Текст книги "Темная кровь"

Автор книги: Э. Смит

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 32 страниц)

Э. Дж. Смит
Темная кровь

Посвящается моей матери

Книга первая
Темная Кровь

Легенда о Мертвом Боге

Лесной Гигант в одиночестве сидел посреди своих черно-зеленых чертогов за пределами мира. Все Темные Отпрыски погибли либо оцепенели, доккальфары предали его, а неистовый Ледяной Гигант был совсем рядом.

Его чертоги, созданные в безымянных веках Глубинного Времени, постепенно рушились и ветшали, пока силу Лесного Гиганта медленно поглощал Огненный Гигант.

Он ждал.

Долгая Война унесла больше Богов и Гигантов, чем росло деревьев в его чертогах, и он знал, что близится и его время.

Один Бог уже нашел его, скоро Рованоко сразится с ним, а Джаа заберет его силу – и от него сохранится не более чем воспоминание о некогда великом Боге, легенда, которая останется жить в последующих веках наслаждений и крови.

Когда придет смерть, она будет быстрой. Джаа почти не оставил ему сил сразиться с Рованоко, и в исходе битвы не приходилось сомневаться. Бог будет повержен мощным ударом могучего молота и отправится во тьму, куда исчезают все Боги.

Он погрузился в дремоту.

Но что-то случилось. Бог чувствовал, как его сила напрягается и трещит, но не ломается. Коварный Огненный Гигант украл его силу, но не уничтожил ее. Всего лишь слабая нить, связавшая его с бытием, – но ее было достаточно.

И когда странные существа под названием люди возникли и распространились по земле, Шаб-Ниллурат улыбнулся.

Пролог

Наемный убийца притаился в задней части таверны. Это дешевое заведение примостилось возле южной стены Ро Тириса, и там столовались люди, которых вышвырнули из большинства других мест. В таверне его признали за своего, хоть ему это и не нравилось, и никто не интересовался, что же он тут делает, и не усомнился, место ли ему здесь.

Теплое вино отдавало уксусом – скорее всего, его слили из полупустых стаканов, и он отодвинул бокал от себя, едва принюхавшись. У народа ро были всего два вида вина – превосходное и дерьмовое, а туда, где подавали первое, вход наемному убийце был заказан. Он не притронулся к тушеному мясу, которое ему успешно расхвалили как «дешевое и поджаристое». Ему редко хотелось есть перед убийством.

Таверна была полупустой. Прошел еще час до полуночи, и количество клиентов достигло своего предела. Хозяин таверны, рябой педераст по имени Реджинальд, прилично заплатил убийце, чтобы тот устранил местного сутенера, который принес ему много неприятностей. Рам Джасу не нравилось выполнять такую работу для подобных людей, но он нуждался в деньгах, а кроме как убивать, больше ничего не умел. А путешествия, даже самые скромные, обходились дорого.

Наемный убийца смотрел на спину своей жертвы уже около двадцати минут, пока та вливала себе в горло все больше и больше дешевого пойла. Рядом с ним стояло с полдесятка других мужчин, судя по виду – уличная шпана, и, по мнению убийцы, никто из них не годился для боя. Хозяин нетерпеливо поглядывал на него, не понимая, что пырнуть человека ножом посреди переполненной таверны – глупость. Рам Джас через задымленный зал одними губами произнес ему: «Успокойся» – но на Реджинальда его слова повлияли мало.

Еще несколько минут, еще немного кислого вина – и жертва беспокойно поежилась и временно оставила своих спутников. Наемный убийца ухмыльнулся, возблагодарил бога за то, что тот дал людям контроль над мочевым пузырем, и тихо поднялся с места.

Жертва пробиралась через таверну, почти не обращая внимания на людей вокруг, и вышла, отодвинув грязную занавеску, отделяющую посетителей от уборной. Это был сутенер средней руки, не из тех, у кого есть друзья или охрана в приличных или даже не очень приличных заведениях.

Убийца сам не был чист душой, но считал детскую проституцию омерзительным занятием. И то, что его услуги оплатил недовольный клиент, а не возмущенный родитель, имело небольшое значение. До того как покинуть город, он тайно планировал убить и Реджинальда.

