Текст книги "Тайны этого мужчины (ЛП)"
Автор книги: Джоди Малпас
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 33 страниц)
Джоди Эллен Мэлпас
ТАЙНЫ ЭТОГО МУЖЧИНЫ
Серия: Этот мужчина – 2
Глава 1
Прошло пять дней с тех пор, как я видела Джесси Уорда. Пять дней агонии, пять дней пустоты и пять дней рыданий. Во мне ничего не осталось.
Ни эмоций, ни души, ни слез – ничего.
Каждый раз, закрывая глаза, я вижу его, в голове мелькает столько образов: от уверенного, самонадеянного, красивого мужчины, полностью меня пленившего, до пустого, больного, пьяного существа, уничтожившего меня. Я в полной растерянности. Опустошена и разбита. Он заставил меня нуждаться в нем, а теперь его нет.
В темноте я вижу его лицо, в тишине слышу его голос. От этого никуда не деться. Я не замечаю вокруг ничего, любой шум – отдаленное гудение, любое изображение – размытое пятно. Я в аду. Пустая. Разбитая. В полной агонии.
В прошлое воскресенье я оставила пьяного и разъяренного Джесси в пентхаусе. И ничего не слышала о нем с того дня, как ушла под звук его криков и спотыкающейся походки. Не было ни телефонных звонков, ни сообщений, ни цветов... ничего.
Полуголый Сэм по-прежнему регулярно появляется у Кейт, но он знает, что со мной лучше не говорить о Джесси. Он молчит и держится от меня подальше. Должно быть, со мной сейчас очень мучительно находиться рядом. Как может человек, которого я знаю всего несколько коротких недель, заставить меня чувствовать себя так? Однако за те несколько коротких недель, что я с ним знакома, я узнала, что он настойчивый, горячий и властный, но также и нежный, ласковый и заботливый. Я так по нему скучаю, но не по пьяному, пустому человеку, с которым столкнулась в последний раз. Это был не тот Джесси, в которого я влюбилась. Те краткие мгновения, когда мы обменивались оскорблениями, даже и близко не подошли к уничтожению нескольких недель, что мы провели вместе до того кошмарного воскресенья. Я бы с радостью приняла все его разочаровывающие, вызывающие черты, вместо безобразного зрелища, каким предстал передо мной пьяный Джесси. Как ни странно, по этим выбешивающим чертам характера я тоже скучаю.
Я даже не думала о «Поместье» и о том, что оно собой представляет. Это почти отошло на второй план. Очевидно, Джесси сорвался по моей вине. Сквозь пьяный угар он уведомил меня, что предупреждал об ущербе, если я его брошу. Да, предупреждал. Только не объяснил, что это за ущерб и какова причина. Еще одна из его загадочных головоломок, в подробности которых он не вдавался. Мне следовало быть более настойчивой, но я была слишком занята им. Утонув в его силе и ослепнув от похоти, я отвлеклась от всего. Он целиком меня поработил. Никогда бы не предположила, что он – хозяин секс-поместья, и уж точно не могла подумать, что он алкоголик. Я буквально ходила с широко закрытыми глазами.
Повезло, что мне удалось избежать каких-либо настойчивых вопросов Патрика относительно проекта мистера Уорда. Безмерно благодарна ста тысячам фунтов на банковском счете «Рококо Юнион», любезно предоставленным мистером Уордом. С такой суммой, выплаченной вперед, я могла бы обмануть Патрика, сказав о воображаемой деловой поездке, которая удерживает мистера Уорда за пределами страны, из-за чего проект временно приостановлен. Понимаю, рано или поздно мне придется с этим разобраться, просто сейчас я не чувствую в себе достаточно сил, и не уверена, когда они будут. Возможно, никогда.
Бедняжка Кейт так старалась вытащить меня из черной дыры, в которую я сама себя загнала. Она пыталась занять меня йогой, выпивкой в пабе и украшением тортов, но я чувствовала себя счастливее, лишь загнивая в своей постели. И она непременно обедала со мной каждый день. Не то чтобы я что-то ела. Достаточно трудно пытаться протолкнуть пищу через застрявший в горле комок.
Единственное, чего я сейчас жду, – это утренней прогулки. Я мучаюсь бессонницей, поэтому вылезать из постели в пять утра относительно легко.
