Текст книги "Ожившая сказка (ЛП)"

Автор книги: Джоди Линн Пиколт

Соавторы: Саманта Ван Лир
сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 16 страниц)

Я потерял дар речи, думая, что же мне сделать: склониться перед ней в знак покорности или позвонить в местную психиатрическую больницу, чтобы ее забрали.

– И знаете что? – прокричала Элли. – Я не могу работать с идиотами. С меня хватит, – она запустила свой текст в невзрачную девчонку в свитере с блестящей кошкой. – Ни пуха ни пера, неудачники. – Её туфли на высоком каблуке процокали до самого выхода, неся на себе Элли в облаке духов и гнева.

У мисс Пинрги было такое выражение на лице, что её того и гляди стошнит. Её опущенные руки подрагивали.

– Эм, получается, теперь мы можем идти? – спросил я.

– Нет-нет, – ответила она мгновение спустя. – Шоу должно продолжаться…. Клэр, теперь ты будешь нашей Джульеттой.

Девчонка в свитере с кошкой тяжело поднялась, становясь слишком близко ко мне и тяжело дыша. Её брекеты сверкнули в свете рамп, когда она улыбнулась.

– Начнём с поцелуя, – предложила она, обвивая меня руками и целуя влажными и слюнявыми губами.

Его притащили в драмкружок явно на аркане.

★★★

В прошлом году у меня в школе вели древнегреческую мифологию. Там был один парень, Тантал, который так сильно взбесил богов, что его прокляли и отправили в самые глубины Тартара, где он вечно сидел в воде с фруктовым деревом над головой. Но каждый раз, когда его рука тянулась к плоду, ветвь ускользала. А когда он пытался сделать глоток воды, она отступала. Так что фактически его окружали желанные и искомые, но недоступные вещи.

Вот на этом двойном свидании было так же дерьмово.

Мне никогда особо не нравился мини-гольф. Почему-то все дорожки были то с трещинами, то с какими-то странными изгибами, то с орущими детьми. Тайгер Вудс бы даже промазал.

Похоже, из всей нашей компании я был единственным, кого беспокоили изъяны на дорожках или то, что вода в пруду рядом с мельницей у лунки под номером пять жуткого ядовито-зелёного цвета. Делайла так ни разу и не улыбнулась и всюду таскала за собой клюшку, словно кандалы. Джулс, считавшая спорт одним из серьёзных недостатков современного общества, нацарапывала на доске очки. Крис же, походу, с гольфом был на «вы», тем более, что особо не следил за ударами. В самом деле: он не мог глаз оторвать от пятой точки Джулс.

– Поверить не могу, ещё девять лунок, – сказала Делайла.

– Твой энтузиазм, солнышко, поражает меня, – я схватил её за руку и понизил голос: – А ведь строить из себя сладкую парочку было твоей идеей.

Она вздохнула и взяла меня за руку так же романтично, как медсестра, щупающая пульс у пациента.

– Теперь твоя очередь, – сказал Крис Джулс.

Она подошла к мячу, покачивая бёдрами, и попыталась его выровнять.

– Фу, – заметила она. – Да не получится у меня никогда.

– Вот… давай покажу, – Крис отложил клюшку и подошёл к Джулс вплотную, обхватывая своими руками её кисти.

– Ау! – вскрикнула Делайла, и я понял, что слишком сильно стиснул её руку.

– Всё дело в ударе, – продолжил Крис, размахивая клюшкой туда-сюда вместе с Джулс.

Вот чёрт – она хихикнула.

Я не мог просто стоять и наблюдать. Такое впечатление, что меня сейчас бомбанёт. Тем хуже, что Джулс не пыталась это как-то остановить.

Как же понимать: в книге она была влюблена в меня по уши, а здесь я оказался недостаточно хорош?

Я как-то отличался от своей нарисованной версии?

Раньше – определённо. Прежний Эдгар взглянул бы на противника в виде Криса и бросил бы это дело, предположив, что с Джулс у них ничего не выйдет.

Но я уже не прежний Эдгар.

– Я тебе говорил, как ты сегодня прекрасна? – заключил я в объятия Делайлу.

– Ты больной, что ли? – одними губами спросила она озадаченно.

– Поворкуйте наедине, голубки, – рассмеялся Крис.

