Текст книги "Мой любовник"
Автор книги: Дж. Уорд
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 41 страниц)
– Блэй…
– Нет. Не смей называть меня Блэем таким тоном, – ткнул он пальцем в лицо своему лучшему другу. – Просто продолжай в том же духе. Это у тебя получается лучше всего. Оставь меня в покое.
Блэй вышел. В его голове была путаница, но ноги, слава Богу, держали его.
Направляясь к парадной лестнице через коридор со статуями, он проходил мимо греко-рисмких шедевров, поглядывая на мужские тела. На самом деле, на всех них ему представлялась голова Куина.
– Тебе не нужно ничего менять. – Куин был у него на хвосте, слова звучали тихо.
Блэй дошел до лестницы и посмотрел вниз. Представшее перед ним сверкающее фойе было словно открытый подарок, с твоим телом, входящим в него, с каждым пройденным шагом, заключая тебя в визуальное объятие цвета и золота.
«Идеальное место для спаривания», так, просто пришло ему в голову.
– Блэй. Пойдем. Ничего не изменилось.
Он обернулся. Куин насупил свои проколотые брови, взгляд был свирепым. Ясно, что парню хотелось продолжить разговор, но с Блэя хватит.
Он начал спускаться вниз, ускоряясь.
И не было неожиданностью, когда Куин пристал к нему с разговором.
– Что черт возьми это значит?
О, ну конечно, им обязательно это делать на виду у всей толпы в столовой. Куину было насрать на зрителей, но Блэй не находил в этом ничего привлекательного.
Он сделал два шага назад, пока не столкнулся с ним лицом к лицу.
– Как ее имя?
Куин отскочил.
– Извини?
– Имя администраторши.
– Какой администраторши?
– Прошлая ночь. В тату-салоне.
Куин закатил глаза.
– Ох, да ладно тебе…
– Ее имя.
– Боже, да понятия не имею. – Куин поднял ладони, универсальный язык на все случаи жизни. – Какое это имеет значение?
Блэй открыл рот, чтобы объяснить Куину, что наблюдать за ничего не значащим для него, было пыткой ему. Но в то же время он знал, что это прозвучало бы глупо.
Вместо ответа, он полез в свой карман, достал пачку Данхилл и вынул одну сигарету, и, зажав ее во рту, он прикурил ее, глядя в эти разноцветные глаза.
– Ненавижу, когда ты куришь, – пробормотал Куин.
– Смирись с этим, – ответил Блэй, развернулся и направился вниз.
ГЛАВА 11
– Джон, ты куда?
Спустившись в прачечную за домом, Джон замер с рукой на одной из дверей, ведших в гараж. «Твою мать… дом настолько огромный, что можно было бы покинуть его и без зрителей, но нет же… кругом глаза, голоса… повсюду».
В этом плане, особняк больше напоминал приют.
Он развернулся и столкнулся нос к носу с Зейдистом. В одной руке Брат держал салфетку, а в другой детскую бутылочку. Определенно он только что встал из-за обеденного стола и пришел сюда через кухню. И боже, только подумайте… следующим человеком, вошедшим через дверь оказался – Куин, с не до конца обглоданной ножкой индейки в руках, словно это была его единственная пища на следующие десять часов.
Появление Блэя обернулось в сраное собрание.
Зи кивнул на руку Джона, сжимавшую дверную ручку, каким-то образом умудряясь при этом выглядеть как серийный убийца, несмотря на детские причиндалы в его руках. Вероятно, это все его шрам на лице. Или скорее его горящие черные глаза.
– Я задал тебе вопрос, приятель.
«Выношу гребаный мусор».
– Где твоя резиновая горничная?
Куин быстро прикончил свой ужин, затем демонстративно подошел к мусорным бакам, чтобы выбросить косточку.
– Да, Джон. Что ты нам скажешь.
«Нет, мать твою – ничего».
«Я сваливаю», показал он жестами.
