Текст книги "Восход Авроры (ЛП)"

Автор книги: Джей Кристофф

Соавторы: Эми Кауфман
сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 20 страниц)

Скарлет медленно приближается, совершенно бесстрашно, подняв перед собой руки.

– Кто ты?

Корабль вокруг нас дрожит, крики становятся громче, а свет угасает все стремительнее, когда Аврора пытается заговорить.

– Н-нннекто, – отвечает она. – Чтон-нннектоо – ккктоо-ЧТО.

– Ладно, что ты такое? – спрашивает Скарлет.

– Эшвареннн-нн, – отвечает она.

Мой пульс ускоряется, услышав это слово. Это имя Древнего, угасшего сотни тысячелетий назад. Первого, кто обнаружил Складку. Первого, кто осмелился путешествовать средь звезд. Я смотрю на Финиана с триумфом, наблюдая, как скептицизм тает в его черных глазах. Аврора склоняет голову, а мое сердце неистово колотится, потому что из ее носа прямо на подбородок течет кровь.

– Чего ты хочешь? – Настаивает Тайлер, пытаясь устоять, пока корабль содрогается.

Аврора не отвечает. Повернувшись к каюте, она замечает Триггер, который закатился под одну из панелей управления. Она тянется к нему, и статуэтка подрагивает в ответ, поднимаясь с пола, казалось бы, сама по себе. Ее глаза сужены, она скручивает пальцы в кулак. На поверхности Триггера появляются трещины, в воздухе раздается треск металла.

Я делаю шаг, вытянув руку. Мы все рисковали жизнями, чтобы раздобыть эту статуэтку, мы все..

– Нет!

Триггер взрывается вдребезги, острые металлические осколки разлетаются по мостику. Один из осколков рассекает мне щеку, а другой пролетает в опасной близости от горла, крик нарастает в ушах. И там, в воздухе перед Авророй парит бриллиант, который был в груди у статуэтки. Он больше, чем я изначально полагал… большая его часть была скрыта, словно айсберг под поверхностью океана. Теперь он сияет, и на его поверхности вырезан сложный спиралевидный узор. Аврора делает взмах рукой и бриллиант плывет к ней, плавно опускаясь на ладонь ее маленькой руки. Как только он касается ее кожи, светящаяся проекция заполняет весь мостик. Калейдоскоп крошечных ярких точек, целые миллиарды завитков, спиралей и узоров, которые узнал бы любой кадет Академии Авроры.

– Это Млечный Путь! – Перекрикивает всех Кэт.

Вся наша галактика.

Драгоценный камень пульсирует и мерцает. И среди всей этой огромной коллекции сияющих звездных систем, несмотря на монохромность Складки, десятки солнц становятся алыми. Единственный всплеск цвета среди черного-белого, словно человеческая кровь. Крики в воздухе становятся почти оглушительными. Ощущаю в животе холодную панику, сам не знаю почему. Ощущаю нечто похожее и среди своих сотоварищей по отряду, их разумы охвачены инстинктивным ужасом. Это первобытный страх. Это страх талаэни, когда тень крыльев дракона падает ему на спину.

Страх добычи.

Я смотрю на проекцию, борясь с ужасом в груди. Перед нами раскинулась вся наша галактика, вокруг нас, вращаясь вокруг огромной черной дыры, лежащей в истерзанном штормами сердце. Невероятное небо, сверкающее и пульсирующее крошечными мерцающими алыми точками. И я понимаю, что именно мы ищем.

– Это звездная карта! – я пытаюсь перекричать нарастающий шум.

Галактика начинает двигаться. Словно время движется вперед. Все вращается вокруг черного сердца, быстрее и быстрее. Бесконечная спираль, миллионы звезд сливающихся и взрывающихся, вспыхивающих и умирающих. Система ближе к сердцу вращается быстрее, обгоняя более медленные звезды по краям, проходя сквозь них, от их силы по звездному свету идет рябь. Космический балет. Сотни тысяч лет в одно мгновение ока. И алый свет появляется из сияющих звезд, пятно расползается, словно вся галактика истекает кровью.

Аврора смотрит на меня. Ее белый глаз пылает светом, кровь бежит из носа и теперь уже капает с подбородка. Я чувствую, как Тяга бурлит в венах при виде её крови. Желание защитить её становится настолько ошеломляющим, что все мысли только об этом. Она указывает на изображение на центральном дисплее. Агенты ВРУ, их мёртвые, заросшие лица.

