Текст книги "Алый меч"

Автор книги: Элдон Томпсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 40 (всего у книги 43 страниц)

Невик нахмурился.

– Если логово под городом, почему поисковые отряды не обнаружили его?

– Видишь ли, – сказал Джером, – они ничего не искали, кроме останков детей.

Невик недоверчиво смотрел на Джерома.

– Ты сам сказал, что я должен выбрать время и место битвы.

Взгляд Невика сделался подозрительным.

– Ты собираешься спасать Маришу.

Этого Джером отрицать не стал.

– Она – все, ради чего стоит жить. Я не для того зашел так далеко, чтобы принести такую жертву.

– Вспомни о долге короля перед его народом. Если падет Суарис, тогда и Парта, и Олсон…

Джером в отчаянии стукнул рукой по развернутому плану.

– Вы с Коратэлем – тактики. Помогите Трою командовать нашими силами против драконова отродья. Я останусь до тех пор, пока не развернется сражение. Надеюсь, пройдет некоторое время, пока враг сообразит, что меня нет.

Юный барон задумался над словами Джерома.

– Я пойду с тобой.

Джером отрицательно покачал головой.

– Люди берут с тебя пример, набираются силы и храбрости. Этого я у них отнимать не стану.

– Но мы все глядим на тебя для того же.

– И я изо всех сил стараюсь, – вздохнул Джером, – как умею. Не важно, что станет с Киллангратором. Если останется жива Спитахера, наша битва проиграна.

– Погоня за королевой не входила в планы древинов, – напомнил Невик.

Джером долго размышлял над сокрушившим его веру уроком Уитлока. По словам древинов, человек рождается на свет не ради предопределенной цели, а живет по собственной воле – используя возможности, которые преподносят ему обстоятельства. Пусть так и будет. Он сделает все ради тех, кто пошел за ним, реагируя на ситуацию, как учил его Килак. В конце концов этого должно быть достаточно.

– Я больше не игрушка в руках древинов, – ответил Джером с угрюмой улыбкой. – Планы поменялись.

Глава 42

Драконы пришли, как и прежде: черная нескончаемая волна ударилась о крепостные стены Суариса. Ящеры принесли на своих плечах свирепую бурю, будто рвалось на куски само небо. Защитники Суариса ожидали противника. Город возвышался над землей, как скала, на которой он был построен. Глядя на врага через узкую бойницу нижней крепости, Джером дал себе обещание, что на этот раз все обернется иначе.

– Я не вижу королевы, – заметил стоявший подле него Коратэль. Главнокомандующий опустил подзорную трубу. – Пожалуй, тебе пора.

Но Джером сомневался. Прошлой ночью план был ясен: отыскать королеву, любым способом заманить ее обратно в логово и решить дело один на один. Коратэль поддержал его, полагая, что это может дать им шанс изменить ход войны. Командующий Трой предложил отряд сопровождения, который покажет дорогу. Но теперь, когда к городу подошли драконы, этот план более походил на бегство, чем на сражение. А Джером менее всего хотел покидать своих людей в войне, на которую обрек их.

– Поторопись, – обернулся к юноше Коратэль, – ты еще успеешь вернуться.

Джером кивнул. Он чувствовал, как земля и скалы дрожали от топота драконов. Ему хотелось покинуть крепость и встретиться с ними в открытом бою, отомстить за прошлые поражения, за каждого, кого он любил и потерял. Как и раньше, он всем существом чувствовал приближение боя, но на этот раз ему не делалось дурно от этого ощущения. Джерому казалось, он начал понимать генерала Джейзина, который с нетерпением встречал каждое сражение. Он по-настоящему оживал в такие мгновения…

Но лучшее, что Джером мог сделать – держаться своей дороги. Будучи легионом императорской армии, суарский гарнизон прежде всего защищал собственный город. Тридцать тысяч воинов, гордых и непокорных – седьмая часть населения города – взяли в руки оружие. Рядом с ними встали двадцать тысяч уроженцев Моритила и беженцев из северных земель, которым больше некуда было возвращаться. Все приготовились сражаться до последней капли крови. Если Джером действительно собирался спасти как можно больше жизней, у него не осталось другого выбора.

