Текст книги "Лгунья (СИ)"
Автор книги: Екатерина Гичко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 31 (всего у книги 42 страниц)
Викан бдительно, с совершенно серьёзным лицом прислушивался к тому, что творилось за дверью. Похоже, зверь метался по холлу и с ним пытались справиться. Громыхала опрокинутая мебель, испуганно попискивал мальчишка и сочно ругался Давий.
– Шидай, зараза ты такая! Ты чё творишь, долбанная наседка?! Внучка мне до мокрых штанов перепугал… Куда полез?! Не ломай мебель, старый хрен! Ранхаш, а ну пшл отсюда! Больше мешаешь, чем помогаешь!
Раздался очередной взбешённый рык, перешедший в полузадушенный возмущённый скулёж. Некоторое время после этого почти ничего не было слышно, затем раздались тяжёлые шаги на лестнице. Выждав ещё немного, Викан приоткрыл дверь, и Майяри с ужасом уставилась на господина Давия, который, зажав пасть волка могучей ладонью, тащил извивающуюся зверюгу под мышкой.
– Ну-ну, дружище, – со вселенским спокойствием рокотал домоправитель, – сейчас посидишь, в себя придёшь…
Оборотень со своей ношей скрылся из поля зрения, и совсем рядом раздался звук открываемой двери. Затем что-то тяжело бухнулось на пол, и створка быстро захлопнулась. И вовремя! Зверь, видимо, врезался в закрывшуюся дверь всем телом: стена аж затряслась. Майяри вздрогнула. Викан подмигнул ей.
– Не боись, смежную дверь лапами он открыть не сможет. Она хитрая, – утешил он перепуганную девчонку. – Ты побудь здесь, в уборную сходи, а я посмотрю, что дядя там натворил, – с этими словами мужчина покинул комнату.
– Смежную дверь? – Майяри похолодела ещё сильнее. – Стойте!
Но оборотень уже вышел, оставив её наедине с пониманием, что в соседней комнате взбешённый дикий зверь.
– Эй, Ранхаш, куда он тебя цапнул? – раздался снизу гулкий голос. – В ляжку? Да повернись ты, чё как мальчишка?
На некоторое время воцарилось озадаченное молчание, нарушенное восхищённым присвистом Викана.
– Брат, да он тебе чуть всю задницу не оттяпал! Суров дядя на наказания… – сочувствия в голосе оборотня не было ни на грамм.
– Ничего не оттяпал! – заступился за Шидая Давий. – Прихватил ягодичку малость зубами! Сам и залечит… когда в себя придёт.
Волк опять попытался вынести крепкую дверь телом и разъярённо завыл на весь дом.
Глава 56. Запах огня
Остаток ночи и утро прошли без сна. Поспать-то все хотели, даже Майяри, у которой после сытного ужина просто слипались глаза, но запертый волк так тоскливо и громко выл, что уснуть было невозможно. Майяри даже перестало пугать такое соседство, уже хотелось ворваться в комнату и что-нибудь сделать со зверем. Пару раз к двери подходил господин Давий и пробовал угомонить волка.
– Шидай, совесть поимей! – возмущённо ворчал оборотень. – Утихомирься уже и оборачивайся.
Слово «совесть», видимо, зверю было незнакомо: вой стал ещё более тоскливым и проникновенным.
Умолк он, только когда в коридоре раздались тихие шаги, затем скрипнула дверь спальни и раздался размеренный голос. Майяри не различила слов, но поняла, что в гости к зверю явился укушенный харен. Волк тонко, вроде бы даже радостно и в то же время недовольно взвизгнул, и наступила долгожданная тишина, в которой Майяри наконец-то смогла уснуть.
Проснулась она уже ближе к вечеру. За окном темнело, в коридоре гулко шелестел шёпот домоправителя.
– Она тут такую истерику закатила, – рассказывал он кому-то. – Господин её под твоим заклятием передержал, и она взвинченная донельзя проснулась. Успокоилась, только когда тебя увидала. Судя по глазищам, перепугалась. И внучка ты моего так напугал, что он всё утро проплакал. Насилу успокоил. Будешь должен ему теперь.
– Ну прости, – виновато протянул Шидай. – Я как узнал, что Ранхаш свалил без меня, жутко перепугался.