– Ра`хаам, – произносит она.

– Ты делаешь ей больно! – Кричу я, бросаясь вперед.

– Гештальт, – отвечает существо в Авроре, указывая на багровое пятно. – Остерегайтесь. Раааааахааааааам.

– Отпусти ее!

Я тянусь к ней, хватаю её за руку. Чувствую такой сильный холод, что он обжигает. Палуба уходит из-под ног. Чувствую необъятность вокруг себя, свою ничтожность, лишь крошечная пылинка ожившего углерода среди океана бесконечности. Всё что я пережил. Всё что я выстрадал. Крушение моего мира. Крах моей культуры. Геноцид моего народа. Моей матери. Моей сестры. Моего отца. Война снаружи, но Враг внутри. Всё кажется бессмысленным.

– Всёёёёёёёёёё, – произносит Авроры. – В огнееееее.

Затем закрывает глаза и падает мне на руки.

– Святые огненные надсаки, с ней всё в порядке? – Спрашивает Кэт.

Зила бросается к Авроре, сканируя её жизненные показатели при помощи юнигласа. Лонгбоу перестает трястись, ужасный крик обрывается, словно кто-то задул свечу. Тайлер и остальные смотрят на остатки звездной карты, которая медленно начинает угасать, оставляя после себя точки, словно ты долго смотрел на солнце.

– Пульс в норме, – докладывает Зила и вздыхает с облегчением. – Дыхание в норме. Все в норме.

– Эм. – Скарлет медленно поднимает руку. – Позволю себе не согласиться.

– Поддерживаю, – отвечает Фин, широко раскрыв глаза.

Взгляд Тайлера до сих пор прикован к угасающей звездной карте. То злосчастное пятно исчезло, оставив изначальные звездные системы с алыми звездами на черно-белом фоне вокруг нас. Он мотает головой, смотрит на нас, затем на девушку в моих руках.

– Отнеси её в лазарет. Зила, иди с ним. Убедись, что с Аври всё в порядке.

Я бросаю взгляд на Зилу, которая кажется снова спокойной, несмотря на наше противостояние. И потому киваю, аккуратно поднимаю Аврору, словно спящего ребёнка. Мы уходим с мостика вниз по коридору к лазарету, напоследок я слышу тихий голос Скарлет у себя за спиной.

– Что, черт подери, все это значит, Тай?

Но дверь уже закрылась, прежде чем наш Альфа успел ответить. И вокруг меня лишь тишина.

27

Зила

Я стою над бессознательным телом Авроры, в руке медицинский сканер. Она лежит на био-койке в лазарете, а я проверяю ее жизненные показатели. Прошло уже более пяти минут с тех пор, как я оглушила её, и она вот-вот придет в себя.

– Все хорошо? – тихо произносит Кэл рядом со мной.

– В ее показаниях нет ничего тревожного.

–.. я имел в виду у тебя, Зила.

Рука до сих пор сохраняет онемение от удара, но боли нет. Оглянувшись, я вижу тревогу в его взгляде. Но оно сменяется облегчением, стоит Авроре зашевелиться, поднося руку ко лбу и застонав. Я слегка теряюсь, когда Кэл подходит ближе, слегка приоткрыв губы, не сводя с нее глаз.

– Чт. что меня ударило? – Шепчет Аврора.

– Оставлю вас наедине, – я слышу свой собственный голос.

– Зила… – говорит Кэл, когда я отворачиваюсь к двери. – Мне, правда, жаль. Я лишь хотел отобрать у тебя оружие.

– Понимаю, – лгу я. Слова моего Альфы звенят в ушах, даже когда дверь закрывается за спиной.

«Твоя проблема заключается в том, что ты знаешь как все утроено, за исключением других людей.»

Вроде верно, но в то же время – нет. Я слишком хорошо узнала, как устроены люди еще в шестилетнем возрасте. Я знаю все, что мне необходимо. Но я до сих пор их не понимаю.

28

Кэл

Я должен был это предвидеть.

Аврора открывает глаза, а когда свет падает на её радужку, а та превращается в сияющую жемчужину, и облегчение в моей груди тихим вздохом срывается с губ.

– Бе`шмай..

Я помогаю ей сесть на био-кровати, наблюдаю за тем, как она моргает, чтобы избавиться от остатков сонливости после дезинтегратора Зилы. Мысль о том, что теперь она в безопасности, наконец гасит огонь, пожиравший меня на мостике. Говоря по правде, один её вид, словно глоток вод в пустыне. Никогда в жизни я еще не чувствовал себя так противоречиво. Так больше продолжаться не может.

