Текст книги "Бестия. Том 2"
Автор книги: Джеки Коллинз
сообщить о нарушении
Текущая страница: 20 (всего у книги 22 страниц)
– Кто вы? – прошипела Кэрри.
Открылась задняя дверца.
– Садись! – приказал тот же голос, который она слышала по телефону. – Скорее, пожалуйста!
* * *
Буги проговорил целый час без остановки. И это Буги, которому обычно было лень связать два предложения!
Лаки слушала, не перебивая, его монотонную речь и верила каждому слову. Буги ей никогда не лгал – не было причин. С первых же слов в ней зародилась и все разрасталась тяжелая, холодная ярость, которую было бесполезно сдерживать. Чертова кукла! Буги прав: ее и впрямь держали за дурочку. Чертова затраханная кукла! Очутившись в своей квартире, Лаки отперла ящик письменного стола и достала небольшую жестяную коробку. Ловко скрутила папироску, вдохнула и передала Буги. Снадобье помогло ей обрести душевное равновесие. Как ни странно, вместо того чтобы затуманить, марихуана прочищала ей мозги. Лаки прибегала к ней в исключительных случаях, когда особенно нужно было быть в хорошей форме.
Буги закончил свой рассказ и остановил на ней понимающий взгляд.
– Я должен был тебе это рассказать.
– Безусловно.
Он распрямил худое тело.
– Вот и я так подумал.
Они молча, думая о своем, докурили марихуану.
– Как будешь действовать? – нарушил молчание Буги.
– Как паук «черная вдова». Буду украдкой плести свою паутину – и горе тому, кто встанет на моем пути!
Пятница, 15 июля 1977 г., день
– О, – просиял Джино. – Друг мой, Энцо! Бьюсь об заклад, ты уже и не надеялся, что мы сможем, как прежде, переломить хлеб здесь, у «Риккадди», в окружении верных соратников.
– Джино, друг! Не было дня, чтобы я не мечтал об этом!
– Ну конечно. Как же иначе? Мы же вместе выбились в люди, взяли мир за яйца, во всем помогая друг другу. – Он поднял свой бокал с вином. – У нас возникали разногласия, но ничего такого, что было бы невозможно уладить. Пью за нас, Энцо, – за тебя и за меня! За двух старых боевых коней, которые с честью вышли из всех испытаний!
Они чокнулись и выпили.
– Скажи мне, – как бы между прочим произнес Джино, – что это за дело, в которое ты вложил мои доходы от «Маджириано»?
– А… – Энцо внимательно изучал свои короткие, тупые, наманикюренные ногти. – Хорошо, что ты спросил. Ты свалился как снег на голову… Такой сюрприз! Но я еще не готов… нужно показать тебе бумаги, цифры… Я сделал для тебя большое дело!
– Насколько большое?
– Увидишь. Немного позднее все покажу.
– Отлично, отлично. – Джино навертел на вилку спагетти. – Я безмерно признателен за все, что ты для меня сделал. Взял на себя заботу о двух моих отелях в Вегасе, присмотрел за Лаки… Ты стал ей вторым отцом.
Энцо улыбнулся, показывая гнилые зубы. Он до смерти боялся зубных врачей.
– Она – настоящая Сантанджело! Ты можешь ею гордиться.
– Я и горжусь, Энцо, да. Но не будем забывать, что она все-таки женщина, слабый пол. Случается, этим пользуются.
У Энцо дернулся правый глаз – предательская привычка, верный признак, что он собирается солгать.
– Кто посмел бы обмануть Лаки, когда я рядом? Никто!
– Конечно, конечно, дорогой друг. Потому что если бы кто-то попробовал, ты поступил бы так же, как я: раздавил бы гада каблуком, как клопа. Верно?
Энцо промолчал. Их взгляды встретились.
– Завтра, – с расстановкой произнес Джино, – я восстановлю в обоих отелях своих людей. – Он осторожно тронул пальцем еле заметный шрам на щеке. – Скажи своим людям, чтобы не препятствовали. Пусть все пройдет без сучка без задоринки. Я считаю, нет смысла откладывать. Ведь так?
* * *
Кэрри не узнала пожилую женщину на заднем сиденье «мерседеса», когда села рядом с ней в машину. Не за тем ли она и притащилась в Гарлем?
Кондиционер работал на всю мощь. Из-за затемненных стекол в салоне было полутемно. Зашторенная перегородка отделяла их от водителя.
