Текст книги "Mass Effect"

Автор книги: Дрю Карпишин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 45 (всего у книги 69 страниц)

К своему разочарованию, она быстро поняла, что не увидит ничего полезного. Его действия были запутанной системой ложных сигналов и преднамеренной дезинформации, тщательно продуманной, чтобы скрыть свои истинные чувства.

– Мне сказали, что вы хотели поговорить со мной, – наконец сказала она, открывая переговоры.

– Грейсон предал нашу организацию,– сказал ей Призрак, переходя к сути своего предложения. – Мы охотились за ним в течение двух лет. Теперь я готов заплатить вам, чтобы убить его.

– Кто-то похитил Грейсона, когда он работал на меня, – сказала Ария. – Они убили одного из моих людей. Я думаю, что это сделал «Цербер».

– Никто не похищал Грейсона, – поправил ее человек. – Он бежал, потому что его прикрытие было раскрыто, а затем все инсценировал, чтобы это выглядело так, как будто он был похищен – с целью выиграть время для побега.

– Его прикрытие? Вы заявляете, что он шпионил за мной?

– Грейсон проник в вашу организацию. Быстро поднялся в ее рядах. Сделал себя бесценным сотрудником. Но все то время, что он работал на вас, он собирал информацию для своих настоящих работодателей.

Ария сосредоточила все внимание на человеке, на том, как он говорил, тщательно отмечая звучание его голоса, его позу в кресле, его мимику, непроизвольные движения глаз. Но она все еще не могла понять, не могла прочитать его.

Лишь немногие в галактике могли успешно лгать Арии Т'Лоак; и с некоторым страхом она поняла, что Призрак был одним из них. Но то, что он может лгать ей, не обязательно означает, что он лжет ей прямо сейчас.

Она проанализировала сказанное им. Грейсон работал на «Цербер» и предал их. Теперь они хотели отомстить. В это она могла бы поверить, иначе зачем еще Призраку посылать своего представителя на Омегу торговаться с ней?

Учитывая то, что Грейсон предал своего предыдущего работодателя, нетрудно было поверить, что он сделал то же самое с ней. Вместе с тем, по-прежнему слишком много частей головоломки отсутствовали, чтобы принять эту версию без проведения дальнейшего расследования.

– На кого работал Грейсон? – спросила она.

– На группу фанатичных турианцев. Они горько сожалеют, что человечество укрепило свое влияние в Совете. Они хотят расширить влияние турианцев. Они планируют вторжение в Граничные Системы.

Сценарий был достаточно правдоподобным. Хотя технически две расы были союзниками, все знали, что между турианцами и человечеством до сих пор существовало давнее чувство обиды. Если группа националистов хочет распространить влияние турианцев, Граничные Системы будут логичным местом для начала. И каждый, кто захочет сделать прорыв в Граничные Системы, будет иметь дело с Арией рано или поздно.

Может быть, Лизелль раскрыла секрет Грейсона. Он мог убить ее, чтобы она замолчала. Но Грейсон был достаточно умен, чтобы знать, что ему не сойдет с рук ее убийство. Каждый знал, что они спали вместе, и если бы она погибла – или даже просто исчезла, – он был бы главным подозреваемым. Тогда он бежал с Омеги, и инсценировал похищение, чтобы сбить Арию и ее людей со следа.

Чем больше она думала об этом, тем более вероятным все это ей казалось.

– Одной вещи я не понимаю, – сказал Санак, выступая вперед в характерным для него тяжеловесном стиле. – Почему Грейсон работал на про-человеческую группу вроде «Цербера», а потом вдруг переключился на союз с кучкой турианских националистов?

Голографическое изображение в комнате Призрака показывало Арию T'Лоак, сидящую в помещении, которое представлялось ему хорошо обставленной комнатой. Проецируемое изображение было сосредоточено на ней, но по краям можно было заметить несколько инопланетян, которые также были в комнате. Кай Ленга не было видно, но Призрак полагал, что он тоже там.

Когда батаринец шагнул вперед и задал свой вопрос, Призрак не дал объяснение сразу. Он строил сложную сеть лжи, и если хотел, чтобы Ария купилась на это, то должен был позволить ей сделать некоторые выводы самой.

