Текст книги "С/С том 29. Никто ничего не заподозрит. Спокойной ночи. Игра в гольф"

Автор книги: Джеймс Хедли Чейз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 29 страниц)

– Вы мертвы, – заорал он и еще раз выстрелил.

Потом он и его друг бросились догонять остальных.

– Гленда, – с трудом произнес я.

Бледная как полотно, она была в ужасе. Она отступила, прикрыв рот ладонью, как будто перед ней был призрак.

– О Боже, Гленда!

Я сделал шаг вперед.

С приглушенным криком она повернулась, бросилась по коридору, открыла справа одну дверь и захлопнула ее.

Мои мозги отказывались соображать. Я стоял на пороге, не способный пошевелиться. Я же был уверен, что Клаус приказал ее убить. Но найдя ее живой и, хуже того, видя, что мое появление ужаснуло ее, я ничего не соображал.

Я стоял, уставившись на дверь, за которой она находилась. Внутри дома пробили часы. Я считал: 11 часов.

Мои мысли стали приходить в порядок. Я закрыл за собой дверь, прошел по коридору и взялся за ручку двери, куда спряталась Гленда. Дверь была заперта на ключ.

– Гленда! – закричал я. – Открой мне. Тебе нечего бояться, Гленда… Я тебя прошу!

– Оставьте ее в покое, Ларри, – произнес хриплый голос за моей спиной. – Она испугалась.

Я повернулся. В коридоре стоял Фаррелл Бранниган. На нем была голубая рубашка с открытым воротом и голубые брюки. Несмотря на свое недвусмысленное положение, он сохранял спокойствие.

– Пошли, сынок, у нас есть о чем поговорить. Пока оставьте ее. Женщинам необходимо время, чтобы прийти в себя, когда они получают такой удар.

Удивленный и совершенно ничего не понимающий, я колебался. Затем я прошел за ним в комфортабельно обставленную гостиную с креслами и большим письменным столом.

– Ну что ж, Ларри, – спокойно начал Бранниган, садясь за стол, – чтобы вы не домысливали сами ситуацию, я вам доверюсь. Гленда моя незаконная дочь.

Я с облегчением посмотрел на него.

Его дочь! Увидев Гленду на пороге, я сразу же подумал, что она Шейла Вене, любовница Браннигана.

– Ваша дочь? – спросил я, не сводя с него глаз.

Он сел за стол, взял сигару и указал мне на кресло.

– Садитесь, Ларри, я вам кое-что расскажу.

Ошарашенный, я уселся. Бранниган был так же спокоен, как и при проведении заседания совета директоров.

– Я вам доверю секрет, Ларри, – продолжал он. – Но он должен остаться между нами. Я знаю, что могу доверять вам, не так ли?

– Гленда ваша дочь?

Он кивнул головой.

– Да, это так. Мать Гленды была моей секретаршей двадцать шесть лет назад. – Он выпустил клуб дыма. – Я был уже женат несколько месяцев. Мерль, как вы знаете, помешана на своем здоровье и она меня никак не удовлетворяла в постели. – Он направил сигару в мою сторону. – Мужчине необходимо быть удовлетворенным, именно для этого и существуют институты брака. Именно для этого, а не для того, чтобы жить одиноким. – Он затянулся, потом продолжил: – Никто этого не знает, Ларри, но именно благодаря деньгам Мерль я встал на ноги. Я играю открыто. Если бы она не была такой богатой, я бы ни за что на ней не женился. Как только мне стали нужны деньги, я женился. Жизнь с ней оказалась очень трудной. Это одна из тех женщин, которые ненавидят секс, и она меня совершенно не удовлетворяла. Поэтому через некоторое время я начал искать женщин на стороне. Кто так не поступает? Посмотрим фактам в лицо, Ларри. В жизни мужчины есть только две вещи – деньги и женщины. – Поскольку я не отвечал, он продолжал: – Я имел глупость переспать со своей секретаршей, матерью Гленды. Она была обворожительной девушкой… действительно девушкой и умерла при рождении Гленды. – Он вздохнул. – Я оказался с маленькой девочкой на руках. Если бы Мерль об этом узнала, я уверен, она бы потребовала развода, и я бы потерял финансовую поддержку. Я хотел иметь собственных детей, но она отказывалась рожать. Я доверил Гленду одной семье и время от времени ее навещал. – Он выпустил клуб дыма. – Вы, может быть, не понимаете, что может испытывать мужчина, когда он отец маленькой девочки. Но это неважно, вы, может быть, когда-нибудь это поймете. Я навещал Гленду каждый месяц. У нее было все: я дал ей самое лучшее образование, научил ее играть в гольф, я купил этот дом, чтобы здесь нам встречаться. Мы встречались на отдаленных площадках для гольфа и вместе играли. Потом все изменилось, возможно из-за того, что мы с ней встречались нечасто. Получилось так, что я ее видел всего три раза в год, поскольку был перегружен работой. Я не знаю почему, но все изменилось. В ее жизнь вошел Гарри Бретт. Я знал, что рано или поздно появится мужчина, но надеялся, что будет кто-нибудь получше. Каждый раз, когда я мог, я приезжал, чтобы провести уик-энд с ней, как и сегодня. Я ее предупреждал, и Бретт исчезал. Теперь ситуация изменилась, Ларри. – Он серьезно посмотрел на меня. – Существенно изменилась. Гленда влюбилась в вас. Она больше не хочет слышать о Бретте. Она вас хочет. – Он наклонился, чтобы стряхнуть пепел. – Сейчас мы оказались в трудном положении, но я уверен, что мы найдем выход. Не забывайте, что моя дочь вас любит. Вы ей необходимы, и она рассчитывает на вашу помощь. И она, и я.

