Текст книги "Алый меч"

Автор книги: Элдон Томпсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 31 (всего у книги 43 страниц)

Внезапно Сорик увидел полосу под шеей дракона, из которой на грудь стекала черная жижа.

Крепко сжав посох и подхватив полы длинного плаща, Сорик поспешил вперед по пустому коридору.

* * *

Джером глядел сквозь решетку в яму, и в душе его огнем и холодом проносились непонятные чувства. Отвращение при виде загаженной канавы, где держали Маришу. Ярость при мысли о ранах и порезах на ее шелковистой коже. Но радость встречи заслонила тревожные мысли. Джером не забыл того чувства, которое охватывало все его тело, когда он смотрел в прекрасные голубые глаза. Все это время он не переставал повторять себе, что Мариша жива, и не оставлял надежды найти ее. Наконец после всего пережитого они вновь встретились.

Мариша не сводила с него испуганных глаз, словно перед нею возник призрак. Джером и сам был так поражен, что лишь через минуту обрел дар речи.

– Держись, – шепнул юноша, широко улыбаясь. – Килак тебя сейчас вызволит.

Пленница продолжала молча смотреть на Джерома, пока перед ней бесшумно не возник Килак.

– Килак!

– Тихо! – зашипел паренек.

Мариша поднялась на ноги, слегка согнувшись под низким потолком.

– Я не надеялась увидеть вас снова.

Килак упал на корточки.

– Где остальные?

– Их увели. Вы как раз вовремя. Думаю, меня бы тоже скоро забрали.

Джером укоризненно посмотрел в глаза Килаку.

– Осторожнее, – напомнил паренек Джерому.

Джером оглянулся, высматривая змеев, а Килак выдернул большой штырь, запиравший дверь темницы Мариши. Огромная пещера была освещена факелами, закрепленными на потолке. Многочисленные ямы вроде той, перед которой стоял Килак, были закрыты металлическими решетками. Паренек сосредоточился на пустом туннеле, ведущем к темницам. Он заранее обошел весь периметр, отправив на тот свет с полдюжины чешуйчатых стражников. По словам Килака они заняли посты около часа назад. Об остальных он ничего не мог сказать. Хотя юный воин сработал так скоро и бесшумно, что Джером не видел опасности и в двух десятках драконов.

Засов скрипнул, ржавые петли застонали, и Килак поднял решетку. Джером тут же оказался у выхода и протянул Марише руку, за которую та ухватилась, выбираясь из ямы. Джером немало удивился, когда девушка бросилась ему на шею и прижалась к нему. Он крепко сжимал ее в объятиях, не рискуя отпустить.

Через мгновение Мариша отстранилась, продолжая обнимать его, и взглянула на Меч.

– Что это? – зачарованно произнесла она, и слова застыли в воздухе.

Джером кивнул.

– Если выберемся, я тебе все расскажу.

– Значит, драконы все еще в городе?

– Да, – ответил Джером. – У нас мало времени. Где Нимбрус и остальные?

– Погибли. Одна я осталась в живых. – По лицу девушки текли слезы.

– Мариша, мне жаль. – Джером снова притянул ее к себе, и девушка послушно покорилась.

– Вас только двое? – Девушка оглянулась, будто отвечая на собственный вопрос.

– Да, – сказал Джером.

Мариша оставила Джерома, чтобы обнять Килака.

– Пойдемте. – Она шмыгнула носом, чтобы остановить набежавшие слезы. – Еще многих надо освободить.

Но паренек покачал головой.

– Не время, Мариша. Нам всем не уйти незаметно из города. Прости.

– Они же умирают!

– Тогда умрут и те, у кого еще есть шанс спастись.

Мариша глядела так, словно паренек влепил ей пощечину.

– Не понимаю. Вы пришли за мной?

– Это его затея, – признался Килак, кивнув на Джерома. – Я пытался отговаривать.

Джером проглотил ком в горле. Мариша обернулась к нему. В глазах ее застыл вопрос.

– Почему?

– Я обязан тебе жизнью. Тебе и твоему народу.

– А ты? – девушка набросилась на Килака. – Зачем ты здесь, если считаешь, что все напрасно?

