Текст книги "Лгунья (СИ)"
Автор книги: Екатерина Гичко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 33 (всего у книги 42 страниц)
Глава 59. Невеста для сына рода Вотый
Майяри стояла у окна в холле, смотрела на удаляющуюся фигуру господина Шидая и чувствовала себя оставленной без защиты. Она даже не ругала себя за такие мысли. После того, что она узнала вчера, ей не очень хотелось оставаться наедине с господином Ранхашем. Она и раньше об этом не мечтала, но теперь к нежеланию видеть харена примешивалось ещё и чувство неловкости. Тёмные! И почему всё-таки Развратница досталась ему? Лучше бы уж господину Викану. Тот бы оценил.
Мысленно порадовавшись, что харен уехал куда-то очень ранним утром, – Шидай ещё что-то ворчал по этому поводу, но искать его не пошёл, – Майяри отвернулась от окна и окинула полутёмный холл взглядом. Что-то она к этому дому уже привыкать начинает.
В коридоре кто-то зашуршал, и Майяри услышала дробный топоток. В очередной раз захотелось, чтобы господин Шидай вернулся. И куда его понесло в такую рань? Из-за угла выглянуло любопытное детское личико и тут же скрылось. Майяри невольно поёжилась. Детей она побаивалась. Раньше никогда не имела с ними дела, а осев в Санарише, старательно избегала. Они были слишком не похожи на взрослых. Вроде бы глупые, но порой задают такие вопросы, что начинаешь подозревать их в скрытом знании. С маленькими детёнышами с не определившимися характером и мышлением сложно было ладить. Что с ними вообще делать?
– Ривий, пирог будешь? – раздался зычный голос господина Давия.
– Да, деда! – отозвался мальчик и, к облегчению Майяри, побежал в сторону кухни.
Деда… Надо же как бывает.
– Майяри, а ты?
– Нет, спасибо, – поспешно отказалась Майяри и опять развернулась к окну.
Развернулась она как раз в тот момент, когда к воротам дома подъехал и остановился изящный экипаж светло-коричневого дерева, украшенный затейливыми вензелями.
– Господин Давий, кто-то приехал! – через плечо крикнула Майяри. – Богатый экипаж.
Дверца кареты распахнулась, и наружу вышел высокий, очень прямой мужчина с суховатым выражением лица. С поклоном протянув руку, он помог выбраться из экипажа женщине, закутанной в тёплый плащ, и Майяри поспешила отскочить от окна, чтобы не попасться на глаза гостям.
Господин Давий сам направился открывать двери. Майяри решила, что ей встречать гостей нет никакой необходимости, точнее, ей вообще лучше на чужие глаза не попадаться, и повернулась к лестнице. Голос домоправителя настиг её уже на середине пролёта.
– Госпожа Лоэзия, бесконечно рад видеть вас в нашем доме. Приношу свои глубочайшие извинения за недостаточно тёплый приём. Мы не были предупреждены о вашем визите, – вкрадчиво пророкотал господин Давий.
Майяри, удивлённая такой церемониальной вежливостью, обернулась и прислушалась.
– О, – огорчённо протянула гостья, – но я отправляла письмо с уведомлением о своём визите. Мне следовало дождаться ответа, но прошло уже четыре дня. Я забеспокоилась. Господин Ранхаш всегда отвечал достаточно быстро.
– Что вы, госпожа, не стоит извиняться. Ваш визит подобен приходу луны, – галантно отозвался Давий. – Увы, у харена было очень много дел в последнее время. Вероятно, до писем он не успел добраться, иначе бы остался сегодня дома.
– Его нет? – огорчилась девушка.
– К сожалению.
До слуха Майяри донёсся лёгкий скрип, и она, вздрогнув, вскинула голову. На верхнем пролёте лестницы стоял полуголый господин Викан. Видимо, он только что проснулся и даже не удосужился накинуть рубашку, выйдя босиком и в одних штанах. Не ожидавшая его появления в таком виде девушка отшатнулась и рассеяно осмотрела крепкое, хорошо сложенное жилистое тело. Налюбоваться мужской красотой она не успела: раздался удивлённый возглас, и в очередной раз вздрогнувшая Майяри нервно обернулась, сообразив, что открыла своё присутствие гостям, и замерла, столкнувшись с внимательными серебристыми глазами.
