Текст книги "Жарко вдвойне (ЛП)"

Автор книги: Джена Шоуолтер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 27 страниц)

Глава 14

Мы с Ромом попятились к ближайшему дому, припадая к земле как можно ниже, практически на четвереньках, и лишь скрывшись за кирпичной стеной, выпрямились во весь рост. И следующие минут пятнадцать молча топали по улицам, прячась за случайными укрытиями всякий раз, когда кто-либо выходил из дома или когда мимо нас проезжала машина. Наконец мы добрались до Шерридан, которая как раз сдавала на нашей «хонде» назад, пытаясь выехать из гаража, куда я припарковала машину, а владелец упомянутого гаража стоял рядом и подбадривал ее ором и красноречивыми жестами.

– Что… – начала было я, но лишь для того, чтобы меня сразу же заткнули.

– Залезай, – приказал Ром.

Он открыл одну дверцу, я – другую. И под истошный визг Шерридан мы запрыгнули в машину. Я – на заднее сиденье, Ром – на переднее, а точнее – на место водителя, отпихнув Шерридан на пассажирское кресло.

– Ну вы даете! Я чуть штаны не обмочила от страха, – призналась Шерридан, дрожащей рукой держась за сердце. – Что, черт возьми, происходит? Я слышала выстрелы.

Ром меж тем, вдавив педаль газа в пол, уже выруливал с подъездной дорожки на проезжую часть.

– Пригнитесь и не высовывайтесь, дамы.

Мы с Шерридан послушно нырнули вниз.

– Стекла приборов запотели, – озадаченно заметил через некоторое время Ром.

– Это они оттаивают. Я случайно... э-э... заморозила их. – К счастью, даже мысли об М-в-квадрате не помешали мне взять свои эмоции, а следовательно, и способности, под контроль.

Мнемомэн... Он был там, на месте перестрелки, присматривал за мной. Защищал. И что самое лучшее – я подспудно знала, что снова с ним увижусь. Было очевидно, что общение со мной доставляло ему удовольствие. К тому же он решительно настроен доказать мне, как хорошо было бы нам вместе.

И возможно – я надеялась, что возможно, – мне удастся, в конце концов, убедить Мнемомэна вернуть Рому то, что его по праву. Поскольку – и я уверена, М-в-квадрате это поймет – только моему Кэтмэну под силу сделать меня по-настоящему счастливой.

А тем временем "мой Кэтмэн", достав сотовый, нажал кнопку вызова и через секунду уже говорил с… Джоном?

– Нам нужны уборщики на Пайн-стрит. – Он помолчал. – Двое убитых, один сбежал и повсюду гражданские. – Снова молчание. – Да, с нами все в порядке. Сейчас направляемся к аэродрому. Пусть кто-нибудь подвезет мне туда одежду и снаряжение.

И выключил телефон.

Черт. Ром на такой ужасающей скорости проходил повороты, что меня то и дело швыряло из стороны в сторону. Тем более, что сидела я, сжав себя в крепких объятиях, так как поток воздуха из кондиционера был чересчур холодным для меня, мокрой с головы до пят, поскольку лед, покрывавший ранее мое тело, растаял, не оставив на мне ни единой сухой нитки.

– Белл, ты хорошо рассмотрела нападавших? – меж тем спросил Ром.

– Нет. А ты?

– Не совсем. Выйдя из машины, они нацепили маски. Так где ты научилась так стрелять и куда потом засунула пушку? Ты ведь не бросила ее там? Но, насколько я знаю, и при тебе ее нет.

– Я уже говорила тебе, что у меня и не было пушки. Ну, при себе.

Он метнул на меня странный взгляд.

– Нет, ты сказала, что у тебя нет пушки. Что ты имеешь в виду, когда говоришь, что у тебя ее «и не было»? Ты же стреляла в этих ублюдков.

– Это не я стреляла в тех парней. Там был кое-кто еще, он и стре...

Машина дернулась и завизжала – кажется, Ром непроизвольно ударил по тормозам.

И, развернувшись, резанул меня еще одним взглядом, на этот раз – прищуренным. Не желая выдавать пока что остальное, я перевела глаза на Шерридан, которая, скрючившись на полу и уткнувшись грудью в переднее пассажирское кресло, смотрела на меня через щель между сиденьями.

– Ты в порядке? – произнесла она одними губами.

Я кивнула и так же беззвучно спросила в ответ:

– А ты?

– Пока что, да.

И мы одновременно протянули друг другу руки и сплели наши пальцы.

