Текст книги "Алый меч"

Автор книги: Элдон Томпсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 43 страниц)

Глава 5

Под ногами разверзлась голодная пасть ущелья. Лисса всем телом ощутила ее жадное дыхание. Рука соскользнула с выступа на отвесной каменной стене. Задыхаясь от ужаса, девушка отчаянно впилась ногтями в камень, чтобы не сорваться навстречу верной смерти. Но предательская скала упорно отказывалась остановить ее падение, с холодным безразличием насмехаясь над своей жертвой. Девушка почувствовала, как вырвавшийся крик обжигает легкие.

Внезапно борьба прекратилась, пальцы нащупали едва различимую трещину, а правой рукой девушка надежно уцепилась за небольшой выступ. Левая нога продолжала болтаться над пропастью, зато правая прочно утвердилась на гранитной ступеньке. Девушка еще долго не решалась перевести дыхание, хотя в легких болезненно не хватало кислорода. Лисса просто застыла на месте, растянувшись и прильнув к холодной стене.

Сердце немного успокоилось и перестало лихорадочно биться. Лисса решилась открыть глаза. Девушка с трудом различила в мрачной темноте мерцание фонаря брата, хотя ей, собственно, и не требовалось освещения, чтобы почувствовать, как шипит от злости голодная пустота, прощаясь с ускользнувшей добычей. Она поблагодарила богов за милость и, не теряя ни секунды, начала подъем на каменный уступ, с которого еще недавно сорвалась. Справившись с дыханием, она вернулась на прежний путь – оставалось преодолеть еще одну ступень перед тем, как совершенно остаться без света.

Страх и неуверенность движений, не говоря уже о сложном и незнакомом рельефе, сделали подъем мучительно долгим. Наконец все вокруг поглотила абсолютная тьма.

Выбора не осталось, и Лисса позвала брата.

– Ретт, – робко проговорила она, опасаясь, что пропасть лишь усмехнется ее отчаянной мольбе.

Спутник не ответил, и Лисса окликнула снова, на этот раз громче.

– Ретт!

– Скорее, Лисса! – раздраженно отозвался из темноты брат. – Я кое-что нашел! – Девушка прислушалась к звукам, причудливо отражавшимся от стен пещеры. Она успокоилась, обнаружив, что старший брат находится где-то рядом.

– Мне нужен свет, – взмолилась девушка, стараясь придать голосу спокойствие.

Через мгновение луч фонаря осветил обрыв под ногами девушки.

– Давай, – процедил Ретт сквозь стиснутые зубы. – Быстрее.

Быстрее? Невероятно. Голос брата звенел в сознании Лиссы, пока она карабкалась дюйм за дюймом по скале, шепча слова молитвы. Вообще-то девушка не испытывала никакого желания в очередной раз выслушивать от брата упреки. Каждый раз, когда Лисса просила Ретта взять ее собой, повторялась одна и та же история. У нее не хватит силы и ловкости, она станет ненужной обузой в опасном походе, твердил брат. Честно говоря, обычно так и получалось. Но они вместе исследовали пещеры, сколько она себя помнила – так же, как отец и дед. Поэтому девушка не хотела оставаться в стороне только потому, что Ретт более искусен в преодолении рискованных уступов и обрывов вроде того, с которым Лисса сражалась теперь. По ее мнению брат и сестра должны были оставаться командой. Несмотря на жалобы и недовольство, в душе Ретт ценил спутницу, с которой разделял восторги опасность подземных приключений. Пускай спорит, но то, что он вернулся, лишь доказывало правоту Лиссы.

Казалась, прошла вечность, и Лисса, миновав предательски узкую расщелину, выбралась на широкую ровную поверхность. Ретт ждал, высоко подняв фонарь в руке. В какой-то момент, стряхивая с себя пыль и каменную крошку, Лисса хотела сказать брату, что уходит, а первый восторг от открытия новых пещер только что с грохотом исчез в пропасти за ее спиной. На первый день пройдено достаточно, девушка проголодалась и устала. Но, подняв голову, Лисса моментально передумала.