– Я вернусь до заката, – сказал Джером, сжимая руку Коратэля, До сих пор ни один из них не заговаривал о том, как может все обернуться в случае неудачи Джерома. – Да помогут нам боги.

На изможденном лице Коратэля появилась улыбка.

– Прощай.

Джером в последний раз осмотрел поле предстоящей битвы. Он хотел убедиться, что королева не затеяла никакой хитрости, которая потребует его вмешательства. Не заметив ничего подозрительного, он последовал призыву Коратэля и направился к ступенькам, ведущим вниз. Даже теперь, когда решение было принято, Джером плохо представлял себе, что ему предстояло совершить. Как и прежде, под Крааген Кипом, он пришел к определенному выводу. Тревожило то, что приходилось скрывать истину от Коратэля и остальных, но они бы начали отговаривать его. Он не мог этого допустить. Он должен быть сильным.

К тому времени, как Джером спустился по ступеням во двор, битва началась. Раздался первый залп из оборонительных орудий. А за крепостной стеной в исступлении ревели и выли драконы.

Джерома уже ждал конь. Едва кивнув слуге, он запрыгнул в седло и пришпорил коня. С неба полился дождь.

* * *

Занявший позицию рядом с командующим Троем у главных ворот барон Невик сжимал в кулаке рукоять булавы. Барон жалел, что не мог сопровождать Джерома, который отправился по следу Гаретта и Эльвониссы. Лучше так, чем стоять на крепостной стене и ждать, когда враг придет по его душу. Но пока ворота удерживают натиск противника, булава его останется без дела.

Невик здраво оценивал ситуацию. Командующий Трой был во всех подробностях ознакомлен с оборонительной тактикой, которая привела к падению Моритила, но все же просил одного из командиров той битвы сопровождать его в качестве советника. Джером уехал, и эта роль досталась Невику. Коратэль командовал защитниками крепости с восточной стороны ворот, Трой – с западной. Когда Трой попросил его присоединиться к нему, Невик не нашел причин отказаться.

Оглушительный рев терзал слух Невика. Дождь барабанил о его шлем. Этот звук всегда сводил его с ума. Как и отец, он редко надевал доспехи, в доказательство чего мог предъявить многочисленные шрамы. Однако в предстоящем сражении он собирался быть в первых рядах и поэтому решил изменить давней привычке.

– Твари разгулялись, – с недоброй улыбкой заметил Трой. – Я дам им то, чего они просят.

Драконы карабкались по стенам в тщетных попытках взобраться на вершину крепости. Многие понапрасну бились в железные ворота. Несмотря на исступленную ярость атаки, стало ясно, что их примитивные наскоки обречены на неудачу. Стены Суариса оставались неприступными.

– Где колдун, о котором вы говорили? – спросил Трой.

– Стал жертвой змеи, перед которой он пресмыкается, если, конечно, на свете еще есть справедливость, – прорычал Невик.

Но вскоре колдун возник перед воротами Суариса, словно призванный неосторожным замечанием. Глаза барона вспыхнули ненавистью, когда перед колдуном и его спутником демоном расступилось драконье море. Невик не забыл, кто развязал войну, которая унесла жизнь отца, а его заставила покинуть родину. Именно колдуна, а не королеву демонов, хотел он увидеть на плахе за все преступления. Невик крепко сжал рукоять булавы.

На этот раз юный барон сам стал свидетелем тому, о чем только слышал ранее – призрачный щит спасал колдуна от стрел и снарядов, а посох заставил землю рокотать и сотрясать городские ворота. Защитники Суариса сделали все, что успели за столь короткое время. Главные ворота были укреплены камнями, деревянными и стальными брусьями. Но, как и прежде, старания не дали результата. Чем крепче держали брусья, тем сильнее становились чары колдуна, и неизбежно в воротах образовывалась брешь.

Внизу уже ожидали суарские войска. Именно от них теперь зависела судьба города. Заранее зная неизбежный исход, на этот раз лишь малая часть воинов заняла позиции на крепости для того, чтобы драконы не сумели вскарабкаться на стены. Основное же войско приготовилось встретить врага на земле. К тому времени, когда первому дракону удалось протиснуться внутрь, Трой и Невик спустились к своим полкам и повели их в атаку.