– Черт. Они уже начали перекрывать дороги, – пробормотал Ром. И, сбросив скорость, заехал на первую попавшуюся подъездную дорожку, чтобы, выехав оттуда задним ходом, развернуться и направиться в противоположную сторону. – Нам придется мужественно пережить допрос. Белл, поменяйся местами с Шерридан.

Поменяться…

– Что? Зачем?

– Давай, сейчас же. – Он не собирался ничего объяснять.

Мы с Шерридан перекинулись изумленными, озадаченными взглядами, и протиснувшись мимо друг друга, поменялись местами. И меня тут же ослепило яркое, словно прожектор, солнце.

– Хорошо. Теперь выпрямись и пристегнись.

Кажется, мое сердце задалось целью перегнать нашу машину. И, судя по всему, победа осталась за ним.

– Я думала, нам надо спрятаться.

– Сомневаюсь, что плохие парни попытаются что-то сделать при таком столпотворении полицейских.

Пожалуй, что нет. Дрожащей рукой я пристегнула ремень безопасности. Кровь застыла в моих жилах, а испарина на стеклах приборов снова превратилась в лед. Я хотела протянуть руку, чтобы коснуться Рома и набраться от него сил и тепла, но не стала поддаваться этому порыву.

– Что ты скажешь полицейским?

– Об этом потом. Сначала ты расскажи мне о пушке, которой у тебя нет.

Он пытался отвлечь меня? В общем, это сработало. Но все одно: у меня не было особых причин открываться ему до конца. Я сглотнула, пытаясь найти наименее разоблачительный ответ.

– Ангел-хранитель? – прошептала я. К сожалению, это прозвучало как вопрос, а не утверждение. Сколько раз я наступала на эти же самые грабли в последнее время? Мне надо лучше следить за своими интонациями.

Уголок рта Рома чуть заметно подергивался.

– Еще одна попытка.

Ну, нет. С какой бы интонацией я не произнесла: "Мнемомэн", Ром однозначно взбеленится – накричит на меня и, скорее всего, прочитает нотацию.

– Кто-то другой был там, верно? – Я бросала слова, словно кинжалы. – Кто-то помог мне и стрелял в тех ублюдков, чтобы защитить меня.

– Этот «кто-то» – мужчина?

– Да.

– Он симпатичный? – подала голос Шерридан.

– Да, но не смей встречаться с ним. – А про себя я добавила: «Ты к нему и близко не подойдешь».

Я понятия не имела, что буду делать, если Мнемомэн решит присвоить себе еще и воспоминания Шерридан обо мне.

– И ты не посчитала нужным сообщить мне, что этот «кто-то» был там? – холодно спросил Ром. – Я мог бы поговорить с ним, узнать о его намерениях.

– Он уже исчез, когда ты подошел. – По крайней мере, мне так показалось. Надо отдать ему должное, Мнемомэн очень хитер.

– Или тебе так показалось, – резко ответил Ром, словно читая мои мысли.

– Ром, какого черта ты злишься? – встряла Шерридан. – Этот парень спас ее. Тебе бы следовало поцеловать его задницу в знак благодарности, а не орать на Белл только потому, что ты ее подвел.

Я уже говорила, что обожаю свою подругу?

Ром провел языком по зубам.

– Знаешь, я могу тебя высадить прямо здесь.

– Ладно, детишки, – вмешалась я, хлопнув в ладоши, чтобы привлечь их внимание. – Довольно. Ром меня не подводил, а Шерридан останется там, где сидит.

Кто бы мог подумать, что я буду играть роль гасителя конфликта? Обычно именно меня следовало "погасить".

– И что тебе сказал тот парень? – требовательно спросил Ром, не позволяя мне сменить тему.

– Ничего особенного. – Я подкатала края своих джинсов, сняла ботинки и стянула носки. Они слишком промокли, впитав большую часть воды, стекавшей с меня. – В общем, он мне сказал, чтобы я его не боялась, и что он мне поможет.

– Это уже что-то. Но кто он... Он… О, черт, нет. – Ром с силой сжал руль, и тот жалобно заскрипел. – Белл, скажи мне, что это был не Мнемомэн.

Иногда чертовски неудобно любить мужчину, который способен мгновенно решать головоломки.

– Так ты хочешь, чтобы я солгала?

Треск. Верхняя часть руля отделилась от нижней.

– Он мне еще и звонил, – добавила я. Теперь можно было рассказать всю правду, раз уж он сам вычислил основное.

Словно ребенок, которому запретили играть с любимой игрушкой, Ром в ярости бросил сломанную половинку руля на пол.

– Ревнуешь? – с надеждой спросила я.

– Едва ли.

