Текст книги "Когда сгущается тьма"

Автор книги: Джеймс Гриппандо

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 25 страниц)

ГЛАВА 17

События развивались так быстро, что Джек даже не успел испугаться. Он лежал лицом вниз на асфальте рядом с патрульной машиной, у которой была открыта дверь со стороны водителя. Раненый офицер пытался добраться до находившегося в машине радиопередатчика и одновременно не выпустить из поля зрения Джека. У того все еще звенело в ушах от прогремевшего рядом с ним в замкнутом пространстве салона выстрела. Но все же он услышал голоса, донесшиеся со стороны мотеля. Грохот от удара машины Джека в стену, подобно выстрелу из базуки, разбудил жильцов, которые начали в панике выбегать на улицу, как муравьи из развороченного муравейника.

– Немедленно вернитесь в комнаты! – крикнул полицейский, но голос был слишком слабый. Он снова попробовал подняться, но безуспешно. Тогда, помогая себе локтями, он вполз в автомобиль и нажал на тумблер, включивший расположенный на крыше громкоговоритель. – Всем вернуться в дом! Находиться на улице опасно!

Выключив мегафон, полицейский потянулся к микрофону радиопередатчика. Джек слышал сирены патрульных автомобилей, приближавшихся к ним с севера и юга. «Или у меня в ушах звенит? – подумал он. – Но нет, это определенно сирены». С каждым мгновением их завывание становилось все громче.

– Шесть один, это Маккензи, – сказал офицер в микрофон. – Кто на проводе?

– Фернандес, – последовал ответ. – Где ты находишься?

– У мотеля «Бискейн мотор лодж». – Голос копа прервался. – Ранен офицер, у меня тоже в плече дыра.

– Держись приятель. Я в минуте от тебя.

– Здесь горячо. Лопес, похоже, получил пулю в голову. Вызывай антикризисную команду. Возможны заложники.

– Сообщение принял.

Хотя Джеку было запрещено говорить, его молчание только осложняло дело.

– Скажите ему, что здесь Пабло Гарсия, иначе говоря, Фэлкон. Тот самый бомж, который домогался дочери мэра.

Маккензи шумно задышал, словно собирался с силами для того, чтобы приказать Джеку заткнуться. Или, возможно, просто переваривал полученную информацию. Наконец он снова взял микрофон и произнес:

– Передайте шефу, чтобы прислала Винса Пауло.

Пуля просвистела у Тео над ухом.

– На пол! – заорал Фэлкон. Он держал перед собой молодую женщину, прикрываясь ею как щитом. Глаза у несчастной широко распахнулись от ужаса: Фэлкон прижимал к ее виску пистолет.

Тео приходилось участвовать в отчаянных переделках с перестрелками, но в ситуации, когда психически неуравновешенный человек держал на прицеле заложника, бывать еще не доводилось.

– Ложись на пол мордой вниз. Немедленно!

Мысли у Тео метались. Парень держал в руке пушку, и не было никаких сомнений, что она заряжена. Кроме того, он хорошо стрелял и уже положил двух копов. Так что шансов, что он промахнется второй раз, почти не было.

Фэлкон ткнул заложницу пальцем в глаз, и та завизжала с удвоенной силой.

– Ладно, ладно. Ты только успокойся, – сказал Тео, укладываясь на пол.

Фэлкон толкнул женщину на кровать и поясом от халата связал ей за спиной руки. Движения были быстрыми и хорошо рассчитанными, словно он уже не раз проделывал все это раньше. Потом, приставив пистолет к голове Тео, Фэлкон сноровисто обыскал его на предмет оружия. У Тео оружия не оказалось.

– Поднимайся! – Он за шиворот стащил женщину с кровати, чтобы вновь использовать в качестве живого щита, затем повернулся к Тео: – Хватай все, что под рукой, и тащи к наружной стене. Матрасы, шкафы – все. Сейчас же!

Тео поднялся на ноги и начал двигать мебель.

– Быстрее!

