Текст книги "Лгунья (СИ)"
Автор книги: Екатерина Гичко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 42 страниц)
Глава 32. Жених
Майяри сгрузила кипу постельного белья вместе с одеялом на перину и с усталым вздохом села на кровать. Силы её после болезни восстановились пока не полностью, и часто накатывала слабость. А тут ещё и ведающий школьным хозяйством господин Горелий встретил её очень и очень недружелюбно. Старый ворон чуть взглядом её не съел и припомнил и разрушенную стену, и поломанную мебель, и многое другое. Пришлось терпеливо ждать, пока он изольёт свой праведный гнев и выдаст ей наконец ключ от комнаты и необходимые хозяйственные принадлежности. В отместку господин Горелий ещё и определил Майяри в её прежнюю комнату. После ремонта зимой там было холодновато и никто в ней жить не хотел. «Сама испортила, сама и живи!». Майяри пришлось приложить усилия, чтобы скрыть ликующую улыбку.
– Прекрасно, – довольно протянула девушка, осматривая своё прежнее жилище.
Комнатка была небольшой и почти квадратной: две сажени в длину и ширину и полторы в высоту. Большую её часть занимал короб кровати с жёсткой периной, расположенный впритык к стене справа от входа. Слева, также вдоль стены, стояли шкаф, не очень вместительный, но Майяри в него и положить было нечего, стол и стул. Купальня и отхожее место в общежитии были общими и находились в конце коридора. Из особенностей комнатка могла похвастаться разве только окном, из которого можно было любоваться огромным ветвистым деревом, прозванным учениками Дедом. Ветки его сейчас сплошь покрывал алмазно-блестящий иней, вспыхивающий крохотными искрами в парковом освещении.
Некоторое время Майяри сидела, прислонившись спиной к стене, и медленно прокручивала в голове весь прошедший день. Особенно неприятным воспоминанием оказался разговор с господином Ранхашем, но он же и воодушевлял девушку сильнее всего. Всё же её отпустили. Нет, Майяри понимала, что школа – эта та же тюрьма, но с большей свободой. Наверняка за ней будут следить или следят даже сейчас, но… Девушка опустила веки и украдкой посмотрела на стену чуть правее шкафа. Теперь у неё есть больше возможностей.
Немного отдохнув, Майяри встала и сняла шубу. В ворохе постельного белья нашла осветительные камни и запустила один из них к потолку. Комнату озарил тусклый жёлтый свет, разгоняющий тьму не сильнее свечи. Майяри в очередной раз застыла, заметив блеск браслетов, и, придя в себя, решительно закатала рукава. Золотая паутина вспыхнула жидким огнём, растёкшимся от запястья до локтя. Тёмные провалы знаков немного жутковато смотрелись на блестящих линиях металла.
Познаний Майяри не хватало, чтобы прочесть их все, но основное назначение браслетов она распознала сразу, как увидела их. Брачные браслеты. Конечно, возник вопрос, почему именно эти, но он почти тут же угас, задавленный куда более значимой мыслью: как их теперь снять?
Хаггаресы уже давно придумали различные способы, чтобы сдерживать силу хаги. Но в эпоху Лихорадки Сил, когда самые влиятельные семьи начали охотиться за силой и влиянием, появились особые артефакты, а не просто кандалы для ценных рабов. Они могли принимать различную форму: браслеты, серьги, ожерелья-ошейники, ножные браслеты, пояса… Главной их функцией всё так же было сдерживание сил. Какие-то из этих артефактов могли сдерживать только слабых хаги, а какие-то укрощали воистину могучих представителей её народа. Браслеты, что теперь украшали её руки, вероятно, были очень сильны, но всё же недостаточно, чтобы полностью запечатать её силы. Отличие же этих артефактов от их предшественников заключалось в том, что снять их можно было только через определённый ритуал, который потом был узаконен как хаггаресская брачная традиция.
