Текст книги "Алый меч"

Автор книги: Элдон Томпсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 43 страниц)

Эллайену повезло не больше. Каким-то чудом лучнику удалось натянуть тетиву еще до того, как дротики настигли его, но единственная стрела пролетела мимо цели. Или скорее жертва избежала удара – не просто уклонившись от стрелы, а с невероятной скоростью схватив древко на лету. Лучник неуклюже, будто соломенная кукла, выскользнул из седла, пораженный в грудь дюжиной игл.

Джерома постигла та же судьба. Со всех сторон увидел он выбритые головы и стреляющие трубки, выкаченные глаза и надутые щеки. Он понимал, что происходит, но не мог ничего поделать. Сначала иглы вонзились в руку, державшую меч, а затем Джером ощутил укусы на лице и шее. Через мгновение он без чувств повалился на землю.

Приземлившись на ноги в зловонную болотную воду, Джером рухнул на бок. Шея вы вернулась так, что взгляд обратился в сторону Килака. Паренек остался в седле и, вытянув руки над головой, скрестил запястья, что, вероятно, служило жестом покорности. По всей видимости, это сработало, поскольку юноша избежал ядовитых иголок. Дикари обступили Килака, клокоча и чирикая на своем языке. Похоже, слова не сулили ничего хорошего. Пока Джером ждал, что же случится дальше, на сцене появилось ехидно улыбавшееся татуированное лицо. Заостренные зубы щелкнули, но не кровожадно, а, как показалось Джерому, самодовольно. Хотя значения это не имело. Джером успел разглядеть в ноздрях дикаря торчащие осколки костей, напоминавшие каменные выступы на склоне горы. Если потомок эльфов намеревался своим внешним видом вселять страх и ужас в сердца жертв, то цель была достигнута с лихвой.

Джером попытался заговорить, но язык не слушался. Дикари принесли деревянный шест, к которому кожаными ремнями привязали добычу за щиколотки и запястья. Двое подняли шест и погрузили на плечи. Джером с трудом приподнял голову и успел заметить, что Эллайена встретили с тем же гостеприимством. Килак тоже был связан, но по крайней мере стоял на ногах. Сзади в шею его упиралось копье, а руки оказались крепко-накрепко скручены. Через мгновение процессия с добычей, лошадьми и прочими пожитками тронулась в путь.

Коней они тоже съедят, подумал Джером. Интересно, кто вкуснее, он или его лошадь?

Глава 18

Действие яда оказалось кратковременным, что явилось, однако, слабым утешением для пленников. Джером даже горько пожалел, что его конечности обрели чувствительность вскоре после того, как муукла'аянцы покинули болото. Когда ядовитая преграда исчезла, боль завладела телом. Свежие синяки после падения, тугие кожаные ремни на щиколотках и запястьях и не успевшая толком зажить рана на спине разом дали о себе знать. Еще больше пугало полное неизвестности и страданий будущее. Собирались дикари освежевать, выпотрошить и зажарить пленников на костре или же сварить в кипящем котле, не суть важно. Пленникам предстояло умереть в нестерпимых муках.

Невеселая эта перспектива подстегнула Джерома, и он принялся отчаянно измышлять способы побега. Прежде всего он напряг зрение, всматриваясь в тени. Ближе всех шел Килак. Джером позвал его и хотел спросить, как, черт побери, им выбраться из этой передряги. Но не успел он собраться с мыслями, как заработал по макушке древком копья. Провожатый прикрикнул на него на незнакомом языке, но тоном, который он незамедлительно понял. Джером с трудом проглотил ком в горле и взглянул на Килака. Тому хватало ума смотреть только вперед и помалкивать – что он и продолжал делать.

После полученного урока Джером постарался вести себя разумнее. Килак беззаботно и расслабленно шагал, казалось, на деревенский праздник, а не на встречу с собственной смертью. Но Килак никогда не изменял своим привычкам. Затем Джером ухитрился вытянуть шею и за фигурами Килака и полудюжины дикарей разглядел Эллайена. Охотник попытался вырваться из веревок, за что незамедлительно получил взбучку. Побежденный пленник беспомощно повис на шесте. Джером отвернулся.

