Текст книги "Бестия. Том 2"
Автор книги: Джеки Коллинз
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 22 страниц)
Коста кивнул.
Джино хлопнул дверью.
* * *
На этот раз, приехав в Лос-Анджелес, Джино не стал останавливаться у Боя, а снял собственное жилье – громадный особняк на Бель-Эр, ранее принадлежавший звезде немого кино. Он поселился там вместе с охраной и устроил грандиозную выставку оголенной женской плоти. Все эти девушки были очень красивы и невероятно скучны. Каждая длинноногая особь грезила кинематографом. В ожидании чудесной перемены в судьбе они прыгали из постели в постель – авось кто-нибудь составит протекцию.
Джино съездил в Вегас посмотреть, как идет строительство «Миража». Оно шло рекордными темпами.
Его навестила Пиппа Санчес и ластилась, точно кошка. Она сдержала слово и представила полный отчет обо всех подвигах Джейка. Пока что все сходилось. Бой не ворует – до поры до времени.
В спальне Джино она скинула белое платье и занялась любовной акробатикой. Интересно, знает ли Бой. Хотелось надеяться, что да.
– Почему бы тебе не вложить деньга в какой-нибудь фильм? – небрежно спросила Пиппа.
А что, неплохая мысль.
– Найди подходящий сценарий. Если он мне понравится, так и сделаю.
Он впервые увидел на ее лице улыбку. С чего бы? Кажется, он не предложил ей главную роль.
Пятнадцатого сентября он позвонил своей секретарше в Нью-Йорк и попросил зайти к Тиффани и выбрать самый большой и самый красивый аквамариновый комплект с бриллиантами. Продиктовал текст поздравления: «С днем рождения! Эти алмазы никогда не затмят твоих глаз».
Мария открыла пакет и разрыдалась. В этом не было ничего особенного: после отъезда Джино она не переставала плакать. Джино сидел на краю бассейна на Бель-Эр и думал о той, кому сегодня исполнился двадцать один год. Вспоминал ее лицо, кожу, глаза и аромат ее тела.
В шесть часов вечера он сел на самолет до Нью-Йорка.
Плевать ему, что там правильно, а что нет. Плевать на истерики Леоноры и гнев Косты. Он знал, чего хочет, и был полон решимости добиться этого.
Кэрри, 1943
Кэрри плакала до тех пор, пока не выплакала все глаза. После этого осталась только жгучая ярость. Она ураганом ворвалась в ресторан, где, как ей было известно, обычно обедал Энцо Боннатти. Не обращая внимания на повскакавших охранников, подлетела к его столику и завопила:
– Верни мне моего мальчика! Слышишь? Верни мне сына! Когда его похитили, ты обещал вернуть его обратно. Ну и где же он? Я сказала тебе, кто это сделал. Твои парни говорили с этой чертовой идиоткой, которая за ним смотрела. Так где же он? Почему мне его не вернули? Шесть дней! Я плачу тебе деньги за защиту – так действуй, черт побери!
Телохранители Энцо схватили ее.
– Пошла вон, черномазая!
– Где мой мальчик? – вопила она, по-прежнему адресуясь к Энцо, который старательно делал вид, будто не замечает ее, и крошил хлеб. – Отдайте мне сына! А если ты не можешь, я пойду в полицию. Я все расскажу!
Ее выволокли из ресторана.
Энцо повернулся к своей спутнице-хористке, стройной, как статуэтка.
– Первый раз вижу эту девку. Вечно какие-то неприятности.
На улице Кэрри бесцеремонно затолкали на заднее сиденье автомобиля. Один охранник, пошел обратно – спросить, что с ней делать.
– Отвези ее домой и запри на замок. После обеда сам заеду, – еле слышно процедил Энцо. Нет ничего хуже взбесившейся шлюхи. Может, спровадить ее куда-нибудь в Южную Америку? У него под завязку своих дел, не хватает только осложнений из-за какого-то сопляка.
* * *
Лерой сидел на полу и выстреливал земляные орешки – один за другим, точно маленькие пули. Все они приземлялись ровнехонько на середину его большого розового языка.