– Что ты помнишь? – Спрашиваю я у нее. Я загипнотизировано смотрю, как меж её бровей залегает маленькая складка.

– Зила… стреляла в меня.

– Она не хотела навредить тебе, – говорю я. – Она лишь хотела пробудить то, что сокрыто внутри тебя.

Аврора поднимает глаза, и мое сердце начинает биться быстрее, как только наши взгляды встречаются.

– Эшварен, – шепчет она.

– Древние, – киваю я. – Каким-то образом они во всём этом замешаны. И ты часть всего этого, Аврора.

– Это безумие. – Она закрывает глаза, потирая виски, словно все еще ощущая боль. – Я всё видела. Даже не смотря на то, что не владела собой. Я словно…словно была вне своего тела. Наблюдала со стороны. Зила стреляет в меня, а ты..

Наши взгляды встречаются, и мое сердце пропускает удар. Я ожидаю упрека. Справедливо, принимая во внимание все те дрязги, что я развязал среди своих сотоварищей. Враг Внутри свернулся кольцом на груди. Тень моего отца снова за спиной.

– … Ты защитил меня, – произносит она.

Я моргаю. Мотаю головой.

– Нет. Я опозорил самого себя.

Тогда она смотрит на меня. На всего меня: с головы до самых ног.

– Я тебя не понимаю, Леголаз, – вздыхает она. – Я вообще тебя не понимаю. Сперва ты называешь меня обузой и полностью игноришь меня. Потом ты прорываешься через силовиков ЗСО, чтобы освободить меня из тюрьмы или даже дерешься с сотоварищами своего же отряда, чтобы защитить меня.

Она вздыхает и качает головой.

– В чём дело?

Я делаю глубокий вдох перед своим падением. Я знаю, как только я произнесу эти слова, их уже нельзя будет взять назад. Но я позволил зайти этому слишком далеко. Больше мне не вынести.

– Мне давно было пора поговорить с тобой об этом. Почему я так веду себя, когда ты рядом.

– Хочешь сказать, почему ты ведешь себя как полный осёл? – Уточняет она.

Несмотря на боль в груди, я ощущаю как губы кривятся в лёгкой улыбке, пока я подбираю правильные слова. Чтобы хоть что-то из всего этого имело смысл.

– Для всего на свете существует сила притяжения, Аврора, – наконец произношу я. – Не только для планет. Не только для звезд. Не только для клеток нашего тела, каждая сотворенная клетка оказывает гравитационное притяжение к объектам, что их окружают. И… это именно то, что я чувствую. К тебе.

Она слегка хмурится, глаза сияют в теплом свете. На мгновение, она выглядит настолько красивой, что у меня перехватывает дыхание. Но я должен успокоиться. Потому что если я не скажу это сейчас, боюсь, что никогда уже не скажу.

– Сильдрати называют это «Тягой», – произношу я. – Это инстинктивное… влечение, которое мы ощущаем. Элементарная связь. Как сила притяжения. Прежде я никогда не слышал, чтобы хоть кого-то из нашего народа Притягивал человек. Но…я чувствую это к тебе, Аврора.

Она открывает рот, словно хочет что-то сказать, но мои слова уже льются потоком.

– Я не хотел, чтобы остальные узнали. А без тебя итак хватало неприятностей. Я подумал, это всё из-за того, что ты уже видела меня прежде…мы теперь. обречены, или что-то вроде этого. – Я мотаю головой, ощущая себя полным дураком. – Поэтому я старался уберечь тебя от опасности, не позволяя узнать, что происходит. Я не хотел возлагать на тебя обязательства.

– Какие…какие обязательства? Если бы я была Сильдрати?

Между нами воцаряется молчание.

– Тяга – это связь между нашими жизнями, – наконец произношу я. – Брак.

Она проглатывает комок в горле. Очевидно, растеряв все слова.

– Не следовало позволять случиться этому, – вздыхаю я. – Не следовало ставить человека в такое положение. Это несправедливо по отношению к тебе и другим. И тебе не нужно делать этот выбор.

Я снова делаю глубокий вдох и киваю самому себе. Борясь с нахлынувшей тоской. Ощущая, как пропасть в груди становится настолько большой и глубокой, что я уже никогда не смогу выбраться оттуда.

Но так будет лучше.

