Текст книги "Тени и пыль (СИ)"

Автор книги: Джордж Локхард

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 20 страниц)

Глава 1

В ангаре стоял дирижабль спасателей. Тот самый, на котором они прилетели.

Полночь давно миновала, в воздухе незримым туманом висело безмолвие – гнетущее, жуткое. Пятна уютного желтого света из окон штаба только подчеркивали бесконечную власть волшебницы-ночи. Реальность расползалась по швам, из дыр и трещин с холодным шипением поднималось неведомое, запуская щупальца в душу, парализуя сердце. Обезумевшие от страха минуты галопом мчались прочь.

Утратив способность к дыханию, Дэйл застыл перед чудом. Разум беспомощно метался, тыкаясь в каждую щелочку, где мерещился свет: напрасно. То, что видели глаза, не могло, не имело права существовать, однако существовало и беспощадно нахлестывало мысли, хохоча над их жалкими попытками отыскать выход.

Неизвестно, сколько времени провел бы так оцепеневший Дэйл, если б спустя пару минут из дверей штаба не показался Рокки. Силач пятился, его шерстка стояла дыбом, в глазах застыло дикое, безумное выражение. Двигаясь, как автомат, Рокки дошел до дирижабля и вжался спиной в прохладную пластмассу. На плече австралийца, столь же потрясенный и раздавленный, дрожал Вжик.

– Ребята? – не сводя расширенных глаз с двери, позвал Рокфор. И голос всегда бесстрашного, отчаянного искателя приключений прозвучал ТАК, что Дэйл сразу пришел в себя и содрогнулся всем телом. – Ребята, вы меня видите? Только честно. Если не видите, так и скажите. Не обижусь… Собрав всю волю в кулак, бурундук с огромным трудом вернулся на грешную землю.

– Рокки, – прошептал Дэйл. – Самолет! Их два!!!

– И меня два, – негромко ответил Рокфор. – И Вжика. По двое. Каждого. Два меня и два Вжика. Я подумал, что спятил, рванул из комнаты, а тут сонная Гайка по коридору идет, в рубашке и с фонариком… Я что? Я к ней, конечно, давай Гаечка, подсоби! А она сквозь меня прошла, Дэйл. Будто меня там и не было вовсе! Ну, скажу я вам… – австралиец недоверчиво мотнул головой, – …видал я и котов-гангстеров, и котов-роботов, и даже котов-призраков, но ни от кого еще так не драпал… Дэйл сглотнул.

– Д-д-двойники?

– Да вот сомнительно мне… – буркнул Рокфор. Чип, все это время без памяти лежавший на земле, внезапно открыл глаза и сел.

– Гаечка! – вскрикнул он и бросился к дверям. Рокки, крякнув, попытался остановить друга, но тот просто отшвырнул австралийца с дороги и исчез в штабе. Потрясенный до глубины души, Дэйл подошел к упавшему Рокфору.

– Не понимаю, – сказал он совсем тихо. – Рокки, помоги, будь другом. Я совсем запутался… Силач сел, тяжело дыша. У него нервно дергался хвост.

– Я так мыслю, – выдавил он после долгого молчания. – Мы, которые сейчас в штабе, это мы и есть. Дэйл отпрянул.

– А мы тогда кто?!

– Мы? – Рокки поднял глаза. – Хороший вопрос, парень. Чертовски хороший. Жаль, я не обучен такие загадки решать… Ну да ничего, вон, гляди, капитан ходячую головоломку ведет. Она справится.

Дэйл резко обернулся: и правда, из дверей штаба показался Чип, он вел за руку потрясенную Гаечку. Следом, шатаясь и натыкаясь на стены, брела Фокси.

– Гайка! – Дэйл подбежал к подруге. – Что случилось?!

Изобретательница выглядела так, словно еще не совсем проснулась и гадала, реально ли все окружающее. Ее тонкие, изящные пальцы нервно вертели какой-то блестящий шарнир.

– Дэйл? – рассеянно спросила мышка. – Странно, его ведь не должно быть здесь, правда, Чиппи? Бурундук с тревогой оглянулся на Чипа. Капитан дрожал, но старался держать себя в руках.

– Гаечка, это не тот Дэйл, – мягко, со скрытым напряжением в голосе отозвался он. – Это наш Дэйл, из будущего.

