Текст книги "С/С том 29. Никто ничего не заподозрит. Спокойной ночи. Игра в гольф"

Автор книги: Джеймс Хедли Чейз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 29 страниц)

– Один из пьяниц стал стаскивать с Лу-Лу тунику, и чертовы водоросли упали в суп старой карги!

Гарри фыркнул.

– Тут и началась кутерьма: старуха забилась в истерике, ее муж впервые за многие годы попал в затруднительное положение, а Лу-лу судорожно вцепилась в свои прелести. В сущности любого в клубе это позабавило, кроме странной дуры, которую сюда принесло вместе со своим дураком мужем.

Смеясь до слез, Лепски вытирал глаза.

– Пикантно! Я бы потерял правую руку, чтобы только присутствовать при этом.

– Вот именно. Я немедленно убрал с глаз Лу-Лу и постарался погасить возбуждение, которое владело старой змеей, но она схватила своего мужа, поволокла его к выходу и орала, что будет жаловаться мэру.

– О’кей, Гарри, успокойся. Я отмечу в своем отчете то, что ты рассказал. Не ломай над этим голову, когда я расскажу об этом в управлении нашим парням, они надорвут животы от хохота. Больше ни одна из девочек не потеряла своих водорослей?

– К вашему сведению, Том, у меня работают только порядочные девушки, – ответил Гарри с серьезным выражением на лице.

– Последнее, что они теряют, это туники.

Лепски рассмеялся.

– Бог мой, Гарри, а что они еще могут потерять?

Он посмотрел на часы, которые показывали девятый час, и вспомнил, что он должен еще что-нибудь купить к ужину.

– Сделайте одолжение, Гарри. Кэролл испортила паштет, который готовила к ужину. Может, у вас найдется птица?

– Нет вопросов. Вас, Том, я обеспечу настоящей сдой. Как вы смотрите на петушков в соусе из белого вина с грибами? Вашей дражайшей половине останется только двадцать минут, чтобы подержать их в духовке.

Глаза Лепски заблестели.

– Звучит великолепно.

Когда Гарри поспешно вышел, Лепски взял бутылку.

«Бывают времена, когда полицейская работа вполне оправдывает себя», – подумал он.

Мягкая рука взяла его за локоть.

– Позвольте мне сделать это, мистер Лепски.

Он обернулся и увидел перед собой две маленькие груди с перламутрово-розовыми сосками. Ему улыбалась девушка, на которой были только морские водоросли и высокие черные сапоги.

– Меня зовут Мариан, – проговорила она, взмахнув длинными ресницами. – Вы слышали о Лу-Лу? Это ужасно, правда?

Лепски открывал и закрывал рот, но слова застряли у него в горле. Глаза блуждали по изящному, просто великолепному телу.

Улыбаясь, она наполнила стакан, бросила туда кубик льда и вставила стакан в руку Лепски.

– Мистер Лепски, – сказала она, усаживаясь рядом с ним на высокий табурет, – я считаю, как и все остальные девушки в клубе, что вы самый красивый коп в городе. Вы знаете об этом?

Лепски сиял.

«Полицейская работа! – подумал он. – Кто бы не захотел после этого стать копом?»

На другой стороне улицы, очень узкой и прямой, находился дом, как раз напротив клуба. В этом доме были только одно – и двухкомнатные квартиры, которые сдавались рабочим внаем.

Абе Леви ненавидел пятницы. Постоянное вышибание арендной платы медленно, но верно донимало его. Почти всегда возникали причины, отговорки и просьбы, об отсрочке, в этом он проявлял себя как злобная неуступчивая натура, хотя совсем таким и не был. Союз, которому принадлежал дом, недвусмысленно дал ему понять: никаких кредитов и ни при каких обстоятельствах. Если съемщик не платит, вышвырни его. Абе с трудом мог повторить основное требование владельцев, у него не поворачивался язык. Он понимал, что на ультимативных началах трудно поддерживать с постояльцами хорошие отношения, а он хотел этого всей душой.

