Текст книги "Лгунья (СИ)"
Автор книги: Екатерина Гичко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 38 (всего у книги 42 страниц)
Ошалевшая от привалившей любви лисичка попыталась проскользнуть под снежным настом и выбраться на свободу, но барс осторожно перехватил её зубами поперёк туловища и потащил жёнушку в укромный уголок, чтобы спокойно и тщательно вылизать все её крохотные лапки и пока ещё пушистый хвост.
Майяри опять перевела взгляд на книгу и поджала губы, уставившись на поблёскивающие камни. Не нравятся ей апатиты. Они крошатся.
В доме Арона Дебрия царил полный разгром. По гостиной словно войско прошлось: из целой мебели остался только опрокинутый стул, всё остальное было разнесено в щепки; драпировка стен свисала лохмотьями; изысканная стеклянная люстра покоилась в осколках посреди комнаты; на потолке темнели какие-то подозрительные пятна, а по полу к двери тянулась широкая кровяная полоса, ползущая дальше через весь холл на улицу, где и обрывалась.
Ранхаш переступил через разломанную бандуру и бросил взгляд в окно, где в лунном свете красовался заснеженными деревьями парк. Поместье Арона Дебрия отличалось скромными размерами в сравнении с другими богатыми соседями, но имело высокую и надёжную каменную стену вместо ограды. Соседи, конечно же, никакого подозрительного шума не слышали. Судя по полосе крови, нападение произошло ещё ночью, в самый глухой час, когда приличные горожане спокойно спали, и застало хозяина дома за разбором корреспонденции: на полу в изобилии валялись письма, листы бумаги и чернела внушительная лужа чернил, куда уже умудрился наступить один неосмотрительный сыскарь. Данетий Трибан едва в окно его за это не выбросил.
– Видать, действительно маги замешаны, – мрачно процедил Трибан, – раз кто-то угрохал единственного нормального артефактчика в городе.
В смерти рыжеволосого лиса Арона он ничуть не сомневался: полоса крови говорила о том, что в самой жертве её осталось слишком мало, чтобы та могла жить.
Сыскари (за исключением «бастрючего разгильдяя», умудрившегося вляпаться в чернила) быстро и осторожно осматривали место преступления, пытаясь найти хоть какие-то зацепки. В холле уже обнаружили отпечаток сапога, который никак не мог принадлежать хозяину дома. Слуг (по словам перепуганной кухарки, горничной и лакея) артефактчик отпустил ещё прошлым вечером, дав им выходной на два дня. Он, мол, собирался на каких-то розыскных мероприятиях пропадать.
Ранхаш ещё раз окинул комнату взглядом и задержался на картине, что висела прямо над камином. На полотне была изображена симпатичная рыжеволосая женщина с мальчиком лет десяти на коленях. В мальчике харен с некоторым трудом опознал Арона: то ли тот так сильно изменился с возрастом, то ли художник был не особенно искусен. Правда, взгляд у мальчишки был таким же, как и у взрослого: хитрый, немного шкодливый, с весёлыми искорками.
– Мать, – данетий заметил, куда направлен взор харена. – Его отец рано умер, и она растила его и его сестру в одиночку. Очень сильная женщина была, но вот здоровье подвело. Умерла лет пятьдесят назад. Старшая сестра, тогда уже замужняя, пристроила Арона в жаанидыйскую школу магии. Но он вроде бы не закончил её. Сестра с мужем погибли, и Арон взял на себя заботу о племяннице и опять вернулся сюда. Даже не знаю, как теперь девчонке об этом сказать… – Трибан обвёл растерянным взором беспорядок.
Всё это Ранхаш знал. Успел навести справки.
– А каковы у господина Арона были отношения с местным лекарем?
– Чего? – данетий непонимающе уставился на харена. Это-то ему зачем? – Да нормальные. У Арона племянница, когда они только приехали, болела постоянно, так что ему ссориться с лекарем было не с руки. Да и сам он нередко к нему обращался. Артефактчик же! Вечно у него что-то в лаборатории бабахало и горело, и частенько горел он сам. А что не так?
