Текст книги "Бродяга Гора"

Автор книги: Джон Норман

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 20 страниц)

28. ДВА КАПИТАНА ПРИХОДЯТ В ТАВЕРНУ ТАСДРОНА. МЫ ПРЕДОТВРАЩАЕМ КРОВОПРОЛИТИЕ

– Уже второй час, – сказал Каллимах, – они, конечно, не придут.

Пегги стояла на коленях, склонив голову к ногам Тасдрона, своего хозяина. Тяжелая цепь с колокольчиком и коробкой для сбора денег все еще висела на ее шее.

Взяв девушку за волосы, я нагнул ей голову и поднял цепь, в то время как Тасдрон снова надел свой ошейник на ее горло.

– Ты все сделала, как сказал тебе Джейсон? – спросил Тасдрон.

– Да, господин, – ответила Пегги.

Вставив ключ в замок на цепи, я отомкнул его и снял с ее шеи атрибуты добытчицы.

– Я нашла Амилиана, капитана стражи Арской фактории, – продолжила девушка, – и преклонила перед ним колени, стала униженно и смиренно лизать и целовать его ноги.

– Как тебе и подобало, – сказал Тасдрон.

– Потом я, всячески пресмыкаясь перед ним, сообщила, что послана к нему людьми, знающими о местонахождении топаза. Если он хочет и сам узнать, где находится камень, ему следует прийти в таверну Тасдрона сегодня ночью, к двадцатому часу.

– Но сама ты вернулась только к первому часу, – указал Тасдрон.

– Мне удалось найти Амилиана уже после девятнадцатого часа, – ответила рабыня.

– Это еще почему? – строго спросил Тасдрон.

– Меня задержали мужчины, – пролепетала девушка. – Я была обнажена, с бубенцом и денежной коробкой…

Я встряхнул коробку, и в ней зазвенели монетки. Когда Пегги ушла из таврены, денег там не было.

– Сам Амилиан воспользовался мною, – промолвила Пегги. – Связал мои руки за спиной и оттащил в свою спальню.

– А монету он тебе заплатил? – спросил Тасдрон.

– Да, господин. – Пегги покраснела.

– Ты угодила своим клиентам? – поинтересовался ее хозяин.

– Я старалась, господин.

– Ты отдавалась им? Амилиану и прочим?

– Пожалуйста, не заставляй меня говорить, господин, – взмолилась она, ибо стыдилась рассказывать об этом в присутствии Каллимаха.

– Говори, рабыня, – рявкнул Тасдрон.

– Да, господин, – прошептала она, не поднимая головы. – Я отдавалась им.

– Старательно отдавалась?

– Да, господин. – На глазах ее выступили слезы. – Что мне еще оставалось делать? Ведь я рабыня!

Пегги обращалась вроде бы к Тасдрону, но я-то знал, кому на самом деле адресованы эти слова.

– Не понял, – проворчал Тасдрон, – в чем загвоздка? Ты ведь и обязана была отдаваться им старательно и самозабвенно.

Так и не подняв головы, Пегги залилась слезами. Я покосился на него и пришел к выводу, что воин оставил все эти признания без какого-либо внимания. Что за дело ему могло быть до переживаний и чувств ничтожной рабыни?

– Амилиана здесь нет, – заметил я.

– Воспользовавшись мною, он развязал меня и велел возвращаться к своему господину. Просто выставил из спальни, не сказав, собирается он прийти или нет.

– Во всяком случае, обращаться с женщинами этот Амилиан умеет, – заметил Тасдрон.

– Да, господин, – сказала девушка.

Я положил цепь с колокольчиком и коробкой для сбора денег на низенький столик, а Тасдрон замкнул на левой лодыжке невольницы браслет с рабскими бубенчиками и, швырнув ей клочок шелка, который приказал снять перед этим, сказал:

– Можешь надеть.

– Да, господин.

Меня позабавило то, с какой радостью надела Пегги эту прозрачную, ничего не скрывающую тряпицу. Некоторые свободные женщины утверждают, что скорее готовы выйти на люди голыми, чем в столь позорном наряде. Правда, они утверждают это, пока свободны, а будучи обращенными в рабство, быстро приучаются ценить крохотные кусочки шелка как нечто прекрасное и драгоценное.

– Принеси нам поесть и выпить, – приказал ей Тасдрон.

