Текст книги "Жарко вдвойне (ЛП)"

Автор книги: Джена Шоуолтер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 27 страниц)

Глава 21

– Мне он не нравится, и ни черта я ему не верю, – выпалил Ром, едва оставшись со мной наедине.

На этот раз мы сняли номер побольше, но в таком же плачевном состоянии, как и предыдущий. Мой напарник вышагивал из угла в угол по жесткому ковру.

Вздохнув, я бросила сумочку на кровать:

– Вообще-то, он помог мне спасти твою жизнь, так что, полагаю, он неплохой парень.

Когда не упрямится. Жан-Люк отправился с нами на регистрацию, но ушел до того, как мы зашли в номер. Возможно, потому что видел, как я смотрела на Рома. На слова Мнемомен мог закрывать глаза, но как же не обратить внимание на страстный долгий взгляд. Понятно, что лицезреть подобное он не желал, поэтому сказал лишь, мол, ему нужно время подумать.

Жаль, что пришлось причинить ему боль. Жан-Люк столько пережил, что я не хотела ему новых страданий – просто желала получить то, что принадлежало мне по праву.

Не знаю, как это произошло, но Жан-Люк сделал невозможное: превратил мое презрение в симпатию. Я осознала, что он, хоть и украл воспоминания, правда не лукавил насчет своей любви и, несмотря на мои подозрения, не притворялся. Независимо от полученных сведений, он желал мне самого лучшего.

Ром прижался спиной к белой стене, сложил руки на широкой груди и бросил на меня сердитый взгляд:

– А кто он вообще такой? Новый наемник Джона?

– Гм, не совсем. – Я села на краешек кровати и сунула руки в карманы. Моя одежда промокла из-за недавней ледяной ванны, волосы спутались, а черная краска стекала по лицу и плечам. Видок был, словно меня избили, окунули в канаву и бросили сохнуть как есть. – Слушай, он знает долбанную Осушительницу, заявил, что стоит нам уничтожить ее гордость, и она развалится. А ты учил меня, что в таком состоянии враг начинает делать ошибки и его проще подстрелить.

Ром минуту раздумывал, склонив голову на бок, затем схватил телефон, нажал несколько кнопок и снова посмотрел на меня.

– Что это ты сделал? – спросила я.

– Попросил Джона выяснить, где ее банк, чтобы заморозить счета. Давно надо было сделать нечто подобное, но… – Он пожал плечами. – Может, он сумеет, а может, и нет. Зависит от ее связей и местонахождения финансов.

– И как это ранит ее гордость?

– Без средств Осушительница не сможет платить подельникам. Это не только поставит ее в дурацкое положение, если ей действительно не все равно, но и не даст парапрестам охотиться за тобой за обещанный злодейкой миллион.

– А-а.

И почему мне не пришла в голову эта мысль?

– А теперь кончай увиливать и расскажи про Жан-Люка. Да, ты наконец сообщила его имя по дороге сюда, но мне надо больше.

Сейчас или никогда. Я вцепилась в край матраса и приготовилась к жуткой сцене.

– В общем, ты вроде как только что познакомился… с Мнемоменом, – прошептала я, сгорбившись, словно пытаясь защитить жизненно важные органы.

Ром раскрыл рот и, похоже, потерял дар речи. Он просто с удивлением пялился на меня. Наконец я его застала врасплох.

– Погоди-ка, – выдавил он.

О, нет! Опять этот тон. Мне крышка.

– Чтобы спасти меня, ты доверилась явному врагу, который помог уничтожить наши жизни. Более того, ты доверила ему и свою чертову жизнь!

Я робко кивнула:

– Ну, вроде того. – Тут завибрировал мой телефон.

Ром шагнул ко мне, но я подняла палец и прижала трубку к уху:

– Погоди секунду, это может быть важный звонок.

Он вытаращил глаза, но, к моему удивлению, застыл на месте.

– Белл.

– Привет, Вайпер!

– Таннер? – Мои губы растянулись в широкую улыбку. Я посмотрела на Рома, который нахмурился еще сильнее, поэтому я повернулась к нему спиной.

– Единственный и неповторимый. Как делишки?

– Не говори ему, где мы, – сердито процедил мой напарник.

Я пропустила его слова мимо ушей, ахнув от радости. Судя по голосу, Таннер в порядке, словно и не болел, укоротив мне жизнь лет на десять.