В тишине утренней свежести добираюсь до того места в Грин-парке, где рухнула в изнеможении в то утро, когда тащилась за Джесси по улицам Лондона во время одного из его изнуряющих марафонов. Я тихо сижу, ковыряя покрытые росой травинки, пока зад не онемеет и не промокнет, и я не буду готова к медленному возвращению домой, чтобы подготовиться к следующему дню без Джесси.
Как долго я смогу так жить?
Завтра, после визита к родителям в Корнуолл, в Лондон возвращается мой брат Дэн. Я должна была бы с нетерпением ждать с ним встречи, уже шесть месяцев прошло с тех пор, как я в последний раз его видела, но где мне найти сил для притворства? А учитывая дружеский звонок Мэтта маме, сообщившего ей, что я встречаюсь с другим мужчиной, мне грозит допрос. Я сказала маме, что это не так – хотя сейчас это правда – но я достаточно хорошо знаю маму, чтобы понять, она мне не поверила, даже если я нахожусь на другом конце линии, и она не видит, как я тереблю волосы. Что бы я им сказала? Что влюбилась в мужчину и не знаю, сколько ему лет? Что он владеет секс-клубом и, ах да, он алкоголик. И я никак себе не помогла, отказавшись от поездки к ним, приведя в свою защиту жалкие оправдания, и завтра на встрече с Дэном я ожидаю допрос с пристрастием. Мне нужно к нему подготовиться. Это будет самый жесткий допрос в моей жизни.
На столе дребезжит мобильный, отрывая меня от грез и постукивания ручкой. Это Рут Куинн. Я внутренне стону. Эта женщина сама по себе оказалась непростой задачей. Она позвонила во вторник и в тот же день потребовала встречи, я объяснила, что занята, и предложила кого-то другого, но она настаивала, что ей нужна я. В конце концов, она согласилась на первую встречу со мной сегодня, и с тех пор звонила каждый день, напоминая об этом. Можно ее просто проигнорировать, но тогда она позвонит в офис.
– Мисс Куинн, – здороваюсь я усталым голосом.
– Ава, как поживаете?
Она всегда спрашивает, наверное, это очень мило. Но правды я ей не скажу.
– Я в порядке. А вы?
– Да, да, прекрасно, – щебечет она. – Просто хотела уточнить, что встреча состоится.
И вот опять. Она такая требовательная. Полагаю, за эту работу я, вероятно, возьму больше.
– В четыре тридцать, мисс Куинн, – повторяю я уже третий день подряд.
– Прекрасно, жду с нетерпением.
– Отлично, тогда до встречи.
Я вешаю трубку и делаю долгий успокаивающий вдох. О чем я думала, заканчивая пятницу новым клиентом, и притом таким трудным?
В офис влетает Виктория, ее длинные светлые локоны веером рассыпаются по плечам. Она выглядит по-другому. Она выглядит оранжевой!
– Что ты натворила? – безумно встревожено спрашиваю я. Понимаю, сейчас мой взгляд не совсем ясен, но тон ее кожи невозможно не заметить.
Она закатывает глаза и достает зеркальце из сумочки от «Mulberry», чтобы рассмотреть лицо.
– Не надо! – предупреждает она. – Я просила бронзовый оттенок.
Она трет лицо салфеткой.
– Эта глупая женщина использовала не ту бутылку. Я выгляжу как сырная слойка! – Пыхтя и отдуваясь, она продолжает тереть лицо.
– Тебе нужно взять скраб для тела и отправиться в душ, – советую я, возвращаясь к компьютеру.
– Не могу поверить, что это происходит со мной! – восклицает она. – Сегодня вечером я встречаюсь с Дрю. Он убежит на милю, когда увидит меня в таком виде!
– Куда вы собрались? – спрашиваю я.
– В «Ланганс». Меня внесут в черный список. Я не могу так пойти.
Для Виктории это полная катастрофа. Они с Дрю встречаются всего неделю, еще одни отношения в моей пущенной под откос жизни. Для полного счастья мне не хватает, чтобы сейчас вошел Том и объявил, что выходит замуж. Эгоистично, но я ни за кого не радуюсь.
Салли, наша главная офисная девочка на побегушках, выскакивает из кухни, но, заметив Викторию, останавливается.
– Ого! Виктория, ты в порядке? – спрашивает она, и я улыбаюсь про себя, когда Салли бросает на меня встревоженный взгляд.