Я молчал. Глядя на этого толстого, импозантного мужчину, я понял, что он лжет. Фаррелл Бранниган! Человек, который одним жестом сделал для меня все. Я перебрал в уме все события последних дней: убийство Марша, убийство Томсона, угроза шантажа, Клаус, Бенни, Джо и Гарри Бретт. Гленда умоляла меня найти средство забраться в банк, и, не скрывая своих мыслей, я спросил;

– Вы говорите, что Гленда рассчитывает на меня, чтобы помочь вам? Чем я могу вам помочь? И почему человек вашего положения нуждается в помощи такого, как я?

Его взгляд переместился за мою спину на стену, затем вернулся на меня.

– Нужно ли вам напоминать, Ларри, что без моей помощи вы были бы до сих пор простым служащим. Благодаря мне вы имеете сейчас прекрасное дело и стали важным лицом в Шарнвилле. Благодаря мне.

Я смотрел ему прямо в лицо, не говоря ни слова. Помолчав, он продолжил:

– Мне нужна ваша помощь, Ларри, так же как в свое время вам нужна была моя. Это дело стало опасным. Вы и только вы поможете мне уладить его. Мы с Глендой рассчитываем на вашу помощь.

– Какое дело, мистер Бранниган?

Он потер подбородок, затянулся сигарой, выпустил облако дыма, за которым скрылось его лицо.

– Ларри, мы рассчитываем на вас оба. Я вас вытащил из нищеты. За услугу нужно рассчитываться услугой, не так ли?

– Я вас спрашиваю еще раз, мистер Бранниган, какое дело стало опасным?

Его лицо медленно покраснело. Он выпрямился в кресле. Исчез доброжелательный мужчина.

– Мы напрасно теряем время, сынок, – сказал он сухо. – Вы прекрасно знаете, о чем я говорю. Не нужно со мной хитрить. Что произошло в банке?

По его взгляду я понял, что Фаррелл Бранниган замешан тоже в этом деле.

Я был шокирован. Мой мозг опять начал лихорадочно работать.

– Не беспокойтесь о банке, мистер Бранниган, – сказал я. – Четверо бандитов заперты в зале с сейфами. Они без меня не смогут выбраться. Я вам гарантировал, что он самый надежный в мире, так оно и есть.

Он медленно раздавил свою сигару в пепельнице. Несмотря на свой загар, он стал желтым.

– Вы говорите, что они заперты в зале с сейфами? – спросил он.

Я видел, что он теряет свое спокойствие.

– Этот банк самый надежный в мире, мистер Бранниган. Когда три психопата и один убийца пытались ограбить банк, систему безопасности которого я сооружал, они оказались в ловушке.

Он протянул руку к ящичку с сигарами. Я увидел, что рука дрожит. Затем он передумал, не стал брать сигару и посмотрел на меня.

– Вы в состоянии их выпустить, Ларри?