– А, ну да… – изобретательница подняла шарнир, который держала, и с легким удивлением его осмотрела. – Странно, правда, Чиппи? – спросила она задумчиво. – Я показывала Фоксглав лабораторию и заметила его на полу… Дэйл обратил к летучей мыши взгляд, полный ужаса.

– Фокси, что происходит?! Фокси!

У летуньи тряслись крылья, сердечко судорожно билось в груди. Услышав вопрос, летучая мышка чуть не подпрыгнула, возвращаясь в реальность из жуткой страны кошмаров.

– Дэйл… – отозвалась она слабо. – Дэйл, милый… Гайка подняла эту штуковину с пола, а она так и осталась лежать. Она раздвоилась прямо в руках!

– Раздвоилась? – прошептал бурундучок. Фокси, дрожа, закивала.

– Их стало две! Одна осталась на полу, а вторую подняла Гайка!

– Все логично, – рассеяно заметила прекрасная мышка, продолжая бездумно вертеть шарнир. – Альтернативное развитие поведенческой модели объекта. Ожидать другого было бы глупо. А все же обидно… – она внезапно уронила железку и всхлипнула. – Обидно. Я прочла столько книг о парадоксах, столько гадала, а реальность оказалась проще квадратного корня… Чип прижал плачущую Гаечку к груди и поднял голову. На него было страшно смотреть.

– Рокки, – позвал он через плечо. – Ты как? Австралиец с кряхтением почесал в затылке.

– Да ничего, друг, не жалуюсь. Вжик тоже в порядке, спасибо, что спросил…

– Прости, – напряженно отозвался капитан. – Я не хотел вас толкать. Я был… Вне себя… Рокфор издал нервный смешок.

– Ты и сейчас вне себя, Чип. Храпишь в своей кроватке, там, в штабе.

– Не смешно! – яростно бросил Дэйл. Силач моргнул.

– А что, похоже, будто я смеюсь?!

– Ребята, – тихо позвала Фокси. – Хватит. Дэйл с трудом заставил себя успокоиться.

– Просто мы еще ни разу не попадали в такую переделку, – буркнул он. Фокси развела крыльями:

– Да никто не попадал!

– Верно, – тихо отозвалась Гайка. Подняв голову, она последний раз всхлипнула и потянулась за платком, чтобы протереть заплаканные глаза. – Верно, ребята. Я сейчас… Немного приду в себя и объясню. Я уже все поняла. Рокфор с громадным облегчением выдохнул и уселся на землю прямо там, где стоял.

– Ну, теперь я спокоен! – объявил он громко. Чип сильно вздрогнул:

– Тише! Разбудишь двойников!

– Не разбудит, – мрачно сказала Гайка. – И это не двойники. Вздохнув, она спрятала платок в кармашек комбинезона и оглядела друзей.

– Ребята… Простите, – мышка понурила голову. – Я самая большая на свете дура. Дэйл все правильно понял, еще три дня назад, на совете! А я не обратила внимания!

– Я?! – переспросил ошарашенный бурундучок. Гайка с трудом кивнула.

– Ты. Ты спросил, как мы познакомимся с Курганом, если войны не будет.

– Ну да… – растерянный Дэйл оглянулся на Чипа. – И ты ответила…

– Я помню, что ответила! – гневно оборвала Гаечка. – Я сказала глупость! Она стиснула кулаки.

– Ребята, вы еще не поняли? Там, в штабе, спят не наши двойники. Это мы, какими мы были год назад, как если б никогда не встречали Кургана! Чип открыл рот.

– Ну конечно… – прошептал он. – Как я мог не догадаться?

– Видимо, так же, как и я, – мрачно ответила Гайка. – Я ведь тоже не додумалась. А должна была понять в первый же миг! Мы отменили историю, в которой вернулись в прошлое и изменили свою судьбу. Поэтому все стало, как раньше – там, в штабе, сейчас спит команда спасателей, ни разу не встречавших Кургана и даже в кошмарах не подозревавших, что через год начнется война. Фокси попятилась.

– А это?! – она кивнула на шарнир. – Почему он раздвоился?! Гаечка с трудом улыбнулась. Молча подняв железяку, она подошла к подруге.

– Коснись, – сказала мышка. – Не бойся. Фокси, напряженно дыша, протянула крыло и дотронулась до шарнира. Моргнула, подняла голову.