– Да при чем тут я? О боже мой! Как ты? Мне очень не хотелось покидать тебя, надеюсь, ты понимаешь, но…

– Прекрати, ты поступила правильно. К тому же чувство вины тебе не идет.

– Я уже говорила, как люблю тебя? Ну, как ты себя чувствуешь? Когда очнулся? Выкладывай все, плевать на время.

Я чувствовала пристальный взгляд Рома. Мечтает меня придушить?

Он зарычал.

– Я очнулся вчера, и с каждой минутой становлюсь все сильнее. Говорят, что дрянная Осушительница похитила Шерридан и Лексис, а Ром узнал, где их прячут.

– Что? – Я развернулась и сердито спросила у напарника: – Ты знаешь, где они?

– Не я, – ответил Таннер, а Ром кивнул и даже не попытался сделать вид, что раскаивается. Придурок.

– Почему ты мне не сказал? – выпалила я.

– А что я только что сделал? – переспросил сбитый с толку Таннер.

– Да не ты, – успокоила я друга и продолжила допрос Рома: – Они в порядке?

Он пожал плечами и настороженно добавил:

– Над Шерридан ставили эксперименты, ей плохо. Лексис заперта в клетке. Ее немного потрепали, потому что она отказалась отвечать на вопросы.

Мой желудок болезненно сжался. Нет, нет, нет, нет. Я встала:

– Нам надо вытащить их прямо сейчас.

Ром покачал головой, а Таннер заметил:

– Джон не хочет, чтобы ты шла за Осушительницей без меня.

– Почему?

– Эй! Чтобы ты не уничтожила весь мир. Слушай, утром забери меня с частного аэропорта ПИРа. И не говори, где ты сейчас, – добавил он, повторяя слова Рома. – Джон хочет держать всех в неведении на всякий случай. Вместе мы надерем этой сучке задницу.

Суперсушка, неуловимый враг. Пока мы с ней напрямую не сталкивались, однако она умудрилась испортить жизнь мне и моим друзьям. Пора с ней покончить!

– Я контролирую свои способности. – Временами. – Я справлюсь, ты же знаешь. Только скажи, где они, и я сейчас же их вызволю.

Ожидание меня просто убьет.

Ром опять покачал головой.

– А я не с тобой говорю! – огрызнулась я.

– Я тоже хочу, чтобы они оказались в безопасности, – ответил напарник, – но я видел бункер, в котором они находятся на фотографиях, которые прислал Коди по электронной почте. Сами мы их не спасем, Белл, слишком много охраны. Если сунемся, нас самих могут схватить. И какой тогда прок?

В разочаровании я махнула свободной рукой. По крайней мере Коди, похоже, все еще на нашей стороне.

– Думаешь, заимев одного Таннера – прости, Безумного Боунса, – мы вот прямо точно победим?

– Ну я довольно крут, – отозвался Таннер.

Я закатила глаза. Элейн точно не истощила его гигантское эго.

– Таннер прибудет не один, – пояснил Ром.

Безумный Боунс – боже, они меня с двух сторон прессуют! – продолжал:

– А еще Джон разобрался с «крысой» Ризом. Парапрест теперь под замком. Когда агенты – женщины и несколько мужчин узнали правду, то тут просто конец света случился. Кстати, у тебя на домашнем автоответчике несколько сообщений от организаторов свадьбы. Я обо всем позаботился и сказал им, что церемония отменяется. Можешь не благодарить. А, еще, у меня для тебя есть сюрприз. Тебе понравится. До скорого!

Он не дал мне времени ответить и повесил трубку.

Я мгновение пялилась на телефон. Маленький ублюдок! Вся радость от его исцеления пропала. Я знала, что свадьбы не будет, во всяком случае пока, но перенос даты торжества помогал мне не терять надежду на будущее. Теперь же…

«Выше нос. Ром все еще с тобой, и это главное».

Вдруг у меня из рук вырвали трубку и зашвырнули через всю комнату. Я подняла глаза… и увидела прямо перед собой Рома. В глазах плещется пламя, рот сжат в тонкую линию.

– Какого ты…

Не дав мне договорить, он набросился на мои губы. Язык ворвался глубоко в рот, а руки крепко обвились и прижали меня к твердому телу. Ром возбудился.

Я изумленно ахнула, и его язык вошел еще глубже. Минуту… час?.. я наслаждалась его прикосновениями, вкусом, жаром. Он представлял собой все, чего я желала: сильный, отважный, страстный и верный. Он был моим прошлым и сейчас снова стал моим будущим.

