Текст книги "Жарко вдвойне (ЛП)"

Автор книги: Джена Шоуолтер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 27 страниц)

Глава 12

Я вцепилась в махровое полотенце так крепко, что костяшки пальцев хрустнули. Капельки воды с моих волос стекали по спине – по влажной коже, порозовевшей от пара и покалывающей от присутствия Рома. Прежде я бы сбросила полотенце и жестом поманила бы к себе этого мужчину. И мы смеялись бы и любили друг друга, и я упивалась бы блаженством, которым прежде была моя жизнь.

Признаю, раньше я воспринимала это как должное. Теперь же я поумнела. Убедилась на собственном опыте, как быстро можно лишиться чего-то дорогого.

– Что ты здесь делаешь? – спросила я дрожащим голосом. – Что-то случилось?

Моя злобная половина считала, что только плохие новости могли заставить его оторваться от драгоценной Лексис. И можете звать меня Стерва Сверхстервозная – в настоящий момент это «паранормальное» прозвище подходит мне как нельзя лучше.

– Нет, ничего не произошло.

Ром потянулся всем своим большим, сильным телом и пружинисто поднялся. Я уже привыкла к его габаритам и даже полюбила его внушительный рост, но сейчас он казался мне устрашающим. Подавляющим. Хмурая гримаса придавала лицу Рома мрачный вид. Рычание клокочущим гулом рвалось из горла.

Его кот хотел выбраться на свободу. Чтобы поиграть или подраться? Увы, я больше не могла ответить на этот вопрос. А вот моя реакция на Рома осталась прежней.

Трепеща, я отступила на шаг. Мое сердце вышло из-под контроля – бешено и неровно заколотилось, словно в моей груди заработал отбойный молоток. «Это вовсе не его влияние. Ты всего лишь голодна, припоминаешь? Ты. Просто. Хочешь. Есть», – поспешно поправилась я.

– Ром, ответь, что ты здесь делаешь.

Не удостоив меня ответом, он с грацией хищника двинулся ко мне. Каждый его жест таил опасность. В каждом шаге чувствовалась смертоносная сила. И на мгновение – могу поклясться – меня забросило в джунгли; я даже слышала шелест деревьев и вопли обезьян.

И неосознанно попятилась, пока не уперлась спиной в стену.

Ром остановился в миллиметре от меня, едва не прижимаясь ко мне своим телом. Дикий, возбуждающий аромат наполнил мои ноздри, служа декадентским напоминанием о том, что мне уже не принадлежало… и, вероятно, потеряно навеки. Я терпеть не могла такие унылые мысли. Куда пропала моя решительность? Все же я попыталась задержать дыхание, а когда это не сработало, то попробовала обойти его. И тут Ром прижал меня к стене, окутав своим жаром.

– Белл, – прошелестел он.

Мне пришлось вытянуть шею, чтобы посмотреть выше… еще выше… в его… кристально-чистые глаза, полыхавшие... яростью?

Он зол на меня?

– Как ты сюда попал, мистер Взлом-и-проникновение? – спросила я, решив первой указать на его проступок прежде, чем он примется за меня. – Это частная собственность, и тебе здесь не место.

– Чепуха. Этот адрес указан в моих водительских правах, поэтому я решил, что у меня должен быть ключ. Я воспользовался единственным незнакомым мне ключом из связки. И знаешь что? Дверь открылась.

– Ну что ж, теперь можешь вернуть мне этот ключ. Ты здесь больше не живешь.

Он приподнял бровь, уже не злясь, а… забавляясь? При этом Ром и не думал отходить от меня.

– И кто же так решил?

– Я и, вполне вероятно, Лексис.

Сказав это, я склонила голову.

Ярость Рома вернулась, усилившись настолько, что от него едва искры не полетели.

– Я буду приходить сюда, когда захочу, черт побери.

– Зачем? – спросила я. Потом, догадавшись о наиболее вероятной причине, пробормотала пару нецензурных словечек. Он пришел сюда следить за мной, выполняя обещание, данное Джону. Я бы обрадовалась этому, если бы могла забыть о том, что Ром поклялся больше никогда меня не целовать. – Проехали. Я куплю злобного пса. Он сожрет тебя и выплюнет кости.