– Слушаюсь, господин, – сказала Пегги и, звеня колокольчиками, поспешно покинула комнату.

– Где Глико? – спросил Тасдрон. – Его попросили всего лишь привести Каллистена. Никаких затруднений с этим быть не должно, однако им следовало прийти уже добрый час назад. Что их задержало?

– Вот уж не знаю, – отозвался я.

– Может, непредвиденная встреча? – предположил трактирщик.

– Шпионы повсюду просто кишмя кишат, – продолжал сокрушаться Тасдрон. – Вдруг наши планы уже раскрыты?

– Твое заведение пока еще не сожгли, – заметил я.

– Есть чему порадоваться, – раздраженно буркнул он.

Я улыбнулся.

– Ты понимаешь, чем чреваты эти попытки, не так ли? – осведомился Тасдрон.

– Думаю, да.

– Кто-то у двери, с заднего хода, – прервал нашу перепалку Каллимах.

Тасдрон вышел в заднюю дверь комнаты и поспешил по коридору к наружному входу. Сдвинув узкую панель, он всмотрелся в щель, после чего вернул панель на место, отпер дверь, впустил двух человек и тут же запер замок. В одном из вошедших, полном, осанистом мужчине, кутавшемся в белую с золотом тунику купца высшей гильдии, я тут же узнал своего знакомца Глико. Спутником его был рослый, властного вида малый, тот самый, что несколько дней назад допрашивал меня в резиденции стражников Порт-Коса по доносу мисс Хендерсон.

Поверх мундира он облачался в коричневый плащ, а под мышкой левой руки держал шлем с гребнем из волос слина. Я понял, что это Каллистен.

Его левое плечо было сгорблено, но зато правая рука казалась крепкой и весьма привычной к рукояти горианского боевого клинка.

– Приветствую тебя, Каллистен, – сказал Каллимах, поднявшись, чтобы поздороваться с ним.

– Приветствую, капитан, – сказал Каллистен. – Глико предупредил меня, что ты будешь здесь.

– Я больше не капитан, – сказал Каллимах. – Теперь капитан ты.

– В Порт-Косе есть разные капитаны, – ухмыльнулся Каллистен.

– Как там бойцы? – спросил Каллимах.

– Они вспоминают тебя с теплотой, как и я.

Воины крепко пожали друг другу руки, и мне это понравилось – я опасался, что между ними могут возникнуть трения. Как-никак, Каллимаха отстранили от командования на основании свидетельства Каллистена. Однако Каллимах не затаил зла по этому поводу, ибо, похоже, искренне считал, что у Каллистена не было выбора. Он поступил так, как предписывал ему долг стража порядка и офицера, нравилось ему это или нет.

– В прежние времена нам случалось выпивать вместе, – сказал Каллимах Тасдрону.

– Я и капитаном-то стал благодаря Каллимаху, – признался Каллистен. – Когда его отстранили от должности, он сам рекомендовал меня в качестве своего преемника.

– Благородный поступок, – искренне сказал Тасдрон, глядя на Каллимаха с уважением.

– Он был самым знающим, умелым и дисциплинированным офицером, – пояснил Каллимах, – В противном случае я не стал бы рекомендовать его, вне зависимости от моего личного отношения.

– Я стараюсь оправдать твое доверие, – вымолвил Каллистен.

– Доверие опустившегося пьянчуги? – усмехнулся Каллимах.

– Мы всегда будем помнить о тебе как о нашем капитане.

– Ты прекрасный офицер, – повторил Каллимах, – и принял командование по праву.

– Если это и так, – отозвался Каллистен, – то лишь благодаря тому, что ты многому меня научил.

И снова они обменялись теплым рукопожатием.

Я встал и молча кивнул вошедшему.

– Я тебя знаю? – спросил Каллистен, обернувшись ко мне.

– Мы встречались. Я был одним из нескольких задержанных, которых ты допрашивал в связи с делом о топазе.

– Точно! – вспомнил Каллистен. – А Тасдрон тогда за тебя поручился.

– Так оно и было, – подтвердил трактирщик.

– Как тебя зовут? – спросил Каллистен.

– Джейсон, – напомнил я ему.

– Да, – сказал Каллистен. – Джейсон с доков.

– Он самый.

– Я бы пришел пораньше, но никак не мог найти Каллистена, – вставил Глико.

