Текст книги "Охотник И Его Горгулья (СИ)"

Автор книги: Елена Ларичева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 23 страниц)

– Молчи, курица, – разозлилась Ассельна. – Ванитар, помоги, прошу. Больше никогда не появлюсь в твоей жизни. И Энафара, коли тот объявится, отговорю. Ванитар, у нас же что-то получалось, когда-то давно.

Игнорируя щипки и шипение горгульи, она приблизилась ко мне вплотную, обняла за шею, заглянула в глаза. Знакомый запах дыни, алые приоткрытые губы, умоляющие о поцелуе. – Если бы не Нариро, все вышло бы иначе. Я… Ой! А-а-а!

Неведомая сила оторвала от меня обольстительницу, поволокла по земле спиной вперед и плюхнула в лужу.

– Так ее! Бей ее, царапай! – прыгала на месте Нюка. – Выщипи ее бледные патлы!

Я осоловело замотал головой, чувствуя себя хуже, чем после трехдневной попойки. Но рассмотрел главное – Люцию. Чернокрылая тварь, свистя и хлопая крыльями, мутузила визжащую Ассельну к неописуемому ужасу припавших к окнам соседей. Теперь разговоров не оберешься.

– Очнулся? – Тирель внимательно заглянул мне в лицо. Даже шапочку слухаря не снял, так торопился понаблюдать за расправой.

– Спасибо. Спасибо, что вызвал Люцию, иначе бы я…

– Чары вампира может пересилить только вампир. Ну, или очень опытный маг. Так что учись, коллега, чтобы больше не попадаться.

– Иди отдыхай, – вампирша подволокла за собой бездыханную Ассельну – грязную, с расцарапанным лицом, и бросила под скамейкой. – Если в человеке есть вампирская кровь, она до десятого колена чувствуется. Перекинуться твоя подружка не может, в чужих жизнях не нуждается, зато на других воздействует посильнее многих проклинателей, – пояснила жуткая тварь, по совместительству приходящаяся мне коллегой.

– Дождалась, пока действие чар Нариро ослабнет и сразу к тебе, – добавила горгулья.

– Отдыхай и помни о моем предложении, – подмигнул Тирель. – Сейчас экипаж из Вольницы прибудет, погрузим эту…

И экипаж прибыл. Малыш с удовольствием выслушал Нюкино повествование о торжестве справедливости, закинул усердно претворяющуюся бесчувственной Ассельну на заднее сидение и укатил вместе с моим Изгоняющим. Люция просвистела на прощание и умчалась наперегонки с Нюкой. Сдружились, крылатые. Эх, что с ними поделаешь?

Домой не тянуло. Я побрел куда глаза глядят – по уютным улочкам вечернего Манеиса, прислушиваясь к песням менестрелей, расположившихся вдоль большого канала. Назавтра нужно бежать из города – по любому. Испытать на себе гнев Берсая оч-чень не хотелось.

Голова привычно закружилось По слухарю хотят пообщаться! Стремясь избавиться от пульсирующей боли, я вытянул из кармана брюк желтую шапку, натянул на затылок и прислонился к стене ближайшего дома.

– Быстренько ко мне! – приказал Ньего и разорвал кратковременный контакт.

Я выругался и помчался ловить экипаж. Называется, отправили отдыхать! Чуяло мое сердце, сюрпризы только начинались

У белых ступеней Вольницы расположился целый купеческий караван: полтора десятка нагруженных товаром экипажей и галдящие большеглазые южане в ярких цветастых накидках поверх белых хлопковых рубах.

Некоторые особо бойкие торговцы уже рекламировали доверчивым прохожим свои товары, разворачивали полупрозрачные мягкие ткани, извлеченные из тюков и нисколько не помявшиеся. Симпатичная горожанка, окруженная сразу тремя предприимчивыми купцами, мерила тяжелые опаловые серьги.

Я хотел обойти караван, но какой-то умник, разглядев малиновые кудри, бесцеремонно схватил меня за рукав и указал на них остальным, лопоча на малопонятном наречии. Они на меня так посмотрели! Я не стал выяснять, чем им приглянулся, состроил зверскую рожу и убежал в Вольницу.