Я так привыкла его обнимать, что мои руки машинально скользнули по мускулистой груди, обвели крохотные твердые соски, а потом зарылись в его волосы.

– С чего это ты вдруг? – едва выдохнула я.

– Хочу тебя.

– Нам нельзя.

О, как же больно это говорить.

– Нет, можно. – Он облизнул контур моих губ. – Нельзя, чтобы ты ночь напролет переживала о Таннере.

– Но ты же меня не помнишь, а я решила блюсти свою добродетель, пока к тебе не вернется память.

Разве не так? Да кому какое дело!

Ром чуточку отодвинулся.

– Можешь потом блюсти свою добродетель, – ответил страстно. – Я так тебя хочу, ты мне нужна. И для этого не требуется память. Даже без воспоминаний мне не нравится, когда на тебя похотливо пялятся другие мужики. Хочу прикончить Мнемомена – и Таннера тоже. Он слишком уж часто к тебе прикасается. Пусть мой мозг не узнает тебя, Белл Джеймисон, но тело каждой клеточкой считает тебя моей.

Моей.

Его. Я так долго только этого и хотела. Да, с начала заварушки я сильно изменилась. Поменяла свои приоритеты, но также выяснила, глядя на лежащего без сознания Рома, что моя любовь к нему не изменилась и не уменьшилась. И то, что он испытывал ко мне такое сильное желание, даже толком меня не зная… Мы созданы друг для друга. И должны быть вместе.

– Мы уже знаем, что я могу сдерживать твои эмоции. Я это доказал, – сказал он, видимо, решив, что именно поэтому я и упираюсь.

– Меня не это беспокоит, – ответила я, отступив и наткнувшись ногами на матрас.

Ром снова подошел, прижимаясь своим твердым телом к моему мягкому.

Моя кровь закипела, конечности задрожали. Не в силах сдержаться, я выгнулась ему навстречу и стала нежно ласкаться.

– Тогда что? – спросил он, оскалившись.

– Работа прежде всего. Так должно быть.

Ром склонил голову на бок, оглядел меня и кивнул:

– Ты права. Но неужели я бы сидел здесь, если бы считал, что могу пойти туда и спасти Лексис и Шерридан? Сейчас мы скорее навредим, чем поможем. Там Коди. Он их защитит.

– Вообще-то, именно из-за него их схватили. – Я снова доверяла Коди, однако это не означало, что я одобряю его методы. – Он позволил провести опыты над Шерридан, допустил, чтобы Лексис сделали больно.

– Чтобы сохранить им жизнь, достать информацию, а также завоевать доверие Осушительницы. Уверен, он делает все ради общего блага. – На этот раз Ром отошел от меня и стиснул руки в кулаки.

И с каждым его шагом прочь, у меня в груди болело все сильнее.

– Я повсюду насовал камер, и они передают данные прямо в мой телефон. Если кто-то попытается войти в этот номер, раздастся сигнал тревоги. – Ром еще отступил. – Нам пока нечем заняться.

Он был прав, мы уже сделали все возможное. Оставалось ждать.

Ром остановился посреди номера:

– Я хочу тебя, Белл, хочу быть с тобой. Знаю, я говорил, что передумал, но окончательное решение за тобой. Извини, что плохо с тобой обращался. Я то притягивал тебя, то отталкивал, и за это тоже прошу прощения. Я пойму, если ты меня бросишь, хоть мне это и не понравится. Я не собираюсь на тебя давить. По крайней мере, не сейчас. Когда все закончится… правила изменятся. Но сейчас, если ты все же решишь быть со мной, я в душе. – С этими словами Ром повернулся на каблуках и вышел в ванную.

Дверь закрылась, но замок не щелкнул. Меня разрывали сомнения. Остаться тут и переживать за друзей, вероятно, заморозив весь номер, а то и всю гостиницу, и тем самым скорее навредив, а не оказав помощь? Или войти туда к мужчине моей мечты, который прямо сейчас снимает одежду с великолепного тела?

Вдруг я услышала шум воды, бьющей о фарфор. Медные кольца звякнули по металлической палке, когда Ром отодвинул душевую занавеску. Меня затрясло, я нагрелась, готовясь для любимого, только для него.

«Чего ты застыла как истукан? Иди и бери своего мужчину!» Мало ли что случится завтра, у нас есть только здесь и сейчас.

