Текст книги "Mass Effect"

Автор книги: Дрю Карпишин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 50 (всего у книги 69 страниц)

Глава 23

– Академия Гриссома, это адмирал Дэвид Андерсон. Как слышите?

Андерсон уже понял: отсутствие ответа было плохим знаком. Они подобрались достаточно близко к Академии Гриссома, чтобы связаться с ней напрямую по радио, минуя любые технические помехи, которые отрезали школу от сети коммуникаций. Молчание на другой стороне могло означать только то, что на самой станции были какие-то проблемы.

– Попробуй еще раз, – сказала Кали, упорно отказываясь признать правду.

Андерсон прекратил тщетные попытки, закрыв канал связи. Они пытались получить ответ в течение последних пяти минут, с тех пор, как снизили скорость.

– Бесполезно, – сказал он, надеясь, что небольшая порция горькой правды поможет Кали лучше подготовиться к тому, что ждет их на станции. – Мы будем там через две минуты, – добавил он, чтобы смягчить удар.

– В одиночку вам Грейсона не остановить, – предупредил их Кай Ленг. – Развяжите меня и позвольте мне вам помочь.

Ни Андерсон, ни Кали не удостоили его ответом.

Сенсоры корабля передали на мониторы изображение стыковочных доков. Три дока были пустыми, в четвертом стоял небольшой пассажирский шаттл.

– Турианский, – пробормотал Андерсон, хотя все на борту знали, кто на нем прилетел.

Он медленно завел шаттл в док. Без наземного ведения ему пришлось стыковаться по приборам. И в лучшие времена не самая простая операция на этот раз осложнялась тем, что за его креслом стояла Кали, заглядывая через плечо и пристально вглядываясь в изображение на экране. Она ничего не говорила, но он чувствовал, как она нервничает, и как разочарована тем, что он делает все так медленно. Несмотря на все предосторожности, шаттл приземлился жестко.

Они подождали несколько секунд – пока стыковочные платформы соединятся со шлюзовым отсеком шаттла, но ничего не произошло.

– Управление доками отключено, – пробормотал Андерсон. – Нам понадобятся скафандры.

– Там есть один сзади, – сказал Кай Ленг. – И еще дробовик.

Кали взглянула на него с удивлением.

– Я не меньше вашего хочу остановить Грейсона, – заверил он их. – Даже если вы оставите меня привязанным к этому креслу, я все равно сделаю все, что могу, чтобы помочь.

– Приглядывай за ним, – сказал Андерсон, поднимаясь с места и направляясь в заднюю часть шаттла.

Скафандр оказался именно там, где и сказал Кай Ленг. Его материал легко растянулся, облегая одежду Андерсона, и когда он надел на голову шлем и застегнул его, тот немедленно соединился с горловиной костюма.

Он дотронулся до шлема, чтобы включить интерком:

– Кали, как слышишь?

– Слышу, – ответила она из рубки. – Не отключайся.

– Понял.

Он взял дробовик. Это был «Соколов», гораздо более тяжелый, чем старый «Хейн-Кедар», который он так любил во времена Войны Первого Контакта. Затем он вышел в стыковочный шлюз шаттла и закрыл за собой дверь. Перепад давления чуть не сбил его с ног. Даже через термоизоляцию своего скафандра он почувствовал падение температуры, хотя и не настолько большое, чтобы причинить серьезное неудобство.

Он аккуратно открыл внешнюю дверь стыковочного шлюза и вышел наружу, в док. Сапоги его скафандра были намагничены для передвижения в открытом космосе, но здесь в этом не было необходимости – искусственная гравитация, создаваемая полями эффекта массы, еще работала.

Просканировав док, он начал продвигаться к ближайшему входу на станцию. К счастью, он оказался не заперт, и через минуту Андерсон оказался в небольшом зале, наполненном теплым, насыщенным кислородом воздухом.

– Я внутри, – сообщил он Кали, поднимая стекло своего шлема.