Едва она села, машина рванула с места. Все тело Кэрри покрылось холодным, липким потом, особенно под мышками, в паху и ладони. Она пыталась говорить спокойно.
– Кто вы? Чего хотите?
Старуха засмеялась странным, слегка печальным смехом. Она была толста и куталась в шаль; пухлые, увитые перстнями пальцы нервно барабанили по коленям. Она водрузила на переносицу огромные солнечные очки; крашеные черные волосы зачесаны на испанский манер, губы ярко намалеваны. У нее был двойной подбородок. В воздухе стоял густой, приторный запах духов.
– Ты меня не помнишь? – проскрипела женщина.
– Я вас не знаю! – в отчаянии воскликнула Кэрри. – Ради Бога, скажите, что вам нужно? У меня не так много денег, но…
– Ха! У нее мало денег! Посмотрите на нее! Милочка, да от тебя просто разит деньгами!
– Сколько вы хотите?
Женщина смягчилась.
– Не нужны мне твои деньги. Как там беби Стивен, наверное, превратился в красавчика?
Кэрри запаниковала.
– Что вы знаете о Стивене?
– Да я его прекрасно помню, а вот ты меня забыла! – На этот раз хриплый голос женщины задел в душе Кэрри какую-то струну. В голове беспорядочно теснились мысли. Этот акцент… что-то в нем знакомое…
– Я любила его, он был и моим ребенком тоже. Когда ты сбежала, то заорала его с собой. – Женщина тяжело вздохнула. – Но я не виню тебя, Кэрри. Я тебя не виню. Ты добилась своего, стала важной шишкой.
– Сюзита! – ошеломленно прошептала Кэрри. – Сюзита?!
Женщина ухмыльнулась.
– Я, конечно, растолстела, постарела. Это для тебя время остановилось. А я всю жизнь работала.
Кэрри с трудом сдерживала рыдания. Эта старая карга – Сюзита? Молоденькая, звонкая Сюзита, из-за которой дрались мужчины: кому обладать ее обольстительным телом? Время жестоко обошлось с ней.
– Я не намерена тебя шантажировать, – быстро сказала Сюзита. – Наверное, ты поняла это именно так?
Кэрри смутилась.
– Но почему… Столько лет прошло! Как ты меня нашла?
– А я тебя и не теряла, милочка. Я всю жизнь не теряла тебя из виду: с тех пор, как увидела фото в журнале через пару лет после твоего бегства. Я очень обрадовалась, что с тобой все в порядке. Не всякому удается ускользнуть из лап Боннатти, далеко не всякому.
Боннатти! Звук этого имени вызвал страшные воспоминания. Он обращался с ней, как с мебелью, куском мяса, неодушевленным предметом… Хозяин! Все они были для него не лучше дорожной пыли.
– Сюзита, – тихо проговорила Кэрри. – За эти несколько дней ты превратила мою жизнь в кромешный ад. Я была в среду на рынке, ждала. Ты не появилась. Я подверглась нападению… аресту… Это какой-то кошмар! Прошу тебя, скажи, что тебе нужно, и позволь мне жить моей собственной жизнью.
– Конечно, конечно. У нас нет ничего общего. Ты – леди, а я – шлюха, хозяйка дома терпимости под пятой у Боннатти. С какой стати тратить на меня время?
– Ради Бога! – взмолилась Кэрри. – Скажи, чего ты хочешь?!
Сюзита поиграла кольцом на пальце.
– Я хочу предупредить тебя, вот и все.
– Предупредить меня?
– Да. Насчет расследования деятельности Боннатти.
– Какого расследования?
Сюзита подняла огромные солнечные очки и недоверчиво уставилась на Кэрри. Ее глаза казались двумя изюминками на дряблой, тусклой коже.
– Которым сейчас занимается твой сын.
Кэрри словно ударило током. «Расследование, которым занят твой сын»! Она знала: Стивен над чем-то работает, но в интересах безопасности он не позволял себе называть имена. Даже с Джерри не откровенничал.
– Так ты не знала, – утвердительным тоном произнесла Сюзита.
Кэрри, словно в прострации, покачала головой.
– Господи! – вскричала ее собеседница. – Но Боннатти знает… и ни чуточки не боится!
– Что ты хочешь этим сказать?
– Не только я следила за тобой все эти годы.
К горлу Кэрри подступила тошнота.