Юноша закрыл глаза. Нельзя впадать в панику и отчаяние. Должен существовать выход. Вероятно, можно как-то договориться с муукла'аянцами, предложить им что-нибудь ценное в обмен на освобождение. Джером покачал головой. Муукла'аянцы не походили на тех, кого привлекает блеск монет или драгоценностей. Впрочем, никакого подходящего для выкупа имущества у путников практически и не было. Судя по внешнему виду, дикари вели скромный образ жизни, довольствуясь самыми простыми вещами. Как сделать им подобное предложение? С другой стороны, что помешает дикарям сожрать пленников после того, как они завладеют выкупом?

Итак, все в этом мире перевернулось с ног на голову. Джером и его спутники превратились в дичь, а выживание их зависело от милости охотников – или удачного побега. Ни то, ни другое не вселяло надежды.

Продолжая ломать голову над средствами освобождения, Джером детально изучил воинов, завладевших его жизнью. Зрелище не принесло утешения. Безволосая оливковая кожа была сплошь, с головы до пят покрыта отвратительными татуировками и многочисленными шрамами. Рисунки наподобие змей обвивали туловища и конечности, сливаясь в превосходный камуфляж. Джером вспомнил, как впервые увидел их ощетинившуюся кожу, и догадался, что тела муукла'аянцев усеяны крючками, иглами и зазубренными штырями, словно у вооруженных природою зверей. Скудная одежда из кусков шкур и материи крепилась к коже при помощи расщепленных костей. Джером боялся представить, каким образом невинный малыш из племени А'авари превращался во взрослого дикаря, и готов был рассмеяться, вспоминая нравоучения Килака о понимании и терпимости к обычаям и обрядам этой древнейшей расы. Судя по всему, леденящие кровь истории обретали реальные очертания.

Дикари изредка переговаривались между собой с помощью хриплых выкриков и гневных жестов. Быстрым шагом они решительно направлялись к своей цели сквозь туманные болота. Даже ночью воздух оставался душным и затхлым. Джером попытался определить направление, в котором двигалась процессия. Восток, хотя, может быть, и север. Вряд ли это имело значение. Джунгли простирались на все четыре стороны. Если друзьям и удастся бежать, им никогда не выбраться из болот раньше, чем дикари выследят их вновь.

Как долго им осталось жить? Никогда раньше не чувствовал себя Джером таким беспомощным. Юноша с трудом пошевелил затекшими конечностями. Невыносимо болела голова, в висках стучало от прилива крови. Перед глазами вспыхивали яркие круги и искры. Всем телом Джером ощущал каждую кочку и веточку под ногами дикарей, пробиравшихся по густым зарослям джунглей. Чем раньше достигнут муукла'аянцы цели, тем скорее закончится пытка.

Джером внезапно вспомнил о Марише. Он не думал о ней с тех пор, как друзья вступили на земли Восгеса. Джером был поглощен заботами об опасностях, поджидавших их на пути. А теперь, попав в лапы к самым кровожадным существам, Джером мысленно обратился к тому, что некогда покинул. Странно, но вместо дома, отца и друзей это место заняла очаровательная Мариша, ухаживавшая за юношей после ранения. Он так мало узнал о девушке и, наверное, больше никогда о ней не услышит.

Джером стиснул зубы. Думать надо о побеге. Жизнь друзей зависит от его способности соображать, а он даже толком сосредоточиться не может, растрачивая драгоценное время на страхи и уныние. Почему он не способен ничего придумать? Оставалось только надеяться, что Эллайену и Килаку повезет больше, хотя бы потому, что они не надеются на Джерома.