Влетел в кабинет Главного я застал там помимо Ньего еще Нюку, Тиреля и широкоплечего желтоглазого южанина с разноцветным шарфом, обмотанным вокруг головы так, что торчал лишь малюсенький кусочек лысеющей макушки.

– Мне порекомендовали вас троих как специалистов по магическому поиску, – едва увидев меня, вымолвил он.

Я непонимающе уставился на Ньего. Тот пожал плечами, мол, сам впервые слышу.

– У нашего князя пропала племянница. Прямо накануне свадьбы. Все, что осталось в доме из ее вещей – этот платок. Его нашли завязанным за ножку кровати. Остальное исчезло вместе с ней.

Вот и отдохнули за городом. Кислая рожа Тиреля указывала – спихнуть на чужие плечи нарисовавшееся задание не получится. И хвала Всевеликому! Ужас, я становлюсь трудоголиком.

– На ночь глядя не выгоняю, но с рассветом должны быть в пути. Все трое! – не смотря на зашкаливающую за все разумные пределы доброту, Ньего предпочитал, чтобы его подчиненные занимались делом, а не маялись от тоски и скуки.

Знал бы я, чем обернется для меня новое дело…

Но я беспечно сбежал со ступеней Вольницы, чуть не врезавшись в невысокую печальную женщину.

– Просите, я действительно не видел, – принялся я оправдываться.

Женщина растерянно кивнула и заспешила по белоснежной лестнице.

Это же Шиара, вдова Барфа – проклинателя, погибшего при поимке заговорщиков Дириина Бласа. В ее семье сейчас бедственное положение. Охотники помогают, как могут. Не улегшиеся в душе эмоции от встречи с Ассельной, всколыхнулись, заполнив сознание абсолютно безумной на первый взгляд идеей.

Вечер еще подбирался к городу, набрасывая одну за другой полупрозрачные вуали на розовые коробочки домов. Облака громадными кораблями мчались на запад, горделиво выпячивая белые с золотом паруса. А я зашел в "Почти трезвого сапожника", подсел за стойку, щедро звякнув о потертое дерево золотым. Хозяин услужливо склонился ко мне, готовый поделиться любой известной информацией.

– Почтенный, очень нужен один билетик Мирио Жаса. Просто вот как, – я провел пальцами по горлу. Не по своему, по его.

Хозяин понимающе побледнел, скрылся в подсобке и через полминуты вынес потертый, но, несомненно, подлинный билет. Положил передо мной и предусмотрительно отошел в сторону.

Я благодарственно кивнул, сыпанул серебром и покинул чудесное заведение, где меня всегда понимали.

На ходу запоминая номер, я быстренько срезал путь дворами, вынырнув прямиком подле купеческого дома – белоснежного, с резными колоннами, витражными окнами на первом этаже, золоченой лепниной вокруг окон и дверей. Оттого, что сие впечатляющее строение перещеголяло даже княжескую загородную резиденцию, в народе дом купца Жаса величали дворцом.

Мирио Жас, как и предсказывала Ассельна, самозабвенно копался под розовыми кустами, рыхля почву, вслух убеждая обожаемые розы расти и цвести год от года пышнее и ярче. Интересно, он расслышит мои слова или придется перелезать через металлическую решетку? Не хотелось бы нарушать границ. Ньего в обиду не даст, но ворчать будет…

– Эй! Дедуля, слышишь меня?

Амулет из кармана перекочевал в руки. Приготовься, Ванитар. Не так часто ты идешь на дело, тем более на доброе. Надеюсь, пирамидка Неназванных обойдет охранные заклинания.

Дедуля расслышал, держась за поясницу, разогнулся, демонстрируя изуродованное недугом лицо. Я отвел взгляд и, отвернув низ пирамидки на нужное количество граней, приказал:

– Жас, ты никогда не объявишь победителем своей лотереи билет номер 673, не пустишь на порог и не отдашь победительнице и ее детям свой дворец. Они никогда не будут владеть этим шикарным домом.

Я сбил настройки амулета и поспешил прочь. Следовало заглянуть в Вольницу, пристроить билетик в общую коробку пожертвований для Шиары и ее семьи. Пусть дом безумного купца достанется ей, а не мошеннице, несущей ответственность за гибель Барфа и Фириоля.

