Текст книги "Темная кровь"

Автор книги: Э. Смит

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 32 страниц)

С оглушающим ревом капитан Алого Отряда встал на дыбы. Глаза его почернели от гнева, зубы оскалились, как у дикого зверя. Все попытки защитить пролом забылись, и лидер Южного Стража вошел в состояние боевой ярости Рованоко и бросился на врага. Не было нужды больше сдерживать остальных воинов. Матиас и Хоррок оставили попытки удержать брешь в стенах и позволили своим воинам впасть в неистовство и присоединиться к лидеру раненов в безрассудной атаке.

Длинная Тень вырвал копье из рук воина ро и швырнул его в другого добровольца, потом надвое разрубил первого противника топором и попытался пробиться в гущу врагов. Арбалетные болты попали ему в ногу, плечо и шею, но ничуть его не замедлили.

Люди ро были ошеломлены самоубийственной свирепостью воинов Свободных Отрядов, но огромный численный перевес все равно оставался на их стороне. Несколько человек, жестоко разрубленных охваченными яростью берсерками, не нанесли большого ущерба атакующей армии.

Бой развивался совершенно по-другому, нежели раньше. Ранены больше не пытались удерживать пролом, а ро уже не стремились его атаковать. Все, что требовалось от добровольцев, – держать копья на изготовку и быстро перезаряжать арбалеты, пока все больше защитников крепости падало замертво. Хоррок, Матиас и Аль-Хасим сохраняли ясность ума, но у них не было другого выбора, кроме как присоединиться к остальным и атаковать добровольцев.

– Убейте всех! – приказал брат Джакан из задних рядов. – Никакой пощады – ведь сами вы ее не получите.

Пурпурный священник выхватил длинный меч и повелел остальным священникам – их было около двадцати – сделать то же самое. Ланри следил за ними, пока они прокладывали путь среди добровольцев к переднему краю сражения.

Аль-Хасим пронесся через площадку для обстрела, уклонился от двух арбалетных болтов и попытался пробиться к Длинной Тени, которого полностью окружили воины ро. Хаффен Краснолицый широкими, мощными движениями размахивал топором, убивая и калеча всех вокруг, и все больше удалялся от остальных людей из Отряда Призраков. Хоррок пытался добраться до друга, но его окружили копейщики, удерживая на месте. Ланри больше не видел возможности выжить для этих храбрых воинов.

Хаффен погиб первым. Ланри судорожно выдохнул, когда помощнику вождя Ро Хейла с близкого расстояния в левую сторону груди вонзился арбалетный болт. Хаффен пошатнулся, и окружившие его воины ро атаковали сразу со всех сторон, они наносили удары ножами и короткими мечами, а затем копье мощным ударом вонзилось ранену в живот.

– Хаффен! – проревел Хоррок, в его голосе слышалось страдание – ведь он видел, как умирает его друг. Остальные люди Отряда Призраков отчаянно закричали, увидев, что могучий воин распростерся на земле, окровавленный и недвижимый.

Аль-Хасим оглянулся на Хаффена, и ему самому чуть не снесли голову копьем. У каресианца не было времени на скорбь, и он продолжил пробиваться к Длинной Тени, чтобы попытаться спасти его. Йохан далеко опередил остальных защитников крепости и оставался в живых только благодаря силе воли. Хасим поднырнул под копье и перерезал копейщику горло. Он перекатился вперед, сбил двух противников с ног и, вскочив на ноги, пронзил ятаганом третьего. Каресианец двигался быстрее, чем ранен, и его не подавляла неконтролируемая ярость. Он добрался до Длинной Тени и встал спиной к спине с капитаном Алого Отряда.

– Нам нужно выбираться отсюда! – прокричал он сквозь шум битвы.

– Сначала смерть! – прорычал в ответ Йохан.

– Вперед! – приказал Джакан откуда-то из массы воинов.

Защитники Южного Стража оказались разбиты на небольшие островки сопротивления. Даже если бы у них получилось отступить к крепости, их количества уже не было достаточно, чтобы удержать пролом. Хаффен погиб, Длинную Тень окружили враги, и добровольцы Дарквальда выставили вперед копья и пошли к третьим воротам, они огибали немногих сражающихся раненов и занимали их землю.