– Разумеется, – сказал я, – но не имею ни малейшего намерения.

Наклонившись вперед, я спросил:

– Вы что, хотите, чтобы они выбрались оттуда, мистер Бранниган?

Он сидел неподвижно. Это был уже больше не президент самого крупного банка в Калифорнии, а просто толстый, стареющий мужчина, которого я перестал уважать.

– Но это нужно сделать, Ларри, – наконец глухо проговорил он.

– Нет, они не выйдут. Я позвоню Мансону, чтобы он предупредил полицию о том, что четверо грабителей заперты в зале с сейфами. Когда полиция будет предупреждена, я пойду в банк и открою зал. Только один я могу это сделать. Этот банк остается самым надежным банком в мире.

Я поднялся и подошел к письменному столу, чтобы позвонить. В тот момент, когда я поднимал трубку, вдруг открылась дверь и в комнату ворвалась Гленда. Сейчас на ней были зеленые брюки и белая рубашка. В руке она держала пистолет, который направила на меня.

– Оставь в покое телефон! – заорала она.

Вид у нее был сумасшедший. Рот ее конвульсивно дергался, а пистолет дрожал в руке.

Я отступил на два шага.

– Гленда, – сухо сказал Бранниган.

Она неприязненно посмотрела на него.

– Только Ларри сейчас может нам помочь, Гленда, – сказал он умоляюще, – не нужно драмы, я тебя прошу.

Я посмотрел в жесткое, напряженное лицо Гленды. Глаза у нее блестели от гнева, и я не узнавал женщину, которую любил. Эта женщина, чье мягкое и послушное тело отдавалось мне, чей голос умолял меня спасти ей жизнь, исчезла. Вместо нее появилось чудовище с неприятной физиономией, которое мать маленькой соседки принимала за шлюху. И вдруг я понял, что она пользовалась все время мною продуманно и жестоко.

– Это все из-за тебя! Где Гарри? – спросила она резким тоном. – Что ты сделал с ним, сволочь?

– Гленда! – закричал Бранниган. – Убирайся! Позволь мне заняться этим. Ты слышишь?

Она с презрением посмотрела на него.

– Ты не имеешь права приказывать мне, что я должна делать, жирная свинья. Твоя дочь! Ну и ну! Ты воображаешь, что этот дурак поверил тебе? – Затем она повернулась ко мне. – Ты выпустишь Гарри из зала с сейфами! – Она наставила на меня пистолет. – Если ты откажешься это сделать, я тебя убью.

– Давай, Гленда, убивай меня, – сказал я как можно спокойнее. – Только я могу открыть дверь, а кислорода становится все меньше и меньше. Через 4–5 часов твой Гарри и остальные умрут от удушья. Все зависит от тебя. Давай, стреляй!

Она отступила на шаг и закрыла рот ладонью.

– От удушья?

– Вентиляция больше не работает, – заявил я. – Четыре человека сейчас живут только тем воздухом, который был в помещении… но его надолго не хватит. – Я протянул руку. – Я его выпущу при условии, которое я ставлю. Дай мне сюда эту игрушку.

– Ты блефуешь! Ты сумасшедший!

– Именно так ты называла и Клауса, не так ли? Дай мне этот пистолет.

– Отдай его! – закричал Бранниган.

Поколебавшись, она бросила оружие к моим ногам.

– Бери! – завопила она. – Ты и твоя любовь ничтожны! Гарри в десять раз лучше тебя!

Она выскочила, хлопнув дверью. Я поднял пистолет и положил его на письменный стол, затем медленно вернулся и сел в кресло.

Помолчав, Бранниган с трудом сказал:

– Она истеричка, Ларри. Вы знаете женщин.

Подняв глаза, я сжал кулаки. Я страдал, но теперь я понимал правду. Бранниган лгал мне от начала до конца. Тон, которым Гленда сказала «твоя дочь», доказывал, что в действительности она была его любовницей. И все, что он рассказывал по поводу своей секретарши, имело лишь цель сохранить на меня свое влияние.

– Значит, она меня любит? – сказал я. – Вы – лжец!

Он принял удар.

– Правда, что эти люди рискуют задохнуться? – спросил он.

– В их распоряжении не больше шести часов. Зал с сейфами сделан по нашему проекту, Диксона и меня. Там есть вентилятор, но чтобы мне выйти, я должен был отключить напряжение. Я не блефую и не рассказываю сказок.