Зи наклонился вперед и положил ладонь на дверную панель, развивая салфеткой словно флажком.
– Ты выходишь с каждым разом все раньше. Джон, ты переходишь всякие границы. Я запрещаю тебе уходить так рано. Хочешь сгореть дотла? P.S. если ты еще раз вздумаешь уйти без своей личной охраны, Роф использует твое лицо в качестве молотка, усек?
– Христос гребаный Иисус, Джон, – произнес Куин, скривив лицо, словно кто-то отдраил ванную комнату его простынями. – Я никогда тебя не останавливал. Ни разу. И так ты мне отплачиваешь?
Джон уставился куда-то влево от Зи. Возник соблазн напомнить Брату, как он сам искал Бэллу, но нашел это гребаное дерьмо дикой и самой безумной вещью. Кроме того идея о похищении шеллан была как красная тряпка для быка и Джон уже рыл копытом землю из-за женщины. Двое – это уже перебор.
Голос Зи понизился:
– Что происходит, Джон?
Он оставался молчаливым.
– Джон. – Зи наклонился вперед. – Я выбью из тебя ответ, если понадобится.
«Просто неудачное время». Ложь имела тебя по полной, потому что, если бы это было правдой, он направился бы к парадной двери и не заметал бы следы историей с мусором. Но ему действительно было насрать, что ведро, о котором он нес ахинею, было с дырой в днище.
– Я на это не куплюсь. – Зи выпрямился и посмотрел на часы. – И ты не уйдешь, еще, по крайней мере, ближайшие минут десять.
Джон скрестил руки на груди, чтобы удержаться от комментария по поводу строгой изоляции, и так как в его голове звучала тема «Опасность!»[32], он чувствовал, что сейчас взорвется.
И тяжелый взгляд Зи чертовски не облегчал ситуацию.
Десять минут спустя, звук поднимающихся жалюзей во всем особняке, разрушил тупиковую ситуацию и Зи кивнул в сторону двери.
– Отлично. Теперь, если тебе так угодно, можешь идти. По крайней мере, ты не поджаришься.
Джон отвернулся.
– И если я снова поймаю тебя без твоего аструкс нотрама, то втащу обратно в дом.
Куин чертыхнулся.
– Ага, и тогда я буду уволен. И кредитный траст Дональда Трампа[33] с кинжалом явится по мою задницу. Да ладно.
Джон схватил ручку и дернул ее, открывая себе путь подальше от дома. Его кожу стянуло. Он не хотел проблем с Зи, так как уважал парня, но он был чертовски нестабилен, и предположительно такая тенденция была лишь началом.
В гараже, он свернул налево к двери в дальней стене, ведущей на улицу. Направляясь в ту сторону, Джон отказывался смотреть на гробы, выстроенные на его пути. Ну нет. Не хватало ему сейчас еще такого образа в голове. Шестнадцать? Неважно.
Открывая стальную дверь, он ступил на длинную пологую лужайку, простирающуюся вокруг пустого бассейна и сужающуюся возле кромки леса и укрывающей их стены. Он знал, что Куин следовал прямо за его задницей, судя по душку осуждения, портящего свежий воздух, подобно плесени в подвале. А с ним и Блэй, излучая запах одеколона.
Собравшись дематериализоваться, его крепко схватили за руку. Он повернулся, чтобы послать Куина куда подальше, и замер.
Это был Блэй. Голубые глаза рыжеволосого парня пылали. Он сам на себя не был похож, вероятно, именно это и вынудило Джона обратить внимание.
– Хочешь убить себя. Пожалуйста. Это твое право. Но не приноси проблем другим. Этого я не стану терпеть. Не оставляй Куина без предупреждения.
Через плечо парня Джон посмотрел на Куина, который выглядел так, словно собирался прикончить нечто, что его так расстроило. «Ах, так вот почему Блэй выступил с личным высказыванием». Не хотел третьего колеса в этом дисфункциональном триумвирате[34], и увидеть то, о чем было сказано.