Лишнее напоминание, что на карту поставлена жизнь не только его собственная, заставила Джерома удвоить усилия. Все неправильно. Вместо того чтобы продумывать побег до самых границ Восгеса, необходимо решать проблемы последовательно. Начинать надо с первых шагов. Чему именно они противостояли? При бледном свете луны Джером принялся пересчитывать оружие и осматривать устрашающие силуэты врагов. В основном дикари были вооружены примитивными копьями, походившими на заостренные колья, и метательными трубками. Джером заметил несколько луков и пращей и около полудюжины ножей, напоминавших больше ручные топорики с лезвием в форме полукруга и деревянной ручкой с отверстиями для пальцев. Однако точно сосчитать количество муукла'аянцев пленнику не удалось. Худые и жилистые фигуры то пропадали, то вновь выныривали из зарослей, извиваясь, будто ветви на ветру. Ни один не оставался на месте достаточно долго, за исключением двух пар, несших пленников, и воина, охранявшего Килака. Джером не сдавался. Около дюжины или чуть больше, решил он.

На каждого из пленников приходилось от четырех до шести дикарей. Джером вздрогнул, оценив свои возможности и припомнив молниеносную реакцию муукла'аянца на выстрел Эллайена. Сумеет ли Килак противостоять в бою дикарям? У паренька все еще остались мечи. Оружие Джерома и Эллайена отобрали и погрузили вместе с остальными пожитками на оседланных лошадей. При удачном стечении обстоятельств можно сделать попытку прорваться к ним. Нельзя рассчитывать, что кони быстрее дикарей проберутся сквозь непроходимые джунгли. Внушительные размеры животных скорее всего станут помехой. Нет, чрезвычайно ловкие и зоркие муукла'аянцы, как свои пять пальцев знавшие здешние джунгли, несомненно, больше приспособлены к погоне по болотам Восгеса.

С какой стороны ни взгляни, а проблема выживания превратилась в задачу, которую Джерому решить не удавалось. Несмотря на то, что подсчет противников и оружия, пересмотр всевозможных вариантов событий помогли юноше отвлечься и заняться полезным делом, действительность осталась суровой и непреклонной. Скоро все они погибнут.

Они двигались долго и неспешно, и Джером искренне удивился, когда процессия неожиданно остановилась. Трое из племени А'авари остановились впереди и о чем-то заспорили. Впрочем, любые разговоры их между собой походили на перепалку. Джером тщетно старался понять слова и жесты, одновременно оглядываясь по сторонам и рассматривая окружающие заросли. Словно черная змея в блеклом свете звезд, путь им перерезал узкий ров. По всей видимости, обсуждали вопрос, стоит ли яму пересечь или обойти стороной. Когда спор начал перерастать в ссору, лучик надежды в мыслях Джерома пробился сквозь мрак. Может статься, дикари разозлятся так, что перебьют друга, и пленникам удастся ускользнуть.

Скоро надежда угасла. Через минуту путь был выбран. Трое спорщиков разделились. Двое вернулись на места по обе стороны процессии и растворились в листве, а один остался ждать впереди. Жестами он подал сигнал. Колонна тронулась, чтобы пересечь ров.

Дикари выстроились плотнее, и пленники оказались в центре группы. Джером внимательно и напряженно следил за происходящим. С минуты на минуту что-то должно было случиться. Муукла'аянцы встревожились, нюхали воздух, будто звери, мышцы под оливковой кожей напряглись, они явно готовились к действию. Джером оглянулся, но ничего необычного не заметил. Процессия спустилась на дно рва. Он взглянул на Эллайена, но тот отвернулся, потом на Килака и с удивлением заметил, что парень украдкой смотрит на него. Когда их глаза встретились, Килак легонько кивнул.

Все произошло в мгновение ока. Первый из муукла'аянцев ступил на наклонное дно рва и внезапно исчез. Земля под ногами разверзлась, он вскрикнул и, отчаянно взмахнув руками, провалился вниз. Ветки и комья грязи посыпались вслед за несчастным дикарем, который, по-видимому, наступил на какое-то гнездо. Крик еще некоторое время раздавался из норы, а потом послышался глухой удар о дно. Джером поежился. Что бы ни было внизу, это явно не стог соломы.