Бранниган устало покачал головой. Сейчас это был просто жирный, разбитый, побежденный старик.

На столе стоял магнитофон.

– Мистер Бранниган, я хочу, чтобы вы рассказали мне всю правду, и я запишу нашу беседу.

– Не делайте этого, сынок. Вы хотите сказать, что для меня все кончено?

– Да, – сказал я, включая магнитофон. – Вы мне говорили, что Гленда ваша дочь. Вы лгали?

– Да, сынок. Она моя любовница. Она дьявольски соблазнительна. Вы знаете, Ларри, она вытянула из меня много денег.

– Она мне говорила, что была замужем за Алексом Маршем. Это правда?

– Она никогда не была замужем. Он был сутенером и он меня шантажировал. У него были фото меня вместе с Глендой. Мерль потребовала бы сразу развод, если бы увидела это, а без ее денег я пропал бы. Этот шантаж стоил мне очень дорого. Я знал, что наступит день, когда Мерль захочет узнать, почему ее состояние так уменьшилось. Мне нужно было найти средство покончить с шантажом. – Он устроился удобнее в кресле и продолжал: – Марш был также без ума от Гленды, как и я. Она знала, что он меня шантажирует, но он никогда не давал ей из тех денег, которые получал от меня. Он понимал, что я опасен. Он знал, что я попытаюсь наложить руки на негативы. Три недели назад он явился ко мне. «Мистер Бранниган, – сказал он, – не думайте, что вы сможете добраться до негативов и после этого убить меня. Они находятся в одном из сейфов самого надежного банка в мире. Ключ от сейфа находится в руках моего доверенного человека. Если со мной что-то случится, сейф откроют и вы будете объясняться с женой по поводу фотографий». Я понял, что ничего не смогу сделать. Марш играл наверняка.

Бранниган замолк и вытер пот, который тек по его лицу.

– Даже для президента банка нет никакой возможности открыть чужой сейф. – Он посмотрел на меня. – Вы сделали это невозможным. – Он немного помолчал, потом добавил: – Я выпил бы что-нибудь, сынок.

Я поднялся, подошел к бару и налил ему виски. Он взял дрожащей рукой стакан, выпил, вздохнул и поставил его на стол.

– Все мое будущее, – продолжал он, – находилось в зале с сейфами, который спроектировали вы, Ларри. Я хотел любой ценой приобрести финансовую независимость и не быть связанным деньгами моей жены. Представилось крупное дело, дело жизни, возможно. Благодаря кредитам Мерль мне удалось выиграть его. В тот момент, когда я уже собирался воспользоваться деньгами, появился Марш. Он мне сказал, что намеревается покинуть Штаты, и потребовал два миллиона в качестве окончательного расчета. За них он отдавал мне негативы и снимки. Он дал мне две недели, чтобы собрать необходимую сумму. Если же я не расплачусь, он свяжется с женой, и та поднимет скандал. В этом он был уверен. И тогда моей карьере будет конец. – Он наклонился вперед, сжав руки. – Наконец я понял, что существует только одно средство выкрутиться из этой неприятности: найти людей, которые проникнут в банк, заберут негативы и убьют Марша. У меня не было другого выхода. – Он замолк и выпил глоток. – Я не имел никакой связи с преступным миром. Мое положение не позволяло мне заниматься поисками грабителей. В этот момент я вспомнил о Клаусе. Оказывается, Клаус…

– Не надо, я в курсе, – прервал я. – Я все записал. Вы долгое время работали вместе, потом вы обнаружили, что он воспользовался казенными деньгами и его приговорили к пяти годам тюрьмы… Так?

Он смотрел на свои руки.

– Точно. В то время я был убежден, что все те, кто работают в банке, должны быть честными.

– Когда на тебя не давят, легко быть честным. Значит, вы нашли Клауса и попросили его проникнуть в банк?

– Мне больше было не к кому обращаться, – он опять взял свой стакан. – Поймите, Ларри. Я находился в отчаянном положении. Мне нужно было освободиться от Марша и добраться до этих негативов. От этого зависела вся моя жизнь. Когда я встретился с Клаусом, я понял, что он сумасшедший. Годы, проведенные в тюрьме, видимо, сказались на его мозгах. Он меня ненавидел. Я видел, что ненависть так и брызжет из него. Он узнал из прессы, что мой банк самый надежный в мире, и был рад проникнуть в него, надеясь, что я стану всеобщим посмешищем. «Негативы будут у тебя, – сказал он, – ко не забывай, что все банкиры в мире будут смеяться над тобой. Я тебя уничтожу морально». – Бранниган подтолкнул свой пустой стакан ко мне. – Я бы выпил еще, сынок.