– Боннатти знает, кто такой Стивен. Скоро Энцо призовут к ответу, и когда он предстанет перед судом присяжных, то расскажет им о тебе. Можешь себе представить, что тогда будет. Стивен станет всеобщим посмешищем. Боннатти этого ждет не дождется! Это все равно что премьера спектакля. Он все рассчитал. Знает о тебе решительно все. Наркотики, фильмы, больница – он запасся документами. Даже раздобыл старые снимки, на которых маленький Стивен с девушками – помнишь, когда ему исполнилось четыре года? Хорошенький мальчик в белом шелковом костюмчике стоит на столе…
Кэрри обмякла и повалилась на сиденье.
* * *
Лаки сидела на кровати, по-восточному скрестив ноги, прижав пальцы к вискам. Энцо Боннатти. Ее крестный. Наставник. Человек, которому она верила, которого любила. Человек, заменивший ей отца.
Энцо Боннатти. Гадюка, притаившаяся в траве. Киллер. Он убил Марко, хотя и не собственноручно. Он только отдал команду: «Кончайте с Марко. Он единственный способен до всего докопаться. Девчонка с Костой не в счет. У них куриные мозги».
Он оказался прав. Как, должно быть, он злорадствовал, когда она преподнесла ему все на тарелочке! Ему и близнецам Кассари, чей отец убил ее мать!
И она ни разу ничего не заподозрила! Дура ты, Лаки Сантанджело! Задница вместо головы!
Если бы не Буги, она бы так и не прозрела. Буги случайно подслушал разговор двух чикагских головорезов, которых вез в своем лимузине десять дней назад. Жалкие обрывки – несколько имен и дат, но этого оказалось достаточно, чтобы он проявил интерес и задумался насчет Энцо Боннатти и его лояльности по отношению к Лаки. Достаточно, чтобы предпринять собственное маленькое расследование.
И сколько же он раскопал! Да как легко! У него оказался приятель в полиции, который дал ему просмотреть все папки по делу об убийстве Марко. На обложке значилось: «Исполнитель неизвестен». Зато он прочел длинный отчет о подозреваемых. Были допрошены братья Кассари, но у них оказалось железное алиби. Однако в поле зрения полиции попал их наемник. Он был задержан. Выпущен под залог и тут же сбит машиной. Мортимер Сорис оказался жалким карточным шулером, которого в то время даже не было в городе. За ним числились неоплаченные долги, поэтому он скрывался, старался вести себя тише воды, ниже травы. Однако его нашли и сделали козлом отпущения.
Следовал неоспоримый вывод: Марко убит братьями Кассари по прямому приказу Энцо Боннатти.
Лаки сильнее сжала пальцами виски. Как же она не догадалась? Ни разу не заподозрила!
Господи! Лаки резко спрыгнула с кровати. Она знает, что нужно делать!
* * *
Когда они вышли от «Риккадди», Коста тяжело дышал. Он всю жизнь стремился кончать все дела миром. Теперь, после возвращения Джино, миром и не пахло.
– Чертов сукин сын, – процедил Джино, когда они сели в лимузин. – Грязный, изолгавшийся ублюдок!
– Что случилось? – забеспокоился Коста. – Он согласился на все твои условия! Даже не спорил.
– Коста, ты что, совсем сдурел? Это я семь лет пробыл за границей, но именно ты не заметил ничего из того, что творится у тебя под носом!
– Ты считаешь, он хочет нас объегорить?
– Проснись, старина. У него не только это на уме. Он замыслил убийство. Я увидел это, заглянув ему в глаза.
Коста был потрясен.
– Ты подозреваешь Энцо? Твоего испытанного друга?
– Молчи, Коста. Ты чист, как стеклышко, аж задница блестит, но это не значит, что все такие же. Мне нужно подумать. И позаботиться о своей безопасности. Он задумал убийство, это ясно.
– Но, Джино!..
– Что, Коста? Что? По-твоему, так не бывает?
– Я просто…
– Ты договорился с Лаки и Дарио о встрече?
– Я пытался…
– Не надо пытаться. Поезжай и привези их в отель. Если Энцо хочет убрать меня с дороги, следующей может оказаться Лаки. Кто знает? Я хочу, чтобы они были при мне. Лично доставь их!
Коста кивнул. Пот ручьями струился по его лицу.
* * *
Энцо забрался на заднее сиденье своего коричневого «понтиака» с пуленепробиваемыми стеклами и стереомагнитолой, стоившей больше самого автомобиля. Он раздраженно вставил кассету с записями и под звуки «Я оставил сердце в Сан-Франциско» обратился к Большому Виктору:
– Пора. Берись за дело. И чтобы все было чисто!