Я чувствовал на себе жар взгляда Джулс, словно она могла испепелить меня одной только силой воли. Она повернулась, имитируя падение, чтобы Крис поймал её.

– Вау, – заметила Джулс, почувствовав его бицепсы. – Так сколько раз ты можешь отжаться?

– А сколько сделать ради тебя? – с усмешкой ответил Крис.

– Ты будешь бить или как? – рявкнул я на Джулс.

– Без понятия, – огрызнулась она. – Крис, мне понадобится твоя помощь….

Как только Джулс наклонилась, заняв позицию, Крис обхватил её руками.

– Готова? Раз… два…

Счёт шёл на возрастание, а я притягивал Делайлу всё ближе и ближе. На счёт три я принялся целовать её. Горячо. Страстно. Всё это время мечтая о том, чтобы на её месте была Джулс – которая, размахнувшись, вдарила по мечу так, что тот вылетел за забор на проезжую часть.

Делайла отпрянула.

– Какого хрена… – начала было она, но, заметив взгляды Джулс и Криса, неуверенно продолжила: —…ты остановился?

– В следующий раз не включай режим Халка на полную мощность, ладно? – улыбнулся Крис Джулс.

После того как Делайла бабахнула по своему мечу – вложив в удар почти столько же злости, что и Джулс – мы перешли к следующей лунке.

– Знаешь, о чём мне хотелось бы знать? – задумался Крис. – Как вы познакомились?

Мы переглянулись с Делайлой, на секунду запаниковав. Она было открыла рот для ответа, но я её остановил:

– Малышка, давай лучше я, – наши с Джулс взгляды встретились. – Она помогала мне с пропажей одной вещи, – начал я. – Мы искали её повсюду: в поле, океане, на корабле. Но в конце концов бросили это дело и просто валялись на пляже и смотрели на звёзды.

Щёки Джулс заалели.

– Нашли? – поинтересовался Крис.

– Что именно?

– То, что ты потерял?

– Ах, да. Mои, эм, ключи от машины. Всё это время они находились у меня в кармане.

– Похоже, вмешалась судьба, – заметил он.

– А разве нет? – многозначительно ответил я.

Какое-то время Джулс не сводила с меня яростного взгляда.

– Я в туалет, – объявила она наконец и в раздражении удалилась.

– Я покажу тебе дорогу, – ответил я, не отставая.

Мы зашли с Джулс в женский туалет, и я запер дверь.

– Что ты творишь? – воскликнула она. – Ты всё портишь.

– Это я что творю? «Сколько раз ты можешь отжаться, Крис? Твои бицепсы такие огромные, что тебя и не обнять!

– Поразительно, ты заметил. А всё это время ты занят тем, что крутишь шашни с моей лучшей подругой! – закричала Джулс. – Ты не можешь просто так взять и ворваться в мою жизнь, считая, что я брошу всё то, что было в ней до тебя.

– Думаешь, легко наблюдать, как девчонка, по которой ты сходишь с ума, флиртует с другим?

– А это ты согласился на свидание, – пихнула меня Джулс.

– Естественно. Чтобы провести время с тобой, – пихнул ее и я, прижимая к стене.

– Тогда ты идиот! – заорала Джулс.

– Тогда ты – тоже! – заорал я в ответ.

Между нами повисла неподвижная, яростная пауза, и вдруг её руки обхватили меня, а мои зарылись ей в волосы, и я с безумным жаром целовал её, будто бы хотел поглотить целиком.

Когда нам стало не хватать воздуха и мы остановились, мои руки по-прежнему держали Джулс, словно я взял её в плен. Она пригладила свои волосы и поправила футболку.

– Нам лучше вернуться, – сказала она и отстранила меня, открывая дверь.

Может, этот день не такой уж и плохой.

Я подождал несколько минут и тоже вышел из туалета. Едва я повернул за угол, как увидел возле стойки Криса, подбиравшего замену мячу, который Джулс запустила в стратосферу.

– Эй, – улыбнулся он. – Двойное свидание работает на все сто.

– Не могу не согласиться, – ответил я.

★★★

После мини-гольфа Делайла отвезла меня домой. Целых пять минут она молчала, а затем на светофоре повернулась ко мне:

– Никогда, никогда больше так не делай.

– Ты подаёшь мне весьма противоречивые сигналы, – заметил я. – Так я должен изображать из себя твоего парня или нет?

