Текст книги "Алый меч"

Автор книги: Элдон Томпсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 43 страниц)

Глава 28

Джером успел немного отдохнуть и теперь старался бодро шагать рядом с Эллайеном и Килаком по улицам Ливена. Лето возвратилось, чтобы украсть один последний денек у приближавшейся зимы. Предрассветный туман испарился на утреннем солнце, которое сверкало, отражаясь от оружия солдат. Затхлый и несвежий ветер – старый бродяжка и обитатель городских переулков – по-мальчишески задорно гонялся с друзьями наперегонки. Город звенел от цокота копыт и топота сапог, скрипа колес и стука молотов, от криков, толкотни и прочей солдатской суматохи.

Несмотря на перемену погоды и окружения – наконец спутники покинули опустошенные и разоренные войною равнины западной Парты, – Джером постоянно оставался начеку. Юношу не только озадачил и встревожил рассказ Коратэля о невиданном доселе противнике, но и само присутствие его в городе, казалось, привлекало чересчур много внимания. Насколько Джером мог вспомнить, сразу после прибытия он и Эллайен встречали лишь холодное безразличие к собственным персонам. А теперь во всем Ливене едва нашелся бы хоть один солдат, настолько занятый делом, чтобы не бросить работу и не окинуть троицу незнакомцев подозрительным, недоверчивым взглядом и не шепнуть что-то на ухо соседу. Без сомнения, история о гибели незадачливого тюремщика просочилась сквозь стены темницы, и теперь, куда бы ни пошел Джером, люди опасливо косились на серебряную украшенную каменьями рукоять оружия на поясе Джерома.

– Не нравится мне это, – признался он, когда спутники проходили мимо большой компании солдат. Краешком глаза юноша наблюдал, как их взгляды потянулись за ним следом, будто он прошел сквозь сеть липкой назойливой паутины.

Коратэль покинул друзей на пару часов, чтобы провести предварительное совещание с офицерами по поводу предложенной Килаком атаки на драконье войско. Провожая генерала с постоялого двора, где усталые путники нашли завтрак, чистую одежду и воду, они настойчиво просили Коратэля не торопиться. И вот сейчас, когда друзья направлялись к зданию совета, готовые предоставить любую помощь и поддержку в этом сомнительном предприятии, они оказались окружении встревоженных и враждебно настроенных солдат. Джером не переставал удивляться, как ему удалось в очередной раз поддаться на авантюру.

– Не обращай внимания, – заверил его Килак, – ни один из этих остолопов и пальцем тебя не тронет. – Паренек распахнул плащ, показав Джерому обернутые кожей рукоятки клинков. – Сомневаюсь, что кто-нибудь рискнет сгореть живьем ради того, чтобы проверить действенность твоего талисмана.

Килак подмигнул, напомнив Джерому о неслыханной силе Меча, и тот вздохнул с облегчением.

Джером постарался выбросить из головы недружелюбный прием и занялся изучением окрестностей. Не считая Кринуолла, где юноша бывал лишь несколько раз, Ливен был самым крупным городом, который ему доводилось видеть, и вызывал при этом смешанные чувства. Ливен занимал площадь раз в пять большую, чем Иртвин. Дома теснились один подле другого, и устремлялись к небу, закрывая солнце. Жилые районы разделяли каменные стены и увенчанные шипами заборы. Великолепные здания и сады, парки и мостовые соседствовали с неказистыми полуразрушенными постройками. В целом Джерому Ливен показался вонючей и загаженной норой, где природным красотам не было места. Люди бежали, оставив после себя многочисленные следы своего пребывания. На широких мостовых и в узких переулках, заваленных отходами, юноша из лесного Дилна видел лишь грязь и мусор. Подходящие декорации для историй о смерти и болезнях, преступлениях, разврате и продажности, которыми славились крупные города. За крепкими стенами, которые защищали Ливен от опасностей внешнего мира, расцветали и плодились эти рукотворные кошмары. Несмотря на пышное великолепие, город оставлял впечатление заурядной помойной ямы. Как мог человек привыкнуть к подобному существованию, особенно когда вокруг беспрестанно бушевала война, лежало за пределами понимания Джерома.