Глазам ее предстал вход в пещеру. На первый взгляд ничем не примечательный мрачный тоннель звал, манил девушку. Вглядываясь в темноту, она пыталась понять, что произвело на нее такое впечатление. Зазубренное неровное отверстие, совсем небольшое по сравнению с теми, что встречались им обычно. Вот только слишком округлый вход, на удивление хорошо сформированы края. Лисса за свою жизнь видела достаточно пещер и тоннелей, чтобы понять – не только силы природы приняли участие в появлении этого отверстия в недрах земли.

Она забыла о недавнем столкновении со смертью, об усталости, царапинах и синяках, о пробиравшем до костей холоде на просторах безветренного подземного царства. Лисса выбросила из головы строгие наставления отца, требование непременно вернуться до заката. Ее уже не страшил родительский гнев по поводу того, что они снова ускользнули от старого наставника Паладиуса. Лисса взглянула на Ретта и поняла, что в их головах промелькнула одна и та же мысль. Подобное приключение ждать не может. Пещера влекла и дразнила юных путешественников. Темнота оставалась единственным препятствием между ними и тайнами каменных сводов.

Гаретт и Эльвонисса Кульмарил, принц и принцесса трона Суариса, обменялись улыбками в предвкушении нового приключения. Еще ни разу за время путешествий по бесконечным тоннелям в недрах горной цепи Тенстрок не представало перед ними столь волнующее зрелище – пещера, вырезанная под землей руками смертных, без сомнения, представителями одной из древних рас – эльфами, или, может быть, гномами. В любом случае впереди ждала невероятная находка, и брат с сестрою собирались первыми раскрыть ее тайны.

Не медля ни секунды, Ретт отправился в путь, а Лисса последовала за ним. Обоих поглотила густая тьма, готовая задушить слабый дрожащий луч фонаря. Света, однако, оказалось достаточно, чтобы разглядеть каменные стены коридора. Удивительно, но в тоннеле было совсем мало пыли и прочих следов времени. Чем дальше продвигались путешественники, тем более зачаровывала их загадка подземелья. Тоннель оказался лишь преддверием громадного лабиринта, целого комплекса коридоров, на сотни миль изрывших землю.

Вскоре Ретт и Лисса обнаружили, что путь их озаряет странное мрачное сияние, приглушенный свет, не имевший никакого явного источника. Не блеск минералов, выросших среди горных пород, не мерцание отдаленного факела, а ровное изумрудное свечение. Зачарованные невиданным зрелищем, брат и сестра шли, по дороге заглядывая в глубину многочисленных переходов, разбегавшихся в разные стороны от основного тоннеля. Через некоторое время в пещере подул легкий ветерок, напоминающий теплое влекущее дыхание. Лисса замедлила шаг и заглянула брату в лицо. Почувствовал ли он? По его взгляду девушка рассудила, что Ретт тоже ощутил веяние и удивился не меньше. Откуда мог исходить поток воздуха? Юноша хмыкнул и поспешил вперед. Есть только один способ разгадать секрет.

Тоннель наконец закончился, и Лисса задержала дыхание. Коридор вел в гигантскую пещеру, покрытую лесом каменистых остроконечных выростов, которые поднимались от пола или свисали с потолка, зачастую срастаясь в замысловатые формы. Свод утонул в черной мгле, а вдоль округлых стен выстроилась колоннада бесчисленных статуй, изображавших ужасающих, немыслимых существ. Все фигуры были обращены к центру пещеры на небольшое спокойное озеро, откуда, по всей видимости, и исходило зеленоватое свечение. Бассейн окружало невысокое каменное кольцо, на котором были вырезаны маленькие фигурки, в точности повторявшие изображения монстров, выстроившихся вдоль стен.

– Ах, Гаретт! – восхищенно прошептала Лисса.

Брат молча кивнул. Они не решались сделать шаг и пересечь порог пещеры, чтобы не тревожить дивное зрелище и вдоволь наглядеться на него.