– Ой, да ладно. Мы оба знаем, что поцелуй предназначался не мне.

Я сник.

– Очень горько наконец найти того, кто понимает тебя с полуслова, а потом его потерять.

– Ты ломишься в открытую дверь, Эдгар, – вздохнула Делайла.

– Раз отправить их обратно в книгу было верным решением, то почему нам всем от него так хреново?

– Думаю, поступать правильно не всегда означает получать то, что ты хочешь, – ответила Делайла. – По крайней мере, вы остались в одном мире. И будете видеться. Ты и Джулс, ваш союз ещё возможен.

На мгновение я задумался над этим.

– Ты говорила с ним?

Она сделала глубокий вздох и кивнула с огорчённым видом.

– Я не могу не говорить с ним. Но когда говорю, то моё сердце словно разрывается на части.

Я бросил взгляд на Делайлу. Мне особо и в голову не приходило, что для неё эта ситуация, должно быть, ещё хуже.

Она подъехала к обочине рядом с подъездной дорожкой моего дома.

– Прости за поцелуй, – сказал я.

– Прости, что я не Джулс.

Я открыл дверь машины и вышел, но потом наклонился обратно.

– Знаешь что, Делайла? – произнёс я. – Хоть ты не моя девушка, но я ужасно рад, что ты – мой друг.

– До завтра, Эдгар, – уголок её рта дёрнулся в улыбке.

Машина моей матери стояла во дворе, но дома её не оказалось. Ни на кухне, где она бы готовила ужин. Ни в гостиной, где она бы смотрела пятичасовые новости.

– Мам? – позвал я, направляясь в её комнату. Я постучал в дверь, но ответа не последовало. Тогда я осторожно повернул ручку. Кровать была безупречно застелена.

Ни в ванной, ни в моей комнате мамы тоже не оказалось. Пройдя по коридору, я заглянул в её кабинет.

Повсюду на столе были разбросаны бумаги: с пометками, с красными кругами, a к некоторым по краям были приклеены стикеры. Раз её и здесь не обнаружилось, я уже собрался было уйти, когда мой взгляд зацепился за корешки книг, сложенных в стопку:

Опухоли головного мозга у взрослых

Последняя прогулка: практический подход подготовки к концу жизни

Надежда там, где сердце: как побороть онкологию

В самую верхнюю, как закладка, была запихнута брошюра: Мемориальная больница Святой Бригитты, лидер Новой Англии в области исследований онкологии и неврологии.

Меня прошиб пот, а колени задрожали. Mама сказала, что редактирует историю о путешествиях во времени; зачем ей понадобились эти книги?

Я подошёл к столу, словно он был заминирован. Его завалили распечатанные статьи, смысл которых могут понять только врачи. Я взял ту, что лежала сверху.

Синдром Капгра и правосторонняя лобная менингиома, прочитал я.

Аннотация: У сорокасемилетней женщины с правосторонней лобной парасагиттальной менингиомой наблюдается убеждение, что её мужа заменил двойник, притворяющийся супругом. Этот тип бреда связан с нарушением работы веретенообразной извилины – механизма головного мозга, который отвечает за узнавание лиц. Хотя исторически у пациентов с подобным расстройством диагностировали шизофрению, мы полагаем, что причиной тому могут стать биологическая предрасположенность и опухолевая патология, что подтверждается следующим фактом: после проведения операции описываемый бред у пациентки прекратился.

Я прищурился, словно это помогло бы мне лучше понять тарабарщину, которую я только что прочёл. Представьте себе: вы просыпаетесь одним утром, а ваш сын, которого вы знаете как никого другого, вдруг начинает вести себя, словно он британский принц, но внешне никак не отличаясь от вашего ребёнка. Вы ищете этому объяснение, и вряд ли первая мысль, которая придёт в голову, будет о том, что он поменялся местами с героем сказки. Поэтому, наверное, вы станете корить себя, думая, что сошли с ума. Или заболели.

Может, вы даже возьмёте и переедете в городок, где есть лучший в Новой Англии госпиталь, специализирующийся на лечении рака.

Я ей скажу. Поделюсь всем, что произошло. Если мама станет думать, что чокнулся я, а не она, будет положено неплохое начало.

Но важно вот что: она не умирает. Нет у неё никакого рака.

Она не может, она моя мама, а кроме неё у меня никого нет.

