроби, я перебрался в экипаж.

Ох уж, эта прожорливая чародейская натура! В схватке совести и голода победил голод. Пришлось вернуться в центр города и разыскать не слишком дорогой трактир у самого дома арбитра. Поел я быстро, не ощущая вкуса еды, а едва вышел на улицу, столкнулся с той самой девчушкой, интересовавшаяся Нюкой.

– Дядя, ты же говорил, она твой друг. Зачем ты ее продал?

– Кого я продал? – не понял я.

– Горгулью!

– Никого я не продавал! – раздраженно буркнул я. – С чего ты взяла?

– Двое везли ее в клетке. Сказали, что купили.

– А она что-нибудь говорила? – встревожился я.

– Нет, – мотнула головой кроха. – Правда, она была в наморднике…

– Всевеликий! – ахнул я. Неужто Нюку мою похитили? – Ты не могла обознаться?

– Нет. Я хорошо запомнила, – серьезно отозвалась кроха.

– Как они выглядели, эти двое? – я присел на корточки. – Опиши, малышка.

– Они в маскарадных масках были. Один с длинным носом, как у цапли. А другой покороче, как у сороки. Плащи пестрые в виде крыльев…

Проклятый маскарад!

– Куда они ее повези? – я схватил девочку за плечи, вглядываясь в чумазое личико.

– Наверно в порт. Это туда. Прямо, прямо, прямо, – она указала рукой на узкую прямую улицу, сейчас наполовину перегороженную экипажем. И куда местная стража смотрит!?

Попытавшись определить, где же сейчас может быть моя Нюка, я почувствовал барьер. Кто-то закрыл ее от меня. Только место, где она была недавно, смог определить. Не очень далеко, в сторону Вирескиного дома, иначе бы не различил. Неужто украли? Быть такого не может! Нюка когтями любого на закладки порежет. Или, все-таки перехитрили, сеть накинули, и прощай свобода?

Забыв поблагодарить девчушку, я бросился к экипажу. Я не стал искать объездных путей, и здорово ободрал бок помешавшей мне колымаги, силовым ударом отшвырнув ее с пути. Не помню, как я мчался, скольких людей чуть не отправил на суд к Всевеликому… Вот она, набережная. Бросив экипаж прямиком на газоне, я побежал к причалам.

– Двоих с горгульей в клетке не видели? – заглядывал я в лица прохожих. От меня шарахались как от зачумленного. Я же, почти пьяный от отчаянья, в один день лишившийся всех, кто мне был дорог, сейчас был готов разорвать любого, вставшего на пути.

– Не видел горгулью в клетке? Ее двое везли в птичьих костюмах? – чуть не налетел я на моряка в синей куртке. Он сидел на огромной деревянной катушке из-под веревок и что-то жевал.

– Были такие, – наконец сказал он, растягивая слова. – Еще до полудня на корабле уплыли. Сам помогал грузить. Там их еще женщина ждала в мужской одежде. Вокруг усатого крутилась.

– Название? Как корабль назывался? – я не мог стоять на месте. – И куда уплыл?

– "Лунный Альбатрос".

– Куда направился? – не терпелось мне.

Он пожал плечами.

– Поспрашивай у причала.

Я бросился туда.

– Остров Хмурого Вулкана, – ответили мне.

В гости к моим родителям, в край моей юности? Не факт, что совершающий множество остановок корабль довезет похитителей именно туда. Я выругался и принялся выяснять, возможно ли нагнать корабль, и сколько это будет стоить.

Что я делаю? И зачем? Вдруг я ошибся, и моя Нюка рыщет возле Вирескиного дома в поисках меня, тупоголового? А Виреса? Я должен ее найти! Она тоже пропала. Но у нас с Виресой в запасе два месяца. А Нюке опасность грозит в этот самый момент…

Всем, что я имею, всем, чего я добился, я обязан Нюке! Не будь ее, кем бы я стал? Виреса сама меня бросила. И неизвестно, обрадуется ли встрече! Я знал одно – я никогда не прощу себе, если сейчас Нюку, МОЮ НЮКУ увезут куда-то далеко, откуда она уже не вернется самостоятельно! И уготована ей будет судьба – провести остаток дней на цепи в бродячем зверинце. Я застонал. Что делать? Куда бежать? Никто не поможет!

– Так будешь ты скоростную лодку нанимать или нет? Учти, парень, еще полчаса промедления, и "Альбатрос" обогнет рифовую гряду, выпустит крылья. Тебе останется только помахать ему вслед, – заверил меня бородатый тип с гнилыми зубами, назвавшийся Эдром.