– Я ничего не могу поделать с тем, что чувствую к тебе, – говорю я. – Но я могу контролировать свои действия. Поэтому, как только мы узнаем правду о Триггере, звездной карте, я подам в отставку. Я слишком долго игнорировал войну моего народа. Я больше не могу стоять в стороне. Как только мы дойдем до конца этого пути, ты меня больше никогда не увидишь.

Тишина между нами широка и холодна, словно Пустота. На мгновение, я не могу вообразить конец всему этому. Но мой юниглас подает звуковой сигнал в тишине, заполняя бездонную пропасть и разрушая чары между нами.

– Кэл? – раздается по связи голос Тайлера. – Ты на связи?

Дотрагиваюсь до устройства у себя на поясе.

– Слушаю.

– Зила говорит, Аври очнулась?

Я смотрю в ее глаза, ощущая как боль врезается в сердце, словно клинок.

– Она очнулась.

– Думаю, вам двоим лучше прийти, и увидеть это.

– … Мы уже идём. – Я дотрагиваюсь до юнигласа, выключая передачу. Глядя на девушку, сидящую напротив себя в тысячах световых лет. Во рту привкус крови и пепла.

Что сказать, когда нет слов, чтобы описать то, что чувствуешь?

Что сделать, когда уже ничего не остается?

– Нам нужно идти, – говорю я. И, не говоря ни слова, она соскальзывает с кровати и выходит за дверь.

29

Кэт

Я за навковом, когда О`Мэлли и Эльф появляются на мостике. Она выглядит так, словно пробежала десять километров по неровной дороге, а он – словно кто-то убил его щенка и оставил его голову у него на кровати. Но, по правде говоря, нас ждут проблемы посерьезней нежели сейчас. Беллерофонт всё еще приближается, а после того, что мы только что обнаружили…

– Аври, ты в порядке? – Спрашивает Скарлет, её ощущение беды намного выше, чем у меня. Она хороша в этом.

О`Мэлли бросает взгляд на Эльфа, и я по глазам вижу, что она соврет.

– Я в норме.

– Кэт, покажи им, – говорит Тай.

– Вас понял.

Одним движением руки, я вывожу навигационные параметры на главный голографический экран. О`Мэлли рассматривает вращающуюся спираль сверкающих звезд.

– На что я смотрю? – Спрашивает она.

– Карта внутри твоего Триггера показала нам двадцать две звезды, – отвечаю я. – Я наложила эти системы на все известные сегменты в галактике.

– Дайте ей время, – говорит Финиан. – Она не сможет ничего сказать, просто глядя на них.

– На Млечном Пути около двух миллиардов звезд, Дрищ. Я не помню их все наизусть.

Он фыркает.

– Я думал, ты хороша в этом.

– Заткнись, Финиан. – Мои пальцы летают над панелью управления, и двадцать две точки вспыхивают алым среди миллиона солнц. – Большинство систем выделенных на карте неизведанны. А многие находятся так далеко отсюда, даже со Складкой не доберешься. Но каждая из них располагается в самом слабом месте Складки.

– То есть все они – своеобразные ворота, созданные естественным путем? – Интересуется Эльф.

– Похоже на то, ага. – Я ввожу еще серию команд. – И вы никогда не догадаетесь, какая система самая ближняя к заданным координатам.

Кэл вопросительно выгибает бровь, и я вывожу ответ на главный дисплей, где только что были изображения жутких людей-растений. Над панелями управлений, ярко пылая, парит голографическое изображение звезды. Вокруг неё вращается семь планет, третий мир внутри зоны Златовласки. Название системы выделено сияющими буквами внизу.

– Октавия, – шепчет Аврора.

Я бросаю взгляд на Тая, а после на Скарлет. А затем и на каждого члена этой дрянной команды на этой дрянной миссии, ради которой мы провели пять лет в академии. Мы все знаем, что это не может быть простым совпадением. По официальным записям, этой Лей Гун, но те агенты ВРУ с жуткими порослями на лицах – первые поселенцы Октавии III, если верить О`Мэлли. Она сказала, ее корабль «Хэдфилд», направлялся на Октавию III, а потом исчез на две сотни лет. И теперь, для чего бы ни предназначалась эта древняя карта, она ведет нас прямиком к этой проклятой планете.

– Решите – ка вот какую задачу, народ, – произносит Тайлер. – Скажем, вы – ВРУ, и у вас в распоряжении целая система, где присутствие людей нежелательно. А ворота прикрыть нельзя, поскольку они естественного происхождения. Как заставить любопытных людишек не совать сюда нос?