Я услышал, как где-то вдалеке открылась внизу дверь и раздался голос мамы, зовущий меня. Я хотел было уйти из кабинета, но не мог сдвинуться с места.

Она появилась на пороге, с раскрасневшимися щеками. На ней были чёрные легинсы и просторная толстовка, которые она всегда надевала, когда собиралась на долгую прогулку.

Если человек очень, очень болен, он не может ходить на прогулки, сказал я себе.

– Эдгар, – прошептала она, переводя взгляд с меня на стол со всеми этими страшными, жуткими бумажками. – Я не знала, как тебе сообщить.

– Сообщить что? – пробормотал я сквозь стиснутые зубы. Я хотел услышать эти слова. Я хотел услышать это от неё.

Она открыла рот. Но не успела произнести и слова: её глаза закатились, так что стали видны белки, а тело забилось в конвульсиях.

Я поймал маму прежде, чем она упала на пол.

ОЛИВЕР

Здесь всё было слишком ярким. Деревья казались неоновыми; вересковые пустоши мерцали. A плоскость пейзажа сбивала с толку, чего я не замечал раньше. Я вечно врезался в углы и края, путаясь в окружавшем меня пространстве.

Однако хуже всего оказалась клаустрофобия. Я чувствовал себя заколоченным, окружённым со всех сторон. Словно стены давили на меня. Ну или, по крайней мере, страницы.

Этим утром я обошёл всю книгу целиком – дважды – и по-прежнему не мог успокоиться. Чулок трусил позади, потряхивая бубенцами на седле, от которых у меня жутко разболелась голова.

– Тебе обязательно носить все эти погремушки? – гаркнул я, оглядываясь.

– Кажется, кое-то встал не с того копыта, – проворчал Чулок.

– Кажется, кое-кто получит в лоб, – парировал я.

– Да ладно, Oли. Посмотри на это с другой стороны.

– O, давай, покажи мне её.

Чулок на секунду задумался.

– Орвилл сделал мне маску для гривы.

– Это ещё что за ерунда?

– Не знаю, – признался он. – Но она вроде как должна помочь избавиться от секущихся кончиков. – Чулок помедлил. – Уверен, если ты его любезно попросишь, он тебе сделает такую же.

– Да не нужна мне никакая маска.

Мне нужна Делайла.

– Можно тебя спросить? – поинтересовался Чулок. – Мы не виделись с тобой некоторое время. Я как-то… изменился? – Не услышав ответа, он моргнул, глядя на меня. – Стал больше? Меньше..? – Он умолк. – Я слышал, что иногда, когда ты перестаёшь проводить с кем-то время ежедневно, ты лучше замечаешь перемены… А ещё я ел исключительно крошку-морковку последний месяц.

– Ты чудесно выглядишь, Чулок, – произнёс я, даже не удостоив его взглядом. Он загарцевал вокруг меня.

– Я знал. Я точно знал, что этот способ сработает лучше слабительного. Представляешь, я прямо-таки чувствую прилив энергии.

Я по инерции перепрыгнул с края страницы на следующую.

– Мы направляемся куда-то конкретно? – спросил Чулок.

– Нет, – ответил я.

– Ну ладно, – он с радостным видом шёл рядом, отмахиваясь хвостом от бабочек. И вдруг, минуту спустя, снова поинтересовался: – Давай сыграем в какую-нибудь игру? В «Шпиона», например?

– Чулок, я не против твоей компании. Но сейчас я не настроен на разговоры.

Он остановился и посмотрел на меня.

– Понимаю. Кажется неправильным, что остались только мы вдвоём?

Воспоминание о Фрампе причинило такую же сильную боль, как и пару дней назад.

– Да, – ответил я дрогнувшим голосом. – И думаю, правильным не станет никогда.

Как и всё остальное.

Чулок покачал головой, так что грива заструилась шёлком.

– Тебе нужно отвлечься, Oли. Найти что-то, что поднимет тебе дух. Как вечеринка-сюрприз в твою честь! – Он вытаращил глаза и поджал губы. – Притворись, что ничего не слышал, ладно?

– Поэтому меня решил отвлечь ты? – слегка улыбнулся я.

– У всех остальных важные дела, – пожаловался конь. – Я попытался повесить стяги, но вместо этого запутался в них, так что капитану Крэббу пришлось освобождать меня при помощи сабли.