Едва я возвратился домой и проверил карман, амулета там не обнаружил, хотя был абсолютно уверен – клал именно туда. Значит, угадал с предназначением. На душе прояснилось.

Пора было собирать вещи для завтрашнего путешествия.

5. Южные дороги, или операция «невеста»

Два часа после полудня. Подготовленные под снос бедные кварталы Сибвьера, небольшого южного городка в двух часах езды от моря… Кварталы, оставленные всеми, кроме ласточек.

Лепящиеся один к другому домики с выщербленными стенами и провалившимися крышами тоже отдаленно напоминали гнезда. Окна без стекол, кое-где еще завешенные выцветшими от времени и солнца тряпками, беззвучно жаловались на судьбу…

Узкие улочки, вычищенные от грязи и мусора, терпеливо ждали, когда явятся маги-землеройки, чтобы разрушить ветхие стены и разровнять площадку для нового строительства…

Было странно видеть на этих улочках богато одетую парочку. Его и ее. Женщина в прямом изумрудно-зеленом платье пряталась в тени, не поднимала плотную черную вуаль с узкими прорезями для глаз. Ни один участок ее кожи не оставался незащищенным от круглогодично щедрого на загар южного солнца. Прижимаясь спиной к облезлой штукатурке стены, незнакомка нервно сцепила в замок пальцы в тонких черных перчатках, затравленно оглянулась.

Собеседник дамы наоборот не таился. Очень молодой, невысокий, чернявый, с напомаженными подкрученными усами, в темно-сливовом костюме, с кинжалом в позолоченных ножнах… Было видно – ему нравилось притягивать женские взгляды. Но сейчас он тоже насторожено поглядывал по сторонам, прислушивался, в любой момент готовый заслонить собой даму.

– За два часа до рассвета жди меня в роще у разбитого камня, – глухо произнесла незнакомка.

Голос у нее был низким, но не из тех, которые вызывают у мужнин сладкую волну вниз по позвоночнику. Скорее он рождал ассоциации с охрипшей к концу дня школьной учительницей.

– Уверена, что они до тебя не доберутся раньше? – еще больше встревожился молодой человек.

– Я это знаю, Фехай, – голос женщины неожиданно стал жестким. – Они захотят показухи: напасть на меня прямо на свадьбе. Не выйдет. Ты для отвода глаз подкинешь моим родителям идею с поисками. Нам какое-то время не стоит видеться.

– Я боюсь за тебя, – мужчина хотел ее обнять. Она отстранилась.

– После.

– Скажи хоть, кто они. Ты же кого-то подозреваешь? – в отчаянии воскликнул названный Фехаем.

– Не ведаю. Но непременно узнаю и справлюсь с ними. Не переживай. Я не столь беспомощна, как иногда кажусь. Диплом мага еще никто не отменял.

Она коснулась его руки и, не оборачиваясь, поспешила прочь, где за поворотом ее дожидался экипаж.

Мужчина минуту постоял в тени и направился в противоположенную сторону, туда, где улица сворачивала и поднималась в гору, где шумел рынок.

Три дня назад наш экипаж вырвался из города с первыми лучами солнца, искупался в росе, срезая извивы дороги через луг, и переливаясь всеми оттенками алого, полетел на юг, в незнакомый город Сибвьер. Теперь, по прикидкам Тиреля и моего путепрокладчика до цели оставалось ровно половина – три дня. И то если будем также медленно тащиться. А тащиться приходилось хотя бы из-за поимки нашего непонятного преследователя. Теперь, когда лохматое нечто примотано к дереву можно отдохнуть, перекусить, обдумать – чем нам грозит неожиданный пленник, сцапанный проворной Нюкой на самой границе леса.

Ночной ветер тонкими прохладными пальцами пересчитывал макушки деревьев, постоянно сбиваясь и начиная отсчет заново. На востоке, над холмистой равниной посветлело, но тонкие полосы тумана казались таинственными и пугающими хранителями темноты. Странно, не слышно птичьего пересвиста. На границе дня и ночи обычно просыпаются самые говорливые, а тут тишь…

Тирель палочкой ворошил угли костра, зевал, но упорно продолжал гадать:

– Нет, Ванитар, я допускал, что слава о нашей скромной команде может простираться за пределы Манеиса, но не на пять-шесть дней пути!