Сутенер подошел к канавке, издал несколько неприятных звуков и начал расстегивать ремень. На секунду убийца потерял жертву из виду и заметил, как на другом конце таверны лицо Реджинальда исказилось в излишнем беспокойстве. Воровато оглядевшись, убийца вошел в уборную и быстро поправил за собой занавеску. Внутри в каменном полу было проделано длинное углубление, источавшее сильную вонь. С одного конца в него постоянно стекала струйка воды, поступающая из системы водоснабжения города. Вода текла по всей канавке, смывая худшие из испражнений. Еще один человек беспокойно ежился, сидя на корточках, и тужился, пытаясь облегчиться.

Убийца шагнул к нему и тихо произнес:

– Вон отсюда. Быстро!

Он прижал небольшой кинжал к горлу мужчины и провел им по коже. Тот сразу забыл о своих надобностях и, покраснев, выскочил из уборной, придерживая штаны.

Сутенер был настолько пьян, что даже не заметил происходящего и с облегчением поливал мочой дальний угол туалетной комнаты, насвистывая себе под нос.

Одним быстрым движением наемный убийца откинул сутенеру голову и погрузил лезвие ножа в шею. Он не перерезал ему горло сразу, а дождался, пока жертва обернется и посмотрит в лицо своему убийце. Затем бритвенно-острое лезвие рассекло шею, и кровь заструилась по одежде.

– Ш-ш, просто веди себя смирно и не сопротивляйся, – спокойно произнес убийца. – Ни к чему тебе продавать детей потным старикам…

Сутенер умер быстро. Наемный убийца отпустил тело жертвы, и оно неопрятной кучей осело на пол уборной. Рам Джас улыбнулся хорошо проделанной работе и вернулся в таверну.

Он протиснулся через толпу остальных посетителей и встал возле барной стойки. Секунду спустя Реджинальд уже стоял рядом с ним.

– Дело сделано? – спросил он шепотом.

– Да, – ответил убийца. – Скажи мне, Редж, есть ли здесь еще кто-нибудь, кто мог бы сегодня обслужить клиентов?

– Что ты имеешь в виду?

– Другой бармен, который смог бы заменить тебя на остаток вечера, – тихо пояснил убийца.

– Ну, я полагаю… да, сегодня вечером у нас есть несколько слуг.

– Хорошо. Тогда идем со мной, – произнес он с обезоруживающей улыбкой.

Жестом поманив его за собой, он быстрым шагом направился к небольшой деревянной двери в задней части таверны, которая выходила на темный дворик, где хранилось вино. Там он уселся на большую бочку и подождал, пока хозяин выйдет к нему и закроет за собой дверь.

– Деньги, – произнес убийца, протягивая руку.

Реджинальд смущенно улыбнулся и полез в заляпанный передник.

– Десять золотых корон, верно?

Убийца кивнул и взял монеты, положив их в кошелек.

– Боюсь, что у меня также были дополнительные расходы, Реджинальд.

Хозяин явно почувствовал себя неуютно и пододвинулся к нему поближе.

– Мне говорили, что ты надежный человек, который знает свое дело. Но мне также сказали, что цена – десять золотых корон, – осторожно заметил он.

– Спокойно, Редж, мы с тобой деловые люди. – Рам Джас растянул улыбку от уха до уха. – Кто рассказал тебе обо мне?

– Бандит по имени Кейл Гленвуд, – ответил Реджинальд.

– Который подделывает документы? С каких это пор он разбрасывается моим именем?

Досадно, что какой-то никчемный ро вроде Гленвуда использует его имя.

– Он сказал, вы с ним хорошие друзья и на тебя можно положиться, – добавил Реджинальд.

– Ну, он почти не соврал. Иди сюда.

Последние слова были произнесены тихо и угрожающе, и Реджинальд оглянулся, чтобы посмотреть, нет ли кого-нибудь поблизости.

– Редж, перед тем как надумаешь сбежать, имей в виду: я могу убить тебя быстрее, чем ты дойдешь до этой двери.

Реджинальда прошиб пот, и только сейчас он заметил оружие убийцы. Большого лука с ним не было, но рука лежала на рукояти катаны, а через грудь проходила перевязь с ножом.

