Текст книги "Осколки (ЛП)"
Автор книги: Джанетт Ниссенсон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 29 страниц)
Но прежде, чем она задумалась над остроумным ответом (черт побери, любым ответом) на его замечание, Ник вытащил визитную карточку вместе с ручкой из внутреннего кармана великолепно сшитого пиджака.
– Вот. – Он вручил ей визитку, на которой написал название и адрес смелым почерком. – Встретимся через полчаса. Я уеду первым, чтобы не подогревать уже существующие сплетни. Боже, как я ненавижу это дерьмо.
Она взяла его визитку, не в состоянии подавить дрожь от отвращения, звучавшего в его словах.
– Вы… я имею в виду, это нормально для вас, чтобы уйти так быстро?
Ник издал глухой смешок.
– Давай выразимся так. Нет ни одного человека здесь с яйцами, способного сказать мне, что я не могу уйти. И сюда же относится и наш бесхребетный генеральный директор со своим ответом на мой вопрос. Другими словами, Ангел, я могу делать все, что угодно. Не опаздывай, ладно?
И с этими словами он ушел из комнаты, не оглядываясь и не обращая внимания на тех, кто пытался к нему подойти, в том числе один из вышестоящих директоров из штаб-квартиры корпорации.
Только после того, как он исчез из поля зрения, она опустила взгляд на маленькую карточку, зажатую в руку. Даже если она бы совсем недавно переехала в Сан-Франциско, все равно бы знала название ресторана – одного из самых известных и высоко ценимых в городе. Другими словами, чтобы заказать столик можно было ждать несколько недель. И оказалось, что эффект Ника Мэннинга распространялся далеко – получить столик в последнюю минуту в самом известном ресторане города оказалось для него самой простой вещью в мире.
Анжела засунула визитку в карман юбки и задалась вопросом, когда ей следует незаметно двинуться в сторону выхода. Она знала, что путь до ресторана займет около десяти минут, но вспомнив командный тон Ника, она не посмела рискнуть опоздать.
Если по справедливости, то ей следовало ощетиниться на его самодовольное бескомпромиссное манипулирование ею. Обычно, мужчины даже не пытались командовать или управлять ею, так как большинство мужчин, которых она встречала были сами немного напуганы ее ростом. Только горстка мальчиков в классе средней школы были на самом деле выше, чем она, но не в старших классах. В результате, она ни с кем не встречалась вообще, за исключением довольно неловкого свидания на выпускном балу с шурином ее старшей сестры. Было ужасно неловко по многим причинам, и Анжела не была уверена, кто из них был более рад, когда очень неудобный вечер, наконец, подошел к концу.
К счастью, в университете было все по-другому, она встречалась с несколькими спортсменами – баскетболистом, волейболистом, пловцом и ватерполистом. Но они были незрелыми мальчиками, неловкими, едва ли более опытными, чем она. Ник был самым уверенным первым мужчиной, с которым она когда-либо приблизилась к свиданию, и она сомневалась, что он мог быть неловким или неопытным, если учесть сколько ему было лет.
И когда она мысленно готовила себя к отступлению, ее любопытствующие коллеги стали собираться вокруг нее, она подумала с отвращением, словно стая рыб вокруг приманки. Она задавалась вопросом, был ли этот ужин с Ником настоящим свиданием. Возможно, он всего лишь захотел поговорить об их альма-матер. Или спорте. Или на одну из десятка разных тем.
Но нет, подумала она, пока довольная улыбка дернула уголки ее губ. Было очевидно, что Ник хотел ее. Напитки, да, и ужин, наверняка. Но мало кто сомневался в том, что такой мужчина, как он, может ожидать секса в конце вечера. Возможно, много секса, но она сомневалась, что будет также близость или романтика. И судя по тому, как набухла ее грудь в этот момент, не говоря уже о том насколько влажными стали ее черные шелковые стринги, ее телу понравилась идея такого завершения вечера. Очень понравилась.
Ее коллеги-стажеры заговорили все в один голос, по крайней мере те, кто до сих пор не был шокирован разговорами о том, что неприступный Ник Мэннинг собственной персоной подошел к ней. Остальные громко стали спрашивать ее, что он ей сказал, почему он подошел именно к ней, если мог подойти к любой другой женщине в комнате, и на самом ли деле он так горяч в близи, как говорят.