– Но полчаса назад…

– Полчаса назад, – вздохнула Гайка, – Он лежал на полу и был простой железкой. Потом я его подняла. Но год назад меня здесь не было, Фокси, и шарнир в тот день никто не трогал – иными словами, я изменила историю этого предмета, создала ему альтернативное будущее, где шарнир больше на полу не лежит. Эффект «раздваивания» – иллюзия, на самом деле, для нас сейчас существует лишь один объект. Вот он, я его в руке держу.

– А в лаборатории что осталось?! – нервно спросила Фокси. Гаечка развела лапками.

– В лаборатории осталась альтернативная версия истории, где шарнир никто не трогал. Только не забывай – альтернативная она лишь для нас, а для всех остальных – единственная. Я пока не знаю, почему мы продолжаем видеть объекты, которые не принадлежат нашей реальности – наверно, у света, как у формы электромагнитного излучения, есть пока неизвестные нам свойства…

– Постой-ка, – Рокфор вздрогнул. – Я верно мыслю? Все, что мы видим – оно как бы «настоящее», всякими Курганами да машинами времени не затронутое, так?

– Примерно, – кивнула Гайка.

– Но стоит нам чего-то коснуться, оно моментально станет для местных таким же призраком, как и мы сейчас? Мышка покачала головой.

– Наоборот. Призраком оно станет для нас, Рокки, а в нашей реальности появится его альтернативная версия. Видишь ли… – Гайка вздохнула, – Поскольку нас тут быть не может, ни одно наше действие не отразится на текущей истории Земли. Однако абсолютно все, до чего мы дотронемся, переставим с места на место, поднимем или сломаем – проще говоря, все, что мы ИЗМЕНИМ, добавится в нашу альтернативную реальность. А вот с «оригинальным» объектом мы больше взаимодействовать не сможем, так как его для нас попросту нет – его место занял «альтернативный». Того шарнира, что остался на полу лаборатории, больше никто из нас коснуться не сумеет – ведь он для нас уже НЕ ТАМ, он ЗДЕСЬ! – Гайка помахала железкой. Рокки озадаченно почесал в затылке.

– Почему же тогда вторая Гайка сквозь меня прошла, а не «скопировалась» в эту, как ее… альтернативную версию? Изобретательница улыбнулась.

– Да потому что у всех нас уже есть копии, Рокки. Оглянись, – она обвела рукой напряженно слушающих друзей. – Мы и есть альтернативная версия команды спасателей. Прекрасная мышка опустила глаза.

– Зато у других существ на Земле, никаких версий нет, – сказала она тихо. – И мы представляем для них колоссальную опасность. Ребята, понимаете, мы вовсе не призраки. Так же, как мы видим все предметы вокруг, видно и нас. Единственные обитатели нашей планеты, которые нас не видят – это «оригинальные» версии нас самих, поскольку мы явились из более позднего времени. Гайка подняла голову и обвела друзей грустным взглядом.

– Стоит кому бы то ни было на Земле нас заметить – он моментально получит версию в нашей реальности, т. е. «раздвоится». Хуже того, отныне он тоже станет «превращать» всех окружающих в другие версии самих себя. И даже это еще не все! Вот предмет, – Гайка подняла многострадальный шарнир, – который очутился здесь благодаря мне. То есть, не будь меня, этой железки здесь бы не было. Понимаете, ребята? – мышка обвела друзей взглядом, в котором читалось отчаяние, – Мы будто подверглись облучению. Все, чего мы коснемся, как и мы сами – смертельно заразно для обитателей Земли, и остановить эпидемию просто невозможно! Она всхлипнула.

– Пока мы летели к штабу, самолет изменял расположение молекул воздуха, кто-то мог бросить вверх взгляд и заметить нас… Эпидемия, скорее всего, уже началась. Катаклизм, о котором рассказывал Курган, просто смешон в сравнении с катастрофой, что принесли Земле мы. Потрясенные спасатели молча переглядывались. Первым опомнился Чип:

– Н-н-но… Но… Гаечка… Что теперь делать?! Мышка дрожала.