– Я был занят, – пояснил капитан, – у нашего брата стражника всегда дел по горло.

– У тебя что-то с плечом, – заметил Тасдрон. – Ты не ранен?

– Я упал, – сказал Каллистен.

– Можем ли мы тебе как-нибудь помочь? – осведомился Тасдрон.

– Пустяки, – отмахнулся Каллистен, после чего оглядел всех присутствующих и обратился к Каллимаху.

– Что у вас нового? Верно ли, что я могу узнать что-то насчет топаза?

– Это правда, – ответил Каллимах. – Мы все тебе расскажем, но чуть позднее.

– А в чем задержка? – осведомился Каллистен.

– Ждем еще одного человека.

– Можно узнать кого?

В этот момент в дверь тихонько постучали.

– Человека, с которым тебе необходимо встретиться, – сказал Каллимах.

– Войди! – пригласил Тасдрон.

Пегги, удерживая поднос на одной руке, впорхнула в помещение.

– Господа, – промолвила она, опустив голову.

– Обслужи! – велел ей Тасдрон.

– Да, господин, – сказала Пегги.

Скрестив ноги, мы расселись вокруг низенького стола. Каллистен положил свой шлем рядом и откинул плащ, открыв тунику с эмблемой Порт-Коса. Пегги опустилась на колени перед столиком и принялась расставлять чашки, сосуды и тарелки. На одной тарелке было мясо, на другой хлеб, еще на одной – порезанные ломтиками фрукты, на четвертой – орехи и сыр. Каждый мог брать с любой из тарелок что хотел. Пегги принесла также пагу, вино и воду.

– Хорошенькая рабыня, – заметил Каллистен.

Мы посмотрели на Пегги, едва прикрытую клочком желтого шелка. На ее левой лодыжке позвякивали бубенчики, на шее красовался ошейник, длинные светлые волосы рассыпались по плечам.

– Она с Земли, – сказал Тасдрон.

– Интересно, – отозвался Каллистен.

Пегги в почтительном молчании расставила по столу блюда с едой и напитки.

– Нам нужны приборы для нашего друга и еще одного человека, который должен прийти, – сказал Тасдрон.

– Да, господин, – отозвалась Пегги.

– Я полагаю, что он все-таки придет.

– Я тоже так думаю, мой господин, – прошептала рабыня, поднялась и, забрав поднос, упорхнула из комнаты.

Я улыбнулся. Пегги, разумеется, была заинтересована в том, чтобы Амилиан, капитан стражников Арской фактории, принял переданное ею приглашение. В противном случае рабыню ожидала порка, причем основательная.

– Кто же этот таинственный гость, которого мы ждем? – снова поинтересовался Каллистен.

– Тот, с кем тебе важно встретиться, – повторил Каллимах.

– Хорошо, – улыбнулся Каллистен.

Послышался стук в наружную дверь, решительный и громкий. Он повторился три раза.

Мы переглянулись. Глико натянул на себя плащ, скрыв белый и золотой цвета своего одеяния; Каллистен, увидев это, тоже накинул плащ, скрыв эмблемы Порт-Коса. Тасдрон поднялся и вышел в коридор. Мы тоже встали.

Вскоре трактирщик вернулся в комнату в сопровождении рослого мужчины, несшего под мышкой шлем. Он откинул капюшон длинного коричневого дорожного плаща, и я приметил, что плащ оттопыривается висящим на поясе клинком. Каштановые волосы новоприбывшего были коротко острижены, на гладко выбритом лице выделялись ясные, проницательные глаза и волевая квадратная челюсть.

– Я Тасдрон, владелец этой таверны, который и пригласил тебя сюда, – представился трактирщик.

– Меня зовут Джейсон. Я обычно работаю в речном порту Виктории, – представился я.

– Я Глико, из касты купцов.

– Я Каллимах, – сказал бывший капитан и, помедлив, добавил: – из касты Воинов.

– Мне известен лишь один воин по имени Каллимах, – заявил новоприбывший.

– Кто этот человек? – сурово спросил Каллистен у Тасдрона. Я заметил, что правая рука Каллистена скользнула под плащ к рукояти меча.

– Мы собрались здесь ради дела, важного для нас всех, – поспешно заявил Тасдрон.

– Кто он такой? – спросил у трактирщика последний гость, кивнув в сторону Каллистена.

У двери послышался тихий звук, и новопришедший мгновенно прислонился к стене, глядя на нас с подозрением.