Мне показалось, что он с трудом сдерживает ухмылку. И так оно и было. Но в то же время он тяжело дышал и скрежетал зубами. Да, Ром чувствовал не только гнев, и меня это несказанно обрадовало! Именно этого Кэтмэна я знала и любила. Мужчину, который не хотел меня ни с кем делить, который не терпел, чтобы другие мужчины даже смотрели в мою сторону. У Рома были повадки пещерного человека, но мне это так нравилось.

Моим бывшим парням было наплевать, кто на меня смотрел и что я делала с человеком, который на меня пялился. Для них я была запасным вариантом, от которого они без зазрения совести избавлялись, как только попадался кто-то получше. А для Рома я всегда была лучшей из лучших. И именно меня он хотел холить и лелеять.

– Нам сделали знак остановиться, дамы, – внезапно огорошил нас Ром. – Не вмешивайтесь. Говорить буду я.

– Что! – закричала Шерридан. – Почему? Мы не превышали скорость. Во всяком случае, намного.

Я провела рукой по груди – мое сердце снова сорвалось в бешеный галоп.

– Думаешь, они знают...

Ром покачал головой.

– Если бы они нас в чем-то подозревали, то уже направили бы на нас пушки. Они просто записывают имена, узнают, может, кто-то был поблизости от места перестрелки. – Он сбросил скорость, а затем и вовсе остановил машину у обочины перед большим двухэтажным домом.

Я посмотрела в зеркало заднего обзора. Черно-белая дверца машины распахнулась, и коротенькие ножки опустились на дорогу, а потом из машины вышел невысокий, коренастый мужчина и выпрямился во весь рост.

И я застонала, едва увидев его грубое обветренное лицо.

– Что? – в унисон спросили Шерридан и Ром.

– Я его знаю. – Вид этого копа не сулил ничего хорошего. – Могу поспорить, что он попытается задержать нас за нарушение правил дорожного движения.

– Подожди. Ты знаешь этого полицейского? – нахмурившись, спросил Ром.

– Да. Девушка никогда не забудет свой первый арест.

Шерридан щелкнула пальцами; в ее голубых глазах плескался гнев.

– Так мы сейчас познакомимся с К. Партоном?

– Ты его тоже знаешь? – уточнил Ром.

– В общем, Белл была за рулем моей машины, и мне пришлось вносить за нее залог. Приготовься к встрече с дьяволом, друг мой. Этот парень обожает обращаться с невинными женщинами, как с закоренелыми преступницами.

– Тебя арестовывали? – Ром повернул зеркало, чтобы лучше рассмотреть приближающегося мужчину. – За что?

Когда-то Кэтмэн располагал всеми сведениями обо мне, так что этой информацией он уже обладал. Рассказывать по-новой мне совсем не улыбалось.

– Мои права были просрочены. Сущий пустяк.

Теперь уже Ром ошарашенно моргнул.

– Ты шутишь. Город кишмя кишит подонками, а он арестовал тебя за просроченные водительские права?

– Ага. Я как раз ехала на собеседование по поводу работы. Разумеется, я так туда и не попала. Хотя я уверена на все сто, что прошла бы это собеседование с блеском. У меня же просто талант проходить собеседования.

А как же иначе, ведь я была на тысяче подобных встреч.

– Убей его, – приказала Шерридан Рому.

Офицер Ублюдок, то есть Партон, шел к нашей машине уверенно и решительно. Кто бы знал, что я столкнусь с этим исчадием ада дважды в своей жизни?

Хотя кто знает? Может быть, он изменился. Возможно, он...

Полицейский остановился перед окошком со стороны Рома, и мне хорошо было видно "офицера Партона". О, нет. Маленький Парти Прыщ по-прежнему был влюблен в себя до беспамятства. Это было видно по тому, как гордо он задрал подбородок и каким превосходством блеснули его глаза, когда он снял солнцезащитные очки. Он явно все еще считал себя Богом в темно-синей униформе.

Как ни странно, он напомнил мне Лексис.

Не поймите меня неправильно, я ничего не имею против полицейских вообще. Мы занимались чем-то аналогичным, поэтому, разумеется, я с уважением относилась к их профессии. Но люди, обожавшие пользоваться своей властью, доводили меня до бешенства.

Я могла своей силой уничтожить целые семьи, армии и... И уж точно способна поджарить этого карлика огненным шаром. Он бы долго кричал и умер в муках. Но хотя эта мысль и доставляла мне некое мрачное удовольствие, я бы не стала этого делать, поскольку не считала себя лучше офицера Партона, – ладно, лучше других, – просто из-за того, что у меня есть способности.

Вот в чем разница между нами.