Четырехлетний Стивен зачарованно смотрел на эту картину. Шестнадцатилетняя Лил, скорчившись на кровати, красила ногти на ногах. Жужжа, пролетела муха и села на ломтик ветчины, оставленный на полке.
– Сегодня великий день, – возвестил Лерой, вскакивая на ноги. – Сучка отдаст мне все, чего я только ни пожелаю. Извелась, бедняжка!
– Значит, сегодня мы избавимся от мальчишки? – разволновалась Лил.
– Может, да, а может, и нет, – как всегда уклончиво ответил Лерой.
– Но прошла целая неделя!
– Заткнись, мерзавка!
– Я хочу снова работать, – скулила она. – Нам же нужны деньги.
– Скоро они у нас полезут изо всех дырок, – осклабился Лерой.
Стивен переводил большие зеленые глаза с одного на другую. Ему было непонятно, почему он очутился здесь, с этими странными людьми, но он усвоил, что лучше помалкивать. Иначе его снова будут бить.
Лерой, одновременно одеваясь, заплясал по комнате. Лил сосредоточенно покрывала лаком ногти.
Стивен молча посматривал на них из своего угла.
* * *
Энцо размахнулся и залепил ей пощечину.
– Еще ни одна шлюха не позволяла себе разговаривать со мной таким тоном! Ты что себе вообразила?
Кэрри была сломлена.
– Простите, мистер Боннатти!
– «Простите»! – он угрюмо рассмеялся. – Я убивал не за такое! Кэрри понурилась.
– Никто не смеет мне угрожать! Никто не смеет напоминать мне о копах!
– Простите, – снова прошептала она.
– Ага, теперь ты просишь прощения! Было время подумать!
– Мне нужен мой сын, мистер Боннатти. Вы обещали…
– Ничего я не обещал. Я сказал: пара моих ребят этим займется.
– Если бы вы могли…
Он начал терять терпение.
– Ладно, сделаю. Иди пока отдохни.
– Нет! – испуганно крикнула она.
– Что значит «нет»?
– Я никуда не пойду без Стивена!
Боннатти вздохнул.
– Совсем рехнулась. Слушай. У тебя хорошее заведение. Я не раз говорил, что ценю тебя. Мне совсем не хочется выбрасывать тебя на улицу. Но если ты меня доведешь – можешь поверить, я так и сделаю.
Кэрри пришла в отчаяние.
– Мистер Боннатти! Умоляю вас! Верните мне сына! Я все для вас сделаю! Буду работать даром.
– Да верну я тебе твоего сопляка. Но чтобы больше никаких сцен! Ясно?
Кэрри схватила его руку и поцеловала ее.
– Спасибо, мистер Боннатти. Я знаю, вы можете мне помочь. Вы это сделаете!
Он расстегнул молнию на брюках.
– Давай-ка пока что облегчи меня.
Сначала Кэрри не поняла, но потом до нее дошло, и она в отчаянии опустилась на колени.
Энцо Боннатти – грязная свинья.
Но эта свинья вернет ей сына.
* * *
Лерой вприпрыжку несся по улице. Время от времени он останавливался перед какой-нибудь зеркальной витриной полюбоваться своим отражением. Замечательно! А когда Кэрри выложит денежки, он станет еще шикарнее. Куда она денется? Выложит, как пить дать!
Он заглянул в забегаловку и заказал чашку кофе. Потом отлучился к телефону-автомату и набрал номер Кэрри в борделе.
Ответила девушка с сильным иностранным акцентом.
– Давай сюда Кэрри, – скомандовал Лерой.
– Она занята, мистер.
– Я насчет Стивена, дура. Быстро давай ее сюда.
Девушка оживилась.
– Вы говорите – Стивен? Ее Стивен?
– Живо тащи ее к телефону, сука, пока я не повесил трубку.
В ожидании Кэрри он начал мурлыкать себе под нос какую-то мелодийку и одновременно разглядывая надписи на стене телефонной будки. «Марлен обожает трахаться». А кто нет? Гм. Кто такая Марлен? Наверное, сама и написала.