В своё время Майяри прочла все книги про хаггаресов, что смогла найти в общинной библиотеке. Правители Салеи долгое время закрывали глаза на притеснение хаги и даже порой поддерживали хаггаресов. Хаги были очень сильны, и хайнесов наверняка беспокоила эта необузданная сила, способная подмять все остальные народы под себя. И они желали иметь рядом с собой тех, кто мог справиться с детьми земли. Эпоха Лихорадки Сил стала апогеем этого попустительства. Почти в каждой влиятельной семье появился свой хаги. Чаще всего это были женщины, легче мужчин поддающиеся запугиванию или же обаянию оборотней-мужей. Оборотни со способностями хаги в таких браках рождались, впрочем, нечасто, но это мало кого останавливало.
Это время было самым расцветом для хаггаресов. Они искали, выманивали и ловили хаги, надевали на них так называемые «брачные украшения» и продавали. Артефакты не позволяли хаги воспользоваться своими силами, на которые они излишне полагались, и им приходилось либо соглашаться на брак, чтобы обрести свои прежние способности, либо томиться в заключении до самой смерти. Мужчины обычно предпочитали второй вариант, хотя были исключения. И благодаря одному такому исключению приняли первые законы, которые сперва запретили насильственные браки с детьми земли, а уже потом вышел и указ, грозивший смертной казнью каждому, кто посмеет охотиться на хаги.
Майяри не помнила, в каких годах произошла эта история, вроде около трёхсот пятидесяти лет назад. Прежний хайнес решил, что и его семье не мешало бы обзавестись исключительной силой хаги. Но мужчины семьи хайнеса не могли заключать браков по расчёту. Будучи демонами-оборотнями, белыми совами, для сохранения преемственности собственной расы они могли жениться только по любви. Но к женщинам это не относилось: в браках между оборотнями мужская кровь чаще всего подавляла женскую и дети перенимали расу отца. Поэтому хаггаресам был отдан приказ найти очень сильного мужчину-хаги, а младшую дочь хайнеса начали готовить к браку.
Хаггаресы исполнили приказ и притащили к ногам повелителя потрясающей силы «зятя». И тот оказался достаточно разумным и покладистым, чтобы согласиться на все условия. Читая о дальнейших событиях, Майяри подумала, что на месте хайнеса после заключения брака сразу надела бы на зятя блокирующие браслеты. Хотя, может, тот и планировал это сделать, просто не успел. Едва брачный кулон упал с его шеи, хаги разнёс храм, оставив от него только покорёженный фундамент, и поубивал кучу оборотней, чудом не зацепив самого хайнеса, после чего хватил перепуганную жену и скрылся с ней.
Их вроде бы до сих пор ищут. Всё-таки была украдена не какая-то там обычная девушка, а хайрени. Но поиски не дали никаких плодов. Хаги либо убил свою навязанную жену, либо утащил в одну из закрытых общин.
Но этот случай подвиг уже нынешнего хайнеса запретить насильственные браки и охоту на хаги. Кто-то требовал запретить сам хаггаресский брак, но возмутились уже хаггаресы, которые на тот момент считались отдельной народностью, и отмена хаггаресского брака была бы уже воспринята как ущемление их традиций. К тому же отмена сделала бы браки, заключённые по хаггаресским традициям, недействительными и дети некоторых очень влиятельных семей стали бы бастардами.
Майяри потрясла рукой и поморщилась. Из-за того, что браслет был слишком большим, он постоянно сползал к локтю или к кисти и мешал. А ведь ей, наверное, можно пожаловаться на нарушение закона со стороны Ранхаша Вотого – на неё же нацепили запрещённые артефакты – но к кому обратиться, когда ты сама не в ладах с законом и боишься засветиться своим происхождением? Какие только мысли ни роились у неё тогда, в камере, когда она впервые познакомилась с этим украшением. Майяри даже заподозрила, что это такой изощрённый способ запугивания. Без сил, да ещё с перспективой выйти замуж… Последнего, впрочем, Майяри совсем не опасалась: замуж бы её точно никто не смог выдать.
Проверив, на месте ли оторванный воротник, – тот оказался всё так же под браслетом на левой руке – Майяри занялась постельным бельём. Она почти справилась с этим, когда на полу возникла длинная тень, и девушка, вздрогнув, стремительно развернулась.