Несколько сотен раненов погибли за считаные минуты, и Ланри увидел, что Пурпурные священники добрались до передних рядов. Как бы ни были свирепы ранены, по боевым умениям они не могли сравниться с аристократами Одного Бога. Матиас Огненный Зуб и Хоррок Зеленый Клинок попытались их задержать, но в исходе их попытки не приходилось сомневаться. Никто из оставшихся защищать третьи ворота не впал в боевую ярость, и ранены спокойно готовились к их обороне всего лишь с горсткой людей.

Священников вел брат Джакан, и он сам не раздумывал ни секунды, прежде чем атаковать Хоррока мощной серией вертикальных ударов, которые заставили отступить измотанного ранена. Огненный Зуб сбил другого священника на землю, но ранена быстро окружила толпа добровольцев и отобрала у него топор. Помощник вождя Южного Стража громко проклинал схвативших его людей, налетевшие на него воины из Дарквальда осыпали его градом ударов, и Ланри быстро потерял его из виду.

Противник превосходил Хоррока, и, несмотря на огонь, горевший в глазах ранена, помощник вождя слишком устал и ослабел, чтобы достойно провести поединок с Джаканом. Пурпурный священник сделал ложный выпад в бок Хорроку и ударил его щитом, отчего ранен потерял равновесие. Затем Джакан мощным выпадом вспорол противнику живот, и Хоррок окровавленным месивом приземлился на спину перед третьими воротами Южного Стража. Он был еще жив, но сражаться больше не мог и, тяжело дыша, смотрел на небо.

Снова повернувшись к переднему краю битвы, Ланри увидел, что Длинная Тень и Аль-Хасим все еще сражаются. Из тела Йохана торчало три арбалетных болта, но даже тот, который попал ему в шею, никак не влиял на его действия.

– Сдавайтесь! – прокричал брат Ланри дрожащим голосом. – Будет другой день, другая битва… не умирайте здесь.

Если Аль-Хасим и услышал его – он никак не показал этого. Каресианца мощно ударили булавой по спине, а в грудь ему вонзился арбалетный болт. Длинная Тень одной рукой обхватил соратника, чтобы удержать его на ногах, и изо всех сил пытался сохранять расстояние между собой и врагом, но теперь он остался один против огромной армии вражеских солдат.

Брат Джакан и его священники убили нескольких оставшихся раненов, которые охраняли третьи ворота. Затем священник повернулся, чтобы отдать команду своим людям:

– Отойдите. Он нужен мне живым.

Воины, окружавшие Длинную Тень и Аль-Хасима, расступились, выстроившись вокруг них. Добровольцы нацелили на них острия копий и арбалеты, но не атаковали. Йохан прикрывал собой бесчувственное тело Аль-Хасима и не пытался напасть. Похоже, он только что почувствовал боль от раны на шее и ухватился за древко болта, торчащее из нее.

Битва окончилась, и стали слышны стоны умирающих. Ланри тяжело дышал. С его места на третьей крепостной стене он различал в прочем шуме, как тысячи воинов добровольческой армии, которые наводнили беззащитный город, штурмуют ворота. С последних рядов колонны проревел горн, оповещая короля: Южный Страж захвачен.

Брат Джакан вложил меч в ножны и спешился возле того места, где стояли Длинная Тень и умирающий каресианец. Им некуда было деться, им не оставили никакой возможности для побега. Ланри давно потерял из виду Матиаса Огненного Зуба и даже не представлял, каким образом тот мог бы выжить.

– Брось топор на землю! – властно приказал Джакан. – Ты побежден.

Йохан Длинная Тень, капитан Алого Отряда, осторожно опустил Аль-Хасима на залитую кровью землю, прежде чем повернуться к Пурпурному священнику. Он вздрогнул от боли, когда потянулся рукой к древку болта в шее и взялся за него, но больше никак не выказал страдания. С вызывающим рычанием, глядя прямо в глаза Джакану, Йохан Длинная Тень выдернул болт из шеи, и из раны резко потекла кровь, обагряя потрепанные кожаные доспехи. По мнению Ланри, рана была смертельной, и только бушующая ярость капитана поддерживала в нем жизнь.

