Текст книги "Жарко вдвойне (ЛП)"

Автор книги: Джена Шоуолтер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 27 страниц)

Глава 9

Ром не дал мне времени на размышление – наклонился вперед и, схватив меня за шкирку, сдернул с каталки к себе на колени, сбросив мое одеяло на пол забытой грудой. Я была захвачена врасплох столь решительным наскоком и несколько мгновений размахивала руками, стараясь не потерять равновесие и найти точку опоры. И тут его горячая грудь впечаталась в мою, а его не менее горячий язык ворвался в глубь моего рта.

Ром крепко держал меня руками за голову, заставляя слегка отклониться в сторону, чтобы он мог проникнуть еще глубже. А я наслаждалась таким знакомым вкусом, всегда казавшимся мне диким и пряным. Чуть погодя я начала страстно ласкать его спину, чувствуя ладонями, как напряжены его мускулы, ставшие твердыми, как скала.

Когда язык Рома касался моего, по моим венам прокатывалась очередная волна экстаза. Одной рукой он слегка сжал мою грудь, и сосок тут же затвердел. Больничная сорочка, что была надета на мне, была такой тонкой, что мне казалось, будто Ром ласкает мое обнаженное тело.

Я затрепетала, чувствуя, как по телу разливается жар. А ведь я уже почти потеряла надежду, что когда-нибудь снова почувствую это.

– Ром, – простонала я.

– Обхвати меня ногами, – хрипло скомандовал он.

Обхватить ногами? Я настолько была поглощена удовольствием, получаемым от каждого прикосновения Рома, что мне потребовалось несколько мгновений, чтобы вспомнить, есть ли вообще у меня ноги, и если есть, то где они находятся. Обнаружив свои нижние конечности свисающими со стула, на котором сидел Ром, я обхватила ногами его за талию и, сцепив лодыжки за спиной у Рома, прижалась лоном к его эрекции. Святые небеса!

Проделывая все это, я умудрилась ни на миг не разорвать наш поцелуй.

– Ты такая приятная на вкус, – шепнул он. – Как коктейль изо льда и пламени. Я не ожидал такого.

– Чего же ты ожидал? – только и смогла я выдохнуть между поцелуями.

– Я думал, что это будет потрясно. А оказалось, что это… совершенно.

Видали? Вот так я в него и влюбилась. В такие моменты он заставлял меня чувствовать себя самой заветной женщиной в мире.

– Так ты в самом деле не помнишь, как проделывал нечто подобное со мной? Не помнишь, что я была обнажена? И что мы занимались сексом везде – в душе, в кровати и на полу? (С Мэттом Деймоном? Стоп, а почему ролик Сары Сильверман[3]3
  Сара Кейт Сильверман – американская актриса жанра стенд-ап, кино и телевидения; cатирик, автор многочисленных скетчей. Называет себя «еврейским комиком». Известна под псевдонимом Большая жопа (англ. Big S – созвучна с англ. Big ass). Известность получила после видеоролика «I'm Fucking Matt Damon». Темы шуток Сары Сильверман неизменно противоречивые и затрагивают самые глубокие и запретные для сатиры темы: расизм, сексизм, религия, холокост.


[Закрыть] всплыл в моей памяти именно сейчас?)

Впрочем, какая разница, если длинный твердый член Рома сейчас пульсировал у моего лона.

– Нет! – вымученно прорычал он.

– А я помню. Я помню все... восхитительные... подробности.

Ром с трудом оторвался от моих губ и взглянул мне в глаза. Он тяжело дышал, а по его вискам стекали тонкие струйки пота. Но руки он так и не разжал. Совсем наоборот, он еще сильнее стиснул меня.

– Расскажи об этом. Помоги мне вспомнить.

Говоря это, Ром начал поглаживать большим пальцем место у основания моей шеи, где бился пульс.

Я просто млела от удовольствия.

– Помогу, если еще поцелуешь.

Наконец-то мои мечты о Роме начали сбываться. Разговоры могут подождать.

