Текст книги "Буря"
Автор книги: Джулия Кросс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 23 страниц)
Глава тринадцатая
Проснувшись через несколько часов, я решил составить отчет о последних событиях и взял в руки дневник. Если бы мне удалось познакомиться с Адамом в этом, две тысячи седьмом году, он мог потребовать все мои записи. Я достаточно хорошо его знал, чтобы предвидеть это.
Понедельник, 10 сентября 2007 года
Сегодня первый день, когда мне придется изображать себя самого в семнадцать лет. Черт возьми, это ужасно! И все же, несмотря на ранний час, я уже поставил себе несколько целей:
1. Избежать повторной учебы в выпускном классе.
2. Выяснить, что в этом году делают Адам и Холли.
Мне очень нужно их увидеть. Обоих. Несмотря на то, что они меня не знают.
Кто-то громко постучал в дверь моей спальни. Скорее всего, это отец, и он до сих пор рассержен из-за событий прошлой ночи.
– Ты забыл, что с мая я жил в другом часовом поясе! – громко сказал я, пряча дневник под подушку.
– Уже почти полдень, ты спал достаточно. Я приготовил тебе поесть, – прокричал он через дверь.
Я принял душ и медленно оделся, стараясь придумать историю, объясняющую, почему почти круглый отличник решил забросить учебу в выпускном классе.
Отец ждал меня за кухонным столом. Как обычно, он был в костюме и в галстуке, с аккуратно расчесанными темными волосами. На завтрак он приготовил кофе и пожарил яичницу.
С одной стороны, мне хотелось все ему рассказать – особенно о том, что я видел Кортни и говорил с ней. Ведь он скучал по ней не меньше, чем я. А возможно, даже больше. Правда, мы никогда этого не обсуждали. Но я внутренне проинструктировал себя: не верь ни единому его слову.
– Джексон! – отец приветствовал меня сдержанным кивком.
– Папа.
– Я хочу обсудить твое намерение бросить учебу. Полагаю, у тебя были свои причины для отъезда из Испании, но мне бы хотелось, чтобы ты подумал о возвращении в Академию Лойолы.
– Нет уж, спасибо. – Я ни за что больше не сяду за парту. – А ты собираешься на работу?
Отец раскрыл газету, и она скрыла его лицо.
– Да.
Я налил себе стакан апельсинового сока и сделал большой глоток.
– Что ты делал в Хьюстоне?
Убивал голыми руками?
– Ничего интересного, встретился с несколькими политиками. Пытался разобраться с Управлением по контролю за продуктами питания и лекарствами до того, как они начнут душить нас новыми правилами. Человек, бросивший учебу в выпускном классе, с этим никогда бы не справился.
Я застонал и положил в рот большой кусок яичницы.
– Я не хочу возвращаться в школу, где полно заносчивых нахалов.
Отец сложил газету и посмотрел на меня:
– Гм… Европа изменила тебя. Не могу сказать, что мне это не нравится, но… это не должно отразиться на твоем образовании. Остался всего год, а потом ты сможешь выбрать для себя любой колледж.
Еще один год. Понимает ли он, что это, черт возьми, означает для человека в моем положении?
– Я сообщу тебе о своем решении, – проворчал я.
Отец отправился на работу, а я остался в одиночестве на кухне. Мне в голову лезли разные вопросы, например, сбрасывает ли он маску обычного человека и превращается в шпиона в тот же момент, когда закрывает за собой дверь, или нет? Но если отец и в самом деле работает на ЦРУ, можно даже не пытаться следить за ним – меня тут же поймают.
Он никогда не был похож на государственного служащего, правда, в последние несколько лет он держался отстраненно. Мне казалось, что причина в Кортни. И я считал, что он хотел бы похоронить меня вместо нее.
Но я не винил его, особенно сейчас, когда пытался вжиться в роль несносного семнадцатилетнего подростка, который нарушил закон. Избалованного настолько, что отказывался продолжать учебу.
В дверь позвонили, и, заставив себя подняться со стула, я с трудом подошел и открыл ее. На пороге стоял Генри с большим пакетом коричневого цвета:
– Вам письмо.
Я забрал у него пакет.
– Спасибо. Ты проверил, там нет взрывчатки?
Его глаза округлились:
– О… я не знал…
– Генри, я шучу. – Я похлопал его по плечу, закрыл дверь и вернулся обратно на стул. Открыв посылку, я обнаружил внутри новый мобильный телефон, паспорт, водительское удостоверение, кредитные карточки, пару сотен долларов наличными и записку.