– Да как не понять, – с сочувствием прогудел Давий. – Ему бы следовало подумать, прежде чем куда-то без тебя соваться. Надо было ему обе жопицы прокусить! А то, ишь, не указ ему никто!
– Внуку передай, что я должник перед ним. Пойду проведаю девочку.
Майяри тут же вскочила и поспешила оправить платье, в котором и спала. Когда дверь распахнулась, она встретила лекаря угрюмым взглядом.
– Добрый вечер, моя радость, – ехидно пропел Шидай, заходя внутрь. – Набегалась? Просвежилась? Размялась?
Взгляд девушки потяжелел ещё больше.
– Ой, Майяри, ты сейчас похожа на девочку, у которой отобрали игрушки и посадили под домашний арест, – продолжал посмеиваться оборотень. – А сейчас ещё заставят пить горькое лекарство, – и продемонстрировал стакан с зеленоватой жидкостью.
– Идите лечите господина Ранхаша, – пробурчала девушка. – Я себя хорошо чувствую.
– Ты-то? Думаешь, мне не успели нажаловаться? Обожжённые руки, не заживший до конца бок, недавно перенесённая болезнь лёгких… Давий сказал, что лицо у тебя ночью было горячее. Наверняка ещё и простуду подхватила. А Ранхаша лечить не нужно, – Шидай подошёл к девушке, взял её за руку и впихнул в ладонь стакан. – Он заслужил. Пусть так теперь ходит.
Майяри с сомнением посмотрела на лекарство.
– Чего смотришь? Пей, – поторопил лекарь, и девушка нерешительно пригубила варево. И тут же скривилась.
Оно оказалось невероятно горьким. Настолько горьким, что свело зубы и скрутило желудок. По лицу господина Шидая растеклась пакостная улыбка.
– Вот оцени. Вроде и месть, но сколько от неё пользы, – пропел оборотень. – Ты пей, пей. Я специально по усиленному рецепту готовил, чтобы наверняка всё успевшие подселиться болезни вывести.
Капризничать Майяри не стала. Просто выпила лекарство на одном духу и на мгновение забыла как дышать. Ядрёная горечь аж слезу вышибла. Девушка шмыгнула носом и жадно вдохнула воздух, чувствуя, как выпитое просится наружу.
– Вот теперь можно и поесть, – лекарь с удовольствием наблюдал, как кривится девчонка от упоминания о еде. – Вставай давай. Давий тебя с обеда ждёт. Боится, что ты от голода помрёшь.
Майяри послушно встала и только потом подумала, а чего это она такая послушная? Её заперли в этом доме и отобрали амулеты, хотя она теперь вроде бы сотрудничает с сыскарями. Возмущение вскинуло голову, но девушка быстро задавила его. Не время для обид, она уже вчера закатила истерику, от воспоминаний о которой сводило зубы. Да она сама бы не стала серьёзно говорить с собой в тот момент. Для предъявления претензий харену нужно собраться, чтобы повести разговор в холодной и сдержанной манере. У него не должно быть возможности просто отмахнуться от неё.
– А ты почему не переоделась? – Шидай отвлёк Майяри от внутренней беседы с самой собой. – У тебя там, – он кивнул в сторону гардеробной, – теперь полно одежды. Я лично озаботился.
– Я хочу ходить в этом, – девушка невольно вцепилась пальцами в подол. – Мне нравится это платье.
– Но оно грязное, – заметил очевидное Шидай.
– Я хочу ходить в нём, – упёрлась Майяри и направилась прочь из комнаты. С господина лекаря станется вытряхнуть её из одежды.
Но едва выйдя в коридор, девушка сразу же остановилась и напряжённо уставилась на поднимающегося по лестнице харена. От мужчины ощутимо веяло морозной свежестью, в волосах поблёскивал растаявший снег, а сапоги оставляли на ступенях мокрые следы. Майяри предположила, что он только что вернулся, и даже слегка позавидовала его энергичности. Несколько дней выслеживал её, потом больше суток на себе тащил, и у него ещё остались силы! Зато были заметны последствия воспитательных действий господина Шидая. Видимо, куснул он харена за правую ягодицу, так как теперь тот хромал на обе ноги.