Но, осмотревшись в пространстве пещеры, Лисса заметила нечто необычное. У дальней стены за каменным лесом и мерцающей водой висел в паутине странный кокон. Он держался на растянутых между естественными колоннами нитях, располагаясь в нескольких дюймах над острыми камнями. Объект напоминал высохший панцирь насекомого, попавшего в сети паука, и одно это сходство заставило Лиссу остановиться.

Не разглядев гнездо, либо попросту не обратив на него внимания, Ретт с нетерпеливой улыбкой сделал смелый шаг и направился исследовать находку. Не успев сообразить, что делает, Лисса ухватила его за руку и попыталась остановить.

Ретт с досадой обернулся.

– Что?

– Уверен, что здесь безопасно? – Девушка чувствовала, что поступает глупо.

– Конечно, безопасно, – раздраженно объявил Ретт, вырвав руку. – Не будь ребенком.

Лисса промолчала, но осталась на месте. Ретт сделал с полдюжины шагов вглубь пещеры и приблизился к первому каменному монстру с клювом и руками. Чудище отдаленно напоминало ястреба в два человеческих роста. Ретт несколько мгновений разглядывал фигуру в свете фонаря, изучая уголки и изгибы каменного тела, а затем обернулся к сестре.

– Ты идешь?

Лисса открыла было рот, но передумала и покачала головой.

– Чего ты испугалась?

– Вовсе не испугалась, – возразила Лисса. Брат рассмеялся, но девушка не стала вступать в споры. Ее взгляд метался по пещере, она настороженно всматривалась в каждую тень, в каждый камень, словно опасаясь, что они вот-вот оживут. – Уже поздно, Ретт. Вернемся завтра. Отец…

Ретт рассмеялся еще громче.

– Тогда отправляйся одна, малышка Лисса. Но запомни, я разрешил тебе увязаться за собой в последний раз.

Лисса нахмурилась. Дежурную угрозу она выслушивала всякий раз, когда они отправлялись в поход. Девушку больше тревожило, что брат забыл об осторожности. Между тем пещера очень напоминала королевские могилы, расположенные под их собственным городом и скрытые в подземных тоннелях. Несмотря на необъяснимо теплый воздух, Лиссе стало холодно, у нее закружилась голова. Девушке начало казаться, что они нарушили границы священного места. Последствия такого поступка не сулили ничего хорошего. Не следует ли молодому принцу быть немного осмотрительнее?

Словно ей в ответ, Ретт неожиданно вскрикнул. Сердце Лиссы замерло, и она испуганно посмотрела на брата, за секунду до этого водившего ладонью по каменному телу статуи. Теперь юноша пригнулся, схватившись за руку и скорчившись от боли.

– Ретт! – вскрикнула Лисса.

Ретт снова рассмеялся и весело помахал сестре. Его глаза довольно заблестели, а лицо девушки исказилось от гнева.

– Да провались ты, Гаретт!

Ретт покачал головой и отправился на обход пещеры, тихо посмеиваясь и рассматривая статуи. Какое-то время Лисса наблюдала, как теплый шар фонаря уплывает все дальше и дальше, оставляя девушку одну в лучах зеленого сияния удивительной воды. Наверное, она действительно еще ребенок. И хотя ей не хотелось признавать правоту брата, юную принцессу одолевала буря сомнений. Лисса просто не могла заставить себя войти в запретное место. Что-то словно приковало ее ноги к каменному полу. Рассудительность, а, может быть, обычный страх. Отец всегда учил дочь доверять собственным предчувствиям, а мать рекомендовала прислушиваться к себе и не следовать слепо за другими. Сейчас она полагалась на советы обоих.

Лисса медленно осмотрела пещеру, размышляя о ее происхождении и назначении. Скорее всего каменная зала действительно некогда принадлежала давно ушедшей цивилизации. Но какой? В истории нет упоминаний о забытых или исчезнувших расах, когда-либо населявших эти горы. Если здесь находилось жилье, то в чем тогда назначение самой комнаты? Кто вырезал статуи? Откуда появляется причудливое свечение? Какая-то магия? А весь подземный лабиринт? Какие еще тайны поджидают в неизведанных глубинах?