Ранхаш молча повёл шеей и направился на выход, так ничего и не ответив.
Согласно данным, что собрали «тени», Арон Дебрий действительно болел в то время, когда произошло ограбление. Но к лекарю он не обращался.
[1] Апатит – название «апатит» происходит от древнегреческого слова «апатао» – «обманываю». Назван этот камень так, оттого что его легко спутать с другими минералами, например, турмалином или бериллом. Отсюда и аналогия с хаги, которые часто скрывают, кем являются на самом деле, от представителей других рас.
Глава 67. Приманка забрасывает удочку
Спала Майяри отвратительно. Первую треть ночи она, почти не отрываясь, пялилась на спящего на соседней кровати господина Дагрена, отчего тот беспокойно вертелся с боку на бок, а оставшиеся две трети то забывалась мерзкой, с кошмарами, полудрёмой, то, накрывшись одеялом с головой, прижималась щекой к яйцам или щупала уголок спрятанной под подушкой книги. Четкого плана в голове так и не появилось, отчего девушка ощущала себя так, словно бы висела над пропастью. Одно неверное движение, и жизнь твоя оборвётся быстро и без какой-либо пользы.
Мастер Дагрен об исчезновении Шидая узнал уже к вечеру. Харен не стал специально сообщать ему об этом, но оборотни мастера донесли о поисках, которые развернул господин Ранхаш. Для местных жителей они были незаметны, харен не рисковал слишком светиться, но с посыльным мастера его оборотни информацией поделились. Откровенно паршивая ситуация! Дагрен вроде бы и переживал за своего друга и в то же время мысли не допускал, что с тем может что-то случиться. Шидай – тот ещё пройдоха, способный вывернуться из любого дерьма, да и ещё пользу для себя в процессе извлечь. Но друг был всё же уже не молод…
С Шидаем Дагрен дружил последние пятьсот лет и успел повидать в его разных состояниях: и беззаботным счастливым семьянином, и беспробудным пьяницей, ввязывающимся в любые неприятности, и заботливым папашей для чужого ребёнка… Дагрен старательно поддерживал его в тяжёлые времена, а сам Шидай помог справиться ему со смертью горячо любимой жены, которая оставила его с малышкой-дочерью слишком рано. Шидай из друга давно превратился в самого настоящего брата, и сидеть рядом с Майяри в то время как Ранхаш ищет пропавшего по всему городу, было неимоверно тяжело. И, как подозревал мастер, девчонке тоже было тяжело сидеть на месте, так что следить за ней следовало с удвоенной силой.
Впрочем, никаких попыток к побегу девчонка не предпринимала и вообще выглядела неважно: взгляд потухший, под глазами тёмные круги, а в зрачках стеклянное безразличие. За всё утро она не сказала ни слова. Какая-то живость на её лице появилась только тогда, когда Дагрен напомнил мрачному Роду, чтобы тот к вечеру собрал свои вещи в сундук.
Все обычные утренние занятия отменили – мастера отправились подготавливать территорию школы к предстоящему празднику – и большинство учеников ушли гулять в город. Но классу Майяри подготовили иную участь: недовольно застонавших учеников злорадствующий мастер Милим отправил на занятия к мастеру Лодару.
Мастер Лодар встретил их, а особливо Рода и Майяри, тяжёлым взглядом.
– Так… Ещё и явиться на занятия посмела, – глаза мастера прищурились, но Майяри, ничуть не испугавшись, посмотрела в ответ не менее мрачно. – Я в прошлый раз тебе что сказал?
Майяри неохотно задумалась.
– На выход, – припомнила она их последнюю встречу в подземелье.
Одноклассники сдержанно фыркнули от смеха.
– Жрать! – рявкнул мастер Лодар. – И нехрен сюда соваться, пока задница на прежнем месте не появится.
Сдерживать смех парням стало сложнее, и они закашляли.