Внезапно воздух наполнился пением необычайной птицы. Джером повернулся на звук, слетавший с губ Килака. В следующее мгновение парень бросился ничком на землю и соскользнул по склону ущелья. На долю секунды Джерому показалось, что один из стражников толкнул его в спину. Но тут же в деревьях зазвенела тетива, и стрела с древком около шести футов длиной насквозь пробила грудь изумленному дикарю, который оказался на том самом месте, где только что стоял Килак. Дикарь еще некоторое время рассматривал широко раскрытыми от удивления глазами вонзившуюся в него стрелу, а потом повалился вперед. Душа покинула тело еще до того, как оно рухнуло на землю.

События развивались стремительно, брошенный носильщиками, Джером упал в грязь и почувствовал, что скользит вниз. Остановился он рядом с Килаком, в нескольких шагах от края ямы. Стрелы безжалостно рассекали воздух, а дикари, словно крысы, почуявшие пожар, бросились врассыпную в поисках укрытия. Среди деревьев показались незнакомые силуэты. Муукла'аянцы держали в руках огромные луки. Джером узнал их по описаниям Килака. Повайи!

– Пригнись! – шепнул Килак, когда отравленный дротик просвистел над головой Джерома. Он послушно прильнул к земле. – У меня на левой ноге спрятан кинжал. Достать сможешь?

Джером вывернулся, лежа в грязи и ветках, и перекатился на другой бок.

– Кажется, да, – сказал он, связанной рукой цепляясь за ногу Килака. Джером нащупал мягкий кожаный ботинок и в нем, чуть выше щиколотки… Джером ухватился за рукоятку и выдернул кинжал.

– Освободи меня, – приказал Килак. – Быстро!

От волнения и испуга Джером неловко манипулировал кинжалом и едва не выронил оружие. Наконец он справился с собой и, крепко сжав рукоятку, подполз к связанному Килаку. Внезапно коренья, до сих пор державшие его, оборвались и потянули юношу за собой к самому краю ямы. Голова повисла над пустотой, и Джером увидел озаренное мрачным лунным светом тело несчастного а'авари, распростертого среди острых камней на глубине двадцати футов. Кровь смешалась с болотной водой, просочившейся сверху, образовала темную пену вокруг трупа и окрасила почву.

– Скорее!

Джером зажмурился и глубоко вздохнул, забыв о поврежденном легком. Каждое движение причиняло ему боль, но он выпрямился и повернулся к Килаку. Извиваясь в грязи как змея, Джером подполз ближе и развернулся так, чтобы видеть связанные руки друга. Не успел он коснуться веревок, как рядом оказался один из дикарей. Взревев от ярости, а'авари поднял над головою копье и прицелился в спину Килака Кронуса.

Джером не задумывался. Он вовремя среагировал и с криком бросился под копье, чтобы своим телом заслонить паренька. Оставалось только надеяться, что копье не пробьет их обоих.

Джером приготовился к смерти и, не дождавшись рокового удара, осторожно приоткрыл один глаз. Воин а'авари, качаясь, стоял на коленях. Кровь водопадом хлестала у него изо рта. Две стрелы длиною с копье поразили дикаря: одна в бок, другая в сердце. Стрелы уперлись в землю, будто приговорив эльфа вечно стоять на коленях, не ведая покоя смерти.

Джером все еще глядел в упор на труп, когда к нему подскочил воин повайи. С быстротой и ловкостью кошки дикарь выхватил клинок из рук Джерома и точным движением перерезал веревки – сначала его, а затем Килака. Эльф рывком поднял паренька на колени, что-то крикнул ему на ухо, а потом выпустил кинжал лезвием вниз в лицо Килаку. Килак поймал рукоятку, и острие остановилось в каком-нибудь дюйме от его носа. Килак взглянул на дикаря, и тот, вновь что-то выкрикнув и хлопнув паренька по спине, развернулся и отправился навстречу битве.

– Что это было? – спросил Джером, потирая красные полосы на запястьях.

– Оставайся здесь, – сказал в ответ Килак и выглянул изо рва.