Спутники пересекли открытую площадь, окруженную высокими, но запущенными и облупленными домами с множеством сдававшихся внаем квартир, которые Джером узнал по описанию Коратэля. Цветочные горшки, белье и всевозможные безделушки загромождали крошечные балкончики, выходившие на ухабистую площадь, в центре которой расположился пересохший фонтан со статуей, неузнаваемой подслоем грязи и птичьего помета. Коратэль упомянул о каком-то памятнике, но так и не смог вспомнить точнее – дань человеку, чьи история и заслуги были давно забыты. Проходя мимо, Джером всмотрелся в растрескавшееся лицо и безжизненные глаза и невольно задумался, как же мало времени требуется человеку, чтобы опуститься в пропасть запыленной истории вместе со всеми своими подвигами.

Две улицы уходили от дальней стороны площади. Друзья отправились налево к югу и через несколько минут оказались у ворот укрепленного комплекса зданий. Стражник издали завидел гостей и поспешно распахнул перед ними дверцу в кованых воротах, молча попятившись как можно дальше. Его темные глаза были прикованы к рукоятке Меча. Джером только покачал головой, и поплелся дальше.

За оградой широкая дорога, уставленная каменными скамейками, вела мимо садов и тенистых деревьев к зданию, где заседал военный совет. Стражники, охранявшие высокие двустворчатые двери, мгновенно расступились в стороны, позволив гостям беспрепятственно пройти внутрь.

Не оглядываясь по сторонам, Джером прошел в залу и поднялся по лестнице, добравшись до обитых медью внушительных ворот. Нестройный хор голосов, раздававшийся за дверью, заставил юношу замедлить шаг. Килак же без колебаний распахнул дверь и провел спутников внутрь.

Коратэль и пятеро военных, сидевших вокруг широкого стола, обернулись на друзей. Три стула, приготовленные для гостей совета, пустовали. Последовав примеру Килака, Джером и Эллайен заняли места за столом. Джером втиснулся между великаном со спокойным и безразличным выражением лица и плотным бородатым офицером со шрамами на лице, который неприветливо посматривал на гостя. Возня быстро прекратилась, и Джером заметил, что взгляды собравшихся обращены на него. Каким-то чудом юноше удалось устоять под напором оценивающих взоров, хотя в голову сразу же полезли мысли о том, как бы поскорее завершить собрание.

Первым заговорил Коратэль. Голос главнокомандующего звучал несколько растерянно:

– Полагаю, не помешало бы кратко представиться. Господа, – обратился он к вновь прибывшим, – перед вами командующие моих дивизий, все до одного генерал-лейтенанты. – Он указывал рукою, поочередно представляя своих соотечественников.

– Четвертый генерал Лар, – начал главнокомандующий, показав на широкоплечего крепыша, сидевшего рядом с Джеромом. Рыжеватые волосы торчали непослушными завитками, а щетина на щеках и подбородке свидетельствовала о том, что он забыл с утра побриться. Здоровяк вежливо кивнул новичкам.

– Третий генерал Мальтик. – Офицер с детским лицом, озорными голубыми глазами и коротко подстриженной золотистой бородой реагировал, казалось, совершенно равнодушно.

– Второй генерал Джейзин, – продолжал Коратэль, представляя черноволосого, сухого и жилистого с веснушчатым лицом человека. Рубаха без рукавов открывала бицепсы и мускулистый торс, на котором отчетливо проступала каждая мышца. Генерал-лейтенант обезоруживающе улыбнулся.

– Пятый генерал Райнар, главный стратег и инженер… – Невысокий человек с растрепанной прической и осунувшимся лицом напряженно кивнул.

– … И первый генерал Ледрик, – вздохнул главнокомандующий, указав на дюжего мужичину, который закипал от ярости, сидя рядом с Джеромом.