– Выдумать историю о неком смертельном вирусе в атмосфере, – бормочет Скарлет.

– Может, это и не история, – напоминаю я им. – Зила сказала, что те колонисты в униформах ВРУ были мертвы задолго до вмешательства Кэла. Быть может, они были поражены тем вирусом, о котором упоминалось в Запрете?

– Так зачем менять записи, чтобы все сводилось к Лей Гуну? – Спрашивает О`Мэлли. – Зачем удалять любые упоминания о существовании колонии Октавия? Зачем гоняться за человеком, у которого осталась последняя связь с этим местом?

Тайлер складывает руки на широкой груди.

– Не знаю как на счет других, но у меня складывается такое впечатление, будто на Октавии есть нечто такое, что ВРУ не хочет чтобы мы увидели. Или что более важно, чтобы Аври не увидела.

– Ра`хаам, – бормочет Зила.

Кэл кивает.

– Остерегайтесь.

Мне не нравится к чему всё это ведет. Правительственные заговоры, прикрытие и бог знает еще что. Но у нас есть проблемы посерьезней.

– Беллерофонт на расстоянии сигнала, – докладывает Скар. – Они пытаются связаться с нами.

– Главный дисплей, – приказывает Тайлер.

Изображение системы Октавии растворяется, и вместо него на экране возникает фигура в белом костюме, белой рубашке, белых перчатках. Крылатый герб Сил Обороны Земли во весь рост выбит на стене позади него. Лицо под безликой маской.

– Доброе утро, Принцепс, – произносит Тайлер.

– ЛЕГИОНЕР ДЖОНС, – отвечает агент. – ВЫ ОТВЕТСТВЕННЫ ЗА УБИЙСТВО СОТРУДНИКОВ ВСЕМИРНОГО РАЗВЕДЫВАТЕЛЬНОГО УПРАВЛЕНИЯ, ПОСОБНИЧЕСТВО РАЗЫСКИВАЕМОМУ БЕГЛЕЦУ И НАРУШЕНИЯ БЕСЧИСЛЕННОГО КОЛИЧЕСТВА ПРАВИЛ ЛЕГИОНА АВРОРЫ.

– Эти пара дней были довольно забавными, – соглашается Тайлер.

– ВЫ БУДЕТЕ УЖЕ НЕ ТАКИМ БОЙКИМ, КАК ТОЛЬКО ОКАЖЕТЕСЬ В ИСПРАВИТЕЛЬНОЙ КОЛОНИИ ЛУННОЙ ТЮРЬМЫ. – Отвечает Агент. – НАСТОЯЩИМ ПРИКАЗЫВАЮ ВАМ ЗАГЛУШИТЬ ДВИГАТЕЛИ И ОСТАВАТЬСЯ НА МЕСТЕ В ОЖИДАНИИ АБОРДАЖНОЙ ГРУППЫ.

– А если я откажусь?

– МЫ УНИЧТОЖИМ ВАШ КОРАБЛЬ, – отвечает Принцепс.

– Мне жаль, – отвечает Тайлер, качая головой. – Но со всем своим уважением, я вам не верю. Боюсь, вы просто будете следовать за нами в систему Октавии.

Принцепс впервые за время нашей с ним встречи повышает голос.

– ЭТА СИСТЕМА ПОД ГАЛАКТИЧЕСКИМ ЗАПРЕТОМ ПО ПРИКАЗУ ПРАВИТЕЛЬСТВА ЗЕМЛИ!

– Захватывающе, не правда ли?

– ВАМ ВСЕМ..

Тайлер проводит ребром ладони по горлу, и я отключаю сигнал, возвращая на экран обратно изображении системы Октавия. Не считая гула двигателей, на мостике воцарилась тишина. Скарлет приподнимает бровь, глядя на младшего брата, и я, не удержавшись, тоже смотрю на него. За все те годы, что я его знаю, я ни разу не видела, чтобы Тайлер противился властям. Ни разу. Но за пару дней он превратился из ученика звездной академии в межгалактического разыскиваемого беглеца.

И помоги, нам Создатель, он, кажется, вошел во вкус.

– Чертовски рискованно, Би-Бро, – говорит Скар.