– Ладно. – Хозяин широко развел руки, выражая покорность. – Как мне выйти отсюда живым?

– Боюсь, что никак. – Наемный убийца сделал молниеносное движение рукой и через весь двор метнул нож прямо в грудь Реджинальда. – У меня нет времени на тех, кто развращает детей.

Хозяин таверны удивленно посмотрел на лезвие, торчащее у него из груди, а затем повалился на грязную землю. Рам Джас медленно поднялся и пересек двор, чтобы забрать свой нож.

– Итак, господин Гленвуд, – сказал он сам себе, – нам с тобой нужно немного поболтать.

Рам Джас Рами задумался о том дне, который все изменил. Он был охотником, фермером, мужем и отцом до того дня почти пятнадцать лет назад, когда священники Пурпурного ордена Одного Бога напали на его дом. Во время охоты он увидел дым на горизонте. А возвратившись, нашел вместо дома только руины. Пурпурные священники убили его жену, а сына и дочь продали в рабство. К тому времени, когда он вернулся на ферму, у него ничего не осталось, кроме ярости, горя и мести. И хотя все священники, напавшие тогда на ферму, уже скончались в муках, ему так и не удалось узнать, почему они выбрали именно его дом.

Но священники не знали, что он не был обычным кирином. Еще в молодости, до рождения Кейши и Зелдантора, Рам Джас пережил похожее нападение. Он спугнул небольшой патруль священников, и в итоге его пригвоздили арбалетным болтом к стволу темного дерева во всеми забытом уголке Ослана. Долгие часы он провисел там, ощущая, как его кровь смешивается с черным соком дерева, пока наконец не смог вырваться, и почувствовал, что мир вокруг него изменился.

Еще до того, как он стал охотником, фермером, мужем или отцом, Рам Джас стал «темной кровью». Сок темного дерева изменил его, сделал кирина сильнее, быстрее и сообразительнее других людей. Рана от арбалетного болта исцелилась за минуты, он пробежал пять миль до дома без остановки и не почувствовал усталости. Такие ощущения стали привычными, и циничный кирин научился доверять своим способностям. Его было очень трудно убить, и он об этом знал. Обитатели леса называли его Темной Кровью, люди из народа ро – наемным убийцей, и лишь совсем немногие могли звать другом.

Рам Джас улыбнулся – он вспомнил про еще одну способность, дарованную ему деревом: он был единственным человеком, который мог ударить по Семи Сестрам. Многие пытались это сделать, но никому не удавалось поднять руку для удара или нацелить в них стрелу. Колдуньи из Каресии были неубиваемы, и, если верить обитающим в лесах доккальфарам, они планировали использовать свою неуязвимость, чтобы воскресить злобного Лесного Гиганта наслаждения и крови: Мертвого Бога. Рам Джасу было немного не по себе от того, что он – единственный, кто может их остановить, и он согласился стать солдатом Долгой Войны только ради мести: ведь Семь Сестер выкупили его детей у каресианских работорговцев.

Ему еще многое предстояло сделать, но активные действия требовали денег и времени. Всего несколько дней назад он вернулся в Тирис, а до этого месяц провел в Канарне, где вместе с Бромом и доккальфаром Наноном освобождал город от оставшихся наемников и помогал другим обитателям леса привыкнуть к городской жизни. Больше сотни прибыло туда за то время, пока там находился Рам Джас, и Нанон уверял, что их придет еще больше, покуда ро продолжают чистку Тор Фунвейра.

Рам Джас пытался не думать о последних словах, которые услышат от Семи Сестер. Амейра, Повелительница Пауков, упомянула о его сыне – потерянном четырнадцать лет назад мальчике, которого Пурпурные священники продали каресианским работорговцам. Единственным утешением, следовавшим из новости о смерти Зелдантора, была надежда, что дочь Рам Джаса, Кейша, возможно, все еще жива. Если это действительно так, то у него есть гораздо более веская причина убить оставшихся Сестер, чем просто спасение мира.