Я поднялся, налил стакан и протянул ему.

– Спасибо.

Он выпил несколько глотков и продолжал:

– Мне в высшей степени наплевать на банк. В этом Клаус ошибался. Он воображал, что этим меня накажет. Мне были нужны любой ценой эти негативы. Если кто-то и был способен ограбить этот банк, то это мог сделать только Клаус. Мы решили, что люди Клауса получат в качестве гонорара содержимое сейфов, а я получу негативы. Клаус удовлетворит свою патологическую ненависть, показав миру, что мой банк не самый надежный в мире. Вот все факты. Я вам все рассказал, Ларри. Можете ли вы мне помочь?

Я вспомнил тот день, когда мы встретились в первый раз на площадке для гольфа, вспомнил, что благодаря его поддержке стал уважаемым лицом. Я его считал великим человеком. Сейчас с этим было покончено.

Глядя на Фаррелла Браннигана, сидящего в кресле с лицом, мокрым от пота, я уже не мог считать его богом.

– Вы не до конца откровенны, – сказал я. – Вы прекрасно, так же как и я, знали, что Клаус ни за что не сможет проникнуть в банк. Вы знали, что только я смогу это сделать. Значит, вы меня подставляли под удар?

Он завертелся в своем кресле.

– Послушайте, сынок…

– Достаточно, не надо называть меня так. Разве вы не сказали Клаусу, что именно я могу помочь им войти в банк?

Он потер свое мокрое лицо.

– Возможно. – Он старался сохранить подобие достоинства. – Но я не сказал…

– Вы сделали больше, и я вам это скажу. Вы знали, что у Клауса нет никакого шанса забраться в банк без помощи и эту помощь должен был оказать я! Вам в высшей степени было наплевать на меня. Вы думали только о том, чтобы сохранить свое достоинство. Это вы мне подсунули Гленду. Джо никогда не наливал воду в бак вашего автомобиля. И еще одну вещь вы заставили меня проглотить. Вы были уверены, что я не смогу устоять перед Глендой. Это так действительно и случилось. Ее воображаемый репортаж о Шарнвилле был придуман вами. Она меня обманула, она предупредила Клауса, что нужно быть осторожным с шерифом и что Мансон неподкупен. Что произошло после этого? Шерифа убили, не говорите, что вы не знали об этом. Не рассказывайте мне о том, что вы не знали, что Клаус повесил на меня убийство Марша. Однажды вы мне сказали, что любите играть роль добродетеля.

Бранниган взмахнул толстыми руками, как будто отталкивался от правды.

– Я вас уверяю, Ларри, все это делал Клаус!

Я с отвращением посмотрел на него.

– Вы поклянетесь в чем угодно, чтобы сохранить свое лицо.

Я нажал на кнопку «стоп».

– У меня еще есть возможность выкрутиться, а у вас нет. Я расскажу обо всем полиции. С этой пленкой и двумя другими у меня есть возможность выкрутиться. – Я снял пленку с магнитофона и положил ее в карман. Для вас это будет конец, поэтому я оставляю вам пистолет.

– Ларри, подождите, – сказал он. – Можно еще все уладить. Я прошу вас подождать до завтра. Вместе мы сможем выкрутиться.

Я посмотрел на него.

– Через несколько часов те четверо умрут от удушья. Этого вы хотите?

– Вы не понимаете, сынок. Сумасшедший, три врага общества, какое вам дело до них? – Он стукнул кулаком по столу. – Они исчезнут, и нет никаких свидетелей. Если они еще не открыли сейф Марша, это неважно. Я буду там, когда Мансон будет все проверять, и заберу негативы. Ларри я вас вытащил из нищеты, будьте мне признательны за это. Сделайте же вы это для меня.

Послышался шум отъезжающей машины. Мы вскочили.

– Что это? Вы говорите, нет свидетелей? Я думаю, Гленда все слышала, что вы говорили, и помчалась на помощь Гарри.