Джером даже не надеялся запомнить их имен, но был поражен возрастом собравшихся, каждый из которых казался лишь немногим старше его самого. Джейзин с веснушчатыми щеками и Мальтик с его щеголеватой бородкой выглядели ровесниками Джерома. Деревенского Фейзона заинтриговало и озадачило, что столь молодые люди сумели успешно продвинуться по службе. Это одновременно казалось странным, грустным и пугающим. Как и главнокомандующий, который пребывал в самом расцвете лет, вряд ли офицеры эти получили звание лишь за мастерство и заслуги. Джером не знал, кого ему жалеть больше: старых воинов, что освободили дорогу молодым, либо же новичков, чья жизнь оказалась заложницей войны.

– Что касается остальных, – продолжал Коратэль, без паузы обратившись к своим советникам, – это Джером, хранитель деревни Дилн – и, если верить его словам, Торин, сын короля Сорла и наследник трона Олсона.

Джером побагровел от неожиданности и обвел взглядом сидящих за столом, стараясь понять, какое впечатление произвели на них слова главнокомандующего. Громкое заявление, однако, не вызвало на лицах присутствующих никаких изменений. Очевидно, Коратэль уже поведал генерал-лейтенантам невероятную историю Джерома и дал им время как следует переварить услышанное. Хотя, может статься, до Джерома никому попросту не было дела.

– Прочие – его друзья. Килак Кронус и…

– Да, да, – прорычал Ледрик, прервав генерала. – Давайте вернемся к срочным делам.

– Полегче, Ледрик, – простонал Райнар. – Если только ты не придумал ничего нового, пощади мои бедные уши.

Ледрик впился в худощавого Райнара испепеляющим взглядом, но тот даже не дрогнул.

– А как насчет этого типа? – проревел великан, нависая над серединой стола и размахивая толстенными ручищами, каких Джером еще никогда не видел. – Взгляните-ка, кто все это затеял – мальчишка! – Толстый палец угрожающе протянулся к Килаку, который равнодушно сидел на месте.

– Какая разница? Даже если этот план придумал младенец. Идея здравая.

– А ты, – выплюнул Ледрик, горящими от ярости глазами впившись в Джерома, – от чего ты там деревню охранял? От сусликов?

– Ледрик, – нахмурился Коратэль.

– У нас недостаточно сил, чтобы одолеть их в открытом бою! – проревел первый генерал, подкрепив свой довод ударом кулака по столу.

– Я тоже разделяю сомнения Ледрика, – сознался Джейзин, но быстро добавил. – Хотя и не столь горячо.

– Я не услышал ничего, – кивнул Мальтик, – что убедило бы меня в действенности нового плана. Сражение на открытой равнине – самоубийство.

– Вероятно, настала череда Джерома из Олсона высказать свое мнение, – пригласил юношу Лар. Мягкий тон речи контрастировал с низким раскатистым голосом.

И снова Джерому пришлось окунуться в волны чужих ожиданий. Юноша напомнил себе, что в подобной ситуации важна уверенность в себе, та самая решимость, которая позволила ему добыть Алый Меч. Промедление выдавало его собственные страхи и сомнения, а этого он себе позволить не мог. Именно для того Фейзона и призвали на помощь – чтобы он собрал войско, которое одолеет чуму, поразившую его родину. Жизни Мариши Валур и других людей зависели от его силы. Оставалось только надеяться, что не все они погибли, не дождавшись помощи.

Отбросив в сторону все сомнения, Джером поднялся со стула с намерением произвести впечатление непреклонной твердости. С напускной уверенностью юноша обнажил Алый Меч. Комнату наполнило сияние. Впервые увидевшие Меч партианцы онемели от изумления. Тем же, кто успел привыкнуть к талисману, оставалось лишь вновь восхищаться его совершенством.

– Выглядит неплохо, – раздраженно признал Ледрик. – А как насчет боевых качеств?

– Спроси у ливенского тюремщика, – сухо предложил Килак.

