Текст книги "Большой куш"

Автор книги: Джефф Эбботт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 22 страниц)

Глава 20

Джейсон Сэлинжер с первого взгляда показался Уиту похожим на одного из гномов, фигурки которых иногда выставляют на лужайке перед домом. Он был маленького роста, с румяными, как яблоки, щеками и пухлыми розовыми губами, обрамленными пышной бородой. На нем была футболка с надписью «Фанат примечаний».

– Только поаккуратнее с моими книгами, – предупредил Джейсон.

Легко сказать. Уит проследовал за ним в мрачную гостиную, превращенную в рабочий кабинет. Книги горой лежали на компьютерном столе, были разбросаны по всему дивану, в беспорядке валялись на полу.

– Похоже, вы очень любите читать? – Уит осторожно переступил через стопку книг и присел на краешек дивана.

Джейсон посмотрел на него так, как будто у судьи было не все в порядке с головой.

– Ну да, наверное…

«Вероятно, книги о социально полезных навыках?» – чуть не спросил Уит, но вместо этого улыбнулся.

– Вы простите его. По утрам он не всегда любезен, – сказала жена Джейсона. Сообразительная и непосредственная, одетая в потертые джинсы и синюю футболку, женщина казалась настолько же милой, насколько суров был ее муж. – Так ведь, мой сладкий?

Джейсон издал странный звук, который должен был означать согласие.

– Не хотите ли чашечку кофе, судья Мозли?

– Нет, мэм, благодарю вас. На сегодняшний день я уже заправил полный бак, – ответил Уит.

– А я бы выпил, пожалуй, – сказал Джейсон.

– Ты же сам знаешь, что твой доктор сказал про тебя и кофеин. – Супруга по-матерински похлопала Джейсона по плечу, подмигнула Уиту, хотя, как он догадывался, женщина была лет на шесть-семь моложе мужа. – Не буду мешать вашему разговору, мальчики.

В этот момент Уит заметил в углу комнаты пирата без головы. Ну, не совсем без головы. Это был старый портновский манекен, одетый в причудливый синий сюртук и серые панталоны, подпоясанные красным кушаком. Кроме этого на манекене висели шпага и пистолет, которые казались настоящими.

Джейсон развернул кресло от компьютерного стола и сел лицом к Уиту. Дом Сэлинжера находился в старой и довольно неухоженной части Порт-Лео. За газоном, казалось, никто не следил, мебель – прямо из оптового магазина. Но книги в рабочем кабинете Джейсона были толстыми, в дорогих твердых переплетах, и их здесь насчитывалось огромное множество. Да и компьютерная система у него была самой последней модели.

– Чем я могу быть вам полезен, судья?

– Насколько я знаю, вы проводили исследования о Жане Лаффите.

– Я частным образом пишу статьи для журналов, являюсь внештатным преподавателем, редактирую книги для двух небольших издательств.

– Но Лаффит, судя по всему, представляет для вас особый интерес.

– Конечно. Я собираюсь поступать в аспирантуру, может быть, в следующем году. Хочу когда-нибудь написать наиболее полную книгу о Лаффите, возможно, получить докторскую степень, сфокусировавшись на истории залива. Тогда я смогу преподавать в любом месте от Техаса до Флориды. Я плохо переношу холодные зимы.

– Меня интересует Лига Лаффита.

– Это имеет какое-то отношение к Пэтчу Гилберту, верно?

– Почему вы об этом спросили?

– Ну, он приходил на последнее собрание нашего отделения в Корпус-Кристи в мае. Насколько я понял, он хотел присоединиться к нам. Я был огорчен, услышав, что его убили.

– Вы знали Пэтча?

– Нет. Я встречался с ним всего один раз, на том самом собрании. Он был очень дружелюбен, представлялся каждому. Просто такое имя, как Пэтч, не забывается.

– Давайте поговорим сначала о Лиге. Что она, собственно, из себя представляет?

– Для вас я бы разделил Лигу Лаффита на три группы. Подавляющее большинство людей в ней проявляют серьезный интерес к истории, они исключительно порядочны и респектабельны. Помимо них есть те, кто интересуется легендами о зарытых кладах, хотя относительно того, что Лаффит закопал свое золото, а не потратил его, никогда не было известно ничего, кроме старых баек. Но эти ребята насмотрелись фильмов вроде «Пирата» и думают, что Лаффит – это Юл Бриннер,[24]24
  Юл Бриннер – знаменитый американский актер театра и кино, олицетворение сильного, мужественного, мудрого человека; главный герой фильма «Великолепная семерка».