– Уверен, что попытается.

Несносный, заносчивый мужлан. Он вообще понимает, как меня это возбуждает? Скорее всего, да. Я попыталась разобраться с ним по-другому:

– Как видишь, со мной все отлично. Я не нарушаю общественный порядок и не пользуюсь почем зря своими способностями. Так что можешь уматывать отсюда.

В ответ снова раздалось рычание.

– Я никуда не уйду. Когда я пришел, на крыльце лежала коробка. Я взял на себя смелость открыть ее, – добавил он, даже не притворяясь, что ему стыдно.

Еще один подарок? И Ром посмел открыть, что явно предназначалось мне?

– Ты не имел никакого права так поступать!

И не подумав извиниться, он продолжал сыпать словами, как пулями:

– Это пришло от твоего тайного поклонника.

Глубокий вдох... выдох. «Спокойствие – твой друг».

– И что там?

– Нижнее белье. Со словами «Чудо-девушка», вышитыми на трусах на задни... сзади.

Я не ожидала такого ответа и почувствовала, как мои губы растягиваются в улыбке.

Его глаза стали круглыми, как блюдца.

– Ты считаешь, что это смешно?

– В общем, да. – Мне, разумеется, следовало оскорбиться. Всенепременно следовало. Как же так: незнакомый парень, которого я и в глаза-то не видела, дарит мне белье. Тем более, что этот парень – парапрест, укравший воспоминания моего жениха. Но часть меня сознавала, что если этот подарок прислал мне М-в-квадрате, то он, наконец-то, прошестил украденные воспоминания Рома и узнал кое-что обо мне. Это льстило и одновременно раздражало. Я бы рухнула в обморок от счастья, если бы дарителем этого презента был Ром.

– Где коробка? – спросила я.

Он упрямо стиснул губы и уперся руками в стену по обе стороны от моей головы.

– Не волнуйся, я о ней позабочусь.

Вздохни я чуть глубже – могла бы поцарапать своими сосками его грудь.

– Я вовсе не переживаю, просто хочу посмотреть на белье.

– Жаль, но ничем помочь не могу. А теперь послушай: по пути сюда я заскочил в лабораторию. На тех шоколадных конфетах нет никаких отпечатков, но они из самых дорогих эксклюзивных сортов шоколада, поэтому я приказал агентам проникнуть в базу данных дистрибьютора, чтобы узнать, откуда и от чьего имени сделан заказ.

«Ням-ням, шоколад». Это у меня в желудке урчит?

– Вот это другое дело. – Я прикоснулась к нему ладонями, чтобы отпихнуть, но его сердце билось быстрее и сильнее, чем мне казалось, а поэтому я ошарашено застыла на месте, наслаждаясь этим ощущением. И хотя его рубашка не давала нам ощутить друг друга кожей, жар Рома полностью захватил меня.

– Теперь отстанешь? – спросила я вместо того, чтобы потребовать.

Ром не то что не отодвинулся, а наоборот, прижался еще сильнее. Так близко, что мои затвердевшие соски, наконец, коснулись его груди. Я вздохнула. Он зашипел.

– Мнемомэн, скорее всего, побывал в этом доме. Располагая моими воспоминания, он наверняка знал, как лучше всего сюда проникнуть, – натянуто сказал Ром.

– Так мы уверены на все сто, что это он? И разве ты не оснастил под завязку этот дом средствами безопасности?

– Не на все сто, но близко к этому. И он знает, как обойти любую из охранных систем, ведь у него мои воспоминания.

– Ой. – Как же легко было бы провести руками вверх и обхватить Рома за шею. Как просто притянуть его голову ниже и поцеловать… – Ну он же не причинил мне вреда, если конечно это он.

Неужели эта говорящая с придыханием соблазнительница – я?

– Пока не причинил. Но давай предположим, что он хочет, чтобы ты полюбила его так же, как меня. Я имею в виду, что мы знаем: ему понравились мои воспоминания о тебе. И если мы правы, то он пытается ухаживать за тобой, завоевать твое сердце. Когда же он не получит от тебя желаемого, то разозлится.