– Сначала смерть, – пробормотал он, устремившись к Пурпурному священнику с высоко поднятым топором.

Капитан Алого Отряда не достиг своей цели. Его пронзило десятком арбалетных болтов еще до того, как он успел сделать первый шаг, и секундой позже он уже упал замертво. Его татуированная голова, словно символ убийственной непокорности, лежала у ног брата Джакана.

Аль-Хасим и Хоррок тоже не двигались. У нескольких выживших защитников крепости отобрали оружие, а их самих поместили под надежную охрану. Третьи ворота выбили таранами, и люди ро наводнили центральную часть Южного Стража. К городу уже подходили оставшиеся подразделения армии, и тут Коричневому священнику неожиданно стало плохо. Он увидел, как по ближайшей лестнице быстро поднимаются добровольцы и бегут к нему с арбалетами наготове.

Он поднял руки вверх, показывая, что без оружия, и произнес, стуча зубами:

– Я брат Ланри из Канарна… и я сдаюсь.

Когда солнце высоко поднялось над равнинами земель Алого Отряда, брат Ланри, закованный в кандалы, находился в раненском доме, ставшем тюрьмой воинов ро. Он не знал, что произошло с Хорроком или Аль-Хасимом, хотя шепотом передавали слухи, будто капитан Отряда Призраков умрет от своих ран еще до вечера. Несколько тысяч жителей Южного Стража силой согнали из их домов в центральную часть крепости, где они ожидали, какую судьбу уготовил им король, пока остальные отряды его армии хозяйничали в городе.

Ланри оказался вместе с бывшим Красным рыцарем, лишенным своего звания, и аристократом, который, похоже, во время битвы напился до потери сознания. Рыцаря звали Фэллон из Лейта. Священник был наслышан о его воинской доблести и смутно припоминал, что тот участвовал в захвате Ро Канарна. Почему с него сорвали рыцарский плащ и сковали руки сталью – оставалось загадкой. Когда неловкая тишина между двумя пленниками достигла апогея, а лорд из Дарквальда начал храпеть, Ланри решился заговорить.

– Э-э… в чем ваше преступление, сэр рыцарь? – спросил он, не сумев придумать ничего получше. Фэллон слабо улыбнулся, но взгляд его оставался странно напряженным.

– Я спас человека от смерти, – ответил он загадочно. – И не называйте меня «сэр».

– Ну, как последователь Одного Бога, я желаю вам удачи на суде. – произнес Ланри и неожиданно почувствовал, что его разум обессилел не меньше, чем тело.

– Вам следует поспать, брат, – произнес опальный рыцарь. – Голос у меня в голове сообщает, что вы мой союзник… и нам многое предстоит сделать.

Коричневый священник вежливо улыбнулся, но совершенно не понял, о чем говорил Фэллон.

Аль-Хасиму было больно. Снова. У него торчал арбалетный болт в правой стороне груди, ныли несколько сломанных ребер от удара булавой и кровоточил глубокий порез на шее. К счастью, большая часть болта застряла в кожаных доспехах, и в плоть вонзился лишь кончик острия. Рана болела, но он был уверен, что она не слишком серьезна. Порез на шее выглядел гораздо хуже и болел сильнее, но кровь быстро остановилась, и он не упал в обморок и не почувствовал необходимости вознести последнюю молитву Джаа.

Когда добровольцы Дарквальда начали собирать тела павших защитников Южного Стража, он притворился мертвым. Сейчас поле боя было почти очищено, и весь день он пролежал под грудой тел. Уже не в первый раз он притворялся мертвым, чтобы выкрутиться из безнадежной ситуации.

Хаффен Краснолицый погиб, Йохан Длинная Тень – тоже, как и Матиас Огненный Зуб. Единственным утешением была весть о Хорроке Зеленом Клинке: грозный предводитель Отряда Призраков был еще жив. Его утащили рыцари и позаботились о его ранах. Аль-Хасим считал, что. оставив главного ранена в живых, король захочет использовать его в качестве назидания остальным. Другим жителям Южного Стража не так повезло. В городе провели массовые казни. Всех, кто поднял топор на захватчиков, быстро вздернули на виселице. Большинство из них умерло сразу же от перелома шеи, но кто-то, медленно задыхаясь, висел по несколько минут.