– У меня идея, босс, – сказал тот, брызгая слюной.
– Да?
– Почему бы нам не использовать мальца? Этого Дарио? Если он сделает это, на вас никто не подумает. У Сантанджело полно друзей, которые могут доставить вам неприятности. А если это сделает его сын, все заткнутся.
– Замечательно! – обрадовался Энцо. – Мальчишка все еще в доме?
– Все, как вы сказали, босс. – Виктор сделал в уме зарубку: позаботиться о Рут. Она хорошая девка – понимает, что к чему. Сразу позвонила старому дядюшке и попросила совета. Большой Виктор мигом смекнул: сын Джино Сантанджело может пригодиться. «Держись подальше от дома, – велел он девушке. – Я пришлю своих ребят. Ты правильно сделала, что позвонила». – «А Сэл? Они ее не тронут?»– «Подумаешь, – чуть не вырвалось у Виктора. – На черта тебе эта дерьмовая лесбиянка?» Но он заверил Рут: «Разумеется, нет. Вечером вернешься домой. Все будет в порядке».
– Когда приедем, приведешь его ко мне, – решил Энцо. – Знаешь что, Виктор? Если мальчишка это сделает, лучшего и желать нельзя.
– Вот и я говорю, босс.
– Нет, это я говорю.
* * *
Кэрри вышла из машины Сюзиты на углу Сто девятой улицы и взяла такси. Доехав до своего дома, она отпустила служанку и заперлась в кабинете Эллиота. Там она долго сидела, созерцая застекленный шкафчик, где Эллиот хранил свою коллекцию оружия. Много ли она смыслит в пистолетах? Очень мало, однако достаточно для того, чтобы выбрать один, самый маленький, зарядить и выстрелить. Только, конечно, не в Сюзиту. Сюзита сочла своим долгом предупредить ее – Бог знает почему, ведь много лет назад Кэрри своим бегством навлекла на нее неприятности.
Энцо – вот кого она имела в виду. Энцо Боннатти, который, по словам Сюзиты, живет в хорошо охраняемом особняке на Лонг-Айленде. Именно там он плетет свои заговоры.
Кэрри остановила свой взгляд на пистолете тридцать восьмого калибра.
Она медленно поднялась, подошла к окну и вынула из вазы ключ от шкафчика.
Выбор прост: карьера Стивена или жизнь Боннатти. В сущности, никакого выбора.
* * *
Коста беспрестанно давил на кнопку звонка перед дверью квартиры, где жила Лаки. Он все утро безуспешно пытался до нее дозвониться – так же как и до Дарио. В обед повторил свою попытку. Оставлял им сообщения. Оба как сквозь землю провалились.
И вот он стоял перед дверью и молил Бога, чтобы Лаки оказалась дома. Пора ей взглянуть в лицо реальности. Джино вернулся. В этом не может быть никаких сомнений.
Наконец по ту сторону зашаркали чьи-то шаги, и кто-то приоткрыл дверь, не снимая цепочки.
– Коста?
Он испугался. Куда подевалась горничная? Кто прячется у Лаки?
– Да.
Дверь распахнулась. Его встретил Буги Паттерсон.
– Ты что здесь делаешь? – рассердился Коста.
– Он у меня в гостях. – Из спальни вышла Лаки в короткой рубашке. – Я имею право принимать гостей?
– Я весь день пытаюсь с тобой связаться, – напыщенно произнес Коста.
– Меня не было дома, а потом я отключила телефон. В чем дело?
– Ты читала сегодняшние газеты?
– Нет, а что?
Он сделал глубокий вдох.
– Твой отец вернулся. И хочет тебя видеть.
* * *
Дарио совсем запутался. Что, черт побери, случилось? Он сидел на кухне у Энцо и чашку за чашкой цедил крепкий горячий кофе, а двое громил его караулили.
– Я хочу домой, – жалобно произнес он уже в четвертый раз.
– Мы отвезем тебя домой, – сказал один из бандитов по имени Руссо. – Как только ты хорошенько поблагодаришь мистера Боннатти.
– Я понятия не имею, что происходит, – пробормотал Дарио. Он очнулся на заднем сиденье автомобиля – рядом сидел Руссо, а второй правил машиной. Последнее, что он помнил, было, как Сэл дает ему таблетки. Ни Руссо, ни второй конвоир не сочли себя вправе что-либо объяснять, а он не смел спрашивать – ни о Сэл, ни о парне, в которого он всадил нож.
