Текст книги "Людоед, который объелся (сборник)"

Автор книги: Эд Макбейн

Соавторы: Чарльз Вильямс,Хью Пентикост
сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 30 страниц)

 Глава 7

Деннису Саксу было, по-видимому, около сорока. Высокий, очень загорелый, широкоплечий, атлетического сложения мужчина открыл дверь своего номера в отеле «Канистан» и спросил:

– Детектив Клинг? Входите, пожалуйста.

– Благодарю,– ответил Клинг.

Глаза у Сакса были голубые, обведенные неожиданно белыми на темной коже кругами. Большой нос, почти женский рот, Ямочка на подбородке, каштановые волосы. И он определенно нуждался в бритье.

Анна сидела на кушетке в дальнем углу гостиной. В руках у нее была кукла. Когда Клинг вошел, она смотрела телевизор. Бросив на сыщика короткий взгляд, она снова повернулась к экрану. Кушетка была обита светло-зеленой тканью, на фоне которой роскошные волосы девочки выделялись золотым пятном.

В комнате было слишком много мебели. Точнее, это была лишь одна из комнат большого номера, в которую выходили двери спален. В ней преобладали бледно-желтые и темно-зеленые тона, пол был застелен толстым ковром, мебель украшена богатой резьбой.

Клинг подумал, во сколько же обходится Саксу это великолепие, и тут же тщетно попытался вспомнить, откуда он почерпнул сведения о том, что все археологи бедны, как церковные крысы.

– Садитесь,– пригласил Сакс.– Выпьете чего-нибудь?

– Я при исполнении служебных обязанностей,– отказался Клинг.

– О, прошу прощения! Может быть, что-нибудь освежающее? Кока-кола? В холодильнике, по-моему, что-то было...

– Нет, спасибо,– отказался Клинг.

Они сели. Из своего кресла-качалки Клинг видел сквозь широкие окна ряды небоскребов, полукольцом охватывающие парк. Небо за домами было какого-то странного, мерцающе-голубого оттенка. Сакс сидел на фоне окна лицом к детективу, в ореоле солнечного света.

– В Убежище для детей мне сказали, что вы прибыли в город поздно вечером в понедельник, мистер Сакс. Могу я узнать, где именно вы находились в Аризоне?

– Некоторое время я был в пустыне, а потом в маленьком городке под названием Рэнсфилд. Слышали о таком?

– Нет, не доводилось.

– Конечно. Нисколько этим не удивлен,– улыбнулся Сакс.– Это на самом краю пустыни. Единственный отель, железнодорожная станция, один магазин... Все!

– Что вы делали в пустыне?

– Мы работаем на раскопках. Я думал, вы знаете, что я член археологической экспедиции, возглавляемой доктором Оливером Тарсмитом. Мы пытаемся проследить путь племени хохокаи в Аризоне.

– Хохокаи?

– Да. Это древне-индейское слово, обозначающее «те, кто исчезли». Хохокаи были индейским племенем, жившим когда-то в Аризоне. Вы никогда об этом не слыхали?

– Боюсь, что нет, мистер Сакс.

– Ну да, понятно. Во всяком случае, они ведут свое происхождение из древней Мексики. В общем, некоторые археологи, в том числе и я, нашли медные колокольчики и другие предметы, которые совершенно определенно указывают на связь хохокаи с ацтекской цивилизацией... Кроме того, мы раскопали некоторые поселения, одно очень большое – в Снэйктауне, которое явно носит следы ацтеков или майя. В одном из поселений мы нашли резиновый мячик в кувшине, и у нас такое мнение, что хохокаи пронесли его через все свои скитания из Южной Мексики. Ведь каучуковое дерево растет именно там.

– Я об этом ничего не слышал.

– Понимаю. Дело в том, что мы, археологи, не знаем пока, по какому пути следовали хохокаи, перебираясь из Южной Мексики в Аризону, а точнее – в Снэйктаун... Доктор Тарсмит выдвинул гипотезу, что они пришли в Аризону именно со стороны Рэнсфилда. Вот мы сейчас и проводим раскопки, которые должны дать нам доказательства этой гипотезы.