– Беру. Только к экипажу за деньгами сбегаю, – решился я.

Через пять минут, гудя обоими моторами и выпустив широкие короткие крылышки, держащиеся чуть над водой, лодка мчалась вперед, наперерез заканчивающему разворот "Лунному Альбатросу". Из-под крыльев вырывались мощные струи пламени, выдавая изобретение огнеметаелей. "Молодцы, – подумалось мне. – Небо пока отвоевать не могут, хоть море под себя подгребут!"

Брызги летели в лицо. Глядя на маячивший у горизонта корабль, словно дразнящий меня лимонно-желтыми парусами, я не представлял, что буду делать там без оружия против этих троих. А если они все окажутся чародеями? А если команда встанет на их сторону? Я хотел только одного – выяснить, там ли моя горгулья.

Корабль приближался. Сейчас он шел под парусами на одном магическом ветре. Он плавно обходил опасный участок.

– Еще быстрее! – шептал я. – Пожалуйста! Заплачу вдвое больше!

Лодка захлебывалась, зарывалась крыльями в волны, от рева промокших моторов гудела голова. Снопы искр взмывали над нами…

– Опоздали! – прокричал мне Эдр. – Он паруса складывает! Минуты три осталось! Сейчас крылья расправит!

Тогда я, рискуя оказаться за бортом, встал во весь рост и замахал руками.

– Сядь, придурок! Они тебя не видят! – завалил меня обратно в лодку Эдр. – Навернешься на крылья, на куски разорвет и поджарит!

И я, кляня себя за тупость, принялся плести чары. В небо взлетели переливающиеся радужные буквы "С Т О Й!" и помчались к кораблю.

Мой сигнал заметили и остановились. Я замер на носу лодки. Но долго расслабляться мне не позволили.

– Приятель, заплати-ка сейчас, пока ты не полез выяснять отношения, – окликнул меня Эдр. Я счел его просьбу разумной.

– Только не забудь, ты обещал дождаться, – сказал я, уже мало веря в свои слова. Этот тип тоже в них не верил, только усмехался в бороду и кивал.

Доплыли. С "Альбатроса" на тросах спустили подъемную люльку – нечто среднее между лодкой и ванной – металлическую, громоздкую, с перилами и откидными сидениями по периметру. Уже не пытаясь унять внутреннюю дрожь, я ступил на подъемник и махнул рукой – тяните.

На палубе на меня глазели с любопытством: что за взъерошенный малинововолосый чудак вздумал остановить корабль?

– Мне нужно видеть двоих! Нет, троих. У них может быть моя горгулья! – выпалил я капитану, высокой тощей как сушеная вобла женщине с острыми резкими чертами лица. Я обратил внимание, что ее форма бирюзового цвета с вышитыми якорями на широком воротнике и манжетах, с сияющим парусником на груди была пошита из такой дорогой ткани, какую себе не всегда могли позволить самые богатые купцы и чародеи (уж я-то знаю: сам вел дело о хищениях).

– Тебя к ним проводят, – ответила капитан, и тут же сама, перегнувшись через перила, дала знак Эдру отплывать.

– Стой! Мне надо будет… – начал я.

– Так спешил, и сразу рвешься нас покинуть? – мне не понравилась ее улыбка. – Ситэн! – она кивнула одному из матросов. – Отведи нашего пассажира туда, куда он так стремится.

Меня довели до двери каюты и оставили одного. Я взялся за ручку, глубоко вздохнул и дернул ее на себя, даже не додумавшись прощупать помещение.

– Три часа сорок восемь минут, – ехидно доложил в темноте знакомый низкий женский голос. – Так-то, Ванитар, ты меня ценишь! Мог бы и раньше найти!

Я обессилено привалился спиной к стене и тихо выругался. Эта поганка еще и издевается!

– А спасать меня от этих троих кто будет? – не унималась Нюка.

– Я тебя сам в зверинец продам, ворона ты дрессированная! – фыркнул я, собираясь выпустить светляка. Но меня опередили. Просторная каюта осветилась лампами. А на уютном лимонно-желтом диване прыснули со смеху трое: Тирель, Фехай и… Виреса! Сердце загудело тяжеленным колоколом.

– Подлецы! – топнул я ногой. – Я тут чуть не поседел со страха и волнений, а вы!…

– Подожди, ты что, даже не понял, что это мы Нюку "похитили"? Мы специально магический след оставили, столько улик накидали, – не переставая смеяться, с трудом выговорил Тирель.