На окне со стороны улицы кто-то стоял. Майяри отшатнулась и схватилась за спинку стула, приготовившись встретить запозднившегося визитёра самым достойным образом. Створка окна жалоб бзинькнула, отворилась внутрь комнаты, и на широкий подоконник шагнул невысокий мужчина. Тусклый свет озарил его лицо, и Майяри увидела широкую насмешливую улыбку.
– Доброй ночи, – мужчина, не сходя с подоконника, опустился на корточки и склонил голову набок, осматривая напряжённую девушку. Глаза его слегка светились в темноте, а прямые волосы, доходящие до плеч, серебрились. – Надо же, действительно вполне миленькая, только… – зубы его блеснули в полумраке, – излишне стройная.
– Вы кто? – Майяри прищурилась и решительно притянула стул ближе к себе.
– Расслабься, дорогая, – наглый незнакомец уселся на подоконник, опустив вниз ноги. – Я мужчина, которого ты будешь обожать больше всех на свете. Я твой жених. Очень приятно познакомиться. Ты же Амайярида? – запоздало уточнил он.
Девушка застыла, не в состоянии поверить собственным ушам. Если в первые дни знакомства с господином Ранхашем она и могла заподозрить его в таком вопиющем нарушении закона, как принуждение к браку, то после сегодняшнего разговора она окончательно отбросила эти мысли. Хотя фраза о совместном будущем заставила девушку похолодеть: неужели харен хочет снять с неё браслеты, женившись на ней? Представив господина Ранхаша в роли мужа, Майяри испытала такой всепоглощающий ужас, что на мгновение забыла, что ей опасаться брака не стоит.
Но, видимо, она поторопилась составлять окончательное мнение о харене.
– Что? – с высокомерным презрением протянула Майяри. – Вы пьяны? Или, может быть, больны? У меня нет жениха! – решительно отчеканила она.
– Увы, но тебе очень повезло, – рассмеялся гость. – Теперь есть. Я Викан Вотый.
Вотый, ещё один Вотый… Майяри не спешила отвечать, старательно обдумывая следующий шаг. Всё же она была права, решив, что если ею занялся один Вотый, то теперь она под вниманием всей семьи.
– Ваше имя мне почти ни о чём не говорит, – наконец холодно ответила девушка, отставляя стул в сторону. – Вас прислал господин Ранхаш? Если так, то быстрее говорите, что ему нужно.
Викан фыркнул.
– Этот сноб даже не знает, где я, – презрительно ответил он. – Да и зачем ему знать и лезть в чужие отношения?
– Господин Викан, не морочьте мне голову, – сухо потребовала Майяри. – Говорите, зачем посетили меня в такое позднее время, и уходите. Впредь же, если вам понадобится увидеть меня, используйте дверь. Меня и так обвиняют в краже и убийстве, а завтра к утру по школе уже расползётся слух, что в мои окна по ночам лазят мужчины.
– Ну я же жених…
– У меня уже был жених! – в комнате и так было холодно из-за распахнутого окна, но в этот момент атмосфера достигла такого напряжения, что даже воздух льдисто захрустел.
Господин Викан опустил ноги на пол и слегка подался вперёд, словно присматриваясь к девушке. Майяри невольно отметила, что он чересчур привлекателен и, видимо, прекрасно это осознаёт. Мужчина смотрел на неё, словно обещая подарить нечто запретно-прекрасное, и при этом в его взгляде светилась насмешливая уверенность в том, что она не сможет устоять от искушения. Он слегка напомнил Майяри Мадиша, но чувствовалось, что он был куда опаснее её бывшего одноклассника. Вряд ли девушки, отдающие ему свои сердца, получают их обратно.
– Хорошо, – уже серьёзнее протянул оборотень, распрямляясь и скрещивая руки на груди. – Браслеты снять хочешь?
Майяри почувствовала лёгкий укол разочарования от того, что так ошиблась в господине Ранхаше.
– Конечно. Я ясно сообщила об этом господину Ранхашу, но он сказал, что пока рано.
– Мы сегодня выяснили одну особенность, связанную с этими браслетами. Не знаю, слышала ли ты о подобном, но сейчас на тебе брачные хаггаресские браслеты.