– Ясно. Похоже, что у вас интересная работа.

Сакс пожал плечами.

– Вы не согласны?

– Да, конечно, интересная.

– Вы говорите об этом без всякого энтузиазма?

– Знаете, нам до сих нор не слишком-то везло. Мы работаем в этой пустыне уже почти год, но нашли только самые ничтожные доказательства и... говоря откровенно... все это становится несколько утомительным.

Он помолчал.

– Мы проводим четыре дня в неделю в пустыне, понимаете? И только поздно ночью по четвергам возвращаемся в Рэнсфилд. А ведь и там абсолютно ничего нет. Ближайший приличный город находится в сотнях миль оттуда. В конце концов все это становится довольно однообразным.

– А почему вы проводите в пустыне только четыре дня в неделю?

– То есть почему не пять, вы это хотите спросить?.. Дело в том, что по пятницам мы обычно составляем отчеты. У нас ведь тоже куча всякой бумажной волокиты, и это удобнее сделать в отеле.

– Когда вы узнали о смерти вашей жены, мистер Сакс?

– В понедельник утром.

– Неужели вас не известили раньше?

– Оказалось, что меня в Рэнсфилде ждет телеграмма. Думаю, ее принесли в субботу вечером, но меня в отеле не было.

– Где же вы были?

– В Финиксе.

– Что вы там делали?

– Пил... Пару раз сходил на шоу... От Рэнсфилда в конце концов очень устаешь, знаете ли...

– Кто еще был с вами?

– Никого.

– Как вы добирались до Финикса?

– Поездом.

– Где вы там останавливались?

– В «Ройял Сандс».

– Как долго вы пробыли в Финиксе?

– Я уехал из Рэнсфилда в четверг ночью. Спросил доктора Тарсмита, буду ли я ему нужен в пятницу. Он ответил, что нет... Думаю, он понимал, что я переутомлен. Он очень проницательный человек.

– Понятно. Фактически он дал вам выходной?

– Именно так.

– И вам не нужно было писать ваш еженедельный отчет?

– Я взял работу с собой, в Финихс. Она ведь сводится к тому, что обрабатываешь свои записи, отпечатываешь на машинке и так далее...

– И вам удалось все это сделать в Финиксе?

– Да.

– А теперь, мистер Сакс, мне хотелось бы разобраться...

– В чем?

– Вы выехали из Рэнсфилда ночью в четверг...

– Да, я успел на последний поезд.

– ...и приехали в Финикс...

– Чуть позже полуночи. Я заранее позвонил в отель и заказал номер.

– А когда вы уехали оттуда?

– Мистер Клинг,– вдруг спросил Сакс,– вы просто развлекаете меня этим разговором или же у вас есть причина все это выспрашивать'/

– Мне просто интересно, мистер Сакс! Мне известно, что вам из от,дела убийств послали телеграмму. Вот я и интересуюсь, почему вы получили ее только в понедельник утром.

– О!.. Но ведь я сейчас объяснил вам, что вернулся в Рэнсфилд только в понедельник утром!

– Вы уехали из Финикса в понедельник утром?

– Да, я ехал шестичасовым утренним поездом. Мне не хотелось опаздывать на экспедиционный джип.

Сакс сделал паузу.

– Обычно мы выезжаем на раскопки в пустыню очень рано, чтобы успеть сделать кое-что, особенно самое трудное, пока солнце еще не слишком припекает.

– Ясно.

В разговоре опять возникла пауза.

– И когда вы прибыли в отель, вы нашли там телеграмму?

– Да.

– И что же вы предприняли?

– Немедленно позвонил в аэропорт Финикса, чтобы выяснить, каким ближайшим рейсом смогу вылететь сюда.

– И что же вам ответили?

– У них был рейс в восемь утра, прибывающий сюда в четыре двадцать пополудни. Тут ведь разница в два часа, знаете?

– Знаю. И вы полетели этим рейсом?