Когда они приехали, Руссо сообщил:
– Это резиденция мистера Боннатти. Он тебя вызволил. Как только он разрешит, мы отвезем тебя домой. Вот и все.
Дарио выругался и сделал еще один глоток.
– Я могу позвонить?
– Не знаю.
В это мгновение вошел толстяк в мокром плаще с грязными пятнами на обшлагах.
– Дарио! – воскликнул он. – В последний раз я видел тебя в Вегасе. Помнишь?
Дарио вытаращил на него глаза. Толстяк был с Энцо, когда последний вызвал их с Уоррисом к себе. «Возвращайся в Нью-Йорк», – скомандовал Энцо. Толстяк лично посадил его в самолет.
– Послушайте, что тут такое творится? – завозмущался Дарио.
– У тебя возникла проблема. Мистер Боннатти узнал об этом… он считает тебя членом семьи… счел своим долгом прийти на помощь. Идем, он тебя ждет.
Энцо Боннатти сидел в мягком, покрытом узорчатым чехлом кресле и щелкал фисташки, лежавшие перед ним на хрустальном блюде.
– Садись, – скомандовал он, словно собаке.
Дарио сел. Он понял: лучше не прекословить. Энцо Боннатти только с виду – благонравный дедушка, но его голос, взгляд, манера трещать суставами – все это наводило совсем на другие мысли.
Энцо молча, критически оценивал Дарио. Наконец он заговорил:
– Не будем терять времени – никогда не имел такой привычки. Посвящу тебя в курс дела и скажу, что мне требуется.
Дарио кивнул.
Энцо вынул ядрышко из скорлупы и кинул в рот.
– Кое-кто подослал к тебе того педика, чтобы он с тобой разделался. Ты сам убил его. Молодец.
Дарио растерянно моргал. Кажется, он не может шагу ступить без того, чтобы это не стало известно Энцо Боннатти.
– Знаешь, что? Я никогда не держал тебя за умника. Но тут ты не оплошал. – Он съел еще один орешек и запил минералкой. – Ну вот. Ты кокнул педика, позвонил Косте Зеннокотти, и он прислал тебе на помощь Сэл, а что дальше?
– Это и я хотел бы знать, – пробормотал Дарио.
– Сэл тебя похитила! – торжественно возвестил Энцо. – Человек, которого Коста прислал помочь тебе, тебя похищает!
Дарио выпрямился в кресле и навострил уши.
– С какой же стати? – вдохновенно гремел Энцо. – Спроси себя: почему она это сделала? – Он сделал многозначительную паузу и немного понизил голос: – Потому что кое-кто из членов твоей семьи хочет от тебя избавиться. Улавливаешь? Они хотят, чтобы ты ушел с дороги. Оказался на десять футов под землей. Джино и Лаки… они хотят твоей смерти. Понимаешь, малыш? Смерти!
Дарио не хватало воздуха. Значит, это все-таки Лаки!
* * *
Коста испытал облегчение: Лаки согласилась увидеться с отцом. Она вела себя немного странно, но этого следовало ожидать.
– Едем со мной в отель прямо сейчас, – упрашивал он. – Джино ждет.
– Не могу, – холодно ответила она. – Мне нужно сделать несколько звонков. Но я скоро приеду. Обещаю.
Коста бросил взгляд на часы. Почти половина третьего.
– Значит, в четыре часа в «Пьере»?
– Хорошо. Я приеду. Не беспокойся, Коста, я не обману. – Она клюнула его в щеку. Бедняга, он так вымотался и еще больше постарел. А если бы он знал то, что узнала она…
Коста поспешил к себе в офис.
– О, мистер Зеннокотти! – встретила его секретарша. – Тут как раз Дарио Сантанджело на линии. Второй раз звонит.
Коста схватил трубку.
– Дарио! Ты где? Я тебя искал. Все в порядке?
– В порядке. Я был у друзей. Говорят, Джино вернулся? Хотелось бы встретиться.
– Он тоже только этого и ждет. Можешь приехать в «Пьер» к четырем?
– Конечно. – Он на мгновение замялся. – Лаки тоже будет?
– Да. Как было бы хорошо, если бы теперь, когда вернулся ваш отец, вы помирились! Я считаю…
– Потом. – Дарио повесил трубку.
Сидевший напротив него Энцо спросил:
– Ну что?
Дарио глубоко вздохнул.
– В четыре часа в «Пьере». Они оба будут там.