Вот так я и приняла решение.

Не колеблясь, вошла в ванную и открыла дверь. Ароматный пар окружил меня, и только через мгновение я сумела рассмотреть силуэт Рома в душе.

Ни слова не говоря, я начала раздеваться, снимая одежду и оружие. Последнее со звоном упало на плиточный пол. На коже выступили капельки пота, а от желания между ног стало влажно. Я скучала по этому мужчине, любила его и собиралась заняться с ним сексом.

Я отодвинула полупрозрачную занавеску. Ром выжидающе смотрел на меня. Обнаженный, Твердый. Мыльные пузырьки покрывали его грудь, руки, длинные мускулистые ноги, пенис – восхитительно толстый, такой, каким я его запомнила.

– Слава богу, – выдохнул он, пронзая меня взглядом. Затем посмотрел на пол ванной и раскиданное оружие. И улыбнулся, такой нежный, возбужденный и веселый. – Знал, что ты вооружена, но и понятия не имел, насколько серьезно. Почему это так чертовски меня заводит?

– Извращенец. – Но ведь и я не лучше. На дрожащих ногах я ступила в кабинку. Тут же на меня пролилась горячая вода, соски затвердели, а в животе затрепетало.

– И ты будешь кончать снова и снова. – Ром подошел ко мне вплотную, весь горячий, мокрый, и обнял меня. Я знала, что мы представляем собой интересный контраст: его загорелая кожа и моя оливковая. Его черные волосы и мои цвета меда. Нет, минутку, мои волосы тоже были черными – ну, с темными разводами, раз краска почти смылась.

– Ты тоже… кончишь, – выдохнула я.

– Дамы вперед. – Он прижался губами к моим. Наши языки тут же вступили в дуэль, лаская друг друга. Его кожа была скользкой, но вскоре моя ее перещеголяла, и нам стало легко тереться друг о друга.

Ром принялся массировать мою грудь, и я почувствовала всполохи наслаждения между ног. Почувствовала, как внутри зажглось пламя, разгорелось и расцвело.

Ром, скорее всего, тоже это ощутил, потому что сказал:

– Я понял, понял.

Позволив огню выйти из меня, смешаться с дыханием, войти в Рома до самых легких и связать нас, я потерлась о возбужденную плоть любимого.

Ром застонал:

– Еще, сделай так еще.

Я выгнулась, скользя вверх… вниз… На этот раз мы застонали вместе.

– Я так по этому скучала! – воскликнула я.

Он взял мое лицо в ладони, заставил меня отступить и прижал к холодной плитке.

– Черт, ты так красива! Как я вообще мог держаться от тебя подальше?

– Ты не самый умный мужчина в мире. А теперь расскажи мне больше обо мне.

Ром тихонько усмехнулся, разглядывая меня:

– С удовольствием. Твои соски точно ягоды, твоя талия идеальна, ноги от ушей, и черт, твое лоно… – Он двумя пальцами провел дорожку между грудей, по животу и до мягких кудряшек между ног.

Я закрыла глаза; моя радость была такой бурной, что я потерялась в вихре желания. И все никак не могла отдышаться, сгорая от жажды, сладкой боли, и даже ласкающая кожу вода казалась такой горячей, будто каждую клеточку моего тела стимулировали.

– Детка, раздвинь для меня свои красивые ноги, позволь увидеть тебя.

Мне не нужно было открывать глаза, чтобы понять: Ром встал на колени. И я даже не думала колебаться или отказываться, а просто повиновалась. Мне хотелось почувствовать на себе его губы, ласкающие, покусывающие и пробующие меня на вкус.

Ром благоговейно вздохнул и щелкнул горячим языком по клитору. Застонав в знак капитуляции, я машинально схватилась за планку, на которой висела занавеска, чтобы не вырвать клочки волос Рома и не оставить проплешин в его шевелюре.

Продолжая сводить меня с ума языком, Ром вошел пальцем в лоно. Так глубоко и решительно, что у меня чуть колени не подогнулись – спасибо Рому, что придерживал. Затем добавил еще палец и еще, лаская меня снова и снова, не переставая лизать своим декадентским языком. Так много… и так мало. Я этого хотела, желала. За такие моменты стоило жить – и умереть.

Оргазм накрыл меня с головой, овладевая всем телом. Я вскрикнула, выгнулась навстречу губам Рома, продлевая каждый спазм. Беря… и требуя большего.