Вошла Пегги с дополнительными столовыми приборами. Тасдрон облегченно вздохнул.

Увидев нового гостя, Пегги поспешно встала на колени и опустила голову. Она хорошо помнила, что он с ней сделал.

– О рабыня, – хмыкнул воин.

– Да, это моя рабыня, – подтвердил Тасдрон.

– Я вижу, что пришел в нужное место, – заметил гость.

– Несомненно, – сказал Тасдрон и, обернувшись к Пегги, бросил: – Обслужи.

– Да, господин.

Поднявшись, девушка подошла к низенькому столу, снова опустилась на колени и выставила на стол посуду.

– Была ли она хороша? – спросил Тасдрон.

– Да, – сказал воин. – Она пьянит, как пага.

Пегги, покраснев, опустила голову, хотя не было ничего необычного в том, что господа обсуждали сексуальные достоинства рабынь.

– С какой целью меня пригласили на эту встречу? – спросил гость.

– Мы хотим предложить сотрудничество в осуществлении проекта, представляющего большой взаимный интерес, – ответил Тасдрон.

– Кто он? – спросил новоприбывший, кивнув на Каллистена.

– Кто он? – угрожающе спросил Каллистен Тасдрона, указывая на новоприбывшего.

Я напрягся. Рука Каллимаха незаметно потянулась к мечу.

– Давайте проявим выдержку, – промолвил Тасдрон.

– Я Каллистен, капитан Порт-Коса, – сказал Каллистен.

– Я Амилиан, капитан Арской фактории, – сказал новопришедший.

Два плаща одновременно были откинуты назад, открыв взору гербы Порт-Коса и Арской фактории. Два меча в одно мгновение с лязгом вылетели из ножен. Девушка пронзительно вскрикнула. Я попятился.

– Порт-Кос! – крикнул Каллистен.

– Слава Ару! – вскричал Амилиан.

Но едва клинки успели скреститься, как взлетели вверх, рассыпав сноп искр. Воины отпрянули друг от друга, ибо между ними встал Каллимах. Именно его меч отбил вверх оба клинка.

– Ты не прав, – сказал Амилиан Каллимаху.

Каллимах убрал свой меч в ножны.

– Если ты, Амилиан, капитан Арской фактории, хочешь кого-нибудь зарубить, начни с меня. А ты, – он обернулся к Каллистену, – намерен поднять меч на старого товарища?

Каллистен заколебался.

– Это что, ловушка? – спросил Амилиан.

– Самая большая опасность для нас, – сказал Каллимах, – состоит в том, что мы можем не понять друг друга и повести себя как враги.

– Капитаны, – попросил Глико, – вложите мечи в ножны.

– Меня заманила сюда эта презренная рабыня, – промолвил Амилиан, указывая горианским клинком на Пегги, и девушка в ужасе отпрянула, ибо знала, что даже легкое прикосновение отточенной стали чревато для нее расставанием если не с жизнью, то с красотой нежной, шелковистой кожи.

– Она была лишь орудием, использованным нами, чтобы передать тебе приглашение, – пояснил Тасдрон.

– А ты откуда, купец? – спросил Амилиан.

– Из Порт-Коса.

– А ты? – спросил Амилиан у Каллимаха.

– А я тот самый Каллимах из касты Воинов, о котором ты наслышан. Я тоже из Порт-Коса.

Амилиан отступил на шаг.

– Мы с Джейсоном, – вновь вступил в разговор Тасдрон, – оба представляем Викторию, а Виктория по отношению к распрям Ара и Коса нейтральна. Вот почему вам обоим, Каллистену и тебе, предложили встретиться на нейтральной территории.

Я отметил, что Тасдрон не задумываясь назвал меня представителем Виктории. До сего момента мне не приходилось размышлять на сей счет, но теперь я решил, что и впрямь могу считать себя таковым. Конечно, жить и работать в городе еще не означает стать его гражданином, но для меня, похоже, это было не так уж невозможно.

– Я готов дорого продать мою жизнь, – заявил Амилиан.

– Тебе ничто не угрожает, – сказал Тасдрон, – или, во всяком случае, не больше, чем всем нам, остальным.

– Ты хорошо справилась со своей ролью, рабыня, – презрительно усмехнулся Амилиан. – Теперь ты, наверное, получишь корку помягче, цепи полегче и конуру побольше.