– А на "месте похищения" моя заколка лежала, – добавила Виреса. В ее фиалковых глазах стояли слезы.

– Никакого места похищения я не видел. Мне вообще про случившееся малявка сказала, та, которая эту курицу-переростка разглядывала! – метнул я свирепый взгляд на получавшую истинное удовольствие от происходящего горгулью. – Я от трактира сразу в порт примчался.

Они еще смеют издеваться, бессердечные.

– И это говорит Охотник, Преследующий! Позор! – хрюкнул Тирель. – Расскажу Ньего, он тебя в помощники разжалует!

Я вяло улыбнулся. Накопившиеся на сердце камни лавиной сыпались куда-то вниз.

– Дорогой мой! – ехидно отозвалась Нюка. – Выходит, ты меня предпочел Виресе, раз сломя голову ринулся догонять? Спасибо, миленький!

Я промолчал. У меня не было больше сил с ней препираться. Не обращая внимания на этих наглецов, я подсел к Виресе, обнял ее. Она молча уткнулась мне в плечо, вцепившись пальчиками в мокрую от брызг рубаху, и я понял, что не зря проделал такой путь. Всевеликий, как же я по ней соскучился!

– Вы что, пробрались сквозь туман? – спросил я Тиреля, по-прежнему не выпуская из объятий любимую.

– А ты думал, мы пропустим самое интересное? – улыбнулся напарник. – Поначалу мы тоже застряли у стены. Только попали в другую гостиницу. Мы подвезли до перевала ее хозяина. Он-то и проболтался про тоннели, выбитые в скалах и ведущие к городу. В них тумана не было. Мы уже собрались туда лезть, как подоспела Нюка.

– И мы обо всем договорились! – обрадовала меня горгулья. – Это была моя идея!

– Да, – кивнул Тирель. – Спуститься вниз было делом техники. К тому же не забывай, два огнеметателя всегда разыщут третьего. У нас имелось все охотничье оборудование! Мы шли по показаниям магохода. Порядком испачкались и набили немало шишек в этом гадостном тумане, но ее дом разыскали.

– Представляешь мое удивление, когда из тумана ко мне вышел Тирель! – счастливо улыбнулась Виреса. Я еще крепче прижал ее к себе.

– Конечно, – кивнул этот наглец. – Нюка вернулась к тебе, а мы остановились у Вирескиных родителей.

Мерзавцы! Подлецы! Но как же я их всех обожаю! Главное, все живы-здоровы и рядышком со мной! Что еще необходимо для счастья?

– А "похищение" задумали, чтобы никто из вас двоих не вздумал струсить перед лицом жрецов неназванных, – вставил свое слово Фехай. – Я чувствовал себя виноватым, что невольно разлучил вас.

– Едва сошел туман, мы перебрались на корабль ждать сигнала, – продолжил Тирель. – Дальше ты знаешь.

– У меня не получается на вас сердиться, – признался я. – Что с вами делать, если вы такие?

– Ценить и снова ценить! – назидательно заметила горгулья.

– А почему именно остров Хмурого Вулкана? – я поцеловал Виресу в макушку и продолжал допытываться.

– А про это ты забыл? – любимая на миг отстранилась. Перед моим носом вспорхнула тонкая смуглая ручка с предсвадебным браслетом из старинного клада. – Или мне суждено сойти с ума от неразделенной любви? – почти сердито вопрошала Виреса.

Я поцеловал ручку и шепнул:

– Помню.

– По дороге туда на острове Утренних цветов находится самый близкий к нам храм неназванных, – пояснил Тирель.

Два больших крыла по шесть моторов в каждом и два малых – по четыре мотора вспенивали воду вокруг корабля, щедро выплевывали пламя, ничуть не пугая летучих рыб, плывущих косяком навстречу. У малышек тоже были крылья и яркие золотисто-зеленые хвосты. А еще рыбы пели, не так как дивницы мелодично и печально. Летучие рыбы почти по-воробьиному чирикали, забавляя команду прыжками и кувырками. Они приветствовали корабль, как близкого друга, и легко прощались, не в силах угнаться за крылатой, пышущей пламенем махиной.

Три дня на корабле для меня пролетели незаметно – слишком спокойно и мирно. Я таял от счастья, не замечая окружающих, лишь изредка выбираясь на палубу, когда Виресе хотелось подышать морским воздухом. Но "Лунный Альбатрос", хоть и заходил в порты всех встречных островов, оказался деловым кораблем, перевозившим грузы и важную корреспонденцию, поэтому шел достаточно быстро.