– Возмущения причинности будут распространяться в геометрической прогрессии. Не пройдет и года, как вся Земля разделится на две версии, причем альтернативные люди и звери будут видеть оба варианта одновременно, но взаимодействовать смогут лишь со своим! Такой кошмар не каждый сумеет и вообразить… Только представьте: все существа на свете получат призрачного двойника, но понять, где оригинал, а где альтернатива, будет невозможно. Машины станут падать в пропасть, веря, что впереди новый мост, воры будут проходить сквозь стены, никто и никогда больше не сможет доверять собственным глазам. Цивилизация утратит веру в реальность и рухнет ТАК, что ядерная война покажется нам прогулкой на детский утренник!

Рокфор молча сел на хвост. Чип и Дэйл были до того потрясены, что утратили дар речи, Вжик просто сидел на голове Рокки и слушал, раскрыв рот. Так вышло, что единственным, кто нашел в себе силы ответить Гаечке, оказалась Фокси.

– Подруга, – несмело спросила летучая мышь. – Значит ли это, что мы должны… Если еще не поздно… – она сглотнула, – Устранить опасность? Гайка яростно замотала головой.

– Никогда! Спасатели не сдаются!

– Так ведь… – бледный Рокфор поднял взгляд. – Мы… Мы же просто кучка грызунов. Разве можно рисковать планетой ради… Чумных крыс?

– Кого?! – недоверчиво переспросила Фокси. Ответить Рокки не успел: его прервала Гайка.

– Мы не чумные крысы, – жестко, с неожиданным металлом в голосе сказала изобретательница. – Мы разумные существа. Да и в любом случае уже поздно, эпидемия началась. Она повернулась к Чипу и ткнула его пальцем в грудь.

– Мне нужен Нимнул. Завтра же. Капитан сглотнул и попятился, глядя на Гайку широко раскрытыми глазами.

– Кто нужен?!

– Профессор Нортон Нимнул, – оборвала мышка. – Я не шучу, Чиппи. Без его помощи, на проектирование машины времени у меня уйдут месяцы, а то и годы.

– Машина времени… – прошептал Дэйл. – Но ведь Курган говорил…

– Он много чего говорил! – огрызнулась Гаечка. – Хватит с нас мудрых филинов из прошлого! Мы спасатели, а не промежуточный носитель информации, ясно?! Все! – разъяренно хлеща себя хвостом, Гайка отшвырнула несчастный шарнир и скрылась в штабе. Остальные, раскрыв рты, смотрели ей вслед.

Глава 2

Ночной город жил полной жизнью. Сверкающие лого казино и ресторанов заливали улицы разноцветными огнями, сотни людей спешили по своим делам, под колесами полуночных лихачей стонал асфальт. Если б жители города чаще смотрели вверх, многие бы удивились, заметив стремительную черную молнию, там и тут пересекавшую небо над улицами. Но люди редко обращают внимание на то, что выпадает из их привычного круга. Проворная черная кошка, мчавшаяся по крышам, их не интересовала.

Справедливости ради стоит отметить, что люди сейчас интересовали Мглу еще меньше. Путь, проделанный ею этой ночью, отнял бы у обычной кошки дней пять, а энергии она потратила столько, что сожрала бы целую курицу. Но, все же, уставшая и зверски голодная, Мгла уже приближалась к своей цели.

Завод кошачьей еды «Счастливый Том» когда-то располагался на окраине, но с тех пор город разросся, и невзрачное бурое здание сегодня окружали сверкающие небоскребы. Очевидно, понимая, как выглядит уродливая коробка завода в сравнении с роскошными шедеврами архитектуры вокруг, хозяева фирмы попытались придать зданию более изысканный вид, водрузив на крышу гигантскую статую улыбающегося кота из стекловолокна золотого цвета. Красоты это добавило мало, зато обеспечило домом и процветающим бизнесом одного незаурядного представителя кошачьего племени. К нему-то и направлялась усталая Мгла.

Последний прыжок, скрежет когтей, пара защелок, волна ароматов из открытого окна – и кошка совершенно беззвучно соскочила на толстый ковер в кабинете своего старого знакомца. Тратить время на споры с охранниками у главных дверей, Мгла не собиралась.

Хозяин был здесь. Как обычно, наряженный по последней моде, он стоял спиной к гостье перед большим аквариумом, где плавала всего одна странная разноцветная рыба. Бесшумное появление черной кошки так и осталось незамеченным.

– Ты стал вдвое толще с нашей последней встречи… – мурлыкнула Мгла, устало опускаясь на ковер. Но тут же вскочила, выгнув спину и шипя – то, что последовало за ее словами, насмерть перепугало бы кого угодно.