Он с трудом поднялся.

– Остановите ее!

Пошатываясь, с пистолетом в руке, он открыл дверь. «Кадиллак» мчался с большой скоростью по песчаной дороге. Он поднял пистолет. Я схватил его за запястье и вырвал оружие.

– Для вас все кончено, – сказал я. – Теперь вы можете играть роль благодетеля с кем угодно.

Я вышел и направился к машине. Девчонка опять каталась на воротах.

– Привет, – сказала она, улыбаясь. – Вы ее видели? Она только что проехала.

Послышался отдаленный звук выстрела. Я замер. Девчонка склонила голову набок.

– Кто-то выстрелил, – сказала она.

Я подумал о Браннигане и о том, что он для меня сделал. Пуля в голову быстро решила все дело.

– Вы слишком много смотрите телевизор, – сказал я хрипло.

Возвращаясь в Шарнвилль, я изо всех сил гнал Браннигана из своих мыслей. Садясь в машину, я надеялся, что он уже освободился от своей жены и от всего остального.

Теперь следовало подумать о себе. Через пять часов воздух в зале с сейфами закончится. Прежде чем предупредить полицию, нужно поставить об этом в известность Мансона. Он теперь моя последняя надежда. Я посмотрел на часы: 13 часов. Я не знал, каким образом Мансон проводит уик-энды. Мне казалось, что человек подобного типа должен проводить выходной с женой и детьми. Заметив кафе, я остановился рядом с ним и подошел к телефонной кабине. Я не хотел терять время, направляясь к нему, так как он жил на другом конце Шарнвилля, чтобы убедиться, что его нет дома.

Я набрал номер и услышал гудки. Я уже начал думать, что его нет, потом раздался щелчок и голос Мансона спросил:

– Кто это?

– Ларри Лукас.

– А, Ларри. Подождите минутку. – Я слышал, как он что-то невнятно говорил, видимо, он закрыл микрофон рукой. – Вы не сможете приехать сейчас, Ларри?

По тону его голоса я понял, что Гленда не теряла времени даром.

Нужно было подумать о нем.

– Вы заложник, Алек?

– Да. Приезжайте и не беспокойтесь. Вы поняли? Приезжайте.

В его голосе чувствовалось напряжение.

– Я еду, – сказал я, вешая трубку.

Картина мне была ясна. Он, его жена, двое детей и Гленда с пистолетом в руке. Я колебался. Может, следует предупредить полицию? «Не беспокойтесь», – сказал Мансон. Я вновь представил Гленду, угрожающую револьвером. «Ты выпустишь Гарри, иначе я тебя убью». Я вспомнил сумасшедший блеск ее глаз.

Да, сейчас не время звать полицию.

Я выскочил из будки, вскочил в машину и на максимальной скорости помчался по шоссе. В этот час оно было пустынным, но все-таки я не стал рисковать и превышать дозволенную скорость.

Въехав на дорогу, ведущую к дому Мансона, я увидел «кадиллак» Браннигана, стоящий рядом с дверью. Вооруженная Гленда наверняка находилась в доме.

Я вышел из машины, быстро обошел «кадиллак» и поднялся по ступенькам, ведущим к двери. Потом быстро открыл дверь. Передо мной стоял Мансон. Мы переглянулись. Я с трудом узнал в этом человеке, одетом в белый хлопковый костюм, величественного банкира, которого я знал раньше. Передо мной был жалкий человек, весь в поту от страха, с дергающимся ртом и пустым взглядом.

– Ради бога, что произошло? Эта женщина угрожает убить моих детей. Она хочет, чтобы я открыл зал с сейфами. Я ей сто раз повторяю, что это невозможно до завтрашнего утра.

– Ты можешь открыть, сволочь? – закричала Гленда из двери гостиной. – Иди сюда!

Мансон посторонился и я вошел в салон. Передо мной была именно та картина, которую я ожидал увидеть. На большом диване сидела Моника Мансон, обнимая детей. Я встречал ее на коктейлях в банке. Довольно милая женщина, как раз то, что нужно было Мансону. Двое детей – мальчик и девочка – были напутаны. Девочка плакала.

Гленда отступила. В ее руках был автоматический пистолет: смертельное оружие на любой дистанции. Она испепеляла меня взглядом и вид у нее был сумасшедший.