– А я обязан жизнью ему. – Паренек бросил взгляд на Джерома. – Хотя теперь, по-моему, мы квиты.

Мариша поглядела на обоих.

– Тогда уходите отсюда, – решительно сказала она наконец, – а я не оставлю этих несчастных.

– Мариша… – покачал головой Килак.

– Иди, Килак, – сказал Джером. – Она права.

– Нет. И если ты решил остаться с ней, боюсь, я должен попросить тебя вернуть Меч.

Джером несколько помедлил, затем перевернул клинок и протянул рукоятку другу.

– Что ты делаешь? – воскликнула Мариша.

– Я слишком далеко зашел, чтобы оставить тебя умирать одну в этой яме, – сказал ей юноша. – Но Меч должен быть там, где он сможет послужить доброму делу.

Полину Мариши было видно, как боль и нерешительность боролись в ее сердце. Джером ясно представлял себе затруднительность ее положения. Подобное чувство мучило его самого и, как догадывался Джером, несмотря на твердую решимость паренька, Килака тоже. Попытайся они спасти тысячи пленников, их уже бы схватили и бросили в темницу. Но как можно обречь беспомощных людей на страдания? Мариша видела их впервые, но ее душило чувство вины от одной мысли о предательстве. Она не представляла себе будущей жизни с тяжелым камнем вины на шее. Джером понимал ее и готов был последовать за нею.

Джером в глубине души сознавал, что вернулся за Маришей лишь из собственных эгоистических побуждений. Даже Килак, его верный друг, не хотел рисковать и поднимать шум, вызволяя на свободу дюжину пленников, без чего, как он считал, не обошлось бы. Джером и сам бы остался в одиночестве, если бы паренек не освободил его. Им еще очень повезло, что Мариша оказалась в яме одна. Расчетливый Килак заявил, что удача сопутствует им до тех пор, пока они ведут себя разумно. Стоя рядом с Маришей, Джером был готов согласиться. Но самые здравые рассуждения не снимали с него ответственности за жизни других людей. Поэтому он и позволил Марише принять решение.

– Удачи вам, – проронил Килак, забрав у Джерома Меч. – Я еше вернусь, если получится.

– Погоди, – мягко проговорила Мариша. Она окинула взглядом черные разверзшиеся отверстия и задержалась на сияющем в руках Килака талисмане. Она поняла, подумал Джером, что такое Меч. Поняла, что значил он для всех, и как нелегко Джерому расставаться с древним оружием. Девушка подняла на Джерома блестящие глаза. – Я не могу позволить тебе этого.

– Мариша, – успокоил ее Джером, – мы сделаем, как ты захочешь.

– Послушайте, – вмешался Килак, – не путайте глупость с храбростью. Ваша гибель не спасет пленников.

Мариша вытерла глаза грязным рукавом.

– Война не закончилась. У нас еще есть время потушить пожар, направить оружие прямо в сердце врагу. Но если мы сейчас не уйдем, все надежды рухнут.

Холодные доводы Килака звучали убедительно, подумал Джером, но особого восхищения они не вызывали.

Мариша наградила юного воина негодующим взглядом, а затем в поисках поддержки посмотрела на Джерома.

– Тогда обещай, что мы не остановимся, пока не издохнет последний дракон.

Джером почувствовал в горле колючий ком. Одетая в лохмотья, перемазанная сажей и грязью, Мариша была неотразима.

– Обещаю.

– Следующей ночью, – прошептал Килак, возвращая Джерому Меч.

Мариша кивнула, а Килак уже шагал бесшумным кошачьим шагом к ближайшему туннелю. Мариша вцепилась в руку Джерома, и они на пару последовали за пареньком. Джером оглядывался налево и направо, боясь, как бы их не обнаружили. Юноше казалось, что за ними следят, но он никак не мог обнаружить источник необъяснимого беспокойства. Мариша же смотрела прямо перед собою, страшась даже повернуть голову и увидеть свернувшуюся на дне ямы фигуру. Она прижалась к Джерому. Ее горячее тело сливалось с теплом Меча. Но даже тогда Джером ощущал на себе чей-то холодный и пронизывающий взгляд.