– Не совсем, – отвечает он. – С самого начала ВРУ были нацелены на то, чтобы заполучить Аври. Они желали убить всех и каждого, кто знал о том, что она у них под стражей. И вот в чём дело. – Он жестом указывает на дисплей. – На Октавии находится нечто такое, что ВРУ не хочет чтобы мы увидели. И чтобы это ни было, это связано с новыми способностями Аври. Они привели нас к Триггеру, а Триггер ведет нас к Октавии. Теперь я уже не знаю, были ли Командир де Стой и Адмирал Адамс в курсе, что до этого дойдет, но я верю, что нам суждено было оказаться именно здесь. Я верю, что происходит нечто большее, чем мы можем осознать.

Он оглядывает мостик, всех нас.

– Но сейчас мы переходим черту. Я не стану винить никого из вас, если захотите уйти. Теперь мы беглецы земного правительства. Но если мы пересечем Галактическую Границу, что под Запретом, на нас станут охотиться все государства.

Тайлер прав, и все это знают. Галактический Запрет – самый жёсткий из всех кодексов. Он используется для самых опасных секторов галактики: системах, что разрушены вспышками или заражениями, которые предоставляют непосредственную угрозу для населения галактики. Лизергийская чума. Селмиккская оспа. Томпоральные бури. Не вздумайте связываться с системами под ГЗ. Если нарушите его – вам не светит даже трибунал. Вас убьют не моргнув и глазом, даже тапочек не останется.

Тайлер смотрит на нас во все глаза.

– Все кто хочет уйти, пройдите на третий уровень, садитесь в спасательную капсулу и покиньте корабль. Без обид.

Скарлет упирает руку в бок.

– Ты шутишь, да?

– Я серьезно, Скар. Мы не знаем, что именно найдем на Октавии. На это никто из нас не подписывался.

Она идет через весь мостик, кладет ладони на плечи Тайлеру, разворачивая его стул к себе. Даже не смотря на то, что они не идентичны, я все равно вижу, насколько они похожи. Между ними невидимая связь. Сильнее крови.

Склонившись, Скарлет целует брата в щеку.

– Я на тебя подписывалась, дурачок.

– Ас прикрывает своего Альфу, – произношу я.

Я встречаюсь взглядом с Тайлером.

– Всегда, – отвечает он.

Я улыбаюсь в ответ.

– Всегда.

– Я – ненормальная, – произносит Зила в наступившей тишине.

Мы смотрим на неё. Глаза опущены, она дергает золотые кольца в ушах. Я понимаю, на них крошечные золотые кусочки пиццы. Темные кудри завесой закрывают лицо, а голос не громче шепота.

– Зила? – Недоумевает Скар.

– Единственное место, где мне комфортно – внутри своей головы, – продолжает она. – Как вы и сказали, сэр. Я не понимаю людей. – Она оглядывает мостик. – Но я верю, что из всех тех мест, где я побывала, это подходит мне немного больше прочих.

Скар улыбается.

– Кто захочет быть нормальным, когда вместо этого можно стать интересным?

Зила смотрит на Скар и кивает.

– Я останусь.

Доносится голос Кэла у стенда с оружием. Его костяшки сбиты, а горящий взгляд устремлен на О`Мэлли.

– Останусь с вами до самого конца.

– Ну, тогда удачи с этим, – произносит Финиан. – Но вот как по мне, нарушение Межгалактического Запрета это уж слишком, даже для Бетрасканца. Я не собираюсь обзаводиться врагами в каждом галактическом государстве ради двухсотлетней телекинетической дряни, которая расшвыривает нас, словно мячи кебара, каждый раз, как получит по башке. Но желаю повеселиться вам в этой суицидальной миссии, ребята!

Кажется, все несколько ошеломлены. Все мы наблюдаем за тем, как Финиан, покрутившись в кресле, поднимается и неспешно движется к дверям, его экзоскелет жужжит. Честно, его не за что винить. В конце концов, он – Бетрасканец, а неприятности, в которые мы влипли, простираются намного дальше Земли. Если он поступит умно и обрубит все концы прямо сейчас, он, быть может, даже сможет..

Финиан поворачивается ко мне, тыкая в меня пальцем.

– Ты думала об этом, да?

– … Что?

Он расплывается в широкой дурацкой улыбочке.

– Признайся. Ты же думала, что я смоюсь, да?

Ухмыляясь в ответ, я подхватываю Шемрока и бросаю в него через весь мостик. Фин даже не пытается поймать его и игрушка, врезавшись ему в грудь, падает на пол.

– Ты придурок, Финиан, – вздыхает Скарлет.

– Ага, – отвечает он. – Но я ведь твой придурок.