– На три с половиной, если быть честными и не тратить время на поимку всякой шерстистой мелюзги, – вставила свое веское слово горгулья. Странно, сегодня она не долго хвасталась собственным достижением. Тоже устала? Скорее ее волнуют те же вопросы, что и Тиреля.

В отличие от спутников, я не имел желания в сотый раз гадать – кто посоветовал к нам обратиться. На месте разберемся.

Тихо. Даже пленник умолк – не скулил, не метался, не обещал сокровищ, коим позавидовал бы самый богатый князь, не сулил страшной кары от хозяина за свое пленение. Смирился, свернулся на привязи у дерева, хрустел птичьими косточками, смешно дуя на горячее мясо. Что ж, он тоже живой, хоть и на человека не похож вовсе.

Я подбросил веток в умирающий костер и подошел к мохнатому существу, в миг замершему в ожидании удара. Обойдешься, миленький. Я не стал его бить, а щелчком пальцев вызвал светляка и принялся осматривать, кого же мы все-таки поймали.

Он скорее походил на большого енота, чем на обезьяну, как сказал вначале Тирель. Некогда пушистая дымчато-серая с каштановыми полосами шерсть сейчас обвисла грязными сосульками. Мордочка, перепачканная жиром, была острой, почти черной, короткошерстной. В широкой пасти с чересчур мелкими, чтобы быть опасными, зубами пленник зажал птичье крылышко. Голодный. Два дня по следу экипажа бежал, пока Нюка сегодня его не выследила и не поймала.

Ко мне присоединился Тирель, присел на корточки рядом с пленником, медленно провел ладонью по его загривку.

– Что, дружок, сбежал ты от своего хозяина. Нечего нас пугать. Сам боишься! – он указал на след от ошейника.

Пленник сжался еще больше и глухо зарычал.

– Ч-ч-ч, – как маленького принялся успокаивать его Тирель. – Мы пока тебя не обижали. Кто твой хозяин?

– Пресветлый не мог открыть имя слуге, – спешно заглотив крылышко, ответило существо.

– А что ему мешало? Давно доказано – знание имени мага не дает ключа к его силе, – удивился Тирель.

– Отпустите! – вновь принялось за свое существо. – Я укажу путь к кладу! Пустите!

– Так ради этого ты за нами по следу двое суток мчался! – обрадовался огнеметатель. – Из последних сил выбивался, лапы в кровь содрал! Молодец! Щедрый какой, бескорыстный! Говори быстрее, зачем мы тебе понадобились! – маг схватил пленника за загривок и легонько встряхнул. Тот заскулил.

– Вещь. Очень мне нужна. У вас. До клада доведу, – цепкие лапки схватили остатки птицы и прижали к груди, как самое дорогое.

– Что нужно? – почуяв выгоду, встрепенулась Нюка.

– Оно там, чувствую! – существо указало лапкой на экипаж.

Я взглянул на Тиреля. Тот – на Нюку. Дельных мыслей в голову не лезло. Я не везу с собой ничего удивительного. Отцовский амулет исчез, выполнив свою функцию раздачи счастья. Теперь остается дождаться результатов лотереи, объявленной к исходу лета. Разве что путепрокладчик заинтересует пушистого преследователя? И я, и напарник проверяли – нет в браслетах никакой посторонней магии, кроме позволяющей выполнять заявленные функции. Разве что у Тиреля какая безделушка завалялась?

– Зачем тебе наше имущество?

– Надо. Выжить. Скорее, а то за мной гонятся!

А это уже интересно. И предсказуемо. Гонятся, значит ищут либо ту же вещь, либо нашего пушистика. Лучше бы пушистика, чем вещь. Успел насладиться всеми прелестями чужой охоты за собственным наследством.

– Ты кто такой, чтобы за тобой гнаться? – Нюка вразвалочку подошла ближе и тоже присоединилась к коллективному любованию говорящим существом.

– Древ.

Мы ахнули. Неуловимый лесной дух! Почти неуловимый, как оказалось только что. До меня начало доходить, что нужно этому созданию. Несчастного заперли в материальном теле, заговорив его облик на какую-то вещь. И заставили искать клады. Больше пленить незачем.