Корреспонденция не миновала и нас. Зачарованная ветродуйками крылатая колбочка с письмом плюхнулась под ноги Тирелю на второй день пути, неся в себе добрые вести от Ньего Регара.

"Берсай прогнулся, – писал Главный. Так и представляю себе его довольную физиономию, расплывающуюся в улыбке. Когда начальник в таком настроении, даже Тарвис умолкает, чтобы, не приведи Всевеликий, не испортить, не попасть под горячую руку. – Совет Мастеров разрешил нам производить экипажи!"

Дождались-таки! Лично, я не сомневался в способностях огнеметателей. Они в ком хочешь дырочку прожгут, но своего добьются.

"Сарендину точно подменили, – писал Ньего далее. – Она вступила в Орден Спокойных снов, носится теперь с очередным изобретением, которое называет "самолетом". Тоже нечто летающее, только с крылышками. На днях представила проект князю. Маги в шоке, мы тоже, но в целом жизнь наладилась".

Стоило ли сомневаться после того, как я навестил ее с амулетом. Надеюсь, нынешняя Диса-Сарендина обретет счастье. Теперь нужно дождаться, когда Мирио Жас передаст дом Шиаре, и наступит вселенская справедливость.

"Передай Ванитару, что его Ассельна под чутким присмотром Люции призналась в двух десятках убийств и теперь отправляется на принудительные работы, частично лишенная памяти. Потому донимать твоего Преследующего не станет, просто не вспомнит его имени".

Спокойно и тихо на душе в ответ на эту новость. Точно прочел в газете про кого-то незнакомого и не проникался толикой сочувствия. Чужая весть про чужую женщину.

В письме Ньего было еще много всякой информации, но меня она не касалась, и слава Всевеликому. Гораздо важней спасти мою Виресу от гнусных чар браслета.

Наутро четвертого дня мы сошли на берег в дождливом Дисфинваре – одном из трех городов острова Утренних цветов. Нам еще предстояло найти экипаж до Льяра. Там располагалась наша цель – заветный храм неназванных.

Гордо именуемый "городом" Дисфинвар оказался большой деревней, притулившейся у подножья лесистых невысоких гор. Двухэтажные домики то лепились один к другому, то расступались, вырисовывая кривобокие фигуры площадей. Мне показалось, местные не стремились к изяществу или роскоши, жили как придется. День растаял, и на том спасибо.

Неприятно поразило почти полное отсутствие экипажей. Зато запряженные лошадьми повозки медленно курсировали по выложенным досками улицам.

– В плохое время прибыли вы сюда, – заявил нам конюх на экипажном дворе, куда мы сразу направились, сойдя с "Альбатроса". – Дожди только набирают силу. Теперь будет лить еще месяца два. До Льяра экипаж лучше, конечно, брать самодвижущийся. Он дорог, зато доедет за полтора часа.

– Неужели нельзя что-то сделать с погодой? – искренне удивился я.

– Где же мы чародеев возьмем? В такую глушь они ехать не желают, – посетовал конюх, исчезая в полумраке конюшни.

– Еще шесть островов к юго-востоку, и будет голое море, – авторитетно заметила Нюка. – Все торговые пути к южным землям проходят намного западней.

Нанять привычный нам самодвижущийся экипаж удалось только вечером, и то благодаря поистине героическим стараниям Тиреля. Дождь усилился, превратив дороги в сплошное черное месиво. Куда по темноте тащиться? Забуксуешь, не выберешься никакими чарами. Поэтому, тая слабую надежду на улучшение погоды, отправление наметили только на утро. Ночь нам предстояло коротать в пропахшей сыростью гостинице.

Ужинать по традиции мы спустились в общий зал, до краев наполненный табачным дымом, словно недавним туманом. Во многих княжествах курение приравнивалось к употреблению быстрой грезы и каралось очень строго. Здесь если и существовали ограничения, никто их соблюдать не собирался.

Зал был полон. Сюда стекались не только постояльцы, но и местные – провести вечер, спрятаться от дождя, узнать новости. Сдвинув столы вместе, посетители сидели большими компаниями, образуя своеобразные клубы по интересам.