Простые люди из владений Алого Отряда не были готовы сразу же подчиниться оккупантам. Многие пытались защитить свои дома и семьи от людей ро. Старики замахивались на рыцарей проржавевшим оружием, уже ставшим семейной реликвией, а женщины, прижимая к груди детей, отказывались покидать свои дома и плевали в лицо солдатам, которые пытались их оттуда вытащить. Зрелище было не из приятных.

Через несколько часов большинство обитателей крепости сдалось, прекратив тщетное сопротивление. Тысячи мирных жителей, женщин и детей Южного Стража собрали в огороженных загонах внутри центральной крепости под охраной рыцарей и слуг. Добровольцы не стремились грабить город и грубо обращаться с населением. Хасим слышал, как солдаты перешептывались об аресте их командующего: якобы аристократа из Дарквальда по прозвищу Владыка Топей арестовали Пурпурные священники по какому-то надуманному обвинению в предательстве. Очевидным было, что только страх перед братом Джаканом удерживал добровольцев в повиновении.

Каресианец сдвинулся с места и откинул руку безвольного мужского тела, которая закрывала ему обзор, чтобы лучше видеть происходящее. В тележке рядом с ним лежало с десяток мертвых раненов, порубленных на части или нашпигованных арбалетными болтами, и повсюду распространялось смрадное зловоние смерти. Многие тела уже сожгли, но, похоже, остальные трупы оставили для сожжения на следующее утро, чтобы у людей из Дарквальда была возможность отдохнуть.

Каресианский бродяга стал свидетелем бойни в Канарне, Хейле и Южном Страже. Он нарушил множество обещаний себе не ввязываться в битвы, и где-то глубоко внутри он поражался тому, что все еще жив. Каким образом у него получалось каждый раз оказываться на переднем крае вторжения короля в Свободные Земли – это был вопрос, на который он сам не мог ответить. Вот он во Фредериксэнде, наслаждается гостеприимством Алдженона Слезы – ав следующий момент он уже тайком пробирается по Ро Канарну, пытаясь не попасться захватчикам. Вот он стоит на крепостных стенах Ро Хейла, а Отряд Призраков отражает наступление Красных рыцарей, и вот он уже рядом с Йоханом Длинной Тенью, а крепость Южный Страж покорена захватчиками.

– Что за… что я здесь делаю? – спросил он сам себя, когда капля крови с лежащего сверху трупа упала ему на лицо.

Со времени последней атаки он не видел брата Ланри и надеялся, что с Коричневым священником обошлись как с мирным человеком, ведь тот не участвовал в сражении. Если у Пурпурных священников, которые командовали армией, осталось хоть какое-то подобие чести, они позволят Ланри вернуться в Канарн и рассказать Бромви обо всем произошедшем здесь – но каресианец очень сомневался, что они так поступят.

Хасим начал пробираться к краю груды мертвых тел. Никто не охранял низкие погребальные костры. Добровольцы разошлись на отдых по своим палаткам, и центр Южного Стража походил на город-призрак. Он не стал вытаскивать из груди арбалетный болт, опасаясь разбередить рану, из-за чего ему приходилось неловко двигаться резкими толчками. Он даже не попытался встать, когда ему удалось выбраться – просто пополз прочь и укрылся в глубокой помойной канаве, которая проходила через центральную часть города, а затем направился к внешним стенам.

– Что же человеку сделать, чтобы его наконец убили? – пробормотал он сквозь стиснутые зубы.

Глава восьмая
Далиан Охотник на Воров
в городе Ро Лейт

В Каресии было мало зелени – только пальмы, кактусы и редкие сады, и Лейт показался Далиану необычным городом по сравнению с остальными. В Тор Фунвейре росло много лесов, но города строились из камня с небольшим количеством зеленых насаждений. Охотнику на Воров понравилось герцогство Лейт с его широкими аллеями, обсаженными деревьями, и славными, улыбчивыми жителями.