Ледрик нахмурился, всем своим видом показывая, что не просил парня раскрывать рот.

– Коратэль говорит, что кроме тюремщика никто не пострадал от этого огня, – возразил Ледрик, возвращаясь к своим сомнениям. Тон его и жесты должны были означать, что генерал обращался только к своим соотечественникам партианцам. – Позвольте мне поставить вопрос по-другому. Обладает ли он силой, которой можно воспользоваться?

Вместо того чтобы разбрасываться словами, Джером поднял Меч над головой и вонзил его в стол. В тот миг, когда острие коснулось столешницы, языки алого пламени окутали клинок, и оружие без усилий скользнуло сквозь толстое дерево. Огонь исчез. Единственным свидетельством его присутствия осталась дымящаяся дыра в столе там, где прошел клинок.

Несмотря на восхищенные возгласы зрителей, Джером более не испытывал благоговейного ужаса от этого представления. Он торжествовал, упиваясь способностью вызывать по собственному желанию силы древнего талисмана и приводить в изумление тех, кто лицезрел могущество в его руках. Довольный произведенным впечатлением, Джером посмотрел на Ледрика и остальных, готовых бросить ему вызов.

– Забавное представление, но…

– Перестань, Ледрик! – вмешался Лар. – С такой силой нам не страшен никакой противник!

– Я не боюсь врагов! – похвастался Ледрик. – Но и не стану рисковать жизнями своих людей ради пустой затеи. Была б у меня сотня таких мечей, я бы еще поверил в наши шансы. Но чего стоит один клинок против кучи драконов?

– Меч разрубит напополам любую из этих тварей. Он даст нам всем надежду, веру, – неожиданно поддержал Джерома Джейзин. – Поднимет боевой дух солдат и в конце концов приведет нас к победе. – Глаза генерал-лейтенанта сверкали, грудь вздымалась.

– Хватит спорить, – решил Коратэль, вставая рядом с Джеромом. – Чем дольше мы тянем с ответным ударом, тем более рискованным становится положение. Наши люди разрозненны или убиты. Ничего о противнике мы не знаем. Будем исходить из того, что новые вражеские силы на подходе. Поэтому я выношу вопрос на голосование. Кто за то, чтобы выступить и уничтожить гадину, пока она не добралась до нас?

Килак, Эллайен и Джейзин как один встали со стульев. Вскоре выпрямился во весь свой гигантский рост Лар. Немного погодя к ним присоединился Мальтик. Сидеть остался лишь Ледрик.

– На совете большинством решено выступить, Ледрик, – объявил Коратэль. – Ты обязан подчиниться.

Ледрик гневно и неодобрительно нахмурился, но все же кивнул.

– Выступаем, – нехотя согласился он, искоса взглянув на Джерома и его Меч.

* * *

Остаток дня прошел в подготовке к военному походу. Коратэль и его офицеры единодушно решили собрать войска на рассвете. Сначала главнокомандующий встретился с губернатором Ливена и убедил его покинуть город вместе с помощниками и отправиться на запад вслед за горожанами. Затем он выступил перед солдатами.

Намереваясь по совету Джейзина разжечь в сердцах огонь, Коратэль собрал дивизии, обратился к воинам с крепостной стены и призвал их подняться на борьбу за освобождение родины. Главнокомандующий назвал предстоящую войну ключевым моментом человеческой истории, предрекая воинам великую славу, которой еще не видел свет. Он объявил, что божества Кейлхай призвали их к битве и вызвали из небытия легендарный Алый Меч. Коратэль попросил Джерома выставить древний талисман на всеобщее обозрение.

Судя по всему, партианские легионы действительно рвались в бой. Воодушевленные речью главнокомандующего и магической силой Меча солдаты победили страх и неуверенность. Воины горели надеждой и жаждой битвы. Собрание закончилось неистовой бурей ликования. Тридцать тысяч бойцов поклялись до последней капли крови сражаться против драконова отродья. Когда же шум стих, главнокомандующий приказал воинам разойтись и готовиться к походу.