Ром открыл окно со стороны водителя и уперся локтем о краешек рамы.

– В чем проблема офицер? Я превысил скорость?

Партон постучал ручкой по блокноту.

– Ваши документы.

Он перевел взгляд на меня, но явно не узнал. По крайней мере, на этот раз Парти Бородавка не скривил губы от отвращения.

Если так пойдет и дальше, я заработаю комплекс неполноценности. Неужели меня так легко забыть?

Потом он немного полюбовался на Шерридан и... заметил сломанный руль. К моему удивлению, Партон ничего не сказал, но мысленную галочку о несоответствии базовой комплектации, наверняка, там где надо поставил.

Ром, нервозно посмеиваясь, отдал офицеру то, что он просил. Я знала, что Кэтмэн притворялся. Ничто не могло заставить Рома нервничать. Посмотрите только, как он справился с теми, кто стрелял в нас. Без всяких колебаний.

– Вы живете в этом районе, – произнес офицер Партон, глядя на Рома. – Куда вы направляетесь?

– А почему вы спрашиваете? – невольно вырвалось у меня.

Ром ущипнул себя за переносицу.

– Дорогая, – процедил он сквозь стиснутые зубы, – только потому, что у тебя болит голова, не стоит вымещать свое плохое настроение на всех остальных. Позволь этому человеку сделать свою работу.

Я видела, что Партон едва сдержался, чтобы не хлопнуть Рома по плечу, ведь тот оказался таким же я-умею-ставить-женщину-на-место парнем.

– Лучше послушайтесь мужа, мэм.

– Он мне не муж, – проворчала я.

Ром напрягся.

Партон склонил голову на бок и внимательно посмотрел на меня во второй раз.

– Мы знакомы?

Я беззастенчиво солгала:

– Нет. – Если бы только Ром с такой же скоростью и легкостью восстановил свою память, как этот болван. – Я уверена, что запомнила бы...

– Мы вообще-то спешим, – вклинился Ром, не дав мне закончить фразу словами "такого честного офицера, как вы". Я и вправду хотела так сказать.

– Мы едем к доктору. По поводу ее головной боли. Поэтому, если вы с нами закончили...

Партон опять надел очки и скептически приподнял бровь. Я ощущала на себе его взгляд, пока он, пропустив слова Рома мимо ушей, пытался понять, откуда он может меня знать. Я почувствовала тошнотворный холодок, пробравший меня до глубины души.

Я посмотрела на себя: мои футболка и джинсы совсем промокли, соски затвердели и выпирали из-под лифчика. Я была похожа на возбужденную бродяжку. Ром выглядел не лучше (к сожалению, он не был возбужден). На его лице было несколько ссадин, а на руках уже появились синяки. Все это, конечно, залечится к концу дня, но сейчас синяки было невозможно не заметить. В довершение всего его одежду покрывали пятна от травы и сажи.

– Офицер? – спросил Ром.

Партон перевел взгляд на водителя. Вот черт! Он, в самом деле, рассматривал меня. Может быть, даже получал извращенное удовольствие. Мне придется засунуть в горло шланг, чтобы вымыть всю рвоту.

Тем временем коротышка снова стал постукивать ручкой по блокноту.

– Ребята, вы случайно не видели и не слышали чего-нибудь необычного с тех пор, как выехали из дома?

– А что случилось? – спросил Ром, действуя, как обычный любопытный человек. – И что необычного, например?

Партон пожал плечами.

– Может, вы слышали выстрелы? Крики? Видели столкнувшиеся автомобили?

– Неужто была перестрелка? В этом районе? О, черт. Куда катится этот мир? В общем, теперь мы уже нигде не в безопасности. Хотел бы я вам помочь, детектив, но я ничего не видел.

– Я офицер.

Ром посмотрел на меня:

– А ты, милая, видела хоть что-нибудь?

– Не-а.

– И я тоже ничегошеньки не знаю, – заявила Шерридан, ерзая на заднем сиденье.

Партон, хмурясь, оглядел нашу машину.

– Почему ваш автомобиль покорежен сзади... и разбито лобовое стекло? И почему отсутствует половина руля?

– Мы попали в ДТП, – ответил Ром, раздраженно поглядывая на наручные часы. Я не могла точно сказать, притворяется ли он или же случайно не сдержал свой гнев. – В нас сзади врезалась другая машина, и в результате столкновения образовались все эти повреждения. Теперь автомобили не такие надежные, как раньше.

– Вы знаете номер дела? – небрежно спросил офицер, начиная что-то писать в блокноте. Записывает наши имена? Мы теперь подозреваемые? Если так, что он может скоро вызвать подкрепление по радио.