Гостья оказалась чарующе прекрасной. Настолько прекрасной, что Майяри на мгновение растерялась. Невысокая, тонко-изящная, с длинными серебристыми локонами и царственной осанкой. Она смотрела на Майяри с не меньшим ошеломлением. Затем на лице её мелькнула сложная смесь неверия и даже обиды, после чего гостья постаралась взять себя в руки и приветливо улыбнуться. Улыбка вышла откровенно блеклой и расстроенной. Мужчина за её плечом шевельнулся и воззрился на Майяри с таким негодованием, словно она совершила нечто неописуемо неприличное и оскорбила взор его госпожи.
Лицо господина Давия даже не дрогнуло, но в холле ощутимо потяжелел воздух. Майяри молча глядела на гостей, лихорадочно перебирая в голове варианты того, что следует сказать. Вряд ли господин Ранхаш будет в восторге, если её присутствие в этом доме раскроется. Её местоположение должно было остаться тайной.
– Госпожа Амайярида, если не ошибаюсь? – тихо поинтересовалась гостья, всё так же блекло улыбаясь.
О, а слава о ней бежит далеко и быстро! Вряд ли господин Ранхаш сам сообщил этой госпоже о своей странной гостье. Харен больше походил на того, кто тайнами не поделится и с родной матерью.
Викан, услышав голос девушки, досадливо поморщился и осторожно отступил назад, скрываясь в коридоре и подмигивая напоследок Майяри. Девушка старательно проигнорировала последнее и, улыбнувшись гостье в ответ, степенно присела, приветствуя её.
– Приношу извинения, что нарушила вашу беседу, – отозвалась Майяри. – Я была слишком погружена в свои мысли и вмешалась невольно.
Острый как кинжал взгляд спутника прекрасной госпожи буквально пронзил её грудь, но Майяри посмотрела в ответ не менее остро и тяжело, на мгновение распаляя внутри негодование: как слуга смеет так смотреть на неё?! Оборотень опустил веки, но лицо его продолжало дышать холодным негодованием.
– Это моя вина, – гостья прерывисто вздохнула и нервно сжала пальчики. – Мне следовало дождаться ответа господина Ранхаша. Я поступила невежливо…
– Что вы, госпожа Лоэзия! – с возмущением пробасил господин Давий. – Это господин попрал нормы приличия, заставив вас ждать и беспокоиться. Уверен, он обязательно принесёт свои нижайшие извинения. Но мы будем рады, если вы останетесь хотя бы ненадолго в этом доме. Господин Ранхаш посчитает меня отвратительным слугой, если я отпущу вас, не оказав должного гостеприимства. Госпожа Майяри даже может составить вам компанию. Госпожа, вы же не против? – домоправитель перевёл взгляд на Майяри.
Та вежливо улыбнулась гостям. Раз место её нахождения раскрыли, то ничего другого не остаётся, как сделать вид, будто бы всё в порядке. Тем более раз об услуге просит господин Давий, то можно и вспомнить манеры. Он ей сегодня на завтрак подал яичницу из пяти яиц, так что может просить, что хочет.
– С удовольствием. К сожалению, мы пока не представлены. Господин Давий, не будете ли вы так добры?
– Конечно. Позвольте представить высокородную госпожу Лоэзию Бодый, невесту господина Ранхаша.
Боги, вот несчастная! Майяри с трудом сдержала свои эмоции.
– Амайярида Мыйм, – представилась она в ответ, не дождавшись, когда это сделает домоправитель, и с некоторым наслаждением понаблюдала за мелькнувшей на лицах гостей растерянность. Подобную растерянность она видела много раз, когда кто-то готовился произнести её имя впервые. – Можно просто госпожа Майяри.
– Тогда я подготовлю… – господин Давий на мгновение запнулся, – подготовлю гостиную Дубовой Рощи. Госпожа Лоэзия, позвольте вашу одежду.