Энцо удовлетворенно кивнул.
– Значит, ты поступишь так, как подобает? Не правда ли, Дарио?
* * *
Джино мерил шагами комнату; мозг сверлили тяжкие мысли. Нужны ему эти осложнения, как геморроидальные шишки! Однако небольшая демонстрация силы не помешает. Боннатти должен понять: ему не уступят ни дюйма. Ни одного дюйма! Оба отеля в Вегасе принадлежат ему, Джино! Правда, у Энцо есть доля в «Мираже» – так, небольшой кусок пирога.
К несчастью, у Боннатти целая армия наемников. Джино никогда этим не увлекался. Он занимался бизнесом, а не бандитизмом. Сходился с нужными людьми, нащупывал ключевые связи, и это давало ему гораздо больше, чем войско, состоящее из воров.
Ко времени приезда Лаки он сделал несколько звонков и выяснил, что на Боннатти заведено уголовное дело. Не сегодня-завтра его призовут к ответу. Энцо много раз выходил сухим из воды, но на сей раз готовится что-то серьезное.
Он мрачно усмехнулся. Если бы Боннатти замели, это решило бы сразу множество проблем. Однако лучше бы успеть получить с него свои денежки…
Коста ввел Лаки в гостиную и скрылся в ванной. Джино уставился на дочь. Это был настоящий шок: он как будто смотрелся в зеркало. С годами она стала еще больше походить на него. Особенно глаза. Черные опаловые колодцы. Блестящие черные волосы. Линия подбородка, чувственный рот, жемчужные зубы… Прекрасна, как дикая черная орхидея!
Он сразу понял, что она уже не та взбалмошная девчонка, которую он оставил. Теперь перед ним стояла взрослая, очень уверенная в себе женщина.
Он улыбнулся и раскрыл объятия.
– Лаки!
Она отпрянула. Он что, думает, все так просто? Они обнимутся – и наступит всеобщее ликование?
Она проигнорировала его распахнутые для объятия руки и немного неестественным голосом произнесла:
– Привет, Джино. Добро пожаловать домой.
Дура! Дура! Дура! Какое, к черту, «добро пожаловать»?
Он устремил на нее проницательный взгляд и вышел из положения – широко развел руки в жесте изумления.
– Ну, ну! Вы только посмотрите на нее! Совсем взрослая!
Лаки холодно посмотрела на отца.
– Я думала, что стала взрослой в шестнадцать лет, когда ты выдал меня замуж.
Он состроил гримасу.
– Значит, из этого ничего не вышло? Но все же замужество уберегло тебя от беды, верно? Ты же не собираешься всю жизнь таить обиду, а, детка?
Она засекла на столе бутылку «скотча» и направилась к нему.
– Тебе тоже?
– Не сейчас.
Лаки наполнила бокал янтарной жидкостью до краев и нарочито долго пила. Джино не сводил с нее глаз.
– Давай-ка лучше потолкуем.
Лаки было не по себе от его напряженного взгляда.
– Хорошо, – с вызовом произнесла она. – За эти годы многое изменилось.
– Да? – чуть ли не кротко спросил Джино.
– Да. – Лаки изо всех сил старалась выдержать его взгляд, но у нее не получилось. Она отошла к окну. – Я теперь равноправный партнер.
– Я слышал.
Она повернулась к нему, глаза сверкали.
– И вот что я тебе скажу: тебе не удастся от меня отделаться. Ни в коем случае!
* * *
Поднимаясь в лифте, Дарио нервно облизывал губы. Они пересохли и потрескались. Потом он откусил заусенец и попытался взять себя в руки. Нужно рассуждать здраво. Энцо прав. Он или они. С какой стати позволять им над собой издеваться? Подослали к нему убийцу! Ужас! Как теперь жить? Никогда не знаешь, кого они еще подошлют. Каждый случайный партнер может вытащить нож. Нельзя быть уверенным в завтрашнем дне.
Энцо Боннатти прав.
И все-таки – пролить родную кровь… хладнокровно убить близкого человека…
– Почему я? – спросил он Боннатти.
– Потому что ты обретешь все и ничего не потеряешь. Кроме того, Джино подозрителен. Никто из моих парней не может близко подобраться к нему. Не волнуйся. Сделай все как следует. Возле отеля тебя будет ждать автомобиль. Билет до Рио. И миллион долларов.
– Откуда я знаю… – начал Дарио.