Они остановились на краю глубокого рва, который перерезал ведущую в город дорогу. Саперы копали целую ночь, чтобы претворить в жизнь замысел Коратэля, и готовились к решающему моменту. Хотя капкан и не спрятали, но обходного пути не было. Первые волны драконов хлынули в ворота и сорвались вниз, где на глубине тридцати футов их ждали острые металлические колья.

Яма поглотила лишь несколько первых рядов и заполнилась с поразительной быстротой. Вскоре над ловушкой образовался мост из чешуйчатых тел, по которому в город хлынули драконьи полчища. Невик приготовился встретить бой. Драконы устремились в сторону полка Троя. При приближении врага командующий подал сигнал, и ряды вооруженных пиками воинов сомкнулись с обеих сторон, протыкая драконьи бока. Драконов манило открытое пространство улиц, где на них обрушивались тяжелые топоры и копья, приспособленные для разрушения любой брони. Такая уловка не принесла бы успеха против более осторожного и осмотрительного противника. Но для драконов она обернулась настоящей бойней.

В течение нескольких часов равномерное перемещение войск позволяло осуществлять успешную тактику. Во время небольших передышек Невик присоединялся к командующему Трою, чтобы оценить ход битвы. В бою же юный барон непременно оказывался на передовой, одного за другим сокрушая ненавистных ящеров. Битва разворачивалась все быстрее. Полчища драконов непрерывным потоком лились сквозь брешь в крепости, и ее защитники рубили и кололи наотмашь в отчаянной попытке остановить атаку. Невик старался черпать силы в каждой капле ненависти и человеческой страсти, которую только мог отыскать в своем сердце загнанного зверя.

Но они были лишь людьми, слабыми и медлительными по сравнению со свирепыми тварями. Терпение, хитрость и численное превосходство помогали выиграть время, но не приносили победы. Драконы вновь брали верх. Десятками ящеры прорывали ряды защитников города, создавая пробоины, в которые засасывало все новых и новых тварей. Строй нарушался, и люди гибли.

Постепенно Невика начала одолевать усталость, за которой следом накатило отчаяние. На онемевших ногах, перемазанный кровью, он приготовился к новому бою, зная, что он может стать последним.

Неожиданно Невик услышал звон колокола.

Оглушенный грохотом, в котором привык различать лишь голос командира, Невик не сразу узнал этот звук. Но в следующее мгновение был отдан приказ, и в сердце его загорелась надежда. Колокола находились в башнях городских крепостей. Главный же колокол находился во дворце и звонил в него сам король, когда битва выходила из-под контроля. И теперь его низкий голос, подхваченный перезвоном других колоколов, наполнил город. Сигнал к отступлению.

Дальше события разворачивались стремительно и невероятно. Как один, солдаты на земле устремились к скатам, которые должны были доставить их к воротам второго яруса. Над их головами воины с вершины одной крепости перебирались на другую по навесным железным переходам. Как только последний из них достигал цели, солдаты выбивали болты и штыри, державшие воздушные мосты, и те обрушивались на драконов. Путь преследователям был отрезан. Лучники и машины прикрывали отступление наземных войск.

Будто щепка, захваченная волной, Невик, сам того не заметив, промчался по металлическому скату под аркой ворот второго яруса. Следуя отданным ранее распоряжениям, он немедленно занял позицию, чтобы прикрыть отступление тех, кто следовал за ним. Драконы остались за спиной. Последние солдаты оказались за воротами. В то же мгновение звоном залились колокола, и заработали ловушки.

Дракмарский барон не видел тех, кто стоял за лебедками и рычагами, но перед его собственными глазами развернулась впечатляющая картина: подпорки вылетели, и, издав пронзительный стон, от которого дрожь продирала по спине, стальная балка выскользнула из опорного гнезда и понеслась вниз, потащив за собою забравшихся на нее тварей и давя черное болото, которое бешено закружилось, почувствовав опасность.

Ящеры, которым удалось пробраться во вторую крепость вслед за защитниками, скоро об этом пожалели. Опустилась стальная решетка, ворота накрепко затворились. Через считанные мгновения Невик глядел с вершины второй крепости на потерянный первый ярус Суариса. Отступление прошло успешно. Драконам оставалось только таращиться на отвесную скалу и выросшую над нею крепость. Чтобы добраться до второго яруса, врагу пришлось бы взлететь в воздух.