Майяри замерла на несколько секунд, затем глаза её потрясённо расширились и она едва слышно выдохнула:
– Что?
Нельзя показывать, что она уже об этом знает. Хаггаресы всегда держали в тайне всё, что касалось изобретённых ими печатей, а хаги же относились ко всему хаггаресскому с величайшим презрением, граничащим с глупостью. Лишь единицы из них пытались разгадать тайны охотников. Осведомлённость в этом щекотливом вопросе может показаться подозрительной, и ей, Майяри, стоит поостеречься.
– Знаешь, – удовлетворённо улыбнулся Викан. – Признаюсь, это моя вина. Я торопился и схватил первый приглянувшийся артефакт. Моя ошибка раскрылась сегодня, и так как это мой промах, то жениться на тебе буду я. Конечно же, на исключительно недолгий срок.
Мужчина подмигнул Майяри, и та невольно сравнила его с господином Ранхашем, но всё же пришла к выводу, что кандидатура харена не нравится ей больше. Но она всё равно испытала удовлетворение, что не ошиблась в нём.
– Боги, какой кошмар! – как можно искреннее выдохнула девушка, горестно обхватив голову руками.
– Ну-ну, – успокаивающе протянул Викан, – я уверен, что мы поладим. Подойди ближе, я хочу рассмотреть тебя.
Девушка послушно шагнула к нему, попав в полосу света. Взгляд Викана одобрительно скользнул по полуоткрытым, слегка дрожащим губам, и он ласково улыбнулся.
– Не бойся. Идти ко мне, я пожалею тебя.
Майяри как заворожённая шагнула в распахнутые объятия и даже не вздрогнула, когда её обняли и притянули чуть ближе. Викан подался вперёд, и его дыхание овеяло теплом нежные девичьи губы… Именно в этот момент острое колено подло ударило его в пах. Брови оборотня изумлённо надломились, и он поперхнулся воздухом. Майяри же вскинула подбородок, глаза её прищурились, и губы, только что трогательно приоткрытые, сомкнулись в одну линию. Толкнув начавшего заваливаться вперёд мужчину к подоконнику, девушка сухо пожелала:
– Спокойной ночи, господин Викан!
Присев, она обхватила его колени и, перебросив ноги мужчины на другую сторону, беспардонно вытолкнула его наружу. Выглянув и убедившись, что тот, как и положено порядочному оборотню, благополучно приземлился и теперь пытается подняться, Майяри решительно захлопнула окно, а затем, подтащив стол, забралась на подоконник и тщательно задвинула все запоры. Остановить не остановят, но она хотя бы услышит, что кто-то лезет.
Только после этого Майяри позволила себя неприязненно передёрнуть плечами и исключительно мысленно помянуть Тёмных. Боги, неужели среди Вотых нет нормальных приятных оборотней?
Глава 33. Первый день на старом месте
Утром Майяри просто игнорировала все настороженно-подозрительные взгляды, которыми одарили её в коридоре общежития. Спокойно сходила умылась, после чего набросила шубу и отправилась на завтрак почти одной из первых. Ей не хотелось пересекаться с прежними одноклассниками, поэтому поела она быстро и отправилась в основной корпус, чтобы разузнать расписание.
Начала первого урока, артефактологии, она ожидала в укромном уголке рядом с библиотекой. Майяри и раньше отличалась нелюдимостью, но после жизни на болотах желание быть в одиночестве превратилось в почти манию. Или же на неё так влияло осознание того, что за ней теперь постоянно следят?
На занятия Майяри пошла только после гула гонга и у дверей в класс обнаружила мастера Милима.
– Почему опаздываешь? – недовольно спросил он. – Живо в класс!
Девушка покорно прошла в открытую дверь и, отыскав глазами свободное место, уже хотела шмыгнуть туда, но мастер ловко поймал её за воротник и под сдержанный смех будущих одноклассников заставил остаться на месте.
– Не так быстро, Майяри, – и уже остальным ученикам: – Тишина!
Смех мгновенно стих, но улыбки стереть было сложнее.
– Позвольте представить. Это Амайярида Мыйм. Возможно, кто-то из вас её помнит.