– Нет. Пока я дозвонился в аэропорт, было уже шесть тридцать. Может быть, я и успел бы в Финикс вовремя, но со временем у меня было бы туго. Кроме того, пришлось бы у кого-нибудь одалживать машину. Поезда из Рэнсфилда ходят не так уж часто.

– Тогда как же вы поступили?

– Я успел на рейс в восемь тридцать утра. Это был рейс с пересадкой в Чикаго. Поэтому мы прибыли сюда только в пять часов.

– В понедельник?

– Да.

– Когда вы забрали свою дочь из интерната/

– Вчера утром.

Он помолчал, а потом спросил:

– Сегодня ведь среда?

– Да.

– Когда летишь через всю страну, поневоле утрачиваешь ощущение времени,– сказал Сакс.

– Да, вы правы.

На телевизионном экране рекламировались новые холодильники емкостью четырнадцать кубических футов с огромным морозильником. Присутствующие на показе бурно аплодировали. Глаза маленькой Анны были прикованы к экрану.

– Мистер Сакс, мы не могли бы поговорить о вашей жене?

– Да, пожалуйста.

– Девочка...

– Мне кажется, она увлеклась программой...– Он бросил на Анну взгляд и спросил: – Вы предпочитаете, чтобы мы поговорили в другой комнате?

– Мне кажется, так будет лучше.

– Пожалуй, вы правы.

Сакс поднялся и провел Клинга в одну из спален. На столике возле кровати стоял его наполовину распакованный чемодан.

– Извините за беспорядок. Все время такая спешка, с той самой минуты, как я сюда приехал.

– Могу себе представить!

Клинг опустился в кресло, а Сакс устроился на краешке кровати, напряженно наклонившись вперед и ожидая вопросов Клинга.

– Мистер Сакс, как долго вы и ваша жена находились в разводе?

– Три года. Но мы расстались еще за год до того.

– Сколько лет ребенку?

– Анне? Пять лет.

– У вас есть еще дети?

– Нет.

– Вы так произнесли «Анна», что я подумал...

– Нет. У нас был всего один ребенок, Анна. Это все.

– Насколько я понимаю, вы с женой расстались через год после рождения девочки?

– Да, это верно. Точнее, ей было четырнадцать месяцев. Год и два месяца.

– Почему это произошло?

– Почему?..

– Да, почему вы расстались, мистер Сакс?

– Ну, знаете...– пожал он плечами.

– Не знаю.

– Боюсь, что это мое личное дело.

В комнате стало тихо. Клинту было слышно, как в соседнем доме телевизионная аудитория аплодисментами приветствовала очередного участника конкурса.

– Я вполне понимаю, мистер Сакс, что развод – это личное дело каждого человека, но...

– Безусловно, личное.

– Я вполне понимаю вас...

– Я предпочел бы не распространяться на эту тему, мистер Клинг! В самом деле, я решительно не представляю себе, каким образом такой разговор может помочь вам разрешить... разрешить загадку убийства моей жены.

В самом деле, не понимаю!

– Боюсь, что это мое дело – решать, что могло бы нам помочь, мистер Сакс.

– У нас были свои, глубоко личные причины. Так что давайте на этом и остановимся.

– Какие причины?

– Я предпочел бы не отвечать вам. Просто мы не могли больше оставаться вместе.

– Может быть, здесь был замешан другой человек?

– Разумеется, нет.

– Прошу простить меня, но, думаю, вы и сами прекрасно понимаете, что другой мужчина может играть важную роль в деле?

– Простите. Я понимаю, конечно. Да, это, должно быть, и в самом деле важно. Но здесь не было ничего похожего! Никакого другого не было! У нас... просто возникла личная проблема. Она возникла между нами, и мы никак не могли найти способ ее разрешения. Вот тогда мы и подумали... подумали, что лучше будет расстаться. Вот так это и случилось.

– И все-таки, что это была за проблема?

– Ничего такого, что могло бы вас заинтересовать.

– А вы попробуйте!