«Мы все выяснили?» показал Блэй знаками.
Уже чудо, что Блэй вмешался. И это вынудило Джона объясниться.
«Не могу обещать, что не сбегу. Просто потому что не могу. Но клянусь, что предупрежу его». По крайней мере, так он сможет выбраться из дома.
«Джон…»
Он покачал головой и сжал руку Блэя.
«Ничего кроме этого обещать не могу. Ничего из-за чертовщины, творящейся в моей голове. Но я не уйду, не предупредив его, куда направляюсь и когда вернусь».
У Блэя интенсивно заходили желваки. Как бы то ни было, он не был глуп и понимал, что лучше это не поднимать за столом. «О’кей». С этим он мог смириться.
– Эй, вы двое, не хотите ли немного поделиться своей любовью? – спросил Куин.
Джон отступил на шаг назад и показал жестами:
«До десяти пробудем в Экстрим Парке. Потом отправимся на Св. Френсис-Авеню. Трэз скинул мне это через эсэмэс».
Он дематериализовался, перемещаясь на юго-запад, принимая форму за гаражом, где высиживали дозорными прошлой ночью. Когда его команда появилась позади него, он проигнорировал, сгустившую воздух мрачную напряженность.
Выглянув из-за бетонного блока, он просканировал местность, выявляя различных игроков. Тот юнец с пушкой оттягивающей карман, неизменно торчал на месте в самом центре парка, опираясь на один из скатов, легонько пощелкивая зажигалкой, не зажигая ее. Так же здесь находилось с полдюжины роллеров, рассекающих асфальт и еще с дюжину разговаривающих между собой катающихся на своих досках. На стоянке стояли семь разношерстных припаркованных автомобилей, и когда копы медленно неспешно прокатилась мимо и поехали дальше, Джон почувствовал, что это было абсолютно пустой тратой времени.
Направься они глубже в центр города, обшарив все переулки, и то было бы больше…
Подъехавший Лексус, не паркуясь ни на одном из мест, остановился перпендикулярно к бамперам тех семи машин… и вышедший из-за руля, смахивал на паренька из средней школы, одетый в мешковатые джинсы и ковбойскую шляпу.
Ветер принес запах морга, в котором, напрочь отсутствовала центральная вентиляция.
А также… «Олд Спайс?»
Джон выпрямился, с выбивавшем «ну-здравствуй» сердцем. Его первой мыслью было кинуться и схватить ублюдка, но Куин остановил его движением руки.
– Погоди, – сказал парень. – Лучше сначала все выяснить.
Джон понимал, что его приятель прав, так что поставил свое тело «на ручник» и занялся запоминанием номерного знака на хромированном шестисотом.
Открылись остальные двери седана и из машины вышли трое. Они не были столь бледны, как действительно старые старшие лессеры, но у них уже пробивался оттенок белого и они жутко воняли.
Боже, этот поганый запах детской присыпки шибал прямо в нос.
Один из убийц остался присматривать за машиной – двое других присоединились к юному ковбою, встав спереди от него. Когда они ступили на бетон, все глаза устремились на них.
Паренек возле центрального ската выпрямился и убрал свою зажигалку в карман.
– Твою мать, если бы здесь только была моя гребаная доска, – простонал Куин.
Да уж. К тому же поблизости находился небоскреб, с крыши которого они могли бы вести наблюдение, когда не будет никакой возможности отследить Лексус.
Дилер остался на месте, так как к нему подошли сами, и, казалось, он не был удивлен визитом, дав возможность предположить, что встреча была запланирована. И как вы уже догадались, после некой беседы, убийцы окружили паренька, и группа вернулась обратно к седану.
Все, кроме одного лессера, сели в машину.