При первом звуке голоса, толстый кот у аквариума вздрогнул и резко обернулся – однако выглядело это, словно наложенные друг на друга разные дубли кинофильма, поскольку у обернувшегося кота оказался двойник, который никак не среагировал на появление гостьи и продолжал играть с рыбкой, водя когтем по стеклу. В результате «второй» кот обернулся прямо сквозь тело «первого» и на короткий миг в комнате очутилось нелепое чудище с восемью лапами, двумя головами и хвостом, растущим из живота. Мгла невольно попятилась.

– Ты? – изумленно спросил толстяк, сделав пару шагов навстречу черной кошке, и тем самым выйдя из «тела» своего двойника. – Дорогая, какой… Неожиданный сюрприз! – кот галантно поклонился и растянул губы в улыбке. – Все так же предпочитаешь окна, мон шер?

Потрясенная Мгла молча переводила взгляд с одной копии на другую. Толстяк, очевидно, не подозревавший о наличии за спиной двойника, истолковал ее изумление по-своему и улыбнулся шире.

– Все верно, перед тобой жемчужина моей коллекции, самая редкая на свете японская бойцовая рыбка, – гордо заметил кот. – Должен сказать, дорогая, что даже если отлить эту рыбку из чистого золота, стоимость полученной фигурки составит лишь малую долю цены, что я заплатил, о да!

Мгла зажмурилась, открыла глаза – не помогло. В комнате действительно находилось два ОДИНАКОВЫХ расфранченных кота, причем гостью заметил пока лишь один.

– Я… – черная кошка запнулась, лихорадочно размышляя над головоломкой. – Мне… Нужна помощь… Кот с готовностью поклонился, при этом сделав лапкой жест, будто срывает с головы мушкетерскую шляпу с пером.

– Всегда к вашим услугам, мон шер! Но, все же, позволь полюбопытствовать… – он склонил голову на бок и прищурил глаза. – Мы не виделись, кажется, год? Или два?

– Полтора, – буркнула кошка. – Огюст, я…

– Стоп! – кот вскинул ладонь. – Я миллион раз просил забыть это презренное человечье имя.

– Но не стану же я звать тебя Толстопузом? – нервно заметила Мгла. Она начинала догадываться о причинах происходящего, и догадки ее сильно пугали. Кот с усмешкой разгладил усы:

– Все зовут, а ты особенная? Хотя, пардон, мон шери, ты и впрямь особенная, двух мнений быть не может… – он прекратил улыбаться и резко, совсем другим тоном, спросил:

– Как мои дети?

– Здоровы и веселы, – машинально отозвалась Мгла. – Мог бы хоть раз их проведать за полтора года. Толстопуз отвернулся к окну, скрестив за спиной лапы. Он до сих пор не заметил двойника.

– Я… Слишком загружен работой, – процедил кот сквозь зубы. – Содержать самое роскошное в городе казино для зверей, это тебе не мышей ловить, дорогая. Мгла криво усмехнулась.

– Помню-помню.

– Я не просил уходить, – через плечо бросил кот. – Ты сама так решила.

– Интересно, почему? Разве были причины? Я всего лишь застала тебя с той персидской шавкой! – рявкнула Мгла, утратив на миг самоконтроль. – Где она, кстати? Даже на полтора года не хватило? Толстопуз помолчал.

– Чем могу помочь? – спросил он наконец, упорно глядя в окно.

– Обернись, – коротко сказала Мгла.

Кот нехотя последовал ее совету и впервые заметил двойника, продолжавшего играть с рыбкой. Пару секунд выражение на лице Толстопуза не менялось, хотя хвост так и застыл на середине взмаха.

– Мальтиз? – спросил наконец кот внезапно охрипшим голосом. – Какого черта ты делаешь в моем кабинете да еще и в моей одежде? Мгла нервно расхохоталась.

– Это ты сам, а не твой парижский кузен, – заметила она, слегка успокоившись. – Потому мне и нужна помощь. Ты не единственный сегодня, у кого… в глазах двоится. Толстопуз нервно разгладил усы и шагнул в сторону двойника.