Путешествие на юг не вызвало у Далиана затруднений, а те, кого он выслеживал, даже не пытались заметать следы. Далиан отставал от Рам Джаса. Рами всего на несколько часов, и, добравшись до Лейта, он оптимистично надеялся, что Джаа поможет ему найти киринского наемного убийцу. Лейт был домом для всевозможных птиц: и известных, и экзотических. Крылышки ярких расцветок порхали возле второго холма, а пение птиц стало приятным аккомпанементом прибытию Далиана в город. Он прошел мимо третьего холма и присел за столиком снаружи таверны, откуда мог следить за теми, кто ходит по городу. На улице он услышал, будто в таверне неподалеку схватили киринского преступника, хотя местные жители недоумевали, как при этом могло погибнуть шесть стражников. Кем бы ни был пленник, но только толпа в двадцать человек сумела подчинить его. Этот разговор укрепил Далиана в мысли, что Рам Джаса Рами схватили не больше четырех часов назад.

У Лейта не было необходимости в хорошо укрепленном остроге. Здание тюрьмы, огромное и уродливое, больше напоминало Красную церковь, чем городскую тюрьму. Однако новостью оказалось, что подножие холма патрулируют Черные воины. На ближайшее дерево опустился черный ястреб, и Далиан заметил, как из тени между желобами для кормления выбрался человек. Он был немного пьян, и, судя по его бледному, влажному от пота лицу, его совсем недавно стошнило.

– Выпьете еще, сэр? – спросил слуга из народа ро.

Присутствие каресианца не тревожило местных жителей, а Далиан к тому же старался выглядеть старым и безопасным. Он снял доспехи Псов и переоделся в простую коричневую робу. На юге Тор Фунвейр был свободнее от национальных предрассудков, и, миновав Арнон, Далиан больше не сталкивался с трудностями из-за своей расы.

– Да, – ответил Охотник на Воров, – еще один бокал превосходного вина – это будет восхитительно.

Слуга улыбнулся и направился обратно в таверну. Минуту спустя он вернулся с бутылкой Резерва Шестого Холма и доверху наполнил бокал Далиана.

– Первый раз в Лейте, господин? – спросил он, явно привычный к общению с посетителями.

– Так и есть, – ответил Охотник на Воров. – Должен признать, ваш город – прекрасное место для отдыха.

– У нас тут живет немало каресианцев, господин. Думаю, им нравятся деревья и леса.

– Скажи мне, юноша, что за шум недавно поднялся вокруг киринского преступника? – спросил он.

Слуга с восторгом повернулся к нему. Похоже, недавняя потасовка стала одним из самых интересных событий в городе за последнее время.

– Такой кровавой резни еще никогда не было! – ответил он, округлив глаза, как взволнованный ребенок. – Кирин своим кривым мечом убил двадцать человек! Там повсюду была кровь, валялись руки-ноги отрубленные. Отец говорит, он вроде бы наемный убийца.

– А имя его ты часом не слыхал? – спросил каресианец непринужденно.

– Странное киринское имя. Рами, что ли. Или что-то похожее.

– Спасибо, парень, – сказал Далиан, кинув слуге серебряную монетку.

Тот поймал ее и бросился бежать обратно в таверну.

– Ну, мой повелитель, – произнес Далиан, обращаясь к Джаа, – похоже, нам придется спланировать побег из тюрьмы. Любой твой совет будет принят с благодарностью.

Повернувшись спиной к темнице, пьяный стоял, отчасти скрываясь в тени, и ждал, пока появится перерыв в обходе стражников, затем вышел на улицу. На его боку висел старый длинный меч. Крик ястреба, который приземлился неподалеку, предупредил пьянчугу, что на подходе Черные воины, и помог ему не выдать себя. Как только путь был свободен, ястреб снова крикнул – и мужчина быстро пересек улицу.

Далиан подозревал: колдунья в Ро Лейте захочет оставить наемного убийцу в живых на как можно более долгий срок, желая продлить его страдания на недели, если получится. Это означало, что время на его стороне. Если пьяница – тот самый преступник из Тириса, о котором ему говорили, и если он знает, где держат его друга, Далиан считал, у них двоих есть шанс спасти Рам Джаса Рами до того, как колдунья с ним наиграется.