– Во-первых, может быть тот, что оставляет эти подарки, просто хочет заняться со мной сексом. – Я растопырила пальцы и почувствовала, что под ладонью затвердел его сосок. – Во-вторых, почему это я не могу влюбиться в Мнемомэна?

Ром напрягся, схватил меня за руки и встряхнул, заставляя посмотреть ему в лицо.

– Не шути так.

Чувственный туман рассеялся, и мои руки опустились.

– А кто шутит? У него есть твои воспоминания обо мне, так что он – ближе всего к тебе настоящему.

– Белл, он опасен.

– Как и ты, а у нас все получилось. Вернее, получалось... какое-то время.

Он сжал меня сильнее и наклонился, прижимая свой нос к моему, обдавая порывистым дыханием мои губы.

– Тебе нравится меня дразнить, ведь так? И знаешь, что? Это работает. Я не могу выбросить тебя из своей головы. – Он отпустил меня и ударил кулаком в стену прямо возле моего виска. – Тот поцелуй был проклятой ошибкой. Я должен был оставить тебя в покое и перестать задаваться вопросом, какая ты на вкус.

Он хотел совсем забыть меня? Больше никогда обо мне не думать? Мне вдруг показалось, что меня связали ремнями, разрезали грудную клетку и посыпали рану солью.

– Мне кажется, что я тебя сейчас ненавижу, – честно призналась я.

Он отступил, внимательно изучая мое лицо, а затем покачал головой.

– Это не так, ты меня хочешь, – заявил он, не отрывая взгляд от моих губ.

Похоже, он считал, что достаточно ему так же хрипло сказать «разденься», как я безропотно выполню его команду? Но его уверенность, что я ему поддамся, лишь разозлила меня. Такой самоуверенный тип мог с легкостью разрушить любые отношения, – например, отправившись домой к бывшей жене, – посчитав, что потом будет достаточно простого извинения, чтобы заслужить прощение.

– Слушай, Ром, я люблю тебя, правда. И хочу. – Боже, как же я его желала. Я не могла сдержаться, скорее всего, из-за голода, заставлявшего меня высказать все, как есть. – Но не рассчитывай, что я позволю тебе поиметь себя. – Только не после того, как он меня отверг. Снова.

Он вперился в меня своими прекрасными, потемневшими от замешательства глазами.

– А почему нет?

Он что… дуется? Нет, быть того не может.

– Ты же должен руками и ногами поддержать мой отказ. Мне показалось, что мы уже решили не сближаться физически. Не это ли ты сказал Джону?

Он угрожающе прищурился.

– Я всего лишь пообещал, что больше не допущу спонтанных возгораний. От поцелуев с тобой я отказываться и не думал.

Надежда – чертовски идиотское чувство!

– Я тебе не верю. И ты не можешь вот так с места в карьер поменять свое решение. Я тебе не кусок шоколада, – «ням-ням, шоколадка», – на которую ты сначала пускаешь слюни, а в следующую минуту забываешь о ее существовании, чтобы, проголодавшись, снова о ней вспомнить. – Согласна, это было не лучшее сравнение. Кушающий Ром, работающий челюстями, шевелящий языком… У меня по коже побежали мурашки. – Я знаю, каково это заниматься любовью с любимым мужчиной, и на меньшее я не согласна. А теперь тебе пора уходить.

Выражая свое несогласие, Ром оскалил зубы, прикосновения которых когда-то удостаивалась каждая клеточка моего тела.

– Проблема в том, что я не могу держаться от тебя на расстоянии. Какого хрена ты со мной сотворила?

Злость придала мне сил – я так крепко схватила его за рубашку, что чуть не сломала себе пальцы.

– На что ты намекаешь?

– Какой-то химический элемент в твоей слюне вызывает зависимость? Или это еще одна из твоих способностей?

Ах, значит, он считал, что я заставила его желать себя? Что он не мог бы хотеть меня просто потому, что любил? Потому что между нами было что-то особенное? «Было – вот ключевое слово», – подумала я.

Я могла лишь отстраненно наблюдать за тем, как сгорает моя личная жизнь.

– Все может быть, – печально ответила я, а затем собралась с силами и продолжила: – Пожалуй, когда мы найдем Мнемомэна, я его поцелую. И тогда, скорее всего, он попросит меня выйти за него замуж и не бросит на полпути к алтарю.