Все эти штучки с облагораживанием внешности проходят мимо нашей простушки Сэл.
– Нормально! – рявкает Виктория.
Салли отступает к шкафу в безопасное место, спасаясь от очень раздраженной Виктории и еще более несчастной меня.
– А где Том? – спрашиваю я, пытаясь отвлечь Викторию от ее липового загара.
Она швыряет зеркальце на стол и поворачивается ко мне. Будь у меня силы, я бы рассмеялась. Выглядит она ужасно.
– У миссис Бейнс. Похоже, кошмар продолжается, – фыркает она, взбивая светлые локоны вокруг лица.
Я оставляю Викторию и ее блистательное лицо, возвращаясь к тому, что оцепенело пялюсь на экран компьютера. Не могу дождаться конца дня, чтобы заползти в спальню, где мне нет нужды никого видеть и ни с кем разговаривать.
На часах четыре часа, поэтому я выключаю компьютер и выхожу из кабинета, чтобы отправиться к мисс Куинн.
Я вовремя подъезжаю к потрясающему особняку на Лансдаун-Кресчент, и мисс Куинн открывает мне дверь. Я совершенно ошеломлена. Ее голос ни в малейшей степени не соответствует внешности. Я считала ее старой девой средних лет, учительницей фортепиано, но не могла ошибаться сильнее.
Она очень привлекательна, с длинными светлыми волосами, большими голубыми глазами и гладкой бледной кожей, и на ней прекрасное черное платье с убийственными клиньями.
Она улыбается.
– Вы, должно быть, Ава. Пожалуйста, проходите.
Она ведет меня в ужасную кухню в стиле семидесятых годов.
– Мисс Куинн, мое портфолио. – Протягиваю ей папку, и она с нетерпением ее забирает. У нее очень теплая улыбка. Может, я все неправильно поняла.
– Пожалуйста, зовите меня Рут. Я много слышала о вашей работе, Ава, – говорит она, листая папку. – Особенно о «Луссо».
– О, правда? – Я кажусь удивленной, но это не так. Патрик был в восторге от откликов, что «Рококо Юнион» получил от внимания общественности к «Луссо». Я бы предпочла забыть обо всем, что касалось «Луссо», но это кажется маловероятным.
– Да, конечно! Все только об этом и говорят. Вы проделали потрясающую работу. Не хотите ли чего-нибудь выпить?
– Кофе было бы неплохо, спасибо.
Улыбнувшись, она принимается готовить напитки.
– Ава, прошу, присаживайтесь.
Я сажусь и достаю папку с предварительными набросками для клиента, вписывая вверху ее имя и адрес.
– Итак, Рут, чем я могу вам помочь?
Она смеется и машет чайной ложечкой в направлении комнаты.
– Вы еще спрашиваете? Это же ужасно, не так ли? – восклицает она, возвращаясь к приготовлению кофе.
Да, это на самом деле кошмар, но я не собираюсь ахать от ужаса при виде композиции коричнево-желтых цветов с искусственными кирпичными стенами.
Она продолжает:
– Очевидно, я подыскиваю какие-то идеи, чтобы преобразить это уродство. Я подумывала о том, чтобы снести стену и сделать большую гостиную. Вот, я вам покажу. – Она протягивает мне чашку кофе и жестом приглашает следовать за ней в соседнюю комнату.
Обстановка столь же мрачная, как и в кухне. Женщина выглядит довольно молодо – вероятно, ей лет тридцать пять, – поэтому, думаю, она переехала сюда не так давно. Это место выглядит так, будто малярная кисть не касалась его, лет так сорок.
После часа обсуждений я уверена, что знаю, чего хочет Рут. У нее хорошее видение.
Она провожает меня до входной двери.
– Я набросаю несколько эскизов в соответствии с вашим бюджетом и идеями и отправлю их вам вместе с графиком платежей, – уходя, говорю я. – Есть ли какие-то особенности, что мне следует учитывать?
– Нет, вовсе нет. Очевидно, мне нужны все основные предметы роскоши, которые ожидается найти на кухне. – Она протягивает мне руку, и я вежливо ее пожимаю. – Холодильник для вина, – смеется она.
– Безусловно. – Я натянуто улыбаюсь, от упоминания алкоголя у меня кровь стынет в жилах. – Мисс Куинн, будем на связи.