* * *

Колдун замедлил шаг, завернув за угол, и чуть не споткнулся о тушу второго дракона, валявшуюся в черной липкой луже крови. Ничто не нарушало тишину, и Сорик, переступив через мертвого дракона, вгляделся в коридор, который выходил в подземелье.

Колдун не очень удивился открывшемуся зрелищу. Еще несколько кровоточащих чешуйчатых махин неподвижно лежали в пещере. Меньше, чем следовало ожидать, заметил колдун. Остальные, должно быть, решили не пропускать королевского пира. В центре пещеры стоял человек, сжимавший в руках меч, окутанный пеленою алого света. Незнакомец повернулся к Сорику спиной, и колдун не мог толком разглядеть его лица. Потом он сделал шаг в сторону и вдруг посмотрел прямо на Сорика.

Торин! Колдун скрипнул зубами. Так значит, братцу удалось выбраться из подземелья, и теперь он искал… Чего? Зачем ему приходить сюда? На глазах колдуна клетку, у которой стоял Торин, открыл второй едва различимый в темноте незнакомец. Преграда исчезла, и Торин протянул руку, чтобы вызволить из темницы пленников.

Широкая улыбка заплясала на губах колдуна, когда та самая девчонка, за которой он пришел, поднялась из ямы и обхватила шею Торина. Надо же, какое совпадение, подумал Сорик, девушка, которую он неумышленно пощадил, возлюбленная его брата. Как жаль, что им не придется быть вместе.

Колдун сделал шаг вперед, но передумал, предчувствуя возможность разузнать, что же задумал его дражайший братец. Несколько мгновений трое спорили, сбившись в темноте в тесный клубок. На какой-то момент Меч оказался в руках незнакомца, но потом снова вернулся к его брату, после чего все трое быстро устремились через пещеру к отдаленному туннелю.

Сорик глядел им в спины, не предпринимая никаких действий, чтобы остановить беглецов. Выбор, о котором он мог с лихвою пожалеть уже завтра. Но что-то подсказывало ему держаться в стороне. Колдун был наслышан о том, как жадно хотела королева заполучить Меч Азахиля и Торина, который, по слухам, принял участие в нападении на Крааген Кип. Захватив беглеца, он, без сомнения, добился бы ее милости. Но вместе с тем Сорик отлично понимал, что, получив свое, королева скорее всего избавится от него. Пусть лучше ждет и думает, что именно в его руках звенит ключик от двери, за которой спрятано желанное сокровище. Он станет незаменимым слугой, первым советником.

А придет время – и победителем.

Глава 33

– Что случилось, мой дорогой? – спросила Спитахера, нежно поглаживая чешуйчатую щеку дракона острыми и красными, будто окровавленные кинжалы, ногтями.

Существо пыталось ответить, трясясь всем своим громадным телом и выпучив глаза. Онемевший от страха язык неуклюже болтался во рту. В конце концов, щелкая и брызгая слюной, на своем драконьем языке ящер пересказал то, что ему велели доложить.

– Бежали, – эхом повторила королева демонов.

Она сидела в мягком бархатном кресле в своей приемной, слегка склонившись вперед. Рано утром Спитахеру разбудили стражники, доложившие о срочном деле. Она задержалась лишь на мгновение, накинув на тело шелковое платье, и направилась к посланнику, скулившему у подножия ее трона.

Несмотря на заикания и потоки слюны, сообщение звучало ясно. Однако же новость казалась такой невероятной, что королева заставила трясущуюся от страха гадину повторить еще раз. Ее охватил приступ гнева.

– Понятно. И что теперь от тебя проку?

Отзвуков раскатистого и низкого голоса жалкая туша дракона затряслась, казалось, он вот-вот развалится. Острые ногти продолжали свое спокойное и ровное движение, соскользнув со щеки к шее.

Внезапно когти вытянулись и насквозь проткнули горло несчастной жертвы. Зверь захрипел, глаза вылезли из орбит. Вытянутое тело содрогалось в руках королевы. Через мгновение когти сами втянулись, и бессильно боровшаяся со смертью туша повалилась на пол.