Пегги попятилась, приложив руку ко рту.

– Но если я уцелею, – продолжил капитан, – ты узнаешь, как умеют мужчины Ара наказывать коварных рабынь.

Девушка задрожала от ужаса.

– Мы не хотим тебе никакого зла, – сказал я Амилиану. – Пегги, подойди к капитану, встань перед ним на колени и подставь обнаженную грудь под его клинок.

Девушка растерянно оглянулась на Тасдрона, не преминув покоситься и на Каллимаха. Тасдрон являлся ее хозяином, так что она обязана была заручиться его разрешением, но, взглянув на Каллимаха, Пегги непроизвольно дала понять, что в душе числит его своим господином.

– Сделай это, – сказал Тасдрон.

– Сделай это, – повторил Каллимах. В конце концов, для него она была всего лишь рабыней, к тому же чужой.

Пегги встала и, понурясь, преклонила колени перед изумленным Амилианом. Потом, у его ног, она подняла голову, раздвинула на груди желтый шелк и обнажила грудь перед его мечом.

Я приметил улыбку Тасдрона. Взгляд, брошенный Пегги на Каллимаха, не укрылся от трактирщика, и он понял, что рабыня, принадлежащая ему по закону, смиренно и безнадежно влюблена в одного из посетителей таверны. Не думаю, чтобы это открытие огорчила Тасдрона: в отношениях с рабыней оно ничего не меняло и, пожалуй, даже делало ее еще более управляемой.

Озадаченный Амилиан опустил острие меча и посмотрел на нас.

– Мы не хотим тебе зла, – снова сказал я.

– Это не ловушка? – спросил Амилиан.

– Ни в коем случае! – заверил я.

– Каллистен, – сказал Каллимах, повернувшись к капитану Порт-Коса, – ты имеешь желание сразить меня своим мечом?

– Нет, – ответил Каллистен, – Конечно нет.

– Тогда убери его.

Каллистен вложил в ножны свой меч, а спустя мгновение Амилиан последовал его примеру.

– Давай сядем за стол, – предложил Тасдрон. – Нам есть что обсудить.

Так мы и поступили.

– Прикрой грудь и ступай к стене, встань там на колени и жди, – приказал Тасдрон Пегги. – Если господам что-то понадобится, я тебя позову.

– Повинуюсь, господин.

– Хочешь, чтобы она разделась, облизала твои ноги и обслужила тебя, пока мы тут выпиваем и закусываем? – поинтересовался трактирщик у Амилиана.

На горианских пирушках принято предлагать гостям услуги своих рабынь, которые не только всячески ублажают господ, но порой даже кладут еду им в рот. Присутствие покорных обнаженных красоток придает таким дружеским попойкам особую прелесть.

– Полагаю, ты предлагаешь такое обслуживание не всем, – заметил Амилиан.

– Не думаю, что это было бы разумно, – сказал Тасдрон.

– Тогда и я пока воздержусь.

– Нам предстоит серьезный разговор, – промолвил трактирщик.

Я мысленно улыбнулся. Рабыни, разумеется, украшают жизнь мужчины, но имеют свойство отвлекать от серьезных мыслей и дел.

– А она что-то знает? – спросил Амилиан.

– Очень мало, – заверил его Тасдрон.

– Держи ее в неведении.

– Конечно.

Пегги между тем прикрыла грудь желтым шелком, грациозно, чуть звеня бубенцами, отошла к стене и тихонько, стараясь не привлекать к себе внимания, опустилась там на колени.

– Будем говорить тихо, – предложил Тасдрон.

Каллистен и Амилиан единодушно кивнули.

29. ВРАТА РЕКИ. Я СНОВА ПОПАДАЮ ВО ВЛАДЕНИЯ ПОЛИКРАТА

– Если бы остальные поддержали нас в полной мере, этот план был бы вполне осуществим, – сказал Каллимах. – Но в нынешнем положении, боюсь, у нас мало шансов на успех.

Палуба низкой речной галеры так и норовила уйти из-под ног. Пересекая небольшую бухту, судно приближалось к уединенной крепости Поликрата.

– Изначально, – продолжил Каллимах, – твой план казался превосходным, но после того, как в него пришлось внести изменения, я не поручусь за удачу.