Я хотела показать ему, что мне все равно, но мой голос просто сочился болью.

Пока я говорила, зрачки Рома все сужались и сужались, пока от них не остались лишь две тонкие черные линии. Он схватил меня рукой за подбородок и заставил посмотреть ему в лицо.

– В детстве я несколько месяцев копил деньги, чтобы купить ящерицу. Я тебе об этом рассказывал?

– Нет, но причем тут это? – спросила я, в то же время отчаянно желая услышать всю историю. Я любила его, но мало что знала о его детстве.

– Тогда слушай. Как я уже сказал, я несколько месяцев копил деньги. Наконец, я собрал нужную сумму и отправился в зоомагазин, купил все необходимое и забрал малыша Костолома домой.

– Ты назвал его Костоломом?!

Ром проигнорировал мой вопрос и продолжил:

– Он жил у меня три недели, пока его не заметила моя мама. К тому времени я так привязался к своему питомцу, что уже не мог представить свою жизнь без него.

Я сглотнула комок в горле.

– И что же случилось с Костоломом?

– Моя мама увидела его и испугалась. Она заставила выпустить его через заднюю дверь и удерживала меня, чтобы я не смог побежать вслед за ним. Я ревел, не переставая, много дней подряд.

– Я…я… – Мне захотелось обнять его. Маленького мальчика, которым он был тогда, и мужчину, которым он стал теперь. Они оба были мне дороги. Я кашлянула, чтобы он не понял, как я расчувствовалась. – И каким макаром Костолом связан со мной?

И снова Ром приблизился к моему лицу. Он воплощал в себе ярость и боль, желание и решительность. Он был… всем.

– Я до сих пор сожалею, что не боролся за него.

– Не понимаю.

Я боялась надеяться.

Он стиснул зубы, весь такой решительный, такой упрямый, что мое сердце екнуло.

– Белл, я сейчас поцелую тебя. И прикоснусь к тебе.

Я потеряла способность дышать. А если честно, то мое дыхание остановилось, наткнувшись на комок в горле.

– Мы не должны этого делать, – прошептала я, потому что не могла отказать. Может, мне удастся все-таки отговорить его и себя от ошибки.

– И что?

– Ну… – Я облизала губы. – Я не могу быть с тобой, пока твоя память не вернется.

Если только я смогу собраться с силами и сопротивляться ему и дальше. Сейчас даже добровольная капитуляция Осушающей девушки и то казалась более вероятной.

Он целую минуту не сводил взгляд с моих губ, а затем хриплым, полным желания голосом, заметил:

– Я помню наш последний поцелуй.

О, Боже. Я и так уже не в состоянии сопротивляться.

– Я могу обжечь тебя. – Снова. Или сжечь этот дом дотла.

– Можешь? Разве ты уже не сделала это? – усмехнулся Ром.

«Сопротивляйся его привлекательности».

– Это опасно, – напомнила я нам обоим.

– Необязательно. Джон рассказал мне, что раньше я сдерживал твои способности и для нас обоих они не представляли опасности.

– Вот именно, что «раньше».

– Я хочу попытаться снова. – Он не дал мне шанса возразить, а просто накрыл мои губы своими, и его горячий язык решительно вторгся в мой рот.

Не в силах больше сдерживаться, я запустила пальцы с его волосы, сжимая и царапая ногтями кожу головы, зеркально повторяя движения его пальцев в моих волосах. Наши языки брали, давали, сражались друг с другом, пока я, наконец, не позволила ему победить. Я чувствовала мягкость его губ и твердость, напористость его тела.

Ром одной рукой стал тискать мою грудь через полотенце, превращая сосок в острый пик. Я проглотила ртом его стон, а вкус его поцелуя вознес нашу страсть на новый уровень.

Я прижалась к нему сильнее, – «да, Боже, да, так хорошо», – его возбужденный член терся об меня. Тут-то здравый смысл и поднял свою уродливую голову: «Держи себя в руках. Не давай ему всего. Придержи хотя бы часть себя».

«Но почему?» – вскрикнуло мое сердце.