– Не будь идиотом,– сказала азари своему лейтенанту, и он вытянулся как по команде. – Грейсон наемник. Он не знает, что такое преданность. Он работает на того, кто предложит более высокую цену.

Призрак хорошо знал это интересное явление. Чем умнее собеседник, тем легче заставить его поверить сложной паутине лжи. Недалекие сосредоточены на очевидном, им необходимо все объяснять, прежде чем они сами начнут делать выводы. Умный заполнял пробелы самостоятельно, используя логику, разум и творческое мышление, чтобы сплести все нити воедино, в один цельный ковер обмана.

Тем не менее, важно также, чтобы в этой паутине были и правдивые моменты в целях укрепления и поддержки слоев истории, которые были заведомой ложью. Он знал, Ария расследовала исчезновение Грейсона. Если она смогла отследить его сообщения, она неизбежно встретила бы одно имя, появляющееся снова и снова.

– Грейсон работает не в одиночку, – объявил Призрак. – У него есть партнер. Женщина по имени Кали Сандерс.

Он надеялся, что имя вызовет определенную реакцию у Арии, но выражение ее лица не изменилось. Нехотя, он вынужден был признать, что она почти так же хорошо скрывала свои истинные чувства, как и он.

– Сандерс является ключом к поиску Грейсона, – продолжил он. – Она не знает правды о нем, она думает, что он оставил «Цербер», потому что понял свои ошибки. Она также считает, что турианцы, с которыми он работает, служат Совету. Она всего лишь пешка в его игре. Он использовал ее. Но мы тоже можем использовать ее.

– Сандерс является единственным человеком, о котором Грейсон заботится больше чем о себе, – объяснил Призрак, продолжая плести свою ложь. – Он попытается связаться с ней рано или поздно. Заставьте ее послать запрос с просьбой о помощи, и он придет.

Призрак остановился, зная, что монолог был наименее эффективным способом подачи лжи. Дело всегда двигалось более продуктивно, если происходил какой-то обмен словами. Ему нужна была Ария или ее люди, и он старался быть по-настоящему убедительным.

К счастью, батрианец на ее стороне допустил ошибку.

– До Сандерс не добраться, – возразил он, подтверждая подозрения Призрака о том, что Ария уже знала о ней. – Она скрывается в одном из посольств Цитадели.

Кай Ленг подготовил обстоятельные доклады по Арии и ее людям в ходе подготовки захвата Грейсона. По внешнему виду батаринца и манере его поведения Призрак заключил что это, должно быть, Санак – один из самых преданных лейтенантов Королевы Пиратов.

– Сандерс больше не в посольстве, – объяснил Призрак. – Турианцы взяли ее с собой на секретную научно-исследовательскую станцию. Она в значительной степени защищена, но хорошо вооруженное подразделение и элемент неожиданности могли бы подавить защитников и получить Сандерс в качестве заложника.

– Ваша информация по этому вопросу надежна? – спросила Ария.

– Мои источники всегда надежны, – заверил ее Призрак.

– Так иди и получи ее сам, – возразил Санак.

– Tурианские националисты знают, что мы их враги. Они стараются следить за всеми движениями «Цербера». Мы никогда не сможем осуществить подобную операцию так, чтобы они не узнали об этом заранее.

– Но, – добавил он, кивнув Арии, – они не будут ожидать вас.

– Сколько вы заплатите? – хотела знать Ария.

– Четыре миллиона кредитов, – заявил Призрак. – Один миллион авансом. Еще три, когда смерть Грейсона подтвердится.

– Грейсон стоит четыре миллиона? – воскликнул в недоумении батарианец.

– То, что он знает о «Цербере», важно, – ответила Ария. – Эти секреты они хотят похоронить. Может быть, мне следует попытаться взять его живым.

Призрак был впечатлен. Хотя цена его предложения была высокой, он ожидал, что Королева Пиратов будет торговаться просто из принципа. Но она была достаточно умна, чтобы понимать, что ключ к сделке не количество кредитов, а сам Грейсон.