Кэрри неистово вцепилась в трубку.
– Мой сын у тебя? Что с ним? Он жив? Ты ему что-нибудь сделал? Где мой мальчик?
Лерой с наслаждением растягивал слова.
– Сколько ты согласна заплатить, чтобы его тебе вернули?
– Кто это? Это Лерой?
– Ага, узнала! А то выпендривалась – мол, не знаешь, кто я такой! Мол, нет у тебя никакого дяди Лероя!
– Отдам все, что имею. Только верни его – сегодня же!
– Ах, ах, ах! Значит, к тебе вернулась память, детка?
– Я согласна встретиться. Где? Когда?
События развивались скорее, чем он ожидал.
– Завтра в час. На крыше «Эмпайр Стейт билдинг».
– Завтра? – у Кэрри задрожал голос. – А почему не сегодня?
– Сказано, завтра! Тащи пять тысяч баксов, если хочешь увидеть своего сосунка живым. И не смей никому говорить!
Вешая трубку, он слышал, как она всхлипывает. То-то! Она заслужила небольшой урок. Позволила себе так с ним обращаться!
Он вернулся к стойке, залпом выпил свой кофе и ушел, не заплатив. Его никто не остановил. Хорошая примета.
– Лерой, – пробормотал он, обращаясь к самому себе. – Скоро ты будешь бога-атеньким!
* * *
– Он облегчил нам задачу, – заметил Энцо Боннатти.
Кэрри безвольно кивнула, не зная, радоваться или нет тому, что он слышал весь разговор.
– Что я должна делать?
Он сдвинул брови.
– Иди на свидание. Остальное предоставь мне.
– Вы вернете мне Стивена?
– Завтра. И опять будешь нормально работать. Я подошлю еще снадобья. Быстренько сплавишь. Займешься пропагандой среди молокососов.
– Да, мистер Боннатти.
– Ну вот и хорошая девочка.
Она смотрела на него тусклыми, безжизненными глазами.
– Спасибо, мистер Боннатти.
* * *
В час дня район Манхэттена запрудили служащие, спешащие на обед.
Лерой, чертыхаясь, на нескольких лифтах с пересадками доехал до сто второго этажа. Прямо вспотел, пока добрался до обсерватории. Это ж надо – выбрать такое идиотское место. Он стер с лица испарину и надел солнечные очки с очень темными стеклами.
Казалось, весь мир в этот день решил собраться на верхушке «Эмпайр Стейт билдинг» – ступить некуда. Он поискал глазами Кэрри, но так и не увидел. Узнает ли она его? Он сам помнил ее худущей черной девчонкой с уклончивым взглядом и большими титьками. Она не изменилась. Только похорошела.
Кругом не было видно черных лиц. Если она не придет, он живьем сдерет кожу с ее отродья. Стивен! Тоже мне имечко для негра!
* * *
Кэрри прошлась пешком по Тридцать четвертой улице и Пятой авеню, но все равно явилась на полчаса раньше срока и теперь, забившись в кофейню, с тоской наблюдала за стрелками настенных часов.
Энцо Боннатти не посвятил ее в свой план. Лишь заверил, что сегодня она получит Стивена обратно. «Если, конечно, он жив», – остудил он ее восторги. «Если он жив»! Небрежно брошенные слова всю ночь не давали ей уснуть и продолжали терзать сейчас. Если Лерой хоть пальцем тронул Стивена, она лично изрешетит подонка! Вот из этого самого пистолета, спрятанного в сумочке.
Без пяти час она расплатилась и вышла из кофейни.
Большой Виктор и Шпагат лениво наблюдали за ней.
– Красотка! – осклабился Большой Виктор.
– Ну, если ты любишь черных…
Стоило только взглянуть на этих двоих, сразу становилось понятно, что это за птицы. Большой Виктор был громилой со злыми глазами и слюнявым ртом. Шпагат – помоложе, помельче в кости, со спутанными космами и длинным носом.
– Сроду за это не платил, – небрежно заметил Большой Виктор, ковыряя в зубах ногтем. – Не понимаю тех, кто платит.