Помнили, как не помнить, если у них разница была в один год обучения. Когда она училась на четвёртом году, они были как раз на третьем. Почти все лица оказались знакомы Майяри, кроме худого паренька с торчащими в разные стороны белобрысыми волосами.
– Из-за ложных обвинений Майяри была вынуждена пропустить один год. Но справедливость восторжествовала, поэтому она опять с нами. Из-за сложностей со здоровьем у Майяри сейчас некоторые проблемы с магией, и я надеюсь, что вы отнесётесь к ней с пониманием, – мастер окинул класс строгим взглядом и наконец подтолкнул Майяри к столу в первом ряду, за которым сидел незнакомый девушке белобрысый паренёк.
– Я не буду с ней сидеть! – моментально взвился тот.
Майяри спокойно прошла мимо, словно и не услышав его, и с царственным видом села за стол на втором ряду рядом с Бретом, огромным, но стеснительным и неуклюжим оборотнем. Тот тут же поспешил расчистить для неё половину стола, но Майяри нечего было положить на него.
Мастер Милим бросил на белобрысого паршивца испепеляющий взгляд, но ничего не сказал. Взяв со своего стола стопку бумаги и чернильницу с пером, он отнёс всё это Майяри и, вернувшись на своё место, холодно поинтересовался:
– Кто готов порадовать меня домашней работой?
Всё взгляды, направленные на Майяри, мгновенно притянулись к преподавателю, и класс наполнил лихорадочный шелест страниц. Майяри покосилась на своего соседа и обнаружила, что тот почти с отчаянием смотрит на исписанные крупным почерком листы. Девушка припомнила, что Брет приехал из какой-то деревни и учёба вроде бы давалась ему с трудом.
– Ну что ж, – с наслаждением протянул мастер Милим, любуясь, как головы учеников втягиваются в плечи. – Начнём с тех, кто пропустил занятия. Майяри, Род, ко мне.
– Я? – возмутился белобрысый. – Я же только недавно перевёлся!
– И уже умудрился прогулять одно занятие, – холодно напомнил мастер Милим.
– Я не готов, – нагло заявил парнишка.
– Отлично, – ничуть не опечалился мастер. – Придёшь после занятий отрабатывать.
В этот раз никто не засмеялся, но злорадные улыбки возникли на губах у многих.
Майяри же встала и направилась к выкрашенной в тёмно-зелёный цвет доске.
– А какая тема? – поинтересовалась она.
По классу всё же прокатился сдержанный смех, затихший под суровым взглядом мастера.
– Сопротивляемость материи и способы её вычисления. В прошлом году ты успела её пройти. Надеюсь, память тебя не подведёт.
Согласно легенде, придуманной мастером Пийшем и каким-то данетием, как раз память и должна её подводить, но Майяри не ощущала никакого желания подыгрывать сыскарям.
– Не подведёт, – подтвердила она.
– Тогда с тебя расчёты. А теорию нам расскажет… – мастер окинул притихших учеников пристальным взглядом, – Брет.
Тот с готовностью вскочил.
Пока Брет уверенно рассказывал материал, Майяри взяла за основу расчётов железо и принялась неспешно выписывать мелом на доске решение. Формулы плавно перетекали одна в другую, и к тому моменту, когда Брет закончил свой рассказ, все результаты были вынесены в отдельную рамку и разделены на две части.
– Отлично, – похвалил мастер Милим Брета. – С практикой разобрался?
Парень виновато опустил глаза, и мастер тяжело вздохнул.
– Придёшь после уроков, попробуем разобраться ещё раз.
– Я не смогу прийти. Мне после уроков нужно быть у мастера Пийша.
Мастер опять вздохнул и устало посмотрел на оборотня.
– Иди на место.
Брет зашаркал к своему столу, а мастер Милим перевёл взгляд на доску. Брови его чуть удивлённо приподнялись.
– Майяри, напомни мне, что мы изучаем в этой школе?
– Магию, – послушно напомнила та.
– Тогда где расчёты по магсопротивлению?
– Мастер, вы же всегда говорили, что расчёты надо проводить, исходя из собственных сил, а у меня сейчас никаких сил, кроме физических, нет.