– Послушайте, – он не уставал объяснять это каждому, – заплатите, очень вас прошу, очень. Иначе вашу семью вышвырнут. Это девиз босса, с которым я не имею ничего общего.

Вытрясти арендную плату с такого количества квартир было нелегко и требовало немалого времени. Когда он посетил последнюю квартиру, собрав таким образом, хотя и без напряжения, кассу, было почти девять часов вечера. Теперь он должен был вернуться на первый этаж в свою квартиру, пересчитать деньги и поужинать.

Пени был коренастый еврей с копной седых волос и и опрошенной бородкой. Его жизнь не была легкой. В юности он помогал отцу продавать фрукты с тележки. Позднее он женился на девушке, которая работала на текстильной фабрике. Как только умерли его родители, он бросил заниматься торговлей фруктами. Один из друзей помог ему устроиться на это место, место администратора, что было несомненно лучше, чем таскаться по улицам с тяжелой тележкой. Два года назад у него умерла жена. Детей у них не было. Свои одинокие вечера Леви проводил у телевизора, а раз в неделю он посещал еврейский клуб, где ему всегда были рады.

Войдя в лифт, Леви с искренней грустью вспомнил Ханну, свою жену. Она всегда готовила ему горячий обед и ужин. Сегодня вечером он поест немного соленой рыбы, а потом устроится у телевизора. Будет очередная серия неплохого сериала.

С тяжелым портфелем в руке, который был почти полностью набит деньгами, он направился по длинному темному коридору к дверям своей квартиры. Две лампы перед его дверью не горели.

Нужно заменить перед ужином, подумал он, глядя на потолок. Абе отвечал за порядок в доме.

Дойдя до дверей квартиры, он с трудом нашарил замок, открыл его ключом и вошел в гостиную. Рука привычно нащупала выключатель, нажала на него, но свет не зажегся. Леви застонал.

Чертов предохранитель перегорел! Это означало, что нужно спускаться в подвал.

Абе был очень осторожен и всегда готовил себя к экстренным ситуациям. На столе в гостиной у него лежал мощный карманный фонарь. Когда он начал искать его, кто-то сзади сильно ударил его между лопаток. Леви пошатнулся, задел животом за кресло и упал, но при падении не выпустил портфеля из рук.

Педро Цертес ждал Леви с колотившимся сердцем, он едва мог дышать. В коридоре он вывернул одну из лампочек, обернул фольгой, и как только она коснулась контакта, в коридоре и в квартире Леви произошло короткое замыкание.

Педро чувствовал себя уверенно. Фуентес сказал, что этот еврей начисто лишен чувства отваги. Педро принес не только револьвер, который дал ему Фуентес, но захватил с собой и карманный фонарик.

– Не двигаться! – прохрипел он лающим голосом, включая фонарик и направляя его в лицо Леви, прямо над револьвером. Абе попытался подняться. – Брось мне портфель!

Леви уже давно занимался сбором квартплаты, но никто и никогда на него не нападал. Однажды полицейский предостерег его: «Абе, всегда наступает первый раз. Ваши владельцы хотят, чтобы вы носили оружие. Я покажу вам, как с ним обращаться».

Полицейский был хорошим учителем, правда Леви не верил, что ему когда-либо придется прибегнуть к револьверу. Но Абе знал, что, если уж такое случится и грабитель убежит с его кассой, это будет стоить ему не только работы, но и квартиры. На это однажды намекнул ему босс. Поэтому Абе серьезно отнесся к изучению инструкций по применению огнестрельного оружия.

Леви ни разу еще не стрелял, но прекрасно представлял, как это делается: снять с предохранителя, обе руки на рукоятку и нажать курок.

– Портфель! – прорычал Педро из темноты.

Абе сидел прямо, прижав к себе портфель. Прищурившись, он смотрел на яркий свет, но не видел человека, который кричал на него.

– Вот, возьмите, – сказал он и толкнул портфель в направлении голоса. Тяжелый портфель едва продвинулся по шершавому ковру.

Педро смотрел на портфель, чувствуя, как его охватывает ликование. Завтра они с Анитой полетят домой, к отцу. Как обрадуется отец, снова увидев его!