Шпагат кивком выразил согласие, и они устремились вслед за Кэрри.
* * *
Наконец-то Лерой ее увидел. Ну и штучка!
Он на мгновение забыл, зачем пришел, и так и вылупился на нее. Да, это что-то! Нельзя ли включить в сделку немного любви?
Кэрри в панике оглядывалась по сторонам, не видя Лероя.
Он был доволен, что надел свой лучший костюм – коричневый, в широкую белую полоску. И белый вязаный галстук, который прекрасно гармонировал с рубашкой. Пусть только увидит его – в шляпе с широкими полями и темных очках – наверняка примет за киноартиста.
Он подскочил к ней сзади и завопил:
– Ну, ты и красотка! Вы только посмотрите!
Кэрри подпрыгнула от неожиданности. Потом резко обернулась и уставилась на него.
– Лерой?
Он приосанился.
– Собственной персоной!
Глаза Кэрри зажглись ненавистью. О, как ей хотелось тут же всадить в него пулю! Но Энцо велел только опознать его, пару минут поболтать и смыться, предоставив его людям разбираться с Лероем. Что-то она их не заметила.
– Что со Стивеном?
– Полный порядок. Наслаждается жизнью.
– Чего ты хочешь?
Лерой продолжал лыбиться.
– Кто же так здоровается? На вид – огонь, а говоришь, как ледышка. Ну-ка поласковее. Тогда и потолкуем.
Ее глаза метались по сторонам.
– Хорошо.
Он решил, что она стесняется при людях.
– Пошли отсюда. Найдем уютное местечко.
– Где?
Он жестом собственника взял ее за руку.
Кэрри в отчаянии оглянулась и, заметив двоих, мигом угадала в них людей Энцо. Наконец-то!
Возле лифта собралась очередь.
– Надо было осмотреть город, – спохватился Лерой. – Отсюда вот такой вид! – Кэрри молчала, и он ущипнул ее за руку. – Как-нибудь вернемся сюда, не так ли?
Она кивнула – почти в обмороке. Те двое заняли очередь прямо за ними и стояли вплотную, так что она различала исходивший от них запах чеснока.
Подошел лифт и выплеснул новую партию туристов. Двое моряков подмигнули Кэрри и начали обмениваться восторженными возгласами. Лерой был польщен. Он крепко сжал ее руку. Как же освободиться?
Они вошли в лифт. Бандиты – за ними.
Кэрри подумала о Стивене, и ее вновь охватило жгучее желание всадить пулю в этот подлый, ухмыляющийся рот. Когда-нибудь она так и сделает. Обязательно!
* * *
– Возьмем его на тротуаре, – предложил Большой Виктор.
Шпагат не возражал.
– А что, мне нравится такая работа. Этот сутенеришка свое получит!
Шпагат запустил пятерню в жирные волосы.
– Как ты думаешь, босс способен польститься на черное мясо?
– Не-а.
Большой Виктор презрительно сплюнул.
– Тогда какого черта он нас послал?
– Откуда мне знать. Не люблю задавать вопросы. Может, он обожает детишек?
– Так-то оно так, но – черных?
Оба озадаченно покачали головами.
* * *
На улице Лерой нацепил солнечные очки и пофасонистее сдвинул шляпу набекрень. Он был в превосходном настроении. Встречные парни дружно заглядывались на Кэрри, как на спелый плод на рынке.
– Да, цыпочка, ты сделала из себя конфетку! – восхищался Лерой. – Устроила себе сладкую жизнь! А все потому, что я вовремя наставил тебя на путь истинный.
Кэрри впилась в него взглядом, полным ненависти и недоумения. Однако не успела она ответить, как Большой Виктор и Шпагат, оттеснив ее, взяли Лероя в клещи.
– Эй, ребята, – начал он и вдруг, сообразив, в чем дело, разразился ругательствами.
– Спокойно, – тихо посоветовал Большой Виктор. – Идем с нами, иначе я разряжу в тебя пистолет – прямо сейчас размажу по асфальту!