Королева вскочила с трона, щелкнув острыми зубами и зловеще сверкнув изумрудными глазами. Открытое широкое платье развевалось, лаская ее стройное обнаженное тело. Спитахера металась по зале, словно заточенный в клетку зверь. Внезапно она устремила гневный взгляд на стражников у дверей, и те затряслись так же, как и их несчастный товарищ.

– Привести ко мне колдуна! – прозвучал звонкий голос.

Эллайен напряженно вглядывался в кружево листвы, стараясь разглядеть приближающиеся фигуры. Охотник еще издали слышал, как они крадучись шагали по подлеску, укрытые густым пологом ветвей и листьев, где глаз не мог различить их. Эллайен не думал, что это драконы, которые бы не постеснялись объявить о своем прибытии. Скорее отряд наемников из тех, что вступили в бой в ущелье, отрезав Западному легиону путь к отступлению. Наверное, они прочесывали лес в поисках уцелевших после резни.

Эллайен поднял с колен лук и приладил стрелу. Кем бы эти люди ни были, обратно они не вернутся и не расскажут никому о лесной встрече.

Первые солнечные лучи пробивались сквозь густой серый туман. Охотник обрадовался их робкому прикосновению. Полночи он простоял на карауле и до костей промерз под кожаной одеждой. Эллайен сам вызвался в дозорные, чтобы первым встретить Килака или других бойцов Западного легиона. Но последние воины вернулись уже несколько часов назад с рассказами о судьбе своих товарищей. К настоящему моменту вести прибыли ото всех дивизий кроме первой, и охотник получил довольно четкую картину хаотичного отступления партианской армии. Хотелось верить в лучшее, но в сердце Эллайен знал, что на этом месте войску больше не собраться.

Шаги, осторожные и неспешные, приближались. Эллайен приподнялся из-за густой стены иголок и листьев. Внезапно люди, встревоженные его неосторожным движением, замерли. Охотник задержал дыхание и натянул тетиву, целясь за мшистый ствол.

Эллайен чуть не повалился навзничь, когда перед ним возникло лицо Килака Кронуса. Мальчишка подпирал одно из ближайших деревьев, театрально изображая скуку. Эллайен плюнул, едва не выпустив стрелу в довольную физиономию паренька.

– Расслабься, приятель. Это я.

– Сам вижу, – прокряхтел Эллайен, немного придя в себя. – Знаешь, я тебя чуть не подстрелил.

Килак пожал плечами и направился к ближайшим кустам.

– Выходите.

Эллайен не видел, с кем говорил паренек, но снова услышал движение. Килак расплылся в улыбке, когда на узкой тропинке появились знакомые фигуры – золотоволосая девушка держала за руку смуглого юношу.

– Джером! – взвыл Эллайен.

Буря радостных приветствий и теплых объятий сменилась сияющими улыбками.

– Я боялся, что все обернется хуже, – признался Эллайен.

– Тогда ты оказался прав, – ответил Джером.

Охотник немного нахмурился, не зная, как понять замечание друга, но он был слишком обрадован, чтобы придать ему значение.

– Где Коратэль? – спросил Килак.

– Лагерь перевели ближе к реке. Пойдемте, я отведу вас.

* * *

Джером не верил собственным глазам. Из тумана выплыли жавшиеся друг к другу фигуры заспанных солдат, укрывшихся в лесных зарослях. Пятьдесят три человека, по последним подсчетам Эллайена. Немного больше, чем в последний раз, когда Килак был в лагере. Пятьдесят пять, включая Маришу и его самого. По крайней мере, большинство избежали тяжелых увечий. Раненые попросту не перенесли тяжелого отступления.

Джером старался не думать о павших, как и о пленниках, которые остались в ямах и темницах Крааген Кипа. Мариша держалась рядом, но почти не разговаривала и выглядела озабоченной. Хотел бы Джером знать, что она думала о нем и о Килаке. Конечно же, Мариша понимала, что друзья сделали все, что смогли. Попытка атаковать подземелье стоила бы им свободы. А их участие в борьбе было необходимо. Иногда Джером собирался заговорить с нею, но каждый раз менял решение, не желая расстраивать Маришу. Девушка и сама поделится с ним своими переживаниями, когда будет готова.