«Малыш,
надеюсь, это поможет тебе провести сегодняшний день чуть лучше. Я знаю, насколько беспомощными бывают дети из привилегированных семей – такие, как ты. Я даже записала номер своего мобильного в память твоего телефона. Буду присматривать за тобой. Так распорядился твой отец.
Мисс Стюарт
P.S. Я уже подняла на ноги всю службу безопасности в международном аэропорту Кеннеди. Они ищут Пьера, французского студента, прибывшего по программе обмена, так что даже не думай повторить свой трюк».
Надеясь наконец-то восполнить запас энергии, я заставил себя как следует поесть. Мне нужно было узнать все подробности жизни Холли и Адама в этом году, и желательно обойтись без прыжков во времени, потому что они лишь мешали, затягивая все глубже в прошлое. Я знал одного парня, способного мне помочь, но общение с ним вряд ли можно было назвать приятным.
Пройдя по пустому коридору общежития Нью-Йоркского университета, я постучал в самую последнюю дверь. Она открылась – коридор наполнился громкой музыкой, – и пухлый парень с сальными волосами и набитым ртом за рубашку втянул меня внутрь.
– Тихо! Молчи!
– Гм… ладно.
Я огляделся по сторонам. Это была маленькая комната на одного, заваленная грязной одеждой и коробками от еды на вынос. Где-то под ними должна быть кровать. Во всяком случае, мне так показалось.
Хозяин покрепче завязал потрепанный пояс банного халата.
– Откуда ты узнал обо мне?
– От одного твоего приятеля, вы вместе ходите на социологию.
Грязный Леон (я знаю его именно под этим именем) учился на последнем курсе Нью-Йоркского университета, когда я только поступил туда. Считалось, что он может найти ответ на любой вопрос. И, похоже, погрузившись в работу, он часами не вставал со стула и поедал готовые сандвичи и маринованные огурцы целыми банками.
Грязный Леон вскинул бровь, но все же кивнул:
– Хорошо, теперь ты один из нас.
Боже, надеюсь, что это не так.
– Ну… расскажи, как ты это делаешь?
Ему пришлось сбросить несколько пар трусов на пол, чтобы освободить себе место перед экраном компьютера.
– Ну, во-первых, это деловое соглашение. Конфиденциальность – обязательное условие, но клиенты еще никогда не подводили меня.
– Видимо, перед твоим очарованием невозможно устоять.
– Иногда у меня бывают рискованные задания, и я получаю информацию, из-за которой многим может грозить тюрьма. А теперь рассказывай, что тебе нужно.
– Хочу найти кое-кого. Основные данные, адрес и название школы у меня есть.
Он кивнул:
– Это девушка, и ты хочешь больше знать о ее жизни. Ничего сложного, если только она не на государственной службе или не меняла пол.
– Ни то, ни другое.
Я рассказал ему то, что знал о Холли, и, ожидая ответа, прислонился к двери, потому что в этой комнате невозможно было присесть, не дотронувшись до грязной одежды хозяина.
– Судя по данным Внутренней налоговой службы, у нее есть работа, – сообщил Леон через несколько минут, не отрываясь от экрана компьютера.
Что ж, его мастерство впечатляет…
– Какая именно?
– В компании под названием «Аэротвистерс». Это в Ньюарке.
– Это кафе, где готовят смузи?
Леон быстро набрал что-то на клавиатуре, и на экране появилась фотография Холли.
– Это спортивный клуб, она ведет занятия по физкультуре в дошкольной группе и занимается организацией праздников. Но ты уже вышел из возраста ее воспитанников.
В будущем Холли расскажет мне, что преподавала физкультуру, но я не знал, где именно.
Вглядевшись в экран, я радостно улыбнулся:
– Им нужен новый сотрудник.
– Для уборки и технического обслуживания. Ты уверен, что справишься с этим?
Не факт.
– Постараюсь, если мне нужно будет произвести на нее впечатление.
Леон уставился в стену над моей головой.
– Это зависит от того, какой подход ты выберешь. Трудолюбивый парень, который не боится запачкать руки… здесь пахнет победой.
– Это точно!
Если я не провалю это дело.