Не нуждаясь в дальнейшем поощрении, он потянулся к моим губам. Каждый раз, как его язык касался моего, в меня словно ударяла молния, отчего по телу начинали бегать приятные мурашки. Я никак не могла перевести дух, да и не хотела этого делать. Я полностью ушла в нирвану[4]4
  Нирвана – понятие в буддизме, обозначающее состояние освобождения от страданий. В бытовом смысле нирвана – состояние, при котором отсутствуют страдания, страсти; состояние умиротворённости.


[Закрыть] и была согласна даже умереть, лишь бы это не прекращалось.

– Я хочу коснуться тебя, – произнес Ром.

– Да. – Я запустила руки в его шелковистые волосы и сжала их в кулаках. – Дотронься до меня.

Он простонал в ответ:

– Но я не должен этого делать.

– Должен.

Мне очень хотелось добавить: «Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста!», но я кое-как сумела сдержаться.

– Мы не должны переходить определенную грань.

«Отодвинешься, и ты – труп!».

– Если мы не сделаем этого, то мы просто парочка идиотов.

Ответом мне был еще один стон.

– Как ты со мной это делаешь? – выдохнул Ром.

Я укусила его за губу, отчаянно желая большего. Мне так хотелось, чтобы его руки были повсюду, лаская каждый дюйм моей кожи. И чтобы за руками Рома следовал его бесстыдный язык, лаская всё мое тело.

– Делаю что?

– Делаешь меня таким... безумным.

Настал мой черед застонать. Неужели я делаю этого сильного, шикарного мужчину безумным? До сих пор?

– Потрогай меня так, как тебе хочется, – поощрила я Рома. – Пожалуйста, – всё-таки добавила я на этот раз.

Мне стало понятно, что если речь идет о настоящей страсти, то демонстрировать гордость совершенно неуместно.

Через секунду его ладонь оказалась под моей сорочкой, лаская грудь. А поцелуй из страстного стал просто диким. Ром тихонько рычал, прижимаясь к моим губам так сильно, что наши зубы несколько раз стукнулись друг о друга. Я обвила его тело руками и ногами, чувствуя себя на седьмом небе от счастья. «Как это сладко!» – подумала я и еще сильнее сжала кулаки, едва не вырвав клок волос Рома.

Но он не жаловался.

Ром прикусил мою нижнюю губу внезапно заострившимися зубами, а потом, пробороздив мою спину пальцами, сжал ягодицы, заставляя тереться об его эрекцию еще сильнее. И быстрее. Я же подчинялась, страстно прижимаясь к нему, и отвечала на его поцелуи со всем пылом, на который только была способна. Ром полностью поглотил меня – я дышала им, ощущала его вкус у себя во рту, чувствовала кожей, казалось, он проникал в каждую клеточку моего тела вплоть до костей. Он стал для меня всем. Но, странное дело, это не уничтожило меня. Наоборот, это сделало меня... полноценной.

Он прошипел:

– Если мы и дальше будем продолжать в том же духе, то я кончу.

Как и я. Оргазм был так близок, еще лишь одно прикосновение... я уже так долго, так чертовски долго без него... ещё немного и я... да, да, да, прямо тут! Я вскрикнула, и мое сознание будто взорвалось на миллионы кусочков. Но стоило мне испытать такой изумительный оргазм, как я оказалась охвачена пламенем. И это был не обычный огненный шар, появлявшийся у меня в руке, или огонь, брызжущий из глаз.

Я вся была объята потрескивающим, золотым, адским пламенем.

Ром вскрикнул и резко вскочил на ноги. Я упала с его колен и шлепнулась на холодный пол. Сквозь огонь Рома не было видно, и я заплакала. Тем временем огонь бушевал так, что я почти ничего не слышала, кроме его треска и шипения.

– Белл, – закричал он и стал пытаться сбить с меня пламя.

Тяжело дыша, я начала отползать назад, чтобы он не смог до меня дотронуться. Мне было не больно, вместо жжения, сопровождавшего ожоги, я чувствовала лишь тепло, но у Рома все будет иначе. Если он дотронется до меня, то обожжется и покроется волдырями. А может, и того хуже.