Не знаю, сколько прошло времени, пока я пришла в себя и открыла глаза. Обнаженный Ром стоял передо мной. Вода бушевала, было все еще тепло – значит, я ненадолго отключилась. Не в силах отдышаться, все еще дрожа, я подняла глаза и увидела, что палка, в которую я так вцепилась, погнулась посредине.

Зрачки Рома расширились, глаза стали совсем черными, щеки разрумянились, рот блестел, когда он облизывался, наслаждаясь моим вкусом. Я почти видела под его кожей очертания ягуара.

– Убью долбаного Мнемомена, – воскликнул Ром и врезал по плитке рядом с моей головой. Он был таким большим, занимал столько места, что я видела и дышала лишь им одним. Белл без Рома нет.

И существовала ли я когда-нибудь без него?

– Он украл воспоминания о нас, как какой-то…

Облизнув губы, я отпустила палку, обхватила Рома за голову и дернула на себя, отчаянно желая его снова. Он охотно и страстно ответил на мой поцелуй, потираясь грудью о мою грудь. Наши зубы столкнулись, руки переплелись, ощупывая, изучая, лаская. Я могла бы касаться его вечно, но и этого недостаточно.

Пар клубился вокруг нас. Я плыла в мечте, в сказке, во сне, ставшем явью. И чувствовала, как Ром прижался к моему лону. Он был готов и ждал.

– Ты на таблетках? – спросил хрипло.

И это напомнило мне о том, что изменилось между нами, и я почувствовала болезненный укол.

– Да.

Но пожалеть себя не успела. Стоило слову сорваться с моих губ, как он оказался внутри меня, войдя до предела, двигаясь глубоко и решительно, слившись со мной настолько, что без него я бы умерла. Но я выгнулась, принимая его в себя еще глубже и желая большего.

Он двигался снова и снова, выходил и снова врывался. Стонал, а я проглатывала звуки, наслаждаясь вкусом и поднимаясь все выше и выше к следующему оргазму.

– Так хорошо. Даже слишком, – прохрипел Ром.

В конце концов мы достигли вершины вместе. Он зарычал, содрогаясь внутри меня. Я закричала, вонзая ногти в его спину.

– Белл, – с усилием позвал Ром. Его мышцы задрожали, а затем он застыл.

– Да? – не менее хрипло отозвалась я.

Он уронил голову мне на плечо:

– Лови меня.

Глава 22

Обморок после сексуальных утех со мной явно не входил в список ожидаемых от Рома поступков. Я едва успела подхватить его прежде, чем он рухнул в ванну. Медленно я опустила тяжелое мужское тело – на самом деле жутко тяжелое из-за всех этих мышц – и постаралась уложить, не причинив боли.

Затем, дрожа и по-прежнему неровно дыша, наклонилась и выключила воду. Кожу сразу же обдало холодком, отчего по ней побежали мурашки. Я вылезла из ванны, взяла полотенце и вытерла нас с Ромом досуха. Прямо сейчас я не могла позволить себе встревожиться, потому что вслед за тревогой приходит страх. Поэтому я убедила себя, что Мастерс просто еще не оправился после плена и наркотиков, которыми пичкал его Множитель.

Прошло совсем немного времени, и Ром застонал, а его ресницы затрепетали. Где-то я это все уже видела.

Меня накрыло волной облегчения. Перегнувшись через фаянсовый бортик, я нависла над любимым, опершись рукой на ванну рядом с его головой. Мои мокрые волосы падали на грудь Рома.

– Серьезно, Ром. Сколько ещё раз сегодня мне предстоит расталкивать твою ленивую задницу?

Ему потребовалась минута, чтобы понять, где он находится. Вспомнив, Ром покраснел и пробормотал:

– Черт. Я вырубился.

– Угу. – Я села на пятки.

– Слишком быстро после той адской смеси. И чем я думал?

Значит, я была права. Облегчение снова накрыло меня, и по телу пробежала дрожь. Трепет привлек внимание Рома. Хотя, вероятно, он, скорее, заметил мои набухшие соски. Ром облизал губы и медленно сел.

– По крайней мере, я успел финишировать прежде, чем бухнуться в обморок как девица. – Он провел рукой по щеке, вытирая влагу.