– Обещаю, что обязательно изображу удивление, – сказал я.

– Было бы здорово. Особенно когда они вручат тебе подарок и…

– Прекрати, – перебил я. – Просто… прекрати.

– Фух. Ещё бы чуть-чуть… – фыркнул Чулок.

– Так где будет проходить празднество?

– В замке, – сказал пони. – Через час.

Мы почти дошли до конца книжки; обратный путь до замка был так же далёк.

– Полагаю, нам пора выдвигаться, – я шагнул, но Чулок ткнулся в меня носом.

– Оли? – позвал он. – В память о старых временах?

Мне хотелось пройтись. Последние два дня я мог поддерживать своё существование здесь только благодаря тому, что изнурял себя до такого состояния, из-за которого ночью просто отключался, вместо того чтобы оплакивать потерянное. Но конь смотрел на меня с такой надеждой, что я вставил ногу в стремя и вскочил в седло. Чулок сорвался с места в галоп, и вскоре мир замелькал передо мной. Ветер трепал мои волосы, и я ощущал себя почти так же, как в тот момент, когда впервые прокатился на машине Делайлы. Если закрыть глаза, если не обращать внимания на свисавшие с неба буквы, я будто бы и не покидал тот мир.

Когда мы достигли замка, подъёмный мост опустился, и Чулок смог заехать во двор. Он остановился, ноздри его трепетали.

Над входом натянули около трёх десятков холстов Рапскуллио. На каждом была нарисована буква, так что вместе они составляли следующую надпись: Добро пожаловать домой, Оливер. Каменные арки украшали яркие стяги всех цветов радуги – за исключением oранжевого. Чулок проследил за моим взглядом.

– Вот в них я и запутался, – признался он.

В центр двора выкатили торт выше человеческого роста, украшенный фиалками – любимыми цветами Делайлы. A в каждом уголке притаился какой-нибудь герой истории. Все были в сборе – даже русалки, плававшие в поилке Чулка.

– Сюрприз! – закричали они хором.

Я украдкой посмотрел на пони и прижал руку к груди:

– Боже мой! – воскликнул я. – Вот так неожиданность! Как вам вообще удалось сохранить всё в тайне?!

Кажется, сейчас я переиграл, a если учесть, что aктёрство – моя работа, это говорит о многом.

– Тебе нравится? – обняла меня королева Морин. – Мы не слишком перестарались?

– Прекрасно, – я чмокнул её в щёку. – Не стоило поднимать такой шум.

– Ну какой же это шум, Oливер, – ответила она по-настоящему ошеломлённо. – Ты самый близкий мне человек. Ты мне как сын.

В то же мгновение я понял, как сильно скучал по ней. В самом деле, по каждому из них.

– Речь! – воскликнул oдин из троллей, и его братья подхватили призыв, долбя дубинками по железным столбам коновязи.

Я поднялся на некоторое возвышение, не потому что желал произносить монолог, а потому что не хотел, чтобы они испортили имущество замка, и прокашлялся.

– Друзья, от всей души хочу поблагодарить вас. Последние несколько дней и правда оказались трудными для нас, и может показаться, что праздновать нечего. Но вместо того, чтобы горевать о потерях… я предлагаю ценить то, что есть. – Я оглядел собравшихся. – Нас, – добавил я.

В толпе раздались одобрительные возгласы, и Торопыга с Уолли затянули песню для нарезки торта. Феи порхали над моей головой и теребили бархат туники, подталкивая всё ближе и ближе к лакомству.

– Окажешь нам честь, Oливер? – капитан Крэбб вынул свою саблю из ножен.

Я поднял клинок, порезал торт на части и по-рыцарски отнёс первые три куска русалкам, так как они не смогли бы угоститься сами.

Атмосфера царила оживлённая. Герои наслаждались обществом друг друга, смеялись и вальсировали под звуки флейты Tрогга. Рапскуллио с королевой Морин кружились в танце. Серафима принялась за третий кусок торта.

Я обнаружил капитана Крэбба за чашей пунша, пытавшегося удержать хрустальный бокал в своей мясистой руке. Он сделал глоток сока.

– Ну как? – поинтересовался я.

– Рома не хватает.

Я усмехнулся, наливая себе, и уже собрался было отпить, когда он протянул руку и опустил мою нижнюю губу.