Но Ром упрямо следовал за мной.

Я продолжала отползать назад до тех пор, пока не ударилась спиной о кровать, и тогда пламя перекинулось на неё. О, нет! Нет, нет, нет!

Успокоиться, мне нужно успокоиться. Страсть и гнев всегда быстро вспыхивали и также быстро утихали, эти эмоции воспламеняли мое тело, как спички (в буквальном смысле). Но никогда, даже в переходный период, когда я превращалась в сверхчеловека, и мои способности были ужасно нестабильны, я не испытывала такого.

– Я не знаю, что делать! – прокричала я.

Что же послужило причиной этой катастрофы: то, что Риз брал у меня кровь на анализ, или то, что Ром не отфильтровал мои эмоции так, как он делал это раньше? Скорее всего, последнее. Без его помощи все выходило из-под контроля, а наша страсть была такой же необузданной, как и огонь.

– Не двигайся, – велел Ром.

Его по-прежнему не было видно, но сквозь хаос, творившийся у меня в голове, я слышала его шаги.

Я была слишком напугана, чтобы двигаться, и этот страх не давал мне возможности вызвать лед. Почему... черт... побери... Глубокий вдох, глубокий выдох. «Счастливые мысли могут сработать», – подумала я. А, вернее, понадеялась. Потому что сейчас я не могла думать ни о чем таком, что срабатывало в прошлом. Довольно проблематично вспомнить о том, что делало меня счастливой, когда поджариваешься, как чертово барбекю. Пытайся. Пытайся, пытайся, пытайся. Целовать Рома – это было приятно. И сексуально. Вот дерьмо! Прямо из моей макушки взметнулся столб пламени, от которого во все стороны полетели искры.

Больше никаких мыслей о поцелуях. Это только воспламеняет меня, причем во всех отношениях.

Мое сердце бешено стучало в груди, я представляла себе, как агенты пытаются сбить с меня пламя и сгорают заживо, мне даже казалось, что я слышу их крики. Если бы только Ром смог вспомнить, как меня фильтровать! Он мог забирать самые сильные эмоции и запирать их внутри своего тела, тем самым, успокаивая меня.

«Счастливые мысли!» – вопил мой разум. Отец. Шеридан. Таннер. То время, когда была жива мама. И не важно, что я почти не помнила её. Вспомнив маму, я сразу же почувствовала печаль, а вслед за этим мне на макушку упала дождевая капля, отчего огонь затрещал, и я поняла, что поступаю неправильно. Может, лед сейчас мне вызвать и не по силам, а вот воду – запросто. Тем более что если счастливые мысли и помогут мне потушить пламя, охватившее мое тело, то остановить распространение огня по этой комнате, а потом – по зданию и даже по всему городу, они мне явно не помогут.

Мне требуется больше дождя. А это означает, что мне нужно больше грусти.

Однако прежде, чем я сумела придумать причину, достойную слез, послышались чьи-то шаги. А в следующее мгновение меня с ног до головы окатило ледяной пеной. Я закрыла глаза, плотно сжала губы и даже перестала дышать, чтобы ненароком не наглотаться этой холодной субстанции. Я вспомнила, что, наняв меня на работу, Джон распорядился оборудовать огнетушителями каждый коридор.

Поток ледяной пены схлынул, и на несколько мгновений в комнате воцарилась тишина.

– Всё хорошо, – произнес Ром, тяжело дыша. – Огонь потух.

Я медленно открыла глаза. Мне пришлось вытереть лицо рукой, так как пена закрывала мне обзор. Первым, кого я увидела, был Ром, маячивший передо мной с озабоченным лицом.

– Ты весь в саже, а твоя одежда кое-где прогорела насквозь, – сказала я ему, дрожа от холода, пробиравшего до костей.

И все это я сотворила с ним. Я. Подвергла его опасности. Сделала ему больно. И даже могла убить его.

– Мне жаль. Мне так жаль, – прошептала я.

– А ты вообще голая. – В его голосе не было злости, он не винил меня в произошедшем. Скорее, он чувствовал неподдельное изумление. – Тебе не в чем извиняться. Мне нравится конечный результат.