Он снова повернулся к компьютеру:
– В сегодняшнем письме по электронной почте владелец зала пишет, что утром у них возникли проблемы с канализацией, настолько серьезные, что, цитирую, «я готов был рвать на себе волосы». Похоже, это твой шанс!
– Круто! Может быть, ты и резюме для меня составишь?
Леон улыбнулся, продемонстрировав грязные зубы с застрявшими между ними кусочками маринованных огурцов:
– Я представлю тебя лучшим специалистом по уборке и техническому обслуживанию во всем Нью-Джерси! И это будет стоить еще пятьдесят баксов.
– Отлично, пришли мне его по почте. – Я заплатил Леону, оставил ему свой электронный адрес и поспешил уйти, пока бактерии, заполонившие комнату, не подобрались ко мне.
Эта работа стала бы отличным стартом для меня, а потом я придумал бы способ подобраться к Адаму. И хотя он просил обязательно разыскать его, если вдруг произойдет что-то подобное, мне казалось полным безумием подойти к нему и сказать: «Эй, привет, я из будущего!»
Эта работа была бы первым шагом к составлению плана дальнейших действий. Если, конечно, мне удастся на нее устроиться.
– Ты первый кандидат за две недели, который действительно имеет необходимый опыт работы, – сказал мне через стол Майк Стайнман.
– Рад это слышать.
За предыдущие полчаса я лгал столько раз, что сам уже запутался. К счастью, он поверил мне. Я не видел другого способа познакомиться с Холли. Мы учились в разных школах и вели настолько разную жизнь, что она вряд ли смогла бы довериться мне. Как может девушка из Джерси снова и снова случайно встречать на улице парня, который живет на Манхэттене? У меня не было выбора: или эта работа, или мне придется перейти в ее школу. Но этот вариант нужно было оставить про запас и изо всех сил постараться избежать его, потому что я не хотел снова садиться за парту. В отличие от Холли я никогда не ходил в большую государственную школу, но основные правила из книги «Сто один совет для старшеклассников» действовали везде. Очень непросто стать своим в компании, если ты из другого социального круга.
– Отлично. Двадцать часов в неделю. Каждый вечер ты закрываешь зал. У нас за неделю бывает до тысячи детей, поэтому все быстро ломается, и ты должен быть готов ко всяческим сюрпризам.
– Меня не так легко испугать.
Теперь уже нет.
– Замечательно. Ты можешь сегодня же приступить к работе?
Я ответил через секунду:
– Вы не шутите? У меня есть работа?
Он поднялся и направился к двери.
– Да, мы отчаянно в тебе нуждаемся. У нас только что погас свет над брусьями, и это лишь последний пункт в длинном списке неисправностей.
– Благодарю вас, мистер Стайнман. Вы даже не представляете, как мне нужна эта работа, – признался я.
Он распахнул передо мной дверь.
– Похоже, нам обоим повезло сегодня. И еще – все здесь зовут меня Майк.
– Я понял.
– Пойдем, я покажу тебе служебную раздевалку и комнату со всем необходимым для твоей работы.
Мое сердце билось все быстрее. Холли была где-то здесь. Но она еще не моя девушка. Пока еще не моя.
Вслед за Майком я прошел через зал с мягким покрытием на полу, где стояли гимнастические бревна. У меня дрожали ноги, и я слушал вполуха, когда он открыл для меня пустой шкафчик и принялся перечислять правила и график уборки.
В конце концов он похлопал меня по спине:
– У меня никогда не было специалиста по техническому обслуживанию, так что приходилось заключать контракты на работу с разными компаниями. Или пытаться что-то сделать самому. А это вечная проблема!
От волнения у меня пересохло во рту, и я смог лишь прохрипеть:
– Спасибо.
Надеюсь, я не погибну, меняя лампочку.
– С четырех до семи здесь многолюдно, так что, выполняя свою работу, ты должен постараться не мешать занятиям, – сказал Майк и бросил мне черную рубашку-поло с вышитой надписью «Аэротвистерс, инк.» на груди.
Натянув ее поверх футболки, я вслед за Майком вышел из раздевалки и направился в сторону вестибюля, откуда родители могли наблюдать за занятиями детей в гимнастическом зале. Сейчас там, прислонившись к невысокой перегородке, стояли темноволосая девушка и невысокий парень.
– Это Джана и Тоби. Они оба в нашей команде и ведут занятия в свободное от тренировок время.
– Привет! – они одновременно поздоровались со мной.