– Госпожа Майяри? – в холодном взгляде мелькнуло и исчезло лёгкое удивление. – Хорошо спали?
– Да, – коротко и сухо ответила девушка. – Раз вы здесь, мне хотелось бы серьёзно с вами поговорить. Ночью я была не в состоянии донести до вас причины своего недовольства.
– Донесёте их до меня в другой раз.
Харен тряхнул головой, сбрасывая остатки снега, и хотел пройти мимо Майяри, но она неожиданно схватила его за руку и придержала. Её пальцы крепко сжались чуть выше его локтя, и девушка пронзительно посмотрела на оборотня.
– Сейчас, – упрямо заявила она.
В груди зародилось лёгкое удивление, и Ранхаш взглянул на девушку внимательнее. На её лице не было ни капли раздражения, но смотрела она тяжело, с недовольством. Тёмный взгляд казался ещё глубже из-за залегающих под глазами теней. Мужчина отметил, что девушка в который раз выглядит нездоровой. Цвет лица опять испортился, едва налившиеся блеском волосы потускнели, а ногти обломались.
– Вам нужно относиться к себе бережнее, – неожиданно даже для самого себя заявил Ранхаш. – Вы женщина и даже не оборотень. Вас может убить даже простуда. Шидай вас уже осмотрел?
Майяри готовилась произнести длинную обличительную речь. Она хотела заставить этого оборотня услышать её. Но странное проявление то ли заботы, то ли вежливого внимания заставило её растеряться. Она вдруг почувствовала, что сжимает не просто руку. Под пальцами упруго пружинились мышцы, а через одежду ощущалось тепло. Остро захотелось отдёрнуть ладонь, но она медленно разжала пальцы и с достоинством отстранилась, стараясь не показывать свою нервозность. Появилось ощущение, что она прикоснулась к тому, что нельзя было трогать просто так.
– Он дал мне лекарство, и я себя прекрасно чувствую. Но речь сейчас не об этом.
– Почему вы не переоделись? – Ранхаш словно бы её не слышал, продолжая осматривать. – Вам не понравилась одежда? Если это так, то мы можем чуть позже подобрать что-то другое. Но пока вам нужно надеть то, что есть. Это платье уже истрепалось. Воротник почти оторвался, – он протянул руку, ухватился за край отпоротого на одну треть воротника и слегка дёрнул. Даже этого хватило, чтобы полностью оторвать его. – Видите?
Лицо девушки стремительно побелело, и с расширившимися от ужаса глазами она бросилась вперёд, пытаясь выхватить кусок ткани. Озадаченный харен скорее невольно, чем специально вытянул руку вверх, не отдавая вещицу.
– Отдайте! – отчаянно потребовала Майяри, подпрыгивая и пытаясь выцарапать тряпку. – Верните!
Она налетела на грудь на оборотня, но в слепом испуге даже не обратила внимания на это. Ухватившись за локоть мужчины, девушка с силой потянула его руку вниз, пытаясь опустить её.
– Госпожа Майяри, – выдохнул удивлённый Ранхаш и замер, забыв, что хотел сказать.
Запах. Сильный запах коснулся его носа. Волна нового, ранее скрытого аромата живого тела накрыла его, заставив жадно принюхаться. Внутри взволнованно рыкнул зверь, и обоняние обострилось ещё больше. Девчонка, заметив его изменившийся взгляд, испуганно замерла, глядя на него глазами перепуганного детёныша, и не смогла даже пошевелиться, когда Ранхаш медленно склонился и, прижавшись носом к её шее, глубоко вдохнул её настоящий запах.
Аромат раскалённой степи наполнил лёгкие. Майяри нестерпимо остро, терпко пахла раскалённой землёй, горячим камнем и душистым ароматом трав. Она пахла огнём, жарким летом и зноем. Пахла дрожащим душным маревом воздухом. Ранхаш с жадностью вздохнул ещё раз, ощущая, как на языке оседает вкус степной пыли и появляется травяная горечь. Лёгкие мучительно заныли, требуя ещё одного глотка воздуха, которым хотелось дышать и дышать и которым невозможно было насытиться.