Спутники продвигались через лагерь, следуя за Эллайеном и сдержанно отвечая на приветствия. Джером не вполне разобрался, обрадовались ли солдаты его появлению. Он так и остался обладателем Алого Меча, но в первую очередь он же и убедил их сражаться. Юноше ясно вспомнилось всеобщее собрание перед выступлением из Ливена. Один лишь грозный вид Меча обещал так много. Но пока он принес им лишь смерть и разочарование.

Они дошли до берега реки, Краагмаля или Ллорнела – Джером не мог сказать точно. Кони стояли, привязанные к веревке, натянутой между двумя стволами. Рядом с животными были навалены мешки с продовольствием и амуницией. Джером приметил знакомую кожаную сумку, в которой лежала книга, найденная друзьями недалеко от Иртвина. Охотник, должно быть, пронес ее через всю битву, потому как в последний раз она оставалась у Эллайена. Из всех вещей, которые он захватил с собой при отступлении – воды, еды, лекарств, снаряжения, – он выбрал именно книгу, не забыв о просьбе друга. Джером снова потряс головой. Почему эта нелепая и громоздкая находка сделалась для них такой бесценной? Когда столько жизней было поставлено на карту, что стало им дороже всего?

Друзья прошли мимо сонных коней и спустились по берегу вслед за Эллайеном туда, где совещались Коратэль и его генерал-лейтенанты. Забинтованная рука Джейзина висела на перевязи. Тоже раненный в руку генерал Мальтик сидел, оттопырив до смешного раздувшееся колено. И остальные офицеры не пропустили совещания. Великан Лар щеголял бесчисленными шрамами, синяками и ссадинами, а хмурый Райнар, похоже, остался невредим.

Беседа замерла, когда приблизились новички, и главнокомандующий быстро поднялся на ноги, чтобы приветствовать их.

– Рад встрече, – заговорил Коратэль, пожав руку Килаку. – А мы уже не рассчитывали свидеться.

Главнокомандующий обратился к Джерому, и тот увидел в глазах Коратэля горячую решимость и никаких следов отчаяния и страха.

– Вижу, ты стал разборчивее в знакомствах, – проговорил Коратэль, бросив взгляд на Маришу. От Джерома не ускользнул румянец, заливший бледные щеки девушки.

Не успел он и рта раскрыть, как к нему подступили командиры дивизий.

– По крайней мере ты выбрался, – громыхнул Лар, хлопнув юношу по спине могучей рукой.

– А я было пригорюнился, когда тебя тут не оказалось, – согласился Райнар.

– А я и того больше, – заверил его Джером, оборачиваясь к Джейзину.

– Вывих, – сказал тот, покосившись на перевязанное плечо. – Скоро буду в строю.

Юноша поглядел на Мальтика – единственного, кто остался сидеть.

– Трудно ходить. Все никак не заживет.

Джером оглянулся.

– Ледрик? – спросил он, заметив отсутствие первого генерала.

Коратэль покачал головой.

– Ни весточки. Думаю, если мы отсюда выберемся, некоторых ждут продвижения по службе.

Джером вдруг ощутил острое чувство утраты, будто колкий шип вонзился в тело.

– Мы многих потеряли, – напомнил Коратэль. – Не время скорбеть.

– Я вернусь на пост, – объявил Эллайен. – Встретимся позже, приятель.

Джером слабо кивнул, охотник развернулся и поднялся по берегу.

– Уходим через час, – крикнул вслед Коратэль.

Эллайен подал знак, что понял приказ, и быстро скрылся за деревьями.

– А вы, – пригласил Коратэль, – присоединяйтесь к нам.

Главнокомандующий опустился на грязную траву. Джером, Килак и Мариша, скрестив ноги, уселись рядом. Юноша почувствовал, как она прижалась к нему и взяла его за руку. Он сжал тоненькие пальцы. В очередной раз посмотрев ей в глаза, он поблагодарил судьбу, которая, несмотря на все потери и лишения, была так щедра к нему.

– Итак, – начал Коратэль, сурово глядя на прибывших, – что вам удалось узнать?

* * *

Спитахера продолжала расхаживать по зале. Драконы вернулись. За ними шел колдун.