По плавно поднимающемуся вверх коридору он направился к помещению, служившему Академии зоной досмотра прибывающих пассажиров. Два трупа, лежавшие на полу, лишь подтвердили: все было именно так, как они и опасались.

– У нас есть жертвы, – Андерсон говорил почти шепотом, зная, что его голос в интеркоме будет звучать достаточно громко, чтобы Кали смогла отчетливо разобрать слова. – Двое. Похоже, охранники.

Пригибаясь к полу и держа наготове свой дробовик, он миновал комнату охраны. Прижавшись к стене у открытой двери, он высунулся за угол и быстро осмотрел следующее помещение.

– Чисто, – доложил он. Вызванное всплеском адреналина напряжение постепенно покидало его.

Добравшись до главного пульта, он нашел кнопки ручного управления и активировал один из посадочных трапов. Через стеклянную стену он видел, как трап подъехал к стыковочному шлюзу и присоединился к нему с мягким щелчком.

– Трап на месте, – сказал он Кали. – Можешь выходить.

– А что мне делать с Кай Ленгом? – спросила Кали. – Думаешь, если я оставлю его здесь просто так, это будет безопасно?

– Не вижу вариантов, – ответил Андерсон. – Но на всякий случай возьми с собой тот нож, который я нашел.

– Поняла. Иду.

Андерсон хотел было снять скафандр, но передумал. Он уже обливался потом под герметичной тканью, но у скафандра было одно преимущество – кинетические барьеры. Если дело дойдет до драки, защита может прийтись кстати.

Он поспешил вернуться в зону досмотра, где должны была вот-вот появиться Кали. Возможно, она лично знала убитых, в этом случае он тем более хотел быть рядом, чтобы поддержать ее в тот момент, когда она наткнется на тела.

Он опередил ее всего на несколько секунд. Увидев, как она смотрит на убитых охранников, он не издал ни звука, дав ей время почтить их память молчанием.

Она медленно подошла к первому телу – молодому мужчине, убитому ударом ножа в грудь – и опустилась на одно колено. Несмотря на то, что его глаза уже остекленели, она все же прижала пальцы к его шее, проверяя пульс. Убедившись, что ему уже не помочь, она нежно закрыла ему глаза и поднялась.

Она опустилась у второго тела и повторила свои действия. И только после этого подошла к Андерсону.

– Эрин и Йорген, – сказала она. – Хорошие ребята.

– Это сделал Грейсон, – произнес Андерсон, зная, что ей неприятно это слышать. – Если мы не остановим его, умрут и другие.

Кали согласно кивнула.

– Не волнуйся за меня, – успокоила она его. – Если нужно будет его убить, моя рука не дрогнет.

Андерсону не понравилось, как она произнесла это «если», но он знал, что это – лучшая реакция, на которую он мог бы рассчитывать. Она все еще не верила, что Грейсона уже не спасти.

– Тела еще не остыли, – заметила она. – И кровь только-только начала сворачиваться. Я думаю, что Грейсон был здесь менее десяти минут назад.

– Может быть, включить сигнализацию? – спросил Андерсон.

Кали покачала головой.

– Ночью все ученики и большинство персонала спят в своих комнатах. Возможно, там они будут в наибольшей безопасности. Если мы включим сигнализацию, они все выбегут в коридоры посмотреть, что случилось.

– А мы можем как-то предупредить охранников?

– Я думаю, да. Мы сможем подать сигнал с пульта охраны.

Они пробрались в небольшую, расположенную чуть выше уровнем, комнату, откуда открывался хороший вид на весь док. Кали понажимала на какие-то кнопки и в ярости ударила по приборной панели.

– Вся система повреждена.

– А где сейчас охранники?

– Да они везде. Мы не сможем собрать их всех вместе, – покачала головой Кали.

– Как ты думаешь, куда мог направиться Грейсон? – спросил Андерсон.