Мы с Каллимахом стояли на палубе галеры. Я был в маске, той самой, в которой выдавал себя за гонца Рагнара Воскджара. Пароли и отзывы для допуска в крепость через речные ворота мне сообщил сам ее хозяин: их надлежало передать Воскджару, дабы корабли последнего получили доступ в твердыню. Мой план состоял в том, чтобы собрать достаточно судов, в первую очередь из Порт-Коса и Арской фактории, и выдать их за ожидавшуюся Поликратом пиратскую флотилию Рагнара Воскджара. Воины обоих городов должны были проникнуть в пиратскую крепость под видом речных разбойников и захватить Поликрата врасплох. Дерзкий план выглядел вполне осуществимым, тем паче что пиратские вожаки, Поликрат и Рагнар, никогда не виделись. Каллимах, человек, искушенный в воинских хитростях, отнесся к этому замыслу с одобрением, да и Глико тоже. Более того, оба они, люди вроде бы трезвомыслящие и осторожные, чрезвычайно увлеклись этой идеей. Куда большую осмотрительность проявили оба капитана: они нашли его чрезмерно рискованным. Особенно рьяно возражал Каллистен.

Близился двадцатый час, горианская полночь. Небо затягивали тучи, но в свете трех висевших над окаймлявшими бухту деревьями лун были видны мрачные высокие стены пиратской твердыни с забранными прочной стальной решеткой морскими воротами.

– Флот Рагнара Воскджара никогда не сможет соединиться с флотом Поликрата, – утверждал Каллистен, – Этому помешает цепь.

– Но если ты считаешь объединение пиратских флотилий делом невозможным, почему тебя так беспокоило, как бы топаз не попал к Поликрату? – поинтересовался Глико.

– Это беспокоило не меня, а Купеческий совет, – возразил капитан. – Я человек военный и выполнял приказ, а некоторые члены совета, видимо, не верят, что эта цепь может сыграть такую роль.

– К таким членам совета отношусь и я, – указал Глико.

– Я знаю, – сказал Каллистен.

– А что, цепь сейчас на месте? – поинтересовался купец.

– На месте, – ответил капитан стражи.

– Эта работа была проделана тайно, не так ли? – спросил я.

Мне не доводилось слышать об этом, да и Каллимаху с Тасдроном, насколько могу судить, тоже.

– Действительно, всё старались проделать в секрете, – подтвердил Каллистен, – хотя теперь о существовании цепи, несомненно, прознали в западных городах.

– Ее выковали в самом Косе, – сказал Глико, – после чего тысячу фрагментов погрузили на подводы и кружным путем в обход дельты доставили в Турмус. Оттуда на галерах цепь переправили в Порт-Кос. Работы по установке пилонов, опор и креплений велись в основном по ночам. Цепь установлена к западу от города, и мы считаем, что с той стороны город надежно защищен от возможного нападения.

– Кроме того, цепь позволит Порт-Косу взять под контроль речное судоходство, решая, пропускать или не пропускать корабли с запада. А если пропускать, то на каких условиях, – сердито добавил Тасдрон.

– Порт-Кос не полностью независим, и мы испытывали сильное давление со стороны великого Коса, – пояснил Глико. – Сам я как купец был против установки цепи. Защищаться от пиратов, конечно, необходимо, но не в ущерб свободе торговли. Кроме того, история с цепью наверняка настроит против Порт-Коса другие прибрежные города.

– Это уж точно, – согласился Тасдрон. – Причем даже те, которые, как, например, Виктория, до сих пор симпатизировали скорее Косу, чем Ару.

– Нам в Арской фактории и голову бы не пришло преграждать реку и препятствовать свободному судоходству, – заявил Амилиан. – С моей точки зрения, это бессмысленно.

– Вероятно, вы плохо представляете себе, какое воздействие это может оказать на расстановку сил, – заметил Каллистен.

– Боюсь, капитан, – промолвил Каллимах, – что это касается прежде всего расстановки сил и политических интересов Коса и Ара. Но здесь, на реке, нам стоило бы в первую очередь подумать о себе.

– О каких политических интересах может идти речь, если Кос и Ар находятся в состоянии войны? – осведомился Каллистен.

– Ни Ар, ни Арская фактория не ведут войны с Порт-Косом, – указал Амилиан.

– Это верно, – поспешно согласился Тасдрон и был прав.