Некоторое время преподаватель смотрел на совершенно спокойное лицо девушки, словно пытаясь уличить её в тонком издевательстве, но потом махнул рукой и пригляделся к расчётам.
– Что взяла за основу воздействия?
– Железный прут в семь килограммов весом и самую крепкую кость в своём организме – берцовую. Вычисляла силу сопротивления к излому при одинаковой силе воздействия предметов друг на друга.
– И? – мастер прищурился, будто бы не мог рассмотреть результат.
Майяри обернулась на доску, мазнула взглядом по итоговой строке и спокойно ответила:
– Кость сломается.
– Сломается? – брови мастера скептически изогнулись. – Ты уверена, что правильно указала характеристики кости?
– Я человек, мастер, – напомнила Майяри. – Мои кости слабее.
В глазах мастера мелькнуло что-то непонятное, а лицо словно закаменело.
– Садись, – холодно велел он. – Итак, начнём новую тему.
После урока Майяри в коридоре остановил Брет. Девушка особой радости не высказала – ей хотелось опять уйти в укромный уголок – но всё же остановилась, чтобы вежливо выслушать первого одноклассника, который решился с ней заговорить. На уроке она сильно к нему не приглядывалась: мастер Милим не любил, когда на его занятиях внимание оказывали кому-то помимо него самого. И сейчас имела возможность рассмотреть одноклассника получше.
Тот был действительно огромен. Даже несмотря на то, что он смущённо сутулился, Майяри доходила ему только до груди. Широкие плечи, мощные руки, бугрящееся мышцами тело… Тут никакой магии не нужно, чтобы выходить победителем из любой ситуации. Но вот лицо Брета было лицом ребёнка, робкого и стыдливого.
Нервно пригладив короткие чёрные волосы, оборотень прокашлялся и сипло спросил:
– Ты практику хорошо понимаешь?
– Практику? – озадачилась Майяри. – Ну, кое-что соображаю.
– Мне очень нужна помощь, – с трудом выдавил парень. – Я ничего не понимаю в этих расчётах. Если нужно, я заплачу.
Майяри окинула его взглядом и решила, что вряд ли у него водится много денег. Но делать ей всё равно было нечего.
– Мне несложно, будешь должен услугу. Только когда ты будешь заниматься?
– Я могу прийти после занятий с мастером Пийшем, – с готовностью отозвался оборотень. – Если ты не против.
– Хорошо, буду ждать у себя. Возьми учебники, бумагу и чернила, а то у меня ничего нет.
Брет расцвёл широкой улыбкой, кивнул и тут же посторонился, пропуская высокого мужчину в светлом одеянии. Мужчина молча кивнул Брету и пристально посмотрел на Майяри. Та мгновенно напряглась и даже сделала шаг назад, почувствовав опасность. Но она определённо не знала этого оборотня. Знала бы – не забыла. Внешность уж больно запоминающаяся. Длинные, почти до пояса, белые волосы, аккуратно зачёсанные назад, стального цвета глаза и резковатые черты лица, наводящие на мысль о хищных птицах.
– Кто это? – поинтересовалась Майяри у Брета.
– Мастер Дагрен, – с готовностью ответил тот. – Он приехал меньше недели назад и теперь преподаёт у нас теорию и практику защитной магии. Очень серьёзный мужик! Род, кстати, его племянник. Он так-то парнишка ничего, не знаю, что это на него сегодня нашло.
Меньше недели назад? Уж не благодаря ли ей учащихся обрадовали новым учебным предметом?
– Ты на следующий урок идёшь? – осторожно поинтересовался Брет.
– А? – очнулась от задумчивости Майяри. – А что будет?
– У нас сейчас физическая подготовка.
Девушка открыла было рот, чтобы застонать, но закрыла и его, и глаза, и мужественно сдержалась.
– Не пойдёшь? – догадался Брет.
Майяри открыла глаза и, собрав всю волю в кулак, решительно заявила:
– Пойду!
Занятия по физической подготовке проходили на тренировочном поле, расположенном сразу за учебным корпусом. Снег здесь уже успели почистить и даже вытоптать дорожки. Последнее наверняка – дело ног гоняемых учеников.