В две тысячи девятом году я несколько раз встречал повзрослевшую Джану, а вот Тоби что-то не мог припомнить.
– Эй, Холли, иди сюда! – крикнул Майк.
Длинные светлые волосы, стянутые в высокий хвост, мелькнули под столом.
– Да, Майк?
Она поднялась с пола, держа в руке карандаш, который, видимо, только что уронила, и встала напротив нас рядом с Джаной и Тоби. У меня перехватило дыхание и подкосились ноги. Она была такая настоящая и так близко от меня. Сколько времени прошло с тех пор, как я видел ее в последний раз? Всего пять дней, а мне кажется, что уже несколько месяцев.
– Джексон теперь отвечает в клубе за уборку и техническое обслуживание.
– Поверить не могу, что тебе удалось убедить кого-то взвалить на себя эту ношу, – ответила Холли.
Ее легкий смех зазвенел у меня в ушах, и мне внезапно захотелось схватить Холли, закинуть к себе на плечо и убежать отсюда. Сделать так, чтобы с ней никогда не случилось ничего плохого. Я глубоко вздохнул и постарался сконцентрироваться, несмотря на боль, которая жгла меня изнутри. Она не узнала меня. Другого я и не ожидал, но все равно это было очень тяжелым испытанием.
Я покачал головой и заставил себя улыбнуться и кивнуть ей в знак приветствия, а потом развернулся и пошел в другую сторону. Если не считать тот момент в будущем, когда в Холли попала пуля, у меня сейчас был первый в жизни нервный срыв.
А еще мне нужно было поменять лампочку, и это тоже пугало меня.
Когда я протянул руку к огромной лампе, висевшей рядом с брусьями, лестница подо мной затряслась. Но, к счастью, мне удалось справиться с заданием и избежать удара током. Спускаясь вниз, я заметил Холли, которая раздавала что-то своим ученицам перед уходом.
Я медленно поставил ногу на пол и вздохнул с облегчением – высота никогда не радовала меня.
Я не мог отвести взгляд от Холли и, заметив прядь светлых волос, упавшую ей на глаза, с трудом сдержался, чтобы не протянуть руку и не заправить их ей за ухо. Мне хотелось убедиться, что Холли реальна, и на ощупь ее волосы такие же, как я помнил.
Я готов был схватить ее, вытащить за дверь и рассказать обо всем, что произошло. Возможно, она поверила бы мне, но я все равно оставался бы для нее чужим человеком.
Джексон, не будь идиотом!Она никогда не поверит тебе и, скорее всего, убежит в испуге. А кто бы поступил по-другому? Кроме Кортни… и Адама. Я постарался взять себя в руки и принялся складывать лестницу.
Когда Холли заканчивала работу, к ней подошел Тоби:
– Эй, Хол, это было твое последнее занятие?
Я тут же принялся оттирать грязной тряпкой невидимое пятно с белой стены и делал вид, что очень сосредоточен на этом занятии.
– Да.
– Ты не хочешь пойти куда-нибудь перекусить? Может быть, съедим по бургеру? – поинтересовался он.
Я рассмеялся про себя и покачал головой.
– Я не могу. У меня…
Он хмыкнул и дернул Холли за волосы:
– Ничего страшного.
– Тоби, я серьезно, в этом семестре у меня углубленная программа по двум предметам…
Он поднял руку, чтобы она замолчала, и посмотрел в мою сторону:
– Это ты Джексон, да?
Я подошел к ним поближе:
– Да.
Он стоял, прислонившись спиной к стене, и снова пялился на Холли.
– Джексон, если девушка отказывается встретиться с тобой в пятый раз за две недели, что это, по-твоему, значит?
Я едва не лишился дара речи, но взял себя в руки. Еще чего доброго подумают, что я не в состоянии нормально разговаривать.
– Может быть, она не ест мясо?
Холли улыбнулась.
– Она ест то, что заменяет мясо, – сказала Джана, приблизившись сзади. – Ты учишься в школе?
– Нет.
Все трое замерли в ожидании объяснений. Я мысленно напомнил себе, кем являюсь в настоящий момент.
– Я не хожу в школу.
– Учишься дома? – удивился Тоби.
– Нет, я бросил учебу… Ну, то есть уже сдал все тесты по программе.
– Значит, ты уже в колледже? – спросила Джана.
– В тебе столько снобизма! Почему ты считаешь, что все должны учиться в колледже? – возмутился Тоби.