[Закрыть] герой-головорез из выдуманного романа. – Джейсон повернулся в своем кресле на колесиках. – Есть еще очень небольшая, но совершенно очаровательная прослойка сумасшедших. Некоторые из них утверждают, что они потомки Лаффита, и подделывают дневники и другие документы, чтобы потом продать доверчивым любителям старины, или пытаются как-то иначе эксплуатировать имя знаменитого пирата.

– Это сумасшествие опасное или забавное?

– Забавное. Там есть парень, который называет себя Дэнни Лаффит, но это не настоящее его имя. Этот псих из Луизианы утверждает, что он Лаффиту какой-то пра-пра-пра-пра кто-то там. Но он безобидный. Однажды он обманул какого-то парня в Хьюстоне, и тот заплатил ему десять тысяч долларов за письма, предположительно написанные Лаффитом Эндрю Джексону. Поддельные, разумеется, – я в этом не сомневаюсь. Кончилось все тем, что деньги пришлось вернуть назад, чтобы избежать разбирательства в суде.

– Он тоже член Лиги Лаффита?

– Был. Лига аннулировала его членство. Фальсификаторам не место среди заслуживающих доверие историков.

– А как насчет всех этих легенд о зарытых сокровищах?

Джейсон пожал плечами.

– Не существует никаких доказательств того, что Лаффит закопал на побережье хотя бы унцию золота, но слухи об этом упорно продолжают ходить. Сокровища означают славу, приключение. К тому же таким интересным способом, в противовес скуке повседневного кропотливого труда, можно в одно мгновение достичь процветания.

– Романтические деньги.

– Вот именно. В детстве мы все читали «Остров Сокровищ» или смотрели фильм. Нам всем хотелось быть Джимом Хокинсом, который перехитрил Долговязого Джона Сильвера и нашел золото, – улыбнувшись, сказал Джейсон. – Этот Долговязый Джон Сильвер, – единственный литературный убийца, в честь которого назвали сеть ресторанов фаст-фуд.

– Действительность гораздо менее романтична, чем вымысел, – заметил Уит.

Джейсон резко повернул голову к манекену.

– Каждый год я надеваю этот костюм и, воображая себя Лаффитом, иду в школы, чтобы поведать детворе разные истории. Дети хотят видеть Лаффита эдаким пиратом из кинофильмов: с саблей в руке, берущего корабли на абордаж, спасающего благородных девиц на залитых кровью палубах. Все это полный бред. Лаффит уклонялся от уплаты налогов, посылал других капитанов захватывать для себя чужие корабли, больше имел дело с рабами и хлопком, чем с золотом. Конечно, он следил за тем, чтобы не нападать на американские корабли, потому что это было чревато неприятностями, и грабил всех остальных. Лаффит был скорее администратором, чем головорезом. Его хладнокровию можно было позавидовать. За несколько месяцев до того, как он покинул Галвестон, этот остров был опустошен ураганом. Для тысячи человек, которые там жили, еды стало катастрофически не хватать. Решение Лаффита было простым: собрать вместе всех чернокожих на Галвестоне – будь то невольник или свободный человек, не важно, – и продать их на нелегальном рынке рабов в Луизиане. Пострадали даже свободные черные женщины, которые были замужем за людьми Лаффита. Всех их загнали на корабли; жены умоляли своих мужей спасти их, но Лаффит пристреливал каждого, кто оказывал сопротивление. Меньше людей, которых нужно кормить, и больше денег в сундуках на восстановление после урагана. Просто и жестоко.

– Но вы ведь восхищаетесь им.

– Я восхищаюсь его решимостью, – сдержанно ответил Джейсон Сэлинжер. – Наш мир гораздо менее решителен. Мы все анализируем. Мы агонизируем. Мы пытаемся предугадать. Лаффит никогда не мог позволить себе такой роскоши. Возможно, когда-нибудь я напишу книгу для бизнес-менеджеров «Бизнес по Лаффиту». Знаете, сегодня многие находят свои пути зарабатывания денег строго по науке. Выгребают в свою струю.

– Но где же тогда Лаффит держал свои деньги? В те времена банков на Галвестоне не было, да и, вероятно, легальный банк не стал бы иметь с ним дело.