Ранхаш провёл носом вверх по шее Майяри, вдыхая и запоминая новый аромат. Девушка, зажмурившись, откинула назад голову, вздрагивая каждый раз, когда её кожи касалось горячее дыхание оборотня.
– Как интересно… – раздался за спиной голос Шидая, и Майяри застыла подобно камню, ощутив, что к её затылку шумно принюхиваются.
Распахнув глаза, она уставилась на харена и почувствовала, как заполошно срывается вскачь сердце. Жёлтые, отнюдь не холодные глаза исподлобья смотрели на неё, а ноздри продолжали хищно раздуваться. Майяри вдруг почувствовала такой же страх, как при встрече с болотной тварью, и шарахнулась назад. Ударившись в грудь Шидая, девушка стремительно развернулась, поднырнула под его локоть и метнулась в комнату. Коридор огласил грохот захлопнувшейся двери.
Ранхаш медленно выпрямился и, не сводя взгляда с закрытой двери, свернул злосчастный воротник и убрал его в нагрудный карман.
– Вот тебе и странный запах, – развеселился Шидай и, прищурившись, посмотрел на господина. – Не знаю как преступников, но, чую, поклонников замучаемся отгонять.
Ранхаш досадливо поморщился и тряхнул головой, пытаясь развеять возникшую муть и утихомирить обычно спокойного зверя. Грудь надсадно горела, а лёгкие настоятельно требовали упоительно-ненасытного аромата.
– Тёмные знают что! – с досадой протянул он. – Успокой её, и идите есть!
Отдав раздражённый приказ, Ранхаш решительно похромал в сторону своего кабинета. Очень хотелось побыть одному и уложить в голове все свалившиеся за последнее время сюрпризы.
Шидай хмыкнул и, подойдя к двери, за которой скрылась девушка, тихонечко в неё поскрёбся.
– Майяри, – ласково пропел он, – а ты знаешь, что закрылась в моей комнате?
Глава 57. Приятная беседа
Ранхаш плюхнулся на кресло – укушенная ягодица вспыхнула болью – и, прищурившись, уставился в окно. Раздражение медленно утихало, хотя запах девчонки уже добрался и до его кабинета. И умудрилась же скрыть, хотя они всё проверили! Оборотень вытащил из кармана оторванный воротник и внимательно осмотрел его. Дело явно не в нём. Платье-то новое… было новым, а запах и раньше не ощущался. Но тогда они решили, что она одна из тех особенных, запах которых был почти неуловим. Оказывается, не особенная…
Зверь внутри взволнованно зашевелился, и харен невольно оскалился. Волку не терпелось исследовать этот новый, слишком сильный, слишком яркий запах. Он опасен или он сулит что-то хорошее? Ранхаш почувствовал бессилие. Оно накатывало каждый раз, когда он пытался что-то объяснить своей второй половине. Но либо он не умел объяснять, либо волк был слишком туп. Договорённости им крайне редко удавалось достигать, и чаще всего Ранхаш просто подавлял зверя. В этот раз задавить волчье любопытство не удавалось. Как объяснить глупой половине, что источник запаха не является ни плохим, ни хорошим? Она просто никакая, такая же, как и остальные создания вокруг.
Взгляд упал на фарфоровые зубочистки и вспомнились слова Викана. Похоже, проклятье братца всё же решило исполниться. В последнее время выдержка больно уж часто изменяла ему, и он стал острее реагировать на неудачи. И это из-за мыслей о девчонке. Раздражают её недомолвки и тайны, выводят из себя, щекочут нервы. Нужно просто поменьше думать о ней, и не будет причин для раздражения.
Ножом для бумаги мужчина вспорол воротник по шву и тряхнул его над столешницей. Вниз упал крохотный сероватый камешек, и губы Ранхаша неприязненно искривились. В последнее время он начал крепко недолюбливать драгоценные камни.