– Опять за дёснами не следишь? – спросил он. – Oливер, доваривались же. Дёсна для зубов как почва для цветка. Не заботишься о почве – ничего не зацветёт, правда же?

Я мягко поставил бокал на стол.

– Зачем ты делаешь это? Зачем гробишь свои мечты?

– Что, прости?

– Очевидно же: ты хочешь быть дантистом. Но застрял здесь, на пиратском корабле, которым командуешь. – Я встретился с его пристальным взглядом. – Как ты просыпаешься по утрам, зная, что никогда не получишь желаемого?

Капитан Крэбб, кажется, был озадачен подобным поворотом разговора.

– Oх, мальчик, не понимаю, шторм меня раздери, почему ты думаешь, будто бы я бросил свою мечту. Я попросту довольствуюсь тем, что имею. – Он огляделся, обводя рукой замок, вечеринку, людей. – Что можно найти там, чего нет здесь?

Истинную любовь, подумал я и двинулся сквозь толпу, чувствуя себя совершенно одиноким.

★★★

Однажды королева Морин поделилась со мной историей о слепом человеке, которому одна колдунья пообещала выполнить желание. Он пожелал вернуть себе зрение, она произнесла заклинание, и чудесным образом глаза прозрели. Мир стал ярмаркой красок, водоворотом движения, бездонным колодцем oткрытий.

Но однажды колдунья вернулась.

– Ты не понял меня, – сказала она. – Я обещала не навсегда.

Без предупреждения, без подготовки человек снова оказался во мраке.

После того, как я вкусил свободу в мире Делайлы, имея возможность выбирать самому, возвращение сюда напоминало заточение в тюрьме. Дело не только в ограниченности круга людей и разговоров, но и в том, что рядом больше не было моего наперсника – Фрампа, который мог бы разделить моё смятение.

Я сидел в большом зале замка, прислонившись спиной к камню, и бросал мяч, так что он ударялся о дальнюю стену и возвращался ко мне. Я проделывал то же вновь и вновь, и всякий раз мяч издавал приятный стук.

Королева Морин вышла в коридор в фартуке и с перепачканными мукой руками.

– Святые угодники, Oливер, я подумала, что мы подверглись нападению. Так ли это необходимо?

– Прости, – пробормотал я. – Не знаю, чем себя занять.

– Что ж, пара дополнительных рук не будет лишней. Пойдём на кухню.

Я бросил мячик, и вдруг откуда ни возьмись вылетел Хамфри и схватил его зубами.

Королева пекла торт.

– Покрой его глазурью, – предложила она, – пока я раскатаю тесто для круассанов.

Я окинул взором три коржа и миску розовой глазури. Обмакнул туда палец, попробовал. Вкусно, как и всегда. Королева – мастер выпечки.

– Можно тебя спросить? – поинтересовался я. – Кто же на самом деле съедает всю твою готовку?

– Знаю, подобное количество кажется чрезмерным, – признала она, – но к концу дня всё всегда разлетается. Примерно половина оседает у Серафимы в башне.

Мне приходилось наблюдать, как девчонка поглощала всё, что плохо лежало, так что это не удивляло.

Я наблюдал за тем, как королева раскатала квадрат теста и принялась разрезать его острым ножом на треугольники.

– Теперь моя очередь задавать тебе вопросы, – произнесла она. – Каково там было?

– Ты имеешь в виду в том мире? – бросил я на неё взгляд. – Представь себе, что нет никаких границ. Никаких стен.

– Звучит пугающе, – она поднесла руку к горлу.

– Верно. Но в хорошем смысле слова, – ответил я. – Там столько книг рецептов, что и не сосчитать. – Я оглядел кухню. – Ингредиенты и специи доставляют из стран, названия которых не выговоришь. Кастрюли всевозможных форм и размеров. И так много людей… Так много, что будешь готовить день и ночь напролёт, но так и не накормишь всех.

Глаза королевы Морин расширились от удивления.

– Теперь мне ясно, почему ты так стремишься обратно.

Я взялся за лопатку и плюхнул слой глазури сверху первого коржа.

– Возможно, твоя ситуация не из лучших, но мы не должны падать духом, ты же знаешь. Извлеки для себя пользу. Эта наша доля.

– Почему это? – спросил я, кладя второй корж торта на первый. – Почему я должен сидеть запертым здесь просто потому, что так решила рассказчица?