Очнувшись от раздумий, Лисса стала искать глазами брата, но не нашла. Тревога переросла в панику. Через несколько секунд девушка увидела вдалеке бледный свет фонарика. Ретт стоял прямо под паутиной с коконом и глазел на него с разинутым ртом. Лисса испуганно взвизгнула, но ей оставалось только беспомощно следить за тем, как брат подошел ближе к древнему праху и поднял фонарь, чтобы лучше разглядеть.

– Ретт! – зашипела Лисса. – Что ты делаешь?

Не обращая на сестру внимания, Ретт протянул руку и к ужасу Лиссы прикоснулся ладонью к кокону.

– Ого! – Ретт обернулся к сестре, расплываясь в улыбке. – Теплое!

Лисса вздохнула. По какой-то причине она была почти уверена, что пойманные в паутину останки оживут, и отвратительное создание накинется на ее легкомысленного брата. Однако ничего не произошло. Лисса признала смехотворность напрасных страхов и немного расслабилась.

Но уже через мгновение ужас охватил девушку. Улыбка исчезла с лица Ретта, он с удивлением взглянул на свою руку и слегка потянул, пытаясь высвободиться. Рука запуталась в липких волокнах и не поддавалась. Ретт приложил все усилия. Беспокойство его нарастало с каждым движением. Нити растягивались, но не отпускали.

О боги, Ретт, подумала Лисса, закрыв рукой рот. Что ты наделал?

Из-под ладони Ретта пролился ручеек зеленоватого света, который вскоре тонкими нитями распространился по всей поверхности кокона. Ретт прекратил борьбу с ловушкой и остановился, наблюдая, как волшебное свечение разливается по паутине, словно кровь по сосудам, которые расширялись, одновременно загораясь ярким сиянием. Юношу начало трясти, он отчаянно пытался вырваться, уронил фонарь, и тот вдребезги разбился о каменный пол. Пламя расцвело, пожирая пролитое масло, и так же быстро погасло. К тому времени кокон целиком наполнился пульсирующим зеленым светом, затопившим всю пещеру жутким призрачным огнем.

Мощная вспышка зеленого пламени мгновенно превратила в пепел паутину, окутывающую кокон. Лисса зажмурилась от ослепительного света. Открыв глаза, она увидела освободившегося из ловушки и скорчившегося на каменном полу брата. Кокон исчез. На его месте появилась женщина, темнокожая и невероятно красивая. На обнаженном теле, совершенном и стройном, оставалось лишь несколько нитей паутины. Ее лицо… ее лицо было изумительным, молодым, с идеальными чертами, на нем горели подобно драгоценным камням лишенные зрачков глаза – бледные рубины вспыхнули, превратившись в бесценные изумруды.

Лисса не посмела двинуться с места. Даже при желании она не смогла бы пошевелиться. У противоположной стены пещеры странная пара стояла, утопая в чудном свете, лившимся теперь из озера – брат, скованный страхом и восхищением, и женщина, которая, казалось, еще не до конца поняла, где находится.

Вдруг взгляд женщины упал на Ретта. Прекрасные изумрудные глаза несколько раз моргнули, она посмотрела на свои пальцы, ладони. Незнакомка снова обратила взор к Ретту, и прекрасные губы нежно улыбнулись.

– Ахк каис йен вроах. – радостно произнесла женщина. От ее сладкого голоса холод пробегал по спине.

Лисса никогда ранее не слышала подобного наречия, но мгновенно и ясно поняла незнакомку, будто та говорила на ее родном языке. Слова эхом зазвенели в сознании девушки: «Наконец-то я свободна!»

Ретта охватил трепет, и, заметив это, женщина сжала его дрожащие ладони. Юноша вздрогнул, но рук не отдернул. Женщина осторожно помогла ему подняться на ноги и заговорила на своем удивительном языке. Слова и теперь каким-то магическим образом были понятны.