– По-видимому, Лаффит отмывал свои деньги и золото в банках Нового Орлеана. На него работали лучшие адвокаты города. А он и его брат Пьер объявили себя банкротами, официально демонстрируя, что им принадлежит очень мало. Но, разумеется, сегодняшние гангстеры используют такое же прикрытие.

– Но ведь любым его счетам постоянно угрожала опасность со стороны правительства США. Если бы заподозрили, что счет принадлежит Лаффиту, его бы тут же арестовали, верно?

Джейсон нахмурился, но кивнул.

На стене над компьютером висела большая карта Техаса. Уит встал и принялся рассматривать ее.

– Просветите меня, пожалуйста, – сказал Уит. – Допустим, что за долгие годы Лаффиту удалось собрать приличное количество золота. Достаточное, по крайней мере, чтобы было с чего начать, если ему придется уйти с Галвестона или если его счета в Новом Орлеане будут арестованы. Или, возможно, ему удалось несколько раз захватить крупную добычу, перед тем как его заставили покинуть остров. Лаффит не мог прийти в порт Нового Орлеана: если бы он ступил на землю США, его бы сразу арестовали как пирата, верно?

– Да, – сказал Джейсон. – Его бы действительно арестовали, окажись он на территории Америки. Его люди уже и так успели досадить американскому военному флоту тем, что напали на торговое судно, хотя Лаффит и казнил потом виновного в этом капитана. Но что окончательно подвигло правительство выбросить его с Галвестона, так это захват одного из их кораблей, «Ле Брав», во время его атаки на испанское судно. У капитана «Ле Брав» на руках оказался документ, подтверждающий дележ захваченной пиратами добычи, который был написан рукой Лаффита и на котором стояла его подпись. Это был тот самый дымящийся ствол, который так был нужен американскому военному флоту.

– Таким образом, Лаффит оказался в бегах. Ему некуда было приткнуться. Если бы он перевозил с собой свое золото, он потерял бы его в случае, когда его остановили или атаковали бы, так?

– Ему была выдана бумага, гарантировавшая безопасный проход мимо американских военных кораблей к выходу из залива. Они не должны были препятствовать ему.

– Но эта бумага не могла бы защитить Лаффита от испанцев или от какой-либо другой страны, на корабли которой он нападал ранее?

Джейсон наморщил лоб.

– Нет, не могла бы. Но пираты на самом деле не так часто закапывали свои сокровища, как все мы думаем. Это был скорее вариант «Острова Сокровищ», чем общепринятой практикой. Я хочу сказать, что, несмотря на всеобщее мнение о том, что капитан Кидд закопал свои богатства где-то в Новой Англии, их никто и никогда не смог обнаружить.

– Но, может быть, у Лаффита появлялся шанс выжить, если бы он закопал свои сокровища, – хотя бы на несколько недель или месяцев. Ведь носиться с ними по заливу, который кишел имевшими на него зуб военными кораблями, было очень опасно: он легко мог потерять все. Лаффит был человеком без родины. Поставьте себя на его место. Где бы вы закопали клад?

Джейсон уставился на Уита, словно хотел о чем-то спросить, но так и не сделал этого. Он снова повернулся к карте и провел пальцем по линии побережья.

– Только не Галвестон или Боливар. Слишком велик риск быть пойманным американским патрулем, который наверняка следил за тем, чтобы предводитель пиратов не вернулся на эту территорию и не возобновил свою деятельность. Возможно, подальше на юг или север. – Палец Джейсона двинулся по карте в южном направлении. – У Лаффита были свои лагеря по всему побережью. Но точно можно сказать лишь о бухте Матагорда и острове Святого Иосифа.

– А был ли у него лагерь на берегу бухты Святого Лео?

Джейсон быстро взглянул на него и после небольшой паузы ответил:

– Легенда гласит, что был, но до сих пор никаких следов не обнаружено.

– Вполне вероятно, что он сам хотел скрыть следы своего пребывания там, – заметил Уит. – Если бы я закопал сокровища, мне и в голову не пришло бы на этом месте писать свое имя крупными буквами.

– Его лагеря не были чем-то особенным. Они представляли собой обычные укрытия, где он или его люди могли пересидеть, сойдя на берег в бурю, или спрятаться от других кораблей. Всего четыре стены да еще, может быть, пушка.

– Наверное, можно предположить, что, если бы Лаффит закопал свои сокровища, он должен был бы как-то отметить это место или быстро вернуться за ними, если бы появилась такая возможность.

– Разумеется.

– Так что же случилось с Лаффитом после того, как он покинул Галвестон?