– Ты откроешь дверь? – вопила она. – Ты выпустишь Гарри! – Затем, повернувшись к Монике, она сказала: – Если вы хотите увидеть вашего кретина живым, не делайте ничего. Если вы предупредите полицию, я вышибу ему мозги. – Она направила оружие на меня. – В дорогу! – Затем Мансону: – Вы тоже.

Я понимал, что она совершает ту же ошибку, которую совершил Клаус, когда принял участие в ограблении.

Если бы Гленда подумала, она бы сообразила, что, оставшись с Моникой и детьми, она была бы в более выгодной позиции. Угрожая им, она лишила бы меня возможности маневрировать. Я вынужден был бы открыть двери. Но она была в таком нервном состоянии, что упустила свой последний козырь.

Не давая времени ей передумать, я взял Мансона за руку и увлек наружу.

– Позвольте мне действовать. Не говорите ни слова, – прошептал я, когда Гленда кричала Монике не шевелиться.

Теперь я был совершенно спокоен. Бедняга Мансон был в таком состоянии, что мне пришлось поддерживать его за руку, чтобы он не потерял равновесия.

– Мы поедем на моей машине, – сказал я Гленде. – Все мои инструменты в багажнике.

– Послушай, скотина, – сказала она, – если ты попытаешься меня обмануть, я тебе покажу. Садись за руль. Он сядет рядом с тобой. Быстрее!

Мы сели. Ока села на заднее сиденье, уткнув ствол в затылок Мансона.

– Пошевеливайся, черт возьми!

Я быстро выехал на дорогу и направился к главной улице Шарнвилля.

– Послушай меня, Гленда, – сказал я как можно спокойнее. – Я выпущу Гарри, но это будет конец и для него, и для тебя. Бранниган покончил с собой. – Я услышал, как засопел Мансон, но у него хватило угла промолчать.

– Мне плевать на Браннигана! Для меня существует только один мужчина – Гарри! Если что-то с нами должно случиться, то пусть мы будем вместе.

Прежде чем свернуть на главную улицу, я затормозил. Издалека я увидел охранника банка перед своей каморкой с винтовкой на плече. Машин было немного. Десяток гуляк рассматривали витрины.

Я остановился перед банком. Охранник выпрямился, посмотрел на нас и, узнав Мансона, приветствовал его.

Потом он увидел оружие у Гленды. Его физиономия приобрела цвет бараньего жира. Он схватился рукой за свою винтовку и раздался выстрел из автоматического пистолета. Гленда убила его.

– Выходите! – закричала она. – Открывайте банк!

Я вышел, открыл багажник автомобиля, достал пластмассовый мешок, дрожащими руками я нашел свое нейтрализующее устройство и услышал крики.

В тот момент, когда я нажимал на кнопку своего аппарата, чтобы открыть дверь, я увидел полицейского, бегущего по улице с пистолетом в руке. Он остановился, увидев нас, узнал Мансона, затем увидел пистолет, который держала Гленда. Мгновение он колебался, и этого оказалось достаточно. Раздался выстрел – и он упал, держась за грудь.

– Входите, – закричала Гленда, толкая меня и Мансона внутрь банка. – Закрывайте дверь!

Я включил аппарат и двери закрылись.

– Где зал с сейфами? – спросила Гленда.

– Там, – сказал я, указывая рукой.

Она бегом пробежала то место, которое контролировалось лучами фотоэлементов. Не зная этого, она подняла тревогу в полицейском комиссариате Шарнвилля, в местном отделении ФБР и полиции Лос-Анджелеса. Через несколько минут банк будет окружен полицейскими.

Рукояткой своего пистолета она колотила по дверям зала с сейфами и вопила:

– Гарри! Я тебя выпущу! Слышишь меня, Гарри?

Я схватил Мансона за руку и прошептал:

– Когда я подам сигнал, вы куда-нибудь скрывайтесь.

Гленда вдруг повернулась и в бешенстве посмотрела на меня.

– Открывай или я вышибу ему мозги! – сказала она, направляя оружие на Мансона.

– Пульт управления дверью находится на втором этаже, – сказал я.

Мы направились к лифту. Я включил нейтрализующее устройство. Двери кабины открылись, и я вошел. Гленда мгновение колебалась, затем втолкнула Мансона и вошла сама. Новая ее ошибка. Если бы она осталась там вместе с Мансоном, у меня были бы связаны руки.