– Если это розыгрыш, я должен призна… – его лапа коснулась плеча второго кота и прошла насквозь, не встретив никакого сопротивления. Дико взвизгнув, Толстопуз по-кошачьи, с места, подпрыгнул на добрых пять футов и повис на люстре, судорожно вцепившись в нее всеми когтями. Мгла смерила толстяка уважительным взглядом.

– Не знала, что ты на такое способен…

– Я мертв?! – прошептал Толстопуз. – Или он мертв?! Нет! Мы оба мертвы! А ты? – он обратил расширенные от страха глаза к черной кошке. – Это ты меня убила? Мгла устало покачала головой.

– Все тут живы и здоровы. Дело куда сложнее… – она запнулась. Второй кот, видимо, устав играть с рыбой, спокойно прошествовал по ковру к массивному столу из серого ясеня, где на золотом треножнике покоилась жемчужина размером с футбольный мяч. Усевшись в роскошное деревянное кресло, Толстопуз-2 с видимым удовольствием придвинул к себе драгоценность и начал любовно, не спеша, полировать ее кружевным платочком.

– Не трожь… – растерянно пробормотал Толстопуз-1, висевший на люстре. – Мое…

– Его тоже, – вздохнула Мгла. – Спускайся, все расскажу. Толстый кот резко мотнул головой:

– Рассказывай. Мне и тут хорошо! Мгла усмехнулась.

– Уверен? Присмотрись-ка к люстре.

Толстопуз вздрогнул, повернул голову и, разжав когти, с диким мяуканьем шлепнулся на пол, произведя при этом звук, сходный с падением мешка цемента с третьего этажа на бетон.

– Что происходит?!! – возопил он, когда опомнился. На потолке раскачивалась призрачная люстра, регулярно пролетая сквозь спокойно висевшую собственную копию. Мгла шагнула вперед.

– Парадокс времени происходит, вот что, – бросила она сурово. – И дела гораздо хуже, чем я боялась. Сядь и слушай, внимательно слушай, поскольку я спешила к тебе за помощью, а теперь помощь нужна нам обоим. Толстопуз жалобно застонал, обхватив лапами голову.

– О, мон дъе, ну почему несчастного злого гения не могут оставить в покое… Живу, никого не трогаю, тут вламывается это дикое существо…

Он запнулся, поскольку «дикое существо» схватило его за лацкан пиджака и рывком подняла на ноги. Свирепо оскалившись, Мгла сильно толкнула Толстопуза, так что тот невольно попятился, и с лязгом прижала его к стене. Кот беспомощно моргнул.

– А теперь слушай, жирный мышиный паяц, – негромко, но с такой яростью прорычала Мгла, что у Толстопуза затряслись лапы. – Речь идет о моих детях. Дошло? Ты понимаешь, что я с тобой сотворю прямо сейчас, если решу – нет, если хоть на миг ПОДУМАЮ, будто ты не горишь желанием помочь?!

– Умммм…. мммм… мнннн… нм! – промычал кот. Мгла слегка ослабила хватку и Толстопуз судорожно перевел дух. – Что с детьми? – прохрипел он, отдышавшись.

– Не с ними. Со мной, – глухо отозвалась черная кошка. – Сегодня я видела, как моя копия кормит котят. Толстопуз сглотнул и скосил глаза на двойника, все еще полировавшего жемчужину за столом. Мгла угрюмо кивнула.

– Вот-вот.

– Н-но… Но я-то чем могу помочь?! – прохрипел кот. – Сама видишь, мон шер, я в таком же положении! Мгла отпустила его горло и шагнула назад. Толстопуз с облегчением выдохнул, механически поправив галстук.

– Мне нужна команда спасателей, – мрачно сказала Мгла. – Ты много раз встречал их в прошлом. Я не знаю, где находится штаб этих грызунов, а времени искать уже не осталось.

– Спасатели? – глаза Толстопуза полезли на лоб. – Нет. Не верю. Не говори, они и СЕЙЧАС замешаны?!

– Да, – черная кошка отвела взгляд. – В том, что происходит, их вины нет, но остановить кошмар можно только одним способом. Она отвернулась и глухо добавила:

– Спасатели должны умереть.

* * *

Два дня прошли, как в тумане. Было невероятно сложно постоянно натыкаться на призрачные объекты или, наоборот, больно врезаться в «альтернативные», которые считал призрачными. К счастью, после одного особо болезненного столкновения со стулом, Гаечка придумала помечать «альтернативные» предметы фломастером. К вечеру второго дня, штаб превратился в жуткое нагромождение мебели, посуды и техники, половина которой была изрисована алыми знаками.