– Никто этого не знает. Существует целый ряд гипотез. Пират мог умереть, мог отправиться на Кубу или в Мексику. А в последнее время появилась теория, что он погиб как борец за свободу в Южной Америке. – Джейсон улыбнулся. – Люди всегда старались как-то оправдать пиратов. Мы слишком любим их, чтобы помнить о том, что они воры и убийцы.

– Следовательно, – подытожил Уит, – Лаффиту могли помешать забрать его сокровища. Могли убить. Или посадить в тюрьму.

– Конечно. Мы ведь определенно так и не знаем, что с ним произошло.

– А в легендах не упоминается, где именно в бухте Святого Лео мог находиться его лагерь? – спросил Уит.

– Одни говорят, что в Копано Флэтс, другие – в Блэк Джек Пойнте. Точно можно сказать только о том, что старый Блэк Джек – Черный Джек – верил, что Лаффит был именно там.

– А что вы знаете о Джеке?

– Лишь то, что он был старым ненормальным отшельником, который жил в Пойнте со времен Гражданской войны до 1890 года. Я не знаю, действительно ли он был черным и звали ли его на самом деле Джек. Я думаю, что Пойнт мог получить свое название от растущих там мэрилендских дубов.[25]25
  Blackjack oak (англ.) – мэрилендский дуб.


[Закрыть] Возможно, это название приклеилось уже потом и к человеку. Он утверждал, что плавал с Лаффитом еще мальчишкой, и говорил, что Лаффит якобы собирался вернуться в Пойнт и убить всех жителей Порт-Лео, потому что они украли его сокровища. Этот Джек казался сумасшедшим, но он был совершенно уверен в существовании клада. Этот человек перерыл в Пойнте немало земли. Я думаю, что семья Гилбертов – именно они получили этот участок в вечную собственность – относилась к нему терпимо. Все это довольно печально – посвятить жизнь собственной алчности.

– А нельзя ли сказать то же самое и о жизни знаменитого пирата?

– Да, вы правы. За исключением эпизода, связанного со спасением Нового Орлеана, что было по-настоящему круто. – Джейсон снова поднял бровь. – И все-таки объясните мне, к чему вы задаете все эти полупровокационные вопросы?

– Я пытаюсь понять, чем жил Пэтч в последние недели своей жизни. Все, о чем мы с вами сейчас говорили, Джейсон, является конфиденциальным. Я провожу официальное расследование по факту смерти.

– Да вы, приятель, просто прикрываете собственную задницу.

Уит покачал головой.

– У нас нет никаких доказательств, что Пэтч нашел какие-то старинные вещи или ценности. – Уит сказал чистую правду: Пэтч действительно ничего не нашел. Хотя, возможно, нашел кто-то другой. – Я просто не хотел бы, чтобы поползли слухи и чтобы на земле, где скорбят семьи Гилбертов и Тран, начали толкаться толпы новых блэк джеков.

– Конечно, я понимаю, – задумчиво произнес Джейсон. – Я не стану распускать никаких слухов и обещаю держать язык за зубами. Но если эта история коснется…

– Не коснется. Я спрашивал вас о сокровищах в основном из любопытства. Просто люди в первую очередь начинают думать о Лаффите, а у Пэтча к этой особе в последнее время был свой интерес. И больше ничего. – Чувствуя, что его слова не особенно убедили Джейсона, Уит перевел разговор на другую тему. – Вы знаете Стоуни Вона?

– Конечно. Он президент представительства Лиги Лаффита в Корпус-Кристи.

– Он ваш приятель?

– Нет. У слепых котят больше здравого смысла, чем у Стоуни. Он полностью охвачен мистической идеей охоты за сокровищами. Этот молодой человек финансирует подводные раскопки во Флорида-Кис, где за долгие годы потерпело крушение много испанских галеонов. Он пытался также финансировать проект по подводному обследованию галеона, затонувшего возле острова Падре, но штат запретил проводить эти поиски. Историческая Комиссия штата Техас просто ненавидит охотников за сокровищами. Любой клад, обнаруженный в водах штата или закопанный на общественных землях, по закону принадлежит им, и они делают все, чтобы никто нигде не нырял без их разрешения.

– Значит, Стоуни Вон финансирует поиск сокровищ? – Уит старался говорить бесстрастно, не показывая своего интереса к личности бизнесмена.