Слёзы обожгли мои глаза, когда я оценила нанесенный себе урон. Я ахнула. Моя сорочка действительно сгорела. Единственное, что не позволило сверкать тут голым телом, так это белая пена. Я выглядела, как Снежная королева.

Ром взял меня на руки и крякнул от удивления.

– Я держу тебя. – Затем он снова уселся на стул, посадил меня к себе на колени и завернул в одеяло, которое предусмотрительно поднял с пола. – Ты в порядке?

– Да.

Я была смущена до глубины души, но физически чувствовала себя прекрасно.

– Случаются ли штуки вроде этого...

– Белл Джеймисон, не хочешь ли ты сказать мне... – в комнату ворвался Джон и внезапно остановился. Ни один мускул не дрогнул на его лице, когда он увидел меня, восседающей на коленях у Рома, но голос стал тише. – Не хочу даже знать, в какие извращенные сексуальные игры вы двое играли на этот раз, но я рад, что ты и твои воспоминания вернулись, Ром. Мне, конечно же, нужна будет электроэнцефалограмма[5]5
  Электроэнцефалограмма – график электрической активности головного мозга, получаемый в процессе электроэнцефалографии.


[Закрыть], чтобы сравнить твои мозговые волны до и после.

Ром сразу же напрягся.

– Мои воспоминания не вернулись.

Взгляд Джона скользнул по мне, наверняка отмечая смущение.

– О! Тогда почему... А, впрочем, неважно.

Мои щеки пылали, когда я перебиралась с коленей Рома обратно на кровать, прихватив с собой одеяло. Кое-как я закуталась в него, ибо, продрогнув до мозга костей, я не могла скрыть две маленькие жемчужинки, приветствующие любого, кто взглянет в мою сторону.

– Отлично. Тогда вы должны мне кое-что рассказать. Судя по всему, между вами двумя что-то произошло. – Джон поднял брови и вздохнул. – Что именно?

– Ты уже все знаешь, извращенец, – огрызнулась я.

Но Джон не отставал:

– Риз сказал, что каждый раз, когда он берет у тебя кровь на анализ, те компоненты, которые отличают твою кровь от крови обычных людей, увеличиваются. В этот раз их количество было просто невероятным!

Я уже давно подозревала, что забор крови делает мои силы неустойчивыми, но не была уверена в этом. Теперь все стало на свои места. Проблема была в том, что в последнее время я была вынуждена обходиться без фильтра. Так уж получилось. Когда Рома не было рядом, у меня начинались проблемы. Однако я решила не ставить Джона в известность об этом обстоятельстве. Только не сейчас. Если Джон узнает об этом, то найдет для меня ещё один эмоциональный фильтр, который согласится постоянно находиться рядом со мной, а это было неприемлемо. Единственным человеком, которого я хотела сейчас видеть рядом, был Ром.

– Что-то пошло не так, – сказала я, что, в общем-то, было правдой. – И я умудрилась поджечь себя.

Брови Джона удивленно поползли вверх, и он взглянул на Рома, ища подтверждения моим словам.

Лицо Рома выражало недовольство, но он все же кивнул.

– Интересно, что же конкретно пошло не так. Может быть, влияние препарата усиливается с течением времени? – Замолчав, Джон задумчиво склонил голову набок. Затем он постучал пальцем по подбородку. Перевел взгляд с меня на Рома, потом с Рома на меня, и тут его глаза широко распахнулись. – А, ну конечно же. Как же я сразу не понял! Что-то идет не так всякий раз, когда его нет рядом, да?

– Что не так? – рыкнул Ром.

Вот дерьмо! Джон сам обо всем догадался.

– Может, нам стоит поместить её в карцер? – спросил он, немало удивив меня этим, хотя вопрос Джон явно адресовал самому себе. Он продолжал постукивать себя по подбородку, внимательно меня изучая.

– Я вообще-то тут! – вмешалась я. – И нет, нам не следует. Я же не парапрест. И прежде чем ты это скажешь, мне не нужен другой фильтр.