Изнуренные солдаты получили наконец возможность перевести дух, но Невик не находил утешения. Скрытое пеленою свинцовых туч, полуденное солнце достигло высшей своей точки, а нижний ярус Суариса, легендарного Города людей, уже был занят драконами.

Эллайен в очередной раз оступился и упал на неровный пол туннеля. Он с досадой выругался. Камни расцарапали ему пальцы и колени, оставив дыры на штанах. Он глотнул воздуху и закашлялся от удушливого, обжигающего пара.

Килак протянул руку, чтобы помочь товарищу подняться.

– Не могу больше, – прохрипел охотник, повиснув на руке Килака.

Он сам стыдился своих слов, но положения дел это не меняло. Все утро Эллайен следовал за Килаком по бесконечному темному туннелю, куда привел их след драконов. Переходы и коридоры пересекали все тело горы. Охотник ни слова не говорил об усталости, страхах или о невыносимой жаре, решив пройти весь путь. Но часы тянулись, а дорога в ад и не думала заканчиваться. Больше он терпеть не мог.

Килак в нерешительности застыл на месте. Эллайен дышал с трудом, голова его поникла. Интересно, нашел бы паренек слова, чтобы подбодрить его?

– Я понимаю.

Охотник удивленно поднял на друга глаза.

– Возьми факел, – сказал паренек и зажег огонь. – Отдохни немного и выбирайся обратно в долину.

Эллайен не отвечал. Струйки лота щекотали ему лоб и капали на землю. Он перевернулся и сел.

– Долго здесь не задерживайся, – предостерег паренек. – В воздухе яд.

– Килак… – начал Эллайен, но не нашел нужных слов. – Прости.

Килак вовсе не винил его.

– Выпьем еще с тобой, када дельце закончим. Хоть эт я те задолжал за компанию.

На прощание Килак сжал Эллайену руку. В этот момент охотник подумал было сделать последнее усилие и подняться, но пока он успел сообразить, Килак исчез в темноте каменного коридора.

* * *

Две фигуры склонились нал пропастью, словно приготовившись к полету. Два плачущих ангела. Дар одного из скорбящих горожан, пояснил Трой. Памятник стоял на том самом месте, откуда, как предполагали, сорвались брат и сестра. Другой монумент пока не достроили, и Джерому необходимо было разыскать именно ангелов.

Джером долго разглядывал их. В алом сиянии Меча глаза их горели огнем, а слезы казались кровью. Мальчик и девочка взялись за руки, взлетая над черной бездной.

Джером оторвал взгляд от скульптуры, чтобы осмотреться. Он отказался от сопровождения под предлогом того, что намеревался двигаться как можно быстрее и незаметнее. Недавние экспедиции должны были оставить четкий след, а вооруженный отряд только привлек бы внимание королевы демонов. Командующий Трой нахмурился, но спорить не стал. К счастью, он не заметил, что Джером не сказал практически ни слова правды.

Отыскать петлявший по заброшенным рудникам путь не составило труда. Недавние следы вели к цели. Джером зашел довольно далеко. Поразительно, что дети смогли так глубоко забраться под землю. Час за часом и милю за милей Джером шел в пустоте и мраке. Путь ему освещало алое сияние божественного талисмана.

Над самым узким выступом, ведущим к площадке, на которой остановился Джером, виднелись деревянные мостки. Если бы не следы, найденные на противоположной стороне пропасти, все сошлись бы во мнении, что дети сорвались именно с выступа. Так и могло случиться. Но следы нашли повсюду. Похоже, Гаретт и Эльвонисса, легкие и проворные, сумели преодолеть пропасть.

Еще более странными казались сами отпечатки. Говорили, что по выступу к скале у площадки вели следы обоих детей, но в обратную сторону – только следы Эльвониссы. И обрывались они на краю пропасти. Останки девочки обнаружили внизу, и на этом самом месте теперь роняли каменные слезы ангелы. Следы же Гаретта остались перед каменной стеной, а тела его так и не нашли.

За последние несколько недель на площадке побывало так много людей, что отпечатки детских ног совершенно стерлись с тонкого слоя пещерной пыли. Искатели вполне могли ошибаться насчет следов Гаретта. Но Джерому оставалось полагаться только на их рассказ. А поскольку пропасть превращала площадку в тупик, для поисков ему оставалось весьма ограниченное пространство.