Лифт был автоматический, а кабина большая. Когда Гленда втолкнула Мансона, я нажал на кнопку второго этажа, затем четвертого. Риск был велик, но шансы на успех значительные. Дверцы закрылись, лифт быстро поднялся на второй этаж, остановился и двери распахнулись. Решающая минута наступила. С бьющимся сердцем я смотрел, как Гленда выходит, пятясь задом, направляя оружие на Мансона и меня.

– Выходите! – закричала она.

Я подошел к двери и остановился.

– Отойди оттуда! – заорала она, поняв внезапно, что я что-то задумал.

– Гленда, ты должна выбирать между жизнью Гарри и моей, – заявил я. – Если ты меня убьешь, Гарри умрет.

В этот момент я услышал, как двери кабины закрылись. Я заорал:

– Прячься!

– Мерзавец!

Выстрелит ли она? Я чувствовал, как пот заструился у меня по спине.

– Гленда! Я открою дверь! Я выпущу Гарри! – закричал я.

Она посмотрела по сторонам с лицом, перекосившимся от бешенства, разочарования и страха. Заметив лестницу в коридоре, она бросилась бегом, надеясь перехватить Мансона, своего единственного заложника.

Я догнал ее и схватил за талию. Она упала, и оружие выпало у нее из рук. Оглушенная, она не шевелилась. Я подобрал ее пистолет. Зажав лицо руками, она начала рыдать.

Сирены полицейских машин, направляющихся к банку, покрыли звуки ее рыданий.

* * *

Капитан Перелл из полиции Лос-Анджелеса, прибывший на вертолете, сидел за столом Мансона. Мансон и я сидели перед ним.

Бентли, помощник шерифа, стоял за капитаном. Перелл сразу же взял руководство операцией в свои руки. Этот человек относился к тому типу людей, которые сначала изучают обстановку и затем принимают быстрое решение.

Когда я открыл дверь банка и впустил их вместе с вооруженными агентами, он сухо меня спросил, что произошло. Я показал автоматический пистолет, который держал. Один агент сразу же забрал его у меня.

– Четыре человека заперты в зале с сейфами, – заявил я Переллу. – На втором этаже находится женщина. Пистолет принадлежит ей. Она из той же самой банды, – продолжал я. – Она не вооружена, но тем не менее опасна.

Перелл щелкнул пальцами, и двое агентов достали револьверы и двинулись к лестнице.

Мое сердце замерло. Я любил ее. Может быть, во мне еще остались следы этой любви.

– Люди, которые заперты, вооружены? – спросил капитан..

– Да. Один из них убийца, а второй ненормальный. Они все очень опасны.

– Хорошо. Мы посмотрим на эту женщину.

Выйдя из лифта, мы стали свидетелями драмы.

– Остановитесь, – сказал один из агентов.

Она была на подоконнике и собиралась прыгнуть. Из открытого окна кабинета Мансона слышался шум толпы, собравшейся на улице.

Перелл бесшумно проскользнул в комнату Я шел за ним. Прислонившись к окну, Гленда стояла к нам спиной. Она смотрела на толпу внизу.

– Позвольте мне поговорить с ней, – попросил я.

Отодвинув капитана, я начал медленно подходить к ней.

– Гленда, – сказал я мягко. – Подожди, я выпущу Гарри. Он захочет с тобой поговорить.

Узнав мой голос, она повернулась. Она была бледна, глаза запавшие, губы были покусаны, как у животного, попавшего в ловушку.

Я любил эту женщину, но сейчас во мне не было ни капли любви. Я видел опасного, безумного, чужого человека.

– Скотина! – закричала она. – На, получай! – Она подняла на меня руку и направила маленький пистолет 22-го калибра.

За моей спиной раздался выстрел. Стрелял капитан Перелл.

С ужасом я увидел кровь. Она зашаталась и упала вниз. Снизу раздались крики. Я добрался до кресла и рухнул в него.

Будто во сне я слышал, как Перелл отдает приказы, но не понимал, что он говорит. Взад и вперед бегали люди, слышались какие-то голоса. Я вдруг увидел ее на площадке для гольфа, вспомнил о великолепном обеде, который она мне приготовила, затем я вспомнил, как в первый раз мы любили друг друга. Она сидела на песке и намеревалась предать меня.