– Слава богам, – напряженно выдохнул Коратэль, когда все завершилось. – Прошло удачнее, чем я надеялся.

Джером кивнул. Итог был поразительный. Невероятное воздействие Меча на тысячи людей казалось Джерому волшебным.

– Что-то не так? – спросил Коратэль. – Ты выглядишь растерянным.

– Вовсе нет, – заверил его Джером. – Просто устал.

Главнокомандующего его слова не убедили. Он недоверчиво посмотрел на юношу.

– Ну, – нехотя признал Джером, – немного беспокоюсь. Это не важно, но… Я волнуюсь насчет Ледрика.

Коратэль молча слушал Джерома.

– Просто… Кажется, он недоволен. Можно ли ему доверять?

– Полностью, – заверил Джерома главнокомандующий. – Дурной характер не помеха в бою. Он верный союзник и храбрый воин на поле битвы. Еще увидишь. Ледрик возглавил дивизию и получил звание генерала не за красивые глаза. Придет время, и вы подружитесь.

Пришла очередь Джерома усомниться.

– Но на совещании, – упрямо продолжал Джером, – он яростно возражал.

– На войне невозможно предложить стратегию и не встретить сопротивления. Кто-то обязательно с тобой не согласится. Отрезвляющие споры помогают выявить недостатки плана. Без разумных возражений командование армии рискует совершить непоправимую ошибку. Никто так не улавливает все просчеты, как Ледрик. Не стоит ругать его за это. Да, порой он бывает невыносимым, но его придирчивость спасает жизнь многим солдатам.

– Но… – начал было возражать Джером.

– Смею тебя заверить, – недвусмысленно подытожил главнокомандующий, – когда выбор сделан, нет более преданного и надежного человека.

В этом Джером убедился очень скоро. Армия покинула Ливен без парадов и шествий. В городе остался небольшой гарнизон. Во время марша на север по опустошенной дороге, пролегавшей через равнины Равакоста до мертвых руин Морийала, Ледрик неустанно подбадривал своих бойцов громким голосом, следя, чтобы ни один не пал духом. Было заметно, что солдаты дивизии Ледрика отличались идеальной дисциплиной и выучкой. Словом, главнокомандующий мог всецело полагаться на своего первого генерала.

Войско походило на хорошо отлаженную машину. Джером никогда бы не поверил, пока не увидел собственными глазами, как громадная процессия людей, обозов и орудий стройно двигалась в едином порыве. Коратэль показал себя непревзойденным лидером, порази в деревенского юношу способностью управлять огромной боевой силой с невероятной точностью и мастерством. Каждый воин, от командующего легионом до простого рядового знал свое место и задачу, которую выполнял беспрекословно и точно. Внедрить систему правил и следить за ее выполнением – дело нехитрое, как выразился сам Коратэль. Вырастить в душе каждого солдата чувство гордости и сопричастности к чему-то большему – задача посложнее. Но самое главное – окружить себя сильными лидерами, будь то капитаны отрядов или командующие легионов. Люди повинуются приказам, объяснил Коратэль, но следуют примерам.

Джерому хватило ума понять, что на самом деле все происходит не так просто и гладко, как рассказывал генерал. Но формула Коратэля работала. Джером и сам объезжал полки, поддерживал дух бойцов, стараясь придать им решимости и твердости. Занятие это помогало юноше отвлечься от предстоящего сражения – первого в его жизни. Сомнения и страхи поминутно терзали его. Готов ли он в должной мере? Какие задачи придется ему решать? Хватит ли сил управлять Мечом?

Неоценимую услугу в борьбе со страхами ему оказали генералы. Наблюдая за бывалыми офицерами в действии, Джером скоро осознал – у них есть чему поучиться.

Ростом в шесть с половиною футов и весом в триста фунтов, Лар казался самым огромным человеком, которого доводилось встречать Джерому. Здоровяк был сильнее жеребца и работал без остановок и жалоб, принимаясь за дело с молчаливой решимостью. Превосходя всех окружающих ростом и силой, он держался скромно и дружелюбно.