Юноша наскоро осмотрел снаряжение, которое использовалось для спуска в пропасть и поднятия останков принцессы. Сколько возни. Даже теперь в полной пустоте было легко представить себе работу поисковых отрядов, стук молотков, скрип лебедок и разносимые эхом голоса. Королева не могла не слышать их, и, видимо, укрылась в глубине пещер. Но где же она пряталась?

Сначала Джером хотел воспользоваться канатом и спуститься в пропасть. Но стоять у лебедки было некому, и от этого замысла отказаться пришлось сразу. К тому же отряды давно обыскали каждый камешек и не заметили ничего подозрительного.

Джером стоял на краю пропасти. Ее называли бездонной. Хотя на стенах пещеры находилось множество выступов и утесов, самое дно ее оставалось окутано тайной. Может быть, рабочие попросту не спустились на достаточную глубину.

Джером покачал головой. Все неправильно. По словам древинов, дети разбудили королеву демонов. Спитахера спала и не поднималась из пропасти, чтобы убить их. Выходит, брат и сестра намеренно спустились на дно, причем без всякого снаряжения. Будь они столь глупы и неосторожны, они давно погибли бы в своих походах. Гаретт и Эльвонисса были опытными путешественниками. Несмотря на юный возраст, они отлично знали, что делали. Возможно, сейчас королева скрывается на дне пещеры, но дети обнаружили ее в другом месте. И все-таки Джером упустил что-то еще…

Джером повернулся к каменной стене, у которой оканчивались следы Гаретта, и задумался, что же случилось с мальчиком. Кажется, он догадывался. Что-то заставило его сестру броситься прямо в бездну. Если бы они потерялись, или у них закончился огонь, они просто стали бы ожидать помощи. Случилось нечто ужасное. Кто-то уничтожил мальчика и заставил Эльнониссу в страхе бежать. Если подозрения Джерома верны…

Юноша вплотную приблизился к стене и принялся изучать ее поверхность в поисках трещин или швов. Дрожащие от волнения пальцы двигались быстро. Он прав. Иначе и быть не может. Только это имело хоть какой-то смысл.

«Выходи, демон, – думал он. – Где ты?»

* * *

С вершины крепости Невик глядел, как бушевало и раздувалось черное море драконьих тел. Дождь лился ручьями на осажденный город. Невику казалось, что его выбросило на остров посреди разъяренного океана.

Черные волны вновь расступились перед колдуном и демоном. Невик неотрывно следил за ними, как и все воины, не занятые ожесточенной битвой. Защитники Суариса затаили дыхание.

– Пускай поломают голову над нашей задачкой, – ехидно усмехнулся Трой.

Уверенности соратника Невик не разделял, но кое с чем вынужден был согласиться. Даже если колдовские чары и открыли бы ворота, драконам оставалось еще добраться до них. К тому же оставалась еще одна слабая надежда. Если верить мудрецам, знакомым с такими вещами по книгам, чары не подействуют, потому что колдун стоит на ровной земле далеко от ворот, которые он пытается открыть. Но с другой стороны, выхода из города не было. В лучшем случае, решил барон, их ждала изнурительная осада. Незавидное положение.

Невик оглянулся на многочисленные дома, призраками выстроившиеся вдоль улиц и аллей и возвышавшиеся над крепостными стенами. Второй ярус теперь полностью достался военным. Горожане, выученные не хуже солдат, как отступать, давно укрылись на третьем и четвертом ярусах вместе с беженцами из дальних земель. Оставалось только надеяться, что выше им идти не придется.

Во второй раз задрожала земля, отвлекая внимание Невика. Он моментально обернулся, приготовившись к худшему. Посох крепко впился в землю, а бледное лицо колдуна покраснело от напряжения. Но ворота едва скрипнули и устояли перед чарами.

– Ха! – торжествующе воскликнул Трой. – А злодей-то наш не всесильный!

Ропот надежды пробежал по крепостным стенам. Во дворе уже приготовились к битве войска. Наконец-то судьба, кажется, улыбалась им.