– А зачем она мне в бою? – дерзко спросила девушка.
– Она тебе нужна затем, чтобы в бой тебя никто не пустил, – глубокомысленно заявил мастер и ткнул пальцем в сторону трапезной.
– Так она и в бою не оплошает, – нагло заявил один из парней по имени, вроде бы, Тииш. – Роду она накостыляла будь здоров.
– Да там Рена ещё круче отличилась!
Здесь парни сдерживаться не стали и обидно загоготали, поглядывая на насупившегося Рода.
– Цыц! – под суровым взглядом мастера веселье мгновенно захлебнулось. – С копьём бы она ещё управлялась так же хорошо, как с кинжалами, а то опять только с десятой попытки зачёт сдаст.
– Если вы меня и дальше от занятий будет отстранять, то я его вообще не сдам, – мрачно предсказала Майяри.
– А ты ограбь что-нибудь ещё, и сдавать ничего не придётся, – пошутил высокий белобрысый парень.
Шутка оказалась неудачной. В мгновенно наступившей тишине юморист тут же смекнул, что язык следовало прикусить, но мастер Лодар уже перевёл на него тяжёлый взгляд.
– Я смотрю, вы не хуже баб продолжаете распространять досужие слухи? Сказано же, невиновна! Какого Тёмного языками продолжаете трепаться?
– Ну, мастер, – рискнул заступиться за друга рыжеволосый парнишка, – слухи-то разные гуляют. Пойди пойми, что правда, а что ложь, которой законники для выгоды вышестоящих истину прикрывают.
– Ты. Иди сюда.
Рыжий опасливо посмотрел на мастера, но всё же подошёл.
– И ты, – мрачный взгляд достался уже Майяри.
Уже развернувшаяся в сторону трапезной девушка неохотно приблизилась.
– А теперь слушай мой приказ, – рыжий вздрогнул. – Ударь её.
– Что? – вытаращил глаза парень.
– Ударь, – спокойно повторил мастер.
Майяри с возмущением уставилась на него. Это за что её сейчас бить будут?
Рыжий немного помялся и всё-таки несильно пихнул девушку кулаком в плечо.
– А теперь ты его!
Внутри всплеснулась злость, и Майяри с силой сжала кулаки, разгневанно уставившись на мастера Лодара. Это он ей так за вчерашнее мстит? Некоторое время они смотрели друг на друга, а затем оборотень перевёл взгляд на рыжего и ошарашил того:
– Вот поэтому она ограбить и не могла. Тебе приказали – ты ударил. Ей тоже приказали, но она не ударила. Благородства в ней побольше будет, а оно плохо сочетается с тупыми приказами и такой низостью, как грабёж.
Уязвлённый парень вспыхнул пятнами, а одноклассники посмотрели на него с сочувствием и смущением: сами-то они, наверное, поступили также.
– Всё, топай отсюда, – мастер махнул рукой Майяри, и та, продолжая стискивать кулаки, направилась прочь с поля.
Тёмные! Она едва не ударила преподавателя! Вот бы он был удивлён её благородством.
Остаток дня Майяри провела в полном одиночестве в покоях мастера Дагрена. Задёрнув все занавески, девушка уселась в углу за одной из кроватей и, прижав колени к груди, апатично уставилась в одну точку. Несколько раз к ней заглядывали обеспокоенные охранники и первый раз, не рассмотрев её за кроватью, едва не подняли панику.
– Госпожа, вы б на кровать, что ли, пересели, – неловко пробормотал охранник, смущённый собственной заботливостью.
После полудня пришёл господин Дагрен, которому охрана, видимо, пожаловалась на свою подопечную. С тяжёлым вздохом присев рядом с ней на корточки, мастер с жалостью посмотрел на неё, а затем неожиданно притянул к себе на грудь и утешающе погладил по спине.
– Шидай – хитроумный Тёмный дух. Не переживай за него, он-то точно выкрутится.