Амулет он опять спрятал в воротник, а его убрал в карман и уставился на стопку неразобранной корреспонденции. Девчонка отошла на второй план, и Ранхаш сосредоточенно прокрутил в голове новые факты. Что ж, кое-что получило весьма занятное объяснение. Очень хороших артефактчиков в Салее было не так много, а в Санарише их всего два. Ну теперь уже три. Шанс, что где-то живёт ещё один неучтённый мастер, как, например, Майяри, невелик, хотя он есть. Но Ранхаш больше склонялся к мысли, что это один из известных мастеров и что это санаришский мастер. Уж больно много совпадений…
Но с Амайяридой своими подозрениями, конечно же, делиться не стоит. Она не подумает ни о своей важности, ни о своей безопасности, вряд ли захочет верить и даже может помешать расследованию. Ранхаш уже предчувствовал, что сотрудничество с девушкой будет тяжёлым.
Наметив для себя на завтрашний день поездку к магу, чтобы тот взглянул на воротниковый амулет и сказал, почему они не смогли обнаружить его при обыске, и повторный визит с допросом в сокровищницу, Ранхаш потянулся к стопке писем, но был остановлен стуком в дверь.
– Войдите.
Через порог переступил господин Дагрен и радостно улыбнулся харену.
– С удачным возвращением, – поздравил он. – Шидай не сильно лютовал?
– Нет, – сдержанно ответил Ранхаш, хотя задницу прострелило болью.
Мастер уселся напротив стола и стряхнул с волос незамеченный ранее снег.
– Она что-то сказала? – серые глаза с любопытством уставились на харена.
– Кое-что, – уклончиво ответил тот, и Дагрен не стал настаивать на подробностях. Раз следствие считает нужным не разглашать детали, значит, так и должно быть.
– И что вы собираетесь делать с ней дальше? В моём присутствии ещё есть нужда? Она вообще виновна?
– Не виновна. Просто испугалась, запаниковала и решила, что безопаснее бежать, – выдал Ранхаш уже заготовленное оправдание. – Влипла в серьёзную историю и теперь боится, что мы окажемся заодно с злоумышленниками. Я убедил её, что бояться нечего, и она согласилась сотрудничать.
– Разумно с её стороны, – Дагрен сделал вид, что не заметил недоговорённости.
– Но я бы пока попросил вас остаться в Санарише. В школу она уже не вернётся, но ваша защита ещё может понадобиться. Думаю, преступники не упустят случая добраться до Амайяриды, а для следствия её жизнь очень важна.
– А надолго? Просто мне нужно отписаться в Жаанидый и сообщить, смогу ли я вернуться в ближайшее время.
– Думаю, они скоро себя проявят. В наше отсутствие ничего нового не происходило?
– Происходило, – не очень довольно протянул Дагрен. – Я поэтому и явился. Выяснилось кое-что новенькое по дельцу с взрывом двери. Весьма неожиданно выяснилось. Можно сказать, случайно. Даже неловко признаться, но мой олух-племянник, – мастер Дагрен поморщился, – возомнил себя великим сыскарём и решил какими-то там своими методами выманить преступников на себя. Не смотрите на меня так, я знаю, что он идиот! У него, естественно, ничего не вышло, я, откровенно говоря, даже припомнить не могу, чтобы он делал что-то такое, чтобы кого-то приманить к себе помимо хорошеньких девушек. Вот о них речь-то и пойдёт.
Ранхаш сосредоточенно пытался вспомнить, как выглядит племянник Дагрена. Мальчишку он видел, но особым вниманием не наградил. Вроде бы тот ещё очень и очень юн.
– Внимание девушек он начал привлекать ещё в первый день нашего приезда, – мастер почему-то сказал это очень недовольным голосом. – Вроде кто-то сделал замечание по поводу его внешности, и он в драку полез, за что первую ночь в подземелье ночевал. Видимо, его задиристый характер привлёк девчонок. Ну и он всё-таки новенький… И особенно крепко он понравился одной кучерявой брюнетке. Эта бесстыдница, – Ранхаш с непониманием прищурился, глядя на искренне возмущённого Дагрена: мужчины обычно гордятся успехами своих младших родственников у женского пола, – даже приходила к нам, чтобы позвать его погулять. Травяного отвара выпить в свою комнату приглашала. А этот дурак и ходил!
Ну, наверное, всё же не дурак, раз ходил.