Кэрри повернулась, чтобы уйти, но Лерой успел пронзить ее злобным взглядом и выплюнуть:
– Сука! Мальчишка за это поплатится!
Шпагат ткнул ему в бок чем-то острым, и Лерой взвыл от боли. Кэрри заторопилась прочь, боясь оглянуться, боясь сделать что-нибудь не то. Ей нужен Стивен. И пока она не прижала его к своей груди, она не в состоянии даже думать.
* * *
Шведке Лил обрыдла такая жизнь. Она взглянула на безмозглого сопляка, и он в ответ уставился на нее своими огромными, серьезными зенками.
– Чего вылупился? – рявкнула она.
Стивен молчал. Он был совершенно сбит с толку. Ему хотелось обратно, к маме, к своим игрушкам. Из его глаз брызнули слезы.
– Хочу к мамочке!
– Заткнись!
– К мамочке хочу!
– Я сказала – заткнись, щенок! – она запустила в него туфлей.
Промахнулась. Но он все-таки умолк. Она зевнула, чертыхнулась, спрыгнула с кровати и немного подрыгала ногами.
С Лероем становится скучно.
* * *
На это ушло больше времени, чем они ожидали. На целых пять минут. Все сутенеры одним мирром мазаны: черные, белые, оранжевые. Они еще способны заварить кашу, но не расхлебать. И этот такой же. Стоило первой крови брызнуть на сорочку, и он уже что-то лопочет о ребенке.
Дальше было проще, Приехали в Гарлем. Душная, вонючая комната. Потная девчонка. Большой Виктор шлепнул ее по заду.
– Какого черта белая телка путается с ниггером? А ну, марш отсюда! Я проверю.
Лил перевела взгляд с него на скулящего в углу Лероя.
– Да уж уберусь – будьте покойны!
Ребенок был в порядке. Немытый, нечесаный, с несколькими синяками, но жив и здоров. Шпагат перекинул его через плечо и понес в машину. Бросил на заднее сиденье.
– Чистая работа, – сказал Большой Виктор.
– Ага, – согласился Шпагат. – Хочешь поиметь потаскушку? Ей самое большее пятнадцать.
– Грязная шлюха.
– Ага. Настоящая грязная шлюха.
– То, что надо, правда, приятель?
Оба расхохотались.
* * *
Кэрри получила обратно свое сокровище, но Стивен не проронил ни словечка. Только смотрел на нее обвиняющим взглядом, как будто все, что с ним случилось, произошло по ее вине.
Она обняла его, искупала, приложила мазь к ссадинам, накормила.
Он смотрел на нее и молчал.
Она проклинала Лероя и надеялась, что головорезы Энцо вышибли из него дух.
Пока Кэрри возилась с ребенком, Сюзита взяла дело в свои руки. Толстую дуру-няньку давно прогнали. Кэрри уединилась с сыном в маленькой комнате и ухаживала за ним.
Часов в одиннадцать позвонила Сюзита.
– Приехал мистер Боннатти. Спрашивает тебя. Я сказала, что ты только что вышла.
– Господи! – взорвалась Кэрри. – Я не могу! Не сегодня! Как же я оставлю Стивена?
– Он вне себя от злости.
Кэрри забарабанила пальцами по телефонной трубке. Энцо Боннатти решил, что теперь она – его рабыня. Стоит свистнуть – и она у его ног.
Конечно, ответ был известен заранее.
– Сейчас приду.
Она прошла в спальню и посмотрела на беспокойно спящего Стивена. Если он проснется, она должна быть рядом. Будь проклят Боннатти! И все мужчины!
Она сменила халат на платье, поцеловала Стивена в лобик и тихонько прошептала:
– Я что-нибудь придумаю, маленький. Мы отсюда выберемся, обещаю!
* * *
Энцо Боннатти в одежде валялся на ее кровати с сигарой в зубах.
– Я спас твоего щенка, а тебя и след простыл. Это что, дом отдыха?
– Мне нужно найти новую няню, – пробормотала Кэрри.
Энцо разозлился.