– Благодарю, я сам, – его оттеснил высокомерный слуга гостьи и с величайшей осторожностью и почтительностью начал помогать своей госпоже с разоблачением.
Та выглядела смущённой, опечаленной и растерянной. Майяри даже предположила, что девушка с большим удовольствием покинула бы этот дом: её собственный слуга и господин Давий всё решили сами.
– Гварий, – негромко позвал домоправитель, и его рокочущий голос разнёсся по дому подобно волнам речного прибоя.
Из темноты кухонного коридора вынырнул невысокий худой парень с русыми волосами. Майяри видела его и раньше. Он помогал на кухне, выполнял поручения господина Давия по дому, чистил дорожки в саду и вообще занимался всем, что прикажут. Всегда беззаботный и улыбающийся, сейчас он выглядел непривычно строго. Даже набросил поверх рубашки тёмный кафтан, застегнул его все пуговицы и не поленился повязать шейный платок. С достоинством поклонившись высокородной гостье, оборотень молча прошёл в сторону… наверное, Дубовой Рощи.
У Майяри возникло ощущение, что она находится на представлении. И разыгрывалось это представление главным образом для спутника госпожи Лоэзии. Просто господин Давий больно уж добродушно посматривал на него. Да ещё эти Дубовые Рощи… Майяри пока плохо знала дом, но она даже подумать не могла, что у здешних комнат могут быть какие-то названия кроме «гостиная на первом этаже» или, например, «спальня харена». Несмотря на тяжёлое неприятное ощущение, словно бы её в очередной раз поймали, в груди Майяри зашевелилось веселье.
Господин Давий провёл гостей в небольшую уютную гостиную с окнами, выходящими на сад. Первое, что бросилось Майяри в глаза, – это большая картина на стене в тяжёлой раме, на которой была изображена сумрачная дубовая роща, пронизанная яркими лучами света. Висела она как раз напротив окна, за которым царили белоснежные владения зимы, и возникало ощущение, что в комнате два окна: одно в зиму, другое в лето.
Госпожа Лоэзия грациозно опустилась в кресло и мягко оправила длинные рукава серебристо-серого платья. Эти движения почему-то зацепили Майяри и выудили из памяти воспоминания о прошлом. Спина распрямилась ещё сильнее, плечи развернулись и опустились, подбородок, наоборот, чуть приподнялся. На растерянность и тревогу внутри словно бы надели цепи, усмиряя их. Воцарившийся на мгновение покой перерос в царственную безмятежность и невозмутимость. Манеры, старательно вытравливаемые в течение шести лет, будто бы никогда и не забывались.
«В достоинстве и чувстве собственного превосходства ты не должна уступать даже хайнеси», – прозвучал в голове ненавистный высокомерно-холодный голос.
На какое-то мгновение Майяри вознамерилась остаться на ногах, но вовремя вспомнила, что находится не в Сумеречных горах, где господин не мог позволить себе сидеть в присутствии слуг, чтобы те не смели смотреть на него сверху вниз, и с величайшей грацией опустилась в кресло. Рукава и подол платья поправлять не пришлось: каждая их складка казалась намеренным воплощением искусства.
Дверь открылась, и внутрь вошёл Гварий с подносом, на котором дымился чайник с травяным отваром, нежно белели фарфоровыми боками чашки и блюда с фруктами и свежим печеньем. Слуга госпожи Лоэзии направился было к парню, чтобы принять поднос, но господин Давий ненавязчиво потеснил его, явно намекая, что на своей территории чужого самоуправства не потерпит.
– Угощайтесь, – пророкотал домоправитель. – Печенье совсем свежее. Специально для господина Ранхаша пекли, очень он его уважает.
Госпожа Лоэзия заинтересованно уставилась на печенье, и Майяри, пристально следящая за ней, озадачилась. Неужто этой девушке действительно нравится харен? Странно, что он вообще способен нравиться женщинам. Хотя, может быть, она просто не знает его с этой стороны? Вдруг господин Ранхаш на самом деле очень страстный и романтичный мужчина, просто зачем ему показывать это ей, участнице расследования, которое он ведёт. Но представить харена страстным и романтичным не получилось.