Проблемы усугублялись тем, что «оригинальные» Спасатели в эти дни штаб не покидали, а вели тихую и спокойную домашнюю жизнь. Иными словами – занимались уборкой, смотрели телевизор, готовили пищу и всячески мешали своим альтернативным копиям. Вдобавок Дэйл, Рокки и Вжик постоянно шарахались от двойников, а Фокси – у которой, естественно, год назад в штабе двойника не было – регулярно путала «альтернативных» друзей с «оригинальными» и страшно расстраивалась. К счастью, решение этой проблемы неожиданно нашел Дэйл, вспомнивший приключение на Эйфелевой башне и предложивший носить на головах алые ленточки, чтобы отличаться от «оригинальных». А Рокфору, в дополнение к ленточке, мстительная Фокси ночью вывела на спине куртки надпись «Чумная крыса». Но силач, к всеобщему изумлению, в ярость не впал, и лишь молча сунул куртку в стиральный агрегат Гаечки…

Ночами, в самые глухие часы, Чип, Дэйл и Фоксглав вылетали искать Нимнула. Для уменьшения скорости эпидемии, друзья всеми силами скрывались от окружающего мира; «Крыло спасателей» от кончика носа до хвоста выкрасили в матовый черный цвет, то же самое проделали с Фокси. Летучей мышке приходилось вести себя, будто разведчику на вражеской территории, тихо шныряя по городу от тени до тени, а Чип и Дэйл применяли тактику высотной разведки; поднимая самолет на две-три мили над городом, Чип выключал моторы и долго, беззвучно, парил в восходящих потоках, пока Дэйл изучал местность сквозь мощный телескоп с Гайкиным прибором ночного видения. В первые две ночи поиски успехом не увенчались.

На третью ночь стало ясно, что больше так продолжаться не может. «Оригинальные» Спасатели утром все вместе должны были отправиться на пикник – им предстояли веселые и слегка опасные приключения, поскольку год назад, именно в этот день Гайка проверяла у фонтана свое новое изобретение, и попадала в плен к отвратительной жирной кошке Киссмет. И хотя все помнили, что история закончится хорошо, Чип весь вечер пытался предупредить своего двойника об опасности. Бессилие хоть что-то изменить, приводило его в бешенство.

– Все, – сказал капитан, когда «второй» Чип в очередной раз прошел прямо сквозь него, направляясь спать. – Мне надоело. Утром полечу в дом Косгроува и суну Киссмет в кухонный агрегат ее хозяина! Они-то меня заметят…

Уставшая после целого дня в лаборатории, Гайка лежала в кресле перед телевизором и медленно тянула апельсиновый сок сквозь трубочку.

– Ты просто получишь копию кухонного агрегата с копией кошки внутри, – заметила она мрачно. – Мы ничего не можем изменить в реальном мире, Чип.

– И долго это продлится? – раздраженно спросил бурундук, с размаха плюхнувшись на диван и угрюмо скрестив на груди лапки. Гайка устало пожала плечами.

– Я работаю с утра до вечера, но пока не знаю даже, в какую сторону копать. Теория времени у людей почти не развита.

– А у зверей? – поинтересовался Чип. Гаечка фыркнула.

– У зверей в этом мире и без физики забот хватает… Капитан опустил голову.

– Может, все же поискать Кургана? – заикнулся он. Прекрасная мышка тяжело вздохнула.

– Чиппи, я сто раз объясняла: Курган для нас больше не существует. Его «оригинальная» версия из этого времени нас никогда не увидит, а «альтернативная» вернулась в прошлое, пока мы летели обратно к городу. Тогда-то все и началось…

– Нет, – мрачно ответил Чип. – Все началось, когда я нашел ту проклятую индейскую карту и решил устроить экспедицию к подземной реке! Гайка застыла, но бурундук этого не заметил.

– И мы сегодня были бы в порядке! – в сердцах продолжил Чип. – Курган и его атланты нашли бы других выживших, отменили бы катастрофу, и мы даже не узнали бы про… – он запнулся и уставился на Гаечку. Сглотнул: – Любимая? В чем дело?

– Подземная река… – прошептала Гайка. – Чип! Ты умница! Растерянный капитан снял шляпу и почесал за ухом.