– Прошу, зовите меня Рут! – Она качает головой. – С нетерпением жду звонка, Ава.
– Конечно, Рут.
Покидаю мисс Куинн, испытывая облегчение от того, что соблюла все необходимые любезности, во всяком случае, до завтрашней встречи с братом.
Тащусь по улице к дому Кейт, надеясь, что ее нет дома, тогда бы я могла вернуться в свою комнату, прежде чем она возобновит миссию «оживить Аву».
– Ава!
Я останавливаюсь и вижу Сэма, высунувшегося из окна машины, медленно движущейся рядом со мной.
– Привет, Сэмюэль, – говорю я, как обычно натянуто улыбаясь.
–Ава, прошу, не присоединяйся к своей злой подруге в клубе «Сэм-отвали». Возможно, мне придется переехать. – Он паркуется и выходит из своего «Порше», останавливаясь возле меня на тротуаре перед домом Кейт.
В нелепо мешковатых шортах, футболке «Роллинг Стоунз» и с растрепанными тонкими каштановыми волосами он выглядит как обычно непринужденно.
– Прости. Ты теперь будешь жить у нас постоянно? – спрашиваю я, приподняв бровь. У Сэма есть своя шикарная квартира в Гайд-парке, где гораздо больше места, но поскольку мастерская Кейт находится на первом этаже ее дома, она настаивает, чтобы он оставался у нее.
– Нет, не буду. Кейт сказала, что ты придешь дома к шести. Я надеялся тебя застать. – Он вдруг начинает нервничать, и я чувствую себя крайне неловко.
– Все в порядке? – спрашиваю я.
Он слегка улыбается, но ямочки на щеках так и не появляются.
– Не совсем. Ава, мне нужно, чтобы ты поехала со мной, – тихо говорит он.
– Куда? – Почему он так юлит? Не похоже на Сэма. Обычно он такой беззаботный и прямолинейный.
– Домой к Джесси.
Сэм, должно быть, видит выражение ужаса на моем лице, потому что шагает ко мне с умоляющим взглядом. Одно упоминание его имени повергает меня в панику. Почему он хочет, чтобы я поехала к Джесси? После нашей последней встречи, меня пришлось бы туда тащить, брыкающуюся и кричащую. Ни за что на свете я не вернусь в то место – никогда.
– Сэм, я так не думаю. – Делаю шаг назад, качая головой. Меня начинает трясти.
Он вздыхает и шаркает кроссовками по асфальту.
– Ава, я начинаю волноваться. Он не отвечает на звонки, и никто о нем не слышал. Я не знаю, что еще делать. Понимаю, ты не хочешь о нем говорить, но прошло уже почти пять дней. Я приезжал в «Луссо», но консьерж отказывается нас впустить. Тебя он пропустит. Кейт сказала, что ты с ним знакома. Можешь просто провести нас туда? Мне нужно знать, что с ним все в порядке.
– Нет, Сэм. Прости, но я не могу, – хриплю я.
– Ава, боюсь, он сделал какую-то глупость. Пожалуйста.
Сэм идет ко мне с протянутыми руками, а у меня перехватывает горло. Я не осознавала, что отступаю назад.
– Сэм, прошу, не надо. Я не могу этого сделать. Он не захочет меня видеть, а я не хочу видеть его.
Он хватает меня за руки, останавливая мое отступление, притягивает к своей груди и крепко прижимает.
– Ава, я бы не просил, правда, но мне нужно туда попасть и проверить, как он.
Опускаю плечи, побежденная его объятиями, и как только я подумала, что слез не осталось, из меня вырывается тихий всхлип.
– Эй, – он отстраняется и смотрит на меня. – Просто проведи нас мимо консьержа. Это все, о чем я прошу. – Он вытирает мне слезы и умоляюще улыбается.
– Я туда не войду, – утверждаю я, и при мысли, что снова его увижу, желудок скручивается в узел от паники. Но что, если он сделал какую-то глупость?
– Ава, просто проведи нас в пентхаус.
Я киваю и вытираю катящиеся слезы.
– Спасибо. – Он тянет меня к «Порше». – Пойдем. Дрю и Джон встретят нас там. – Он открывает пассажирскую дверь и усаживает меня в машину.
Раз Джон и Дрю нас там встретят, он, должно быть, предполагал, что я соглашусь. Я не могу винить парня за оптимизм.