Мысли Педро разбежались. Было оговорено, что как только он завладеет деньгами, он сразу же рванет на второй этаж, где находилась квартира Фуентеса. Еврей, без памяти от страха, наверняка решит, что нападавший выбежал из дома. Тогда полиция будет прочесывать улицы в поисках человека с коричневым портфелем. Но тут у Педро возникла новая мысль. А что если он не будет подниматься к Фуентесу, а просто выберется на улицу? Если он завладеет всеми деньгами, что тогда? Тогда надо заставить замолчать этого еврея. Ударить по голове?! Ведь сорок две тысячи долларов! Точно! Ударить! Тогда он сможет спокойно выйти на улицу, а Фуентес уже ничем не сможет помешать.

Когда Педро, дрожа от возбуждения, стал приближаться к портфелю, он упустил из виду Абе, направив луч фонарика прямо на портфель. Рука Абе скользнула в карман куртки, пальцы обхватили рукоятку револьвера. Он вытащил оружие в тот момент, когда Педро схватил портфель. Абе оттянул пальцами предохранитель, поднял револьвер и выстрелил. Огненная вспышка и хлопок выстрела в темноте заставили обоих вздрогнуть. Педро почувствовал на своей щеке что-то обжигающее, горячее, потом щека стала мокрой. Он поднял свой револьвер и, охваченный паникой, взвел курок. Луч фонарика выхватил из темноты Абе, который пытался встать. Педро почувствовал, как дрожит оружие у него в руке, потом услышал выстрел и с возрастающим ужасом увидел кровавое пятно, которое медленно расползалось между бровями на лбу Абе. Потом Леви дернулся и упал.

Оглушенный выстрелами, едва дыша, Педро боялся сдвинуться с места.

До его сознания наконец дошла пугающая мысль: он убил еврея! Убил человека!

Все просто, нажимаешь на курок – и человек умирает! Холодная дрожь пробежала по его телу. Паника охватила его. Он думал только о себе. Если его схватят, остаток жизни он наверняка проведет в тюрьме за решеткой. С Анитой все будет кончено, не состоится радостная встреча с отцом, не будет жаркого солнца на их маленькой ферме, где выращивается сахарный тростник.

Он услышал голоса. С треском открывались двери. Закричала женщина.

Фуентес! Надо бежать к нему!

Педро схватил портфель левой рукой, а правой все еще продолжая держать оружие, потом вышел из квартиры. Чувствуя, как кровь струится по щеке, он из последних сил пытался овладеть собой.

Фуентес, ждавший его за полуоткрытой дверью, весь сжался, когда услышал два выстрела. Потом захлопали двери, и он увидел нескольких жильцов со второго этажа, которые рванули к выходу.

Проклятый идиот! Провалил такое дело! Боже, только бы он не убил этого еврея!

Он присоединился к группе людей, которые громко кричали, уставившись в лестничный пролет. Истерически вскрикивала женщина. Он видел, как Педро с лицом, залитым кровью, посмотрел наверх, потом отступил назад.

Педро увидел испуганные лица, смотревшие на него сверху, и понял, что путь назад – единственное средство к спасению. Держа в руке портфель, он рванулся к выходу на улицу.

Лепски взял большую картонную коробку, которую поставил на стойку Гарри.

– Здесь курочка, Том, с лапшой. Желаю приятного аппетита.

Лепски сиял.

– Дружище! Ты даже не представляешь себе, как удивится Кэролл! Тысячу раз спасибо!

Когда Мариан слезла с табурета, Лепски ласково похлопал ее по заду, и в этот самый момент он услышал выстрелы. Он внезапно превратился в копа, спрыгнул с табурета и рванулся к выходу. Когда он вылетел на улицу, в руке у него был револьвер.

Звук выстрела вызвал уже приличный переполох, завизжав тормозами, остановилась машина. Прохожие тоже остановились, собралась толпа, люди смотрели на дверь дома. Остановилось еще несколько машин.