– Мне бы не помешал твой совет, повелитель, – произнес Далиан в пространство. – Или, может, отряд опытных воинов.

Пьяница разлегся на траве и покачал головой. Далиана он не впечатлил. В Кессии звание бандита было почетным. Бандитами становились выходцы из древних родов, они подчиняли всю свою жизнь стремлению удерживать преступность в определенных разумных границах. Этот же человек не только был из народа ро, он отличался неряшливостью и пил слишком много, чтобы принести кому-то пользу.

– Мой повелитель, дай мне лучше в помощь того, кто может стоять на ногах и при этом не блевать, – произнес Далиан с усмешкой.

Черный ястреб сделал еще один круг. Мошенник махнул рукой, пытаясь его отогнать, и вытащил вторую бутылку вина.

– Да, это вполне разумно, – с сарказмом пробормотал Далиан. – Пей больше, утопи свое горе, оставь Рам Джаса умирать.

Ястреб приземлился на траву рядом с мошенником. Он несколько раз взмахнул огромными крыльями, подпрыгивая над землей. Когда человек перекатился по траве, повернувшись спиной к возбужденной птице, та перестала шуметь и снова взмыла в воздух. Охотник на Воров следил за ее полетом, пока птица описывала круги над пьяным мошенником. Через несколько секунд круг стал шире, захватывая таверну, а ястреб принялся постепенно снижаться, пока не исчез в небольшой роще.

– Мой повелитель, мне и правда нравятся птицы, – произнес Далиан. – Но у них существуют определенные трудности, когда дело касается того, чтобы держать оружие.

Он сделал хороший глоток вина и откинулся на спинку стула. Стоял славный вечер, и Охотник на Воров с удовольствием сидел снаружи таверны под темнеющим небом, наслаждаясь покоем в первый раз после невзгод, перенесенных им за последние недели. Разрушение Козза – не самое приятное зрелище, и во время путешествия на юг Охотника на Воров переполняли мрачные и тяжелые мысли. Его не волновала чужая смерть, он не дрогнул бы, и глядя на массовое уничтожение, но то, что он увидел в торговом анклаве, он забыть не мог.

Звук из ближайших кустов вывел Далиана из задумчивости. Кто-то застрял в колючих ветвях, ругаясь на острые шипы.

– Невежливо таиться в темноте, друг, – произнес Далиан.

– Да, да, вы правы, – ответил странный голос, – дайте я освобожусь и потом буду таиться уже при лунном свете.

Охотник на Воров нахмурился, услышав странно мелодичный акцент.

– Кто ты? – спросил он.

– Одну секунду… – Говоривший разразился коротким потоком брани в колючих зарослях. – Нанон… можете называть меня Нанон.

Далиан молча наблюдал, как тонкая, одетая в робу фигура выбралась из куста и небрежно прислонилась к дереву. Отчасти темнота, отчасти капюшон робы скрывали лицо, но жесты незнакомца были плавными и грациозными, и он носил оружие.

– Может, мне лучше спросить, что ты такое, друг, – сказал Далиан, наконец увидев незнакомца целиком.

– Я бы показался тебе, но не думаю, будто у людей вокруг столько же жизненного опыта, как у тебя, – ответила фигура.

Далиан не мог опознать акцент говорившего, хотя был уверен: ни к ро, ни к каресианцам его собеседник не принадлежит. Он проверил, что никто из других клиентов таверны не обращает на них внимания. Терраса в основном пустовала, остальные пьянчуги сидели внутри, и Далиан наслаждался вечерним воздухом в компании всего трех других людей.

– Ты восставший из мертвых? – обоснованно предположил каресианец, используя свои небольшие знания о лесных жителях.

Существо в тени издало глухой смешок, и Охотник на Воров посчитал свою догадку верной.

– Некоторые люди называют меня именно так. Я предпочитаю имя Нанон – если тебе без разницы, – произнес обитатель леса и вышел из тени настолько, чтобы можно было рассмотреть лицо.

Далиан уже видел их раньше, но этот лесной житель был ниже ростом, чем те, с которыми он сталкивался. Кожа безупречно-серого цвета, чуть раскосые глаза и заостренные уши. Его длинный меч был изготовлен на землях ро и казался неуместным на поясе худощавого нечеловека. Но больше всего удивляла странная широкая улыбка существа.