Тео швырял находившиеся в комнате вещи к стене, создавая подобие баррикады, защищающей от оружейного огня и вторжения со стороны парковочной площадки. Вещей, чтобы полностью закрыть окно, не хватило, и в комнату сквозь щели в шторах просачивался свет фонарей с парковки. Когда Тео закончил работу, Фэлкон скомандовал:

– На пол, лицом вниз!

На этот раз Тео не стал ждать, когда тот ткнет заложницу пальцем в глаз, и быстро повиновался. Фэлкон подошел к нему и приставил ствол пистолета к затылку. Тео почувствовал запах сгоревшего пороха и ужаснулся, уж не настала ли последняя минута его жизни. Фэлкон, решив, что контролировать двух заложников ему не под силу, вполне мог его пристрелить.

– Отпусти женщину, – пробормотал Тео. – Она тебе не нужна.

– Только не надо мне говорить, кто нужен, а кто – нет.

– Я серьезно. Свайтек может тебе помочь.

– Ни черта твой Свайтек не может.

– Неправда. В свое время он помог мне, а я, между прочим, сидел в камере смертников.

– В камере смертников, говоришь?

– Совершенно верно.

– У меня, здоровяк, есть для тебя новость, – надавил Фэлкон стволом на его затылок. – Мы все сейчас в камере смертников.

В следующие несколько минут вокруг Джека образовалась некая военная зона. По меньшей мере дюжина патрульных машин подъехала со стороны Бискейн-бульвара и оцепила территорию мотеля. Следом подкатили фургоны «скорой помощи». Два полицейских выскочили из автомобиля и побежали к офицеру Лопесу, неподвижно лежавшему на парковочной площадке перед мотелем. Однако выстрелы из номера 103 заставили их вернуться к своей машине и залечь за колесами. Потом на парковочную площадку заехал еще один патрульный автомобиль и встал между мотелем и лежавшим на асфальте полицейским, образовав своего рода защитный экран. Из «скорой помощи» вышли врачи и, опустившись на четвереньки, поползли к офицеру Лопесу. Тридцатью футами дальше, ближе к улице, еще один медик спешил на помощь к офицеру Маккензи. Джек наблюдал за всем этим, прижимаясь щекой к асфальту.

К Маккензи подбежал полицейский с выгравированным на нагрудной бляхе именем «Д. Суон».

– Куда тебя ранили, Брэд?

– В плечо. В мотеле остались люди. Так что стрельбу вам придется прекратить. Как Лопес?

– Не знаю. Сейчас им занимаются врачи.

Маккензи кивнул на Джека:

– Этот парень вел машину, протаранившую мотель. Возможно, опасный тип.

– Я не опасный тип. Меня похитили. Вместе с машиной, – подал голос Джек.

– Не волнуйся, парень, я о тебе позабочусь, – пообещал Суон.

Маккензи положили на носилки, и «скорая» умчала его в госпиталь. Суон подошел к Джеку и похлопал его по карманам. Еще не добравшись до портмоне, он внимательно посмотрел на него и сказал:

– А ведь вы Джек Свайтек, не так ли? Сын губернатора Свайтека?

– Да. И именно это я и пытался сообщить вашему коллеге. Мой клиент – там… – Он замолчал, прерванный новой серией пистолетных выстрелов.

Суон поднес к губам висевший на плече микрофон.

– Прекратить огонь! – Потом посмотрел на Свайтека: – Ваш клиент вооружен. Что у него?

– Пушка.

– Какая? Пистолет или револьвер?

– По-моему, пистолет.

– Патронов много?

– Не имею представления.

– Как его имя?

– Пабло Гарсия. Но все зовут его Фэлкон.

Суон нажал на кнопку громкоговорящего устройства.

– Фэлкон! С вами говорит представитель департамента полиции Майами-сити. Вы окружены. Мы просим вас сохранять спокойствие и прекратить…

Из мотеля снова послышались выстрелы, и Суон ничком упал на тротуар. Джеку показалось, что коп ранен, но секундой позже выяснилось, что тот просто укрывался от выстрелов.