– Может быть, я и соберусь туда. Но пока еще не решил, – сказал я.
– Значит, тебе уже восемнадцать? – спросила Джана.
– Дайте Джексону хотя бы несколько дней освоиться, а потом уже набрасывайтесь на него, – сказал Тоби.
– Мне семнадцать.
– Как и Холли, – заметила Джана. – У нее недавно был день рождения.
Холли сделала круглые глаза и дернула Джану за руку:
– Нужно привести в порядок зал для малышей. Что мы все столпились вокруг новенького?
Майк вышел из своего кабинета, и я тут же снова принялся вытирать стену.
– Джексон, я ухожу через пару минут. Пойдем, я покажу тебе, как закрывать клуб.
– Майк, я могу это сделать, – прокричала Холли из дальнего угла. – Я все объясню Джексону, а завтра он уже сам справится.
Майк пожал плечами:
– Отлично!
Как только он ушел, Холли, Тоби и Джана побежали наверх, в тренажерный зал. Я увидел, что Холли встала на беговую дорожку, и снова принялся за работу.
Список дел на вечер был очень большой, и мне потребовалось много времени, чтобы справиться с ним, ведь я никогда не занимался ничем подобным. Я убирал рабочие инструменты, когда подошли Холли и Джана. Они достали из сумок бутылки с водой, а потом Холли сняла через голову черную рубашку-поло, под которой оказался ярко-розовый спортивный бюстгальтер. Ее волосы мелькнули прямо перед моим носом, и я уловил арбузный запах шампуня, который был мне очень хорошо знаком.
Потом Холли и Тоби вернулись наверх и продолжили изнурительный марафон на беговой дорожке.
– Они все время это делают, – сказала Джана, присаживаясь ко мне. – А я бег терпеть не могу.
– У меня дыхание сбивается только от одного взгляда на них, – признался я.
Минут двадцать они по очереди прибавляли скорость, а потом Тоби сдался.
– Наконец-то я выиграла! – сообщила Холли, когда они спустились вниз.
– Да пожалуйста, – пробормотал Тоби. – Я иду в душ.
– Кое-кто не умеет проигрывать, – нараспев произнесла Джана.
– Ладно, Холли. Я признаю поражение. – Тоби изящно склонился перед дверью в раздевалку.
Холли рассмеялась и села около своей сумки – как раз рядом со мной.
– Он ушел? – прошептала она.
Мой язык внезапно отказался повиноваться, и я смог лишь кивнуть, мысленно ругая себя за идиотское поведение. Ну, скажи хоть что-нибудь!
Холли плюхнулась на мат, лежавший у нее за спиной.
– Утром я точно не встану, но если ты расскажешь об этом Тоби…
Я наклонился над ней и, набравшись смелости, поинтересовался:
– И что тогда? Сделаешь так, чтобы меня уволили? Вывернешь все шурупы из креплений лестницы?
Она затряслась от смеха:
– Нет, я не стану ничего делать. Это была неудачная попытка тебя напутать.
Я протянул руку, чтобы помочь ей встать, и, поколебавшись, она схватилась за нее. Но, как только Холли оказалась на ногах, я разжал ладонь. Ее прикосновение напомнило мне слишком о многом.
– Я лучше пойду. Ты работаешь завтра?
– Да, я здесь почти каждый день.
Холли показала мне, как запирать входную дверь, и я направился к железнодорожной станции, которая была в нескольких кварталах от клуба. Но каждый шаг, увеличивающий расстояние между нами, давался мне все труднее.
Глава четырнадцатая
Понедельник, 10 сентября 2007 года
Я вошел домой через парадную дверь и тут же услышал голос: это был отец, но говорил он не по-английски. Интересно, что это за язык? Может быть, русский?
Прислонившись к стене в противоположном углу кухни, я пару минут прислушивался к его беглой речи, а потом он повесил трубку.
– Джексон, это ты?
Хватит подслушивать.
– Да, папа.
Он вышел в холл и увидел меня.
– Где ты был?
– Гм… я просто гулял… кое с кем.
Он нахмурился:
– Уже поздно. Было бы неплохо, если бы ты позвонил мне.
– Извини, – пробормотал я и поспешил сменить тему: – Ты сейчас говорил по-русски?
Он повернулся ко мне спиной.
– Это был турецкий язык. Мы сейчас проводим испытания нового препарата. Мне нравится общаться без переводчика, когда это возможно.