– Прости меня за то, что не присоединился к тебе за трапезой, – произнес восставший из мертвых. – Мне лучше действовать из тени, чем рядом с людьми. В ваших городах сложно.

Далиан нахмурился.

– Это не мой город. Я из очень далекого южного края.

– Но ты человек, Далиан, верный последователь Джаа, – ответил Нанон, отступая на шаг в тень. – Твой разум работает так же, как и у других людей… в широком смысле этого слова.

– Ты начинаешь раздражать меня, серокожий, – огрызнулся Далиан. Ему не нравилась мысль о том, что его имя известно странному существу, скрывающемуся в тенях Ро Лейта.

– Успокойся, человек из Каресии, – ответил Нанон. – Я тебе не враг, и порой я говорю глупости, когда встречаю новых людей. Прости.

Далиан поставил бокал с вином на стол и поднялся с места. Он небрежным движением поправил одеяние и огляделся по сторонам, слегка потянулся, чтобы размять затекшую шею, и быстрым шагом направился к Нанону. Обитателя леса сразу стало легко рассмотреть, как только Охотник на Воров тоже зашел в тень.

Он встретился взглядом с нелюдем и пристально уставился на него. Обитатель леса продолжал улыбаться и только на мгновение выказал неловкость под тяжелым взглядом каресианца. Через несколько секунд Далиан ринулся вперед и схватил восставшего из мертвых за горло, припечатав его к дереву. Хватка у него была крепкой, и Нанон судорожно вдохнул, удивившись внезапной вспышке жестокости.

– Я не намерен играть в игры, серокожий, – убийственно тихо произнес Далиан. – И тебе не советую.

Он усилил хватку.

– Скажи, откуда ты знаешь мое имя, или я убью тебя.

Далиан полагал, что странное существо полагается на скорость, а не силу и его будет легко подчинить. Охотник на Воров прищурился и вытащил ятаган, прижав его к горлу обитателя леса.

– Ну-у, – начал Нанон, будто не замечая, что его прижали к дереву за горло, – это трудновато объяснить.

Он, как мог, вытянул шею и посмотрел на мертвецки пьяного мошенника из Тириса.

– Его имя я тоже знаю.

Далиан зарычал.

– Еще три секунды – и я выпущу из тебя всю кровь, серокожий… одна…

– Хм. Может, стоит просто успокоиться, – произнес Нанон, все еще не выказывая ни малейшего признака страха.

– Две, – продолжил Охотник на Воров.

– Это не самый продуктивный способ тратить наше время, человек из Каресии, – заметил обитатель леса.

– Три, – заключил Далиан и усилил нажим на горло существа.

Нанон подмигнул. На его сером лице движение смотрелось странно и казалось скорее отточенным долгой практикой, чем естественным. Когда ятаган уже почти врезался ему в кожу, обитатель леса молниеносно поднял локоть и оттолкнул руку каресианца. Он ухватил человека за запястье и вывернул его с ошеломляющей скоростью. Далиан захрипел от боли и выронил оружие, а обитатель леса резко развернул противника и припечатал лицом к дереву.

– Ты хорошо сражаешься, человек из Каресии, – заметил лесной житель, – но я могу убить тебя, не моргнув глазом. Похоже, нам необходимо было это выяснить, чтобы ты успокоился.

– Отпусти меня! – рявкнул Далиан.

– Я не вижу, чтобы ты успокоился, – ответил серокожий. – Я и правда пытался избежать драки. Мне пришлось выбирать между пьяным ро и вспыльчивым каресианцем… кого бы ты выбрал?

– Тяжело быть спокойным, когда тебе руку заломили за спину, – сухо ответил Далиан. – Отпусти меня. Сейчас же.

Обитатель леса ослабил захват и отступил на несколько шагов от Далиана, позволив тому отвернуться от дерева. Далиан медленно поднял свой ятаган и прицепил его к поясу.

– Что тебе нужно, серокожий?

– Я хочу спасти Рам Джаса Рами, как и ты, – ответил Нанон, широко улыбаясь.