Не успел Джером и рта раскрыть, как паренек со скоростью ветра бросился в заросли под градом стрел и дротиков, чтобы пробраться к месту, где развернулось сражение. В руках его сверкнули клинки – длинный и короткий. Лезвия взлетали из стороны в сторону, словно складки стяга, разрываемого свирепым ветром. Двое воинов а'авари преградили ему путь, он проскользнул мимо них, чтобы напасть на третьего. По крайней мере так показалось Джерому. Но когда Килак вырвал клинки из тела третьего, первые двое повалились замертво, поливая землю фонтанами крови из перерезанных глоток.

Джером отвел зачарованный взгляд от поля битвы и заметил Эллайена. Связанный и беспомощный, охотник валялся неподалеку. Джером последовал совету Килака и постарался держаться у самой земли. Он направился на выручку другу, не забывая о коварном рве. Джером не знал, насколько глубока яма, и не хотел испытывать судьбу.

– Не двигайся, – сказал он охотнику, который продолжал отчаянно бороться за свободу.

– Джером! Как ты вырвался?

– Не шевелись, – повторил Джером, вынул из-за пояса охотничий нож и перерезал веревки на руках и ногах Эллайена. В следующее мгновение лучник оказался на свободе, отбросил шест и вскочил на ноги.

– Давай выбираться, – скомандовал он.

– Подожди.

– Ждать? Чего? – изумился Эллайен. Он быстро осмотрелся и оценил обстановку. – Надо бежать, пока мы целы. Где Килак?

Джером указал в сторону, где в последний раз видел приятеля. Килак не стоял на месте, но держался неподалеку, сражаясь с вооруженным до зубов дикарем. Друзья из Дилна с разинутыми ртами наблюдали, как юный воин в щепки превратил массивное древко вражеского копья и разом всадил оба лезвия противнику в грудь.

– Что он делает? – прохрипел Эллайен.

– По-моему, здесь появились его знакомые.

– Ну, знаешь, с меня хватит. Он нас всех угробит!

Джером не спорил. Однако битва стихла так же внезапно, как и началась. Джером на скорую руку пересчитал дикарей. Около дюжины мертвецов из племени а'авари лежали на склонах рва, и судя по крикам, те, кто успел скрыться, не далеко ушли от преследователей. Стрелы и ядовитые дротики исчезли. Остались лишь муукла'аянцы, увитые ветками плюща, с причудливыми округлыми татуировками. Вместо шипов и крючьев мочки ушей и губы украшали серповидные деревяшки. Двое муукла'аянцев направились к друзьям, сжимая в руках огромные луки, заряженные длинными стрелами.

Эллайен неохотно поднял вверх руки. Не успел Джером последовать его примеру, как со склона стремительно спустился Килак, производя на свет какофонию причудливых звуков. Ловайи обернулись, и Джером понял, что паренек разговариваете ними, и еще больше удивился, когда дикари дружно опустили луки и что-то сказали в ответ. Один из муукла'аянцев защебетал и указал на край рва.

– Пошли, – позвал Килак, следуя за дикарями.

Джером старался не глядеть на изуродованные тела. Удивительно, но смерть дикарей, всего несколько минут назад намеревавшихся причинить ему неслыханные страдания, не доставила Джерому никакого удовольствия. Повайи собрались на склоне, осматривая трупы. Кто знает, что они замышляли. Мало кто из дикарей обратил внимание на недавних пленников. Выбравшись из ущелья, Килак направился к дикарю, который был выше остальных и стоял в окружении воинов.

Оглянувшись на спутников, он сказал:

– Присмотрите за конями.

Джером и Эллайен послушались и покинули растущую толпу муукла'аянцев. Несмотря ни на что, Джером глаз не спускал с паренька, пока вместе с лучником успокаивал перепуганных животных. Удивительно, но кони совершенно не пострадали – они находились в конце колонны и избежали бойни. К радости друзей свершилось маленькое чудо. Может статься, вызов смерти, брошенный путниками, которые вступили в запретные джунгли, окажется не такой уж пустой затеей.