– Моя жена мертва,– сказал Сакс.

– Я это знаю и сочувствую вам.

– И любая проблема, которая могла у нее возникнуть...

– Ах, так это была ее личная проблема, но не ваша?

– Нет. Это была наша общая проблема,– сказал Сакс.– Мистер Клинг, я больше не стану отвечать ни на какие ваши вопросы такого рода. Если вы будете настаивать на ответе, вам придется арестовать меня. В таком случае я вызову своего адвоката. И мы еще посмотрим, чего вы добьетесь. Пока же я отказываюсь от дальнейшего разговора на эту тему. Очень сожалею, но мое решение твердое.

– Ну ладно, мистер Сакс, может быть, вы тогда мне скажете, состоялся ли ваш развод по обоюдному согласию?

– Да, мы оба были согласны.

  Чья была инициатива – ее или ваша?

– Моя.

– Почему?

– Я не могу ответить на этот вопрос.

– Вам, конечно, известно, что нарушение супружеской верности  единственная возможная причина для развода в .этом, штате?

– Да. Но тут не было нарушения супружеской верности. Тинка ездила в Неваду, чтобы получить развод.

– Вы ездили вместе с ней?

– Нет. У нее были знакомые в Неваде, она ведь родом с Запада. Родилась в Лос-Анджелесе.

– Она брала с собой девочку?

– Нет. Анна оставалась со мной на время ее отсутствия.

– Вы поддерживали какие-нибудь отношения после развода?

– Да.

– Каким образом?

– Я периодически виделся с Анной. Мы договорились об этом перед разводом. Последний год, правда, у меня было для этого не слишком много возможностей, поскольку я копаюсь в пустыне. Но обычно я довольно часто встречался с ней. Кроме того, я разговаривал с Тинкой по телефону и писал ей. Мы поддерживали отношения все это время.

– Можно сказать, что вы находились в дружеских отношениях?

– Я любил ее,– сказал Сакс просто.

– Понятно.

В комнате снова воцарилось молчание. Сакс сидел, отвернувшись в сторону.

– Вы никого не подозреваете в убийстве своей жены?

– Никого.

– Решительно никого?

– Да.

– Когда вы с ней связывались в последний раз?

– Мы писали друг другу почти каждую неделю.

– Она не упоминала, о чем-либо, что тревожит ее?

– Нет.

– И не упоминала о ком-либо из своих друзей, кто мог бы...

– Нет.

– Когда вы в последний раз писали ей?

– На прошлой неделе.

– Вспомните точно, когда именно?

– Думаю... числа пятого или шестого. Не уверен...

– Вы отправили письмо авиапочтой?

– Да.

– Тогда она должна была его получить.

– Думаю, что так.

– Она обычно сохраняла ваши письма?

– Не знаю. Да и чего ради?

– Но мы не нашли ни одного вашего письма у нее в квартире.

– Ну, значит, она их не сохраняла.

– А вы сохраняете ее письма?

– Да.

– Мистер Сакс, не знаете ли вы какого-нибудь приятеля вашей жены, к которому подошло бы такое описание: рост – шесть футов и два или три дюйма, возраст – около тридцати или чуть больше, прямые и светлые волосы и...

– Я не знаю, с кем Тинка встречалась после развода, ведь мы жили отдельно.

– Но вы продолжали любить ее?

– Да.

– Но тогда зачем же вы развелись? – спросил Клинг снова.

Сакс ничего не ответил.

– Мистер Сакс, это может оказаться важным для следствия!

– Нет.

– Ваша жена не была нимфоманкой?

– Нет.

– Вы сами не гомосексуалист?

– Нет.

– Мистер Сакс, что бы это ни было, поверьте мне, тут не будет ничего предосудительного для нее. Поверьте мне, мистер Сакс. Я прошу вас!

– Очень сожалею, но вас это совершенно не касается. Это абсолютно никого не касается, кроме Тинки и меня.

– О’кей,– сказал Клинг.

– Очень сожалею.