– Вон, – зарычала она на ящеров, и те в страхе попятились прочь.

Она намеревалась убить человека, кланявшегося перед нею несколько часов назад и обещавшего Грейвлиту позабавить королеву девушкой, не желавшей расставаться с жизнью без боя. Но вместо того ей привели очередную покорную рабыню, которая едва набралась храбрости пискнуть перед смертью. Несколько раздосадованная, королева все-таки пребывала в добром расположении духа на праздновании своего триумфального пришествия и решила пощадить колдуна. Теперь же, когда стало известно о побеге смертного, обладателя Меча Азахиля, настроение ее переменилось.

Спитахера остановилась прямо перед Сориком, не обращая внимания на распахнутое шелковое платье.

– Что скажешь в свою защиту?

Колдун, не моргая, посмотрел ей в глаза. Преданный слуга, он весь дрожал от восхищения.

– Моя королева?

– Я встречала и раньше людей с твоими претензиями и запросами, – заговорила королева с отвращением. – Не будь меня, ты поработил бы весь свет так же, как ты захватил свою землю.

Голос ее замер. У колдуна появилась возможность оправдаться. Тот молчал.

– Поэтому, колдун, я решила покончить с тобой.

Спитахера щелкнула пальцами, и из внутренних палат вышел Грейвлит. Скала, не замедляя шага, направилась к Сорику.

– Только не спеши, чтобы он успел взмолиться о пощаде.

Колдун не дрогнул и не вскрикнул, а неподвижно стоял в центре залы. Тяжелая рука Грейвлита ухватила его шею, подняла в воздух и начала душить.

– Моя королева, – хрипел колдун, выдавливая слова из стиснутого горла, – моя жизнь и смерть принадлежат вам.

Спитахера откинулась на троне и заложила ногу за ногу. Она всем видом давала понять, что слова Сорика не произвели должного впечатления.

– Я брат того человека, которого ты ищешь.

Слова колдуна заинтересовали ее. Королева задумчиво опустила подбородок на ладонь.

– Я знаю, как заманить его…

Последние слова потонули в глухом визге, когда остатки воздуха вырвались из легких Сорика. Спитахера с любопытством наблюдала за его муками. Тело колдуна сотрясала дрожь, его бледная кожа побагровела.

Наконец королева снова щелкнула пальцами, и каменный великан с покорностью марионетки выпустил хрупкое тельце смертного, которое тряпичной кучей рухнуло на пол.

– Что ж, придется подумать, где применить твои таланты.

– Как прикажете, – прохрипел колдун, потирая израненную шею. – Я выполню каждое ваше желание, моя королева.

Спитахера угрожающе сверкнула глазами и вышла вон из комнаты в вихре шелковых струй. Демоны, будто послушные псы, следовали за ней по пятам.

* * *

Время тянулось медленно. Все ждали ответа Коратэля. Джером тихо сидел, слушая торопливый говор воды и щебет леса, чувствуя сквозь тонкую кожу, как бьется сердце Мариши. Ее ладонь лежала в его руке. Лицо командующего легионом оставалось спокойным.

– Мы уже отправили гонца к королю Галдрику, – сказал Коратэль. – Он ждет нас.

– Пошлите другого, – возразил Джером.

Потребовалось некоторое время, чтобы рассказать Коратэлю и генералам о том, что он узнал в Крааген Кипе. Разговор в итоге свелся к одной проблеме – что делать дальше. Главнокомандующий был убежден, что необходимо соединиться с силами Восточного легиона и перегруппироваться в Атарване, его родном городе и юго-восточной столице Парты. Джером же нашел совершенно иной выход и спешил поделиться своим замыслом.

– Ты уверен, что эта «королева демонов» погонится за тобой и пройдет мимо Атарвана? – нахмурившись, спросил Коратэль.

Джером не сомневался.

– Ей нужен Меч. Только его сила страшит королеву. Если не ошибаюсь, ее шпионы ищут нас повсюду.

Главнокомандующий тяжело вздохнул.

– Ты просишь меня оставить людей на произвол судьбы. – Голос его звучал устало и печально.