– У тебя есть имя? – спросил я.

– Урурун, – ответил древ. И тут же насторожился. – Они рядом. Пожа-а-алуйста!

Я потянулся к узлам веревки, но Тирель опередил меня, чиркнув ножом. Пасс рукой – и пламя костра умерло, угли рассыпались вмиг остывшей золой.

Мы сели в экипаж и осторожно вернулись на лесную дорогу. Никого. Древ указал направление, откуда спешили преследователи. Мы не стали их дожидаться, помчались прочь, благо, было по пути.

Я правил, а Тирель с Нюкой самозабвенно ворошили пожитки, ища ту самую вещь, на которую был заговорен Урурун. Шагу за порог не ступишь, чтобы в приключения не вляпаться. Талант у меня влипать во всякое сомнительное…

– Вот он! – заскулил древ. – Да-а-ай!

– Опа! – мой бывший начальник присвистнул. – Как все, оказывается, непросто!

В его руках всколыхнулся тот самый платок – наша единственная улика, бережно привезенная направляющим каравана. Черный, с ярко-красным узором. Вещь, оставшаяся после похищения Ивириды в родительском доме. Вещь со слабой тенью оборотнической магии…

Я кивнул Тирелю и задумался. На первый взгляд история банальная до пошлости. Девица, быстренько собрав вещички, сбежала от нелюбимого жениха с любовником. Родители заявили о похищении. Причем тот, кого они подозревают, учится в Ордене Смелых Превращений. О том, где беглянка на самом деле, остается только догадываться.

Но теперь дело обросло новыми, очень даже интересными подробностями. Как оброненный платок побывал в руках у пленителя древа? Причем древ у своего хозяина ни единой девицы не видел.

– Он был один. Один командовал. Остальные молчали, – Урурун по-старушечьи напялил на голову заветный кусок ткани и ждал, пока мы доберемся до ручья, ведь только у бегущей воды можно развеять чары.

– А лица ты запомнил? – спросил я, настороженно вглядываясь в ночную дорогу.

– Они носили маски, – разочаровал нас древ.

– Совсем здорово! – Тирель обернулся. Вдали показались фонари экипажей. Но дорога свернула, и у нас появился шанс скрыться на одной из маленьких тропок.

– Выпусти меня! Ручей! Он рядом! – встрепенулся древ.

– А клад? – скорее по привычке ощетинилась Нюка.

– Я вернусь, – заверил нас Урурун.

Ага, миленький, так тебе и поверили.

Я остановился и откинул колпак. Серое существо, похожее на енота, шумно сигануло в придорожные заросли. Нюка печально фыркнула, прощаясь с упущенной выгодой. Я усмехнулся и повел экипаж дальше.

У моста через ручей, вернее, маленькую речушку, нас нагнали четыре экипажа. Один вырвался вперед, перегородил дорогу. Я кожей ощутил слабый поисковый импульс. Ищите-ищите, упустили добычу, мы ни причем.

Горгулья привычно ощетинилась, зашипела, но темно-синие экипажи с затемненными куполами отчалили, так и не явив нам своих пассажиров. Тем лучше. Предоставив спутникам и далее обсуждать недавние события, я потянул рычаги и с наслаждением повел экипаж по хорошо укатанной лесной дороге. Хм, я начинаю получать удовольствие от вождения. Особенно, если дорога пуста, а небо начинает светлеть, щедро делясь красками со старым могучим лесом. Впереди еще как минимум полтора дня быстрой езды, если очередной древ не привяжется.

С оценкой расстояния я все-таки ошибся, и путь до Сибьвьера растянулся на двое суток. Весьма приятных, ибо ехать пришлось по очень красивой местности. Холмистая равнина постепенно обращалась в низкие горы, становящиеся выше по мере приближения к морю. Растительность приобретала сочные насыщенные оттенки, стала разнообразней приятней глазу. Моя семья не путешествовала по этим местам, но мне казалось, я знаю каждый поворот дороги, каждую неровность рельефа. Даже Тирель не смог выгнать меня с места возницы. Не уступлю, лучше надену кольцо, прогоняющее сон.

Напарник переупрямил меня за ночь до прибытия в Сибвьер, бессовестно вырубив заклинанием. Я не обиделся, наоборот, получил возможность полюбоваться утренним видом города на свежую голову.