В этот момент из дома выскочил Педро. При виде его лица, залитого кровью, и револьвера в руке, толпа бросилась врассыпную. Завизжали женщины, несколько мужчин плашмя упали на тротуар.

Лепски посмотрел на дом, который находился через дорогу, и тут заметил Педро, мчавшегося изо всех сил.

Лепски среагировал мгновенно. Обогнув остановившиеся машины, он начал преследовать Педро. Тот услышал шум приближающихся шагов и повернулся. Он увидел Лепски, который ловко маневрировал в рассыпавшейся толпе и настигал его. Инстинктивно, он понял, что его преследователь – полицейский! В руке у копа было оружие. Обезумев от страха, Педро выстрелил в Лепски. Его пуля попала в голову темноволосой женщине, спешившей к подъезду одного из домов.

– Стой, или ты подохнешь! – заорал Лепски.

Держа револьвер обеими руками, расставив ноги, Лепски выстрелил.

Педро почувствовал толчок пули, который бросил его вперед. Из рук выпал коричневый портфель из потертой кожи и револьвер, которым снабдил его Фуентес. Педро скрючился от боли.

С визгом остановилась патрульная машина. Двое полицейских присоединилась к Лепски. Один осторожно приблизился к Педро, потом один из них оказал:

– Эта сволочь еще жива!

Фуентес торопливо закрыл свою дверь и бросился к окну. Когда он высунулся из окна, Лепски как раз выстрелил в Педро, и он увидел, как потертый портфель с сорока двумя тысячами долларов упал на тело Педро. Револьвер Фуентеса отлетел на несколько метров. И теперь валялся в стороне.

«Оружие»!

Теперь Фуентесу не было никакого дела до Педро. Все его надежды были на то, что он мертв. Но оружие…

Вот уж действительно нужно лишиться последней капли рассудка, чтобы отдать Педро свой револьвер. Как только копы проверят оружие, след приведет к нему. Когда-то он служил ночным сторожем на фешенебельной яхте, владелец которой настоял, чтобы он имел при себе оружие, и урегулировал этот вопрос с полицией. Фуентес был настолько не в состоянии критически мыслить, когда видел этот револьвер, что решил оставить его себе навсегда. Когда владелец яхты решил отправиться на Багамские острова, Фуентес сообщил ему, что из-за небрежного обращения револьвер упал за борт. Владелец пожал плечами и потребовал, чтобы тот заявил в полицию. С этим он отплыл на Багамы. Фуентес не торопился заявлять в полицию, разрешение на ношение оружия было действительно еще на несколько месяцев. До истечения срока он планировал снова побывать в Гаване с деньгами, которые рассчитывал заполучить с помощью Педро. К черту копов!

Но теперь!..

Не пройдет и нескольких часов, как копы установят, кому принадлежит оружие, после чего они, несомненно, явятся за ним.

Обливаясь потом, он наблюдал за происходящим внизу. Подъехала еще одна полицейская машина, потом «скорая помощь», сирена которой оглушительно выла на весь квартал.

Охваченный ужасом, он отпрянул от окна. Ему необходимо скрыться, прежде чем полиция перевернет весь дом. Он бросился к шкафу и затолкал в помятый чемодан несколько вещей. Куда? Он подумал о Мануэле Торресе, своем лучшем друге.

Фуентес часто встречался с ним в порту. Они были из одной деревни, которая располагалась неподалеку от Гаваны, ходили в одну школу. Потом работали юношами на одной и той же ферме по выращиванию сахарного тростника. Фуентес был уверен, что может рассчитывать на его помощь.

Он открыл дверь и выглянул в коридор. Соседи стояли спиной к нему – все смотрели в лестничный пролет.

Бесшумно с чемоданом в руке он дошел до запасного выхода в конце холла. Отодвинув засов, он открыл дверь и оглянулся. Внимание всех жильцов было сосредоточено на холле первого этажа.

Закрыв за собой дверь, он побежал вниз по пожарной лестнице, а потом широкими быстрыми шагами направился узкими переулками к гавани.