«Без своих воспоминаний после близости с тобой он может причинить тебе боль. А ты можешь превратить его в горстку пепла, – не об этом ли ты ему только что напоминала? Он вряд ли способен сдерживать твои эмоции, как прежде, хотя сам нисколько не сомневается в своих силах».

Это верно. Мне придется быть очень осторожной, держать себя в руках. Я знала, какое удовольствие меня ждет, поэтому просто не могла больше ему сопротивляться. И мне надо хоть ненадолго забыть, какой пустой стала моя жизнь без него.

Здравый смысл требовал, чтобы я взяла под жесткий контроль свои экстраталанты. Только так я могла позволить ему себя поцеловать. Ведь остановиться я буду не в силах, потому что Ром упивался мной, словно не мог без меня жить. Он был в моих объятиях и желал большего от меня. Мужчина, которого я любила, мужчина, за которого – надеюсь – я когда-нибудь выйду замуж.

– Я хочу дотронуться до тебя, – произнес он, отпуская мои волосы и стягивая полотенце.

– Нет, это уже слишком, – ответила я, покусывая и вылизывая его.

– Хочу дотронуться до тебя. Очень хочу.

Не успел Ром договорить, как я уже стащила с него рубашку и бросила ее на пол, сразу позабыв об этом. Провела ладонями по его груди и вскрикнула от наслаждения. Он был горячим, словно по его венам струился огонь; одновременно твердым и мягким, как будто шелк его кожи покрывал камень.

– Ты такой красивый. – Я очень скучала по близости с ним, по нашей связи.

– Не такой красивый, как ты. – Он проложил дорожку из поцелуев по моей шее сначала сверху вниз, затем снизу вверх. – Прикоснись ко мне еще и поцелуй. Твой рот, убивая меня, заставляет желать этой смерти.

– Вот так? – Я стала целовать его шею так же, как до этого он целовал мою, ногтями слегка оцарапала его спину. По моим жилам побежал огонь. Почувствовав, как заискрились первые языки пламени, вырвавшиеся наружу, я призвала на помощь все оставшиеся силы и кое-как затушила их.

– Ты создана для меня, правда? Мое сладчайшее искушение. – Он подцепил пальцами нижний край моего полотенца, медленно поднимая его все выше… выше… понемногу открывая мое бедро. Коснувшись моей попки, он стал массировать и играть с этой частью моей анатомии. – Совершенство.

Я прикусила основание шеи Рома так, как ему нравилось, и услышала его шипение.

– Осторожнее, Ром, дорогой, а то еще опять влюбишься в меня.

Пару секунд тишину в комнате нарушало лишь наше учащенное дыхание.

– Я знаю, что люблю тебя, – наконец-то, признал Ром очевидное, – и в комбинезоне, и без него. – Значит, Шерридан не ошиблась с одежкой. Я хороша и в ней, и без нее – один-ноль в мою пользу. Вот только у меня не было времени на раздумья и наслаждение триумфом, потому что Ром прижался ко мне бедрами и стал тереться возбужденным членом о мои ноги.

Я закричала от удовольствия и вынуждена была усилить контроль над своим внутренним огнем.

– А как же платье? В нем я тебе понравилась?

Он нахмурился и тихо хмыкнул.

– Увидев тебя в том платье, я едва сердечный приступ не заработал... Лучше ты смотрелась разве что в пене – ожившая героиня фантазий. И я чуть не изошел слюнями, когда ты нарядилась в топ и миниюбку. А сейчас, в этом полотенце, ты – воплощение моей мечты.

– Хватит… не говори больше ничего. – Пламя во мне и так уже достигло опасных пределов и грозилось вырваться наружу. Если мы продолжим в том же духе, я не смогу сдерживать огонь.

– Как ты? – спросил он, как будто почувствовав мою проблему.

– Горю, – честно ответила я, а потом лизнула один из его сосков. Я просто не могла справиться с собой. Трепет, сотрясающий мое тело, передался Рому.

– Я в порядке, и смогу сдержаться, если мы не станем смешивать эмоции с физическим актом.

Мышцы живота Рома дернулись. Он запустил руку в мои мокрые волосы и с силой потянул к себе, а другой рукой схватил меня за попку.

– Детка, отдай мне свой огонь.