Когда колдун остановился, ропот перерос в ликование такое громкое, что в нем утонул и рев драконов, и свист стрел. Пока остальные торжествовали, Невик не сводил глаз с колдуна и демона. Казалось, они что-то обсуждали, хотя у каменного истукана вовсе не было рта, и он ни разу не пошевелился. Невик перегнулся через край стены. Ничего хорошего эти переговоры не сулили.

Трой отдавал приказания войскам. В этот момент колдун и демон разошлись. Невик, не отрывая от Сорика взгляда, схватил командующего за плечо и потянул к стене. Колдун поднял над головой широко разведенные руки.

– Что такое? – нахмурился Трой.

Колдун произносил заклинания, размахивая посохом над головой. Над упавшей балкой начал клубиться черный туман, постепенно принимавший четкие очертания. На глазах защитников Суариса он сгустился до твердой формы и превратился в мост к воротам второго яруса.

Демон сделал шаг, и туман устоял под его ногами. Уверенной и тяжелой поступью он поднялся по волшебному мосту и принялся стучать каменными кулаками в ворота. Железные двери прогибались под его ударами, а толстенные деревянные брусья разлетались в щепки.

– Силища невероятная! – выдохнул Трой.

Охранявшие ворота солдаты подняли тревогу, а отряды на крепости сосредоточились на новой угрозе. Камни и стрелы посыпались градом на великана, полилось кипящее масло. В конце концов сами котлы сбросили с крепостных стен. Но ничто не могло остановить каменную глыбу или разрушить колдовской мост. Равномерно и неотвратимо сыпались удары, и скоро исход атаки стал ясен.

Драконы, обезумевшие от долгого ожидания, устремились на мост, позабыв и свары меж собою, и тела убитых, которые они пожирали. Черный туман не дрогнул под их тяжестью. Когтистые лапы снова принялись рвать и царапать крепость Суариса.

– Пойдем, – с отвращением проговорил Трой, направляясь во двор, где уже собрались войска. – Попробуем во второй раз.

Бросив последний взгляд на колдуна, который продолжал неподвижно стоять среди пролетавших мимо и не замечавших его драконов, Невик поднял свою булаву и отправился за командующим.

* * *

Скользя и спотыкаясь, Эллайен бежал по нескончаемому каменному туннелю. Горло пересохло, легкие разрывались от боли. Пот и дым разъедали глаза. Но он упорно отказывался сдаваться, твердо решив дойти до конца, преодолеть и боль, и усталость.

Немного передохнув, охотник хотел уже последовать совету Килака и выбираться в долину. Но, поднимаясь на ноги, он вдруг вспомнил о тысячах драконов, которые обезумевшим потоком неслись вперед, чтобы присоединиться к бесчисленному войску своих собратьев. Если не предпринять ничего здесь и сейчас, Джерому в одиночку придется сражаться с ними. Эллайен не мог допустить этого.

Килак ушел один. Однажды паренек уже оставил его в катакомбах Трак-Симбоза, и не подоспей тогда они с Квингеном У'уеном вовремя, оба, и Килак, и Джером, погибли бы. Все-таки двое лучше одного, в особенности против такого создания, как Киллангратор.

И охотник, собрав остатки воли, помчался вслед за другом, не думая больше о себе, и с одной надеждой – чтобы друзьям и родным не пришлось страдать из-за его слабости. Эллайен бежал в обжигающей и душной жаре вулканического лабиринта, пытаясь догнать Килака. В конце концов, несмотря на свою отчаянную смелость, в одиночку встретиться с драконом он не хотел.

Путь тянулся целую вечность. Прошли минуты, а может быть, часы, и вдали сверкнул луч света. Оставленный у стены на повороте факел еще горел. Сердце Эллайена замерло, и он устремился дальше.

Достигнув поворота, он осторожно заглянул за угол. Слабое красноватое сияние осветило окончание коридора примерно в полусотне шагов от него. У черного края круглого отверстия съежилась едва различимая тень. Килак Кронус.

Со смешанным чувством облегчения и ужаса Эллайен опустил факел, чтобы дым и свет, едва заметные в серной темноте пещеры, не выдали их присутствия. Охотник двигался на ощупь по острым обломкам камней, не отрывая взгляда от огненного полумрака. Его окатила волна удушливого зловония, он с трудом сдерживал тошноту, подступившую к горлу. Тело вулкана наполнилось рокотом, мягким и ровным, повторявшимся ритмично и делавшимся громче с каждым шагом.