Высокомерный оборотень, не получивший возможности поухаживать за госпожой, всё же не сдался и, взяв чайничек, начал разливать отвар по чашкам. Рука его дрогнула, когда он наполнял чашку Майяри, и кипяток плеснул на её новое платье восхитительного тёмно-зелёного цвета.
– Боги! – в ужасе зажала рот руками госпожа Лоэзия и, опомнившись, подалась вперёд.
– Госпожа… – растерянно и испуганно протянул оплошавший оборотень, но Майяри успела заметить его пронзительный, ничуть не виноватый взгляд.
– Ваша рана! – охнул домоправитель.
– Ничего страшного, – холодно отозвалась Майяри и небрежно набросила на расплывшееся по левому бедру пятно салфетку. – Господин Шидай ещё утром наложил обезболивающую мазь, так что я всё равно ничего не чувствую.
К тому же отвар, пройдя через два слоя юбок и панталоны, успел остыть и был лишь слегка горячеватым.
– Мне так жаль! – искренне выдохнула госпожа Лоэзия.
– Прошу меня простить, – смиренно присоединился к извинениям виновник происшествия.
Майяри не без удовольствия отметила мелькнувшую на его лице нервозность: о ране от ожога, которая вообще-то уже прошла, оставив после себя розовую кожицу, он, видимо, не знал. Но девушку заводило в тупик его поведение. Чего это он на неё так взъелся?
– Дальше я сама, – Майяри величественно, одним указательным пальцем отослала косорукого мужчину – у него аж скулы побелели – и сама подняла чайничек.
– Не будем мешать беседе, – Давий чинно поклонился и вместе Гварием удалился.
А вот слуга госпожи Лоэзии даже не подумал покинуть гостиную и истуканом замер за её креслом.
– С вами точно всё хорошо? – глаза Лоэзии сияли искренним испугом.
– Не стоит переживать, госпожа, о столь незначительном происшествии, – вежливо улыбнулась Майяри, поднимая свою чашку. – Позвольте уточнить, вы из Санариша? Просто ранее я слышала только про господина Илдая Бодыя.
– О, нет, – всё ещё обеспокоенно отозвалась Лоэзия. – Моя семья проживает в Жаанидые. Я приехала в гости к дяде.
– И как вам Санариш?
– Здесь… – девушка запнулась, – здесь шумнее, чем я ожидала.
– Санариш – крупный торговый город с военным гарнизоном и школой магии. Военные и ученики всегда ведут себя слишком шумно, – согласилась с ней Майяри.
– Но в последнее время здесь было очень, очень шумно, – гостья опустила глаза и взяла чашку. Казалось, она просто хотела занять руки. – И все говорят о… вас. Прошу прощения, госпожа Майяри, за бестактность, но я так много слышала о вас, что никак не ожидала увидеть вас здесь.
Или ожидала, но боялась этого. Майяри вспомнила, что целых четыре дня провела в одной комнате с хареном. В общежитии на территории школы магии среди юных умов, которые не только могли разнести столь животрепещущие подробности по всему городу, но и приукрасить их некоторыми деталями. Похоже, она начинает доставлять харену проблемы, даже не прикладывая к этому усилий.
– Я тоже слышала о себе многое, ранее мне даже не известное, – скупо улыбнулась Майяри, прижимаясь губами к краю чашки. – И тоже никогда бы не подумала, что мне придётся оказаться в этом доме. Госпожа Лоэзия, почему ваш слуга позволяет себе так смотреть на меня?
Девушка в упор посмотрела на неприязненно раздувающего ноздри оборотня.
– Неужели ваша семья терпит настолько плохо воспитанных слуг?
Плечи Лоэзии закаменели.
– Прошу прощения, госпожа Майяри, – из голоса девушки исчезли растерянность и вина и появилась прохлада, – но я не думаю, что вы имеете право вести беседу в таком тоне.