– Подумайте еще раз. Я понимаю, что вы сейчас в таком состоянии, но...

– Мне сейчас не о чем раздумывать. Существуют такие вопросы, которые я никогда не стану ни с кем обсуждать. Мне очень жаль, мистер Клинг. Но это самое малое, что я могу сделать для Тинки.

– Понимаю,– сказал Клинг, вставая.– Спасибо, что вы уделили мне столько времени.

Он подумал и добавил:

– Я оставлю вам свою карточку на случай, если вы припомните что-нибудь важное для нас.

– Хорошо,– сказал Сакс.

– Когда возвращаетесь в Аризону?

– Пока не знаю. Нужно кое-что уладить. Адвокат Тинки просил меня остаться на некоторое время, чтобы дождаться утверждения завещания Тинки и решить, что делать с Анной. В общем, много всего...

– Она оставила состояние?

– Да.

– И большое?

– Нет, не думаю.

Клинг как будто собирался еще что-то добавить, но воздержался и протянул Саксу руку:

– Еще раз благодарю вас, мистер Сакс! Я свяжусь с вами.

Сакс проводил его до двери. Анна с куклой все еще смотрела телевизор.

* * *

В управлении Клинг уселся за свой стол с карандашом в руках и позвонил в аэропорт, попросив перечень всех рейсов до Финикса, Аризона, и обратно. Ему понадобилось двадцать минут на получение этой информации и еще десять, чтобы отпечатать все в хронологическом порядке. Потом он вынул лист из машинки и стал его внимательно изучать. Ему показалось вполне возможным, что Деннис Сакс вылетел из Финикса в двенадцать двадцать пять ночи в четверг или любым из трех ранних рейсов в пятницу утром и оказался в городе вполне вовремя, чтобы попасть в Тинкину квартиру в девять, полдесятого вечера. Он, безусловно, мог убить свою жену и попасть на первый утренний рейс в субботу утром. Или на любой из четырех рейсов в воскресенье. И каждый из них, благодаря разнице во времени, доставил бы его обратно в ту же ночь. Он мог успеть в Рэнсфилд к понедельнику, чтобы получить ожидавшую его телеграмму.

Да, такая возможность существовала, хотя и незначительная. Конечно, возникал вопрос о темных волосах Сакса. Циклоп ведь говорил, что у того мужчины были светлые волосы. Но достаточно патентованной краски для волос или даже перекиси. «Все один к одному»,– подумал Клинг.

Он нехотя притянул к себе телефонный справочник и начал методически обзванивать агентства воздушного сообщения с Финиксом. Его интересовало, не воспользовался ли человек по имени Деннис Сакс или вообще какой-нибудь мужчина с инициалами Д. С. ночным рейсом в пятницу и не возвращался ли обратно в любое время в течение уик-энда.

Девушки, обслуживающие агентства, были любезны и терпеливы. Они проверяли все списки пассажиров.

– Правда, нам этого не положено делать, сэр. Это связано с розыском пропавшего лица?

– Нет,– ответил Клинг,– это связано с делом об убийстве.

– О, конечно, в таком случае, сэр... Но мы все же обычно не делаем этого даже для полиции. Видите ли, наши списки...

– Буду очень благодарен за содействие!

– Но ни на одной из авиалиний в списках нет Денниса Сакса или какого-либо Д. С., ни из Финикса, ни в Финикс, кроме понедельника, 12 апреля. Он числится в списках пассажиров только рейса 68, Американ Эрлайнз, который вылетел из Финикса в 8.30 в понедельник и прибыл в Нью-Йорк в 16.53 в тот же день. Обратный билет мистер Сакс еще не заказывал.

Клинг поблагодарил и повесил трубку. Оставалась еще возможность, что Сакс летел из Финикса и обратно до понедельника под вымышленным именем, но проверить это не было никакой практической возможности. Единственный же человек, который мог бы провести опознание, отсутствовал с ночи понедельника.