Я тихо хихикнула:

– Точно подмечено. – И хорошо. Возможно, повторить нам удастся нескоро. Рому нужно полностью исцелиться, и пора бы уже покончить с делом Осушающей девушки. – Еще скажешь, что падение восстановило в твоей крепкой черепушке кое-какие воспоминания, и я сочту этот день по-настоящему удачным.

Ром фыркнул:

– Хотелось бы.

Моя улыбка медленно угасла. О, ну и пусть. «Вернет ли их Жан-Люк? Ну конечно, вернет», – подумала я. Вопрос в том, сделает ли он это по доброй воле или под пытками. Хотя мне не хотелось пытать его, и он по-прежнему нравился мне больше, чем должен – парень ведь считал, что я заслуживаю обращения как с богиней, и кто осудит его за такую логику? – я сделаю все необходимое. Надеюсь. Боже, я в полном раздрае.

Ром оперся на локти. На его ресницах как слеза поблескивала капелька воды.

– Больше всего на свете я хочу вспомнить то, что делал с этим прекрасным телом. – В его голосе слышались нотки злости. Не на меня, ясное дело, а на Жан-Люка.

Один из наших телефонов зазвонил, и мы оба напряглись.

Больше нельзя притворяться, что мы одни в целом мире. Пытаясь выбросить из головы комплимент Рома, я встала и пошла к своему телефону. Ничего. Обошла комнату, высматривая мобильник Рома. Ближе к столу звон стал громче. Телефон обнаружился под бумажником. Нахмурившись, я открыла «раскладушку» и ахнула. Это не звонок, а MMS-сообщение. На экране красовалась фотография такой же красивой, как раньше Осушающей девушки (черт бы ее побрал) в компании Коди.

Они стояли в вестибюле этого мотеля. Я узнала огромный искусственный фикус рядом со стойкой администратора.

– У нас гости, – сообщила я Рому.

Через секунду он уже был в комнате, хватая одежду и натягивая её на себя, несмотря на слабость. Я занималась тем же самым. Как они умудрились снова выследить нас? Жан-Люк? Определенно, нет. Коди с очередным загадочным «планом»? Вряд ли. Он не знал, где мы. Но почему тогда он здесь, а не охраняет Шерридан и Лексис? Неужели нас выдал бывший осведомитель Осушающей девушки, Риз? Нет, погодите. Он сейчас выведен из строя.

Может быть, Множитель? Если один из братьев сумел незаметно сбежать из ПИР, последовать за нами… Но это уж слишком невероятно.

Жучок? Самая логичная версия. Но где же он? Мы вообще ничего не забрали из комнаты в первом мотеле! «Кроме фотографии девочек», – холодея от ужаса, вспомнила я. Ведь сама положила её в сумочку. Неужели к снимку приклеен один из тех мини-жучков, о которых говорил Ром?

Одевшись, я схватила сумочку, вытащила оттуда фотографию и попыталась разглядеть ее на просвет. В верхнем левом углу было приклеено что-то похожее на прозрачный скотч. Черт! Это моя вина. Я насупилась и бросила полароидный снимок на пол.

Натягивая на ходу туфли, я на одной ноге допрыгала до ванной и собрала свои ножи. Электрошокер уже лежал в заднем кармане брюк.

– Остаемся здесь и принимаем бой или сматываемся?

– Обычно я бы голосовал за драку, но они, судя по всему, постоянно на шаг впереди, а наши силы на исходе. Но мне не хочется убегать. – Созерцая потолок, Ром быстро взвесил все «за» и «против». – Уходим. Сейчас это самый безопасный вариант. Если Коди хотел задействовать нас, то предварительно связался бы со мной, чтобы убедиться, что я в деле.

– Верно. – Как сказал бы Таннер.

– Есть несколько минут, прежде чем они найдут нас, поэтому выходи в коридор и начинай стучать во все подряд двери, пока кто-нибудь не откроет. Заходи в первую же открытую дверь.

Отчего-то я знала, что он скажет именно так, хотя не была уверена, зачем ему оставаться в номере. Я вышла в коридор и безропотно сделала все, как приказал Ром. На четвертой попытке мне улыбнулась удача. Дверь открыла женщина средних лет в спортивных штанах и футболке, потирающая сонные глаза.

Должно быть, я её разбудила.

Я открыла рот, чтобы сказать… что? Я не знала, да и неважно. Ром выбежал из нашего номера, заметил меня и в мгновение ока оказался рядом.

– Простите, мэм, – сказал он, проходя мимо женщины в комнату без разрешения.