Слова мастера звучали убедительно, и Майяри вдруг ощутила вину перед оборотнем за свой план. В горле застрял ком, и она едва позорно не разревелась. Захотелось признаться ему во всех своих замыслах, размазывая по лицу сопли и слёзы, но девушка вовремя напомнила себе, что господина Дагрена более расстроит смерть господина Шидая, чем её. Она-то всего лишь девчонка, за которой ему поручили присмотреть, а вот господин Шидай – друг. Самый настоящий друг.
Мастер на руках отнёс её в постель и, укрыв одеялом, вышел.
Через полчаса явился сердитый как оса Род. Пнув порог, мальчишка, что-то злобно бурча под нос, направился в свою комнату. Раздался грохот придвигаемого сундука. Ещё через полчаса в апартаменты мастера явились оборотни с ещё парочкой сундуков. Майяри притворилась спящей и не вздрогнула даже тогда, когда в очередной раз пришёл охранник и через одеяло пощупал её, убеждаясь в её реальности. Какие все мнительные стали после её прошлого побега.
Род грохотал в своей комнате ещё полчаса, после чего затих. Майяри мысленно подгоняла его на ужин. Пусть идёт уже куда-нибудь! Если он сейчас не свалит, то весь её и без того не самый удачный замысел полетит к Тёмным, а другой план она придумать так и не успела. Эх, раньше она слишком полагалась на свои силы, присущие ей от рождения как хаги!
В оконное стекло что-то врезалось, и до слуха Майяри донёсся громогласный вопль Мадиша.
– Майя-а-а-ри! Пошли с нами на площадь! Там сейчас такая веселуха!
Этот придурок вообще думает, как она на площадь пойдёт? Да даже если её выпустят, то в сопровождении дадут такую толпу охраны, что она вполне успешно сойдёт за хайрени, инкогнито выбравшейся в люди. Встав, Майяри бесшумно подошла к окну и слегка отодвинула занавесь. На улице уже сгущались сумерки, но парк, стараниями преподавателей украшенный сотнями магических шаров, сиял и переливался, как выставленная на солнце шкатулка с драгоценностями. Мадиш стоял чуть впереди всей компании, в которую входили Эдар, Лирой и даже Рена с Виидашем, и с широкой улыбкой ждал ответа подруги.
– Куда она пойдёт, идиот?! – рявкнул из соседнего окна Род. – Совсем, что ли, ополоумел? Кто её отпустит?
Мадиш аж отшатнулся. На мгновение ему показалось, что он наткнулся на брата одной из своих возлюбленных.
– Пусть она сама ответит! – пришёл в себя оборотень.
– Чего она тебе ответит?! Она вообще после разговора с хареном какая-то дурная стала: спит и ни с кем говорить не хочет.
– Ого! – Мадиш в предвкушении потёр руки. – Я так чую, что нам надо вызволять подругу.
До слуха Майяри из коридора донёсся горестный стон: видимо, её охрану Мадиш тоже уже достал. Как и друзей. Лирой и Эдар взглянули на него с усталой обречённостью.
Майяри, уже не скрываясь, встала перед окном и, поймав радостный взгляд Мадиша, сурово и непреклонно провела пальцем по горлу. И невозмутимо удалилась.
– Похоже, она не хочет, – смущённо пробасил Эдар.
Охранник заглянул в комнату как раз в тот момент, когда девушка опять забиралась под одеяло.
– Ну тогда ты, Род, пошли с нами, – неожиданно предложил Мадиш.
– Я? – обалдел тот. – Да с чего бы это мне с вами шататься?
– А ты чё, с кем-то ещё помимо нас ладишь? – язвительно отозвался Мадиш.
Судя по воцарившемуся молчанию, Род малость ошеломился, узнав, что он с кем-то ладит. Майяри ему даже посочувствовала, припомнив, что сама не собиралась дружить с этими прохиндеями.
– Давай, белобрысый, тащи свою конопатую физиономию вниз! – скомандовал Мадиш. – Хоть на праздничный город посмотришь.