– Ну да, во Флориде. Там еще много кораблей, затонувших на мелях вдоль Кис. Я думаю, что он мог входить в группу, которая финансировала подводные работы Барри Клиффорда на «Вдовушке», за мысом Код. Это до сих пор единственное обнаруженное пиратское судно. Они подняли оттуда внушительное количество золота, серебра и драгоценных камней. По крайней мере, Стоуни много об этом говорил. В прошлом году он оплатил десяти членам Лиги поездку на Юкатан, в город, где умер брат Лаффита.

– Были ли Стоуни и Пэтч приятелями?

– Я не знаю, знакомы ли они друг с другом, но думаю, что могли встретиться на собрании, – ответил Джейсон. – Ладно, сейчас вы меня уже по-настоящему заинтриговали. Сначала вы расспрашивали о сокровищах Лаффита, а теперь задаете вопросы о парне, который занимается охотой за кладами.

– Ну что тут еще сказать… Сейчас я поведаю вам одну историю, но поверьте, исключительно вам, – медленно произнес Уит. – Но пусть у вас пока не перехватывает дыхание. Если вы скажете, что рано еще о чем-то говорить, забудьте все это.

Джейсон удивленно поднял брови.

– Хорошо.

– Но сначала еще один вопрос: а не было ли здесь или в Лиге Лаффита каких-либо других… искателей кладов?

– У Стоуни действительно был приятель, который принимал участие в той поездке на Юкатан. Этот парень был знаком с ним по работе во Флориде. Зовут его Аллен Экк, если я не ошибаюсь. М-да… Выглядит как настоящий профессор. Производит впечатление очень крутого. Но Боже мой, какой придурок! Мы ездили на экскурсию по Мериде – маленькому городку тут неподалеку. Гид рассказывал историю Лаффита и допустил пару незначительных ошибок по поводу каких-то подробностей из жизни пирата. Большинство людей об этом никогда бы и не догадались. Аллен очень спокойно сделал ему замечание, сказал, что тот ошибается, но гид твердо ответил, что он прав. Видно, подумал, что Аллен обычный тупой турист. Никогда не забуду взгляд, которым на него посмотрел Аллен: не просто ледяной, а уничтожающий, как будто этот глупый гид не стоит даже жалкого окурка. Но тогда он больше ничего не сказал. А на следующий день этого несчастного гида нашли на аллее: обе руки сломаны, лицо – сплошной синяк, нос тоже сломан. Парень этот так и не сказал, кто на него напал: то ли он действительно не видел, то ли был жутко напуган. – Джейсон покачал головой. – Я, конечно, понимаю, что это всего лишь безумное предположение, только мне все равно кажется, что именно Аллен избил того человека.

Глава 21

Стоуни лежал на одеяле перед большой застекленной дверью, которая выходила на пристань. Он всю ночь проворочался, словно спал на голых камнях. В ожидании лодки он включил на пристани все фонари, но никаких судов так и не появилось из темноты. Алекс, положив перед собой пистолет, устроился за обеденным столом и читал толстую книгу о пиратстве в Азии в семнадцатом столетии. Он нашел ее у Стоуни на полках и, сосредоточенно листая страницы, время от времени подавал возгласы одобрения или несогласия.

Наконец Стоуни все-таки погрузился в сон и проснулся оттого, что Алекс с кем-то говорил по мобильнику. Он услышал, как тот сказал:

– Хорошо. Я согласен.

Потом наступила тишина, и только слышно было, как Алекс выключил свой телефон. Стоуни притворился спящим, спиной чувствуя тяжелый взгляд Алекса. Некоторое время после этого Стоуни не спал, но затем сказалось выпитое им виски, и он опять провалился в забытье.

Проснулся он в семь. Язык прилипал к небу, мышцы спины неприятно ныли. Фонари на пристани по-прежнему горели. Не было ни лодок, ни Дэнни, живого или мертвого. Он встал и прошел в кухню. Алекса тоже не было.

Стоуни подумал, что можно с облегчением вздохнуть. Он вспомнил, что прошлой ночью Алекс хотел убить его, и поежился, представив, как этот ублюдок собирался жечь огнем его лицо. Но вместо облегчения отсутствие Алекса повергло его в панику. Куда он, черт возьми, подевался? А если, пока его нет, сюда заявится Дэнни со всей его бандой?..

Стоуни подошел к телефону. На автоответчике – никаких сообщений. Он набрал номер спутниковой связи с «Юпитером». Никто не ответил. Тогда он включил телевизор и посмотрел пятничный утренний выпуск местных новостей. Никаких сообщений ни о брате миллионера, похищенном в море, ни о пропавшей лодке, ни о выброшенных на берег телах Бена и Клаудии.