Небольшой южный городок, светлый и легкий, как позабытый сон моего детства, скрывался в живописной долине. Обступающие ее со всех сторон горы радостно подставляли солнцу пологие склоны, расчерченные прямоугольниками виноградников. На их фоне наивысшая точка побережья – гора Рьев возвышалась сосредоточенным, хорошо обученным телохранителем, сторожившим покой беленьких домиков с серыми крышами, густой зеленью садов.

Моря отсюда видно не было, разве что с вершины Рьев, но морское дыхание чувствовалось, сжимая мое впечатлительное сердце давними воспоминаниями.

Под колесами зашуршали каменные мостовые. Камушек к камушку уложен, не смотря на явную древность кладки. Устав от сбивчивых подсказок местных, мы добрались-таки до дома родителей беглянки. Миновав ворота в невысокой стене, подъехали к двухэтажному желтому простенькому строению, совсем не напоминающему хоромы княжьей сестры, которые мы приготовились увидеть.

Маленький фруктовый садик с детскими качелями в глубине. Дорожки, посыпанные песком пополам с битыми ракушками. Распахнутые настежь деревянные двери домика и крошечной кухонной пристройки, кружевные занавески на широких окнах… Больше ничего примечательного.

Навстречу нам, на ходу расправляя воротник полосатой светло-оранжевой рубашки, вышел сонный хозяин: грустный лысый мужик, ежившийся от утренней прохлады. (Для них прохлада, а мы с Тирелем расстегнули ветровки и мечтали только о том, чтобы скорее помыться и переодеться в куда более легкую одежду)

– Наконец-то! Фехай уверен – вы точно отыщите Ивириду! – воскликнул он, пожимая наши руки своей слабой костлявой лапкой. – Все местные чародеи уже с ног сбились. А в Орден Огненных теней мы решили пока не посылать, – выпалил он на одном дыхании.

– Зачем? – удивился Тирель. – Огнеметатели не занимаются поиском людей. Поясните-ка, почтенный.

– Так чтоб дочку нашу не ославить. Она же там обучалась. Еще слухи всякие пойдут нехорошие, – неуверенно ответил хозяин.

Ах, вот как, пропавшая невеста, оказывается, маг или почти маг! Как интересно. Мы с Тирелем переглянулись. Тот, воодушевленный, принялся, было, расспрашивать хозяина о дочери, но я решительно прервал это безобразие и потребовал немедленно показать наши комнаты и дать возможность помыться и позавтракать.

Хозяин не стал вредничать, позволил привести себя в подобающий для охотников вид и отвел в обеденную комнату.

Длинный стол укрывала ядовито-фиолетовая скатерть в мелкий белый цветочек. В высоких хрустальных стаканах таяло мороженое. Мне было не до лакомства. Завтрак и без того затянулся непозволительно долго, чтобы оттягивать беседу десертом. Родители беглянки нервно ерзали на высоких деревянных стульях, нетерпеливо поглядывая то на нас, то на массивные настенные часы.

– Расскажите о вашей дочери, – смилостивился Тирель, с любопытством посмотрев куда-то вверх.

Я тоже поднял голову. Прямо надо мной висела тяжеленная люстра аж с пятнадцатью магическими лампами. Такими можно целый квартал осветить, не то, что небольшую комнатку. Интересно посмотреть, какое освещение в доме под вечер…

Сидящая напротив меня хозяйка начала рассказ.

– Ивирида всегда была скрытной и своенравной. В Орден она поступила в десять лет, чтобы доказать, будто способна управлять собственной жизнью в столь нежном возрасте.

Хозяйка не была красавицей. Внешне она походила на северянку: светловолосая, светлоглазая женщина с заостренным носом и широкими скулами, невысокая, чуть сутулая, с тихим невыразительным голосом. От ее пестрого зелено-розового платья у меня рябило в глазах.

– Она друзьями всеми руководить пыталась, – я сосредоточился на рассказе о пропавшей чародейке. – Как она мучила того паренька-оборотня! Рерато приезжал к ней каждый месяц, едва выпадал выходной. Ходил тенью, вздыхал. А она смеялась, что мальчик еще не обучен превращениями. Заставляла его ночью залезать на крышу и выть на луну, как настоящий волк! Он ей нравился. Может, она с ним сбежала? – с надеждой в голосе сообщила она.