– Крутой у вас, однако, клиент, советник.

– Да уж куда круче. Вам нужен опытный переговорщик.

– Уже едет.

– Хорошо, – сказал Джек. – Передайте ему, чтобы поторапливался.

ГЛАВА 18

В двенадцать сорок ночи Алисия вынула из сумочки зазвонивший мобильный телефон и глянула на дисплей. Звонила Ренфро, шеф полиции. Алисия и Винс все еще сидели за столиком на открытом воздухе, разговаривая и слушая музыку. Шеф в нескольких словах описала ей ситуацию с Фэлконом и сообщила о возможных заложниках.

– Где они? – спросила Алисия.

– В мотеле «Бискейн мотор лодж». Знаете это место?

– Разумеется. – Всякий коп, занимавшийся когда-либо проблемами двадцатидолларовых проституток и мелких наркодилеров, знал «Бискейн мотор лодж». – Кто-нибудь пострадал?

– Ранены два офицера, Хуан Лопес и Брэд Маккензи.

– Тяжело?

– Маккензи вызвал поддержку, а вот Лопес… Лопес получил пулю в голову.

– Он?..

– Да, он умер.

– Боже, нет! Его жена недавно родила.

– Что случилось? – спросил Винс.

Волнение, звучавшее в голосе Алисии, свидетельствовало, что произошло нечто серьезное. Она коснулась его пальцев, словно говоря: «Подожди секундочку».

– Ты вся дрожишь, – заметил Винс, безошибочно определив, что она сильно расстроена. Ибо для копа самое ужасное, когда убивают его коллег.

– Я понимаю, что Пауло решил сосредоточиться на преподавании в академии, – продолжала Ренфро, – но они с Фэлконом неоднократно общались и знают друг друга. Так что Винсу не составит труда завязать с ним разговор. Нельзя ли подключить его к этому делу? Хотя бы на начальной стадии?

– Думаю, это было бы разумно, – согласилась Алисия.

– Поговорите с ним. Вы давно знакомы и знаете, что ему сказать. А он пусть потом перезвонит мне.

– Договорились. – Попрощавшись с шефом, Алисия отключила телефон, достала из сумочки двадцатидолларовую банкноту и положила на стол в качестве платы за последнюю порцию напитков. – Мы уезжаем, Винс.

Тот передвинул банкноту по поверхности стола к Алисии и достал свой бумажник. Купюры у него в портмоне были сложены в соответствии с их достоинством: однодолларовые перегибались по длине, пятерки – по ширине, ну и так далее. Развернув две десятки, Винс положил их на край стола.

– Первую порцию напитков покупала ты.

– Твоя точность делает тебе честь, но нам надо поторапливаться.

– Так что же все-таки случилось?

– Ничего хорошего, – сказала она. – Я расскажу тебе по дороге.

Спустя десять минут они уже сидели в машине и мчались по Джулия-Таттл-козвей на материк и к мотелю «Бискейн мотор лодж». Стоявшие в порту Майами большие круизные суда полыхали огнями, словно роскошные отели. К западу на линии горизонта отчетливо просматривался зубчатый профиль города, застроенного ближе к морю сверхсовременными небоскребами. Исходившее от них яркое многоцветное свечение образовало в черном ночном небе подобие огромной радуги. Алисия рассказала Винсу все, что узнала о происшедшем, а потом сообщила о предложении шефа. На минуту в салоне установилось молчание.

– Не думаю, что это хорошая идея, – произнес наконец Винс.

Алисия сменила полосу, обходя дымивший перед ними грузовик.

– Тебе лишь надо завязать с ним разговор. Он ведь знает тебя.

– Разговаривать с бездомным парнем, сидящим наверху моста и угрожающим прыгнуть вниз, – одно дело. Но теперь перед нами клинический параноик с оружием в руках, который удерживает в мотеле заложника, а возможно, и не одного. Тут нельзя ошибиться.

– Позвонишь ему по телефону и поговоришь.

– Это будет не просто разговор, а переговоры по освобождению заложников. Улавливаешь разницу?