Майяри чуть удивлённо приподняла брови, осознав, что задела девушку, хотя задеть намеревалась напыщенного мужчину, указав ему, что он роняет честь семьи, которой служит.
– О вас говорят… многое, – голос Лоэзии предательски дрогнул. – О вас и о харене. Мне, как его невесте, неприятны эти слухи. И ещё более мне неприятно, что я вижу их подтверждение. Мариш выражает то, что я не могу позволить себе: мою боль и унижение. Вам стоит оставить своё высокомерие.
Майяри медленно опустила чашку на стол. Она даже почувствовала себя виноватой, но в то же время ей хотелось рассмеяться. Она и харен? Да помилуют боги!
– Госпожа Лоэзия, – вкрадчиво пропела девушка, слегка приподнимая губы в улыбке, – хоть я и не высокородная госпожа, но всё же знаю, что слушать, а тем более верить сплетням – одно из самых недостойных занятий, до которого может опуститься девушка вашего происхождения.
Скулы гостьи ярко вспыхнули, а губы Мариша сжались ещё плотнее. Майяри бы даже пожалела их, но она предпочитала весьма сурово выводить из заблуждений. Так, чтобы обманувшийся испытал одновременно стыд за свою доверчивость и громадное облегчение за то, что всего лишь обманулся.
– Но вы не только впустили в свои уши сплетни, вы ещё и посмели обвинить меня в них, даже не убедившись в моей предполагаемой вине, – продолжила Майяри. – В вашей семье плохо воспитывают не только слуг.
В этот раз лицо вспыхнуло и у Мариша. От ярости. Лоэзия, не привыкшая к столь неприкрытой прямоте, растерянно хлопала глазами, пытаясь подобрать достойный ответ.
– Позвольте предположить, о чём именно вы подумали? О том, что я пытаюсь занять ваше место? Признаюсь откровенно, мне сложно представить господина Ранхаша хоть с какой-то женщиной. Рядом с собой я его не вижу вообще. Не понимаю, что вы в нём нашли.
– Вы жили вместе с ним, – холодно напомнила Лоэзия. – И сейчас живёте в его доме.
– Да, мы были вынуждены делить с ним некоторое время одну территорию, – честно призналась Майяри. – Причин этого вам знать не нужно, но могу заверить, что ничего предосудительного между нами не произошло.
– Мне остаётся только поверить вам, – с трудом произнесла гостья.
– Вам придётся поверить, – заявила Майяри. – Вы, кажется, совершенно забыли, что в этом доме живёт не только господин Ранхаш.
Расстроенная и оскорблённая её тоном девушка лишь прикрыла глаза и поджала губы.
– Да, я действительно стала невестой сына рода Вотый.
Услышав это, Лоэзия мгновенно распахнула глаза и с ужасом уставилась на Майяри. Та усмехнулась.
– Но мой жених не харен, госпожа Лоэзия. Мой жених Викан.
Насладившись ошеломлёнными лицами гостей, Майяри в полной тишине подняла чашку и, пригубив отвар, продолжила:
– Разве стала бы я называть своего жениха господином?
Неожиданно для неё щёки Лоэзии болезненно вспыхнули, и она, опустив глаза, вцепилась пальцами в своё платье.
– Вместе с предложением я получила защиту и заботу рода Вотый. И когда они мне понадобились, харен пришёл на помощь. Он очень ответственно относится к семейному долгу. Увы, но в тот момент Викан не мог позаботиться обо мне. Да и харен не позволил бы ему. У моего жениха, – Майяри мягко, тепло улыбнулась, – не самая блестящая репутация, и господин Ранхаш не мог позволить этой репутации коснуться меня. Он не очень верит в серьёзность намерений Викана. Как всё же плохо он его знает…
– Я… приношу свои извинения, – порывисто выдохнула Лоэзия. – Я не слышала ни о чём подобном…
– Правда? – искренне изумилась Майяри. – Слухи о нашей помолке взбудоражили весь город. Госпожа Лоэзия, мне кажется, что тот, кто осквернял ваш слух этими недостойными сплетнями, умышленно умолчал о самом главном.