– Тысяча извинений, – пробубнила я, втолкнула постоялицу мотеля в номер и закрыла дверь на замок.

Женщина потрясенно ахнула. Бедняжка. Со мной такое тоже случалось. Это событие навсегда изменит её, разрушит иллюзию безопасного мира, в которой она жила.

– Мы не причиним вам вреда, – пообещала я, подняв руку ладонью вперед, словно принося присягу на Библии. – У нас неприятности, за нами гонятся опасные люди. Мы просто… что? – спросила я, переводя взгляд на Рома.

Он стоял у окна, пытаясь открыть его. Я подбежала к нему, готовая тут же спрыгнуть вниз, хотя видела только узкий карниз и припаркованные в пятнадцати метрах внизу машины.

– Мы уходим, – бросила я через плечо. Женщина не выбежала из номера, а по-прежнему стояла на месте, окаменев от страха. Блин. Хороший агент обеспечил бы себе прикрытие. Я никогда не повторю прошлой ошибки. – Пожалуйста, не говорите никому, что видели нас. Прошу. Они захватят вас, начнут допрашивать, возможно, причинят боль.

– Не «возможно», – холодно вклинился Ром, – а совершенно точно.

Женщина громко сглотнула. Вновь обретя способность двигаться, она привалилась к стене, все ближе и ближе подбираясь к двери. Но затем остановилась, рука дернулась к горлу. Несчастная так побледнела, что я испугалась возможного обморока. Вряд ли мне удастся справиться с ещё одним бесчувственным телом.

Ром наконец сорвал с окна защиту и распахнул створки. В комнату ворвался прохладный ветерок, принесший с собой щебет ночных птиц и трескотню сверчков. Ром оглянулся на владелицу номера, по щекам которой теперь струились слезы. Я никогда в жизни так не пугала невинного человека, и от происходящего сейчас мне было не по себе. Женщина не знала, доверять нам или нет, не знала, ждет ли её мучительная смерть здесь или за дверью.

– С вами все будет хорошо, – успокоила её я. – Я…

Ром украдкой вложил мне в ладонь что-то тонкое и холодное. Мне не пришлось смотреть, чтобы понять, что это шприц с его ночным коктейлем. Ром везде таскал его с собой. Хотя я полагала, будто он пересмотрит целесообразность этой тактики после всего, что сотворил с ним Множитель.

Я облизала внезапно пересохшие губы. Никогда прежде не проделывала ничего подобного с невинным человеком, и желания начинать не возникало. Но женщина совсем перепугается, если к ней подойдет Ром.

«Ты – агент. Хоть раз поступи как профессионал». Мне нужно вытатуировать эти слова на запястье или ещё где-нибудь. «Я могу».

Надеясь, что на моем лице играет искренняя улыбка, я медленно подошла к страдалице, пряча шприц за спиной.

– Все будет хорошо, – повторила я. – Обещаю.

Она побледнела, развернулась и, наконец, помчалась к двери, нацелившись на ручку. В момент, когда я перехватила её, с губ женщины сорвался крик. Она дернулась назад, пытаясь оттолкнуть меня. Я вывернулась и вонзила иглу в её руку. Крик моментально утих, а мышцы дернулись, реагируя на препарат. Лекарство сразу же преодолело гематоэнцефалический барьер[14]14
  Гема́то-энцефали́ческий барье́р (ГЭБ) – физиологический барьер между кровеносной системой и центральной нервной системой. ГЭБ имеют все позвоночные. Главная функция ГЭБ – поддержание гомеостаза мозга. Он защищает нервную ткань от циркулирующих в крови микроорганизмов, токсинов, клеточных и гуморальных факторов иммунной системы, которые воспринимают ткань мозга как чужеродную. ГЭБ выполняет функцию высокоселективного фильтра, через который из кровеносного русла в мозг поступают питательные вещества, а в обратном направлении выводятся продукты жизнедеятельности нервной ткани.


[Закрыть], и женщина соскользнула на пол, оставшись неподвижно лежать у моих ног.

Я не пошевелилась, глядя на неё сверху вниз. Я сделала это с ней. Я.

– Белл, идем! – громко прошептал Ром. Он даже махнул мне.

Я сорвалась с места, резко развернулась и побежала к нему. Ром обнял меня за талию и помог спуститься на карниз.

– С ней все будет нормально? – Я знала, все обойдется, и пообещала бедняжке, что все будет хорошо, но мне нужно было услышать подтверждение.