– Что ты можешь доверять мне? – Энцо расхохотался. – Конечно, ты рискуешь. Но у тебя есть шансы: побольше, чем если сделаешь выбор в пользу отца с сестрой. В этом ты можешь быть абсолютно уверен.
* * *
К четырем часам терпение Стивена было на пределе. Он провел целый день, сводя концы с концами, восполняя недостающие звенья и ожидая, когда после обработки принесут последние документы. Ему хотелось присутствовать при задержании Боннатти. Взглянуть ему в лицо, когда этому подонку наденут наручники, объяснят его права и препроводят в участок.
Несомненно, Боннатти будет добиваться, чтобы его отпустили под залог. Стивен предусмотрел этот ход и подготовился.
Они с Бобби пили чашку за чашкой кофе и ждали сигнала.
– Черт! – воскликнул Бобби. – Я думал, что за два года работы совсем задубел, а теперь волнуюсь, как мальчишка, не могу дождаться, чтобы только увидеть его поганую рожу.
Стивен кивнул.
– Можешь мне не рассказывать.
– Да уж. Еще чашку кофе?
Стивен покачал головой.
– Послушай. Сколько нужно времени, чтобы установить, кому принадлежит машина с таким-то номером?
– Минут пять. У меня есть приятель в департаменте. Давай свой номер.
Стивен записал номер «мерседеса» Лаки и передал другу листочек.
– Ну, теперь смотри, как нужно работать, – пошутил тот.
Через пять минут он уже знал название компании, зарегистрировавшей автомобиль.
– Кого ты ищешь? – спросил он Стивена.
– Ну… кое-кого, – пробормотал тот и подумал, что страстно хочет увидеть загадочную Лаки.
– «Кое-чей» автомобиль принадлежит одной косметической фирме. У меня есть адрес, если хочешь продолжить поиски.
– Не сейчас.
– Эйлин знает «кое о ком»?
– Заткнись, Бобби, и налей-ка еще кофе.
– Сию минуту, босс, сию минуту.
* * *
Встреча Лаки с Джино протекала не слишком гладко. Лаки вся кипела и была не способна даже подумать о примирении с отцом. Он старался быть мягким и терпимым, но чем ласковее обращался с ней, тем сильнее она подозревала, что он снисходит до нее, заговаривает зубы, как девчонке.
– Вегас мой! – выпалила она. – Я еду туда!
– После дождичка в четверг.
– Что ты имеешь в виду?
– Брось, Лаки, ты же умная девочка. Ты отдала Вегас Боннатти – с потрохами. Думаешь, он будет счастлив отдать все назад?
– Я знаю, как с ним обращаться.
Джино захлебнулся смехом.
– Я вернулся как раз вовремя. Неужели ты не понимаешь, что Энцо – больше не друг?
На щеках Лаки вспыхнули яркие пятна. Даже Джино знает!.. Но прежде чем она успела что-то сказать, постучали в дверь. Лаки открыла. На пороге стоял Дарио – стройный, светловолосый и с самым невинным видом.
– Общий привет! Рад вас видеть!
* * *
В два часа дня Кэрри взяла напрокат автомобиль в салоне Герца. Около трех она припарковала его у ворот резиденции Энцо Боннатти.
Она сидела в машине, положив рядом сумочку; в сумочке был спрятан пистолет. Кэрри ждала – сама не зная чего. Может быть, если ждать достаточно долго, она наберется сил исполнить свой приговор над этим чудовищем?
* * *
Уоррис Чартерс въехал в отель «Плаза». Почему бы и нет? Все расходы – за счет Энцо Боннатти.
Сауна, массаж, маникюр… Пару раз он звонил Боннатти, но не мог дозвониться. В три пятнадцать Энцо наконец ответил.
– Я привез ролик, хочу, чтобы вы его посмотрели, – с облегчением сказал Уоррис. В кинобизнесе ни в чем нельзя быть уверенным до конца.
– Хорошо, – ответил Энцо. – Я посмотрю. Кстати, я придумал новый финал – ты упадешь!
– Приехать прямо сейчас?
– У тебя есть машина?
– Нет. Возьму напрокат.
– Не беспокойся. Я пришлю кого-нибудь из своих ребят. Руссо. Он заедет примерно в шесть. Будь готов.
Уоррис повесил трубку. На губах блуждала победная улыбка.
* * *
Лаки отнеслась к появлению Дарио без энтузиазма. Кто его звал? Предполагалось, что это будет деловая встреча, а получается воссоединение семьи. Черт! У нее столько дел! Не хватало заниматься ерундой.