Краска с щёк залила всё лицо, и Лоэзия крепко зажмурилась.
В этот момент раздался громкий стук, и в гостиную тут же вошёл сияющий широкой улыбкой Викан. В этот раз он был одет и одет с особой тщательностью и аккуратностью.
– Моя дорогая невестка, как я рад вас видеть! – пропел оборотень и отвесил лёгкий поклон красной девушке.
Как бы ни был ошеломлён и смущён Мариш, но столь фамильярное обращение заставило его разгневанно посмотреть на самого беспутного представителя рода Вотый.
– Я слышал, что вы в Санарише, но не осмелился нанести вам визит, так как вас сопровождает госпожа Диэна, а мы с ней последний раз не очень хорошо пообщались, – Викан подошёл к столику, делая вид, что не замечает, как напряжённый Мариш приблизился к своей госпоже. Он словно готовился выхватить её из-под носа ухмыляющегося волка.
Майяри заинтересованно переводила взгляд с гостей на Викана и обратно. Интересно, кто эта Диэна? Ей стоит недовольно нахмурить брови?
Викан опять отвесил госпоже Лоэзии поклон. Серые волосы свесились вперёд, оттеняя насмешливые янтарно-жёлтые глаза, и невеста брата раздражённо свела брови, недовольная таким пристальным вниманием. Казалось, она даже захотела опасливо вжаться в спинку кресла. Вдоволь насладившись недовольством гостьи, Викан развернулся к Майяри и улыбнулся уже ей.
– Доброе утро, моя прелесть, – вкрадчиво прошептал он, склоняясь к ней и опираясь на подлокотник её кресла. – Хорошо спала? Я снился тебе?
Майяри неожиданно для мужчины ответила тёплой, чуть игривой улыбкой и едва слышно, самую малость смущённо ответила:
– Увы, я опять не видела снов. И тебя не видела. Я не видела тебя целые сутки, Викан.
Мужчина замер, поражённо смотря на мягкое сияющее лицо девушки, а затем порывисто опустился перед ней на колени и прямо на глазах у гостей обнял её ноги.
– Неужели ты меня простила?
Щека его прижалась к бедру Майяри, а сам мужчина шаловливо посмотрел на неё. Но девушка отреагировала на его вольное поведение спокойно. Протянув руку, она погладила оборотня по мягким волосам и тихо ответила:
– Я всё ещё немного злюсь, но уже несильно. Викан, пожалуйста, не обижай меня больше.
– О, я больше никогда не посмею! – мужчина прямо через платье прижался губами к её коленке. – Можешь наказать меня так, как тебе будет угодно.
Майяри из-под ресниц бросила взгляд на гостей, чтобы убедиться, что представление возымело нужный эффект, и слегка удивилась, увидев, что госпожа Лоэзия смотрит, широко распахнув глаза и раскрыв рот. Никакого смущения, только жадное внимание и что-то ещё, чего Майяри не смогла понять.
– Госпожа, нам уже пора, – торопливо затараторил Мариш, которого представление, а пуще того осознание, что это видит его неприкосновенная госпожа, привело в невероятное смущение. – Ваш дядя ждёт вас к обеду.
– Ах да, – гостья поспешно отвела глаза и закусила губу. – Благодарю вас за гостеприимство. Госпожа Майяри, ещё раз искренне прошу меня простить. Я вела себя недостойно.
Викан вскинул было удивлённо брови, но госпожа Лоэзия поднялась, и он тоже встал на ноги и галантно протянул руку.
– Я провожу вас. Майяри, думаю, тебе стоит остаться здесь. Ты ведь всё ещё болеешь. Отдохни.
Мариш уставился на протянутую руку, как на ядовитую змею, но Лоэзии, как воспитанной девушке, пришлось принять помощь.
– Доброго вам дня, госпожа, – напоследок сказала девушка и вместе с Виканом и Маришем покинула гостиную.
Майяри облегчённо перевела дыхание и откинулась на спинку. Тёмные! Похоже, вечером предстоит серьёзный разговор с хареном на тему того, что все в городе уже знают о том, где она изволит жить.