Настало время определяться. «Либо попасть впросак с автомобилем, что станет горячим поводом для организации преследования? Либо им материализоваться на крыше гребаного Лексуса и тормознуть его?» Проблема состояла в том, что оба решения несли серьезный риск их миру – и требовали огромной мозговой промывки, которая понадобиться группе из двадцати человек.
– Думаю, что один останется, – прокомментировал Куин.
Ага. Когда водила занял свое место, Лексус развернулся и тронулся с места.
Позволить автомобилю уехать, было самым сложным для Джона из всего, что он когда либо делал. Но в реале, группа ублюдков забрала одного из самых главных дилеров этой территории – значит они еще вернуться. А так же они оставили неподалеку одного из своих.
Таким образом, возникли дела, заставляющие его с парнями поднапрячься.
Джон наблюдал за убийцей, входящим в парк. В отличии от паренька он не стоял на месте – то и дело бродил, измеряя шагами периметр, встречаясь со всеми падающими на него взглядами. По-видимому, он заставил роллеров занервничать, а нескольких из них слинять раньше обычного. Но не все были столь осторожны… или достаточно для этого трезвы.
Джона привлек мягкий шлепающий звук, и он посмотрел на себя вниз. Его нога шлепала по грязи с кроличьей скоростью.
Но он не собирался ее разминать. Он выжидал за гаражом… продолжая ждать… и ждать.
Потребовался чертов час, пока, расхаживающий неподалеку говнюк, оказался в пределах их досягаемости, и это стоило мучений с ногой.
Одним усилием воли Джон молниеносно потушил ближайший уличный фонарь, обеспечив им немного приватности. И когда ублюдок оглянулся, Джон вышел из-за укрытия.
Лессер покрутил по сторонам головой, и тогда до него дошло, что только что прибыла война, постучав в его дверь: сукин сын улыбнулся и сунул руку в свою куртку.
Джон не боялся попасть под обстрел. Единственным обязательным критерием было избегать свидетелей среди человеческой расы…
Появившийся автопогрузчик со скоростью в два удара сердца тут же исчез, под лившуюся из него, чертовски громкую попсу, эхом разносившуюся по всему парку.
Джон нырнул в укрытие, а выкрикиваемое многими «вот черт» только подстегнуло его. И пока люди с воплями разбегались в рассыпную, пронеслось еще большее количество пуль, рикошетивших от бетона.
Позади гаража, он прижался спиной к дереву и выдал свою очередь. Когда Блэй и Куин скользнули за дом, наступила доля секунды «кто-истекает-кровью?» совпавшая с паузой из душа пуль.
«Твою мать о чем, он думает?» показал знаками Куин. «Здесь же полно свидетелей».
Приближалась тяжелая поступь, затем прозвучал щелчок замены магазина. Джон посмотрел на дверь гаража. Большой замок на цепи стал как нельзя кстати, и, коснувшись его ладонью, ментально заставил его открыться, оставив свободно висеть на петлях.
«Отправляйтесь в другой угол», приказал Джон своей команде. «И прикиньтесь ранеными».
«Ох, дьявол, нет…»
Джон направил дуло пистолета в лицо Куину.
Когда парень дернулся, Джон просто посмотрел в сине-зеленые глаза приятеля. Это было решение Джона: он сам собирался иметь дело с убийцей. Конец дискуссии.
«Чтоб. Тебя», произнес Куин одними губами прежде, чем дематериализоваться с Блэем на пару.
Громко застонав, Джон позволил своему телу тяжело грохнуться – со звуком огромного падающего мешка с бетоном – на землю. Растянувшись на животе, он прижал свой СИГ к груди сняв с него предохранитель.
В сопровождении низкого смеха, словно настал лучший момент в жизни лессера, шаги приближались все ближе.
***
Вернувшись от своего папочки, Лэш принял форму в спальне, по соседству с той, в которой содержалась Хекс. Как бы сильно ему не хотелось увидеть ее, он сдерживался. Каждый раз, по возвращении из Дхунда[35], он тратил добрых полчаса на восстановление, потому не собирался глупить и давать ей шанс его уничтожить.