– Я должна поблагодарить тебя, – прошептала она смелому молодому принцу. – Я хорошо укрылась, не правда ли? Но ты все-таки нашел меня.

Слегка нагнувшись, женщина притянула юношу к себе, с материнской нежностью коснулась губами его лица. Пелена белесых нитей обвила их тела, опустившись до самого пола. Ретт стоял неподвижно. Окаменев от страха или восторга, принц не сопротивлялся, когда зеленоглазая женщина приникла к самому его уху, будто желая прошептать какую-то тайну.

– Я хочу поцеловать тебя.

Она с улыбкой склонилась к шее Ретта. Лисса прищурилась, стараясь рассмотреть происходящее. Вдруг из груди Ретта вырвался ужасающий, леденящий душу крик и эхом полетел по пещере, превратившись в оглушительный вопль боли и страха. Лисса пошатнулась, еле устояв на ногах, а раскатистые отголоски кинжалами впились в ее сознание и сердце.

В исступленном ликовании ведьма терзала свою добычу. Фонтан крови хлестал из открытой артерии. С силою, не свойственной столь хрупкому телу, она подняла дрожащего принца над залитой кровью землей и подбросила вверх, словно младенца. Через мгновение струи энергии с оглушительным треском вырвались из ее протянутых рук, жадно впившись в тело несчастного юноши. Лисса, замерев, наблюдала, как молнии разорвали ее брата на куски плоти и осколки костей. Стоя под багровым дождем и купаясь в крови жертвы, женщина откинула назад голову. Хохот громогласными раскатами пронесся под сводами пещеры.

Не помня себя от страха, Лисса бросилась прочь от жуткого места. Почти на ощупь, спотыкаясь, неслась она по коридору подальше от зеленого света и бегущего за нею хохота. Содрогаясь от рыданий, девушка пробиралась в темноте. Она знала только одно: ничего на самом деле не произошло. Нужно только вернуться домой. Родители ждут ее и Ретта. Если поспешить, еще можно успеть до заката, тогда ни Паладиус, ни отец не станут особенно усердствовать с нравоучениями перед ужином.

– Подожди, Ретт! – позвала она. – Подожди меня!

Отказываясь верить собственным глазам, Лисса карабкалась в темноте. Брат ушел слишком далеко вперед и унес фонарик. Страх гнал девушку, заставлял ноги двигаться. Ретт конечно же слышал, что сестра зовет его, но по привычке не обращал внимания. Ничего, он вернется. Всегда так было. Может быть, позвать снова? Нет. Он слишком обрадуется. Придется добираться до дома самой. Лисса почти…

В конце тоннеля поджидала голодная бездна.

Лисса последний раз вскрикнула, сорвавшись вниз навстречу смерти.

* * *

Джером молча ожидал ответа Эллайена. В вечерних сумерках раздавалось стройное гудение насекомых, аппетитные запахи жареного мяса и горячего хлеба доносились из деревни. Джером вдруг понял, как он голоден. Он уже хотел предложить вернуться домой и отказаться от схватки с бесполезными призраками прошлого, но Эллайен еще не успел переварить рассказ друга и никуда не собирался того отпускать, пока сам не разберется во всех деталях услышанного. Со своей стороны Джером решил добиться от Эллайена окончательного ответа на свой вопрос и убедить лучника в собственной правоте.

Эллайен упорно хранил молчание. Джером, отвернувшись, наблюдал за парой водомерок, скользивших по зеркальной поверхности ручья. Сколько юноша себя помнил, он приходил сюда, чтобы поразмышлять, поделиться с Эллайеном своими мечтами, тревогами или надеждами по поводу последней деревенской красотки, завладевшей его сердцем. Должно быть, целые годы провели они у лесного ручья в разговорах о воображаемых приключениях и о секретах абсолютного счастья. Теперь все изменилось. Знакомые и родные места казались чужими и далекими. Декорации и действующие лица остались неизменными, но новый диалог не имел ничего общего с прежними благодушными беседами. Еще не приняв свалившуюся ему на голову новую долю, Джером начинал понимать, что жизнь его изменилась навсегда.