Кали подумала немного и ответила:

– Если Жнецам просто нужна информация, то он направился в архивы. Если им нужны жертвы – то в спальни. Так или иначе, нам нужно в то крыло, где базируется проект «Восхождение». Идем же, – добавила она, направляясь в сторону крыла.

Андерсон придержал ее за локоть.

– Грейсон взял пистолеты охранников. Мы знаем, что он вооружен. Мы не можем преследовать его безоружными.

– У меня есть нож, – напомнила она ему.

– Тебе нужен пистолет.

– Это школа, а не военная база, – попыталась объяснить Кали. – Единственные, у кого здесь есть оружие – это охранники. Кроме этого, – она подняла руку и показала ему свои поврежденные пальцы, – я не удержу пистолет.

– Где ближайший пульт охраны? – спросил Андерсон.

– В правом зале, – ответила Кали. – Но крыло «Восхождения» в другой стороне.

– Тогда мы разделимся, – скомандовал Андерсон, привычно влезая в шкуру отдающего приказы старшего офицера. – Ты пойдешь к охранникам и предупредишь их. Пусть они помогут тебе обыскать спальни. Если не встретитесь с Грейсоном, соберите всех детей и отведите их в безопасное место, – добавил он, зная, что, в первую очередь, Кали волнуется за детей.

К его немалому облегчению, она согласно кивнула.

– Как только доберешься до центрального зала, сворачивай налево, – сказала она ему. – Все время налево и ты окажешься в крыле проекта «Восхождение». Как только будешь там, смотри в оба – на стене будет карта. Архивы находятся сразу за главной лабораторией. Ищи дверь с табличкой «Проход запрещен».

Повисло неловкое молчание. Андерсон не знал, что делать – поцеловать ее, обнять, или просто пожелать удачи. Кали первая подалась к нему и легко поцеловала его в губы, затем повернулась и бросилась к двери в правый зал.

Перехватив поудобнее дробовик, Андерсон направился в противоположном направлении.

***

Тем временем Кай Ленг пытался освободиться от пут. Его локти и запястья были привязаны к ручкам кресла второго пилота. Икры и лодыжки – крепко прикованы к его основанию. Однако у него еще оставалась возможность двигаться. Он ерзал на кресле из стороны в сторону, и каждый раз веревка, больно врезаясь в его тело, перетиралась о металлический подлокотник.

Медленно раскачиваясь и поворачиваясь, натягивая путы все сильнее и сильнее, он осторожно проверял прочность веревки. Затем он начал раскачиваться сильнее справа налево и вперед-назад. Через минуту он уже стер себе кожу, еще через минуту показалась кровь.

Кровь, смешиваясь с потом, быстро покрыла его руки и залила сиденье и пол вокруг него. Но Кай Ленг не обращал на это внимания, он был полностью сосредоточен на том, как веревка медленно, нить за нитью, перетирается о металл кресла.

Это заняло почти пять минут, но, наконец, одна из петель, удерживавшая его левую руку, лопнула. Его рука стала двигаться свободнее, и вскоре порвалась и вторая окровавленная петля.

С удвоенной силой он набросился на узлы, связывавшие его правую руку. Его пальцы, мокрые от пота и крови, не слушались. Это была тяжелая работа, но еще через минуту он освободил правую руку и принялся за веревки на ногах.

Ему пришлось наклониться вперед и вниз, чтобы добраться руками под кресло. Каждые двадцать или тридцать секунд приходилось делать перерыв, потому что у него начинала кружиться голова. Удивительно, что освобождение ног заняло больше времени, чем рук. Но, в конце концов, он был свободен.

Он медленно поднялся, тяжело дыша от усталости. Сжав зубы и опираясь на окровавленное кресло, он осторожно разминал затекшие от долгой неподвижности ноги.

Когда онемение в ногах прошло, Кай Ленг отправился за аптечкой. Он осторожно стер кровь дезинфицирующей салфеткой и намазал ссадины панацелином.