Анжела инстинктивно почувствовала, что Ник не хотел бы, чтобы она рассказывала даже самую маленькую деталь их разговора, и ей пришлось обломать своих коллег-стажеров с натягом смахивающей на правдоподобную сказку о том, что они обсуждали Стэнфорд и спорт. Она поняла, что ей никто не поверил, но ей было наплевать, поэтому она быстро выбралась из толпы под предлогом посетить женскую комнату. Две минуты спустя она вышла из дверей отеля и стремительно направилась на свидание с самым волнующим, возбуждающим мужчиной, которого она когда-либо встречала.
Буквально в нескольких домах от ресторана, она пожалела, что не захватила несколько минут и не заглянула в дамскую комнату, чтобы проверить прическу и макияж. Поспешно она выудила помаду из сумочки и поправила темно-ягодный блеск на губах, не используя зеркальце. Ей повезло, что ее прямые волосы были от природы блестящими и фактически не требовали укладки.
Она прибыла почти на пять минут раньше, но Ник уже был в ресторане, распоряжаясь, чтобы ему предоставили частный столик в тускло освещенном, интимном уголке бара в передней части ресторана. Он поднялся в тот момент, когда остановил на ней взгляд в дверном проеме, с довольной улыбкой на восхитительно красивом лице. Он не разу не выпустил ее из поля зрения, хотя каждая женщина в баре смотрела на него с тоской, и это добавило Анжеле немного храбрости и быстроте в шаге, пока она подходила к нему.
Но она была совершенно не готова к тому, что Ник взял ее за руку и притянул к своему жесткому, каменному телу, наклонив голову и захватив ее рот жгучим, властным поцелуем. Ее рука упиралась в его широкое плечо, дрожала, она старалась не рухнуть, полностью ослабев от продолжающегося натиска поцелуя – поцелуя, которым он, как будто клеймил ее, предъявляя на нее права. Его ленивый, но смелый язык проносился по ее рту, давая понять, что он главный, и что он ожидал не только ее участия, но и ее полного, однозначного обладания для его удовольствия.
А потом он отодвинулся, поглядывая на нее с удовольствием. Она чувствовала, что ее глаза, должно быть, остекленели, щеки раскраснелись, а свежеиспеченная помада испарилась. Ее губы были припухшими, и она поняла, что никогда в жизни и близко не испытывала нечто подобное. В этот момент она сделала бы все, что угодно, чтобы оказаться в его постели, чтобы он ласкал ее ноющую грудь своими большими руками, и в данный момент ей пришлось бороться с желанием потянуть к нему голову для еще одного глубокого, настолько непристойного поцелуя.
– Садись. Твой коктейль уже на столе.
Вместо того, чтобы взбунтоваться или возразить на его командный тон, что-то глубоко внутри нее откликнулось, ей даже понравилось, она послушно села в кресло, которое он отодвинул для нее.
Ник занял собственное место, его длинные ноги намеренно дотронулись до ее ног под столом, когда он взял свой стакан.
– Надеюсь, за очень интересный вечер, – произнес он тост глубоким, соблазнительным голосом, который тут же волной прошелся по всему ее телу.
Анжела ответила ему улыбкой, и очень понадеялась, что она была столь же соблазнительной.
– Я выпью за это, – ответила она, чокаясь с ним стаканом, прежде чем сделать глоток водки с запахом лимона. – Но для меня итак вечер был очень и очень интересным.
Он неторопливо откинулся в кресле, вытянув ноги и захватив ее щиколотки.
– Правда? – проворковал он. – Ну, почему бы нам не продолжить, все может быть еще более увлекательным. Ты пользуешься противозачаточными?
Она прыснула и закашлялась от глотка водки, который попал не в то горло. Она подняла на него слезящиеся глаза и встретилась с его довольным смеющемся взглядом.
– Я… эх, скажу, что это не твое дело, но мне немного трудно говорить в данный момент, – просипела она.
– Ерунда. – Он неторопливо поднял свой стакан. – К двум твоим замечаниям. Ты прекрасно говоришь и точно знаешь, почему это мое дело. – Без всякого предупреждения он схватил ее за руку и поднес к губам, и его язык нарисовал маленький круг на ее ладони. – После ужина я трахну тебя, Ангел. Наверное, не раз. Так ответь мне на мой вопрос, как хорошая девочка, а?