Устроившись в машине, я позволяю Сэму везти меня в «Луссо», в доки Святой Екатерины, – место, куда я поклялась никогда больше не возвращаться.
Глава 2
При возникновении «Луссо» в поле зрения я начинаю задыхаться. Трудно устоять перед непреодолимым желанием открыть дверцу и выпрыгнуть из движущейся машины Сэма. Он смотрит на меня с явным беспокойством на милом лице, будто чувствует мое намерение сбежать.
Как только мы паркуемся за воротами, Сэм обходит машину кругом, выпускает меня, и, крепко придерживая, ведет к калитке, где ждет Дрю.
Он выглядит как обычно: костюм, ботинки, идеально уложенные черные волосы, но он больше не заставляет меня испытывать неловкость. Я более чем шокирована, когда он берет меня за руку, притягивая к себе и крепко сжимает. Мой первый настоящий контакт с этим человеком. Сказать, что он вел себя сдержанно, – было бы большим преуменьшением.
– Ава, спасибо, что пришла, – говорит он, крепко стискивая меня в объятиях.
Я молчу, потому что действительно не знаю, что сказать. Они на самом деле беспокоятся о Джесси, и сейчас я чувствую себя виноватой и даже более обеспокоенной. Он отпускает меня и слегка ободряюще улыбается. Но мне от этого нисколько не легче.
Сэм указывает на дорогу.
– А вот и здоровяк.
Мы оборачиваемся и видим, как на черном «Рендж Ровере» подъезжает Джон и резко тормозит позади машины Сэма. Из внедорожника появляется его крупное тело, он снимает темные очки и кивает в знак приветствия. Обычный безмолвный жест Джона. Боже правый, он выглядит взбешенным. Я только мельком видела его глаза – они всегда скрыты за очками, даже в темное время суток или в помещении, но сейчас светит солнце, так что я не понимаю, почему он их снял. Может, хочет, чтобы все знали, насколько он зол. Это работает. Он выглядит грозно.
Делаю глубокий вдох и набираю код от ворот, открывая их для парней. Хотела бы я, чтобы не нужно было идти дальше. Дрю, извечный джентльмен, жестом показывает мне идти вперед, поэтому я передвигаю ногами и молча пересекаю парковку. Вижу машину Джесси и замечаю по-прежнему разбитое окно. Желудок переворачивается. Мы входим в тишину мраморного вестибюля «Луссо», в котором слышен лишь звук наших шагов. Внутри меня все начинает бурлить, дыхание учащается. Сколько всего произошло в этом месте. «Луссо» стал моим первым крупным достижением в дизайне. Первый секс с Джесси произошел здесь, как и наша с ним последняя встреча. Все началось и закончилось здесь.
Когда мы подходим к Клайву, он выглядывает из-за большой, изогнутой мраморной конторки, его выражение кричит об усталости.
– Клайв, – говорю я с вымученной улыбкой.
Он смотрит на меня, затем на троих зловещего вида сопровождающих, а потом снова на меня.
– Привет, Ава. Как поживаешь?
– Нормально, Клайв, – лгу я. Я далека от нормального. – А ты?
– Да, у меня все в порядке. – После нескольких пылких встреч с тремя сопровождавшими меня мужчинами он без сомнения устал, и, судя по его прохладному ко мне отношению, эти встречи были не из приятных.
– Клайв, я была бы тебе очень признательна, если бы ты позволил нам подняться в пентхаус и проведать Джесси. – Я наполняю голос нотками уверенности, но чувствую что угодно, только не это. Биение сердца ускоряется с каждой секундой.
– Ава, я уже говорил твоим друзьям, что в этом случае могу потерять работу. – Он снова бросает осторожный взгляд на парней.
– Я знаю, Клайв, но они волнуются, – говорю я, мой голос звучит совершенно отстраненно. – Они просто хотят убедиться, что с ним все в порядке, а потом уйдут. – Я стараюсь быть любезной, так как знаю, Дрю, Сэм и Джон говорили с ним совершенно по-другому.
– Ава, я поднимался наверх, стучал в дверь мистера Уорда и не получил ответа. Мы просмотрели записи камер видеонаблюдения, и за время моего дежурства я не видел, чтобы он уходил или возвращался. Служба безопасности не может просмотреть пять дней непрерывной съемки. Я уже говорил об этом твоим друзьям. Если я вас пропущу, это будет стоить мне работы.