Часть первая

Глава первая
Рэндалл из Дарквальда в городе Вой

Он ждал. Белая церковь десять минут назад уже погасила огни, и Рэндалл видел, как уходит последний из ночных прихожан, остановившись только для того, чтобы перекинуться несколькими словами с местным священником. Белый голубь, символизирующий ипостась Одного Бога, которая отвечала за мир и исцеление, был отчетливо виден на обеих сторонах простых деревянных дверей. Сейчас они закрывались, и служитель церкви, похоже, в скором времени собирался ложиться спать.

Вой оказался маленьким городком с обширными усадьбами на окраинах и дорогими магазинами и лавками в центре. Внутри городских стен были представлены все цвета Одного Бога, но главенствовал в городе Собор Освальда – огромная Золотая церковь, которая служила банком Тор Фунвейра.

Рэндалл привлекал внимание в своей грязной и потрепанной одежде, поэтому предпочитал передвигаться по боковым улочкам и только после темноты. Плащ защищал его от любопытных взглядов, но он опасался показывать лицо из-за плакатов «Разыскивается…».

За месяц, прошедший с тех пор, как Рэндалл покинул Тирис, он совершил столько противозаконного, сколько не мог себе даже представить. Он поймал свое отражение в полированной витрине магазина – и увидел там сурового и опасного мужчину. Борода у него загустела и стала темнее, а волосы так отросли, что их приходилось собирать сзади в хвост. Его восемнадцатилетие уже минуло и прошло без празднования. Никто из спутников Рэндалла не знал о важности того дня две недели назад, когда он в первый раз напился. Ута был слишком слаб, чтобы к нему присоединиться, а доккальфар Васир не понимал, зачем кому-то сознательно приводить себя в бесчувственное состояние.

Драгоценный колокол, украшающий башню Золотой церкви, издал приглушенный звон, возвещая полночь в городе Вой, и Рэндалл вышел из переулка, направляясь к Белой церкви. Улицы были ухоженными и пустынными, только иногда редкий прохожий мелькал в отдалении между домами. Плащ скрывал лицо в тени, и Рэндалл двигался быстрым, ровным шагом и держал меч Большой Клык в ножнах, подальше от любопытных взглядов. Он достиг входа в часовню и остановился. Охраны не было, и он вытащил ключ, который украл ранее этим вечером, и тихо открыл дверь.

Рэндалл раньше никогда не вламывался в церковь, но без хорошего лечения Ута Призрак, Черный священник Одного Бога, точно умрет.

Последний месяц они медленно продвигались вперед по лесным чащобам Тириса. В первую неделю Ута не мог ни идти, ни ехать верхом, и даже после этого ему часто требовался отдых, чтобы его раны не открылись. В тихие минуты, когда священник спал, Рэндалл и Васир разработали план, как добраться до лесов Фелла далеко на юге. Васир заверил его, что в лесах доккальфаров о них позаботятся.

Мягко ступая, он прокрался в часовню. Огни в ней уже погасили, и единственным источником света оставался лунный луч. Спальня священника отделялась от основного помещения простой белой занавесью, и Рэндалл приостановился перед тем, как осторожно отодвинуть ее вбок. Комната за ней была скромной: низкая деревянная кровать, очаг и водяной насос. Оруженосец уловил легкий аромат дорогого табака – возможно, единственной слабости священника. Небольшая картина с изображением прибрежной части города висела под окном, других окон в комнате не было.

Священник повернулся в постели. Он судорожно ахнул, увидев стоящего над собой вооруженного человека.

Рэндалл прижал палец к его губам и медленно вытащил меч.

– Я мирный человек, и у меня нечего красть, – выпалил священник.

– Брат, я не собираюсь причинять тебе вред или воровать. Мне нужно, чтобы ты пошел со мной, – тихо произнес Рэндалл.

– Зачем мне идти за тобой?

– Мой друг умирает, и мне необходим опытный лекарь. – Рэндалл подошел к дверям. – Одевайся.

Белый священник поднялся с постели и дрожащими руками потянулся к мантии. Он не был ни воином, ни рыцарем – просто священник, служивший привычной пастве. После долгих месяцев среди Черных и Пурпурных священников Рэндалл был рад увидеть обычного церковного служащего.

– Какова природа ранений вашего друга? – спросил священник.

Рэндалл оглянулся.