Затем он задумался, что же ему делать дальше. Одним из вариантов было просто закрыть шлюз и улететь, оставив Андерсона и Сандерс разбираться с Грейсоном самостоятельно. На первый взгляд, этот вариант казался самым лучшим, ведь у него не было оружия, да и люди на станции относятся к нему, скорее всего, не лучше, чем к Грейсону.

Но он знал, что Призрак будет недоволен. Грейсон вполне мог сбежать, а после того, как он покинет Академию, найти его будет невозможно… Особенно если перед побегом он убьет Сандерс.

Чем больше Кай Ленг размышлял, тем лучше он понимал, что это последний шанс для «Цербера» остановить Женцов. И даже если это означало, что ему, безоружному, придется противостоять Грейсону, он не мог позволить себе этот шанс упустить.

Решившись, он уже не стал терять времени. Он быстро миновал шлюзы и вышел в комнату, которая явно была зоной досмотра.

Посреди комнаты лежали два тела – мужское и женское. Кай Ленг увидел, что они были убиты ножом. То, что Грейсон не сокрушил их с помощью биотики, дало Кай Ленгу надежду. Это могло означать, что его враг устал и, возможно, даже уязвим.

Он ощутил знакомое возбуждение. В первую очередь он был убийцей, хищником. Он жил ради охоты. И охота началась.

Глава 24

Жнецы были очень внимательны. Методичны. Им не нужно было никуда спешить. Они и не спешили.

Используя загруженные на пульте охраны схемы, они, чтобы избежать нежелательных встреч, отправили Грейсона долгим обходным путем, по извилистым коридорам, соединяющими залы Академии между собой. На станции царила глубокая ночь, и маршрут был проложен через пустые кабинеты, вдали от жилых комнат, где спали ученики.

Грейсон, по-прежнему завернутый в покрывало, чувствовал себя лишь пассажиром, случайно оказавшимся в этой лодке. Он был благодарен хотя бы за то, что на этом пути они никого не встретили – он даже думать не хотел, что могло бы случиться, если бы им на глаза попался хоть один ребенок.

В конце концов, они добрались до двери, ведущий в главную исследовательскую лабораторию, занимавшуюся проектом «Восхождение». Дверь была закрыта, но Жнецы знали, что все необходимые данные хранятся в комнате за ней.

Они заставили Грейсона наклониться и приложить ухо к двери. Его гиперчувствительное ухо уловило голоса даже через покрывало и переборку. Ученые работали допоздна.

Жнецы позволили, наконец, окровавленному покрывалу упасть на пол и затем нажали на верную панель. За дверью, действительно, оказалась исследовательская лаборатория. Вдоль одной из стен выстроился целый ряд серверов. Противоположная стена была сплошь заставлена полками с пробирками, содержащими биологический материал учеников – образцы, собираемые все время, пока ребенок находится в школе, чтобы контролировать состояние здоровья и прогресс обучения. В дальнем углу находилось очень дорогое оборудование, используемое как для анализа биологического материала, так и для сбора данных с имплантатов каждого участвующего в программе ребенка.

В комнате находились двое мужчин и одна женщина. Один мужчина сидел у компьютера, отвернув свой стул от мониторов, чтобы видеть своих собеседников. Женщина улыбалась, будто бы только что удачно пошутила, оба мужчины громко смеялись.

Как только Грейсон вошел, все трое повернулись к нему. Веселье на их лицах сменилось ужасом, но нельзя было сказать, чего они испугались больше – его странной внешности или пистолетов в обеих его руках.

Жнецы произвели три быстрых, точных выстрела. Каждая пуля попала точно между глаз каждого из троих, убивая наповал. Ученые упали на пол, нелепо погибнув только из-за того, что именно сегодня решили задержаться на работе подольше.

Жнецы, сохраняя абсолютную неподвижность, некоторое время прислушивались – будет ли реакция на эти три выстрела. Однако никаких криков о помощи или звуков приближающихся шагов не последовало. Удовлетворенные тем, что все прошло гладко, Жнецы повернулись и спокойно закрыли за собой дверь.