Из-за спин десятков воинов, столпившихся на краю рва, Джером продолжал настороженно следить за беседой Килака и вождя. Слабая надежда, озарившая, наконец, его душу, почти погасла. Обменявшись с вождем еще несколькими фразами, Килак нахмурился и в сопровождении воинов Повайи направился к своим спутникам.

– Извините ребята, – сказал он. – Похоже, мы зря потратили время.

От огонька надежды остался лишь едкий дым.

– Почему?

– Квинген Грол мертв.

Глава 19

Дальнейшее путешествие по топям Восгеса не принесло облегчения. Чудесным образом освобожденные от пут друзья вскоре почувствовали усталость. Они находились в пути уже полтора дня, и Джером крайне нуждался в отдыхе. Он вел за собою коня по топкой неровной земле и все чаще спотыкался. Ноги отяжелели, плечи опустились, а глаза закрывались сами собой. Горько было думать о том, что все – потраченные время, силы и даже жуткое столкновение со смертью – пошло прахом.

Килак заявил, что настоящая опасность им вообще-то не угрожала. Повайи следили за ними с самого начала, задолго до того, как путешественников заметили а'авари, по вине которых более дружелюбное племя не решилось показаться первым. Но повайи никогда не позволили бы соперникам совершить успешный набег на собственной территории.

Слова Килака мало убедили Джерома. Откуда ему знать, что повайи вмешались только ради них? Они ждали слишком долго. А'авари могли убить пленников гораздо раньше. В любом случае Джером не собирался прощать Килаку обман, пусть даже и непреднамеренный.

Джером чувствовал себя неуютно в окружении загадочных муукла'аянцев, число которых постепенно увеличивалось по мере их продвижения. Внешне дикари казались дружелюбными, но Джерому были неведомы их истинные намерения. Вместе с повайи путники могли прийти к тому же концу, что готовили им а'авари, только на этот раз добровольно. Зачем насильно тащить сопротивляющуюся жертву, когда она спокойно топает сама да еще тащит на себе аппетитный кусок мяса?

Поразмыслив, Джером все-таки отказался от своих выводов. Такого отношения повайи, конечно же, не заслуживали. Несмотря на суровый вид и поведение, народ этот спас ему жизнь, и подозрительность Джерома была несправедлива и необоснованна. То же самое можно было сказать о Килаке. Он согласился довериться пареньку как проводнику и защитнику. Пока что все обошлось. Путешественники живы, относительно невредимы и оставался даже небольшой шанс узнать что-нибудь стоящее при встрече с вождями клана повайи. Вместо того чтобы причитать над потерянным, наверное, следовало поблагодарить парня за помощь.

Тем временем Килак незаметно подошел к Джерому и положил руку ему на плечо.

– Килак. Ты меня напугал.

Паренек многозначительно посмотрел на него.

– Ты не думай, чо я позабыл то, чо ты для меня там сделал.

Джером озадаченно нахмурился.

– В яме. Против а'авари.

– Ты о чем?

– Ты мне жизнь спас, – пояснил Килак.

Джером припомнил, о чем говорил паренек. С его точки зрения событие выглядело иначе. Если бы не точный удар воина Повайи, они оба были бы мертвы.

– Думаю, тебе пока рановато на тот свет, – пожал плечами Джером.

– Я твой должник, – продолжал настаивать Килак.

Джером покачал головой.

– Ты мне раньше спас жизнь. Помнишь?

– Эт не то.

– Слушай, твой поступок тогда повлиял на результат, а мой – нет.

– Я ничем не рисковал.

Джером озадаченно взглянул на паренька. Куда он клонит?

– Ты рисковал своей жизнью, штоб меня спасти. Никто для меня еще этова не делал.

Джером рассмеялся.

– Не верится, что кому-нибудь хоть раз выпадала возможность.

– Я собираюся отплатить те.

Джером придержал вертевшуюся на языке шутку, заметив, что парень говорит серьезно.

– Килак, это замечательно. Но не нужно, правда…

– Мы на месте.