– Хватит уже мяться! – пробасил Эдар, больше других не любивший ждать. – Одевайся уже и спускайся. Чё ломаешься, как девчонка?
– Да щас! – огрызнулся Род. В голосе его чувствовались смущение и растерянность. – Шапку только найду.
Мысленно возликовавшая Майяри подумала, что всё-таки неплохо иметь таких дурных друзей.
Уже через минуту Род вылетел из своей комнаты, на ходу вдевая руки в рукава полушубка. У выхода его остановила бдительная охрана, пропустившая его дальше только после того, как убедилась, что это действительно он, а не замаскировавшаяся Майяри.
Прождав для верности ещё пятнадцать минут, Майяри встала и несколько раз прошлась по комнате. Присмотрелась к двери и, убедившись, что там нет дырок, через которые за ней могли подсматривать, осторожно направилась к спальне Рода. Окна там были тоже завешены. Видимо, расстроенный отъездом Род решил посидеть в темноте, упиваясь жалостью к себе. На полу Майяри различила три внушительных сундука и, присев рядом с самым большим из них, подняла крышку. Ух, лишь бы охрана сейчас не заглянула.
Вещи в сундук были покиданы как попало. В самом низу Майяри нащупала стопки книг и поспешила их достать, после чего быстренько, с оглядкой на дверь, перетаскала к себе под одеяло. Затем уже она сгребла ворох одежды, что лежал в сундуке сверху, и опять оттащила на свою кровать, где под одеялом любовно обернула книги тряпками, стараясь придать им схожесть с человеческим телом. Внешне получалось правдоподобно, но вот на ощупь – нет. Искренне раздосадованная Майяри с ненавистью посмотрела на ограничивающие её браслеты, которые не позволят ей поддержать более-менее крепкий каркас из магических нитей на расстоянии, но тут же обругала себя и велела учиться полагаться на мозги. Хотя сейчас её не покидало ощущение, что более всего она полагалась на удачу – даму весьма своевольную.
Закончив мастерить силуэт, Майяри вместо головы положила на подушку валик из одежды и наполовину прикрыла его одеялом. Для завершения сходства девушка отхватила найденным в комнате Рода ножом треть косы и оживила «голову» волосами. Оставшиеся две трети она поспешила стянуть лентой, чтобы не мешались. И поспешила обратно в комнату Рода. Её не покидало ощущение, что она опаздывает.
Приподняв оставшуюся одежду, Майяри осторожно забралась под неё, укрылась почти на половину и только после этого опустила сверху крышку. Накрываться одеждой она продолжила уже в скрюченной позе.
Едва она завершила копошиться, как раздался скрип двери и девушка похолодела. Если это охрана со своей проверкой, то всё пропало. Но шаги направились прямиком к сундукам, и через мгновение Майяри почувствовала, что её подняли. Прижав руку к груди, где быстро и гулко стучало сердце, девушка зажмурилась и вознесла редкую молитву к богам. К Тёмным богам. Светлые разумники вряд ли отнесутся к ней с пониманием.
Майяри с замиранием прислушивалась к своим ощущениям, которые говорили ей, что вот они миновали коридор и начали спускаться по лестнице, а вот наконец-то вышли на улицу. Короткий взлёт, от которого внизу живота предательски ёкнуло, и сундук бухнулся на что-то деревянное. Несколько минут Майяри прислушивалась к лошадиному фырканью и чувствовала, как в сундук наползает зимняя свежесть, а потом рядом грохнулся второй. Притащив третий сундук, носильщики обменялись короткими фразами, и один из них забрался на козлы – экипаж покачнулся, когда он сел, – и подстегнул лошадей.
У ворот, к ужасу девушки, их остановили.
– Досмотр. Что везёшь?
– Вещички племянника господина, – отозвался возница. – Отправляет всё-таки поганца обратно в Жаанидый.
– Давно пора, – одобрительно прогудел стражник. – Ладно, открывай. Надо убедиться, что там ничего такого не вывозится.