В глубине лаборатории была вторая дверь, за которой располагались архивы, состоявшие из электронной библиотеки и некоторого количества серверов, на которых хранились данные по каждому ребенку, который когда-либо участвовал в проекте «Восхождение».

Дверь в архивы оказалась заперта, что было неудивительно. Только несколько старших научных сотрудников имели доступ к содержащейся там информации. Дверь открывалась комбинацией из карты доступа, кода и биологической идентификации, подтверждаемой образцом голоса или сканированием сетчатки глаза. Однако взлом замка занял у Жнецов менее двух минут.

Оказавшись внутри, Жнецы принялись за изучение данных, используя единственный стоящий посреди комнаты терминал. По мере того, как информация выдавалась на дисплей, Грейсон сканировал ее, перерабатывал и непрерывно передавал своим затаившимся в глубоком космосе повелителям.

Это чувство было не похоже ни на что из того, что Грейсон испытывал ранее. Это было чарующе. Отравляюще. Экстатично. Даже кайф от красного песка не шел ни в какое сравнение с эйфорией, вызываемой осознанием того, что он – проводник для чистой передачи данных.

Но вместе с тем это было тяжело. Утомительно. Изматывающе. Передача миллиардов терабайт требовала отдачи огромного количества энергии, и Жнецы знали, что их носитель уже слабеет. Поэтому они стали действовать медленнее, чтобы не уничтожить столь ценную оболочку.

***

– У нас внештатная ситуация, – сказала Кали, когда она, запыхавшаяся от быстрого бега, ворвалась на ближайший пульт охраны. – Вы трое, идите со мной. Еще двое – предупредите остальных охранников и объявите по всей Академии готовность номер четыре.

Хендел Митра, бывший начальник службы безопасности Академии Гриссома был близким другом Кали. Его преемник, капитан Эллин Хименез, была достойной заменой, но они с Кали так никогда и не подружились. К счастью, она все же уважала Кали достаточно для того, чтобы не задавать вопросов, когда та ворвалась на пульт и начала отдавать приказы направо и налево.

– Джексон и М’габи, – сказала новая начальница службы безопасности, кивая двум из своих людей. – Идите, предупредите остальных. Заприте это крыло – никто не входит и не выходит.

Оборачиваясь к Кали, она продолжила:

– Показывайте, куда идти.

То, что Хименез оказалась на посту, было большой удачей. Стараясь не отстать от нее, пока они неслись к крылу проекта «Восхождение», Кали не могла не гадать, что было бы, если бы капитана не оказалось на месте, и стали бы охранники слушаться Кали, если бы не увидели, как отреагировала их начальница.

Но чтобы выбраться отсюда живыми, понадобится еще несколько столь же счастливых совпадений, подумала Кали.

– Что происходит? – спросила Хименез на бегу.

Кали не хотела рассказывать всю историю, так что она предпочла сосредоточиться на деталях.

– Кто-то проник на станцию. Нам нужно эвакуировать всех из крыла проекта «Восхождение». Перевести учеников в безопасное место.

– Столовая, – предложила Хименез. – Мы отведем туда детей и пришлем всех, кого сможем, охранять их.

– Отличная идея, – ответила Кали.

Когда они добрались до спален, им пришлось разделиться: в крыле было три зала для учеников, и еще четвертый – для инструкторов и других сотрудников. Хименез отдавала приказания своим людям со спокойствием и уверенностью прирожденного лидера.

– Джиллер, отправляйся в дальний зал. Малкин, в соседний.

– Не упускайте никого из поля зрения, – предупредила их Кали. – И сотрудников тоже. У нас и так уже есть две жертвы.

Она не называла имен, потому что не была уверена в том, какой эффект это произведет. К чести Хименез и ее людей, никто не спрашивал.

– Встречаемся в столовой, – крикнула Хименез вслед остальным. – С вами тоже, – обернулась она к Кали. – Вы вооружены?

– У меня есть нож.

Хименез взглянула на ее распухшие пальцы.