– Месяц назад он чуть не умер от многочисленных ран от меча. Он сильный, ему удалось выкарабкаться, но одна из них загноилась, и сейчас он борется с лихорадкой, – ответил Рэндалл.

Священник кивнул.

– Не было нужды разыгрывать такой спектакль, молодой человек. – Он пересек комнату, чтобы взять обувь. – Я представляю сторону исцеления и мира. Врачевание тех, кто пострадал от меча, – моя обязанность.

Рэндалл не ответил. Он знал, что никогда не обидел бы священника, но ему было нужно заставить целителя считать иначе.

Белый священник зашнуровал обувь и достал тяжелый плащ на меху и сумку с лекарствами.

– Как тебя зовут, священник? – спросил Рэндалл.

– Брат Хобсон. Ранее я служил в Хейране, сейчас здесь, в Вое.

Рэндалл кивнул и жестом приказал священнику следовать за собой.

– Нам нужно торопиться, брат Хобсон.

Он уже не старался вести себя тихо, когда подошел к наружным дверям и остановился, убедившись, что Хобсон следует за ним. Священник по-прежнему выглядел взволнованным, но сейчас он хотя бы согласился ему помогать. Осматривая темные улицы, Рэндалл слышал тихие, размеренные шаги вооруженных стражников в нескольких кварталах оттуда. Он вывел Хобсона из дверей.

Сюда, – прошептал он, – и веди себя тихо.

Рэндалл хорошо знал дорогу и двигался быстро, останавливаясь только для того, чтобы убедиться, что улицы пусты. Они уходили все дальше от центра, здания вокруг них становились все менее роскошными, и через несколько боковых улиц от северных ворот они вышли к ряду заброшенных домов и торговых лавок. Рэндалла радовало, что не весь Вой был занят богачами.

– Вы не представились, молодой сэр, – пропыхтел рядом с ним священник.

– Я сообщу свое имя чуть позже, брат, – ответил Рэндалл, высматривая сигнал Васира.

Отблеск света мелькнул на верхнем этаже старого деревянного магазина. Здание было в плохом состоянии, без дверей и целых окон, но крепкое, и оно служило доккальфару хорошим наблюдательным пунктом, чтобы следить за окрестностями. Васир дал сигнал, что все чисто, и Рэндалл повел Хобсона вперед. Они вошли в заброшенный магазин и поднялись по деревянной лестнице.

Хобсон с тревогой оглядывался по сторонам.

– Ты пока в безопасности, брат, – успокоил его Рэндалл.

– Вот как раз это «пока» меня и волнует, молодой сэр, – ответил Хобсон. – Ну, сейчас-то об этом печалиться бессмысленно.

И священник все же последовал по лестнице за Рэндаллом без дальнейших замечаний.

Верхний этаж здания оказался еще более запущенным. Бесчисленные дыры в деревянном полу заставляли цепляться за стену в страхе провалиться вниз. Брат Хобсон резко выдохнул, когда в дальнем конце коридора из двери появилась высокая фигура.

– Спокойно, брат, – произнес Рэндалл.

Ростом Васир приближался к семи футам, а его резкие черты лица оставались различимы даже в неосвещенном здании. У него были серая кожа, заостренные уши в форме листьев и угольно-черные волосы. Он двигался с нечеловеческой грацией и в обеих руках держал по тяжелому ножу.

– У нас мало времени, Рэндалл, – произнес доккальфар.

– Вы связались с восставшим из мертвых, – сказал Хобсон, широко распахнув глаза от ужаса.

Рэндалл холодно посмотрел на него.

– Брат Хобсон, твой пациент здесь.

На кровати, под выбитым окном, лежал в лихорадке Ута Призрак, Черный священник Одного Бога. Кожа альбиноса была еще бледнее, чем обычно, и липкой от пота. Они приложили к самым худшим из ран компрессы из пучков трав, и всю верхнюю часть его тела покрывали повязки. Рэндаллу было тошно видеть его в таком состоянии.

Белый священник подошел ближе и прищурился, глядя на раненого. Рэндалл заметил, как по лицу Хобсона скользнуло узнавание, когда он внимательно осмотрел мускулистого альбиноса, лежащего перед ним без сознания.