– По его словам всё было прилично, но вот к каждому его приходу она зажигала какую-то нещадно чадящую ароматическую лампу, от дыма которой у Рода так болела голова, что через какое-то время ему дико хотелось спорить с девушкой обо всём, что она говорила. В один из визитов он эту лампу у неё стащил и припрятал, чтобы не страдать. А тут я на него наорал в тот день, когда Амайярида сбежала, за то, что он влез куда не надо, и велел собирать вещи. И он нашёл эту уже забытую лампу. Благо я успел её заприметить раньше, чем он её выбросил.
Господин Дагрен за цепочку выудил из кармана медное блюдце лампады и положил её на стол. Ранхаш с интересом поднёс её к своим глазам и сразу же увидел среди рисунка, украшающего её края, то, что привлекло мастера.
– Менталистика, – с лёгким отвращением произнёс Дагрен. – Поэкспериментировал с этой вещицей и выяснил, что она работает на обратное убеждение. Мы всё думали, почему это мнение учащихся в школе в отношении Амайяриды так резко поменялось, но если моё предположение верно, то всё очень просто. Давайте я покажу. Можно ненужный лист бумаги?
Ранхаш подал требуемое, и Дагрен, скомкав бумагу, положил её в блюдце и поджёг. Пламя быстро взвилось вверх и опало, оставив тлеющие клочки. Удушливый дым коснулся чувствительного обоняния оборотней, и они недовольно шевельнули ноздрями.
– У госпожи Амайяриды дивные карие глаза, – неожиданно заявил Дагрен.
Ранхаш удивлённо воззрился на него. Карие? В утверждении почудилась какая-то неправильность. Разве у неё карие глаза? Не зелёные… Ранхаш оборвал свои размышления и пристально посмотрел на ухмыляющегося оборотня.
– Почувствовали? – весело вскинул брови Дагрен. – Это у вас ещё воля сильная и дыма было мало, но всё же на мгновение вы усомнились, что глаза у неё карие, верно?
– Верно, – напряжённо согласился харен.
– Эта штучка, – мастер постучал когтем по краю блюдца, – оказывает ментальное воздействие очень любопытного рода. Она убеждает того, кто вдыхает её дым, что ему говорят неправду. Нам нужно искать не того, кто настраивал этих бедных девочек против Амайяриды, а того, кто говорил о ней хорошо и пытался убедить их в её невиновности.
В кабинете воцарилась тишина, нарушаемая лишь треском дров в камине.
– Данетий Трибан уже успел обнародовать причину отчисления учениц? – наконец поинтересовался Ранхаш.
– К счастью, нам всем было не до этого. А после своей находки я вовсе позволил себе смелость приказать повременить с обнародованием до ваших указаний.
– Благодарю, – суховато, но искренне произнёс харен. – Что-то ещё, подобное этому, было найдено?
Дагрен отрицательно помотал головой.
– Мы обыскали комнаты всех двадцати трёх девушек, а потом и школу, но ничего похожего не нашли. Я рискнул отправить к девочкам дознавателей. Тем пришлось потрудиться, чтобы добиться встречи с ними: оскорблённые родители не очень желали идти на контакт, – но допросы принесли плоды. У каждой из этих девушек была такая лампада! У каждой! Они все вместе купили их у уличного торговца, который пообещал, что беседа с понравившимся мужчиной, освещённая такой лампадой, обязательно будет благоприятной. Ну много ли нужно юным глупышкам, которые ещё из детских сказок не выросли? Торговца мы так и не нашли. Но самое интересное, что все лампадки потерялись. Кое-кто из девушек пытался найти свой светильник во время допроса, но никто артефакт так и не нашёл. У меня есть предположение, что наш хитроумный противник заранее подготавливал почву для приезда Амайяриды. Видимо, он пытался создать в школе такую атмосферу, чтобы она больше не могла там находиться. А потом замёл все следы своего воздействия, аккуратненько выкрав артефакты. Все, кроме этого, – мастер опять когтем постучал по краю блюдечка.
Ранхаш откинулся на спинку кресла и крепко задумался.
– Это означает, – продолжил мастер Дагрен, – что преступники имеют сообщника или сообщников на территории школы. Слишком многое они там сделали, да и нагнетание атмосферы нуждалось в контроле. Им нужно было быть в курсе того, что происходило в школе. Я уверен, что в школе до сих пор есть их соглядатай.
И Ранхаш даже предполагал, кто это.