– Стрелять сможете?

– Сомневаюсь, – ответила Кали.

Хименез отстегнула от пояса кобуру с пистолетом и протянула ее Кали.

– На всякий случай, – сказала она и отправилась поднимать детей с постелей.

Кали неуклюже пристегнула кобуру к поясу и поспешила в ближайшую комнату. Она открыла дверь и зажгла свет. Ник, спавший в своей кровати, повернулся и посмотрел на нее с замешательством не проснувшегося человека.

– Вставай, Ник, – сказала она. – Скорее. Торопись.

– Что происходит? – сонно пробормотал он.

– Пожалуйста, Ник. Просто поднимайся и отправляйся в зал, встретимся там.

Не дожидаясь ответа, она отправилась к следующей двери и повторила процесс.

Через пять минут все 16 учеников направились вслед за ней в столовую.

– Мисс Сандерс, – спросил Ник, догоняя ее. – Что происходит?

После того, как Кали разбудила его, он надел штаны и рубашку, но причесаться забыл.

– Не при детях, – ответила Кали, понимая, что если она будет обращаться с ним, как со взрослым, он не станет задавать вопросов.

– Понял, – ответил он, выпятив грудь.

Даже перед лицом опасности Кали не могла не улыбнуться, увидев его реакцию.

Они прибыли в столовую третьими. Через несколько секунд Хименез привела четвертую группу.

Все выглядели встревоженными и шушукались. Конечно, это страшно – когда тебя будит среди ночи охрана, даже если для того, чтобы защитить.

– Что мы им скажем? – тихо спросила Хименез.

– Внимание! – Кали повысила голос, так чтобы ее могли услышать все. – Никому не покидать эту комнату без разрешения от меня или капитана Хименез.

Она перевела дыхание, и сразу же шквал вопросов обрушился на нее – в основном, от сотрудников Академии.

– Что происходит?

– Долго ли нам здесь сидеть?

– Мы в опасности?

Кали не собиралась рассказывать всю историю.

Это займет слишком много времени, и, возможно, они все равно ей не поверят. А если поверят, то это вызовет панику.

– Возможно, нас хотят похитить, – продолжила она, уже почти крича, чтобы ее услышали. – Эта информация не подтверждена, но мы не станем рисковать.

В этой комнате каждый знал об угрозе похищения учеников, и каждый мог это понять и принять. Каждый ребенок в Академии Гриссома был уникален. Кроме биотиков проекта «Восхождение», в школе также было немало юных дарований и гениев, а также огромное количество детей богатых и влиятельных родителей, которым было приятно, что их отпрыски посещают лучшую школу на подконтрольных Альянсу территориях.

– Служба безопасности работает в крыле, но пока они не закончат, я прошу всех оставаться в безопасном месте, – продолжала Кали. – Может быть, придется провести здесь всю ночь, так что устраивайтесь поудобнее.

Хименез бросила на нее заинтересованный взгляд. Капитан не поверила в ее историю, по крайней мере – не полностью. Она знала, что ее люди не обыскивают залы в поисках непрошенного гостя.

Кали подумывала о том, чтобы отвести ее в сторону и попросить помощи в поимке Грейсона. Но чем больше вооруженных охранников останется в столовой, тем в большей безопасности будут дети. И она все еще надеялась на то, что так или иначе ситуацию удастся разрешить без дальнейшего кровопролития. Она верила, что в Грейсоне еще осталось хотя бы что-то человеческое, и если бы она смогла достучаться до него, она смогла бы убедить его сдаться, так, чтобы они смогли ему помочь. Если Хименез присоединится к охоте на Грейсона, это будет означать неминуемую гибель для одного из этих двоих.

– Мне надо идти, – сказала ей Кали. – Пожалуйста, проследите, чтобы никто отсюда не выходил, пока я не скажу что все чисто.

Хименез совершенно явно хотела что-то сказать, но лишь прикусила губу и кивнула.