– Вы могли бы продать его информацию, но вы никогда не найдете покупателя, который может даже приблизиться к нашему предложению, – сказал он. – Он стоит больше для нас обоих мертвым, чем живым.

Ария подумала об этом раньше, кивая в знак согласия.

– Я принимаю ваше предложение. Ваш представитель может оставаться здесь и быть у меня в гостях, пока дело не будет сделано.

– Нет, – ответил Призрак, наотрез отклоняя ее предложение. – «Цербер» свяжется с вами, только когда Сандерс благополучно окажется на Омеге.

– Вы хотите меня оскорбить? – спросила Ария. – Всем известно, что мое слово – это моя репутация.

– Ничего не изменится, пока мы не выйдем на связь, – настаивал Призрак. – Когда у вас в руках будет Сандерс, вы сможете дать инструкции для передачи кредитов на ваш счет, и мы вышлем авансовый платеж.

Она несколько минут обдумывала предложение, потом кивнула в знак согласия.

– Мы заключили сделку.

Голографическое изображение внезапно исчезло, после того, как Ария немедленно отключила вызов, решив оставить за собой последнее слово.

Призрак понял этот намек и с довольной улыбкой на губах развернулся на кресле, чтобы лучше насладиться великолепным видом, докуривая свою сигарету.

Кай Ленг прикусил язык, чтобы не комментировать резкое прекращение Арией ее общения с Призраком. Он подозревал, что она сделала это, чтобы попытаться не дать ему оставить за собой последнего слова, однако он не собирался дать ей насладиться удовольствием от заключенной сделки.

– Одна из наших оперативников свяжется с вами через экстранет, когда я буду на станции, – сказал он, подтвердив условия Призрака. – Она организует перевод средств.

– Почему вам так не терпится уйти? – спросила она. – Мы должны радоваться этому партнерству. По крайней мере, останьтесь и выпейте в клубе. За мой счет.

– Наше дело сделано. Я готов уйти, – настаивал Кай Ленг.

Он не хотел оставаться в ее присутствии дольше, чем это было необходимо, и он не беспокоился о том, что обидел ее своим честным ответом. Ария приняла логичное решение, заключив сделку, она не собиралась его изменять из-за маленькой грубости с его стороны. Она была слишком умна, чтобы позволить эмоциям встать на пути бизнеса.

Азари равнодушно пожала плечами, подтверждая его теорию.

– Как хотите. Санак, проводи нашего анонимного гостя.

Батарианец провел его из частного номера через клуб обратно к выходу. Кай Ленг был просто счастлив получить свое оружие назад и, оставив позади грохочущую музыку «Загробной Жизни», выйти на людные улицы Омеги.

Он прошел по улице несколько кварталов в сторону ближайшего космопорта, наблюдая, следят ли за ним. Когда он убедился, что Ария не пустила за ним слежку, он изменил курс.

Несмотря на то, что он сказал Арии, Призрак дал Кай Ленгу конкретные указания остаться на Омеге после встречи.

«Следи за Арией и ее людьми, – сказал он. – Убедись, что они выполнят свою часть сделки. Если они не справятся, – добавил он.– Возьми дело в свои руки. Сделай все, что необходимо. Грейсон не должен жить».

Глава 15

Когда Грейсон пришел в себя, он обнаружил, что сидит, наклонившись вперед, в кресле пилота турианского шаттла, положив подбородок на грудь.

Он медленно поднял голову – мышцы шеи затекли, во рту пересохло, голова гудела, и он весь покрылся потом: хорошо известные ему первые симптомы ломки после красного песка. Теперь, когда «Цербер» прекратил подачу наркотика в его организм, тело в очередной раз вступило на путь очищения.

Осторожно поднимаясь с кресла, он вытянул руки к потолку и попытался размять ноющую спину. И только тогда он вспомнил, какие раны получил во время нападения: сломанная рука, огнестрельные раны в плече и в ноге… все они непостижимым образом исчезли, пока он спал.

Через несколько секунд он окончательно догадался, что Жнецы починили его тело, пока он был без сознания. Но сейчас это он стоял и потягивался! Он снова контролировал себя!