– Я забыл.

– Все в порядке. Назовите ваше имя, а я уж найду тот отчет.

Я едва не застонала. Может, стоит его заморозить? Скорее всего, он потом оттает и, к сожалению, проживет еще очень долго. Много ли внимания я привлеку к нам, превратив этого полицейского в ледяную скульптуру? Что, если за нами наблюдают жители окрестных домов?

В любом случае, я не могла позволить ему задерживать нас. Так мы можем опоздать на самолет. Нужно спасти... агента. С Коди никогда не знаешь, чего ждать.

– Вы были за рулем? – продолжил Партон. – Или ваша девушка? Я припоминаю, как заковал ее в наручники и арестовал за нарушение правил дорожного движения. Как же вас зовут... Мы называли вас Джеймс Язык-как-помело.

– Хватит об этом. – Я успела заметить лишь размытую тень, когда Ром схватил офицера за шею и зажал его сонную артерию. Сначала Партон побагровел, потом посинел, а затем его колени подогнулись, и он рухнул как подкошенный. Даже не попытавшись защититься.

– Вот вам, девочки, урок: заблокируйте доступ крови к мозгам вашего противника, а не его дыхательные пути. Так он скорее потеряет сознание и не окажет сопротивления. – Ром позволил полицейскому упасть на землю, даже не подумав поймать его, и вышел из машины.

– Оставайтесь здесь, – приказал он. И подняв Партона, поволок его к полицейскому автомобилю.

Я расстегнула ремень безопасности и, прислонившись к окну, смотрела, как Ром укладывает ублюдка на заднее сиденье служебной машины. Через несколько мгновений Ром кое-как пристроил полицейского, но возвращаться не торопился. Что он там делает?

Наконец, Кэтмэн подошел к нашей машине, сел и завел двигатель, бросив на пол записи Партона.

– Что ты с ним сделал? – спросила я.

– Его приятели найдут Партона голым. Можешь не благодарить. Я также сообщил по радио, что один из людей, участвовавших в перестрелке, замечен в миле отсюда. Надеюсь, что все полицейские направятся в ту сторону, позволив нам спокойно сбежать. Теперь пора убираться отсюда к чертям.

Его план сработал. Мы покинули этот район без происшествий. И так же беспрепятственно добрались до частного аэродрома.

Ром припарковался, выключил мотор, и мы все с облегчением вздохнули.

– Спасибо, – поблагодарила я его. – За все.

Шерридан вышла из машины, чтобы достать сумки из багажника, и я попыталась последовать ее примеру. Но Ром схватил меня за руку и остановил. Смотрел он при этом совершенно бесстрастно.

– Я думал, что потерял тебя там, – сказал он совершенно без эмоций.

Я машинально подумала, как бы на него подействовала моя смерть.

– Но все обошлось.

– И я этому рад. – Он отпустил мою руку и погладил по щеке. – И прости за это.

Я сглотнула, чувствуя покалывание и жар.

– За что? – спросила я, задыхаясь от переполнявших меня чувств.

– Я не могу позволить тебе лететь. Ты чуть не заморозила машину, прежде чем я успел тебя найти, а затем едва не повторила это, когда я уже был за рулем. Если подобное случится в самолете...

Мое желание переросло в гнев.

– Я не боюсь летать, поэтому не заморожу самолет.

– А как же турбулентность? А если один из моторов откажет?

– А если у меня вырастут заячьи уши и хвост?

Глаза Рома превратились в две узкие щели.

– Ты не полетишь, и это обсуждению не подлежит.

О, неужели?

– Ты не можешь заставить меня остаться. Здесь я главная. – По крайней мере, на бумаге было именно так. – Независимо от того, нравится это тебе или нет, я займусь этим – своим! – делом.

– Нет, я имел в виду, что не могу позволить тебе лететь в сознании. Твои чувства слишком нестабильны, и это отражается на твоих способностях. Поэтому я еще раз повторю: мне очень жаль.

Через секунду что-то острое вонзилось в мое плечо. Ром отвлек меня, а свободной рукой вколол какую-то дрянь. Полагаю, это был его способ сказать мне "спокойной ночи". Именно поэтому он хотел, чтобы я поменялась местам с Шерридан, чертов ублюдок. Он планировал это с самого начала.

– Сладких снов, Белл.

– Я не могу... поверить... – Сонливость накатила на меня, охватывая все тело и затопляя его. Глаза закрыла темная пелена; веки отяжелели, словно на них опустили булыжники.

– Ты мне ответишь за это, – прошептала я прежде, чем погрузиться в небытие.