Джером не стал продолжать и обратил все внимание на дорогу. Повайи, нагнувшись, прошли под сплетенными ветвями двух деревьев – по всей видимости, из рода инжира или баньяна. Еще один воин остановился на пороге удивительной двери и прочирикал что-то Килаку.

– Кони подождут здесь, – перевел тот.

Джером и Эллайен переглянулись и отправились искать деревья, чтобы привязать лошадей.

– Оставьте их. С ними все будет в порядке.

Джером пожал плечами, что частенько делал, отвечая загадочному пареньку, и отпустил повода. Он шагнул в проход за Килаком. Эллайен следовал позади.

– Осторожно, – предупредил Килак, – растения около лагеря ядовиты.

– Какие именно? – беспокойно оглянулся Джером.

– Узнаешь, когда дотронешься, – ответил паренек. – Просто следи за руками и держись за мной.

Будто слепой нищий да пес-поводырь, подумал Джером, но промолчал. Хорошо, что вообще предупредили. Спрятав руки глубоко в карманы брюк, Джером последовал за Килаком под арку ветвей, бросив взгляд на воинов повайи, стоящих на страже по обе стороны входа.

Его глазам открылся удивительный мир. Кружево мелких речушек и заводей легло на пышный и неровный ковер цветущих растений. Жилища более походили на бобровые плотины или гнезда из бревен, сваленных у воды. Другие дома представляли собой норы, вырытые в земле, или дупла в крупных деревьях. Постройки эти, казалось, не способны были укрыть даже от небольшой грозы. Но если верить Килаку, муукла'аянцы собственными руками разрушали деревню раньше, чем это удавалось природе, и отстраивали ее на новом месте.

Дикари были повсюду. На земле, в воде, на деревьях. Многих Джером видел, остальные скрывались от глаз чужеземцев. И не только мужчины. Женщины и дети бросали свои занятия, чтобы изучить незнакомцев: первые с откровенным отвращением, вторые – с нескрываемым любопытством. Джером остановился, чтобы рассмотреть поселение как следует. Если и было на свете место, куда человеку ход заказан, то именно здесь, в святая святых муукла'аянского племени.

Звонкий крик пробудил Джерома от мечтаний. Предводитель отряда, сопровождавшего путешественников, выступил вперед и объявил об их прибытии. Женщины, похватав детей, исчезли в лесных лачугах. Трое воинов вышли из постройки, которую только с натяжкой можно было назвать домом. Конструкция в форме купола, увешанная звериными шкурами, располагалась на небольшой возвышенности. Насколько мог судить Джером, это была самая высокая точка во всей деревне. Воины приблизились к предводителю Повайи, приведшему чужаков. Эти муукла'аянцы старше, решил Джером, обратив внимание на огрубевшую кожу и выцветшие татуировки. Вожак группы почтительно опустился на колени и принялся непрерывно кланяться, пока не получил от старейшин приказ встать и одновременно, как показалось Джерому, резкое порицание. Вожаку дали слово, он поспешно принялся щебетать и щелкать, без остановки указывая на Килака. Когда он закончил, старейшины хмуро посмотрели в сторону Джерома. Наконец один из них издал стон, и все трое отвернулись.

Вожак вновь начал кланяться и, дождавшись, когда старейшины скроются в постройке, поднялся на ноги и подбежал к гостям. Что-то сказав Килаку, он затрещал на своем птичьем языке и подал знак ближайшим дикарям, которые окружили чужаков.

– Что он сказал? – спросил Джером. Килак лукаво улыбнулся.

– Совет примет нас.

В окружении лучников Джером и его спутники направились к дому, из которого вышли трое старейшин. Джером изо всех сил старался не оглядываться по сторонам и держаться рядом с Килаком. Несмотря на неизменную уверенность паренька, дикари явно были не в восторге от прибытия незваных гостей и любой шаг в сторону с назначенного им пути терпеть не собирались. Оставалось только надеяться, что встреча пройдет без неожиданностей.

У самого входа в дом вожак отряда остановился и, как рассудил Джером, обратился к Килаку с последними наставлениями. Когда дикарь договорил, паренек повернулся к своим спутникам.