– Я не генерал, – признал Джером, – но я не представляю себе, как остатки войска смогут защитить Атарван от нападения. Лучший способ спасти королевскую столицу – отвлечь от нее драконов.

Коратэль предостерегающе взглянул на юношу.

– Император будет недоволен, что мы навлекли на него неприятеля.

Джером только пожал плечами.

– Драконы рано или поздно нападут на Атарван. Император должен радоваться, что мы готовы сражаться на его стороне.

Главнокомандующий покачал головой и предложил высказаться командирам.

– Выбор невелик, – отрезал Райнар. – Олсоном завладел колдун. Наши земли разорены. Мензо лежит в руинах. Кажется, Куурия – наш последний рубеж.

Джейзин согласился.

– Императору давно известно об угрозе, но он до сих пор отказывается прийти нам на помощь. Боюсь, ему не удастся вечно прятаться за высокими стенами.

– Я бы предпочел воевать на его землях, – вмешался Мальтик. – Пускай подбираются, когда все закончится.

Лар просто кивнул.

Коратэль обратился к Килаку, который все это время хранил молчание.

– Что скажешь?

– Мой последний план не удался. Хочешь выслушать мое мнение?

– Иначе бы не спрашивал.

– При всем уважении, генерал, по-моему, вы опять позволяете чувствам затуманить рассудок. План Джерома самый разумный.

Главнокомандующий нахмурился, но в ответ проскрипел сквозь зубы:

– Так тому и быть. Перейдем реку и двинемся вдоль западного берега прямо на Гейперон.

Никто не решился возразить, и совещание закончилось.

– Готовьте людей. Выступаем до восхода.

Совет разошелся. Джером обменялся рукопожатиями с командирами, которые отправлялись заниматься необходимыми приготовлениями. Он не посмел сказать, что колдун – его старший брат. Наверное, такое родство бросало тень на него самого. К тому же вряд ли это имело особое значение теперь, когда все знали, что главный противник – королева демонов. Скорее всего Сорик давно уже распрощался с жизнью.

– Пошли, – сказал Марише Килак, когда они остались втроем. – Тебе надо умыться.

Мариша отпустила руку Джерома, и Килак увел ее.

– Тебе не мешало бы сделать то же самое, – предложил паренек.

Джером рассеянно кивнул, мысленно ощущая тепло ее пальцев в своей ладони. Мариша ушла, оставив в его сердце такую же боль, как при расставании с родной деревней в самом начале его приключений. Как странно… В течение кратких недель его жизнь стала сложной и запутанной. Джером многое пережил и сильно изменился. Он до сих пор тосковал по простоте, безмятежности и уверенности прошлого, но будущее сулило ему совсем другое.

Повороты судьбы непредсказуемы. Джером задумчиво поплелся по берегу реки. Обнаружив относительно уединенное местечко, юноша сбросил грязную одежду, которую не снимал со времени сражения за Крааген Кип, и побрел в воду. Дыхание замерло от ледяного прикосновения, но постепенно холод, до самых костей пронизывая тело, заглушил боль ран и развеял слабость бессонных ночей. Меч остался с ним. Божественная сталь сияла, не требуя ни чистки, ни полировки, но Джером боялся утратить талисман даже на мгновение. Он не забыл безграничной пустоты и отчаяния, охвативших его, когда он потерял Меч. Чувство безнадежности до сих пор тяжелым и мутным осадком лежало на дне его душ и. С тех пор мало что переменилось. Несмотря на невероятное освобождение и спасение Мариши, на деле они потерпели полное поражение в попытке отвоевать свои земли. Сколько еще шансов подарит им судьба?

Приветливый возглас солдата, проходившего мимо кучи тряпок на берегу, отвлек Джерома от раздумий. Джером благодарно кивнул, когда тот предложил подыскать ему платье посвежее. Даже будь у него время постирать одежду, она навсегда пропахла едким запахом смерти и поражения.

Джером закончил умываться к тому времени, когда солдат вновь появился на берегу с чистыми штанами и рубахой в руках. Обычная форма партианской пехоты, пояснил солдат, как правило, черная. Новая одежда оказалась маловата, но движений не стесняла, и Джером горячо поблагодарил солдата.