А она убила бы. И разве это не мило?
Развалившись на кровати и закрыв глаза, его тело было вялым и ледяным, а сделав глубокий вздох, ему казалось, что он оттаивает, подобно замороженному куску говядины. Не то чтобы с другой стороны была морозилка. На самом деле, отцовская берлога, была теплой и, ну приспособленной – на тот случай если вам «посчастливится» оказаться в этом Либераче[36] дерьме.
У папочки «О» практически отсутствовала мебель, зато с таким количеством канделябров, что можно было потопить корабль. Возможно, переохлаждение имело некое отношение к обратному скачку в эту реальность, и каждое его возвращение на эту сторону затрачивало все больше сил. Хорошие новости состояли в том, что он не собирался больше туда возвращаться. Теперь, когда его набор хитрых приемов был полностью освоен, находиться там стало без надобности, и по правде говоря, Омега уж точно не был лучшей компанией.
Это был тот случай, когда можно было сказать с-меня-достаточно-твоей-заботы-обо-мне. И не смотря на то, что вышесказанная дрочь имела конкретное отношение к личности могущественного, злого придурка, оказавшегося по совместительству еще и твоим папашей, заставляло задуматься и быстро повзрослеть.
Кроме того, личная жизнь его отца была волнующей в дерьмовом смысле.
Лэш даже понятия не имел, что за чертовщина находилась на том ложе. Черные твари, понятно, но пол их был столь же неразличим, как и разновидность, да и способ их передвижения, был довольно-таки жутковат. Плюс ко всему, они постоянно пытались совокупиться, даже с любым из присутствующих.
И его отец ни разу не выразил протеста.
Когда раздался звуковой сигнал, Лэш сунул руку в куртку за своим телефоном. Пришло сообщение от мистера Д: «В пути. Парень у меня»
Лэш взглянул на часы и вскочил, подумав, что должно быть время показывает не верно. Он вернулся два часа назад – так как же он умудрился так надолго отключиться?
Вертикальное положение скрутило его живот, а поднять руки, чтобы потереть лицо потребовало усилий больше положенного. Тяжесть его тела, наряду с ломотой, заставила его вспомнить те время, когда он еще был подвержен простуде или гриппу. Ощущения те же. «Может, он заболел?»
Это заставило его задуматься, а не придумал ли кто-нибудь вакцину для мертвяка или подобное дерьмо.
Скорее всего, нет.
Позволяя своим рукам упасть на колени, он взглянул в сторону ванной комнаты. Душ, казалось, находился в нескольких милях от него, и на самом деле, не стоил затраченных усилий.
Ему понадобилось еще десять минут, чтобы стряхнуть с себя вялость, и когда он поднялся на ноги, то обнаружил, что истекает своей черной кровью. Ванная комната оказалась не в нескольких милях, а всего в нескольких метрах, и с каждым шагом он чувствовал себя все сильнее. Пустив горячую воду, он разглядывал себя в зеркало, обследуя свою коллекцию синяков. Большинство из них перед ночью еще не было, но знал, что собирается заработать еще больше…
Лэш нахмурился и поднял руку. Рана на внутренней части его предплечья была больше, чем он думал.
Когда он ткнул в нее пальцем, то не почувствовал боли, но эта хрень выглядела неважнецки: плоская, открытая рана, была серой в центре и черным пятном по краям.
Его первой мыслью было показаться Хэйверсу… но это было смешно и ничем, кроме отголоска его прежней жизни. Как бы он показался в клинике со словами: «Привет, ты не мог бы привести мою задницу в форму?»
Кроме того, он не знал, куда они перевезли эту треклятую больницу. Что кстати было проблемой для успешного рейда. Цель отнеслась серьезно к твоей угрозе и ушла в глубокое подполье.