Темные глаза напряженно впились в меня.

– Я делаю всё, что только возможно ради защиты всего мира и моих агентов в частности. И тебе это хорошо известно. Если твои силы настолько нестабильны...

– Джон, я справлюсь с ними, – сказала я ему. – Я уже вычислила проблему, просто не осознавала, насколько всё серьезно. Теперь, зная это, приму меры предосторожности. – Хотя единственной мерой предосторожности, которую я могла придумать, было держаться подальше от Рома, пока его память не вернется, но это было неприемлемо. – Просто отстань от меня.

– Послушайте меня внимательно, мисс Джеймисон, – процедил Джон сквозь зубы. – Ты не являешься моим боссом. И ты не имеешь права командовать здесь. А вот я как раз имею такое право. И поэтому с этой минуты ты будешь информировать меня о каждом происходящем изменении, а не просто намекать на них. Ты же могла кого-нибудь убить сегодня! Ты это понимаешь?

– Понимаю.

И я в самом деле понимала это. Он хотел как лучше для всех. Поэтому именно мне пришлось отстать от него, мучаясь угрызениями совести.

– Необходимо провести новые тесты, – сказал Джон.

– Хорошо.

Я знала, что он сейчас скажет именно это, причем отчасти из-за того, что я сразу не доложила ему о возникшей проблеме. Джон обожал тестировать всё. Иногда это было больно, иногда унизительно, и всегда неприятно. Я знала, что Джон делает это из лучших побуждений, но это ничуть не помогало справиться с раздражением.

Доктор Робертс, который когда-то тайком подлил препарат в мой мокко-латте, давал его ещё нескольким людям. Я была единственной, кто по совершенно непонятной причине остался в живых после приема препарата. Мало этого, спустя несколько месяцев после встречи с доктором я все еще была жива, что делало меня для Джона незаменимым источником информации.

– Если я разрешу тебе остаться в строю, – сказал он, – то кто-то должен будет тебя контролировать.

Я затрясла головой так энергично, что волосы начали хлестать меня по щекам.

– Не выйдет.

«Контролировать» подразумевает «работать нянькой». Будут составляться отчеты, в деталях расписывая каждый мой шаг. И мне придется распрощаться даже с той иллюзией свободы, что у меня была до сих пор.

Но Джон не сдавался:

– Больше никаких исключений из правил. Я не намерен больше это обсуждать.

На протяжении нашей перепалки Ром молча наблюдал за нами, поглядывая то на Джона, то на меня. Его лицо было словно застывшая маска, и я понятия не имела, о чем он сейчас думает. Впрочем, так даже лучше. Он только что зацеловал меня до оргазма, видел, как я была объята пламенем и чуть не расстался с жизнью – я уж молчу о его бровях – из-за меня.

– Хорошо. – Очередная волна дрожи прошла по моей спине, после чего у меня затряслись и руки, и ноги. Здесь чертовски холодно. – Таннер может...

– Я сделаю это. – Слова Рома эхом отозвались во внезапно наступившей тишине.

– Из-за этого у вас с Лексис начнутся трения, что плохо скажется на вашей работе, – возразил Джон. – Из-за потери памяти ты...

– Я не забыл, как делать свою работу, – резко прервал его Ром.

Ну да, он просто забыл меня.

– Я помню, что чертовски хорош в своем деле, – продолжал Ром, – и опыта у меня больше, чем у любого из твоих агентов. Если ты хочешь успешно провести операцию, ты посылаешь меня. Будут у нас с Лексис разногласия или нет, мы никогда не поставим под угрозу выполнение миссии.

– Отлично, – произнес Джон после долгой паузы, во время которой он, по-видимому, успел проанализировать все имеющиеся варианты. – Ром, отныне ты будешь контролировать Белл. Я жду от тебя ежедневных отчетов.

Ага. Я была права по поводу всех этих отчетов!

Ром кивнул, а выражение его лица смягчилось, стоило ему только добиться своего.