Услышав, как открывается входная дверь, он поспешил в прихожую и увидел Алекса.

– Проклятие, где ты был?

– Они показывались?

– Нет, – сказал Стоуни и, сдерживая раздражение, снова спросил: – Где тебя носило?

– Нужно было уладить одно дело. – Алекс потер руки. – Ты ведь умеешь готовить, верно? Яичница. Ветчина. Черный кофе. Мой организм нуждается в протеине.

– Какое еще дело, Алекс?

Прекрасное настроение Алекса не предвещало ему ничего хорошего, и Стоуни насупился. Алекс же как ни в чем не бывало похлопал его по щеке и сказал:

– Они могут и не приехать. Должно быть, у Дэнни и его друзей кончилось терпение. Или, возможно, Дэнни пристрелил своих приятелей.

– Или убил Бена, – вставил Стоуни. – И теперь ему нечем с нами торговаться, кроме обвинения в мой адрес, которое он не предъявит.

Алекс пошел в кухню и вымыл там руки.

– А эта подружка Бена, она коп?

– Да.

– Тогда, может быть, она их там всех повязала?

– Она там одна. К тому же женщина.

– Пистолет, умение обращаться с оружием и желание его применить могут, в принципе, уравнять их шансы. Позвони на свою лодку еще раз.

– Я только что пробовал дозвониться, но никто не отвечает.

– А у Дэнни Лаффита есть своя лодка? Ведь нужна же им была еще одна лодка, чтобы взять «Юпитер» на абордаж.

– Да.

– Ты помнишь, как она называется?

– «Мисс Катрин». В честь Катрин Вилларс.

У Алекса округлились глаза.

– Тогда начни приветствовать эту лодку по радио. Возможно, они пытаются составить план, как им нас провести. А может, они не хотят рисковать и поэтому побоялись приплыть сюда ночью. – Он криво улыбнулся и добавил: – Но вполне вероятно, что они нашли Глаз, спрятанный у тебя на лодке, и плывут сейчас в сторону Китая.

Недобрая усмешка застыла на его лице, однако он этого не замечал. У Стоуни засосало под ложечкой.

– У меня в кабинете есть еще одна морская рация, мощная, дальнего радиуса действия, – пробормотал он.

– Что ж, давай посмотрим, не захочет ли кто-нибудь с нами пообщаться, – сказал Алекс.

Клаудия постепенно приходила в себя, ощущая острую боль, которая, по сути, и разбудила ее. Эта боль пульсировала в голове в ритме сердца, и каждое бум-бум отдавалось в висках с двойной силой, отчего у нее сами по себе опускались веки. Боль казалась настолько сильной, что первое, о чем подумала Клаудия после пробуждения, было: «Не двигайся, иначе твои мозги просто вытекут из ушей».

Она открыла глаза. От холода, исходившего от кондиционера, ее кожа стала гусиной. Утренний свет, пусть и мягкий, больно ударил по глазам. К ней медленно возвращалась чувствительность и приходило ощущение собственного тела – довольно мучительно и болезненно. Клаудия поняла, что она снова связана, – на этот раз ее руки были за спиной. Ободранная на запястьях кожа саднила, мышцы ноги тупо ныли. От противного, кисловатого вкуса во рту хотелось выплюнуть собственный язык. Она лежала на кровати, укрытая затасканной простыней, которая пахла грязным телом и лосьоном для загара.

– Дэнни! – слабо позвала Клаудия. – Дэнни!

Дверь со скрипом открылась, и солнечный свет резанул по глазам.

– Наконец-то мы проснулись, – с нежностью в голосе сказал Дэнни. – Я уже начал беспокоиться. До этого ты никак не могла прийти в себя.

– Что… что случилось? У меня все болит…

– С тобой все будет в порядке, – спокойно произнес он и после паузы добавил: – Это здорово, что ты не умерла, иначе я остался бы без помощницы.

Он присел на кровать, положил рядом с ее головой коробку с влажными салфетками и, аккуратно развернув их, начал вытирать ей лицо и руки.

– Водные процедуры помогут тебе оставаться чистой. Ты должна умываться каждый день, – поучительно говорил он, словно повторял заученную когда-то фразу. Это прозвучало как больничная инструкция для сиделок и нянечек.