Колониальные поселения Гора отличаются от колоний земных великих держав, каковые, как правило, находятся в полном подчинении и под административным управлением метрополии. Горианские города основывают колонии, как правило, в результате перенаселения или внутренних политических разногласий, и будущие колонисты еще до отселения разрабатывают собственную хартию, конституцию и законы. С горианской точки зрения весьма существенным признаком самостоятельности основанной колонии являлось наличие Домашнего камня. Порт-Кос обладал собственным Домашним камнем, тогда как таковым в Арской фактории считался Домашний камень Ара. Разумеется, колония, даже если она обзавелась отдельным Домашним камнем, вовсе не разрывала все связи с городом-основателем, а, напротив, поддерживала самые тесные политические и экономические отношения.

– Эта цепь стоит слишком дорого, и я не думаю, чтобы эти безумные затраты когда-нибудь окупились, – заявил Глико.

– Ее выковали в Косе за счет города, – указал Каллистен.

– Это правда, но устанавливать и монтировать ее нам пришлось самим, – парировал Глико. – Я уж не говорю о затратах на содержание и обслуживание такого устройства.

– Но это лишь справедливо, – сказал Каллистен. – Ведь защищать она будет не Кос, а нас, и все возможные выгоды от ее существования тоже достанутся нам.

– Если нам вообще удастся извлечь из этого хоть какие-то выгоды, – хмуро покачал головой Глико.

– Разве защищенность от пиратских набегов сама по себе уже не сулит немалые выгоды?

– В том, что цепь обеспечит нам такую уж надежную защиту, у меня имеются сильные сомнения, – сказал Глико. – Я потому и отправился в Викторию искать Каллимаха, что уверен: в столь смутные времена, когда топаз собирает речных разбойников, нам понадобятся и его клинок, и его совет.

– Конечно, наличие цепи не полностью лишает топаз его значения, – пожал плечами Каллистен. – Мне было поручено его перехватить, но стараниями нашего юного друга, – тут он многозначительно посмотрел на меня, – эта задача осталась невыполненной. Что же до его идеи взять и самолично вручить камень Поликрату, то мне, уж не обессудьте, она кажется граничащей с идиотизмом.

Я пожал плечами.

– Ты ведь знаком с моим планом. Получив топаз, Поликрат стал ждать прибытия флотилии Рагнара Воскджара. Вся идея состоит в том, чтобы собрать корабли, войти под видом пиратской флотилии в гавань Поликрата и захватить его крепость.

– Дурацкая авантюра, – отрезал Каллистен. – Как можно надеяться выдать один флот за другой? На реке не протолкнуться от лазутчиков. Ничуть не сомневаюсь в том, что пираты прекрасно осведомлены обо всем происходящем.

– Обо всем, что относится к этому плану, не знают даже капитаны кораблей. Общий замысел известен лишь нам, участникам тайного совещания в таверне, – указал я.

– Твой план представляет больший интерес для Амилиана, – промолвил Каллистен. – Пираты восточного Воска – это забота скорее Арской фактории, чем Порт-Коса, пиратам запада до нас не добраться благодаря цепи.

– Я не хочу рисковать несколькими кораблями и сотнями людей в такой авантюре, – заявил Амилиан. – Кроме того, это может оказаться не чем иным, как пиратским трюком: заманить флот Фактории в тесную бухту под стенами крепости и уничтожить его.

– Я даю тебе слово воина в том, что здесь нет никакого подвоха! – заявил Каллимах. – Или ты сомневаешься в моей честности?

– В честности – нет, ничуть. Но честность и мудрость не одно и то же. Разве тебя самого не могли одурачить? Ты ведь сам воин и должен понимать: в первую очередь я обязан заботиться о безопасности своих людей и судов. Вот ты, – Амилиан повернулся ко мне, – ты из Ара?

– Нет, – сказал я.

– Ты принадлежишь к касте Воинов?

– Нет.

Амилиан развел руками.

– И как же, по-вашему, – обратился он к остальным, – я могу в столь важном опасном деле положиться на непроверенного, ненадежного человека. Не соотечественника и не собрата по воинскому ремеслу?

– Придется, – сказал Тасдрон.

– Придется, – поддакнул Глико.

– Самому-то тебе зачем идти на такой риск? – спросил меня Амилиан.

– Я хочу отбить у Поликрата одну рабыню. Она содержится в его крепости.

– И все? Ты готов рисковать головой из-за какой-то женщины?