– Ты будешь мелкой пешкой в игре, – наконец заговорил Эллайен. – А если объявишь о своем праве на трон, то нарвешься на верную погибель.

На этот раз Эллайен стоял над бегущей водой, а Джером сидел на мягкой траве под огненно-красным тополем, который собственными руками посадил еще мальчишкой. С тех пор дерево выросло и теперь возвышалось над лесом, раскинув на голубом небе остроконечные листья и слегка склонившись у ручья. Джером провел на своем любимом месте почти целый час, поведав за это время другу о совете старейшин и о своем новом призвании. Эллайен поначалу сидел, но потом вскочил на ноги, эхом повторяя каждое сказанное Джеромом слово. Неужели все это правда? Как собирается поступить Джером? Если он не готов принять корону, да и не хочет править целой страной, зачем ему вмешиваться в такое опасное дело? И что еще за рассказы о колдуне?

Джером терпеливо выслушал каждый довод приятеля, одобрительно кивая головой. Он согласился рассказать обо всем Эллайену в тайной надежде, что друг рассеет его сомнения и убедит отказаться от безумной миссии. Но чем больше усердствовал Эллайен, тем прочнее становилась решимость Джерома выполнить свой долг. Он никогда не просил подобной доли, но отвергнуть ее не мог. Мотивы рассуждений отца нельзя игнорировать. Глупо притворяться, что никакого нападения колдуна не было или перекладывать на других тяготы борьбы с врагом. Словом, ему оставалось принять единственное решение.

Но вспыльчивый Эллайен, получив отпор, продолжил свою атаку. В конце концов Джерому пришлось прибегнуть к единственному аргументу, который друг никогда не сумел бы оспорить. Если бы они поменялись ролями, и Эллайена попросили совершить путешествие в Куурию, как бы он поступил?

Как и следовало ожидать, Эллайен надолго умолк, поначалу притворяясь, что не слышал вопроса. Он слегка поежился, отвернулся, обдумывая ответ, и выдал, наконец, последнее замечание, которое Джером потону и значению расценил, как безоговорочную капитуляцию.

– А кто говорит о претензиях на королевский трон? – ответил Джером, покачав головой. На его губах заиграла снисходительная улыбка. – К тому же, если я и заявлю о своих притязаниях, сопернику достаточно лишь усомниться в моей истории или опыте. Кто станет тратить время на то, чтобы меня убивать?

– Все может случиться, – сурово предостерег Эллайен. Джером ценил заботу лучшего друга, но решение нужно было принимать здесь и сейчас. Через минуту юноша отвел взгляд, задумчиво погрузившись в созерцание стволов и крон, окутанных вечерними тенями.

– Я не знаю, – наконец уступил лучник. – Они тебя за горло схватили и просят невозможного. Допустим, ты прав. Но в таком случае тебе предстоит тяжелейшее испытание.

– Думаешь, я не понимаю? – воскликнул Джером. – Конечно, ответственность велика. Если колдун действительно так силен и безжалостен, кто-то должен предупредить другие королевства. Тогда это будет их война, не моя. И все же я не считаю, что задача невыполнима. По сравнению с тем, что поставлено на карту…

– Вот как? Что ты имеешь в виду? Джером сделал удивленное лицо.

– Наши жизни, Эллайен. Незаметные, тихие жизни. Или ты действительно считаешь, что мы так и будем продолжать беззаботное существование, когда нашу родину и народ покорит беспощадный и жестокий король?

– Сдается мне, мало что изменится. Прежний властитель тоже не отличался добротой.

Джером погрустнел. Эллайен залился краской, неожиданно вспомнив, что намекает на человека, который долгие годы правил Олсоном и оказался отцом Джерома. На самом деле юношу ничуть не заботила родственная связь, которая никогда и не существовала. Расстроила же его не шутливая реплика друга по поводу личных качеств Сорла, а упорное отрицание Эллайеном новой действительности.