Джейзин быстро сходился с людьми и с Джеромом вел себя будто с лучшим приятелем за кружкой эля в таверне. Веселый и общительный, он был необыкновенно увлечен собственной персоной, громогласно расписывая многочисленные победы, одержанные им во времена славной молодости. Рассказы звучали весьма занимательно, особенно когда Джером узнал от других, что все они правдивы. Второй генерал говорил без умолку, пока у Джерома не начинали болеть уши, и только его искренняя доброжелательность помогали юноше вытерпеть эту пытку.

Мальтик легко и в любой ситуации находил повод для шутки. В компании с Джейзином они смешили Джерома до слез. Вместе генерал-лейтенанты второй и третьей дивизий составляли уморительную пару. Если бы не тысячи марширующих солдат и опустошенная, сожженная земля, могло показаться, что Джером путешествует в компании шутов и менестрелей, а не с громадным войском движется навстречу кровавой битве.

От Джейзина и Мальтика резко отличался всегда сосредоточенный Райнар, обладающий всеобъемлющими познаниями. От всевозможных наук, включая алхимию, до военной тактики и стратегии – он знал все и разбирался во всем. За короткое время Райнар поделился с Джеромом множеством сведений, в особенности в области инженерного искусства. Этот зачастую остающийся без внимания аспект военного дела захватил Джерома, который уже начинал понимать, как работают сложнейшие механизмы, и не переставал восхищаться их создателями.

К сожалению, времени всерьез заняться военные приспособлениями не хватало. К полудню второго дня пешего перехода армия пересекла вброд бушующие воды Краагмальской реки. До столицы Мензо оставались сутки пути. Как и раньше, они шли по изрытой и перекопанной земле, выжженной врагом и лишенной признаков жизни. Джером был неприятно удивлен поведению партианцев при виде опустошенных земель давнего противника. Жители Парты не признавали независимости Мензо и предъявляли претензии на соседние территории. Джерому хватило ума не поднимать больную тему в компании пристрастных спутников. И тем не менее юноше казалась неуместной радость по поводу разорения соседских земель, когда народам угрожал общий враг.

Но партианцы готовились к любым неожиданностям. При войске действовала целая сеть лазутчиков и специальных отрядов. Одни контролировали окрестности на случай появления ненавистных мензойцев. Другие должны были удостовериться, что полчища драконьих выродков, по следам которых они шли, не сменили курс и не развернулись вновь на юг. Терять время на прочесывание всех просторов восточной Пентании не хотелось. До сих пор все донесения сходились в одном: никаких признаков того, что вражеские полчища свернули с северного пути, не обнаружено.

Когда эти новости прибыли накануне второго дня похода, Коратэль созвал своих офицеров, Килака, Джерома и Эллайена.

– Похоже, что мензойцы, – с пренебрежением произнес он ненавистное слово, – отлично поработали против драконова отродья и отважно сражались за каждую милю своей земли. Разведчики докладывают, что следам не более дня, так что, вполне возможно, твари и сейчас еще в столице Крааген Кипе.

Райнар кивнул. Остальные не шевелились. Джером отчетливо видел тени беспокойства на лицах собравшихся.

– Завтра мы присоединимся к ним, – наконец прорычал Ледрик, – и прольем драконью кровь.

– Но если хоть один мензоец попадется на дороге… – добавил Мальтик, оставив многозначительную угрозу незаконченной.

Партианские генералы хрипло расхохотались, а Джером бросил взгляд на Килака, лицо которого оставалось бесстрастным, и на Эллайена, встревоженного, как и сам он. Внутри похолодело, и юноша инстинктивно потянулся к спасительному Мечу.

– Глотните-ка, ребята, – пригласил Коратэль, поднимая кружку, – завтра нам предстоит сплясать с самим дьяволом.

Пока другие беззаботно предавались веселью, Джером разглядывал дно кружки, ломая голову над тем, как сделать так, чтобы завтрашний день не стал для него последним.