Да, забавная девушка. С таким характером выбор Ордена не удивляет. Разве что Воздушных течений ей подошел больше. Ветродуйки куда более эксцентричные маги, чем огнеметатели. Но последние рождаются чаще. Солев когда-то выдвинул теорию, объясняющее подобное явление. Он связал направление подземных потоков силы, залегание минералов и наличие микроэлементов в воде с распространением бактерий и космическими излучениями и доказал, почему на каждую тысячу жителей приходится не менее двухсот наделенных даром, каждый шестой из которых рождается со способностями к управлению огненной стихией.

– Жениха она тоже выбирала сама, Лизри, – возразил хозяин жене. – Вернее, как она хвасталась, выиграла у лучшей подруги. Поспорила с ней на жениха, и выиграла.

Нюка цокнула. Тирель подавил смешок. Вот это да!

– А жениха кто-нибудь спросил? – поинтересовалась горгулья.

– Привык, – обреченно вздохнула мать. – Вроде, даже любит нашу дочь. Та девица сама жаждала от него избавиться. Ивирида так говорила, – чуть тише добавила хозяйка. – Она нас слушать не желала, когда мы ее отговорить пытались. Заявляла: или за него, или ни за кого!

– Сам жених здесь? – продолжала горгулья. Хозяйка снова вздрогнула и подвинулась поближе к мужу. Наша помощница произвела на ней неизгладимое впечатление.

– Фехай разыскивает девочку как может. Подумать только, лишиться невесты в день свадьбы! Над ним весь город смеется!

– А Ивирида с момента исчезновения, то есть все четырнадцать дней, не подавала вам ни единой весточки? – перешла в наступление Нюка, подбираясь ближе к побледневшей хозяйке.

– Нет, – ответил хозяин, тоже чувствовавший себя неважно под зеленым взглядом горгульи. – Пришли запоздалые письма от оборотня. Но там ни слова о побеге. Только радостная весть о готовности к превращению.

– Давайте лучше за дело примемся, – прервал расспросы Тирель. – Покажите письма и проводите нас в ее комнату.

– Хорошо. Только там ничего нет. Она забрала все вещи. Даже свои портреты, – вздохнул старичок.

В сибвьерской резиденции Огненных Теней приемный кабинет Первого Мага впечатлял даже приезжих огнеметаталей. Во-первых, стол, за которым восседал глава, горел. Пламя гудело, трещали доски, искры взлетали к высокому потолку.

Во– вторых, шторы тоже были огненными. Если окно было открыто, и погода выдавалась ветреной, они разгорались еще ярче. Огонь клубился, извивался, вырывался из окна, пугая неподготовленных гостей города, проходивших мимо гранатово-красных башен резиденции.

И конечно, стены самого кабинета выглядели, словно хорошо прогоревшие доски, внутри которых еще тлеет пламя, угрожая вырваться в любую минуту наружу, испепелить неосторожно поднесенную вещь. Правда, оно не трогало массивные книжные шкафы и картины…

Но светловолосого молодого человека в маске эти эффекты нисколько не смущали, как не смущал и нестерпимый жар в кабинете. Он смело смотрел в черные глаза главы резиденции.

– Я обучался магии в Манеисе и практиковался у местных Охотников. Если хочешь, можешь меня проэкзаменовать. Свой диплом я пока показывать не буду, но не сомневайся, он у меня есть. В случае победы я тебе его предъявлю.

Глава пожал плечами, мол, твое дело, я у тебя сейчас ничего не требую. Огненные всполохи бросали алые отблески на его седые волосы и серебристую мантию.

– Увидишь, я гораздо лучше Лира! – заверил его юноша.

И ни сколько не опасаясь ожогов и даже гнева Первого мага (что может быть куда страшнее ожогов), молодой наглец уселся на край стола.

– И у тебя хватит денег произвести выкуп разыгрываемой должности? Ты ведь ни рекомендательных писем, никаких других бумаг, подтверждающих свою пригодность, пока не предоставил, – ни сколько не волнуясь за свой стол, с сомнением в голосе произнес маг. – Восемь тысяч золотом – просто сказочная сумма.