Жнецы все еще были здесь. Он чувствовал их в глубине своего сознания, как они ворочаются подобно огромному животному. Выброс биотической и физической энергии заставил их отступить в темные уголки его подсознания, чтобы отдохнуть и восстановить силы.

Это доказывало, что их сила была не бесконечна. Но он знал, что когда они снова попытаются захватить контроль над ним, они будут еще сильнее. Кибернетические имплантаты, вмонтированные в его тело, разрастались. Вскоре Жнецы полностью захватят контроль над ним, и у него будет все меньше и меньше подобных возможностей.

Неожиданная желудочно-кишечная колика заставила его сложиться пополам: еще один побочный эффект красного песка. Двигаясь быстро, но осторожно, он побежал в заднюю часть шаттла. Физиология людей и турианцев была достаточно похожа для того чтобы он мог воспользоваться турианским туалетом. Он успел вполне порадоваться этому, пока его тело изливало жидкости со всех сторон.

Прошло почти десять минут, пока его желудок настолько успокоился, что он смог выйти из туалета. Хотя Жнецы и спали, он почувствовал их отвращение к такому явному проявлению слабости органической жизни. Грейсону тоже не по душе была эта слабость, но у него появилась надежда: теперь, когда его мысли очистились от красного песка, он сможет лучше противостоять Жнецам, если они попытаются снова взять его под контроль.

Он не знал, чего хотели Жнецы. Их постоянное присутствие в его сознании не проясняло их целей. Но, чего бы они ни желали, он намеревался им помешать.

Конечно, простейшим выходом было бы самоубийство. Покончи с собой, и угроза исчезнет. Простейшим решением было бы закончить жизнь сейчас, одним выстрелом в голову. Но вместе с телами турианцев Жнецы выбросили за борт и все оружие. Он не знал, было ли это простым совпадением, или же они предвосхитили возможность такой его реакции.

Но у него оставались и другие варианты. Он поднялся и пошел за набором первой помощи в заднюю часть шаттла.

Что-то не так.

Через сеть наблюдений за мозговой деятельностью Жнецы почувствовали изменения в импульсах мозга своего носителя. Они почувствовали основной мотив этих изменений: безнадежность, самоуничтожение. Однажды они уже потеряли носителя. На этот раз они были готовы.

Грейсон открыл аптечку. Там был панацелин, большая доза которого может отправить его в кому, от которой он не проснется никогда. Но остановит ли это Жнецов? Или они просто анимируют его плоть и отправят бродить как какого-то зомби?

Отказавшись от идеи с лекарством, Грейсон обратил внимание на следующий предмет – длинный скальпель. Но просто взрезать себе вены не годится. Способности его тела к регенерации нарушат план. Ему надо перерезать себе горло, так глубоко, что он истечет кровью до того, как Жнецы поймут, что происходит.

Носителю нельзя позволить причинить себе вред.

Жнецы поняли, что Грейсон проявляет большее сопротивление к их попыткам захватить контроль. Его сознание адаптировалось и стало находить новые варианты защиты от их доминирования. Но существуют и другие способы контроля.

Осторожно проникнув в подсознание, Жнецы увеличили в организме Грейсона уровень гормонов и аккуратно изменили импульсы мозга, чтобы повлиять на его эмоциональное состояние.

Сердце Грейсона забилось чаще, он старался не думать о том, что будет делать, если струсит в последний момент. Когда он поднял нож, его руки дрожали. Он поднес дрожащий скальпель к горлу и закрыл глаза.

Странная смесь переживаний наполнила его. Он ожидал страх, и он был. Но было также и странное чувство надежды и просветления. Он ощутил прилив энергии, дерзновение, экстаз.

Он положил скальпель обратно в аптечку и открыл глаза. Он не желал, чтобы все закончилось вот так. Самоубийство было бы выходом для труса, а он достоин большего.

Вернувшись к креслу пилота, он сел в него и принялся изучать навигационные системы, чтобы понять, где он находится. Если бы он узнал, куда направляются Жнецы, может быть, он догадался бы, что они затевают.