Спустя два часа после убийства Леви сержант Хесс, плотный приземистый коп, руководитель группы из отдела убийств, прибыл к шефу полиции Тереллу.

– Похоже, здесь натуральное нападение с целью ограбления, – доложил он. – Двое убитых. Полагаю, стрелял в состоянии паники. При нем не было никаких документов. Опрос свидетелей ничего не дал. Он кубинец. Проверка продолжается, но от кубинцев трудно получить информацию.

Терелл был высокого роста, с волосами песочного цвета, которые уже были тронуты сединой. Лицо с характерными чертами завершалось выдающимся вперед подбородком. Он всегда производил впечатление человека, которым он на самом деле и был: работоспособный и выносливый, настоящий шеф полиции.

– А что с кубинцем?

– Он мог бы ускользнуть. Том прострелил ему легкое. Сейчас этот парень находится в реанимации. У койки дежурит Ларри.

– Установили, кому принадлежит оружие?

– Идет проверка. В любой момент может поступить сообщение.

– Как пресса?

Хесс скривился.

– Не так уж часто у нас бывают по два убийства в день. Пресса во всю развлекается.

– Этого следовало ожидать. У убийцы взяли отпечатки пальцев?

– Они уже на пути в Вашингтон.

Вошел Бейглер.

– Получили сведения. Револьвер принадлежит кубинцу Роберто Фуентесу. У него есть разрешение на ношение оружия. Живет в том же доме, где был убит Леви. По он не убийца. Фото на разрешении не идентично.

Макс вместе с двумя патрульными уже выехали, скоро они доставят его сюда.

– Этот Фуентес мог продать убийце оружие. Или он просто замешан в убийстве, а может, в ограблении.

– Именно это и пришло мне в голову, шеф.

Раздался звонок. Бейглер снял трубку.

– Оставайтесь на месте, – проговорил он и повернулся к Террелу. – Фуентес скрылся, прихватив свои вещички. Никто в доме не смог сообщить что-нибудь вразумительное, но это как раз и понятно.

– Я должен его заполучить во что бы то ни стало, – сказал Террел. – Исполняйте, Джо.

Бейглер кивнул.

– Вы его получите, шеф.

Было утро. Часы показывали начало третьего, когда Анита подошла к рыбацкому боту Мануэля Торреса. Гавань, если не считать нескольких ночных сторожей, была абсолютно безлюдна. Они подозрительно глядели вслед ей, когда она, все время держась в тени, проскальзывала мимо них. Они принимали ее за одну из многочисленных проституток, которые исправно посещают гавань.

Анита съежилась, когда увидела, что в одной из кают горит свет. Она была уверена, что найдет в этой каюте Фуентеса.

Когда она вернулась из отеля и села отдохнуть, включив карманный радиоприемник, передавали сводку полицейских новостей, где как раз сообщали подробности перестрелки.

Утром Педро сказал ей, что по возвращении с работы она должна заняться упаковкой вещей. «Завтра в десять утра мы вылетаем в Гавану. Будь готова».

Анита обняла мужа, прижав к себе.

«Дорогой, я от чистого сердца желаю, чтобы ничего не случилось, но ты всегда можешь рассчитывать на меня».

Она забежала домой в послеобеденный перерыв, ко Педро еще не вернулся. Она пыталась отдохнуть, но извелась от всяких мыслей, давивших на нее. Из головы не выходил револьвер, который показал ей Педро. Она беспрестанно возвращалась в мыслях к Фуентесу, который дал мужу этот револьвер. Педро сказал, что нет никакого pm на. Анина любила его беззаветно и из последних сил заставляла себя поверить, что действительно не было никакого риска. Однако страх не проходил.

Но вернувшись домой в половине одиннадцатого и найдя пустую маленькую комнату, она утратила остатки мужества. Педро просил ее собраться, и она, собрав остатки сил, стала складывать в два чемодана немногочисленные вещи. Упаковывая вещи, она думала, что завтра, в то же время, они уже будут на дороге к маленькой ферме отца Педро и она снова будет страдать от изнуряющей жары.