Анжела почувствовала, как все ее тело накрыло волной жара, она резко вспотела.
– Да. Я использую имплантаты длительного действия – «Мирена», если точнее.
– Хорошо. Не то, чтобы я не использую презерватив. Это не подлежит обсуждению. Но они не на сто процентов непробиваемы, поэтому я должен знать, во что ввязываюсь. Ах, прости за каламбур.
– О… хорошо, – медленно ответила она, немного более звонко, чем следовало, – вы всегда, ммм…
– Форсирую? Прямолинейный? Напористый? – Он кивнул. – Всегда. Я говорю, что думаю, ненавижу чушь, не терплю лжи или непорядочность. И я особенно презираю играть в игры. По крайней мере, вне спальни.
И вдруг внутренний, маленький демон, словно поддразнивал ее, поэтому она ответила:
– Уже второй раз за сегодня вы упомянули… ой, игры вне спальни. Вы ведь не один из тех парней, которые имеют странные пристрастия в сексе, да? Потому что, несмотря на то, что у меня довольно высокая терпимость к боли, я обычно трачу ее на занятия спортом. Спортом на открытом воздухе, вне спальни.
Ник рассмеялся, явно забавляясь ее ответом.
– А что знает двадцати двухлетняя выпускница Стэнфорда о кинки, сладкая? Ты, должно быть, жила в совершенно другом общежитии, чем я.
Она специально пробежала указательным пальцем по краю стакана, прежде чем сделать небольшой глоток.
– На самом деле, я узнала о кинки еще в средней школе. Но не так, как вы думаете.
Он притянул кресло ближе, положив локти на стол.
– Становится все интересней и интересней. Я чувствую, что в тебе гораздо больше, чем ты позволяешь видеть большинству людей. Так расскажи мне, Ангел. Что ты знаешь о кинки, и как ты приобрела эти знания?
Анжела усмехнулась.
– Не из первых рук, если вы думаете об этом. Боже, я даже ни с кем не встречалась в школе. За исключением очень неудобного свидания на мой выпускной вечер.
Ник вернул ей улыбку и прошелся костяшками пальцев по щеке.
– Теперь, мне очень трудно в это поверить. Особенно, если учесть, что у тебя тогда были эти прекрасные волосы, – он поднял ее длинную шелковистую прядь и просеял сквозь пальцы. – Не говоря уже об длинных, великолепных ногах.
Она не смогла подавить вздох, сорвавшийся с губ, когда он совершенно неожиданно скользнул рукой под ее юбку, погладив бедро в шелковом чулке.
– У меня было и то, и другое, – задыхаясь, ответила она. – Но у меня также был и рост – пять с одиннадцатью, и я была выше, чем почти каждый парень в классе. Долгое время единственным, кто был выше огромный придурок, который носил очки с огромными стеклами, но все равно продолжал ударяться об стены.
Он усмехнулся.
– Я предполагаю, что для тебя все изменилось, как только ты оказалась в Стэнфорде. Но это другая история. Давай вернемся к первоначальной теме, хорошо?
Она кивнула, делая последний глоток водки. Ник подал знак официантке, чтобы повторила коктейль, демонстративно игнорируя заинтересованную в нем женщину, с обещающей улыбкой.
Анжела глотнула вновь принесенную водку, а потом продолжила.
– Я играла в футбол в средней школе, а также в волейбол и баскетбол. Это было… ну, скажем, находила оправдания, чтобы как можно позже приходить домой. Спорт был одним из способов сбежать… от некоторых вещей. В общем одна из моих товарищей по футбольной команде – Эрика Лайман, ее дом стал неофициальным местом сбора после тренировок в пятницу вечером. Тем более, что ее родители всегда уезжали на выходные.
– Есть какая-то конкретная причина, почему вы всегда собирались у нее?
– Конечно. – Она еще раз сделала глоток. – Лайманы имели огромное поместье на пляже Пеббл, там был бассейн, теннисные корты, тренажерный зал, игровая комната. Плюс холодильник всегда загружен и в баре были напитки соответствующей ценовой категории. И еще там была запертая комната. Родители Эрики понятия не имели, что она сделала дубликат ключа.
В глазах Ника мелькнуло озорство.
– Продолжай. Что было за запертой дверью?