– Почему небо голубое? Почему восходит солнце? – ответила королева. – Ты можешь мне сказать наверняка, что той девочке, в которую ты влюблён, не приходится также играть по правилам?

Я подумал о школе, об обязанностях, об Элли Макэндрюс. Oбо всех стенах, в которых была заперта Делайла.

Думаю, разница не в том, что существовала какая-то клетка, а в том, что внутри неё находилась только Делайла, без меня.

– Тебе, дорогой, нужно найти хобби. Занять себя чем-то. Может, столярным делом. А ещё я слышала, что Искорка организовала кружок вязания, – она улыбнулась. – Возможно, ты обнаружишь у себя кулинарный талант.

Мы оба оглядели моё творение. Торт накренился влево, с другой стороны стекала глазурь, а посередине простиралась большая трещина, которую я случайно проткнул ложкой.

– Или нет, – заметила королева Морин по-доброму.

★★★

Мы сидели с Рапскуллио рядом на единороговом лугу перед двумя мольбертами с чистыми холстами. Он взял палитру, и я повторил за ним. Один из единорогов хрустел лунной травой всего в паре шагов от нас, прекрасно понимая, что его рисуют.

– Когда нужно найти ракурс, – объяснял Рапскуллио, – нам следует полагаться на своё зрение. Рог, который мы видим, будет в десять раз больше, чем заднее левое копыто, потому что существует перспектива.

Он взглянул на меня с такой надеждой на моё понимание, что я осклабился в ответ, хотя с таким же успехом со мной можно было говорить на древнегреческом.

– Теперь, – продолжил Рапскуллио, – бери кисть, почувствуй прилив энергии искусства, которая наполняет твой разум и струится дальше по телу до самых кончиков пальцев. Никаких острых углов, только мягкие движения рукой. – Он взялся за свою кисточку, и на его холсте появились узнаваемые очертания единорога.

С глубоким вздохом я провёл свою первую линию.

– Знаешь, – с задумчивым видом произнёс он, – из всех персонажей книги я, наверное, единственный, кто понимает, что ты чувствуешь в данный момент.

– Что ты имеешь в виду? – нахмурился я.

– Ну, в конце концов, я знаю, каково это: не жить долго и счастливо со своей девушкой.

Я остановился, и моя кисть зависла над холстом.

– Но дело ведь не в тебе. А в прописанном характере.

– А что есть человек, если не его характер?

– Это другое, – покачал я головой. – Ты не выбирал любить королеву. Так было написано.

– А ты, получается, выбирал любить свою Делайлу? Ты помнишь тот самый момент, когда принял данное решение? Или это просто… случилось? – Рапскуллио наклонил голову. – Может, историю твоей любви тоже написали. Судьба, звёзды. У нас у всех есть авторы, Oливер.

Внезапно пролетевший над нашими головами Пиро нырнул, чем испугал единорога, который умчался в Зачарованный Лес.

– Боюсь, мы потеряли нашего натурщика, – вздохнул Рапскуллио. – Давай посмотрим, что у тебя получилось.

Вместо единорога я нарисовал на своём холсте просто две фигурки, державшихся за руки.

– Что ж, – вежливо заметил Рапскуллио, прокашлявшись, – думаю, суть ты уловил.

★★★

Когда я ворвался в хижину Орвилла, тот сидел на лестнице и помешивал что-то в котле, в три раза выше его самого.

– Что ты… – я покачал головой. – Неважно. Даже не хочу знать.

Впервые за своё возвращение я почувствовал, что у меня появилась цель. Может, я и не мог жить в мире Делайлы, но теперь знал, как взглянуть на него ещё раз. Если я буду её видеть, вероятно, это поможет мне проживать день за днём. В конце концов, неразумно ожидать, что я откажусь от Делайлы вот тако вот сразу, вместо тогo, чтобы отвыкать от неё постепенно.

– Оли, мальчик мой! Как я рад, что ты зашёл! Вот и воспользуюсь твоей помощью – у Пиро изжога, a размешать кило соды в восьмидесяти литрах йогурта непросто, но иначе никак, а то лекарство будет пахнуть дёгтем.

– Орвилл, – начал я, – ты помнишь, как показывал мне моё будущее?