Он корчит рожу.

– Погоди, нет, всё совсем не так. Эм. Извини. Язык Землян мой второй язык и все такое..

Тайлер усмехается, оглядывая мостик и Отряд 312. Большинство из нас знакомы друг с другом всего пару дней. А мы уже прошли через многое вместе. Быть может, впереди нас ждет настоящий ад. Но, правда в том, что несмотря на всё, никто не выбрал бы себе иного пути.

– Курс на систему Октавия, Зеро.

Я салютую ему, и улыбаюсь.

– Сэр, есть сэр.

***

Мы почти у ворот Складки в систему Октавия, когда Беллерофонт начинает стрелять по нам. Принцепс пытался связаться с нами в течении последнего часа, но Тай приказал Скарлет игнорировать все сигналы. Здесь и без того шумно, чтобы слушать предупреждения от ВРУ. Наши системы воют уже минут двадцать, местный маяк предупреждает нас о том, что мы приближаемся к системе. находящейся под Галактическим Запретом, что вход в систему Октавия «чрезвычайно опасен», может привести к «катастрофическим последствиям» и «представляет собой нарушение галактического закона, о чем сказано в договоре Вердуума IV и подписано бла-бла-бла.»

Я начинаю ненавидеть жизнь.

А потом в нашу сторону летит ракета и я вспоминаю, почему мне всё так в ней нравится. Все снова переоделись в обычные униформы, сняв праздничную одежду, так что мы хотя бы в подходящем. Я устанавливаю приманки, предупреждая всех, чтобы держались, пока я старательно уклоняюсь от взрывов. Наши экраны вспыхивают, в то время как ракета позади нас взрывается, освещая Складку сияющей белизной.

– Это была ядерная бомба? – Спрашивает Скарлет, широко распахнув глаза.

– Ну уж точно не букет цветов, – отвечаю я.

– Есть такое стихотворение про черную смерть, – произносит Зила. – Охапка букета с цветами, должна была унять..

– Ага, спасибо, Легионер Солнышко, – перебивает Финиан. – Но если без твоей вот этой Земной поэзии, я верю что твои жуткие соплеменники хотят нас убить, а ведь наш бесстрашный лидер уверял нас в обратном!

Тайлер недоверчиво смотрит на экран.

– Я ведь думал, что это так.

– Думал? Я думал, что ты тактический гений!

Тайлер вскидывает бровь со шрамом.

– Финиан, очень не хочется разрушать твое хорошее мнение обо мне, но это не хуже любого другого, в чем стоится признаться..

– Держитесь! – Рычу я.

Еще три ракеты устремляются к нам наряду со вспышками огня из батарей рельсотронов «Беллерофонта». Я прижимаюсь к панели управления, выдавая еще один ложный маневр. Я пролетаю сквозь огненный шторм, ощущая, как подо мной урчит двигатель, пальцы летают над панелью управления быстрее мысли. Взрывы достигают тысячи километров в ширину, опаляя Складку, словно лепестки распустившегося цветка. Но наш ЛонгБоу быстрее, маневрируя и кружась сквозь огненный дождь, пули беззвучно скользят мимо, и мы пролетаем без единой царапины.

– Эти ублюдки знают свое дело, – рычу я.

– Сколько до входа в Ворота Складки Октавии?

– Вход через четыре минуты тридцать одну секунду.

– Ты сможешь их сдерживать до этого момента?

Я поднимаю на него взгляд и подмигиваю.

– Меня же не просто так назвали Зеро.

Теперь мы видим их прямо перед нами. Вместо шестиугольных титановых ворот, которые мы, Земляне, используем, или каплевидных кристаллических ворот Сильдрати, эти более естественного происхождения. Они похожи на мерцающих разрыв в материи Складки, словно вырванный когтями неведомого животного. Он на десятки тысяч километров в поперечнике, а по краям пульсируют квантовые молнии. Вид за горизонтом мерцает, точно мираж в пустыне. И сквозь этот немыслимый разрыв виднеется слабые вспышки звезды Октавия, сияющей алым в море в цветном море космического пространства.

Мы под шквальным огнем «Беллерофонта». На любой затянувшийся вопрос, вроде «хотят ли они нашей смерти», в ответ летят дюжины снарядов мимо нашего левого крыла, промахиваясь менее чем на сотню метров.

– Великий Создатель, это было близко, – выдыхает Финиан.

– Заткнись, – рычу я. – У меня все под контролем. Вход через шестьдесят секунд.