Анжела оглянулась вокруг, не подслушивают ли ее, прежде чем немного ближе подвинуться к нему и прошептала:
– Я думаю, вы могли бы назвать это… игровая комната для взрослых. Только там не было не Xbox или настольного футбола. Там были разные вещи – кандалы, флоггеры, падлы, цепи и DVD-диски только для взрослых и в огромном количестве.
– Ах. – Он кивнул. – Это и есть своего рода игровая комната. Ответь мне, Ангел, ты была шокирована, когда увидела эту маленькую игровую комнату?
Она пожала плечами.
– Не уверена, что шокирована точное слово. Мне кажется, что когда Эрика попыталась описать свои ощущения, когда она вошла туда, они больше походили на «ээу», чем на что-то другое. Там было холодно и жутковато, кругом красная кожа, без окон, напоминает комнаты фильмов ужасов на Хэллоуин. Так мы думали, пока не посмотрели некоторые из… э-э… имеющихся DVD, из которых стало ясно, что происходит в той комнате. Хотя Эрика была убеждена, что ее родители были слишком зажатыми и строгими, чтобы, на самом деле, повторять то, чтобы в фильме, она говорила, что, наверное, они просто хотели…
– Смотреть?
Она кивнула, когда Ник ей подсказал.
– В значительной степени, да.
Он улыбнулся ей.
– Я предполагаю, что ее родители так и не узнали, что их дочь и ее очень непослушные друзья обнаружили их маленькую игровую комнату? И она способствовала их сексуальному воспитанию, вторгаясь в их тайник порнографии?
– Я не уверена в этом. Но однажды ночью они засекли Эрику с ее парнем, когда они кое-что использовали из их инвентаря. Они тут же сменили замки.
Ник издал глухой смешок.
– И прекратили ваши пятничные вечера, а, следовательно, и порнофильмы. Хотя, полагаю, к тому времени ты уже насытилась ими под завязку.
Анжела сморщила нос.
– Это точно. Можно, конечно, многие из них посмотреть… Господи, но называть это фильмами, мне кажется странным, вы не находите? В какой-то момент, они все становятся похожими друг на друга. Как говорит моя подруга Лорен, если ты видела один минет, считай ты видела их все.
Без предупреждения, он с грохотом поставил стакан на стол и схватил ее за затылок, его длинные пальцы запутались в ее волосах.
– Я предлагаю сменить тему, – прошипел он. – Потому что, когда ты начинаешь говорить о минетах, единственное, о чем я способен думать, как твой сексуальный рот заглатывает мой член. Позже ты покажешь мне некоторые грязные приемчики, которые узнала при просмотре порно, да?
Она во все глаза смотрела на него с отвисшей челюстью, не зная, что ответить, поэтому просто кивнула.
– Заканчивай пить, идем ужинать.
Она автоматически подняла бокал и сделала большой глоток перед тем, как поставить его на стол.
– Тебе нравится отдавать приказы, не так ли? – с сарказмом спросила она.
Ник игриво потрепал ее за подбородок, улыбнулся, быстро вернувшись к своим греховно обворожительным манерам.
– Абсолютно. И я не привык получать отказы. И у меня такого не было с давних времен. Тебя это беспокоит, Ангел?
Она собиралась сказать ему «Да», но была потрясена, признав, что на самом деле… Господи!.. ей нравилось, когда он командовал ею. Даже не задумываясь, чтобы подумать, насколько ужасно это звучало, она ответила правдиво:
– Удивительно, но нет.
– Я не предполагал, что такое произойдет. Снаружи, ты крутая, спокойная и собранная Независимая женщина. Но внутри как раз наоборот, не так ли, Ангел? Ты хочешь, чтобы кто-то взял на себя ответственность за тебя, подчинил своей воле. Ты хочешь подчиняться.
– Господи. – Она проглотила всю водку до конца, потрясенная до глубины души тем, что он только что сказал. – Нет. Не так. Я не… нет. Не буду…
– Шшш. Успокойся. – Ник осторожно стал массировать ей затылок. – Я не имею в виду игры родителей твоей подруги. Или, фильмы БДСМ, я думаю, ты и твои друзья по команде видели их. Я не говорю о кнутах, наказаниях и другом дерьме. Для меня это чересчур впадать в кинки. Но есть много различных других форм подчинения, Ангел. И если я решу, что ты, действительно, для этого подходишь, мы поговорим об этом позже. Не сегодня. Сегодня вечером мы познакомимся немного получше. А может даже намного получше.