* * *

В тот же день, в пять часов пополудни, в кабинете лейтенанта Бирнса состоялось совещание, на котором помимо его самого присутствовало еще пять детективов. Мисколе принес для всех кофе, но участники совещания лишь рассеянно прихлебывали его, внимательно слушая Бирнса, который проводил самый необычный в их практике допрос.

– Мы собрались здесь, чтобы побеседовать о событиях, произошедших в понедельник после обеда,– начал Бирнс.

Тон его был самый будничный, лицо не выражало никаких эмоций.

– У меня тут регистрационная карточка на понедельник, 12 апреля, из которой следует, что Клинг, Мейер и Карелла дежурили с восьми до четырех, причем последним ушел Мейер. Вторая смена – Хэйвс, Виллис и Броун. Броун ушел последним. Все так и было?

Мужчины кивнули.

– Когда вы явились на службу, Кеттен?

Хэйвс, который стоял, прислонившись к массивному шкафу картотеки, и единственный из присутствующих пил чай, а не кофе, поднял глаза и сказал:

– Вероятно, около пяти.

– Стив еще был здесь?

Нет, его уже не было.

– А вы, Гэл?

– Я пришел немного пораньше, Пит,– ответил Виллис.– Мне надо было сделать пару звонков.

– Когда это было?

– В четыре тридцать.

– Стив был еще здесь?

– Он был еще здесь, да.

– Вы с ним разговаривали?

– Да.

– О чем?

– Он сказал только, что собирается вечером в кино с Тедди.

– Еще что-нибудь?

– Только это.

– Я тоже разговаривал с ним, Пит,– сказал Броун – единственный коп-негр в этой комнате. Он сидел на табурете справа от стола Бирнса, держа в огромной ручище чашку кофе.

– Что он вам сказал, Арт?

– Сказал, что должен кое-куда завернуть по дороге, домой.

– Куда завернуть?

– Этого он не сказал.

– Ну ладно. Значит, так: только вы двое из вашей смены видели Кареллу, и он ничего не сказал вам, куда направляется, верно?

– Да, так,– сказал Виллис.

– Вы были здесь, когда Стив уходил, Мейер?

– Да. Я как раз писал рапорт.

– Он вам ничего не говорил?

– Пожелал доброй ночи и пошутил насчет того, что я из кожи вон лезу, чтобы продвинуться по работе, раз остаюсь после дежурства.

– Еще что-нибудь?

– Больше ничего.

– Может быть, он вам в другое время говорил, куда собирается?

– Ничего.

– Ну а вам, Клинг?

– Мне тоже.

– Вы были здесь, когда он уходил?

– Нет.

– Где же вы были?

– Ехал домой.

– Когда же вы ушли отсюда?

– В три часа.

– Почему так рано?

В комнате воцарилось молчание.

– Почему так рано? – повторил Бирнс.

– У нас была стычка.

– По какому поводу?

– Но личному.

– Стив мертв,– сказал Бирнс сухо.– Больше не может быть и речи о личных поводах для ссоры.

– Он отправил меня в управление, потому что ему не понравилось, как я вел себя во время беседы со свидетелями. Я разозлился.– Клинг сделал паузу.– Из-за этого мы и повздорили,– нехотя закончил он.

– Так вы ушли отсюда в три часа?

– Да.

– Хотя и предполагалось, что вы должны были работать с Кареллой по делу Тинки Сакс вместе, как я понял?

– Да.

– Вы знали, куда он собирался отправиться отсюда?

– Нет, сэр.

– Может быть, он при вас упоминал, что собирается кого-то допросить или с кем-нибудь еще раз повидаться?

– Только лифтера. Он сказал, что неплохо было бы снова побеседовать с ним.

– Для чего?

– Чтобы еще раз уточнить время, которое он нам указал.

– Вы не думаете, что он именно к нему и направился?

– Не могу сказать, сэр.

– Вы сами не разговаривали с лифтером?

– Нет, сэр. Я не смог его найти.

– Он исчез с понедельника с ночи,– сказал Мейер.– Согласно рапорту Берта, он ожидал визита человека, который назвался Кареллой.