Саара Госпожа Боли осторожно баюкала туманный камень в руках и размышляла, почему из всех людей именно ранены изобрели настолько полезную вещь. Ни у ро, ни у каресианцев не было устройств или механизмов, которые позволяли общение на расстоянии. В камне она видела улыбающееся лицо своей сестры, Изабель Соблазнительницы.

– Мы отрубили ему костяшки пальцев, дорогая сестрица, и оставили корчиться от боли.

Госпожа Боли в восторге всплеснула руками.

– Думаю, стоит проверить, насколько далеко заходят его способности к исцелению.

Она с удовлетворением и облегчением узнала, что Рам Джас Рами больше не представляет угрозы.

– Черный священник оказался очень полезен, дорогая Саара, он беспрекословно подчиняется приказам.

Мотивы Элиаса из Дю Бана оставались неясными, но Саара подозревала, что он не просто так предал Одного Бога.

– Изменница из народа киринов на днях прибыла в Ро Вейр, и мы следим за тем, чтобы за ней тщательно… наблюдали, – произнесла Саара с явным удовольствием.

– Прекрасные новости, – отозвалась Изабель. – Темная Кровь знает, что Кейша в наших руках. Похоже, это известие его расстроило.

– При всех недостатках Рам Джас – чувствительный отец, и это лучший способ удержать его в узде. Пока он нам помогает, его дочь будет в безопасности.

Саара ощутила победное ликование. Странно было признавать, но она боялась Темную Кровь, а сейчас она поняла, как же напрасно она волновалась.

– С тобой все хорошо, сестрица? – спросила Изабель, обеспокоенная поведением Саары.

– Я… я в порядке, – ответила Госпожа Боли. – Я на мгновение испугалась… всего на мгновение. Кирин убил трех из нас. Но сейчас мне стало гораздо легче.

– Не нужно бояться, дорогая Саара, – успокоила ее Изабель. – Отец наслаждений и крови защитит тех, кто достоин. – Она опустила взгляд. – Мне неприятно говорить такое, но, похоже, Амейра, Катья и Лиллиан оказались недостойными.

Саара неохотно кивнула.

– Я буду молиться Мертвому Богу, чтобы те, кто их заменит, были сильнее, моя дорогая сестрица.

– Говорила ли ты с матерью-настоятельницей? – спросила Изабель.

– Я не разговаривала со старой ведьмой с тех пор, как была девчонкой, – ответила Саара, по ее телу прокатилась дрожь при воспоминании о том, как жестоко с ней обращались в монастыре. – Она знает свое дело.

– Тебе нужно отдохнуть, дорогая сестрица, – сказала Изабель с недовольной гримасой. – Ты выглядишь усталой.

– Я могу отдохнуть позже, – ответила Госпожа Боли. – Есть новости о потомке древней крови?

Изабель обдумала вопрос.

– Убийца настаивает на том, что Призрак ему не союзник, а Элиас убежден, что Ута Призрак никогда не стал бы сотрудничать с кирином.

– Хм, в таком случае нам остается надеяться на возвращение сэра Певайна. Сейчас он исчез.

Последние слухи, дошедшие до нее, утверждали: рыцарь наемников ушел из Козза с небольшим отрядом Псов и направился на юг в погоне за Утой.

– Что ты велишь мне сделать с Темной Кровью? – спросила Изабель.

– Оставь его на полчаса, затем продолжи пытку. Когда он лишится руки – оставь его в покое на ночь. Посмотрим, исцелится ли рука.

Госпожа Боли очень сожалела, что не может лично присутствовать на пытках.

Далиан постепенно расслабился, позволив Нанону несколько раз извиниться, и принял помощь странного создания: все-таки он очень нуждался в союзнике. Крики боли из камеры убийцы уже прекратились, и Далиан предположил, что Рам Джасу отрубили руку по локоть. Охотник на Воров сотни раз проделывал подобные пытки и искренне наслаждался каждой из них. Но когда он узнал, что наказание Джаа используют Семь Сестер, Далиан глубоко оскорбился. Быстро приближалась полночь, и тюрьма Ро Лейта стала темной и тихой, хотя Черные воины продолжали регулярно обходить окрестности.