Какие-то тайные дела ЦРУ!
Внезапно я вспомнил еще один подозрительный момент. Из будущего. В тот момент я искренне считал, что мой отец – обычный сноб и этим определяется его отношение к тому, что я встречаюсь с самой обычной девушкой. Это произошло в середине июля две тысячи девятого года. Мы с Холли только что поужинали и шли ко мне домой. Холли запрыгнула мне на спину, и мы вдвоем приветствовали Генри, стоящего у двери. Он засмеялся и покачал головой:
– Хорошего вам вечера, мистер Майер, мисс Флинн.
– Почему они никогда не называют нас по именам? – поинтересовалась Холли.
– Я предлагал им быть менее официальными, поверь мне, но они отказываются.
Мы не успели еще войти в квартиру, а она уже целовала меня в шею. Нас обоих не было в городе в эти длинные выходные, мы не виделись целых пять дней и готовы были тут же наброситься друг на друга или как минимум продолжать обниматься. В любом случае идея начать вечер с ужина была ужасной.
– Ты не хочешь выпить? – спросил я, открывая холодильник за барной стойкой в гостиной.
– Мне нравится вино с насыщенным фруктовым вкусом. У тебя есть такое?
Я достал бутылку, но не стал брать бокалы. Мы действительно планировали встретиться сегодня за ужином, но сейчас мне хотелось лишь одного – окунуться в водоворот чувств, из которого мы не могли вырваться всю прошлую неделю.
– Давай сегодня напьемся хорошенько.
– Что мы празднуем? – поинтересовалась Холли, когда мы вошли в мою комнату и сели на кровать.
«Ничего… пока еще», – подумал я, вытягивая пробку, и протянул ей бутылку:
– За нас, самых классных парня и девушку во всем мире!
Холли сделала глоток вина – фруктового, как она его назвала.
– Поверить не могу, что ты не взял бокалы. Кстати, сколько стоит такое вино?
Я внимательно изучил наклейку на бутылке:
– Не знаю… долларов сто, наверное.
Холли чуть не подавилась:
– Сто долларов! Чтобы напиться, достаточно бутылки виски за десятку.
Я рассмеялся:
– Ты сама его выбрала. Кроме того, тебя валят с ног даже два-три бокала пива.
Она вытаращила глаза, а потом снова улыбнулась:
– Расскажи мне про Европу. Адам никак не может успокоиться, что видел Альпы и мужчин в кожаных шортах на подтяжках.
– Сначала ты… Чем ты занималась в Индиане? – спросил я, пытаясь сменить тему. Мне нужно было сначала слегка отредактировать свою историю.
– Джексон, это же Средний Запад. Ужасная скукотища. Я напекла кучу печенья с бабушкой и нянчила двоюродных сестер.
Я коротко рассказал о том, как мы с Адамом съездили в Германию и Италию, – кроме прыжков во времени, конечно. К тому моменту мы уже допили бутылку, и Холли принялась изучать мои диски с музыкой. Выбрав наконец один, она поставила его в проигрыватель и забралась ко мне на кровать.
– Послушай, я знаю, что в наших отношениях все легко и просто, но можно я скажу, что скучала по тебе? Совсем чуть-чуть, когда было совсем уж нечем заняться. Например, когда единственным развлечением было смотреть, как растет кукуруза.
– Можно. – И я только что решил, что сегодня вечером мы полностью разденемся. В этой комнате. У меня появился план.
Теперь остается лишь уговорить Холли.
До сих пор мы проводили наедине очень мало времени, и я пока что не торопился с раздеванием. То есть я вообще не собирался ни в чем торопить ее. Я старался действовать убеждением или, как хороший продавец, придумывал маркетинговый ход. Холли перекатилась на спину, и я поднял ее блузку, оголив живот, а потом наклонился и прикоснулся губами к коже прямо над пупком.
Я внимательно следил за выражением лица Холли, когда расстегивал ей джинсы. Когда я практически стянул их с нее, протащив ее до края кровати, она вдруг громко расхохоталась. И напряжение, висевшее в воздухе, рассеялось.
– Неплохо, Джексон.
Я снова лег рядом с ней и поцеловал в щеку:
– Ты смеешься надо мной?
– Да, – она прикоснулась губами к моей шее и просунула руку под рубашку.