– Разница состоит в том, что Сорлу не было до нас никакого дела. Он заботился только о собственной персоне. Мало надежды на то, что король, пришедший захватить землю, станет относиться к нам с тем же безразличием.

– Я не то хотел сказать.

Джером отмахнулся от извинений, решив воспользоваться завоеванным преимуществом.

– Не знаю, как ты, но если несчастье случится с нашим домом и семьями, я никогда не прощу себе того, что не воспользовался шансом предотвратить беду.

Эллайен внимательно посмотрел на друга, обдумывая ответ. Джером уже приготовился отразить новый удар, но Эллайен расслабился и глубоко вздохнул.

– Твоя правда, – признал Эллайен. – Что до меня, я согласился бы сыграть роль посланника. Разрази меня гром, да не так уж я и занят. К тому же, если жизнь под властью колдуна станет невыносимой, то чем дальше мы сбежим, тем лучше.

– Значит, идем вместе? – Джером не собирался звать Эллайена с собой, даже не задумывался над подобной возможностью. Но такой поворот событий заметно прибавил ему уверенности: никому он не доверял больше и ни с кем не разделил бы так охотно все опасности путешествия, как с лучшим другом.

– Конечно. Думаешь в одиночку искать приключений на свою голову? – Лучник лукаво улыбнулся. – Когда-то мы мечтали заняться этим вдвоем.

Джером покачал головой.

– В двенадцать лет, наверное. А теперь все оказывается не так весело, как я воображал.

– Чушь. Не вешай раньше времени носа. Джером неуверенно усмехнулся.

– Итак, – спросил лучник, – когда ты скажешь старейшинам?

– Сейчас, наверное. Нет смысла тянуть время, а то еще передумаю.

Эллайен кивнул и молча уставился на Джерома.

– Что?

Эллайен продолжал с любопытством разглядывать приятеля детства.

– Торин, ха! – Он несколько раз пробормотал имя, словно пробуя его на вкус.

– Не беспокойся, – с досадой вздохнул Джером, – я не расстроюсь, если ты не станешь меня так называть.

– Слишком поздно, – ехидно улыбнулся Эллайен. – Пошли, Торин, поболтаем с твоим папой.

* * *

Хтома неторопливо шел по пустому каменному коридору. Кожаные сандалии мягко поскрипывали на твердом полу. Белые развевающиеся одежды укутали худую сутулую фигуру. Седые волосы, словно белый туман обрамляли лицо, изборожденное глубокими морщинами. Подойдя к открытым дверям залы, он пригладил несколько прядей иссохшей костлявой рукой.

Внутри рогатый зверь родом из горных шахт ревел от ярости и размахивал огненным кнутом. Существо окружили соратники Хтомы, учителя и ученики. Зверь хлестнул кнутом одного из своих мучителей, юношу с обнаженной грудью, но тот поднял руку, отразив удар щитом из ослепительно белой плазмы. Не мешкая, он собрал энергию плазмы в сияющий луч, и не успел враг приготовиться ко второму удару, как петля сдавила ему шею. Остальные присоединились к схватке, и множество белых нитей потянулись к чудовищу, издававшему отчаянный рев в тщетных попытках вырваться на свободу. В считанные секунды существо оказалось скручено по рукам и ногам.

Еще мгновение Хтома молча наблюдал за движениями братьев, затем едва заметным движением руки закрыл дверной проем каменной стеной, заглушившей крики отвратительного зверя.

Пройдя дальше по коридору, старик достиг другого портала, ведущего к обсерваториям верхнего уровня, и снова заглянул внутрь. Барви и Совенсон пристально изучали звездную россыпь и черный вихрь, образовавшийся на небесном своде. Хтома задержался, и Совенсон, заметив его, молча кивнул. Хтома ответил на приветствие и двинулся в путь.

Достигнув конца коридора, Хтома остановился перед закрытым порталом, куда, собственно, и направлялся. От легкого движения руки каменная дверь распахнулась, и немного погодя старик вошел внутрь.

– Что скажешь?