Я ошеломлена внезапной переменой Клайва в плане этикета консьержа. Если бы только он проявил такой же профессионализм и упрямство, когда я пришла к Джесси в воскресенье, тогда у нас, возможно, никогда бы не произошло такой ссоры. Но тогда я бы все еще пребывала в блаженном неведении относительно маленькой проблемы Джесси.
Чувствую, как к моей спине прижимается Сэм.
– Пусти нас, черт возьми! – кричит он через мое плечо.
Слегка вздрагиваю, но не могу винить его за срыв. Я и сама чувствую некоторое раздражение. Мне лишь хочется, чтобы Клайв их пропустил, а затем уйти. Ощущаю, как вокруг меня со всех сторон смыкаются стены. Вижу, как Джесси несет меня на руках через мраморный холл. Из-за пребывания здесь, все образы, заполонявшие мой мозг, теперь становятся еще более ясными.
Я оборачиваюсь и вижу грозное лицо Джона и его руку на плече Сэма – его способ сказать Сэму успокоиться. Я не хотела этого делать, но терпение у всех уже на исходе.
– Клайв, мне бы очень не хотелось прибегать к шантажу, – натянуто говорю я, поворачиваясь к нему лицом. Он смотрит на меня в замешательстве, и я вижу, как его мозг работает, пытаясь понять, чем бы я могла его шантажировать. – Совсем не хочется, чтобы кто-нибудь узнал о постоянных посетителях мистера Гомеса или о слабости мистера Холланда к тайским девушкам.
Наблюдаю, как лицо Клайва искажается гримасой поражения.
– Ава, девочка моя, ты играешь грязно.
– Ты не оставляешь мне другого выбора, Клайв, – отрезаю я.
Он качает головой и ведет нас к лифту, бормоча себе под нос ругательства.
– Блестяще! – восклицает Сэм по пути к лифту пентхауса.
Понятия не имею, как это происходит, но чувствую, что мои ноги движутся, и маленькими шажками следую за ними к лифту.
– Джесси мог изменить код, – говорю я им в спину.
Сэм оборачивается с встревоженным видом.
Я пожимаю плечами.
– Если изменил, то подняться туда нет никакой возможности.
Внезапно я оказываюсь перед лифтом, делаю глубокий вдох и набираю код разработчика. Когда двери открываются, все хором выдыхают и входят внутрь. Я остаюсь снаружи и смотрю на Сэма, он улыбается, слегка кивнув головой, призывая меня присоединиться к ним.
Что я и делаю.
Вхожу в лифт, Сэм и Дрю стоят по одну сторону от меня, Джон – по другую. Я снова ввожу код. Мы поднимаемся в неловком молчании, и когда двери лифта открываются, сталкиваемся с двойными дверями, ведущими в пентхаус Джесси.
Сэм первым выходит из лифта, приближается к дверям и спокойно дергает ручку, а затем, как сумасшедший, начинает колотить в дверь.
– Джесси! Открой чертову дверь!
Подошедшие Дрю и Джон утягивают его прочь, а потом дверь пытается открыть Джон, но та не поддается. Не могу избавиться от мысли, что, возможно, я была последней, кто покинул пентхаус. Помню, как в желании донести до него свою точку зрения, хлопнула дверью так сильно, как только могла.
– Сэм, дружище, может, его вообще здесь нет, – успокаивает Дрю.
– Тогда где он, черт возьми? – кричит Сэм.
– О, он там, – громыхает Джон. – И этот ублюдок слишком долго тонул в своих печалях. У него есть дела, которыми он должен заниматься.
Я все еще стою в лифте, когда двери начинают закрываться, вырывая меня из ошеломленного состояния. Естественный рефлекс заставляет вскинуть руку, останавливая их, и я вхожу в фойе пентхауса. Знаю, я сказала, что проведу их сюда и уйду, знаю, что должна просто уйти, но вид Сэма в таком состоянии заставляет меня волноваться еще больше, а от слов Джона волосы встают дыбом. Утонуть в своих печалях или утонуть в водке? Если я останусь, мне снова придется столкнуться с пьяным, разъяренным Джесси?
Дрю хладнокровно стучит в дверь. Это просто смешно. Если безжалостный стук Сэма не нашел отклика, то сомневаюсь, что джентльменское постукивание Дрю приведет к результату.