Тирель, возглавлявший наш отряд, направился к дальнему одинокому столику, за которым пристроился длиннобородый мужчина в бордовом плаще. Я присмотрелся к незнакомцу, понимая – не все так просто. Пальцы и запястья незнакомца отягощали богатые золотые украшения, на шее из-под ворота поблескивали как минимум две золотые цепочки, русые зачесанные назад волосы держал изящный обруч, тоже из благородного металла… Смелый парень, хоть и не маг, не боится грабителей.

Вслед за подчеркнуто вежливым Тирелем, я приблизился к незнакомцу, все явственней ощущая зловещую, чуждую мне силу, переполняющую его.

– Разреши разделить с тобой стол, кахе, – с поклоном произнес маг.

Колдун (кем еще может быть жрец Неназванных?) устало взглянул на нас, задержался на Виресе и кивнул, приглашая сесть. Так же молча он извлек из сумки медальон в виде треугольной пластинки из темного металла, украшенной малахитовыми вставками, повесил себе на шею. Ощущение тревожности сразу покинуло меня. Этот странный, еще довольно молодой человек уже не казался таким неприятным.

– В Льяр направляетесь, – он не спрашивал, а утверждал, глядя на Вирескин браслет. – Все чародеи.

– Да, кахе, мы маги, – уточнил Тирель. – Завтра утром нас будет ждать экипаж.

– Давно в храме не было таких гостей, – он казался довольным, словно голодная мышь, пробравшаяся в хлебницу. – Я Сивироль, жрец и хранитель спокойствия храма – представился он нам. – Я тоже завтра планировал выехать, да не получалось. Возьмете с собой?

Здорово. Исчезнет моя тревога за Виресу. Сниму с любимой опасный браслет, и больше никуда ее не отпущу. Никогда.

– Конечно, – согласился за нас Тирель.

– Там и поговорим, – жрец встал. – Я проведу нужный вам обряд в обмен на одно условие. Сами понимаете, маги у нас редкость. А если и появляются, знаться с нами не желают. Боятся. А зря… Я в четырнадцатой комнате буду.

И он ушел. Мы переглянулись, чуя очередные неприятности.

– Где бы мы ни были, работа сама нас отыщет, – философски обронила горгулья. – Таков удел Охотников.

– Этому Сивиролю нужна помощь, – сделав заказ, принялся разъяснять нам Тирель. – Я его еще утром в порту заприметил. Он ищет магов. Интересно, с чем не смогли справиться колдуны?

– Колдуны? – удивился Фехай. – Разве они еще существуют?

Вот наивный! Жрецом Неназванных богов никогда не станет человек, лишенный сильнейшего дара, губительного для окружающих.

– Да, приятель, – не упускала блеснуть образованием Нюка. – Их и сейчас очень много. Просто они избегают встреч с магами и со своими противниками – жрецами Всевеликого Тардена.

Так и есть. Мне вспоминалась встреча из детства, одна из тысяч, на годы выветрившаяся из моей головы, а теперь вновь приобретающая запахи и краски.

Тогда мне было меньше десяти лет. Мы с учителем возвращались с рыбалки на одной из говорливых горных речушек с длинным непроизносимым названием. Сгрузив Солеву удочки и улов, я вырвался вперед, стремясь рассмотреть получше чужую мне местность. Уже завтра мы уедем, продолжая начатое однажды бесконечное странствие, собирая новые чудеса. А сегодня я должен запомнить как можно больше, впечатать в свою душу блеск утреннего солнца на невысоких горных вершинах, песню цикад и шелест листвы, неугомонное жужжание шмелей и радостный лай привязавшейся к нам собачонки.

Она прыгала вокруг меня, не рассчитывая на подачку, а просто радуясь неожиданной компании. Серая с черным короткая шерсть почти сливалась с камнями, длинные уши лоскутами болтались из стороны в сторону.

Привлеченный ответвляющейся от дороги тропкой, я свернул в сторону, нырнул в ежевично-малиновые заросли и столкнулся нос к носу с худощавым мужчиной в простой крестьянской рубахе. Собачонка, которой я так и не успел дать имени, скуля, не разбирая дороги, ринулась прочь, точно ее ошпарили крутым кипятком. Я же, от неожиданности оступился, осел на траву, не в силах пошевелиться или позвать на помощь. От незнакомца веяло холодом, одиночеством, пустотой. Краски дня меркли, бледнели, размывались, превращаясь в серое пятно с неровными колышущимися краями.