Прежде чем ответить, Хтома плотно закрыл входной проем. Убедившись, что все в порядке, он прошел в середину комнаты, где за массивным рабочим столом склонился над листом пергамента седовласый Мавентроу. Хтома надолго задумался, затем глубоко вздохнул и сказал:

– Спитахера на свободе. Пробудилась ото сна, как и гласит пророчество. А Торин?

Мавентроу напряженно вглядывался в развернутый на столе пергамент, быстро делая пометки уверенной и опытной рукой.

– Торин, – отвечал старик, не отрываясь от работы, – отправится вскоре к императору Куурии.

Хтома приблизился к столу, и ему навстречу словно по мановению руки выдвинулся стул. Хтома удобно расположился, намереваясь продолжить беседу.

– Успеет ли Ранункулус в срок добраться до Иртвина?

– Если поспешит.

Наступила тишина. Мавентроу продолжал работать под пристальным взглядом Хтомы.

– Ты уверен, что Торин разыщет Меч? – спросил Хтома.

– Не сомневаюсь. У них нет иного выхода.

– Но в чем истинная суть твоего замысла? Если бы тебя заботила королева, куда проще было не допустить детей Кульмарил до логова Спитахеры. Опасный путь ты выбрал, Мавентроу.

Мавентроу наконец отложил перо и поднял на собеседника голубые глаза, сиявшие из глубины морщин. Он встретил взгляд своего брата-древина, и на губах его заиграла странная лукавая улыбка.

– Допустим. Но ты, Хтома, тоже мечтаешь воочию увидеть Меч. Миновало столько лет, и мы нашли человека, которому достанет решимости и силы отыскать и принести нам реликвию – а с нею и недостающий ключ к утерянному прошлому.

– Как убедиться, что мы не ошиблись? Ты сам говорил, что юноше предстоит отстоять свое право по рождению.

– Его происхождение мало связано с нашим делом. Вера в существование Меча и страсть поддержат Торина на его нелегком пути.

– В любом случае я ставлю под вопрос необходимость самой затеи, – тихо продолжал Хтома. – Спитахера? Меч Азахиля? Мы играем с могущественными силами. Переживет ли мир столкновение, которое становится неизбежным?

– Позволь человечеству самостоятельно принимать решения, и оно себя уничтожит.

– Да, но не торопим ли мы события?

Мавентроу потер усталые глаза, а потом уверенно посмотрел в лицо собеседника.

– Общий враг есть лучший способ отвлечь внимание от этих земель, объединить людей и предотвратить их преждевременное исчезновение.

– Цель ясна, – усмехнулся Хтома, – однако вряд ли стоит забывать о риске, которому мы себя подвергаем.

– Да, но без человечества во многом потеряем и мы собственное назначение.

Трудно было не согласиться. Что за польза от пастуха, если нет стада? Хтома отвел глаза, и хриплое эхо повторило его глубокий вздох.

– И тем не менее трудно смириться с тем, что мы совершенно не знаем исхода игры.

– Согласен. Но ты в ней не пешка, так же, как и я. Мы будем переставлять фигуры до тех пор, пока партия не завершится.

– А если ситуация выйдет из-под контроля? – язвительно спросил Хтома, подняв бровь.

Мавентроу встал с едва заметной улыбкой на устах и отряхнул длиннополые шелестящие одежды. Затем старик скрутил пергамент и сжал сверток в кулаке.

– Куда ты направляешься? – поинтересовался Хтома.

– На встречу с твоим молодым королем, – ответил Мавентроу. – Сеять жажду приключений на пустыре его разума.

– Значит, менять решение слишком поздно?

– Спитахера откажется тихо вернуться ко сну.

– Можно попробовать убедить ее.

– Дадим человечеству шанс, – предложил Мавентроу. – Если придется, мы сами разберемся со Спитахерой. Позже.

– Я запомню твое обещание, – сказал Хтома вслед быстро удалявшемуся древину.

Когда смолкло гулкое эхо шагов, Хтома погрузился в долгие размышления, стараясь проникнуть в мрачное и все же изменчивое будущее Пентании.