Он отходит от двери, оттаскивает Сэма и направляется ко мне.
– Ава, ты пыталась до него дозвониться? – спрашивает Дрю.
– Нет! – выпаливаю я. Зачем мне это делать? Я почти уверена, что он не захочет со мной разговаривать.
– Можешь попробовать? – умоляюще спрашивает Сэм.
Я мотаю головой.
– Сэм, он не ответит.
– Ава, можешь просто попробовать? – напирает Дрю.
Под нервными взглядами Сэма и Дрю я нехотя достаю из сумки телефон и, открыв список контактов, нахожу номер Джесси и прижимаю телефон к уху. Я даже не знаю, что скажу, если он ответит.
Голова Дрю резко поворачивается к двери.
– Я слышу звонок.
Он возвращается ко мне, очевидно, ожидая, что мне ответят, но телефон переключается на голосовую почту. Сердце сжимается. Он не хочет со мной разговаривать. Я иду к лифту, чувствуя боль от того, что он отверг мой звонок, но тут в фойе раздается громогласный грохот.
Сэм, Дрю и я резко поворачиваем головы к двойным дверям, ведущим в пентхаус Джесси, и обнаруживаем по другую сторону Джона, в окружении расколотой дверной рамой. Он кивает нам, и Сэм с Дрю залетают в пентхаус. Я осторожно следую за ними, и меня занимают единственные мысли – последнее открытие, что я здесь обнаружила. Зачем я иду этим путем?
Развернись! Садись в лифт! Уходи, СЕЙЧАС ЖЕ.
Но я не двигаюсь. Стою в дверном проеме и, судя по тому, что вижу, ничего не изменилось. Кажется, все на своих местах. Я прохожу чуть дальше по открытому пространству помещения и слышу, как парни бегают вверх и вниз в поисках Джесси, и когда в поле зрения появляется лестница, замечаю на столике ту самую пустую бутылку из-под водки. Затем вижу широко распахнутые двери террасы. Делаю осторожные шаги в ту сторону, по-прежнему слыша, как парни бегают по пентхаусу, как открываются и закрываются двери, как выкрикивают его имя.
Однако меня тянет к террасе. Я знаю почему. Это тот же самый магнетизм, который притягивает меня к Джесси каждый раз, когда он рядом, но хочу ли я видеть то, что находится за порогом этих дверей? Я знаю, там будет не мой Джесси. Хочу ли я снова встретиться с ним, когда он в таком ужасном состоянии, когда он полон злобы и ненависти? Нет, конечно, не хочу, но и отвернуться тоже не могу.
Приблизившись к двери, пытаюсь подготовиться к виду пьяной развалины, растянувшейся на одном из шезлонгов с бутылкой водки в руке, но вместо этого меня встречает голое, бессознательное тело Джесси, лежащее лицом вниз на террасе.
Сердце подскакивает к горлу, а пульс начинает стучать в ушах.
– Он здесь! – кричу я, подбегая к его безжизненному телу, и, бросив сумку на пол, падаю рядом с ним.
Хватаю его за широкие плечи, пытаясь перевернуть. Не знаю, откуда черпаю силы, но мне удается, переворачиваю его рывком, и его голова оказывается у меня на коленях. Начинаю отчаянно гладить его заросшее щетиной лицо, замечая, что кисть его руки все еще опухшая и покрыта синяками, а костяшки пальцев в засохшей крови.
– Джесси, очнись. Прошу, очнись, – умоляю я, впадая в истерику, когда смотрю на любимого мужчину, лежащего у меня на коленях без сознания и не отвечающего мне. Слезы текут по моему лицу и капают ему на щеки. – Джесси, пожалуйста.
В отчаянии пробегаюсь руками по его лицу, груди, волосам. Он выглядит опустошенным, похудевшим, его челюсть покрыта недельной щетиной.
– Мать твою, – громыхает Джон, обнаруживая меня на террасе с Джесси на коленях.
– Я не знаю, дышит ли он, – всхлипываю я, остекленевшими глазами глядя на приближающегося ко мне человека-гору. Почему я еще не проверила? Это первое правило оказания первой помощи. Беру его запястье, но из-за трясущихся рук никак не могу ухватить как следует, чтобы нащупать пульс.
– Давай. – Джон опускается на колени и забирает у меня руку Джесси.