Слепо шаря вокруг по земле, натыкаясь на колкие стебли малины с ежевикой, я ощущал, как он наклоняется ко мне, протягивает руку, что-то говорит. Потом меня точно облили ледяной водой. В голове прояснилось, вернулось зрение. Не шее склонившегося незнакомца часовым маятником раскачивался, поблескивал такой же амулет с кусочком малахита.

– Ванитар!

К нам уже спешил Солев, растрепанный, без удочек и ведра, перепуганный не меньше моего.

– Ванитар, ты в порядке?

– Цел твой мальчик, – незнакомец помог мне встать и деликатно отошел в сторону. – Не увидел, как он подобрался, чародей. Виноват. Не отпускай своего ученика одного. Он мал, силу в узде не держит. Нас таких здесь много, не заметим, вытянем жизнь по ниточке.

Солев сгреб меня в охапку, взъерошил тогда еще темно-русые волосы, кивнул незнакомцу и потащил прочь, не поблагодарив и не обругав его. Только потом, устав от моих расспросов, соблаговолил объяснить.

– В нас, чародеях, сила с рождения заложена. Внутри. Ее искать не надо, только тренировать и развивать. Какими бы сильными или слабыми мы не были, мы можем спокойно жить среди остальных людей.

– А этот? – спросил я.

– Этот оказался колдуном. Тут, мой мальчик, все гораздо сложнее, – уже успокаиваясь, негромко рассказывал Солев. – Едва появившись на свет, колдун, даже не обученный, черпает силу из мира. Причем, чем он способней, чем опытней, тем больше силы ему требуется. Пройдя Посвящение, он учится держать способности в узде. Но все равно вынужден сторониться и простых людей, и нас, чародеев. Колдуны нам опасны.

– Даже тебе? – не удержался я.

– И мне тоже, – продолжал мой учитель. – Колдуны вынуждены жить вдали от людских поселений, семьи создавать с себе подобными. Только в тех местах, где сохранились храмы Неназванных богов, простые люди могут без ущерба для себя сосуществовать с этими опасными созданиями. Маги списывают это на особенности мест, где стоят храмы.

Мы почти выбрались из горной долины, где рыбачили на рассвете. Скоро из-за поворота вынырнет приютившая нас деревенька. Солев уже договорился с владельцем старого баркаса подкинуть нас до Тихри, где мать собиралась пристроить меня в школу хотя бы на полгода. В школу я не хотел, путешествовать казалось гораздо интересней. Но Солев был уверен – всех нужных знаний сам он мне дать не может.

– Учитель, а мы поедем на храм посмотреть, – заканючил я, вспомнив о школе.

– Как-нибудь потом, – обнадежил меня Солев.

На храм мы так и не посмотрели. Встреча с колдуном погасла в моей памяти, стираемая учебой и новыми захватывающими приключениями.

– Погоди, – вытащил меня из воспоминаний голос Фехая. – Так ты говоришь, надев треугольную фиговину на шею, он закрылся от мира.

– Именно, – почувствовав свой звездный час, продолжала вещать Нюка. – Всем нам было не по себе, пока он не надел амулет, блокирующий таланты. Долго носить такую побрякушку он не способен, зачахнет от жажды. А без нее, – Нюка кровожадно усмехнулась, – он тут "питался", силы набирал. Будь мы на материке, обязаны были его задержать. Теоретически.

– Вчетвером бы справились, – заметила Виреса.

– Не скажи. Мы колдунам не ровня, – покачал головой Тирель. – Магии я обучался в Шальте. Нас возили на экскурсию в целый город колдунов. Ощущения те еще, – он аж поежился. – Хотя люди милейшие, если о Всевеликом речи не заводить. Сами они поклоняются древним богам. Многие становятся жрецами. Обращаться к ним следует "кахе" – друг.

– И у этого кахе, судя по всему, большие неприятности, – заметила Виреса, лукаво поглядывая на меня.

Храм неназванных произвел на меня сильное впечатление. Две высокие, сужающиеся кверху башни из темно-серого шершавого камня у самых крыш соединялись ажурным металлическим мостиком. Стрельчатые окна, многие из которых были всего лишь обманками, мало украшали фасад, зато придавали зданию строгий вид. Три высокие гранитные арки молчаливыми часовыми вытянулись перед тяжелой металлической дверью.

Храм вплотную примыкал к почти отвесному склону горы, имея продолжение в пещере. Лишенная плавных линей архитектура изломанной птицей рвалась ввысь. Казалось, любое неосторожное слово, резкий звук, и каменная махина оторвется от земли, устремится в небо, оставив после себя только прямоугольную яму…