– Я бы рекомендовал подумать над тем, чтобы вернуть Амайяриду в школу. Да, это опасно, но мы можем организовать охрану с учётом того, что враг находится в шаге от неё. Её присутствие спровоцирует их на активные действия, и…
– Нет, – решительно отказался Ранхаш.
Так рисковать они больше не могут.
– Хорошо, – Дагрен не стал уговаривать. – Но нужно как-то заставить этого соглядатая или соглядатаев проявить себя. В школе оставлять его опасно. Нужно… – мастер сбился и принюхался. – Харен, а почему у вас так сеном пахнет?
– Это не сено, – Ранхаш устало прикрыл глаза и неожиданно повысил голос: – Шидай, зайдите внутрь, будьте так любезны.
Дверь тут же отворилась и явила взорам мужчин широко улыбающегося лекаря и настороженную, слегка напуганную Майяри, которая пыталась вырвать свой локоть из цепких пальцев оборотня. Подслушивать харена и его собеседника она не хотела. Птица не того полёта, чтобы так нагло себя вести. Но господин Шидай выломал дверь в свою спальню, где заперлась девушка, и, схватив её, быстро потащил в коридор, приговаривая, что им сейчас нужно будет очень сильно навострить ушки. Майяри сопротивлялась, говорила, что не желает никого подслушивать, но возмущалась исключительно шёпотом и старалась не производить слишком много шума.
– Я решил, что девочке будет полезно знать происходящее, – ни капли не смутился Шидай, проходя внутрь и затаскивая за собой покрасневшую от возмущения Майяри. Девушка с опасением посматривала на харена, ожидая, что им сейчас ой как влетит! – А то я ж знаю тебя! Ничего не расскажешь, хоть от любопытства умирай. А вы вроде как теперь сотрудничаете.
– Мы не сотрудничаем! – прошипела раздосадованная Майяри.
– Вы уже решили взять свои слова назад? – прищурился Ранхаш.
– Это вы их взяли! – взъерошилась девушка.
– Как нехорошо! – картинно возмутился Шидай. – Ранхаш, пожалей мои седины и убереги от такого стыда. Это же я тебя воспитывал!
Мастер Дагрен опять принюхался и расплылся в предвкушающей улыбке.
– Действительно, не сено, – согласился он. – Ох, как я мечтал об этой встрече! – Майяри с опасением взглянула на него. Внешность мастера наводила на мысль, что он относится к хищным птицам, а Майяри очень уж не любила больших птиц. – Да вы садитесь.
Мастер поднялся и собственноручно притащил стулья, стоящие у столика у окна. Шидай отказываться от приглашения не стал, у Майяри же просто не было выбора. Оказавшись на стуле между двумя великовозрастными плутами, девушка с достоинством выпрямила спину и тяжело посмотрела на мрачного харена.
– Теперь высказывай ему все свои претензии, – подтолкнул её Шидай.
Майяри задавила вскинувшееся раздражение. Этот разговор она хотела повести наедине с хареном в более серьёзной обстановке и не сразу после того, как он узнал её настоящий запах. Девушка до сих пор чувствовала прикосновение его носа к своей шее, а сердце продолжало испуганно подрагивать, как во время прогулки по болотным топям.
– Амулеты не отдам, – холодно заявил харен. – И то, что изъял сегодня, тоже.
– Мой запах нужно скрыть, – сквозь зубы процедила Майяри. – Вы, кажется, забываете, что в этом городе меня знают под другим запахом.
– Я дам вам другой амулет, в котором камень будет полностью скрыт. Это ради вашей же безопасности.
– Майяри, не сдавай позиции, – подначивал девушку Шидай.
– Господин, – Майяри тяжело на него посмотрела, – я сама разберусь! – и опять перевела взгляд на харена. – Я не буду оспаривать ваше решение в отношении моих амулетов, – эти слова дались с трудом, но прозвучали уверенно. – Я могу понять ваши опасения и принимаю это как разумное предостережение. Но, харен, выдвигая свои условия сделки, вы не потрудились выслушать мои. Я не хочу быть бесправным приложением к расследованию. Раз я вынуждена сотрудничать, то мне хотелось бы действительно сотрудничать, а не беспрекословно слушать ваши приказы.