Поднимаю глаза и вижу, как Сэм резко останавливается у двери.
– Какого...
Неудержимые слезы застилают мне глаза, все происходит как в замедленной съемке. Сэм направляется к нам и опускается рядом со мной. Он начинает растирать мне руку.
– Я вызову скорую, – быстро говорит Дрю, видя, что мы все столпились вокруг неподвижного тела Джесси.
– Подожди, – резко рявкает Джон, наклоняясь над Джесси и раздвигая его пересохшие губы, осматривая каждую часть его обмякшего тела. – Тупой ублюдок. Напился до чертовой комы.
Я смотрю на Сэма и Дрю, но не могу понять их реакцию на вердикт Джона. Откуда он знает? Может он на пороге смерти, откуда Джону знать. Он определенно выглядит таким.
– Думаю, нам следует вызвать скорую, – пытаюсь я выдавить между всхлипываниями.
Джон смотрит на меня с сочувствием. До сих пор на его суровом лице я не видела ничего, кроме абсолютного бесстрастия, поэтому то, как он сейчас на меня смотрит, – сочувствующе и, будто говоря о моей наивности, – странно успокаивает.
– Ава, девочка. Я видел его таким, и не раз. Чтобы это пережить, ему нужна постель и немного заботы. Ему не нужен врач. Во всяком случае, не такой. – Джон качает головой.
Что? Больше, чем один раз – это сколько? Джон говорит так, будто знает, что делать. Он нисколько не обеспокоен состоянием лежащего у меня на коленях Джесси, в то время как я бьюсь в истерике. Сэм и Дрю тоже выглядят не очень. Видели ли они его таким раньше?
Джон чмокает меня в щеку и поднимается с пола. Никогда не слышала, чтобы он так много говорил. Большой, молчаливый гигант оказался большим, дружелюбным гигантом, но я все равно не хотела бы перейти ему дорожку.
– Что случилось с его рукой? – спрашивает Сэм, когда смотрит на окровавленное, покрытое синяками месиво.
Выглядит и вправду ужасно и, вероятно, ее нужно осмотреть.
– Он разбил окно своей машины. – Я шмыгаю, и все смотрят на меня. – Когда мы ссорились у Кейт, – добавляю я, почти пристыженно.
– Нам следует уложить его в постель? – робко спрашивает Дрю.
– На диван, – инструктирует Джон. Мы вернулись к немногословности.
Вижу, как Сэм встает и достает из-под шезлонга пустую бутылку из-под водки. Он смотрит на нее с полным отвращением и драматично разбивает о край цветочной клумбы. Я вздрагиваю от громкого шума, эхом отдающегося вокруг, но что более важно, Джесси тоже вздрагивает.
– Джесси? – Я слегка его встряхиваю. – Джесси, пожалуйста, открой глаза.
Сэм, Дрю и Джон толпятся вокруг нас, Джесси начинает поднимать над головой руку, ощупывая воздух. Я ее сжимаю и кладу ему на бок, но не успеваю отпустить, как он снова подносит ее к моему лицу, что-то невнятно бормоча и шевеля ногами.
– Он ищет тебя, девочка, – тихо говорит Джон.
Бросаю шокированный взгляд на Джона, и он мне кивает. Он ищет меня? Снова беру его руку и подношу к своему лицу, прижимая его ладонь к щеке. Он мгновенно успокаивается. Его холодная ладонь на моем лице приносит мало утешения, но, кажется, успокаивает его, поэтому я держу ее там и позволяю чувствовать меня, ужасаясь тому, что он, вполне возможно, пробыл на террасе несколько дней, раздетый и без сознания. В мае днем может быть тепло, но с наступлением ночи становится прохладнее. Зачем я от него ушла? Мне следовало остаться и успокоить его, а не уходить.
– Пойду принесу сверху постельное белье, – говорит Дрю, направляясь обратно в пентхаус.
– Можно? – подсказывает Джон, кивая на лежащего на полу Джесси.
Я неохотно отпускаю руку Джесси и позволяю Сэму и Джону подойти к нему с обеих сторон, чтобы согласованно его поднять. Когда его не оказывается на моих коленях, я встаю и бегу вперед, чтобы удостовериться, что их путь свободен. Убираю с кожаного углового дивана миллион подушек – спасибо за них мне, – так что, когда я заканчиваю, он больше похож на кровать.