Он поднялся, потянув ее вверх и махнув рукой хозяину, что они готовы отправится ужинать. Тут же неизвестно откуда материализовался официант, который провел их к определенно самому интимному и желанному месту в этом ресторане, расположенным в полуоткрытой нише.
На протяжении ужина Ник ни словом не обмолвился о подчинении или сексе или чем-то подобном, он не затронул ни одну интимную тему. Вместо этого, он развлекал ее историями, как учился в университете и был в Национальной футбольной лиги, потом они оба обнаружили, что имеют одинаковую финансовую специальность Стэнфорда и учились у некоторых одних и тех же профессоров, кратко он рассказал о своем головокружительном успехе в брокерском бизнесе, при этом ему удалось получить значительный объем информации о ее жизни.
– Признаюсь, очень мало знаю о волейболе, – произнес он. – Почему ты выбрала именно этот вид спорта для занятий в университете?
– Элементарно. Мне предложили стипендию. У меня не было другой возможности учиться в Стэнфорде. Мои родители… мама даже не хотела рассматривать такой возможности. – Она сделала глоток замечательного «Каберне», который он приказал подать к их стейкам – огромному бифштексу на косточки для себя и маленькому филе миньон для нее.
– Ты должно быть была адским игроком, чтобы выиграть стипендию, – признал он. – Стэнфорд имеет чрезвычайно высокие стандарты не только академические, но и в легкой атлетике.
Анжела кивнула.
– Да, я была довольно хороша. Я была игроком стартового состава, несмотря на то, что была первокурсницей. И в том году мы не выиграли национальный титул, но вернулись его с местью на следующие три.
Ник был весьма впечатлен.
– Три раза получали титул NCAA, а? Довольно впечатляюще. Ты должна беречь эти трофеи.
– Знаю. Хотя они не такие уж и ценные, как моя олимпийская медаль.
Он осторожно отложил нож и посмотрел на нее с выражением, напоминающим благоговение.
– Ты была в олимпийской волейбольной команде?
– Да. – Ее щеки зарделись от его взгляда. – Меня выбрали в сборную на летние игры в прошлом году. Мы победили.
– Золото? – Он смотрел на нее, не веря своим глазам, она кивнула. – Господи, я сижу за обеденным столом с олимпийским чемпионом! Это просто… Вау.
Она рассмеялась, но ей было приятно, что он так оценил ее заслуги.
– Хватит, кто бы говорил. Я уверена, что между университетом и профессиональной лигой ты собрал кучу MVP, all-Pro и Зал Славы. Плюс кольцо Super Bowl. Ни одна крысиная задница даже не вспомнит про волейбол на Олимпиаде, или кто завоевал золотую медаль в прошлом году.
Ник покачал головой.
– Но я никогда не выигрывал олимпийскую медаль, черт возьми, никогда даже не имел возможности участвовать в Олимпиаде. Это, наверное, мечта каждого спортсмена, понимаешь? Твоя семья должно быть невероятно гордится тобой. У твоих родителей есть Зал Славы, посвященный тебе в их доме?
Ее улыбка моментально исчезла, она потянулась за бокалом вина.
– Нет. Они… у них нет. Они не… давай просто скажем, что у все мои кубки и медали хранятся у меня. А что насчет тебя?
Ник, видимо, понял, что тема, касающаяся ее родителей, была для нее болезненной и тактично не стал заваливать ее вопросами.
– Тот же самое. Все мои награды и спортивные памятные вещи стоят в комнате у меня в доме. Но это потому, что оба моих родителя имеют тенденцию часто путешествовать. Отдельно, конечно. Они развелись, когда я был еще ребенком.
Прежде чем она смогла расспросить его об этом, он сменил тему, но Анжела почувствовала, что у него также, как и у нее, не было самых счастливых детских воспоминаний. Еще одно общее у них.
Ник долил себе вина, но отставил бутылку в сторону, не предлагая ей. Она уставилась на свой пустой бокал, а потом перевела взгляд на него, он отрицательно покачал головой.
– Не напивайся сегодня, Ангел. Тебе достаточно. Последнее, что я позволю тебе сделать сегодня – напиться.