Когда Эллайен проделал половину пути до выхода из туннеля, Килак обернулся и жестом приказал держаться тише. Эллайен послушно замедлил шаг, продвигаясь вперед с терпеливостью улитки, пока не добрался до Килака. Паренек дернул его вниз и спрятал за кучу камней, посмотрев на него угрожающим взглядом.

Охотник не издал ни звука, выглядывая из-за зазубренного края пещеры. Он почувствовал, как все, что он знал о себе самом и своем мире, отступило. Посреди громадной пещеры выросла огромная гора. Он увидел самое ужасающее создание на свете. Широкие ноздри горели тусклым огнем, выпуская наружу рокочущий храп.

* * *

Джером опустился на землю, прислонившись к каменной стене. Все усилия его в очередной раз ни к чему не привели. Он ощупывал и обыскивал каждый дюйм шероховатой каменной поверхности. Ничего.

Скорее всего Джером ошибся с самого начала. Гибель юных наследников была несчастным случаем и ничего общего не имела с пробуждением королевы демонов. Оба события произошли в одно и то же время по чистой случайности.

По крайней мере такая мысль нравилась Джерому гораздо больше, чем идея о собственной неспособности разгадать тайну. Юноше не хотелось верить, что от убежища королевы его отделяла потайная дверь, найти которую ему не удавалось. Но ведь дети каким-то образом проникли в логово.

Джером называл себя ничтожным слабаком и трусом, не способным перед собственным носом разглядеть истину и выполнить свой долг. Вот и теперь он спрятался под землей. Люди умирали из-за решений, которые однажды принял Джером. И вместо того, чтобы стоять с ними плечом к плечу, он убедил себя и остальных, что цель его не менее важна, хотя на деле он попросту бежал от ответственности.

Юноша поднял Алый Меч и всмотрелся в блестящую сталь клинка. Из кристального зеркала на него глядело собственное отражение – юноша, повзрослевший раньше срока, обманувшийся во всем, даже в собственных победах. Все, о чем он мечтал, лежало на расстоянии протянутой руки. Победи королеву, и перед тобой откроется новая жизнь в радости и достатке, которые перевесят все страдания и лишения. Никогда еще Джером не был так близок к осуществлению своей мечты.

Джером поднес Меч к лицу и хотел посмотреть в собственные глаза. Может быть, в них пряталось то, что притягивало невезение и беды, какая-то часть души, которую можно убрать, и тогда…

Трудно что-то разглядеть, когда под блестящей гладью кружится хоровод огней. Он покачал клинок, подбирая угол, и не поверил собственным глазам. Вот же оно, прямо посередине каменной стены.

Отверстие.

Джером хлопнул по стене рукой. Камень такой же ледяной и шероховатый, такой же неприступный, как и прежде. Но в клинке он увидел, как хватается пальцами за пустое пространство, разверзшееся в скале.

Джером вскочил на ноги и встал перед скрытым от глаз отверстием. Ему мгновенно вспомнился утес, на котором находился вход в Уитлок. Было нечто общее. И древины, и королева – аватары своих родов. И те, и другие использовали магические чары. Но мог ли Джером противостоять им?

Юноша вновь подверг камень изучению, сначала с помощью физических ощущений, затем посредством Меча. Без сомнения, прав Меч. Талисман не обмануть с помощью колдовства.

Но победит ли Меч силу, которая угрожает ему? На это оставалось только надеяться. Самому Джерому не доставало ни знаний, ни умений. Ему не удалось ни отворить потайного замка, ни пройти сквозь зачарованную дверь. Если Меч не рассеет чары, не поможет ничто.

Джером занес клинок над головой. Замешкавшись на мгновение перед ударом и зажмурив глаза, юноша напомнил себе, что это единственный способ спасти Маришу и закончить войну. Его страстное желание смешалось, закружилось вместе с энергией Меча, слившись в единое целое.

Юноша нанес удар.

Потайная дверь вспыхнула огнем. Меч рассекал пустое пространство. Джерома закружило на месте.

Юноша быстро оправился и увидел темный туннель, уходящий вглубь. Джером не задумывался над тем, что скрывалось в нем. Он знал наверняка.

Стиснув зубы, юноша осторожно вошел в туннель.