– Ну так ищи! Только не в ущерб работе.
– Да, мистер Боннатти. Дайте только срок.
– Завтра получишь партию отличного белого товара стоимостью шесть тысяч долларов. Через неделю – деньги на стол. Ясно?
– Да.
– «Да». Что с тобой творится? Надулась, как старый хорь. Где твоя благодарность?
Господи, чего он от нее хочет? Почему не оставит ее в покое? Это же Энцо Боннатти, он может иметь любую женщину. Почему она?..
– Что я должна делать? – безрадостно спросила Кэрри.
– Ничего себе энтузиазм!
Она безуспешно попыталась изобразить улыбку.
Он пыхнул сигарой и глянул на нее так, словно она – букашка, чье единственное назначение – ублажать его.
– Разденься, хочу видеть тебя голой, – он указал сигарой на кресло. – Садись туда и раздвинь ноги.
Кэрри подчинилась. Все это время она думала о Стивене и молила Бога, чтобы он не проснулся. Как же им спастись из этого страшного логова?
Энцо завел речь о жене. Его откровения были омерзительны, но он тотчас пришел в возбуждение. И чем больше говорил о ней, тем больше распалялся.
Кэрри напустила на себя заинтересованный вид, но это было невыносимо трудно, сидя перед ним голой и чувствуя себя неодушевленным предметом. Все, чего ей хотелось, это вскочить и убежать. Энцо Боннатти никогда не видел в ней личность со своими чувствами. Она была одной из шлюх. Он содержал их целые конюшни.
* * *
Позже она лежала без сна в темной спаленке Стивена; он метался рядом. И это – та свобода, ради которой она трудилась? Быть на побегушках у Боннатти, толкать для него наркотики?
Вернется ли Лерой? Станет крутиться рядом, превращая ее жизнь в ад?
Неужели ей теперь неусыпно, днем и ночью, охранять Стивена? Неужели нет надежды на спасение? Бернард Даймс… Может ли он помочь? Нечаянная мысль… но как он смотрел на нее тогда на улице! Что если пойти к нему и все рассказать? Попытка не пытка. Нужно хвататься за соломинку.
В конце концов она забылась тревожным сном – так же, как Стивен.
* * *
Большой Виктор и Шпагат доставили несколько мешочков с белым порошком – кокаином. Ворвались, сияя, словно старые друзья, долгожданные гости. Шутили и подмигивали, а потом потребовали обслужить – разумеется, на халяву.
Она предложила Большому Виктору Силвер, его напарнику – Сюзиту, а сама ушла на кухню.
Стивен сидел за кухонным столом и молчал. Перед ним стояла тарелка с рублеными яйцами – его любимое блюдо. Но теперь он даже этого не хотел. Сердито оттолкнул от себя тарелку.
– Ну, дорогой, ну, порадуй мамочку! – просила Кэрри. Он перевел на нее большие грустные глаза и толкнул тарелку так, что она упала на пол и разлетелась вдребезги.
– Черт побери! – воскликнула Кэрри и замахнулась.
Он не шевельнулся. Господи, что же она делает? Совсем свихнулась. Она подбежала к ребенку и взяла на руки. Он был все такой же деревянный. Маленький, упрямый комочек. На кухню, зевая, забрела одна из девушек – неглиже.
– Привет, Стиви. Ути-ути-ути…
Кэрри решилась.
– Передай Сюзите, что я вышла.
– Обязательно.
Кэрри ринулась в свою комнату. На кровати валялись еще не спрятанные, пакетики с кокаином. Черт побери! Она больше не будет их толкать!
Она усадила Стивена в кресло и наскоро побросала в хозяйственную сумку кое-какую одежонку. Достала из комода пачку перехваченных резинкой двадцатидолларовых банкнот, приготовленных для расчетов с рэкетирами и полицейскими. Ей на миг стало жалко Сюзиту: той придется отвечать… Но что она может поделать?
Кэрри посадила Стивена на одну руку, другой подхватила сумку и через пять минут уже быстро шла по улице. Навстречу новой жизни. И никто не смеет ей помешать!