С каждым их словом иллюзия, что я руковожу всей операцией, улетучивалась, и это меня, мягко говоря, раздражало. Я больше всех выиграю – или потеряю – если всё выгорит. Эй. Подождите-ка. Если Ром будет меня контролировать, то ему придется постоянно находиться рядом со мной, а как раз этого я и хотела. Я уже было заулыбалась, когда мне в голову пришла еще одна мысль. Ром уже не смотрел на меня сквозь розовые очки. Что если я выведу его из себя так, что он не захочет меня вспоминать?

– Миссию Лексис, может, и не поставит под угрозу, а вот меня – запросто, – пробормотала я. Это был единственный аргумент, который я смогла придумать.

Ром пожал своими мощными плечами.

– Нет, я думаю, что она справится.

– И ты будешь держать свои руки при себе, – заявил Джон Рому, указывая при этом на меня: – Мне не нужны спонтанные возгорания.

Эти слова привели меня в бешенство.

– Ты не имеешь права...

– Больше никаких пожаров, – перебил меня Ром. – Подобное больше не повторится.

Не повторится, да? Прищурив глаза, я пристально взглянула на Рома. Ему понравилось со мной целоваться, я это знала. Но он был не в восторге от последствий. Так, значит, ради меня теперь не стоило рисковать?

Я почувствовала себя так, словно меня проткнули раскаленным прутом. А может, ему не нравилось и целоваться со мной. Что, если Ром солгал и вовсе не был на пороге оргазма. Его дыхание не было тяжелым, он не был напряжен и не испытывал страстного желания получить разрядку. И эрекции у него не было.

Если я не хочу спалить одеяло, в которое завернулась, то мне нужно успокоиться. Снова.

– Послушайте, Тобин упомянул, что у него есть друг, который хочет со мной поговорить. – Что угодно, лишь бы сменить тему. – На самом деле, парень сказал, что она хочет поговорить со мной. Она. То есть речь идет о женщине. Мы с Таннером слышали, как вы его допрашивали, и Тобин сказал, что никогда не видел Осушающую девушку. Таннер подтвердил, что это правда. Может, эта таинственная женщина – одна из тех, кто содержится в центре для тестирования. Или, к примеру, она работает на Осушающую девушку или даже втайне копает под неё. А может, она просто заботилась о пленниках. Так или иначе, нам теперь известно, что в это дело втянут кто-то еще.

Джон вздохнул:

– Нам не нужна еще одна иголка в том громадном стоге сена, что мы уже имеем. Я распоряжусь, чтобы всех женщин, вывезенных из центра парапрестов, опросили еще раз по поводу Тобина. Будем надеяться, что наша таинственная девушка находится уже здесь. Не хотелось бы думать, что есть еще кто-то, желающий тебя поймать.

И я была полностью с ним согласна. Затем я взглянула на Рома, пытаясь оценить его реакцию на слова нашего начальника. Но его лицо снова было нечитаемым.

Боже, как меня это бесит. Как он мог так легко выбросить меня из головы? Будет ли он вести себя так, словно недавних поцелуев никогда не было? А может, он переметнется к Лексис, потому что она более безопасный вариант?

От этих мыслей в моей груди снова полыхнул огонь. Мне надо прекратить это. Я попала в беду в первую очередь из-за того, что думала о Роме, а не о своем деле.

Вздернув подбородок, я произнесла:

– Джон, я сделаю всё, что потребуется для расследования. Даже если мне придется быть приманкой.

В моем голосе звучала решимость. Как бы то ни было, но я хотела распутать это дело. Причем как можно скорее. Пока с ним не покончу, я не смогу полностью сконцентрироваться на Роме. А также не смогу нейтрализовать Лексис.

– Я не сомневался в тебе. Не уверен, что нам нужно прибегать к таким экстраординарным мерам сейчас, но я буду иметь это в виду. А теперь приведите себя в порядок и оденьтесь, – сказал нам Джон. – Пора возвращаться к работе. Вам нужно закончить допросы, а потом еще присутствовать на совещании.

После этого он нас покинул. Я сказала Рому, что мне надо остаться одной, и в этот раз он не стал мне противоречить. Он просто ушел.