Забираясь под теплые струи, он делал все возможное, чтобы отчистить пятно, намылив его, полагая, что это была какая-то инфекция; а затем задумался о насущных делах.
На эту ночь у него были громадные планы. В восемь зачисление новобранца. В десять встреча с Бенлуисом.
Затем вернуться сюда для своеобразного занятия любовью.
Выйдя из душа, он вытерся и осмотрел рану. Чертова ерундовина, казалось, требовала более пристального внимания – по ее поверхности сочилась густая черная слизь.
Ох, эта жидкость будет красоваться огромным черным пятном на его гребаных шелковых рубашках.
Налепив пластырь размером с учетную карточку, он подумал, что возможно сегодня ночью отлично порезвится со своей «девушкой».
Для разнообразия он ее свяжет.
Ему не потребовалось много времени одеть костюм от Зенья[37] и выйти из комнаты. Проходя мимо двери главной спальни, он остановился, сжимая руку в кулак. Постучав по деревянной двери достаточно громко, чтобы разбудить даже мертвого, он улыбнулся.
– Скоро вернусь и принесу цепи.
Он ждал ответа. Когда его не последовало, он потянулся к ручке и приложил ухо к двери. Звук ее ровного дыхания был едва слышным, подобно нежнейшему дуновению ветерка, но все же он был. Она жива. И она все еще будет жива, когда он вернется.
Сохраняя самоконтроль, он отпустил дверную ручку. Открой он сейчас дверь, то потерял бы еще пару часов, а его отец не любил заставлять себя ждать.
Спустившись на кухню, в попытке чего-нибудь перекусить, у него ничего не вышло. Кофеварка была запущена два часа тому назад, так что, подняв кофейник, он увидел нечто напоминающее нефть. Открыв холодильник, то же ничего не увидел, что могло бы привлечь его внимание, хотя и был голоден.
Лэш покинул кухню с пустыми руками и желудком. Не самое лучшее сочетание для его настроения, но он ни за что не пропустит шоу. Ему не терпелось посмотреть, что с ним будет во время инициации.
Фермерский дом с севера и востока снаружи состоял из бурого железистого песчаника, и в тот момент, когда он принял форму на лужайке, то знал, что его отец уже был внутри. Странная дрожь клокотала в его крови всякий раз, когда он оказывался рядом с Омегой, подобно эху в замкнутом пространстве… хотя и не был уверен, было ли это отзвуком того, что его отец в этой пещере, или это было чем-то еще.
Входная дверь была открыта, и поднимаясь по крыльцу и входя в маленький задрипаный холл, он задумался о своем зачислении на служение.
– Тогда ты поистине стал моим.
Лэш обернулся. Омега стоял в гостиной, его белое одеяние закрывало лицо и руки, черная энергия просачивалась на пол, а темная тень формировалась без всякого освещения.
– Ты рад, сын мой?
– Да. – Лэш посмотрел через плечо на обеденный стол. Ведро и ножи, которые применялись и на нем, были уже тут. Готовые и ждущие.
Звук хруста гравия из-под шин, заставил его повернуться к двери.
– Они здесь.
– Сын мой, я хотел бы, чтобы ты принес больше. Я чувствую себя изголодавшимся по плоти.
Лэш подошел к двери.
– Нет проблем.
В этом, по крайней мере, они полностью солидарны. Больше призывников означало больше бабла, больше борьбы.
Омега подошел сзади к Лэшу и мягким движением своей черной руки провел по его спине.
– Ты достойный сын.
На какую-то долю секунды темное сердце Лэша екнуло. Фраза была точно такой же, которую произносил время от времени воспитавший его вампир.
– Спасибо.
Из Лексуса вышли Мистер Ди и еще двое, ведя с собой человека. До маленького ублюдка в джинсах и футболке пока не дошло, что его принесут в жертву, как барана. Но как только он посмотрел на Омегу, понял, что это дерьмо вот-вот уже произойдет. Ясно, как день.