Сегодня его тон был несколько другим. И ей это не понравилось.

Клаудия лежала неподвижно, пока он протирал ей лицо, очищая кожу от засохшей пены огнетушителя и ее собственной слюны и крови. Потом он принес ей стакан холодной воды. Вода была горьковатой, но ее организм жаждал хотя бы какой-нибудь влаги. Он осторожно приподнял ей голову, и она выпил весь стакан до дна.

– Хорошая девочка, – похвалил ее Дэнни.

– Развяжи меня.

– Нет.

– Ты… ты ударил меня, – с трудом произнесла Клаудия. У нее было такое ощущение, будто ее рот набили шерстью.

– Всего лишь легкий удар, да и то с любовью, – ответил он. – С тобой все будет в порядке.

От его развязно доверительного тона по телу ее побежали мурашки. Дэнни улыбнулся и погрозил пальцем перед ее носом. Ей хотелось прокусить этот палец до кости.

– Ты не забыла, что нам предстоит навестить Стоуни.

– Бен…

– О нем можешь больше не беспокоиться. Они скрылись.

– Куда скрылись?

– Просто уплыли. Теперь я уже точно не собираюсь их искать. Должно быть, Зак, ну, тот, рыжий, услышал выстрел и решил смыться. Он ведь, собственно, трус без Гара. Вероятно, он утопит Бена в заливе, бросит лодку где-нибудь неподалеку от берега и найдет себе убежище, где и будет прятаться. Маловероятно, чтобы он осмелился отправиться в дом к Стоуни, чтобы заключать с ним отдельную сделку. Но на самом деле никогда не знаешь, чего ожидать от людей, ты согласна?

– Ты сообразительный парень, Дэнни, – с трудом выдавила она. – Но ты же знаешь, что сейчас нас с Беном уже разыскивает полиция. И мне нужна медицинская помощь. – Она постаралась, чтобы ее голос звучал как можно жалобнее. – Пожалуйста, развяжи веревки. Ты очень сильно ударил меня по голове. Меня тошнит.

– А как насчет прекрасного аспергама?[26]26
  Аспергам – лекарство от ангины производства компании «Шеринг-Плау».


[Закрыть] У меня есть обычный и со вкусом вишни.

– Ради Бога, у меня, возможно, проломлен череп.

– А по-моему, с тобой все чертовски неплохо, – возразил Дэнни. Он помолчал и вдруг нахмурился. – Мне показалось, что Гар обратился к тебе офицер. С чего бы это?

Она пристально посмотрела на него и спокойно ответила:

– Понятия не имею.

– Я думаю, что ты коп, Клаудия.

– Ты много о чем думаешь, Дэнни, гораздо больше, чем все остальные.

Он рассмеялся.

– Надеюсь, что да. – Он провел большим пальцем по ее губе и сказал: – Я хотел бы, чтобы мы подружились. Честно говоря, друзей у меня не так уж много. – В его голосе звучало явное сожаление.

– Я не против, – откликнулась Клаудия. – Только развяжи меня.

– Нет. Ты еще поспишь тут немного. Я подсыпал тебе в воду чуть-чуть своих лекарств. Мне они больше не нужны – я чувствую себя превосходно. Ты должна полежать спокойно, пока мы не доберемся до дома Стоуни. Ночью я туда плыть не собираюсь, потому что мне нужно все четко видеть. Допустим, он получил от Зака своего брата. Если Бен будет там, он заставит Стоуни торговаться со мной за тебя. Сам Стоуни за тебя и гроша ломаного не даст. Если же Стоуни не получил своего брата, я скажу ему, что Бен у меня в лодке, вместе с тобой. Видишь, как все получается? – Дэнни самодовольно усмехнулся.

Клаудия закрыла глаза.

– Поэтому я позвоню ему, когда мы подойдем поближе к берегу. Скажу ему, что он должен встретить нас на пристани с Глазом Дьявола и дневником.

Клаудия молчала.

– Потом я хочу пристрелить его прямо с лодки, чтобы голова его лопнула, как перезрелая тыква. Так было с Гаром. Потом я заберу свой клад. Он наверняка держит сокровища у себя в доме. Поскольку у Стоуни большой дом, он не откажется от того, чтобы оставить их у себя под рукой. Ведь он может всегда видеть их, чтобы знать, что с сокровищами все в порядке, – с улыбкой говорил Дэнни.