Снаряд врезается нам в зад, пробивая в корпусе дыру размером с футбольный мяч. Срабатывает сигнализация и системы автоудержания, блокируя пробитый шлюз. Я бросаю взгляд на отчет о повреждениях и понимаю, что снаряд попал в инженерный блок.

Плохо.

– Я думал, у тебя всё под контролем! – Финиан перекрикивает сигналы тревоги.

– Я думала, что велела тебе заткнуться!

Кэл улыбается, его глаза сияют, во всем этом хаосе он в своей родной стихии. У него самый расслабленный вид, какой мне только доводилось увидеть с начала нашего знакомства.

– Воин из тебя так себе, да, Финиан?

– Ну а из тебя так себе…, – Бетрасканец моргает своими огромными черными глазами. – Стой, стой, честно, я ведь придумал вчера нечто прикольное..

Еще один урановый снаряд взрывается в трех метрах от нашего правого борта. Как бы быстро я не летела, как бы быстро мы не горели, вокруг нас слишком много вспышек. ЛонгБоу не рассчитан на большие корабли, все равно, что бросить терьера в драку с доберманом. Конечно, терьер может устроить то еще шоу, но по итогу маленькая собачка окажется в зубах огромной и злой собаки.

– Вход в Космическое Пространство через пятнадцать секунд!

– Всем держаться! – Кричит Тайлер.

Каплеобразный вход маячит перед глазами, приближаясь на дисплее. Я ощущаю, как нас затягивает. Сигналы тревоги вопят о запрете, о пробоине в корпусе и приближающемся ударе Беллерофонта. В животе у меня все переворачивается и наступает оглушительная тишина, и вся галактика будто переворачивается с ног на голову. А затем, вместе с визгом двигателей и сотрясающим до костей ударом реальности, мы входим в гостеприимное цветное пространство.

Хорошая новость: мы сделали это в целости и сохранности.

Плохая новость: Беллерофонт всё еще позади нас.

Он вырывается из Складки, словно летучая мышь из ада и стреляет по нам залпом из ядерных зарядов. Какими бы ни были их планы прежде касательно О`Мэлли, похоже сейчас они просто решили стереть нас в порошок, и самое странное в том, что я не имею ни малейшего хренового понятия почему: на мой взгляд, Октавия кажется совершенно нормальной системой. Здесь нет ничего такого, чтобы они хотели скрыть или спрятать любой ценой, даже ценой жизни Авроры. Пока мы приближаемся, я вижу, что Октавия III совершенно заурядная планетка М-класса. Пятнышко сине зелёной суши и сине-зелёной воды. Семьдесят четыре процента океана. Теплый климат, четыре основных континента. Другими словами. скука смертная.

Тогда какого черта они так не хотели, чтобы мы..

– Сэр, – Зила отрывается от своих инструментов, и смотрит сперва на Аврору, затем на Тайлера.

– Что такое, легионер? – спрашивает Тай.

Движением руки Зила выводит на главный экран снимок со сканера внизу. А там, в пышной долине, рядом со сверкающей полоской воды, тридцать или сорок зданий.

– Это Батлер, – шепчет Авроры. – Первое поселение на Октавии.

Значит, это правда. Здесь было поселение. На этой планете жили люди. Семьи. Дети. Что-то пошло не так и высшее подразделение разведывательного управления Сил Обороны Земли две сотни лет скрывали это.

– Лживые ублюдки, – шепчу я.

Я смотрю на изображение Беллерофонта позади нас, затем на Тайлера, в ожидании приказов. Его ставка на то, что ВРУ не станут нас убивать – не оправдалась, и теперь мы один на один с малоприятной реальностью, пытаемся сбежать от корабля, который нельзя обогнать, или же сражаться с кораблем, который нельзя победить.

Октавия III близко, но мы под прицелом у Беллерофонта, их орудия готовы для следующего залпа. Мы теряем энергию, похоже нам все же подбили активную зону реактора. И как бы хороша я не была, честно, не знаю, смогу ли победить ради него.

– Беллерофонт снова вызывает нас, – докладывает Скарлет.

Тайлер вздыхает, оглядывая мостик. Я все вижу по его глазам: страх за команду, разочарование в самом себе. Мы так близко к Октавии III, я уже вижу облака в атмосфере, очертания континентов под нами. Аврора встала, глядя на изображение колонии на центральном дисплее. Место, где ей было суждено провести остаток своей жизни.