Вместе они отправились к лагерю, где в куче всевозможных вещей Джером обнаружил свои ножны, после чего почувствовал себя неизмеримо лучше. Юноша помог погрузить на лошадей запасы, которые решено было взять с собою, и утопить в реке ненужное старье. Неразумно оставлять подсказки приспешникам королевы.

Когда они были готовы тронуться в путь, к ним присоединилась Мариша, чистая и сияющая. От нее пахло нежным ароматом фруктов. Девушка облачилась в легкую форму партианского лучника, только без оружия. Растрепанная, в мешковатой одежде, Мариша была очаровательна, и Джером остановился, чтобы подождать ее.

Они двинулись в путь вдвоем, позже к ним присоединились Эллайен и Килак. Несмотря на печальные обстоятельства путешествия, друзья были счастливы снова оказаться вместе.

Радость, однако, недолго шагала с ними рядом. От съестных припасов сохранить удалось совсем немного, и питаться приходилось тем, что попадалось по дороге. Повсеместное опустение привело к тому, что пища стала редким удовольствием. Голод повлек за собою усталость. Люди, которым едва удалось поспать со времени отчаянного отступления в Гиблом ущелье, вынуждены были путешествовать пешком. Джером наблюдал, как решимость партианцев таяла на глазах, а горе и сомнения начинали подтачивать души изнутри.

Джером всеми силами боролся с унынием и отчаянием, и Меч помог ему на первых порах. Вскоре, однако, и Джерома охватили сомнения. Стоит ли бездумно полагаться на талисман? Меч подвел его один раз, это может случиться снова. Но без веры в Меч, где взять сил идти дальше?

Наблюдательная Мариша первой заметила его состояние. Подбадривая его словами и действиями, она приступила к задаче вернуть Джерому уверенность в себе. В ее ласковом голосе, нежных прикосновениях и любящих глазах Джером нашел понимание и непритворное сочувствие. Свинцовые тучи, накрывшие мир тяжелым пологом, жестокие и безжалостные враги не вселяли больше страх в его душу. Один взгляд на Маришу, будто лучик солнца, рассеивал мрак и согревал надеждой. Благодаря девушке, долгая и утомительная дорога в Куурию казалась лишь временной неприятностью.

Мариша много расспрашивала юношу о Мече – где он нашел талисман, как научился действовать им в бою и прочее. Не удивительно, если вспомнить, сколько любопытства она проявляла еще в Феверруте. Ее зачарованность легендой напоминала Джерому себя самого, и он с удовольствием отвечал на вопросы. Мариша осмелилась взять Меч в руки и долго восхищалась его совершенством и волшебным сиянием. Джером поведал все, что узнал о Мече с самого начала и до того момента, как потерял его в бою. Юноша заметил, что это помогло ему лучше понять, как управлять силой Меча. Ни Мариша, ни Килак не оспаривали утверждения Джерома, что именно Алый Меч вел его в битве. Паренек, не теряя времени, пояснил, где Джером действовал правильно, а где допустил ошибку, но ничего определенного сказать не сумел и только предположил, что пока Меч у Джерома, с ним все будет в порядке.

– И он никогда не кажется тебе тяжелым? – полюбопытствовала Мариша.

– Никогда, – утвердительно ответил Джером. – Даже в бою с драконами я совсем не устал. И все же…

– Да?

Джером оглянулся и, убедившись, что никто посторонний его не слышит, смущенно понизил голос.

– Меч подвел меня. В Гиблом ущелье враг превосходил нас числом. Почти всех перебили, и я не мог этому помешать. Что проку от Меча, если он подводит в тот самый момент, когда более всего нужен?

Мариша ласково и грустно взглянула на него.

– Меч не подвел тебя, Джером. Ты стал уязвим, когда позабыл о своей цели. Меч – продолжение воли владельца. Только твои решительность и стремление, страсть и желание определяют его силу.

Джером задумался над словами Мариши. Кажется, именно так и происходило. Мариша права. Юноша вновь с восхищением взглянул на девушку, державшую в руках Меч, и изумился ее проницательности.

– Что ты имела в виду, когда сказала еще в Феверруте, что Меч существует?

Вопрос застал девушку врасплох.