– Считаешь, что не готов к такому разговору? Что это выше твоих возможностей?

– Честно говоря, не знаю.

– Полагаешь, есть люди, способные это сделать лучше тебя?

– Откуда мне, черт возьми, знать?

– Не слишком во все это углубляйся. Просто прими как данность – как знак доверия со стороны шефа.

Винс шумно втянул в себя воздух, затем медленно выдохнул.

– По-моему, ты кое-что недопонимаешь.

– Тогда объясни, что именно.

– Прежде всего я очень устал от стрессовых ситуаций.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Некоторые безмерно жалеют меня и считают, что я и минуты не могу провести без того, чтобы кто-то не держал мою руку. А другие полагают, что после случившегося я магическим образом трансформировался в некоего слепого провидца, наделенного экстрасенсорными способностями. Но все это далеко от истины. Я уже шесть месяцев учусь ходить, ощупывая пространство перед собой своей белой палкой, и все равно, бывает, налетаю на фонарный столб. Обоняние мое тоже не стало острым, как у собаки-ищейки. И предвидеть смерть людей, как это делает герой Брюса Уиллиса, я не в состоянии. Я все тот же Винс Пауло – как ты не понимаешь! Не беспомощный тип, но и не слепой супермен из кино. Обычный человек, который, оказавшись в сложной ситуации, пытается заново построить свою жизнь и день за днем борется за то, чтобы сделать ее хоть немного лучше.

Слушая его, Алисия не сводила глаз с габаритных огней идущих впереди автомобилей. То, что он говорил, было и правдой, и неправдой. Если бы рядом с ней сидел все тот же Винс Пауло, она бы не ехала так осторожно, а обязательно увеличила скорость, подсознательно рассчитывая на его поддержку. Кроме того, новый Винсент оказался куда более закомплексованным человеком, нежели прежний. И для этого были причины. Вероятно, она точно так же повинна в этом, как и всякий другой, считающий, будто слепой может обонять находящееся в противоположном конце комнаты яблоко или, переговорив по телефону с человеком, узнать его судьбу и тайные намерения. Мысленно наделяя Винса этими способностями, она словно старалась компенсировать тяжесть его утраты.

– Ты прав. Не мне принимать в данном случае решение, а тебе.

– Благодарю за понимание, – сказал Винс.

Алисия бросила на него взгляд. Винс отвернулся, словно смотрел в боковое окно. Но этого, конечно, не могло быть. Просто на его языке это означало, что дискуссия окончена. Прежде Алисия не позволила бы Винсенту в такой манере увильнуть от разговора и не собиралась спускать ему это только потому, что он ослеп.

– И все-таки начни переговоры, ладно? Если почувствуешь себя не в своей тарелке, подключишь кого-нибудь еще.

Винсент молчал.

– Винс, соглашайся, прошу тебя. Если ты сейчас откажешь шефу в ее просьбе, работать переговорщиком тебе больше не придется.

Он продолжал хранить молчание.

– Чтоб тебя черти взяли, Винс! Чему ты собираешься учить курсантов в академии? Тому, как сдавать свои позиции? – Она испугалась, что переборщила и нанесла ему удар ниже пояса. Однако через секунду выяснилось, что ее слова подействовали на него, как она и рассчитывала.

– Хорошо, – сказал он. – Я начну этот разговор.

Ей было жаль, что он не видит, как заблестели ее глаза от гордости за него. Поэтому в знак благодарности она просто легонько сжала его пальцы. Остальную часть пути до въезда на Бискейн-бульвар они проделали в полном молчании.

ГЛАВА 19

Бискейн-бульвар был перекрыт с севера и юга. Опустевшая оживленная магистраль производит тягостное впечатление, особенно ночью, да еще когда в окружающей темноте мечутся синие сполохи включенных полицейских мигалок. Джек не видел главного проспекта Майами таким пустынным с того времени, когда Южную Флориду атаковал ураган Эндрю. И прибывшие автобусы с бойцами СВАТа лишь усугубили общий драматизм обстановки. Автобусов было два: один из управления полиции Майами-сити, другой – из департамента полиции округа Майами-Дейд. За автобусами с бойцами следовала карета «скорой помощи» – как говорится, на всякий случай.