– Я пойду с вами, – раздался за ее спиной басок, на последнем слове пустивший, впрочем, петуха.

Кали обернулась и увидела Ника.

– Я самый сильный биотик в школе, – напомнил он ей. – Я могу помочь вам остановить похитителей.

– Мне нужно, чтобы ты оставался с капитаном Хименез, – сказала ему Кали. – Сейчас самое главное – обеспечить безопасность детей.

– Я не дурак, – сообщил ей Ник. – Вы это говорите только для того, чтобы я не расстроился, что вы не хотите взять меня с собой.

– Меня она тоже не хочет брать с собой, – напомнила ему Хименез.

– Как знаете, – ответил Ник, отвернулся и исчез в толпе.

– Он прав, – заметила Хименез. – Что бы ни происходило, вам не стоит выходить туда одной.

– Я справлюсь, – успокоила ее Кали, выскальзывая из столовой, чтобы избежать ненужного спора.

Через секунду она услышала, как Хименез отдает распоряжения:

– Давайте, давайте. Не толпитесь вокруг дверей. Найдите, где присесть, и мы принесем всем попить.

Убедившись, что дети в надежных руках, Кали ускорила шаг и вскоре уже бежала по направлению к архивам.

***

Станция работала по стандартному, принятому на земле циклу день/ночь, так что те кабинеты, мимо которых проходил Андерсон, были уже погружены во тьму. Освещение залов было тоже приглушенным – для экономии энергии, пока большинство обитателей станции спало.

Добравшись до входа в крыло проекта «Восхождение», Андерсон внимательно изучил карту, стараясь запомнить каждый поворот, и только после этого осторожно направился к архивам.

Времени у него было немного, но он знал, что небрежность и нетерпение убили больше солдат, чем любой, даже самый опасный враг. Несмотря на то, что его скафандр был снабжен кинетическими барьерами, он не собирался нарываться на драку. Он прижимался к стенам и старался оставаться в тени, перед каждым поворотом высовывая голову и обозревая окрестности в поисках того, за кем охотился.

В какой-то момент он услышал в отдалении звук трех прозвучавших один за другим пистолетных выстрелов и замер. Ему показалось, что выстрелы раздались в том направлении, куда он направлялся. Больше эти звуки не повторялись, и Андерсон пошел дальше. Кто бы и в кого ни стрелял, с этим было покончено, и он не видел смысла нестись, сломя голову, вперед, чтобы проверить, что там произошло, и, более того, возможно, нарваться на пулю.

Через несколько минут он, наконец, добрался до зала, через который можно было попасть в главную исследовательскую лабораторию, где находились и архивы. Выглянув из-за угла, он заметил, что на полу перед запертой дверью что-то лежит.

Он инстинктивно отпрянул и застыл, думая, что же это могло быть. Выглядело оно как куча одежды, а, может быть, одеяло. Андерсон не мог предположить, как оно там оказалось, но на первый взгляд казалось, что угрозы оно не представляет.

Держа наготове дробовик, Андерсон подошел к двери. Вблизи лежащее на полу нечто, действительно, оказалось покрывалом, на котором он увидел следы крови. Ему сразу же представился ребенок, который ночью вышел в коридор и нарвался на Грейсона, но он постарался отогнать от себя этот образ.

Он нажал на дверную панель, и дверь с мягким шорохом открылась. Андерсон ворвался в лабораторию, готовый немедленно открыть огонь. Но то, что он увидел, не требовало нажатия на курок: на полу лежали три тела, у каждого между глаз было отверстие от пули – вот и объяснение тех трех выстрелов, которые он услышал.

Андерсон снова ощутил всплеск адреналина – всего его чувства обострились и он слышал даже собственное дыхание внутри шлема. Грейсон был близко. Если он не в лаборатории, то осталось только одно место, где он может быть.

Не опуская дробовика, Андерсон осторожно подошел к расположенной в глубине лаборатории двери. Она была закрыта, но зеленый свет на панели означал, что заперта она не была. Капитан прижался к стене рядом с дверью, перевел дыхание и нажал на панель.