Майяри обмерла.
Боги, вероятно именно Тёмные, решили поиздеваться, поэтому до сундука, где схоронилась девушка, стражники добрались в последнюю очередь. Майяри, прислушиваясь к тому, как оборотни ворошат вещи, с содроганием осознала, что её точно найдут. Да по-другому и быть не могло! Какой план, такие и последствия.
Когда крышку её схрона наконец-то подняли, Майяри с содроганием решила, что плохо прикрылась: очень уж светло стало. Но потом поняла, что это светляк почти опустился внутрь. Она с обречённостью ожидала, что сейчас её нащупают чужие пальцы и выволокут наружу, но стража почему-то не спешила совершать досмотр.
– А это-то ему зачем? – наконец озадаченно протянул один из них.
– Мож, девчонка какая подарила? – предположил его товарищ.
Ещё немного озадаченно помолчав, они наконец захлопнули крышку и дали вознице добро на выезд. Не верящая своей удаче Майяри с запозданием поблагодарила богов и на будущее, если оно у неё будет, велела себе не ругать их за такие мелкие нервотрепательные моменты, как с досмотром. Должны же они были как-то отблагодарить себя за милость.
Оборотень неслышно, чтобы не беспокоить сон охраняемой госпожи, прошёл в комнату и склонился над кроватью, привычно втягивая носом воздух. Запаха он не почуял, что заставило его поморщиться от досады, но вот в темноте видел неплохо. Осмотрев прикрытое тело одеялом, мужчина не постеснялся потрогать спящую за плечо, и брови его сошлись на переносице. Рука переместилась на голову спящей, и оборотень поднял к глазам клок волос. Досадливо зашипев, он тут же отбросил одеяло и, увидев кучу чего-то, но точно не девушку, метнулся к окну отодвинуть занавеси. Парковый свет залил комнату, и мужчина хищно осмотрел каждый угол, заглянул под кровати и, проверив все шкафы, бросился в комнату Рода.
Там девушки тоже не оказалось. И в третьей пустующей комнате её тоже не было.
– Собираемся! – коротко приказал четверым оборотням мужчина, вылетая в коридор. – Она всё-таки сбежала!
Из сундука Майяри рискнула выбраться только через десять минут. Дольше сидеть побоялась. Вдруг её побег уже раскрылся и разъярённый мастер Дагрен несётся за ней. Возница, почувствовав движение на телеге, обернулся и досадливо помянул Тёмных, когда в лицо ему прилетели белые кружевные девчачьи панталончики. Отбросив их, мужчина увидел, что один из сундуков распахнут и ветер разнёс лежащую в нём одежду по всей улице. Пока он цветисто выражал всё, что думает об увиденном, Майяри успела юркнуть в проулок и, подхватив юбки, что есть сил припустить в сторону одной из самых оживлённых площадей.
Холод мгновенно впился в её шею и руки, и Майяри в очередной раз порадовалась, что платье на ней тёплое, шерстяное. Полушубок она, конечно же, с собой в сундук тащить на стала, в нём бы и не влезла. Ох, видел бы её сейчас господин Шидай! Наверняка бы промыл все мозги.
Воспоминание о лекаре остро кольнуло и придало девушке сил. До площади она добежала на каких-то двадцать минут, но сливаться с толпой не стала. Вместо этого она достала из кармана одну из серёжек и нырнула в едва заметный переулок.
Через минуту по улице прокатил страшный, скрежещущий ор:
– Амайярида Мыйм сбежала!
Крик не смог перебить шум и гам, царившие на площади, но горожане, толпившиеся по окраине, вздрогнули и, обеспокоенно переглянувшись в поисках стражника, который проорал это, зашептались.
Майяри же уже бежала к следующей площади. Вскоре весь город будет судачить о её побеге, донося эту весть до всех нужных ушей и разрушая даже тот блеклый образ репутации, что у неё всё ещё оставался.