– Да?

– О, да! – мышка вскочила, в волнении размахивая хвостиком. – Помнишь, после взрыва мы плыли около трех дней, а на поверхности Фокси ждала нас месяц?! Чип нахмурился.

– Да, были кое-какие непонятки, но ведь Рокки…

– Я просто не успела тебе сказать, – отмахнулась Гайка. – Часы из вездехода показывали девятое октября, а застывшие в момент взрыва часы в машинах – четвертое! Мы действительно провели в подземелье всего несколько дней, Чип! Капитан с сомнением бросил взгляд на стену, где висели часы мирового времени.

– И что это значит?

– Не понимаешь?! – удивилась Гаечка. – Что-то повлияло на наш отряд, «скомкало» время, и проделало это с нами самими, то есть с материей! – она запнулась и задумчиво подняла глаза. – Вообще-то, конечно, такой эффект мог оказать и сам ядерный взрыв, если мы оказались достаточно близко к его эпицентру, но искажение гравитации не наблюдалось, а, согласно общей теории поля, подобные флюктуации… Чип закрыл глаза и тяжело вздохнул.

– …искажение пространственно-временного континуума вокруг сверхмассивных объектов вроде нейтронных звезд уже давно не теория, а факт, однако…

– Гайка, – не раскрывая глаз, сказал Чип. – Я очень, очень, очень устал. Я не могу ни спать, ни есть. Мысль, что вся планета балансирует на грани гибели, и мы тому виной, грызет меня, словно десять триллионов голодных бурундуков. За все, что с нами случилось, ответ держу я, понимаешь? Он обернулся и с любовью взглянул на мышку.

– Гаечка, родная… – Чип сглотнул. – Мы вместе немало лет. Ты знаешь, не можешь не знать, что я люблю тебя больше жизни.

– Я… – Гайка растерянно смотрела на капитана. – Чиппи, я…

– Знаешь, – ласково, но твердо, повторил Чип. – Я так давно хотел тебе сказать, столько раз порывался, что… Как-то незаметно… Нам… – он вздохнул, – Я надеюсь, уже давно не нужны слова. Но сейчас, сегодня, я хочу сказать: Гаечка, любимая, возьми мою жизнь, только не дай всему закончиться… Так… Неожиданно даже для самого себя, Чип всхлипнул и поспешно утер слезу рукавом.

– Когда я… То есть, мы с Дэйлом… Когда мы создавали команду спасателей, я не думал… Не ожидал, что вместо спасения… – он дрожал. – Гаечка… Твои слова, знания… Я слушаю, мечтаю понять! Но я слеп, глух и беспомощен! – капитан со страшной силой ударил кулаком по ладони. – Это сводит с ума! Я хочу помогать! Хочу быть рядом с тобой, облегчить твой труд! Я… – бурундучок задохнулся от силы эмоций и молча опустил голову. Гайка смотрела на него со странной, немного грустной улыбкой.

– Чип, – мышка встала из кресла и присела на диван рядом с капитаном. – Глупый ты грызун, – она ласково поцеловала друга в нос. – Совсем недавно, посреди сгоревшего мира, когда надежды просто не осталось – кто-то обнял меня и сказал, что любит. Сказал, что даже в самые черные и жуткие часы, я должна помнить лишь о любви, и тогда смерть отступит.

– Раньше мы рисковали только своими жизнями, – тихо ответил Чип. – Сейчас рискуем планетой…

– Стоп! – Гайка прижала палец к губам капитана. – Ошибка. Если б там, в будущем, я думала о мириадах оборванных жизней, об отравленной Земле, о гибели надежды – знаешь, что было бы?

– Что? – грустно спросил Чип. Гайка пожала плечами.

– Ничего. Мы, наверно, даже из подземелья бы не выбрались. И я уж точно не сумела бы построить самолет за полтора дня! Она положила руки на плечи друга и заглянула ему в глаза.

– Чиппи, – нежно сказала Гаечка. – Ты сам не понимаешь, насколько хороший ты командир. Я могу хоть сто лет изучать квантовую физику и космологию, могу сыпать научными терминами, которые никто вокруг не понимает, но в трудную минуту, когда надежда готова угаснуть – именно ты окажешься рядом, Чип. И кому нужны мои знания, если погаснет надежда? Бурундук молчал. Гайка склонила голову на бок.