– Посмотри на это с другой стороны, детка. Ты разбудила её громким стуком в дверь. Меньшее, что ты могла сделать – помочь ей снова уснуть. Через несколько часов она проснется бодрячком. Я тому ходячее доказательство, – самоуничижительно добавил Ром. – Возможно, она ничего и не вспомнит.

Надеюсь, так и будет. Мне не хотелось, чтобы она до конца жизни считала меня злодейкой.

Кто бы мог подумать, что когда-нибудь я стану поддерживать потерю памяти?

– А вдруг на земле нас уже поджидают? – спросила я.

– Наверное, так и есть. Поэтому мы идем наверх.

Наверх? Господи боже мой. Хотя я доблестно пыталась подавить эмоции, на сей раз мне не удалось избежать прокатившейся по телу волны страха, от которого я заледенела как изнутри, так и снаружи. Из пальцев начал выделяться лед, отчего карниз, за который я держалась, как и тот, на котором стояла, стал скользким.

– Успокойся, Белл, – приказал Ром.

– Легко сказать, трудно сделать. – Я могла упасть. Ром мог упасть. Мы могли умереть. Боже, боже, боже. Мороз расходился от меня все быстрее и быстрее.

– Ты нас обоих прикончишь.

– Это не помогает!

Заговорив, я почувствовала, как Ром проникает в мои мысли, цепляется за эмоции, притупляя их. Без Таннера он не знал, насколько нужно их подавлять. Но тот факт, что он вообще этим занимался, привел меня в восторг, несмотря на обстоятельства.

Ром встал за спиной, согревая меня жаром своего тела. Теплое дыхание обдувало шею, лаская, приподнимая мои волосы и разметывая их по затылку.

– Иди со мной. – Ром пополз вправо, и я последовала за ним. Он потянулся вверх и забрался на несколько сантиметров выше. Я не отставала. – Я держу тебя. Вот она, моя девочка.

Точно, так и есть. Мы взбирались все выше и выше, и вскоре мои руки и ноги уже горели от натуги. Но я держалась крепко, крупное мускулистое тело Рома обеспечивало мне защиту, несмотря на создаваемые мной бляшки льда.

– Я хочу добраться до темного угла крыши, ладно? Потом позабочусь об остальном. Тебе не нужно ничего делать, просто держись. Чтоб ты знала, с земли за нами никто не следит, я проверял. Все нормально. Мы в безопасности. – Знаю, он продолжал болтать без умолку, надеясь меня отвлечь. – Ты так тяжело дышишь. Расскажи мне о свадьбе, которую планировала.

– Ничего я больше не планирую, – отозвалась я. – Свадьбу отменили. – С этими словами оставшийся страх начал испаряться, а на смену ему пришли ростки гнева и обиды. Ещё одна эмоция, и у меня будет коктейль, необходимый для вызова ветра. Превосходно.

Мне пришлось взять себя в руки, иначе нас бы сдуло со стены.

Ладно, от этого усилился страх. Но, по крайней мере, мой фильтр рядом.

– Почему отменили?

– Шутишь? Ты даже меня не помнишь, толку говорить о женитьбе?

– Память может вернуться в любую секунду. – Говоря, он продолжал карабкаться по стене и тащить меня за собой. Наконец мы добрались до крыши и перебросили ноги через последний бортик, оказавшись в спасительной темноте.

Уже в безопасности я прикинула, что происходит в нашем номере. Конечно, Осушающая сучка и Коди – и сколько там ещё с ними народу – уже добрались до него.

– Какое у тебя платье? – Ром хихикал за моей спиной. Что он, черт возьми, вытворяет? – К этому времени ты уже должна была его купить.

– Я и купила, но случайно сожгла его.

– Разозлилась, да?

– Ага. Ты все называл меня девицей с кровожадными наклонностями, и я поджарила всю одежду в твоем шкафу. А пламя добралось и до платья.

– Боже, готов поспорить, оно было жарким.

Жарким.

– Ха-ха, очень смешно. В любом случае, я собиралась купить другое, но… Короче, первое было великолепным. Обнаженные плечи, тонкие бретельки, изумительный кремовый цвет и юбка со шлейфом. Я бы выглядела как богиня.

– Ты и так выглядишь. Мы писали собственные клятвы? – Ром положил руку рядом с моей, зажав в пальцах странный круглый предмет: черный, сантиметров пять толщиной и размером с мою ладонь.