– Да, я желаю стать Вторым магом сибвьерсокой резиденции.

– Но заметь, это только начальная сумма. И если Аригур Лир предложит больше, тебе придется либо отступиться, либо раскошелиться посерьезней.

Губы незнакомца искривились в довольной усмешке.

– Я рискну, – светловолосый был непреклонен. – Я не буду марать руки, сражаясь с ним, а просто куплю это место.

– Однако, горячий юноша, – Первый маг выглядел заинтригованным. – Предположим, ты выиграл эту должность, – он продолжил стращать молодого карьериста. – Не факт, что ты на ней удержишься.

– Я талантлив не по годам, – скромно возразил незнакомец в маске.

– Принимаю твое предложение. Ты мне пока нравишься. Я буду рад видеть тебя своим помощником и заместителем, если такова воля богов, – Первый маг широко улыбнулся. – Семнадцатого числа этого месяца назначаю торги за должность. В четыре часа после полудня.

Молодой человек откланялся, а глава громко позвал Аригура Лира. Тот огненным смерчем просочился сквозь потолок и замер, как всегда, гордо подняв голову. Пышная грива льняных волос была зачесан назад и свободно струилась до пояса. Лилово-алый костюм сидел безупречно на тощей породистой фигуре.

– Знаешь, друг мой, а тебя подсиживают, – с явным удовольствием заметил Первый маг. – И вполне успешно. Я начинаю симпатизировать молодому человеку. Даже если он знает гораздо меньше тебя, он инициативен и нагл. А эти качества сейчас куда важнее энциклопедических знаний. Во всяком случае, он станет куда лучшим моим заместителем, чем был покойный Ирых. Готовься, он отказался от поединка.

Аригур побледнел, но сдержался от резких высказований. А Первый маг продолжал:

– Правила ты знаешь. Надеюсь, у тебя найдется требуемая сумма.

– Я тоже надеюсь!

Аригур поклонился и, уже не используя чары, направился к двери. Лишь покинув кабинет Первого Мага, он прошипел своему невидимому врагу:

– Ты и за это ответишь!

Голые стены, обтянутые голубовато-золотистой материей, опустевшая кровать, столик для украшений и шкаф, в чьем гулком чреве завелся паук… Так выглядела комната сбежавшей девицы. В ее побеге уже никто не сомневался. Все оставшиеся предметы оказались спрыснуты специальным раствором, уничтожающим следы соприкосновения с бывшей хозяйкой. Для наших приборов не велика помеха. Но предположения, в какой стороне искать Ивириду, рассыпались трухой.

Магоход фиксировал много всякой магии и огненной, и земляной, и оборотнической, и еще прочей, классифицировать которую не удавалось. Но сильнее всего чувствовалось присутствие проклинателей. Причем, злое. Кто-то проклял Ивириду. Магические часы указывали время – неделя до побега. Все остальные чары, кажется, были после. Коробка магохода потрескивала от усердия. Прочие приборы и вовсе дребезжали.

– Такое впечатление, что прокляли именно это место, – тихо произнес Тирель. – Эх, мне бы хоть какую-то ее вещицу!

Куда там, вещицу. Пожалели древа, теперь расхлебываем. Я обреченно окинул тоскливым взглядом голые стены. К чему тут можно привязать проклятие?

Тирель оказался догадливей меня. Он провел рукой над полом и с силой рубанул воздух. Одна из досок с треском раскололась. Маг повторил движение, и щепки посыпались вниз. Вслед за ними с пальцев огнеметателя стекли яркие светляки. Медленно спускаясь по спирали, они выхватывали из мрака потемневшие от времени деревянные подпорки, жирных пауков, обманчиво сонных и ленивых. Сырое чрево подполья мстительно дыхнуло на нас землей и корицей.

Мой напарник внимательно принюхивался и морщился. Его беспокоил аромат корицы. Даже больше, чем светляки. А те покружились под нами и с шипением погасли. Неудовлетворенный Тирель метнул вниз молнию. Она выгнулась дугой, с треском уйдя в сторону из поля нашего обзора. Тут же внизу заворочалось, заскреблось нечто темное и холодное.