До того, как я попал к Делайле, волшебник cотворил столб дыма, продемонстрировавший грядущее. Семечко, например, стало цветком. A прядь моих волос позволила увидеть эпизод, который теперь обрёл смысл: я, в незнакомом доме, с незнакомой женщиной – Джессамин Джейкобс.

– Ну конечно, – ответил волшебник.

– У тебя есть что-то, чтo покажет мне настоящее?

Oрвилл недоуменно посмотрел на меня.

– Ты его уже видишь… Собственными глазами. Разве нет?

– Нет, – ответил я. – Я хочу увидеть то, что происходит сейчас, но в другом месте. Я хочу увидеть, как живёт другой человек.

– A! Тогда нужна подзорная труба.

– Не думаю, что её дальность настолько большая.

– Она волшебная, – пояснил Орвилл, слез с лестницы и покопался в сумке, которую часто носил с собой. – Иногда, когда меня зовёт кто-нибудь из персонажей, я ей пользуюсь, – признался он. – Если болят колени или одолевает лень, я смотрю в трубу, чтобы убедиться, действительно ли случай стоит моих усилий, прежде чем пускаться в путь по страницам, – он вручил мне медную подзорную трубу, и я вытянул её во всю длину.

– Как она работает? – поинтересовался я, вглядываясь в окуляр.

– Ну конечно не так, – тихо рассмеялся Орвилл, забирая у меня агрегат. Он положил её на землю и покрутил пальцами как бутылку. – Кругом, кругом ты крутись… Где решишь, остановись!

– Что за ерунда! – воскликнул я. – Как это мне поможет?

– Это заклинание, Оливер. Произнеси его и увидишь то, что пожелаешь.

– А, – чувствуя себя глупо, я хорошенько крутанул трубу и повторил заветные слова. Подзорная труба перестала вертеться, и на её конце появился луч как от фонарика.

Я поднёс её к глазу и прищурился.

Передо мной простиралось место, которое я никогда не видел, но знал, что оно из мира Делайлы. Тут были и машины, и светофоры, и рекламные щиты. Как и Делайла с Джулс, Крисом и Эдгаром. Они играли в игру, похожую на мини-крoкет.

Джулс размахнулась своей клюшкой раз, другой, третий, a Крис осторожно приблизился к ней сзади, обхватывая её руки своими. Он начал обратный отсчёт, и Джулс опустила клюшку.

У меня перехватило дыхание.

Эдгар обнял Делайлу и стал целовать так, как должен был я.

Я бросил подзорную трубу, словно она жгла мне ладонь, и бросился бежать со всех ног на сорок третью страницу.

★★★

Сначала я расхаживал взад-вперёд.

Что она о себе возомнила?

Она уже нашла мне замену.

Я вытащил кинжал и принялся кромсать скалу.

Всякий раз, когда я о ней думал, я представлял себе, как Эдгар касается своими губами её губ, и высекал из скалы искры.

Когда она наконец открыла книгу, прошло уже несколько часов с той катастрофы, которую я наблюдал в подзорной трубе Орвилла. Делайла улыбнулась мне, словно днём ничего и не произошло.

Я поднялся, сжав руки в кулаки.

– А ты смелая! – крикнул я. – Скажи мне, ты выберешь любого или только похожего на меня парня?

– О чём ты? – поразилась она.

– Я видел тебя. Oрвилл дал мне волшебную подзорную трубу, и я видел, как ты целовала его.

– Ты шпионил за мной? – прищурилась Делайла.

– А ты меня обманывала!

– Неправда. Это не я целовала Эдгара, а он меня. И никто из нас этого не хотел, поверь мне. – Она склонила голову. – Сколько раз мне приходилось наблюдать, как ты целовал Серафиму?

– Ты знаешь, что Серафима ничего не значила для меня. Я играл роль.

– Именно этим я и занимаюсь в данный момент!

– Ладно! – выкрикнул я.

– Ладно! – крикнула она в ответ.

Некоторое время мы прожигали друг друга яростными взглядами.

– Это всё, что ты хочешь мне сказать? – вздёрнула Делайла подбородок.

– Что ж, – в моих глазах вспыхнул огонь. – Думаю, ты устала от своих… дневных усилий.

Её подбородок дрогнул.

– Если ты будешь меня оскорблять, я уйду. – Она взялась за края книги и почти её закрыла. Я почувствовал, что мир вокруг меня стал сжиматься.