Но теперь это не могло играть ни малейшей роли, пока рядом с ней будет находиться Педро, ее горячо любимый муж.

В ожидании Педро она включила радио. И тут она услышала сообщение о нападении и убийстве Абе Леви в тот момент, когда он собирал квартплату, потом передали об убийстве негритянки Карри Смит, случайно оказавшейся на месте трагедии. Анита окаменела.

Диктор продолжал:

«Полицейский детектив Том Лепски увидел пытающегося скрыться грабителя и после предупреждения выстрелил в него. Личность грабителя, молодого кубинца, до настоящего времени не установлена. Тяжело раненный он находится под полицейским надзором в одной из больниц.

Анита зажала рот руками, чтобы сдержать рвавшийся крик.

«Педро!»

«Полиция намерена допросить кубинца по имени Роберте Фуентес, местонахождение которого установить не удалось. Оружие убийства принадлежит ему. Предполагают, что он либо продал, либо одолжил его убийце. – Диктор сделал паузу, а затем продолжал: – Кто может сообщить, где находится этот человек, просьба обратиться в управление полиции».

Анита выключила радио.

Некоторые женщины имеют стальной характер, другим это не дано. У Аниты был стальной, несгибаемый характер, выработанный за время тяжелой изматывающей все силы работы на плантациях сахарного тростника и в отеле. Как только она смогла преодолеть страх, сковывающий ее от сознания того, что ее любимый ранен и находится в лапах полиции, перед ней встала новая проблема. Скоро они узнают, кто Педро и где он проживает. Они придут в эту комнатушку, будут допрашивать ее. Пресса начнет ее преследовать… Она потеряет работу в отеле… Надо действовать немедленно!

Фуентес! Он знает, что полиция разыскивает его. Теперь он вынужден скрываться.

Анита много месяцев прожила в Сикомбе. Она была частью кубинской общины. Знала друзей Педро. Знала, что Фуентес часто говорил о своем богатом друге Мануэле Торресе, у которого был рыбацкий бот на западном причале.

Она многое слышала о Мануэле Торресе. Говорили, что этот человек пользуется огромным влиянием. Более того, община считала его «крестным отцом» всех кубинцев, проживающих в городе. Если у кого-нибудь возникала проблема, шли к Мануэлю, и тот помогал решить ее. Его называли господином своего слова. Если он говорил, что сможет помочь, все решалось. Конечно, за это он брал деньги, однако это не удивляло и не волновало ни одного человека в квартале Сикомб, потому что совет Мануэля всегда был хорошим. Если Торрес не рыбачил, он стоял за прилавком у пирса и успешно продавал туристам сувениры.

Фуентес и Педро часто развлекались дешевым вином, Анита часто сидела вместе с ними и слушала, как хвастал Фуенттес.

«Мануэль мой друг, – говорил он Педро. – Если у меня возникнут трудности, я пойду к нему. Он мне всегда поможет».

Больше часа она просидела неподвижно, напряженно обдумывая создавшееся положение.

«Педро нужно спасти. Ни в коем случае нельзя допустить, чтобы он получил большой срок! Это невыносимо! Это просто невозможно». Но она очень хорошо знала цену дружбы. Ни Мануэль, ни Фуентес не пошевелят пальцем, чтобы спасти Педро, если, конечно, не будет соответствующего стимула.

Через час напряженных размышлений она наконец нашла решение. Она медлила, потому что совсем не была умерена, что удастся осуществить задуманное, потом решала, что другой возможности просто нет. Надо приложить все усилия, чтобы осуществить задуманное.

Она пойдет в гавань. Она была уверена, что если до них дойдет, какие большие деньги они смогут получить, они сделают все, чтобы освободить мужа.

И вот она стоит перед рыбацким ботом Мануэля и видит движущуюся тень за занавесками каюты.

Она внимательно присмотрелась, нашла мелкий камешек и бросила его в окно каюты.

Она ждала. Дверь каюты наконец открылась, и на пороге, как тень на стене, обрисовалась фигура огромного человека.

– Это я, Анита Цертес, – прочти прошептала она.