Некоторое время спустя, когда почти вся наша одежда валялась на полу и Холли лежала сверху на мне, а я ее крепко обнимал, в моей комнате кто-то вдруг громко кашлянул. Мы одновременно подняли головы и увидели моего отца, который стоял в дверном проеме, скрестив на груди руки.
– О боже! – воскликнула Холли и забралась под одеяло, натянув его на голову.
– Папа, что ты тут делаешь? Я думал, ты в Южной Африке.
– В Южной Америке. Джексон, надень на себя хоть что-нибудь. Нам нужно поговорить. Наедине, – произнес он и вышел, хлопнув дверью.
Я стянул одеяло с головы Холли – она закрывала лицо ладонями, но я все равно разглядел яркий румянец на щеках.
– Поверить не могу, что это случилось, – простонала она.
Рассмеявшись, я подтащил ее повыше и уложил на подушки.
– Все в порядке, ему наплевать, чем мы тут занимаемся, поверь мне.
– Джексон, твой отец только что видел меня в нижнем белье. У меня есть все основания чувствовать себя некомфортно! – Она перевернулась на живот и снова накрыла голову. – Давай уже, иди!
Холли не смотрела на меня, но я все равно улыбнулся:
– Мне нужна минутка, чтобы немного остыть.
Она затряслась от смеха:
– В следующий раз запирай дверь, даже если будешь уверен, что твой отец в Антарктике.
– У тебя отличное чувство юмора! – сказал я и поцеловал ее в щеку. – Никуда не уходи, договорились?
– Ты серьезно? А то я как раз собиралась пойти показать трусы лифтеру, – пробормотала она в подушку.
– Ему бы понравилось! – Я натянул джинсы и вышел на кухню. Отец ждал меня, опираясь на стол.
– Как это называется? – поинтересовался он.
Я открыл холодильник, взял молоко и стал пить прямо из пакета, чтобы позлить его.
– Ты разве забыл? В двенадцать лет ты сам мне обо всем рассказал.
– Джексон, не пытайся строить из себя умника! Кто эта девушка? И почему ты продолжаешь встречаться с ней?
– Ты и этого не помнишь? Ее зовут Холли, ты ее уже видел. И встречаемся мы потому, что она мне нравится. В чем проблема, пап?
Он подошел ближе и наклонился ко мне:
– Ты ничего о ней не знаешь. А она уже довольно давно имеет доступ к конфиденциальной информации. Ты ложишься спать у нас дома с какой-то незнакомкой! Кто знает, что она делает здесь в это время?
Я показал на него пальцем и кивнул:
– Думаю, ты попал в точку. Эта девушка из Джерси занимается промышленным шпионажем. Я как раз заметил, что ее ежедневник как-то странно потолстел в последнее время. Подожди меня здесь, а я пойду и обыщу ее, чтобы найти доказательства.
– Джексон, ты ведешь себя как ребенок.
Я выдохнул:
– Пап, знаешь что? Мне нравится Холли. Мы с тобой оба взрослые люди, и каждый делает то, что считает нужным.
Не оглядываясь, я ушел к себе. Я строил из себя крутого парня, но внутри трясся, как будто мне десять лет.
Забравшись в постель к Холли, я задумался о том, что происходит с отцом в последнее время. Раньше ему были абсолютно безразличны девушки, с которыми я встречался и приводил домой.
– Все в порядке? – поинтересовалась Холли.
– Да, конечно. Ты ведь не шпионка?
Она рассмеялась:
– Нет, но с детства хотела ею стать.
Воспоминания о том, как мы с Холли легко и непринужденно проводили вместе время, давались мне очень тяжело. И сейчас, когда я застрял в прошлом, моя основная задача – сделать так, чтобы события тридцатого октября две тысячи девятого года не повторились. Если мне это не удастся, виноват буду я один, ведь я знал о них заранее.
Ложась спать в две тысячи седьмом году, который теперь стал моей основной базой, я перебирал в памяти все детали того вечера в две тысячи девятом, когда мой отец вел себя как самый настоящий секретный агент. Если уж на то пошло, он ведь отсутствовал тогда целых три недели, но откуда-то знал, что Холли несколько раз приходила ко мне. Он знал гораздо больше, чем следовало обычному родителю.
Все эти мысли возвращали меня к тому единственному вопросу, который меня пугал… возможно ли, что парни, стрелявшие в Холли, работали на моего отца или были на его стороне? Пока я не мог исключить эту версию, как, впрочем, и любую другую.