Он касался пальцами горла Клаудии, прислушивался к ее дыханию и наслаждался этим моментом. Он явно был в восторге, оттого что ему удалось взять верх над Гаром. Внезапно она поняла, что жизненных успехов у Дэнни было, видимо, не так уж и много.

– Но если в доме Стоуни нет этого изумруда, твой план сорвется.

– Почему? Я выстрелю только в том случае, если он отдаст мне камень и дневник или скажет, где они находятся.

– Этот дневник, – заискивающе произнесла Клаудия. – Расскажи мне еще раз, как он выглядит, Дэнни. Возможно, я видела его где-нибудь у Стоуни.

Какое-то мгновение Дэнни испытующе смотрел на неё, нежно касаясь подбородка, который по-прежнему болел. Затем он подошел к шкафу в углу каюты и открыл его ключом, висевшим у него на шее. Из выдвижного ящика он вынул листок бумаги, испещренный полосками плохой фотокопии, и поднял его у нее над головой.

Она повернулась в положение, из которого могла рассмотреть страницу, на которой были нацарапаны какие-то каракули, действительно напоминавшие текст, написанный от руки в девятнадцатом веке. Она с трудом могла разобрать слова.

В конце мая 1820 года небольшой отряд, возглавляемый шхуной «Рысь», преследовал вдоль побережья Техаса маленький флот Лаффита, состоявший из двух шхун и бригантины. Было серьезное опасение, что Лаффит мог просто перебраться на другой техасский остров и устроить там свой новый пиратский лагерь. Капитан Мэдисон получил приказ игнорировать выданную Лаффиту командором Паттерсоном бумагу на безопасный проход, что очень беспокоило меня. Наше слово на море должно быть твердым. Но в Вера-Крусе Мэдисон получил доклад об испанском корабле «Санта-Барбара», нагруженном золотом и драгоценностями. «Санта-Барбара» пропала в западной части залива – при ясной погоде! – за несколько недель до того, как Лаффит отказался от нападения на торговые суда, и я подозреваю, что правительство считает его причастным к этому. Я опасаюсь, что никто так и не проинформировал мистера Лаффита об изменении отношения нашего правительства к нему.

Мы обстреляли корабль Лаффита к югу от бухты Матагорда, но он свернул в лабиринт бухточек и отмелей, защищенных от моря узкими полосками барьерных рифов, и мы не могли преследовать его без риска сесть там на мель. Мы задержали его при выходе из бухты Святого Лео только на следующее утро. Наша добыча на его корабле была скудной: немного шелка, мадера, не больше нескольких горстей монет – практически ничего для такого великого пирата. Его грубые и упрямые люди были голодными и обессиленными. Никаких следов испанских сокровищ мы не обнаружили. Благодаря обещаниям избавить команду от судебного преследования нам удалось склонить людей Лаффита на нашу сторону. Мы эскортировали пиратский корабль в Вера-Крус; что случилось с ним после этого, я не знаю. Всех нас заставили поклясться – да еще и заплатили за это, – что мы не станем рассказывать об этой операции, потому что она проводилась вопреки законной охранной грамоте. К тому же наши военные опасались кривотолков. Я сошел с корабля в Новом Орлеане и вскоре после этого узнал, что «Рысь» вместе со всей командой погибла во время шторма по пути на Ямайку, куда она шла для борьбы с пиратами Карибского моря. Поскольку из всех свидетелей остался я один, мне не пристало бесчестить память капитана Мэдисона и публично рассказывать о том, что сделал наш военный флот. Только на бумаге я могу записывать свои мысли без страха и утайки. Для тех, кто помнит героическую службу Лаффита для Нового Орлеана – и для всей Америки – во время последней войны с Британией, нарушить свое обещание, пусть даже данное пирату, представляется особенно скандальным и несправедливым.

После этого было много разговоров о том, что Лаффит, ускользнув от преследования нашего отряда, закопал награбленные драгоценности где-то на побережье. Кроме того, один молодой пират рассказывал о ночной экспедиции в Видоуз Пойнт в бухте Святого Лео, откуда из четырех отправившихся туда человек вернулся только Лаффит. Но этот парень, Джек, был простаком и безнадежным пьяницей, и его рассказ менялся в зависимости от количества рома в бутылке. Я считаю, что эта болтовня может быть основой для прекрасной байки, которую так любят слушать мои внуки перед сном. Я записываю ее здесь просто для интереса.

– Кто написал это? – Клаудия внимательно посмотрела на Дэнни, когда он убрал листок от ее лица.