Грейсон стоял посреди комнаты в нескольких метрах от Андерсона. Он был всецело сосредоточен на экранах дисплея единственного в комнате терминала, настолько поглощенный своим занятием, что не заметил стоящего в дверях человека, наставившего на него дробовик.

Только теперь, рассмотрев Грейсона с близкого расстояния, Андерсон с ужасом понял, сколь далеко продвинулись Жнецы. Даже через чуть запотевшее стекло шлема капитан видел – то, что стоит перед ним – не человек. Кали, возможно, позволила бы ему сдаться. Андерсон не собирался.

Все эти мысли пронеслись в его голове за ту долю секунды, что потребовалась ему для того, чтобы нажать на курок. Он целился в самый центр этого существа, чтобы нанести ему максимальный урон. С близкого расстояния дробовик нанес сокрушительный урон, но прицел оказался немного сбит и выстрел задел Грейсона чуть сбоку. Однако этого было достаточно, чтобы он упал на пол лицом вниз.

Без брони или кинетических барьеров такой выстрел должен был бы нанести внутренним органам Грейсона несовместимый с жизнью урон, но Андерсон не собирался рисковать. Он сделал шаг вперед и приготовился выстрелить еще раз, но не успел – что-то подняло его в воздух и отшвырнуло назад, в лабораторию, откуда он пришел. Он упал на пол, оглушенный, но невредимый.

Через секунду он уже пришел в себя после биотической атаки, но этой секунды хватило и Грейсону, чтобы подняться на ноги. Вся его правая часть превратилась в фарш, кровь фонтаном лилась из сотни маленьких дырочек, которые заряды дробовика проделали в его теле, однако он был жив и наступал на Андерсона.

Капитан выстрелил еще раз, целясь ему в голову. Грейсон уклонился, неуклюже бросившись на пол, затем проворно вскочил, на ходу вытаскивая пару пистолетов.

Он все еще был быстр, но той сверхъестественной скорости, которую Андерсон наблюдал на Омеге, не было. Пока Грейсон поднимался и доставал пистолеты, Андерсон успел спрятаться за огромной компьютерной консолью.

Грейсон выстрелил несколько раз, так что Андерсон не мог высунуться из укрытия, а потом предпринял еще одну биотическую атаку. Теперь, вместо простого толчка, который мог бы просто отшвырнуть противника, его враг создал серию микроскопических, вращающихся полей эффекта массы, окруживших Андерсона со всех сторон. Они подлетали и отлетали, проделывая невидимые дыры в его скафандре, разрывая его плоть, заставляя его кричать от боли.

Казалось, что его разрывает на атомы. Андерсон знал, что если он сейчас же не выберется из этих полей, все клетки его тела попросту распадутся.

Превозмогая боль, он выскочил из укрытия и выстрелил из дробовика несколько раз. Грейсон выстрелил в ответ и нырнул в укрытие. Кинетические барьеры скафандра защитили Андерсона от пуль, дав ему еще немного времени на то, чтобы выбежать в зал.

Он занял место напротив двери, опустился на одно колено и взял дверной проем на мушку, ожидая, когда появится враг.

***

Грейсон чувствовал, как замедляется биение его сердца. Легкие утопали в натекшей из ран крови. Он знал, что до сих пор жив только из-за кибернетических имплантатов и несокрушимой воли Жнецов к жизни.

Он думал, что его раны заставят Жнецов ослабить свой контроль над ним, но вместо этого они вцепились в него еще крепче. Как бы он ни пытался, он не мог обрести контроль над своим телом. Ощущение было таким, словно ему не хватало воздуха – ему не за что было уцепиться.

Жнецы знали, что их враг спрятался за дверью. Еще один удачный выстрел из смертоносного дробовика – и имплантаты не выдержат. Поэтому, вместо того, чтобы выйти в зал, они затаились, собираясь с силами для заключительной атаки.