Джек молил Бога, чтобы Тео она не понадобилась.

Он стоял на парковочной площадке ресторана в нескольких сотнях ярдов от мотеля «Бискейн мотор лодж». Силы правопорядка обустроили здесь нечто вроде временного штаба. Стратегически штаб расположился в очень удачном месте: достаточно близко от места преступления и одновременно среди неисчерпаемых запасов гамбургеров, жареной картошки и кофе, что, конечно, тоже полезно для дела.

Рана на голове Джека перестала кровоточить: один из медиков промыл ее и наложил повязку. Но от предложения отправиться в госпиталь он решительно отказался. Тем более донимавший его звон в ушах значительно уменьшился – стрельба над ухом из пистолета в замкнутом пространстве автомобиля не самая полезная вещь для слуха.

Автобусы СВАТа и сопровождавшая их «скорая помощь» подъехали к ресторану и остановились на парковочной площадке. Минутой позже на подъездной дорожке появился микроавтобус с черно-зелено-голубой эмблемой департамента полиции округа Майами-Дейд. Торчавшие на крыше антенны свидетельствовали, что машина снабжена всеми необходимыми средствами связи для руководства полицейскими подразделениями и установления контакта с преступником. В этот момент задние двери автобусов распахнулись, и оттуда посыпались бойцы элитного отряда по контртеррористическим операциям и освобождению заложников. Они были вооружены автоматическими винтовками М-16 и одеты в традиционную черную форму СВАТа. Помимо винтовок бойцы имели стальные каски, бинокулярные очки ночного видения и бронежилеты. Со стороны казалось, что они не только готовы в любой момент приступить к активным действиям, но просто жаждут этого.

Офицер подвел Джека к автобусу с эмблемой полиции Майами-сити и представил сержанту Чавесу, возглавлявшему антикризисную команду.

– Постойте здесь минутку и никуда не уходите, – сказал Чавес. – Мне очень нужно с вами поговорить.

Он направился к руководителю антикризисной группы округа Майами-Дейд, и между ними сразу же разгорелся горячий спор, являвшийся, судя по всему, продолжением дискуссии, которую до этого они вели по телефону. Джек не слышал, о чем они говорят, но догадывался, что речь идет о том, кто будет руководить операцией и как именно ее проводить.

По счастью, разногласия начальства не обескуражили людей, находившихся в кризисной зоне. Джек наблюдал, как они шагали от дома к дому, от двери к двери, объясняя местным жителям, что выходить на улицу при сложившихся обстоятельствах крайне опасно. Сверху послышался рокот лопастей геликоптера. Вертолет летел достаточно низко, чтобы Джек мог прочитать на его борту логотип новостной программы «Экшн ньюс».

– Слишком близко! – громко крикнул Чавес, и его наконец услышали все, находившиеся около штаба. – Скажите ему, чтобы не висел над головой!

Один из офицеров схватил мегафон и приказал пилоту вертолета держаться оговоренной высоты и расстояния от места происшествия. Но команда никакого эффекта не возымела.

Спор о способах разрешения кризисной ситуации продолжался еще несколько минут. Все это время бойцы двух полностью вооруженных групп захвата ожидали инструкций, поглядывая на симпатичных женщин-полицейских из штаба и болтая на отвлеченные темы. Вслед за последней перестрелкой в мотеле «Бискейн мотор лодж» и вокруг него установилась тишина, продолжавшаяся уже более четверти часа, и Джеку оставалось только гадать, в каком положении находится Тео. В чем он не сомневался, так это в том, что Фэлкон жив и полностью контролирует ситуацию. Оставалось только надеяться, что Тео все еще находится у него в заложниках. О худшем варианте развития событий думать не хотелось.

Джек подошел к Чавесу и офицеру из ДПМД в надежде уладить возникшие между ними разногласия и спросил:

– Кто здесь главный?