К его удивлению, он был в зоне влияния Совета, на орбите ретранслятора, располагавшегося на расстоянии одного прыжка от Цитадели… и от Кали.

Он знал, что она находилась на этой станции, которая была сердцем цивилизованной галактики. Теперь стало понятно, как турианцы нашли его. Она, должно быть, передала те данные «Цербера», которые он ей отправил, кому-то, кому она доверяла, а тот, в свою очередь, нанял турианцев, чтобы они помогли им.

Он быстро задал шаттлу новый курс – в противоположном направлении. Как можно дальше от Цитадели. Как можно дальше от Кали. Он не знал, куда направиться. Он просто хотел отправить шаттл в самый дальний и малонаселенный уголок галактики. Если ему повезет, это будет путешествие в один конец: у него кончится топливо, и он затеряется где-то в космосе без шанса на возвращение.

Это было то же самоубийство, но теперь у него была для этого причина – оказаться как можно дальше от Кали. Он должен был защитить ее.

Он решил на всякий случай отправить ей послание, но не хотел, чтобы она видела, в какого монстра он превратился, поэтому послал звуковое сообщение.

Ему нужно было предупредить ее, чтобы она держалась от него подальше, что бы ни случилось. Он должен был сказать, чтобы она не искала его и не пыталась ему помочь. Он любил ее.

Жнецы еще немного изменили образ мыслей Грейсона. И вместо того чтобы концентрироваться на том, что подсказывал ему его разум, он пошел на поводу у своих инстинктов и желаний.

– Кали, это Грейсон. Слушай внимательно. Мне нужно тебя видеть, немедленно. Ответь мне, как только получишь это сообщение.

Грейсон закончил запись и отправил ее, не зная, что сделали Жнецы.

***

– Внимание! – заорал Санак собравшейся в грузовом отсеке команде. – Начинаем через десять минут! Будьте готовы к вооруженному и организованному сопротивлению!

«Цербер» ожидал, что против них будет около двадцати солдат. На всякий случай Ария отправила на задание сорок своих лучших бойцов-наемников: батарианцев, кроганов и азари.

– Турианцы не сдаются, – предупредил Санак. – Будьте готовы к полному беспределу.

В рядах бойцов раздался понимающий смех, они с нетерпением ожидали драки. Они не сомневались в успехе. На их стороне были неожиданность и численное превосходство. Санака беспокоило другое.

– Помните, главное взять человека живым! Это понятно? Взять человека живым!

В ответ раздался согласный гул. Но это его не удовлетворило, он знал, как легко такие вещи выходят из-под контроля. Особенно когда в деле участвуют кроганы.

– Это не просьба! Это даже не мой приказ. Это – требование самой Арии! Если человек умрет, то мы – тоже.

По выражению их лиц он понял, что важность сказанного начала до них доходить. Но на всякий случай повторил еще раз:

– Взять человека живым!

***

Кровать в комнате, предоставленной в распоряжение Андерсона, была достаточно удобной. Но уснуть он не мог. Это было вызвано не только необычностью ситуации, хотя то, что он находился на захваченной турианцами станции «Цербера», было достаточно необычно, чтобы лишить его сна. И он испытывал определенный дискомфорт от того, что занял спальню того, чье тело, скорее всего, было размазано по стенке стыковочного дока.

Он не спал по гораздо более личной причине. Он беспокоился о Кали.

Она не могла оторваться от файлов, содержащих результаты исследований, пытаясь понять, что «Цербер» сделал с Грейсоном. Турианские ученые и техники старались помочь ей как могли, работая по десять часов посменно. Но сама Кали, с тех пор как они прибыли, ограничивалась лишь короткими перерывами в работе. Она взвалила на себя слишком много, и если в скором времени она не отдохнет, то просто свалится от усталости.

Андерсон просил ее остановиться, утверждая, что с каждым часом она теряет продуктивность работы и увеличивает свои шансы сделать ошибку. Он подчеркивал, что турианцы смогут продолжать собирать данные, пока она отдыхает, и, проснувшись, она получит новый материал для анализа. Но она лишь вежливо выслушивала его и уверяла, что знает, на что способна, и обещала остановиться, когда окажется на пределе.