– Снимите обувь. Сначала пятимся задом. Когда скажут, разворачиваемся и становимся на колени перед собранием. Ждем в той же позе, пока нам не разрешат уйти.

Джером и Эллайен молча кивнули. Удивительно, что этот примитивный и суровый народ пользовался столь замысловатым церемониалом. Не вступая в пререкания, Джером сделал, как было сказано, снял обувь и ступил голыми ногами на влажную траву. Никто не предложил забрать вещи, и Джером просто оставил их там, где они лежали.

– И последнее, – объявил Килак, – если раскроете рты и начнете говорить, ни в коем случае не глядите на вождя. Не обращайтесь к нему прямо. Даже не смотрите в его сторону. Объясняйтесь с советом или со мной. А еще лучше, молчите. Поняли?

Джером снова кивнул. Он не собирался выполнять все указания, но рот на замке держать умел.

Повайи отодвинул одну из звериных шкур, и перед путешественниками открылся проход в стене небольшого домика. Повернувшись спиной, Килак зашел внутрь. Джером осторожно последовал за парнем, охотник за ним, и проход закрылся.

Гостей встретила тишина. Прошло какое-то время. Джером начал подозревать, что стал жертвой обмана и находится в пустой палатке. Помня, однако, слова Килака, он не поддался искушению обернуться и продолжал разглядывать деревянные шесты, образовавшие остов строения изнутри. В конце концов он услышал хлопок и почувствовал движение Килака. Оглянувшись для верности, он последовал его примеру и развернулся.

Несмотря на предупреждение Килака о том, как следует выказывать почтение в племени Повайи, Джером сразу же уставился на вождя. Почтенный предводитель восседал на неком пьедестале – судя по виду, это был пень. Татуировками и украшениями он ничем не отличался от остальных членов племени, за исключением того, что вместо деревянного рога под челюстью в его нижней губе торчали две заостренные палочки наподобие бивней. На лысой макушке возвышалась корона из колышков, напоминавшая кольцо поставленных вертикально копий. Джером предположил, что сначала их воткнули в череп, а потом заточили. На лбу красовалось что-то вроде клейма, на щеках – живописные шрамы. Джером вдруг вспомнил о своем праве на трон и удивился, насколько мало привлекали его атрибуты и символы власти.

Взор его встретился с взглядом вождя, и Джером потупился, неожиданно смутившись. По правую руку от вождя сидели трое старейшин, встретившие путешественников. Килак назвал их «советом». Трудно было представить себе более враждебные взгляды. Не будь слишком поздно, Джером отказался бы от встречи немедленно и не тратил попусту время. Помощи не будет. По крайнее мере здесь.

Один из присутствующих подал знак. Килак опустился перед вождем на колени, смотрел он, однако, в сторону старейшин. Джером и Эллайен последовали его примеру. Путники сидели на ковре из звериных шкур – в тесном помещении не было никакой мебели – и ждали.

Наконец один из старейшин, указав на Килака, издал несколько резких и хриплых звуков. Юноша кивнул, но ничего не ответил. Через мгновение второй старейшина сделал то же самое. И снова Килак кивнул. Вполне предсказуемо третий член совета воспользовался своей очередью. Паренек повел себя, как и прежде, безмолвно выслушав. Наступила тишина.

Джером поежился. Не терпелось встать и размяться. Колени начинали ныть. Он устал и проголодался. Больше всего хотелось подремать где-нибудь, предпочтительно в Феверруте, в ожидании утреннего визита Мариши с подносом фруктов и хлеба. Они бы завтракали, смеялись и болтали без конца. Джером едва не улыбнулся.

Вскоре заговорил вождь. Джером инстинктивно посмотрел в его сторону, но вспомнил предостережение Килака и поспешно отвернулся. Поначалу он уставился в землю, потом поднял глаза. Один из старейшин смотрел на вождя – им, вероятно, это разрешалось. Второй – на Килака. А третий сурово глядел на него.