– Я, – в унисон сказали оба офицера.

– А вы, собственно, кто? – сказал Джек.

Чавес снова назвал свое имя и должность.

Второй офицер последовал его примеру:

– Сержант Питер Мэллой, руководитель антикризисной группы департамента полиции округа Майами-Дейд. А вы кто?

– Это Джек Свайтек – судебный адвокат по уголовным делам, – представил Чавес.

У Мэллоя вытянулось лицо, словно Чавес сообщил ему, что Джек – педофил, работающий воспитателем в детском саду.

– Там, в мотеле, мой клиент – Пабло Гарсия, – пояснил Джек. – Бомж, называющий себя Фэлконом. Его выпустили под залог после того, как он взобрался на самую верхотуру Пауэлл-бридж.

– Он еще приставал к дочери мэра, которая, между прочим, служит в полиции Майами-сити, – добавил Чавес. – А это значит, что у меня на руках один мертвый коп, один раненый и еще один, подвергшийся домогательствам. Так что я имею целых три причины, чтобы возглавить эту операцию. А у тебя, Мэллой, есть такие причины?

– Целая дюжина. Под моим началом находятся группа захвата, переговорщики, группа управления транспортом, связисты, а также координаторы действий всех этих подразделений. И в отличие от твоих людей мои имеют опыт ночных операций.

Джеку хотелось надавать им обоим тумаков.

– Послушайте, у меня самая важная из всех причин здесь находиться. Мой лучший друг Тео Найт попал Фэлкону в заложники. И ему угрожает смертельная опасность!

Эти слова заставили их замолчать, но сильнее всего подействовали на самого Джека. Он вдруг осознал, что назвал Тео своим лучшим другом впервые за все время их знакомства, хотя так оно и было на самом деле.

– Возможно, там находится еще и женщина, – добавил Джек. – Я слышал женский крик, когда Фэлкон вломился в соседнюю комнату. Тео бросился ей на помощь. С этого момента и возникла ситуация с заложниками.

Мэллой взглянул в сторону мотеля. Полицейские установили на крыше стоявшего напротив офисного здания прожекторы. Два мощных снопа света рассекали ночную тьму. Один упирался в дверь номера 103, а другой выхватывал из темноты разрушенный интерьер номера 102 и очертания находившегося в ней автомобиля Джека.

– Это ваша машина? – спросил Мэлой.

– Да.

– Как, черт возьми…

Пронзительный звонок мобильного телефона, лежавшего у Джека в кармане, прервал разговор. Он быстро вынул аппарат и взглянул на дисплей. Обозначившийся на нем номер заставил его сердце екнуть. Он уже несколько раз пытался дозвониться до Тео, но ответа так и не получил. И вот теперь ему звонили по мобильному друга.

– Звонят с номера Тео Найта.

– Ответьте на звонок, – кивнул Чавес.

– Подождите, – сказал Мэллой и вручил Джеку диктофон.

Джек прижал его к своему аппарату, нажал на кнопку «запись» и включил телефон. – Тео?

– О, Свайтек собственной персоной!

Это был Фэлкон.

– Где Тео?

– Он… хм… Скажем так: сейчас он подойти не может.

– Ты, сукин сын! Если с ним…

– Не расточай зря угрозы, Свайтек. Не напрягайся…

Джек подавил овладевший им гнев. Спокойствие и самоконтроль были решающими факторами в общении с клиническим параноиком. Особенно если последний вооружен.

– О'кей. Давай успокоимся оба. Сделаем, так сказать, глубокий вдох. Если кто-нибудь ранен – Тео или еще кто, – позаботься о них, ладно? Может, тебе нужен врач?

– Ты что – вздумал со мной шутки шутить?

– Просто хочу, чтобы всем было хорошо. Ничего больше.

– Поцелуй меня в задницу. Лично я собираюсь договориться о сделке.

– Вот и хорошо. Поблизости как раз есть переговорщик.