– Это верно? – спросил Бирнс.

– Верно,– ответил Клинг.– Но я не думаю, что это действительно был Стив.

– Почему вы так решили?

– Все изложено в моем рапорте, сэр.

– Вы прочли его, Мейер?

– Да.

– И какое у вас сложилось впечатление?

– Я согласен с Бертом.

Бирнс поднялся из-за стола, подошел к окну и остановился, заложив руки за спину и глядя вниз, на улицу.

– Он что-то обнаружил. Это наверняка,– сказал он будто про себя.– Он нашел что-то или кого-то и был за это убит.– Он резко повернулся: – И никто из вас, черт возьми, никто из вас не знает, куда он направился. Даже тот, кто был назначен расследовать это дело вместе с ним.

Бирнс вернулся к своему столу.

– Клинг, вы останетесь. Остальные свободны.

Все вышли из комнаты.

Клинг остался стоять перед столом лейтенанта, чувствуя себя весьма неуверенно. Бирнс опустился в кресло-качалку, повернув его так, чтобы не смотреть в лицо Клинту. Тому не было видно, куда, собственно, смотрит лейтенант,– казалось, глаза его уставились в пространство.

– Вы, наверное, знаете, что Стив Карелла был моим лучшим другом?

– Да, сэр.

– Очень хорошим другом,– повторил Бирнс.

Он помолчал, глядя мимо Клинга, и вдруг сказал:

– Почему вы дали ему уйти одному, Клинг?

– Я ведь вам уже объяснил, сэр. Мы поспорили.

– И поэтому вы ушли с работы в три часа, хотя вам чертовски хорошо известно, что вы имели на это право не раньше четырех сорока пяти? И как, по-вашему, это следует назвать?

Клинг молчал.

– Я выкидываю вас из этого проклятого управления,– вдруг сказал Бирнс.– Мне следовало сделать это гораздо раньше. Я попрошу, чтобы вас перевели отсюда. А сейчас выматывайтесь отсюда к чертовой матери!

Клинг повернулся и направился к двери.

– Нет, подождите минутку! – окликнул его Бирнс.

Теперь он повернулся к Клинту лицом, на котором было ужасное выражение. Как будто он силился заплакать, но слезы не находили выхода из-за душившего его гнева.

– Полагаю, что вы, Клинг, понимаете, что у меня недостаточно власти, чтобы уволить вас. Уверен, что вы это знаете. Такой властью располагает только комиссар или его заместители, а они не полицейские. Но человека можно уволить, если он нарушает установленные правила и порядок или если он совершил преступление. Я лично считаю, что вы повинны и в том и в другом! Вы нарушили порядок и отправились домой в тот момент, когда находились при исполнении служебных обязанностей. Кроме того, вы совершили преступление, допустив, чтобы Карелла отправился куда-то в одиночестве и был убит.

– Лейтенант, я...

– Если бы я только мог самолично отобрать у вас оружие и жетон, я бы это непременно сделал, Клинг, поверьте мне! К сожалению, я не вправе это сделать. Но в ту же минуту, как только вы покинете управление, я немедленно позвоню шефу и скажу ему, чтобы вас уволили и отдали под следствие! Я буду просить его, чтобы он порекомендовал комиссару так и поступить с вами. Буду добиваться этого следствия, Клинг, даже если мне придется обратиться к самому майору. Я добьюсь суда над вами и вашего увольнения из полиции! А теперь – вон отсюда, и чтобы я вас больше не видел!

Клинг молча пошел к двери, открыл ее и вышел в служебную комнату. Несколько минут он просидел за своим столом, тупо глядя в пространство.

Он услышал зуммер телефона у Мейера на столе, слышал, как тот взял трубку.

– Да?.. Понятно, Пит. Хорошо, хорошо... О’кей, я ему скажу!

Он услышал, как Мейер снова положил трубку, поднялся и подошел к его столу.

– Звонил лейтенант,– сказал Мейер.– Он приказал мне взять на себя расследование дела об убийстве Тинки Сакс.