– Госпожа Майяри, если вам не нравится этот дом, то увы, но вам придётся привыкнуть, – Ранхаш тяжело взглянул на неё, показывая, что уступать он не собирается. – В данный момент это самое надёжное место в городе…
– …в котором вы не имеете права меня удерживать, – бесстрастно закончила за него Майяри. – Я чиста перед законом. Свою непричастность к ограблению я доказать не могу, но и вы не можете доказать мою причастность. Значит, моё насильственное удержание – уже нарушение законов. Доказуемое нарушение.
Ранхаш медленно втянул воздух и прищурился. Шидай, не скрываясь, широко ухмылялся, а Дагрен сосредоточенно хмурил брови, силясь сдержать улыбку.
– Но я готова смириться и с этим, – покладисто заявила Майяри. – Отчасти. Я, видите ли, разделяю мнение мастера Дагрена и считаю, что преступникам на территории школы делать нечего. И даже готова рискнуть собой и опять отправиться учиться.
Майяри не стала говорить о своих друзьях, преподавателях, которые жили с невидимым злоумышленником бок о бок. Но несказанные слова повисли в воздухе между ней и хареном. И он наверняка их услышал.
– Госпожа Майяри, рядом с вами сейчас опасно находиться, – напомнил Ранхаш.
– И тем не менее вы притащили меня в город, – в свою очередь напомнила Майяри. – Господин Дагрен уверяет, что сможет организовать защиту. Вы же сами говорили мне, что пора прекратить бегать и начать решать проблемы. Ваши слова, – глаза её сузились, – сильно меня задели и заставили задуматься.
– Мне это не нравится, – недовольно протянул Шидай.
– Я не позволю, – категорично заявил харен.
– Тогда никакого сотрудничества, – мягко, почти нежно улыбнулась девушка. – Я уже доставила вам много проблем и могу доставить ещё больше. Я очень талантливая. Более вы не услышите от меня ни слова о той ночи. Более того, при первой же возможности я попытаюсь вернуться к прежней манере решения проблем. Да, вы отобрали у меня, как выразился господин Шидай, «игрушки», посадили под домашний арест, но вы думаете, что я первый раз оказываюсь в подобной ситуации? – Майяри весело приподняла брови.
– Ах да, – спокойно протянул Ранхаш. – Семьдесят семь побегов. Удачный, правда, один.
– Семьдесят девять, – поправила его Майяри, – но удачный всё ещё только один, и я жажду это исправить. Господин Ранхаш, вы хотите заниматься расследованием или моим укрощением? Если расследованием, то примите мои условия. Они для вас выгодны. И для меня тоже. Чем быстрее мы разберёмся с этим делом, тем скорее расстанемся. В противном случае, господин, я гарантирую, что доставлю много проблем. Терять-то мне уже почти нечего.
Воцарилось тяжелое молчание. Дагрен с искренним интересом, словно бы видел девушку первый раз, смотрел на решительно выпрямленную фигурку и украдкой бросал взгляды на внешне спокойного харена. Шидай, сложив руки на груди, давил Майяри тяжёлым взглядом. Он-то думал, что та будет добиваться свободы передвижения. В замаскированном виде ходить можно куда угодно. Но соваться в столь очевидное место, как школа, да ещё и в роли самой себя…
Ранхаш на самом деле был спокоен. Упрямство девушки ему не очень понравилось, но в её предложении было много плюсов. И один существенный минус: если она окажется в руках преступников, то может разразиться катастрофа. Но у него тоже есть весомое преимущество: он предполагает, кто может быть врагом.
– Хорошо, госпожа шантажистка, – сдался он.
Глаза Майяри вспыхнули, и она воспряла духом.
– Но в остальном вы будете слушаться меня, – жестко заявил харен.
– Я постараюсь, но при условии, что меня будут держать в курсе происходящего, – пропела девушка.
– Непременно, – не моргнув глазом сорвал оборотень. – Только вам предварительно нужно добиться разрешения на возвращение в школу у кое-кого ещё.
– Что? – непонимающе нахмурилась Майяри.
Ранхаш посмотрел в сторону, и девушка, проследив за его взглядом, вздрогнула, увидев улыбающееся лицо Шидая.