Убедившись в том, что не способен убедить ее отдохнуть, Андерсон удалился, чтобы самому попытаться хоть немного вздремнуть. Вместо этого он лежал на спине, глядя в потолок, в неясном свете каюты.

Все было бы не так плохо, если бы он не чувствовал себя настолько бесполезным. Однако, когда дело доходило до исследований и анализа информации, его навыки оказывались ненужными: он был солдатом. Ему не нравилась эта беспомощность, ему тоже хотелось что-то делать.

Через секунду он пожалел об этой мысли: на станции прозвучал сигнал тревоги.

Он вскочил с койки и выбежал в зал в одном нижнем белье. Из соседних кают выбегали турианцы.

Не понимая, что происходит, Андерсон побежал к лаборатории. Кали была там, вместе с несколькими вооруженными турианцами, хотя ученые и техники исчезли.

– Что случилось с Сато и остальными? – спросил он, перекрикивая сигнал тревоги.

– Они побежали за своим оружием, – объяснил один их турианцев. – Нас атакуют!

Не удивительно, что ученые и техники побежали за оружием: для всех турианцев военная служба была обязательна. Учитывая характер миссии, было понятно, что все на борту, кроме Кали и Андерсона, находились при исполнении.

– Что нам известно? – спросил Андерсон.

– Приближается корабль, фрегат среднего размера. Не отвечает на приветствия. Такое впечатление, что они хотят захватить нас.

– Ты думаешь, это «Цербер»? – спросила Кали.

Андерсон покачал головой:

– Я не уверен, что они так быстро способны нанести ответный удар. Только не после того ущерба, который мы им причинили.

– Кто бы это ни был, они будут здесь с минуты на минуту, – предупредил турианец. – Капитан хочет, чтобы мы собрались здесь, у лаборатории. Стянем все силы и встретим врага единым отрядом.

– Понял, – ответил Андерсон. – Где нам расположиться?

Турианец покачал головой:

– Оставайтесь здесь и заприте дверь до окончания боя.

– Мы умеем драться, – запротестовала Кали. – Мы можем помочь!

– У вас нет ни естественной, ни какой-либо другой брони, – напомнил ей турианец. – Вы не владеете нашей тактикой. Вы будете нам только мешать.

– Он прав, – ответил Андерсон, перебив Кали до того, как она начала возражать. Он не был согласен с турианцем, но знал, что для военного отряда нет ничего хуже, чем посторонние лица, обсуждающие приказы.

– А можно нам на всякий случай хотя бы оружие? – спросил он.

Турианец передал Андерсону штурмовую винтовку и пистолет, после чего вышел. Андерсон отдал пистолет Кали, нажал на дверную панель и набрал код, чтобы запереться изнутри.

Он осмотрел оружие. Стандартная турианская винтовка, неплохая, эффективная и надежная. Хотя, если ему придется ее использовать, это, скорее всего, будет означать, что бой проигран.

– Что теперь? – спросила его Кали.

– Будем ждать и надеяться, что когда кто-то войдет в эту дверь, это будут наши союзники.

Следующие несколько минут все было тихо, если не считать сигналов тревоги. Затем из залов послышались звуки выстрелов, оглушительные даже через закрытую дверь. Они продолжались в течение нескольких минут, изредка прерываемые криками сражающихся и взрывами гранат.

Все закончилось как-то слишком неожиданно и резко. Несколько секунд спустя затих и сигнал тревоги. Кто-то или отключил его, или взломал систему сигнализации.

– В укрытие, – прошептал Андерсон.

Он подполз к большой компьютерной консоли, стоящей посредине комнаты, расположил на ней винтовку, направив ее на дверь. Кали сделала то же самое, направив на дверь пистолет.

Они услышали в зале тяжелые шаги и сразу же – звук взламываемой с внешней стороны двери. Когда она открылась, и в проеме возник кроган в тяжелой броне, Андерсон и Кали открыли огонь.