– Я знаю этого человека. – Он повернулся к Рэндаллу и Васиру. – И знаю о его преступлениях.

Рэндалл посмотрел на брата Хобсона. Он не знал, что произошло в Тирисе после их бегства; за последний месяц этот священник был первым человеком, с которым они заговорили.

– Вы убили принца Кристофа, – заявил Хобсон. – За ваши головы назначена немалая награда.

Рэндалл посмотрел на Васира.

– У нас есть время?

Доккальфар помотал головой и указал на Уту.

– Ну вот видишь, брат, у нас нет времени на объяснения. – Рэндалл вытащил меч. – Я не хочу причинять тебе вред, но и видеть, как этот человек умирает, я тоже не хочу.

Он не удивился, когда услышал, что их считают убийцами. Принца Кристофа Тириса убило какое-то существо. Какое именно – этот вопрос он задавал себе сотни раз за последний месяц, но так и не подобрался к ответу. Темный Отпрыск, монстр, жрец и алтарь – эти слова не содержали всей правды. Рэндалл даже сомневался, что кто-нибудь поверил бы ему, вздумай он все честно рассказать.

– Вылечи его – и мы сможем поговорить, – сказал Рэндалл.

По брату Хобсону было видно, что он напуган. Рэндаллу не приносило никакого удовольствия заставлять скромного священнослужителя помогать тому, кого Хобсон считал беглым убийцей. Но у них не было выбора.

– Я вылечу этого человека, – нехотя сказал Хобсон, – но мне придется сообщить о вас властям.

Он улыбнулся с угрюмым смирением.

– Я понимаю, что вы, возможно, захотите заставить меня хранить молчание, но я дал обет церкви.

Рэндалл обдумал его слова.

– Ты хороший человек, брат. Я не держу на тебя зла. – Он вложил меч Большой Клык в ножны. – Вылечи его, и твои шансы выжить многократно увеличатся.

Брат Хобсон кивнул. Он поставил сумку на пол и начал осматривать раны Черного священника. Гвардейцы короля в Ро Тирисе дали яростный отпор; некоторые из самых глубоких и рваных ран за последнюю неделю загноились и требовали первоочередного внимания.

– Что мы будем делать, когда он поправится? – шепотом спросил Васир.

– Мы еще очень далеко от Фелла, – ответил Рэндалл, – и, как я думаю, на наши поиски отправили Пурпурных священников… возможно, еще и наемников. – Он покачал головой. – Мы можем собрать кое-какие припасы и попробовать затеряться в глуши. Или мы можем положиться на скорость и отправиться прямиком на юг.

Васир наклонил голову.

– Если Тень полностью исцелится, мы, по крайней мере, сможем передвигаться быстрее, – сказал он.

Месяц назад в подземной темнице Ро Тириса Катья Рука Отчаяния назвала Уту последним из потомков Теневого Гиганта. Это имя, похоже, имело огромное значение для доккальфаров. Судя по тому, что успел увидеть Рэндалл, они почитали Черного священника больше, чем любого другого человека из ныне живущих.

Брат Хобсон повернулся к ним от дрожащего в лихорадке человека.

– Я слуга мира, поэтому я чувствую необходимость кое-что рассказать тебе, юноша.

Рэндалл немного нахмурился на «юношу», но предпочел не заострять на этом внимание.

– Ну так расскажи.

– В городе появились наемники, на вид – очень опасные люди. Я не знаю, почему они здесь, но ваше присутствие кажется мне немного… неслучайным. – Хобсон помедлил. – Я слышал, они называют себя «ублюдками». Я не уверен, что это – название их отряда или просто общая характеристика, но им оно явно пришлось по вкусу.

Рэндалл обдумал новость. Они держались в стороне от дорог, передвигались в основном по ночам и спали в заброшенных или пустынных местах. Если наемники приехали сюда за ними, то, скорее всего, они просто проверяют Вой, но не знают точно, что их добыча находится здесь. Его рука все еще дрожала, когда ему приходилось вытаскивать меч Большой Клык для битвы, и он не горел желанием проверять свои боевые навыки – особенно против тех, кто добровольно называл себя «ублюдками».