– Мне не нужен полицейский переговорщик. Скажи копам, чтобы убирались к дьяволу. Даже Винс Пауло обманул меня, когда я сидел на мосту, а ведь мы с ним были знакомы задолго до того, как он ослеп.

– Возможно, сегодня все пойдет по-другому. Ведь сейчас ты сдаешь карты.

– Верно замечено. Потому-то я и предоставляю тебе шанс реабилитироваться. Докажи мне, что ты мужчина и человек слова.

– Что ты хочешь?

– Прежде всего верни деньги, которые у меня украл.

– Я не брал твоих де…

– Молчать! – крикнул Фэлкон.

Джек остановился на полуслове. Конечно, телефон не телевизор, но он чуть ли не воочию видел, как Фэлкон кусает губы, стремясь побороть овладевшую им ярость. Через некоторое время тот заговорил снова – тихим, прерывавшимся от сдерживаемого гнева голосом:

– Хватит отнекиваться. Отрицательные ответы не принимаются. Ты должен принести мне эти деньги. Такое у меня требование. Они у тебя?

– Посмотрим, что тут можно сделать…

– Никаких «посмотрим». Я спрашиваю: они у тебя?

Джек заколебался.

– Я хочу переговорить с Тео.

– Это невозможно.

– Тогда скажи мне, кто еще находится в комнате вместе с тобой.

В трубке что-то щелкнуло. Но это не был звук отключаемого телефона. Скорее взводимого курка пистолета.

– В последний раз спрашиваю, Свайтек, деньги у тебя?

Джек внял предупреждению.

– Да, у меня.

– Хорошо. Как только принесешь деньги, обговорим другие требования.

– Какие требования?

– Со временем ты об этом узнаешь. Тебе будет интересно, обещаю.

– Это не игра, Фэлкон.

– Полностью с тобой согласен. Это очень серьезное дело.

– В таком случае прекрати говорить загадками. Скажи конкретно, чего ты хочешь.

– У меня есть мыслишка получше. Спроси об этом у Винса Пауло. Он знает, чего я хочу. Проблема заключается в том, что я ему больше не доверяю и сильно сомневаюсь, что при его посредстве получу желаемое. Так что это тоже ляжет на твои плечи. Итак, принеси мне деньги, после чего мы возобновим беседу. Только не надо затягивать разговор. Батарейка в телефоне твоего приятеля не вечная. А когда она перестанет функционировать… – Он неожиданно замолчал, и его молчание показалось Джеку зловещим.

– Ты еще там? – спросил он.

– Да. Начинай действовать, парень. Я жду. А то батарейка выдыхается. Когда же она окончательно сдохнет…

Джеку не хотелось этого говорить, но игра стоила свеч.

– Умрет и Тео. Так, да?

Фэлкон злобно хихикнул в трубку.

– И опять ты ошибся, умник. Тогда умрут все.

Телефон замолчал. Джек с минуту стоял неподвижно, обдумывая, что еще можно предпринять, чтобы разрулить эту ужасную ситуацию. Удивительное дело: всего час назад они с Тео собирались ехать на Южный пляж, чтобы принять участие в вечеринке. А теперь… Теперь один коп убит, другой – в госпитале, а Тео попал в заложники к Фэлкону, у которого на руках все козыри. А если ко всему этому присовокупить найденный в багажнике неидентифицированный труп женщины, то дело усложняется еще больше и возникает такой хитрый клубок, который почти невозможно ни постичь, ни размотать.

Джек закрыл телефон и сунул его в карман, предварительно стерев пальцем капельку собственной крови, упавшую на дисплей, просочившись сквозь повязку на его голове.

Руководители кризисных команд наблюдали за ним с нетерпением, смешанным с надеждой.

– Ну, что он сказал? – не выдержал сержант Чавес.

Джек посмотрел сначала на него, потом на лидера антикризисной команды из ДПМД.

– Сказал, что все вы уволены.

– Кто уволен? – удивленно переспросил Чавес.

– Все, – махнул Джек рукой в сторону бойцов СВАТа и привезших их автобусов. – За исключением меня и Винса Пауло.