Но кроган не отступил, а направился прямо к ним. Он успел сделать три длинных шага до того, как их выстрелы пробили его кинетические барьеры. По инерции он сделал еще два шага вперед, и они смогли свалить его лишь в метре от своего укрытия.

Андерсон заменил термозаряд, чтобы оружие не перегрелось, и стал ждать новой атаки. Двое батарианцев, расположившихся по разные стороны от дверного проема, открыли огонь, не давая людям высунуться из своего укрытия до тех пор, пока в комнату не вошла азари, выпустив в них биотическую волну.

Под воздействием волны компьютерная консоль смела Андерсона и Кали, отправив их к дальней стене лаборатории. Андерсону удалось быстро встать на одно колено и вновь прицелиться. Краем глаза он заметил, что Кали перевернулась на живот и схватила пистолет двумя руками, приготовившись стрелять.

Но они не успели сделать ни единого выстрела, как оказались заморожены полем биотического стазиса, выпущенным неожиданно появившейся второй азари. Столкновение гравитационного и магнетического полей полностью обездвижило их на несколько секунд, давая батарианцам время подойти к ним вплотную и разоружить.

Один из них подошел к Андерсону и ударил его в лицо прикладом своего дробовика в тот момент, когда поле стазиса рассеялось. Он услышал, как закричала Кали, когда другой батарианец опустил свой тяжелый ботинок на зажатый в ее руках пистолет, ломая и выворачивая ей пальцы.

Андерсон попытался встать и дать отпор, но батарианец опустил свое колено ему на грудь, пригвоздив его к полу. Повернув голову Андерсон увидел, как Кали катается от боли по полу, прижимая к животу покалеченные пальцы.

К его удивлению нападавшие не убили их. Вместо этого их подняли на ноги и надели на них наручники.

– Санак ждет на корабле, – сказала одна из азари.

Андерсон чувствовал, что по его лицу бежит кровь. Приклад винтовки сломал ему нос и разбил верхнюю губу. Но он гораздо больше беспокоился о Кали. Она была очень бледной, а глаза ее затуманились. Одновременные переломы всех десяти пальцев, помноженные на физическое и моральное истощение, ввели ее в состояние глубокого шока. К сожалению, он ничем не мог ей помочь.

Похитители поволокли их через зал. По всему коридору лежали мертвые тела, в основном – турианцы, но встретилось несколько батарианцев, пара кроганов и даже азари.

Их провели через всю станцию к большой дыре в наружной обшивке. Из дыры торчал выход стыковочного трапа, очевидно ведущий к судну похитителей. По нему туда-сюда сновали вооруженные солдаты, повинующиеся приказам одного из батарианцев.

Когда они приблизились, батарианец повернулся к ним. Увидев их, он удивленно заморгал всеми четырьмя глазами:

– А это кто такой? – сказал он, направляя оружие на Андерсона.

– Ты сказал брать людей живыми, – ответила одна из азари.

– Я имел в виду ее, а не его! – воскликнул батарианец.

– Ты уверен, что этого хочет Ария? – уточнила азари.

По крайней мере, теперь Андерсон знал, на кого работают их похитители, хотя он не мог понять, зачем они могли понадобиться легендарной королеве пиратов.

– Ну хорошо. Веди их на корабль.

Андерсон решился заговорить:

– Она в шоке, – сказал он, кивнув на Кали.

Его голос показался ему самому странным – из-за сломанного носа.

– Если Арии мы нужны живыми, осмотрите ее раны.

– Ведите их на корабль и сделайте обоим по уколу панацелина, – приказал батарианец. – Потом загрузите данные из лаборатории и установите взрывчатку. Я хочу убраться отсюда до прибытия подкрепления.

Батарианцы протащили их по стыковочному трапу вовнутрь пиратского фрегата и грубо усадили их в расположенные у стены кресла. Андерсон взвыл, когда всем весом упал на свои руки, скованные сзади наручниками, а Кали закричала от боли, и он мог только представить, что она почувствовала, упав на свои сломанные пальцы.

– Снимите с нее наручники, – сказал он.

– Побеспокойся о себе, – сказала одна из азари, всаживая ему в плечо длинную иглу.

Через несколько секунд все погрузилось в темноту.