– Я желаю ее. Хочу ею владеть.

– И только?

Я пожал плечами.

– Это главное. Кроме того, у меня есть желание поквитаться с пиратами. Эти молодчики дважды унизили меня в таверне Тасдрона и в «Пиратской цепи», таверне Хиброна.

– Извини, но почему мы должны рисковать из-за твоей рабыни или твоей обиды? Нас это не касается, – промолвил Амилиан.

– Дело не в его рабыне или в обиде, – указал Каллимах, – а в его плане. А план смелый. Блестящий план!

– Прошу прощения, но очень уж он рискованный, – сказала Амилиан.

– И не только рискованный, – подхватил Каллистен, – хотя, конечно, любой капитан должен прежде всего думать о своих людях и кораблях. Он бессмысленный. Зачем пытаться воспрепятствовать объединению пиратских сил, если они все равно не смогут объединиться благодаря цепи? Цепь не позволит пиратам запада прорваться восточнее Порт-Коса.

– Никого она не выручит, эта железяка! – махнул рукой Глико.

– Еще как выручит, – возразил Каллистен. – Это непреодолимая преграда.

– Цепь можно сковать, можно и разрезать, – указал я.

– Не так-то это просто, ее ведь патрулируют, – проворчал Каллистен. – К тому же, если у цепи будет замечено скопление пиратских судов, из Порт-Коса выйдут наши корабли.

– Что ты скажешь, Каллимах? – спросил Глико. Он, конечно, был не из воинов.

– При всем моем уважении, мой друг Каллистен, – сказал Каллимах, – я должен согласиться с Глико, ибо его суждение в этом вопросе кажется здравым.

– Но он купец, – заметил Каллистен.

– Он человек проницательный и практичный, – возразил Каллимах. – И на мой взгляд, его опасения вполне обоснованны.

– Когда цепь установлена, – сказал Каллистен, – бояться нам нечего.

– Цепь очень длинна и представляет собой сугубо защитное устройство. Невозможно обеспечить ее защиту от множества целенаправленных атак по всей протяженности. Не дай убаюкать себя, друг мой, ощущение безопасности обманчиво.

– Если цепь будет атакована, – подал голос Амилиан, – я готов одолжить корабли Арской фактории, чтобы подкрепить оборону.

– Мы в Порт-Косе способны обойтись и собственными силами, – проворчал в ответ Каллистен. – Сомневаюсь, чтобы в наших водах были рады приветствовать корабли Арской фактории.

– На этой реке нет заводи, дно которой флотоводцы Арской фактории не могли бы увидеть под своими килями, – невозмутимо промолвил Амилиан.

– Если ты хочешь предпринять что-либо подобное, уважаемый капитан, то только на свой страх и риск, – угрюмо отрезал Каллистен.

– Горе нам, – простонал Тасдрон. – Боюсь, наши планы обречены на провал.

– Капитан Каллистен, – сказал я, – как ты сам и предполагал, пираты наверняка хорошо осведомлены.

– Да, – подтвердил он. – Похоже, все происходящее на реке для них не секрет.

– Если дело обстоит так, – сказал я, – то, несомненно, изготовление цепи или, во всяком случае, ее транспортировка в Турнус, а позднее в Порт-Кос, равно как и масштабные, потребовавшие немалого времени и усилий работы по ее монтировке, соединению фрагментов и установке на место, никак не могли остаться ими незамеченными.

– Предполагалось, что все делается втайне, – сказал Каллистен, – но у меня почти нет сомнений в том, что пираты проведали о ведущихся работах и догадались, что происходит. По всей реке ходили слухи о крупных заказах, выполнявшихся секретно. Об этом говорили в западных городах, в Турмусе и Вене, в Тетраполе и Тафе.

– Действительно, – улыбнулся Глико, – Вен даже обратился в наш Совет с протестом.

– Но раз пираты все равно поняли, что происходит, – сказал я Каллистену, – почему же они не предприняли ни одной попытки помешать установке цепи? Сорвать работы гораздо легче, чем прорвать цепь, когда она уже натянута. Тебе это не кажется странным?

– Работы производились под охраной.

– Это само собой. Но я спрашиваю не о том, почему пираты не сорвали установку цепи – это могло бы им и не удасться, – а почему не предприняли даже малейшей попытки? Дело стоило риска, а пираты – народ отчаянный.