Майяри тоскливо вздохнула и спрятала нос в воротнике шубы, рассматривая своих одноклассников. Она только сейчас обратила внимание, что является единственной девушкой в классе. На боевом отделении так-то всегда мало девушек, но в её прошлом классе их было хотя бы две. Правда, та, вторая, на третьем году вышла замуж и бросила учёбу. Мастер Лодар тогда искренне злорадствовал: он считал, что бабам среди боевиков делать нечего. А когда они с Виидашем объявили о помолвке, мастер стал относиться к Майяри значительно мягче и даже зачёл один норматив просто так.
Сейчас же, глядя на приближающегося мастера, Майяри чувствовала себя совсем неуютно на фоне крепких парней в коротких полушубках. Шубу она всё же скинула, решив, что скоро ей будет и без неё жарко, и скромно притулилась в конце строя.
Не заметить её мастер Лодар, конечно же, не мог. Увидев тощую фигурку в платье, мужчина аж замедлился, а потом и вовсе остановился напротив Майяри, с изумлением осматривая её. Девушка в ответ выпрямилась и вскинула подбородок. Как ей показалось, с их последней встречи мастер стал ещё больше. Невысокий, но невероятно широкоплечий и кряжистый, мастер Лодар проходил не во все дверные проёмы, но никто не осмеливался даже улыбнуться, когда он поворачивался боком, чтобы пройти, например, в кабинет директора.
Чёрные кустистые брови недовольно сошлись на суровом лице, и мастер хрипло вопросил:
– Это что за непотребство?
Майяри проследила за его взглядом и с тоской подумала, что ей опять придётся отвоёвывать право носить платье на его занятиях. Правда, раньше она поддевала под него штаны, но в этот раз у неё их просто не было.
– Мастер, мы же уже спорили с вами по этому поводу, – напомнила она.
– По этому?! – рявкнул преподаватель, и стоящие рядом парни отшатнулись. – Ты посмотри, как выглядишь! Да как ты посмела довести себя до такого состояния?! Ни одна приличная девушка не позволит себе выглядеть подобным образом!
Майяри растерянно хлопнула глазами, совершенно не понимая, чего это мастер так разошёлся.
– Ты вообще, что ли, не жрала? Что это за скелет в юбке?! Ты и так дохлой была, а тут совсем… – мастер сбился, не в силах описать то, что открылось его глазам.
Сообразив, что не так, Майяри вместо того, чтобы усовеститься, вспомнила жену мастера Лодара. Ну, чтобы понять, как именно должна выглядеть истинно приличная женщина. И сочла, что настолько приличной ей никогда не стать. На фоне этой благородной госпожи она действительно казалась совсем неприличной. Даже юные дочери мастера выглядели куда приличнее, хоть и не дотягивали до солидности своей матери.
– Я отъемся, – мрачно пообещала Майяри.
– Вот и иди отъедаться! – негодующе громыхнул мастер Лодар. – И пока не отожрёшься, чтоб духу твоего здесь не было!
– Мастер! – вскинулась Майяри. – Но мне нужно заниматься…
– В трапезную! Шагом марш! Живо, дохлость!
Парни тихо давились смехом, но в открытую хохотать опасались.
– Прямо сейчас? Обед только через час. Давайте, я хотя бы побегаю…
– Я неясно выразился? – мастер угрожающе навис над ней. – В трапезную. Прямо сейчас. Скажешь, что я велел, – и, окинув её ещё раз взглядом, с невыносимым страданием протянул: – Мослы в панталонах!
Парни всё же не выдержали, и по полю разнёсся гогот.
– Мастер… – не отступала Майяри.
– Жрать! – рявкнул мастер.
И Майяри сдалась. Подхватив шубу и набросив её на плечи, девушка потопала к школе, сердито распинывая в разные стороны снег. Не выдержав, Майяри остановилась уже на краю поля и сердито прокричала:
– Да как я буду вам нормативы сдавать, если сейчас тренироваться не буду?! Вы же ничего не примете!
Мастер Лодар молча развернулся в её сторону всем корпусом и многозначительно указал в сторону здания трапезной. Сердито поджав губы, Майяри отправилась в указанном направлении.