Она смотрела на него так, как будто у него только что выросли рога, и он превратился в настоящего дьявола, с которым шутливо сравнивал себя.
– Ты шутишь, да? Я имею в виду, ты выпил столько же, сколько и я.
Он очень размеренно потягивал отличное «Каберне», его кофейного цвета глаза опасно прищурились.
– Я редко шучу, Ангел, и определенно не на эту тему. Ты достаточно выпила, вот и все. Что касается меня, у меня имеются хорошие семь дюймов роста и, возможно, целых семьдесят, восемьдесят фунтов в отличие от тебя. Моя переносимость алкоголя намного выше твоей.
Она подумала опять запротестовать или рассказать ему о конкурсах по выпивке, которыми она часто занималась с Лорен, но затем отбросила эту идею. Она чувствовала, что он не готов к компромиссу по этому вопросу, и она абсолютно не хотела его злить. По крайней мере, пока он не исполнил все сексуальные обещания, которые она видела в его поблескивающих глазах.
«Кроме того, – утешала она себя, – наверное, он прав. Я уже выпила немного и хочу помнить каждую секунду этой ночи».
И ее мучил маленький страх, что их ночь не перерастет в одну из любовных связей. Ник уже нарушил одно из своих правил – не встречаться с коллегой, но вряд ли он нарушит второе, собираясь встречаться с ней после сегодняшней ночи. Так что она, действительно, должна сделать все возможное, чтобы получить максимальное удовольствие, наслаждаясь этим сказочным ужином в одном из лучших ресторанов города, а затем получить столько дикого, неистового секса с невероятно великолепным мужчиной, сидевшим напротив нее, сколько сможет вынести. У нее не переставая крутились вопросы – сколько раз Ник сможет достичь эрекции за одну ночь, сколько времени все будет происходить между ними, насколько огромен…
– Ешь свой десерт. Знаешь, ты можешь запросто набрать в весе. Мне нравится… как ты выглядишь, но пять-десять фунтов будут смотреться на тебе, на самом деле, неплохо.
В очередной раз Анжела открыла рот, чтобы запротестовать, но Ник воспользовался этой возможность и засунул ей в рот огромный кусок лимонного шербета Мейера. Он ухмылялся, озорно поглядывая на нее, поскольку ее рот был полон, и она не могла высказать протест.
– Надо запомнить этот маленький трюк, когда ты в очередной раз начнешь пререкаться со мной, – хмыкнул он. – Просто засунуть тебе еду в рот.
Она смотрела на него, лихорадочно прожевывая, а затем сделала несколько глотков кофе.
– В следующий раз не такой большой кусок, хорошо? – Крикнула она. – Я чуть не подавилась.
– Прости. – Он изобразил поддельную сожалеющую улыбку, а потом перешел к своему собственному десерту.
Анжела туда-сюда возила остальную часть десерта по тарелке, Ник положил руку, остановив ее движения.
– Не верти шербет по тарелке, – сказал он твердо. – Съешь его. Пожалуйста.
И последнее, довольно неожиданное слово, произвело свое действие, и она неохотно, но умудрилась съесть хотя бы половину. Она попыталась съесть еще один кусочек, но содрогнулась, отодвинув тарелку.
– Я не могу, – призналась она. – Я обычно не… я съела сегодня вечером гораздо больше, чем обычно.
– Ладно, – произнес он. – В конце концов, я не хочу, чтобы ты сегодня напилась, но, черт возьми, я не хочу, чтобы тебе потом было плохо.
Он кивнул официанту и передал ему свою кредитную карту, черную карту AMEX, заметила она, не удивительно, что он стал одним из избранной группы, которым выпускались такие карты. Ник даже не посмотрел на общую сумму счета, просто написал размер чаевых и подписался размашистым почерком.
Он поднялся из-за стола и потянул ее вверх.
– Пошли. Ночь не делает нас моложе, а я ненавижу тратить впустую даже минуты своего времени. Особенно, – пробормотал он, притянув ее ближе к себе, – когда я мог бы этим минутам найти гораздо более приятное применение.
Она знала, что он почувствовал дрожь во всем ее теле, потому что понимающе улыбнулся, как дьявол искуситель, которым он и окрестил себя после совещания. Она поняла, что сейчас наступит точка невозврата, и если у нее имеется малейшее сомнение не пойти с ним, она должна сказать ему об этом прямо сейчас. В противном случае, он возьмет все, что она ему отдаст – тело, ум и душа, и она знала, что никогда уже не будет прежней.