Я задрожала от изумления и радости. Детка. Он только что назвал меня деткой. Так он раньше называл меня, в период ДПП – до потери памяти. Я уже потеряла всякую надежду услышать это слово. Теперь же, находясь в его объятиях… блаженство, затопившее меня, лишь подлило масла в мой внутренний огонь.

– Что? – спросил он, отпуская мои волосы и все еще держа меня за зад.

– Н-ничего. – «Ни о чем не думай, Белл, ни о чем. Только желай». Целуя и покусывая его кожу, я дошла до другого соска и сделала с ним то же, что с первым. Я чувствовала его твердый, толстый, длинный член и вспомнила, как чудесно ощущать его глубоко во мне, погрузившимся до самого основания. Он бы растянул меня внутри именно так, как мне нравилось. Мы оба лишились бы разума и потерялись в безграничном наслаждении. Под конец взорвавшись, как две ракеты.

«И что случилось бы потом?» – задумалась я. Вот как тут не думать!

И опять, словно почувствовав мою внутреннюю борьбу, Ром дважды потерся об меня членом, вызвав стон и снова заставив меня потерять себя. Наслаждение было просто ошеломляющим.

Мой огонь разгорался все сильнее, но я упорно старалась удержать его внутри. Надолго ли меня хватит?

– М-мне нужна минутка, – задыхаясь, взмолилась я, отодвигая бедра назад, подальше от Рома. Жаль, но даже несколько глубоких, прерывистых вздохов не помогли мне успокоиться так, как я того желала.

Ром провел кончиком пальца по моей щеке.

– Детка, что случилось?

Опять это слово.

– Просто стараюсь отдышаться.

– Понятно... Отдай мне свой огонь, – опять потребовал он.

– Нет.

Ром пробежался губами от моего горла до верхнего края полотенца, словно намеревался, сдвинув ткань рукой, ласкать мои соски. Думаю, он еще планировал наклониться и поцеловать меня в живот, а затем вылизать средоточие желания между моих ног. При этих мыслях огонь во мне разгорелся в полную силу и распространился по всему телу, требуя выхода.

Мне следовало как можно дальше отпихнуть Рома. Но я лишь опустила руки и выпрямилась, будучи не в силах посмотреть ему в глаза. Пока не время, так как этот взгляд всегда меня очаровывал.

– Нам… нам надо сейчас остановиться. На некоторое время.

– Мы же только начали, – возразил Ром, но, тем не менее, замер.

«Боже, как будто я не знаю», – думала я, уже оплакивая то, что могло бы произойти между нами. Мы столько сделали бы. Я столько всего желала.

– Извини.

Он вздохнул.

– Одно из двух: либо ты передумала и больше меня не хочешь, хотя я сомневаюсь в этом, так как чувствую сладкий аромат твоего возбуждения, либо ты боишься отдать мне свой огонь.

Мои ноги так дрожали, что я в любой момент могла упасть. На сей раз в этом виноваты были вовсе не желание и не гнев. Он был прав, я действительно боялась.

– Сейчас не имеет значения, какое из этих предположений верно. Скажи мне, что вспомнил хоть что-то о нашей совместной жизни. – Пусть даже какой-нибудь пустяк. Только тогда я могла довериться ему и позволить фильтровать мои эмоции.

Он промолчал.

Я подавила боль до того, как она успела сломать меня.

– Именно поэтому мы должны остановиться. Пока ты не вспомнишь, ничего я тебе передавать не буду. Как я уже сказала, я не позволю тебе переспать со мной, пока являюсь для тебя просто незнакомкой. Мне нужна твоя любовь.

Желательно и мне самой не забывать об этом, принимая во внимание то, как быстро я сдалась Рому всего несколько минут назад.

– Логично, – произнес Ром ровным тоном. Поднял руки, словно сдаваясь, и отступил назад, перестав нависать надо мной.

Я привалилась к стене, стараясь устоять на ногах и мучаясь оттого, что он отдалился от меня. «Дура!», – вопили мои гормоны.

– Тем не менее надеюсь, ты отнесешься с пониманием к тому, что я собираюсь заставить тебя изменить свое решение, – добавил Ром и вышел из моей спальни, а потом и из дома, с силой захлопнув за собой входную дверь.