– Это из языка ро? – спросил Васир. – Ублюдки. – Он произнес слово со своим странным акцентом. – Что оно означает?

Рендалл задумался.

– Плохие люди. Убийцы, наемники, негодяи… ублюдки. Вообще-то это слово означает человека, чьи родители не были женаты, но также оно используется как оскорбление.

Хобсон недоверчиво смотрел то на Рэндалла, то на Васира. Церковная пропаганда считалась незыблемой истиной на землях ро. Даже Ута провел свою жизнь, преследуя и убивая восставших из мертвых. Если бы не тот случай, когда один из восставших спас ему жизнь, он так бы и продолжал охоту на них.

Рэндалл спокойно встретил его взгляд.

– Просто позаботься о пациенте, брат, а о наемниках мы позаботимся сами.

Рэндаллу раньше никогда не приходилось быть свидетелем исцеляющей силы служителей церкви. Голос Одного Бога одаривал только Белых священников и нескольких избранных боевых капелланов. Брат Хобсон не торопился и, похоже, успел позабыть о спутниках Уты, пока осторожно обрабатывал загноившиеся раны на груди. Он использовал самые обычные вещи: мази, повязки, припарки, – но истинное искусство заключалось в его магии. Она проявлялась легким сиянием на его руках, которое медленно распространялось по телу Уты, струилось, как вода, направляясь прямиком к самым тяжелым ранам. Васир продолжал следить за улицей, а Рэндалл опустился на самодельный сломанный стул. Юный оруженосец возмужал за последние несколько месяцев и обнаружил, что у него ноют мышцы. Правая рука болела от меча Большой Клык, ноги задеревенели. Мысль о нескольких часах отдыха была очень соблазнительной, но он не мог до конца доверять брату Хобсону.

– Рэндалл. – В голосе Васира слышалась тревога.

Он прошел к передней комнате, выходившей на город.

– В чем дело?

Лесной житель был практически незаметен в тени, его взгляд изучал улицу под ними.

– Там внизу люди.

– Что за люди? – спросил Рэндалл.

Васир жестом подозвал его к окну.

– Сам посмотри, – ответил доккальфар.

Улицу освещали только редкие проблески лунного света, но Рэндалл смог различить, как несколько человек – самое большее, четверо или пятеро – медленно шли между зданиями. На мужчинах были кольчужные доспехи, и по шатающейся походке Рэндалл подумал, что они пьяны. Его догадка подтвердилась, когда он увидел, как они передают друг другу бутылку вина.

– Да мы даже дерьма не найдем в этих сраных хибарах! – Голос звучал неразборчиво.

– Они просто прочесывают город, – прошептал Рэндалл. – Они не знают, что мы здесь.

– Мы в заброшенном здании в той части города, которую проверяют наемники, Рэндалл. Можно предположить, что они ищут именно нас, – возразил Васир.

Наемники остановились и прислонились к стене здания напротив. Один из них жаловался на уставшие ноги, а другие потягивали из бутылки темную жидкость.

– Мы закончим этот ряд домов, а потом вернемся, ладно? – Один из них, на вид старше остальных, решил, что здесь они ничего не найдут.

– Мы должны их убить, – проворчал Васир. – Если они проверят здание и найдут нас, то по меньшей мере один из них сможет сбежать. Если же мы нападем первыми – то сможем уложить всех пятерых.

От холода в голосе доккальфара Рэндалла пробрал озноб.

– Никаких убийств, – потребовал он.

– Как скажешь, Рэндалл из Дарквальда. – Лесной житель почтительно склонил голову.

Рэндалл повернулся как раз вовремя, чтобы увидеть брата Хобсона, выходящего из дверей.

– Моя работа окончена, юноша.

Рэндалл прижал палец к губам, но было уже поздно. Самый старший из наемников смотрел в сторону здания и медленно снимал с плеча тяжелый арбалет. Остальные последовали его примеру.

– Вот дерьмо, – прошептал Рэндалл, отодвигаясь от окна. – Васир, поднимись наверх – но не убивай никого без крайней необходимости.

Серокожий воин тихо встал и вышел из комнаты по направлению к шаткой лестнице, размахивая клинками. Рэндалл отвел Хобсона назад в комнату Уты.