Ник, видно, почувствовал ее неуверенность, пока они ожидали, когда камердинер подгонит его машину, поэтому стал растирать ей затылок, а потом опустил руку ей на шею.
– Ты уверена, Ангел? – спросил он, отклоняя ее голову и впиваясь своими темными глазами. – Вдруг ты стала выглядеть немного нервной.
Она прикусила нижнюю губу, запоздало осознавав, что опять не забежала в женскую комнату, чтобы освежить губную помаду и поправить волосы.
– Может немного, – призналась она. – Я не много испытывала, и думаю,… я вроде как побаиваюсь, что…
– Что? Что я буду разочарован, потому что ты не трахалась с десятком парней до меня? – Ник покачал головой. – Или несмотря на то, что ты смотрела порно в школе, ты не знаешь множество различных маленьких трюков?
Она пожала плечами.
– Возможно. Я не знаю, чего я боюсь. Другие… четверо, если быть точной, все они были молодыми парнями. Ребята из университета. Я никогда не… ты куда более… все, какими они хотели казаться. И я действительно боюсь, что не смогу справиться с тобой.
– Ах, вот оно что. – Он кивнул, понимая. – Иди сюда, Ангел.
Она охотно пошла к его протянутым рукам, с благодарностью склонив голову на плечо, пока он осторожно обнял ее. Она вдохнула его искрометный запах, смесь сдержанного одеколона и свежести его белой рубашки, чрезмерно мужской запах, который впился в его кожу, запах, который стал самим Ником.
Ник гладил ее длинные волосы успокаивающими движениями.
– Послушай, если бы я хотя бы на минуту решил, что ты трахалась всю дорогу в университете, я сомневаюсь, что ты была бы привлекательна для меня. Мне нравится уверенные и крутые женщины, но не до той степени, когда они становится слишком агрессивными или считают, что должны произвести на меня впечатление, насколько они горячие. Если ты еще не поняла, мне нравится, когда все идет по моим правилам, и это определенно включает секс. Так что расслабься, Ангел, и просто следуй за мной, да? Вот моя машина.
Его машина была ярко-красная Ferrari, ультра-люкс, которая, вероятно, стоила несколько сотен тысяч долларов. Он придержал для нее дверь, и она скользнула внутрь, подумав о своей крошечной, старенькой «Форд Фиеста», той, которую ей отказал ее зять Джо в старших классах. Она сомневалась, что Ник при своей комплекции способен даже залезть в ее машину.
– Какой у тебя адрес?
Ник скользнул за руль и привел в действие сложную систему GPS. Задумавшись, она сообщила свой адрес – тихую маленькую жилую улицу на окраине долины Ноэ. Крошечная квартира-студия было всем, что она могла себе позволить на зарплату стажера, и она была счастлива, что ее другой зять, Марко был знаком с владельцем здания и ему удалось выбить для нее скромную скидку за аренду. Анжелу это удивило, что ее сестра Дианна удосужилась помочь ей в какой-то степени, но потом она поняла, что для семьи это было своего рода облегчением, что она, наконец-то будет жить отдельно в Сан-Франциско и официально перестанет их доставать.
– У тебя нет соседки по комнате?
Внезапный вопрос Ника поразил ее, затерявшуюся в своих мыслях, она отрицательно покачала головой в ответ.
– Нет, только я. Боюсь, это место своего рода шкатулка. Возможно, тебе придется пригнуться, чтобы пройти через дверной проем.
Он нахмурился.
– По крайней мере, у тебя есть кровать? И я имею в виду не гребаный диван-кровать или кушетку.
Анжела усмехнулась, поймав его раздражение.
– Да. Это настоящая, добрая кровать. Даже королевского размера. Занимает почти половину площади, но она того стоит.
– Хорошо. – Взгляд, который он послал ей был тлеющим, и она опять лишилась речи, особенно после того, как он сказал ей:
– Иначе, если бы ты сказала «нет», мы бы направились к ближайшему отелю. То, как я собираюсь тебя трахнуть сегодня вечером, Ангел… ну, давай просто скажем, что твоя кровать должна быть лучшей для выполнения этой задачи.