Они с Дарио давно не разговаривали друг с другом: с тех пор как он снялся в порнофильме, а она подняла шум, между ними разверзлась пропасть.
Атмосфера в номере Джино была напряженной, если не сказать больше.
Дарио пытался держаться непринужденно, но ему мешал маленький пистолет в не слишком подходящей кобуре, спрятанный под мышкой. Над верхней губой выступили бисеринки пота.
– Сними пиджак, – настаивал Джино. – Чувствуй себя, как дома.
– Скоро сниму, – ответил Дарио. «Скоро я размозжу вам обоим головы. Кому первому? Если сначала убить сестру, как поведет себя Джино? И наоборот?» Боннатти всучил ему пистолет и сказал: «Убей!» Но как? С кого начать?
– Мне пора, – резко заявила Лаки.
Ее первую! Она причинила ему гораздо больше зла! Рука машинально потянулась за пистолетом. Рио. Миллион долларов. Свобода!
– Джино, – сказал, выходя из спальни, Коста. – Может, заказать ужин?
Черт побери, Коста! С троими ему не справиться. Почему Боннатти не предупредил его о Косте?
Мысли перемешались. Он это сделает в другой раз. Завтра. Послезавтра. Боннатти поймет. Обязательно поймет. Рио подождет денек-другой. Миллион долларов никуда не денется. Дарио отдернул руку. Джино смотрел на него как-то странно – как будто знал…
Он опрометью бросился к двери.
– Мне нужно идти. Я кое-что забыл!
Они, все трое, уставились на Дарио. Его липкая рука соскользнула с дверной ручки.
– Эй, – начал Джино, – что с тобой? Нужно поговорить…
Но Дарио уже ухватился за дверную ручку и выскочил из комнаты. Джино что-то кричал, но он не оборачивался, а несся к запасной лестнице, как учил Боннатти. Перепрыгивая через две ступеньки, Дарио совершенно запыхался. Чертова кобура впилась в подмышку.
Но он же ничего не сделал! Зачем он бежит?
Дарио замедлил шаги. Когда он достиг первого этажа, дыхание почти пришло в норму.
Он не спеша вышел из отеля и огляделся по сторонам. Заметив на другой стороне улицы Руссо, махнул рукой: все, мол, в порядке.
Руссо принял сигнал и незаметно махнул в ответ.
Затем произошло необъяснимое. Дарио стоял перед отелем средь бела дня и ждал, что Руссо перейдет через улицу и проводит его к машине. И вдруг что-то толкнуло его в спину. Господи! Как больно!
Он обернулся, открыл рот; оттуда тотчас хлынула кровь. На лице Дарио застыло удивленное выражение. Он пошатнулся. Кто-то кричал неподалеку. «Умираю, – подумал он. – Меня убили». И рухнул на тротуар.
* * *
Стивен прилежно склонился над письменным столом, в сотый раз проверяя заявления, отчеты, прочие документы – лишь бы убить время.
В офис ворвался Бобби.
– Эй, старина, ты чем это занимаешься?
– Просматриваю бумаги.
– Нет, я имею в виду тот автомобиль – «мерседес». Я нашел хозяина.
– Кто он?
– Имя Лаки Сантанджело тебе что-нибудь говорит?
– Лаки… Сантанджело… – с расстановкой повторил Стивен.
– Дочь небезызвестного Джино Сантанджело, который только вчера объявился в городе. Друг и соратник Энцо Боннатти, хотя на него нам ничего не удалось навесить: он не занимается наркотиками и не собирает дань с проституток. И тем не менее между ними существует тесная связь. Очень тесная. – Бобби в волнении оперся о край письменного стола. – Давай рассказывай.
С минуту Стивен молчал. Потом сказал:
– Ты уверен?
– Если Бобби Де Уолт что-то говорит, значит, уверен.
Стивен помрачнел. Почему Лаки не сказала?.. А почему она должна была что-то говорить? Он ведь тоже не рассказал ей о себе, разве не так?
Но, скорее всего, она знала, кто он такой. И все нарочно подстроила, чтобы выведать…
Подстроила общегородскую аварию на электростанции? У него слишком необузданное воображение. Нет. Это случайное совпадение, не более того.
– Классная штучка, – заметил Бобби. – Здесь, в деле, есть ее фотография. Боннатти – ее крестный. Она принимала участие в торжественном открытии отеля «Маджириано» в Вегасе. Ну, Стивен, колись – зачем она тебе понадобилась?