– Я сделал какую-то глупость, да? – спросил Хобсон с очень испуганным видом.

– Ты не знал, брат. Но, похоже, у нас гости. – Рэндалл не винил священника. Он должен был сам его предупредить сразу же, как только Васир поднял тревогу.

– Призрак исцелен… как я и обещал. В зависимости от его силы он вернется в сознание через час или два.

Рэндалл вышел в заднюю комнату, уводя за собой священника, оглянулся через плечо и увидел, что Васир стоит в тени на верхней площадке лестницы. Внизу были очень отчетливо слышны звуки голосов наемников и бряцанье оружия и доспехов.

– Здесь точно разговаривали, – произнес один из них. – На первом этаже.

– Может, это просто какой-то пьянчуга искал укромное место, чтобы проблеваться, – сказал другой. – Я, когда перепью, тоже сам с собой болтаю.

– Так что мы проверим и все выясним… понял? – гаркнул старший из них.

Рэндалл слышал, как тот заряжает арбалет, и посмотрел на все еще бесчувственное тело Уты Призрака. Черный священник повернулся на бок и оказался спиной к ним. Почти все его раны зажили, оставив после себя многочисленные шрамы. Рэндалл поморщился. Если их схватят, все попытки вылечить Призрака окажутся напрасными.

– Просто сиди тихо, – прошептал Рэндалл Хобсону.

Белый священник кивнул. Рэндалл выхватил из ножен меч Большой Клык и вышел в коридор на первом этаже. Доккальфар неподвижно стоял на одной стороне лестничной площадки. Рэндалл быстро занял положение напротив него. Он попытался встретиться взглядом со своим соратником, но обитатель леса смотрел на лестницу, опустив лезвия остриями вниз, и Рэндалл в темноте едва мог различить его серую кожу.

– Если это пьяница, я его так отпинаю… – Голос раздался настолько близко, что Рэндалл задержал дыхание. Еще шаг или два – и наемник окажется между ними.

Рэндалл крепко прижимал меч к груди, чтобы отблеск клинка не выдал его.

– Вы двое… проверьте вон ту дальнюю комнату.

Рэндалл напрягся. Когда вслед за наемником с арбалетом вышли двое его людей с большими клинками, Васир вступил в бой. Он двигался с феноменальной грацией, перерезав шею первому мужчине, затем крутанулся на месте и запустил листообразный клинок в горло второму. Две струи крови пролились на деревянный пол.

Ночной покой в городе Вой был нарушен. Три оставшихся наемника, выпучив от изумления глаза, смотрели на огромного обитателя леса.

– Это они! – выкрикнул один из них. Он наугад выпустил арбалетный болт в коридор, и тут Рэндалл выступил к нему, замахиваясь мечом. Острие скорее зацепило кольчугу, чем задело плоть, а Рэндалл потерял равновесие. Поскользнувшись на луже крови, он со всего размаху налетел на мужчину, который судорожно пытался перезарядить арбалет. Они вместе рухнули на лестницу, и Рэндалл охнул от боли, когда ударился головой о деревянную ступень. Они прокатились через лестничный пролет и кучей приземлились этажом ниже.

Два других наемника быстро пришли в себя и устремились вверх по лестнице, замахиваясь тяжелыми булавами на призрачный силуэт Васира. Доккальфар танцующим шагом отступил в коридор. Рэндалл попытался встать, но в голове все плыло, и он чувствовал кровь на языке. Его меч застрял в кольчуге на боку мужчины, и он, ругаясь, попытался его вытащить.

– Я тебя затрахаю так, что ты кровью истечешь, мальчишка, – прошипел наемник, ударив оруженосца локтем в грудь.

Рэндалл неохотно выпустил меч и обхватил шею противника руками. Пока они боролись в развалинах заброшенного здания, Рэндалл осознал, что он сильнее, и попытался использовать свое преимущество, стремясь помешать наемнику вытащить другое оружие. Он вцепился ему в шею, но град ударов и пинков немного ослабил его хватку. На таком близком расстоянии наемник ужасно вонял. Рэндалл попытался подмять противника под себя, но тут ему прилетел мощный удар в челюсть, и он обмяк и разжал руки. Наемник откатился от него.